Рассеянно поглядывая на образ моей «невесты», я думал тяжкую думу: база досье — это, конечно, замечательно, но по каким принципам мне отбирать людей? На что опираться? Я могу, например, досконально проверить профессиональную компетенцию персонала городских больниц и военных госпиталей, их уровень мастерства, и то с оговорками, а как быть с другими специалистами? Мне нужны администраторы и управленцы, а в этой сфере я не имею никакого опыта. Крохи сведений о том, как это делается, я тщательно выковырнул из памяти, но это в большинстве своем были поучительные примеры, которые приводили отец или тесть. Никакой системы. Даже на краткий курс принципов формирования эффективной команды такие разговоры не тянули.

Мои размышления прервал вызов стационарного коммуникатора, встроенного в информик. Разрешив связь, я узрел лицо худощавой девушки с короной золотистых волос на голове, легким макияжем на лице и строгим взглядом серых глаз. Сероглазка почтительно, но с достоинством и небольшой настороженностью поклонилась и мелодичным голосом произнесла:

— Ваше высочество, к вам на аудиенцию настойчиво просится некто дон Томас, доктор мозговедения и психологии. Говорит, у него есть для вас важное послание.

— А ты кто? — не стесняя себя вежливостью, буркнул я.

Девушку еле заметно передернуло от такого приветствия, но она, не меняя тона, ответила:

— Меня зовут донья Илона, и я ваш личный секретарь на время поездки. Ваш старый секретарь из департамента коневодства ушел на повышение, и его высочество принц Санчес…

— Хватит. Я понял. Давай сюда этого… как его…

Я ведь якобы видел его только на яхте герцога, представившего мне дона Томаса как еще одного лекаря, который будет следить за моим здоровьем. Мало ли у принца слуг? Будет всего лишь еще один, а это не повод, чтобы запоминать его имя.

— Дон Томас.

— Ага.

Фантом пропал, и через секунду раздался хрустальный перезвон, извещающий о прибытии гостей. В гостиную прошли четверо телохранителей и заняли позиции вокруг меня, положив руки на рукояти пистолетов. Вслед за ними в апартаменты прошли Илона и Томас. Я немедленно выразил свое удивление и обеспокоенность:

— Как?! У меня что-то не в порядке со здоровьем?

— Нет, ваше высочество, пока все в порядке. Его сиятельство просил меня передать послание вашему высочеству.

Доктор поднял левую руку горизонтально на уровне груди. Телохранители насторожились и достали оружие. Доктор поспешил их успокоить:

— Это всего лишь коммуникатор. Ваши коллеги при входе уже проверили меня досконально, даже гостевой комбинезон заставили надеть. А уж просветили всего так, что даже спектральный анализ камня в почке провели. Нет у меня оружия.

На телохранителей речь Томаса впечатления не произвела — пистолеты они не опустили. Причем я заметил, что двое держали парализаторы, а двое — плазмометы.

Над запястьем доктора возник фантомный бюст герцога, повернутый к нему лицом. Томас, ничуть не смущаясь, пальцами правой руки взял фантом за макушку, крутнул и развернул объемное изображение лицом ко мне.

— Мы с вами только что расстались, ваше высочество, однако я не успел рассказать о некоторых способностях моего лучшего специалиста — доктора Томаса, — начал Манфред.

«Как же, не успел», — подумалось мне. Возможностей была уйма. Еще на яхте. Значит, доктор должен сделать что-то такое, чего ни в коем случае нельзя было делать до отлета герцога. Или дядюшка до последнего мгновения не мог решить, стоит ли жертвовать талантливым ученым и добрым другом. Скорее всего, у него есть вариант действий в случае провала моей миссии — иначе зачем двойник? Но в чем заключается этот вариант и как герцог сможет предъявить оригинал в случае гибели или позора двойника, для меня оставалось тайной за семью печатями.

— То, что должен сообщить тебе доктор Томас, является твоим личным делом, поэтому, прежде чем он начнет, удали из помещения всех посторонних. И еще, Константин, любимый мой племянник, прошу тебя, доверяй Томасу, как доверяешь мне. Он сделает все возможное для твоего блага. Верь мне, и мы победим.

