Глава 8
ТАМ, ГДЕ СКРЫВАЮТСЯ ТЕНИ
Дождливый сезон подошел к концу, и в Сосновск вернулась прежняя погода — со ставшей уже привычной одуряющей жарой и жуткой духотой. Этакий филиал рая для любителей яркого солнца, лета и полураздетых женщин. Ну или ад для всех остальных, и прежде всего для Сноходцев. Даже самый последний маньяк вряд ли станет радоваться светилу, лучи которого обжигают кожу как каленое железо. По крайней мере, Артем к данной категории точно не относился. Кутаться в тряпки, прятаться по темным углам и с тоской ждать ночи надоело ему еще черт знает когда. Но, увы, все в жизни имеет цену — иногда явную, иногда не очень.
Приходилось терпеть.
И ладно бы еще делом был занят интересным, так нет же, сидел под яблоней на раскладном стуле и следил, чтобы никто не обижал «огородников». Скука смертная. Тысячу раз успел пожалеть, что напросился в охранники. Думал развеяться, отвлечься, а оказалось все совсем наоборот — запутался как муха в паутине. И такая тоска накатила, что хоть волком вой!
После того как под грядки отвели практически весь пустырь у подножия Башни, для полевых работ сформировали аж три бригады «пейзан». Могли бы и больше — далеко не все из признавших власть Меченых желали быть воинами, — но Кардинал приказал не спешить, посмотреть, что получится. Впрочем, очень скоро выяснилось, что осторожничал он зря: эксперимент удался. И впечатление от результатов портили лишь жалобы новоявленных крестьян на шастающих по округе змееногов и прочих хищников. Игнорировать мнение трудяг могли себе позволить лишь земные правители, и Кардинал уподобляться им не стал. По его распоряжению несколько охотничьих партий стали регулярно чистить окрестности от зверья, а на самом поле появился пост охраны, куда Артема и занесла нелегкая.
И чего он ждал, спрашивается, что змееноги косяками полезут или кнешаль нападут?! Не подумал, поторопился, а теперь расплачиваться приходится. С другой стороны, в Башне его тоже не ждало ничего хорошего. Здесь он хотя бы на свежем воздухе бездельем мается, всяко лучше, чем в четырех стенах.
Порой начинало казаться, что в последнее время Кардинал специально ограничивает участие Артема во всех мало-мальски серьезных и интересных акциях Башни. То каждую дырку им затыкали, а то вдруг чуть ли не в запас списали. И главное, в чем причина — непонятно!
После уничтожения Ночного Охотника Артем попал в центр внимания малого Совета Конклава. Все вдруг преисполнились пафоса и душевного трепета перед уставом ордена Бессмертных. Семь положений Кодекса возвели в ранг закона, а пустяковое его нарушение раздули до масштабов жуткого преступления. И что самое поганое, Кардинал во всей этой вакханалии крючкотворов-законников вообще не участвовал. Сами, мол, разбирайтесь. У нас почти демократия.
Ну, «демократы» и наразбирались. Артем моментально превратился в этакого монстра, чуть ли не Леонида от Сноходцев. Припомнили все — и загадочную экспедицию в Октябрьский район, и вызов козлоголового демона, и непонятные эксперименты в Башне. Нашлись даже свидетели вылазок Артема в район коттеджей, где он тренировался с Партизаном. Правда, подробностей обвинители не знали, но подозревали самое худшее. Наконец особо выделили драку с Эдуардом и, самое главное, магию знаков Таугрим. Если первое особенно сильно беспокоило изгнанника из привокзального района, который требовал примерно наказать выскочку, то остальные жаждали приобщиться к знаниям Древних. Вернее, к безопасному их использованию.
Вопрос с Эдуардом разрешился очень быстро. Присутствовавший на Совете Коля Ботаник, страшно злой из-за того, что его оторвали от любимых пробирок, предложил не тянуть резину и, следуя Кодексу, устроить дуэль между дурнями-виритниками. Можно даже не до смерти. После чего победителя наградить, а проигравшего наказать — ко всеобщему удовлетворению. Артем, доведенный до ручки бесконечными обвинениями, идею горячо поддержал, однако Эдуард быстро дал задний ход и затих. И хоть бы одна сволочь сказала, что тот струсил!
Зато со знаниями Таугрим все оказалось далеко не так просто. Как выяснилось, кое-кто уже успел приобщиться к тайнам знаков Древних и был в курсе сопряженных с их использованием рисков. Может, Кардинал рассказал, а может, и сами столкнулись с карающей дланью Темных Владык. И возможность обойти запреты многим показалась настолько соблазнительной, что они моментально заподозрили подвох. Дошло до того, что Артема обвинили в попытке избавиться от конкурентов таким вот экстравагантным способом. Причем вопрос: за каким чертом ему это понадобилось? — даже не поднимался. Из порочной и злобной натуры, не иначе.