Как и просил дядя, я выгнал всех из комнаты, хотя охранники хмурились и пытались остаться со мной. Однако я тоже нахмурился и рявкнул. Этого оказалось достаточно, чтобы они, ни слова более не говоря, оставили нас с доктором одних. Илона вышла первой.

Дон Томас попросил разрешения сесть ко мне поближе и ровным спокойным голосом, плавно и ритмично жестикулируя левой рукой, на которой что-то завораживающе поблескивало, стал рассказывать о том, каким квалифицированным специалистом он является. О своих работах в области психологии и психиатрии, а также в сфере подбора и расстановки кадров. Это было в чистом виде слабое гипнотическое воздействие на клиента без всякого применения магии, выполняемое, однако, настоящим мастером. Думаю, и оригинал, и двойник не смогли бы долго сопротивляться. Я тоже не стал. Почти. Возможность отслеживать ситуацию и в любой момент прервать воздействие у меня оставалась, а вот узнать, что задумал герцог, было крайне важно.

Доктору «всего лишь» требовалось внушить мне полное доверие к своей персоне, получить доступ к базам данных персонала и осуществить подбор заместителей и главного координатора команды, да еще так, чтобы принц не взбрыкнул в последний момент, а утвердил все его предложения. Это совпадало с моими намерениями, поэтому я без сопротивления предоставил ему гостевой доступ в мой личный информик (он, правда, просил полный, но, как говорится, хрен ему по всей морде, а настаивать доктор не решился) и постоянный пропуск в мои апартаменты в любое время без досмотра. Я выписал ему требуемое, после чего доктор, поставив сравнительно качественные блоки на разум, чтобы замести следы своего воздействия, ушел к себе работать. Я наконец-то опять остался один.

Теперь подбором займется настоящий специалист, а мне надо продумать, чем заняться в первую очередь. Тренажерный зал, медитации, укрепление тела и его магического каркаса — это само собой разумеется, но и с городом-крепостью следует познакомиться основательно, и историю империи изучить хотя бы в общих чертах, и пройтись посмотреть все своими глазами тоже не помешает.

Поначалу придется брать телохранителей. Проинспектирую войска и город официально, а потом придумаю, как посещать нужные места неофициально. То, что покажут и расскажут принцу, это одно, а то, что продемонстрируют лицу неофициальному, совсем другое. Осмотреться с помощью нити-луча надо непременно, но этого мало. В виде магического фантома с людьми не поговоришь и вкус пива не ощутишь. То есть все это можно: и поговорить, и ощутить — но как-то искусственно будет. Словно плод моего же воображения. Хочется собственной шкурой ощутить атмосферу и военного, и полувоенного образования.

Снова вызов от секретаря.

— Да.

— Дон Абрам просит срочно принять его.

— Кто такой и чего ему надо? — с некоторой долей подлинного раздражения спросил я.

— Дон Абрам — глава вашей службы безопасности. У него к вам неотложное дело.

— Пусть войдет.

Местный безопасник оказался подтянутым и крепко сбитым мужчиной среднего возраста и среднего роста. Видно, что на кабинетной работе он сравнительно недавно и не чурается лично работать, так сказать, «в поле». Волосы с сединой коротко стриженны, лицо овальное, гладко выбритое, глаза карие, внимательные и цепкие. Собственно, длинноволосых я здесь пока еще не видел. Даже женщины предпочитают короткие стрижки. Подлиннее, конечно, чем у мужчин, но ненамного. Только моя секретарша заплетала волосы в косу и укладывала короной.

Глава службы безопасности пришел не один, а в сопровождении хмурого дядьки преклонных лет.

— Прошу простить меня, ваше высочество, но после того, как вы побывали наедине с известным специалистом в области мозговедения и психологии, необходимо убедиться, что он не заложил в вас ментальную мину.

— В этом нет нужды, — высокомерно попытался я отбрыкаться от проверки. — Доктор Томас здесь по личному распоряжению герцога Манфреда, моего дяди.

— Тем не менее я вынужден настаивать. Поймите, ваше высочество, даже лучший друг может захотеть управлять вами и для этого подослать специалиста.

Я сделал вид, что обеспокоился подобной перспективой, и согласился на проверку. Хмурый спутник дона Абрама забросал меня массой вопросов, на которые следовало отвечать не задумываясь, провел ряд тестов, ввел меня в легкий транс и в конце вынес вердикт:

— На первый взгляд все чисто.

— А на второй? — Дон Абрам пристально посмотрел на коллегу, явно недовольный столь расплывчатым ответом.

— А на второй — будем посмотреть. Все-таки извините, но дон Томас отнюдь не новичок в нашем деле, а специалист, какого поискать.

— То есть вероятность того, что принц — простите, ваше высочество, — под контролем, исключать нельзя?

— Именно это можно смело исключить. Его высочество не под контролем. Такое спрятать невозможно. А вот было ли воздействие с целью укрепить доверие к той или иной персоне, например, к самому доктору Томасу, исключить нельзя. Однако, насколько мне известно, дон Томас — честный ученый и ничего плохого для своего клиента делать не будет.

— Хорошо. Удовлетворимся этим. Вы свободны, дон Гогия.

Хмурый откланялся и оставил нас одних. Я активировал вызов Илоны и посмотрел на дона Абрама:

— Чай? Кофе? Что-нибудь покрепче? — Так говорят высокие особы, снисходя до людей, им подчиненных.

— Благодарю вас, кофе, если можно.

Некоторое время мы молча пили прекрасно сваренный напиток. Все по канону — «черный, как ночь, горячий, как огонь, и сладкий, как поцелуй женщины». Я изображал мудрого правителя, а безопасник явно не знал, с чего начать. Наконец он решился:

— Ваше высочество, вы наверняка прекрасно понимаете значение миссии, возложенной на вас государем императором.

Я сложил губы гузкой и важно насупился.

— На борту крепости о цели нашего полета в систему Арктур знаем только мы двое. Меня облекли высочайшим доверием, чтобы я приложил все усилия, дабы содействовать успеху. В связи с этим я вынужден просить вас… несколько воздержаться от… обычных развлечений. — На секунду в его глазах мелькнула брезгливость и тут же надежно спряталась в глубине. — Я понимаю, организм ваш молодой и требует… э-э-э… разрядки. Поэтому я предлагаю вам действовать следующим образом: во-первых, ограничить количество ваших «игрушек» тремя-четырьмя; во-вторых, не доводить дело до непоправимого — я верю в силу воли вашего высочества и способность держать себя в руках, как полагается настоящему воину в походе; в-третьих, использовать вашу регенерационную камеру для восстановления их здоровья — так они еще долго смогут вам служить; и, наконец, в-четвертых, не держать «игрушки» в заточении, а отпускать в город. При необходимости всегда можно их найти и вызвать либо привести.

Я со свистом втянул воздух сквозь стиснутые зубы, еще больше насупился и выдавил:

— Почему?

— Ваше высочество, вы не должны давать пищу слухам. Если в крепости начнут пропадать подростки, рано или поздно люди узнают правду и тогда…

— Что тогда?

— Я не хотел тревожить ваш покой, но дело очень серьезное. Подавляющее большинство офицеров и гражданских руководителей высшего и среднего звена входят в кланы, оппозиционные вашему батюшке. Одна искра — и эта пороховая бочка взорвется мятежом. В этой ситуации наши с вами жизни будут стоить очень и очень мало.

— А ваша-то почему?

— Службу безопасности традиционно не любят. Нас считают псами императора. Отчасти это справедливо. При любой заварушке в первую очередь стараются нейтрализовать нас и полицию.

— Все равно! Отец не мог этого допустить! — запальчиво прокричал я. — Он не мог подсунуть мне, своему сыну и наследнику, этих… как их… ненадежных!

— Он — нет, но комплектованием войск и гражданских чиновников ведал ваш брат…

— Договаривай! Мой брат желает моей смерти?

— Упаси бог, конечно же… нет. — Маленькая, совсем крошечная заминка лучше длинных речей сказала о том, что на самом деле думает мой безопасник. — Вероятно, молодежь из оппозиционных кланов набрана не случайно и не с целью покушения на вашу жизнь. Должны же они понимать, несмотря на молодость, чем чревато для них и их близких, оставшихся дома, непослушание, а тем более мятеж. Однако молодости свойственна горячность и, как ни прискорбно, безалаберность. Нежелание просчитывать последствия… Но я уверен, ваш брат преследовал цели примирить оппозицию с вашим батюшкой. В случае триумфа отблеск вашей славы ляжет и на исполнителей.