Уж чего-чего, а подобной наглости Артем точно не ожидал. Мало того что его вынуждают делиться добытыми знаниями, так еще требуют при этом доказательств их безопасности. И ведь не поспоришь. Нет у него возможности послать всех подальше, жить так, как хочется. Нельзя быть членом общества и игнорировать его законы. А становиться изгоем не его путь.
В итоге, прежде чем Артем передал свои записи Марго — представительнице виритников Конклава, — из него всю душу вынули и наизнанку выкрутили. А он-то, дурак, понадеялся, что между делом сообщит лидерам Меченых о проблеме Пожирателей. Да, после вылитой на его голову грязи он никаких дел не желал иметь с этим скопищем идиотов! Жестокий и беспринципный Кардинал стократ лучше сборища жадного до халявы дурачья. Да и вообще, похоже, что самые разумные и опытные виритники с самого начала ушли под руку Хмурого, свободными и независимыми остались сплошь тупоголовые бараны и мечтающие о власти дураки. С такими каши не сваришь!
После Совета Конклава вера Артема в человечество несколько пошатнулась и стала понятней хищническая психология Леонида и ему подобных отморозков. Не то чтобы он начал разделять их взгляды, просто образ эгоистичного мерзавца вдруг показался очень соблазнительным. Особенно сильно это проявлялось на фоне тех славословий, которым удостоился Захар. После их маленькой войны с отродьями Тьмы народная молва наделила приятеля такими достоинствами, что становилось непонятно, зачем вообще было гонять в Нижний такую кучу Меченых. Ненахов в одиночку бы справился — разогнал бы темных пипками, и вся недолга! Заслуги самого Артема общество упорно игнорировало. И не то чтобы его это сильно задевало — все-таки он и герой понятия несовместимые, — скорее несправедливое отношение раздражало как факт.
На фоне подобных переживаний даже дезертирство Партизана не слишком его заинтересовало. Подумаешь, сбежал! Видимо, было куда… Зато Артему одной головной болью меньше. Их временное партнерство давно зашло в тупик, и многочисленные тайны Партизана, с которыми Лазовский по необходимости мирился, теперь ничего кроме неприятностей, не обещали. Такой же выход устроит абсолютно всех. Нет человека — нет проблемы.
Бороться с хандрой Артем умел только одним способом — работой. Когда на дурные мысли не остается ни времени, ни сил, плохое настроение проходит само собой. Однако, увы, ничего серьезнее охраны «пейзан» под руку не подворачивалось, что навевало определенные подозрения. От бестолкового же ничегонеделания становилось только хуже.
Ничего удивительного в том, что, когда его нашел Захар, Артем был мрачен и хмур.
— Как говорит один наш общий знакомый: Караганду тебе в бок, дружище! Чего такой недовольный?! — заорал приятель, едва переступив границу бывшего сада, в котором сейчас и обретался Лазовский. На эти вопли, наверное, полполя оглянулось, а ему хоть бы хны.
— Тебе все в хронологической последовательности рассказывать или как? — буркнул Артем, наблюдая за тем, как Захар усаживается на соседний стул.
— Можешь не напрягаться — друзья-коллеги меня уже просветили. Кто бы мог подумать, что без Интернета и телевизора народ превратится в таких сплетников, — отмахнулся Захар.
— Когда ж ты успел?
— Так я еще вчера вечером от Караганды вернулся. Сначала к начальству на доклад, а потом к парням на крышу поднялся. Мне все и выложили. — Захар хрустнул пальцами. — И скажу тебе, акции твои у общественности что-то совсем не котируются. Понятное дело, в колдовстве вашем народ не разбирается, однако тебя заранее осуждает. Так что ты у нас как Пастернак теперь.
— Догадываюсь, — сухо ответил Артем и, желая сменить тему, спросил: — А ты как сходил?
Захар тут же прекратил улыбаться.
— Хуже не бывает. Один убитый, двое раненых. И никаких шансов отомстить, — сказал он и тяжело вздохнул. — Леониду дорогу перешли…
Артем выругался. Из множества неприятностей, которые могли произойти с путешественником в Сосновске, встреча с темным оборотнем была одной из худших. Захару можно было лишь посочувствовать.
— Выкладывай!
В течение следующего получаса, пока приятель делился подробностями, Артем не произнес ни звука. Захару следовало выговориться. Впрочем, было бы неправдой сказать, что Лазовский слушал его из одной лишь вежливости и желания поддержать. Рассказ получился весьма интересный. Особенно в той его части, где речь шла о загадочных манипуляциях Леонида и Сноходца Альберта. Артем сам не заметил, как увлекся. А когда Ненахов наконец выдохся и замолчал, тут же спросил:
— Так ты этого Альберта точно раньше не видел?