— Хорошо. Я принимаю ваши… э-э… рекомендации. Ну, братец! Вот вернусь… велю приковать тебя в голубой… нет, в розовой спальне, возьму набор, который подарил мне граф Артур…

Мечтательно закатив глаза, я откинулся на спинку кресла. Через минуту деликатное покашливание вернуло меня к текущей реальности.

— Я могу быть свободен, ваше высочество?

Изящным жестом кисти руки я отпустил его, а сам остался в том же положении «мечтать» о будущей мести братцу. На самом деле предложение Абрама, как и зелье, тормозящее сексуальное влечение, незаметно подсыпанное им в мой кофе, было очень кстати, освободив меня от существенной головной боли — как играть принца, не занимаясь его обычными развлечениями или хотя бы их имитацией. Хотя насчет последнего есть у меня кое-какие соображения.

Надо признать, Абрам ловок. Я никуда не отворачивался во время разговора, из кресла не вставал, при первом глотке никаких дополнений в кофе не заметил, а при втором мой узор самодиагностики уже вычленил добавку, проанализировал состав и его влияние на физиологию, после чего благополучно нейтрализовал. Разумеется, разубеждать безопасника в успехе его предприятия я не стал — так мне удобнее будет играть свою роль. Пусть списывает мою сдержанность на действие зелья и свои рекомендации.

Старт прошел буднично и незаметно. Командир отряда навигаторов запросил у меня разрешение на старт, уведомив при этом, что имеет приказ стартовать ровно через сутки по земному циклу, после того как моя нога ступит на борт города-крепости. Я милостиво повелеть изволил стартовать (платочком отмашку не делал за отсутствием такового под рукой), и неспешный поход по маршруту империя Евразор — королевство Арктур с заходом в порты западного пограничного сектора империи, в три порта неприсоединившихся секторов и, наконец, в столичную систему королевства, начался. Одновременно начался мой забег… точнее, заезд с официальным смотром наиболее примечательных объектов Валькирии. Были вылизанные и вычищенные улицы жилых отсеков, громкие и слаженные «ур-р-ра!» военных, обеды, ужины и завтраки. Облет Валькирии в магическом пространстве, как ожидалось, показал, что дела обстоят далеко не так радужно, как мне докладывают, но пока я не выяснил все вживую — это не более чем мои догадки. Вывод очевиден — пора переходить на самостоятельные экскурсии без конвоя. Вернее, без охранников и свиты.

Случай, говорят, приходит на помощь тем, кто готов встретить улыбку фортуны ответной улыбкой. Я был готов и не упустил момент. Через три недели, когда официальщина подходила к концу, мы, то есть я и свита из чинуш, нанесли визит абордажникам. У них как раз шла тренировка по рукопашному бою, и я с подлинным интересом наблюдал за бойцами. Их командир стоял рядом и скучным голосом закатывал речь о том, кто такие абордажники, как вооружены, что делают в бою, на что нацелены. Говорил он явно тот текст, который привык выдавать кандидатам в это суперэлитное подразделение, зная, что из десяти тысяч только один окажется пригоден, а из десятка пригодных только один сможет пройти весь цикл обучения.

Так оно и было, поскольку, рассмотрев снаряжение воина — ранец и два слегка изогнутых почти метровых меча практически без гарды, — я пришел к выводу, что управляться с этим, казалось бы, странным в век космических технологий, звездолетов и плазменных пушек оружием способен только маг, даже хотя бы слабенький. Здесь таких принято называть экстрасенсами — сверхчувствительными. Может, я что-то упустил, но «магическая» литература, которую я бегло просмотрел на своем информике, оказалась сплошным шарлатанством. На приемлемом уровне были только техники медитаций и достижения трансовых состояний. Однако и здесь очень не хватало конкретных рекомендаций, как и в каком направлении двигаться, чтобы перейти хотя бы к основам управления магической энергией. Понятное дело — трудно описать то, что можно только прочувствовать. Так же непросто, как рассказать импотенту с рождения о сексе так, чтобы он понял, прочувствовал и… сумел повторить.

Что касается снаряжения — ранец генерировал, как здесь называют, силовое поле, обволакивающее, словно второй комбинезон, фигуру и оружие абордажника. Причем полевая структура позволяла проникать сквозь любые другие поля и отлично защищала от физических и энергетических атак. Лезвия клинков, усиленные полем, резали практически любой материал: абордажнику вскрыть мечом любую переборку или покрошить роту десантников в тяжелой броне было так же просто, «как два байта переслать по широкому каналу». Противостоять таким воинам могли только им подобные.

Снаряжение долго и терпеливо, путем продолжительных медитаций, индивидуально настраивалось на каждого воина и действовало только в близком контакте с ним. Потому-то, теперь понял я, торпед, проникающих сквозь силовые поля кораблей, было очень мало. Ими обязательно должен управлять подготовленный человек — в данной ситуации фактически смертник. На самый крайний случай за каждым абордажником было закреплено по одной такой ракете. Такая вот суперэлита — прыгнуть с орбиты в жерло вулкана без парашюта, заткнуть его своей задницей, выжить и доложить командованию. Так они сами про себя говорят.

Сотня потенциальных магов — это очень интересно, но еще более интересен лично мне парнишка лет пятнадцати-шестнадцати, атлетически сложенный, еще немного угловатый, но уже с меня ростом и чем-то похожий на меня. Я прервал бухтение командира вопросом:

— Кто это там? На скамейке.

Капитан помялся, но ответил:

— Наш воспитанник, Макс. Сирота. Его отец служил в нашем отряде и совсем недавно погиб на тренировке — самопроизвольно отключился генератор, а мы проводили учения в космосе. Он был слишком далеко от спасательного модуля. Не хватило кислорода в комбезе.

— А что он здесь делает?

В самом начале похода сирот на борту не должно было быть по определению. В городе, конечно, проживали не только военные и техники, непосредственно обслуживающие вооружение, боевые корабли и системы жизнеобеспечения крепости, но и многочисленные гражданские лица. Кафе, рестораны, пекарни, прачечные, индустрия развлечений и сфера услуг нуждались в прорве обслуживающего персонала. Однако сирота без специальности просто так, «мимо проходя», попасть сюда все-таки не мог. Каждый человек подписывал контракт и каждый проверялся службой безопасности. Потом, со временем, появятся и безработные, которых отселят в дальние некомфортабельные отсеки общежития, будут им платить небольшое пособие и выдавать продовольственный паек.

— Мы хотим подготовить его на абордажника… для вашего высочества.

— Для меня?.. Это хорошо. А почему сидит?

Капитан опять замялся:

— Колено повредил на тренировке. Ребята соберут денег на хорошего кибердоктора и тогда… — Он явно не был уверен, что «кибер» поможет, раз не помог армейский, но, вероятно, не хотел расстраивать парня и лишать своих подчиненных надежды.

Сирота. И фигура подходящая.

— А как долго он тренировался?

— Чуть ли не с младенчества. Он уже примерно на уровне среднего бойца. Разве что колено…

— Он пойдет со мной, — безапелляционно заявил я.

Это не понравилось ни капитану, ни его подчиненным, особенно сержанту-инструктору, который явно опекал парня. Бойцы с решительным видом загородили собой мою «жертву» и посмотрели на капитана. Напряжение ощутимо росло.

— Бунт?! — взвизгнул я. — Мятеж?!

Вперед выдвинулись мои телохранители, достали пистолеты и в свою очередь загородили мое высочество своими широкими спинами. Капитан мрачно зыркнул на меня — элита, трам ее парарам! — и перевел взгляд на подчиненных, взвешивая ситуацию. Она была не в пользу абордажников. Без своего снаряжения они не имели шансов победить хорошо вооруженных телохранителей. К тому же, будучи в статусе мятежников, могли запросто оказаться на рудниках. Вместе со своими семьями. Мы ведь находимся сравнительно недалеко от метрополии.

— Макс, подойди, — позвал капитан. — Пойдешь с его высочеством, он тебе ничего плохого не сделает. Верно, ваше высочество?

Угроза была бы понятна даже настоящему принцу, но формально придраться не к чему.

— Что вы себе позволяете?! — раскричался один из сопровождавших меня военных чинуш.

— Виноват, — безразлично ответил ему командир абордажников.

— Да я тебя!.. Я тебя!..

— Молчать! — рявкнул уже я. — Это… исчерпано… ицидет. Все вон! То есть работать. Я возвращаюсь в свои апартаменты. Парень со мной.