— Да какая разница-то? Видел — не видел… Девчонка погибла, и парни зря пострадали — вот что важно! — отмахнулся Захар раздраженно. — Вечно тебя какая-то ерунда волнует.
— Может, и ерунда, — покладисто согласился Артем. — Да только из твоих слов получается, что Леонид с этим таинственным виритником помимо магии Тьмы использовали еще и знаки Таугрим. Те самые знаки, о способах применения которых до Совета Конклава знали всего несколько человек.
Захар медленно поднял голову.
— Ты хочешь сказать…
— …что Альберт вполне может оказаться кем-то хорошо нам известным, — подхватил Артем, затем на мгновение задумался и продолжил: — Или, как вариант, что кто-то хорошо нам известный передает ему секретные знания.
— Тоже не подарок!
— Вот и я о том же, — сказал Артем с непонятным для себя удовлетворением. — Отдельного разговора заслуживает сам ритуал. Если ты ничего не напутал, то темная магия там играла всего лишь вспомогательную роль, в основе лежало искусство Таугрим.
— Поясни! — потребовал Захар, готовый обсуждать любые, пусть даже самые безумные, идеи, если те касаются грязных делишек Леонида. Его одержимость темным никак не желала проходить и лишь принимала все новые и новые формы. Каждое столкновение с могущественным коллегой лишь ухудшало состояние. Если так пойдет и дальше, то душевное здоровье приятеля грозило оказаться под угрозой.
Вот только говорить об этом было бесполезно.
— Участие Леонида в обряде свелось всего к паре моментов. Альберт использовал чашу в виде черепа шаруш… ну или из черепа, неважно!.. И ты сам сказал, что от нее несло магией Тьмы. Это раз. Смерть девушки, которая пришлась на вспышку энергии Мрака. Это два, — начал объяснять Артем. — На виритнике же все остальное. Подготовка площадки, подчиняющий ошейник, финальные манипуляции с чашей… Черт! — От пришедшей в голову догадки бросило в жар.
— Что такое? — немедленно заинтересовался Захар.
— Ничего… погоди пока, — отмахнулся Артем. Головоломка начала складываться в нечто осмысленное. И он принялся рассуждать вслух: — Итак, в жертву принесли Сноходца. Не Перевертыша или Слышащего, а именно Сноходца. Девушку, Дар которой запечатывал аналог Нити Покорности. Если представить, что незадолго до смерти печать «чистых» сломали, то становятся понятны следы мощного воздействия Паталы. Бедняжка, измученная чарами, пробила барьер в иную реальность и зачерпнула там Силы столько, сколько смогла… Черт, да ее наверняка переполняла энергия!.. Вот только воспользоваться ею она не успела — погибла от магии Леонида… Правдоподобно?
— Вполне. Но зачем это нужно? — немного настороженно спросил Ненахов.
— Слушай дальше. Ты упомянул несколько знаков… Так вот, они отвечают за удержание и концентрацию. И по логике способны на короткое время удержать Силу внутри мертвого тела, — продолжил Артем, чувствуя лихорадочное возбуждение. — Далее, если собрать кровь в подходящий сосуд, то его владелец получит очень неплохой запас энергии Изнанки…
Артем замолчал. Если он прав, а он наверняка прав, то в гибели девчонки имелась немалая доля и его вины. И озвучивать свои подозрения как-то резко расхотелось.
— Ну чего замолчал?! — принялся напирать Захар.
— Кажется, я знаю, кто такой этот Альберт… — медленно произнес Артем. Говорить было тяжело, от досады и злости на себя тисками сдавило горло. — Однажды с Гулидовым мы обсуждали использование чужой крови в искусстве Таугрим. Я тогда замял тему, но вопрос остался открытым… Все бы ничего, в Сереге сомнений нет, но нас мог слышать кое-кто еще. Кто на тот момент очень сильно интересовался знаками Таугрим…
— Хочешь сказать… — Захар скрипнул зубами и тихо прорычал: — Вот ведь мразь!
Артем невесело усмехнулся. Про совместные занятия он говорить не стал.
— Да, это был наш беглый Партизан, — сказал он и добавил: — Понятно, что все это догадки, но уж больно складно получается.
— Действительно, складно… — пробормотал Захар, что-то лихорадочно обдумывая. — А ты, случаем, не знаешь, куда он мог уйти из Башни?
— Понятия не имею, — ответил Артем. Он ведь и вправду не знал. Никаких подсказок, намеков. В голове крутился лишь уже набивший оскомину сон да памятный разговор о наследии Древних… Точно, Убежище! Он едва сдержался, чтобы не расхохотаться. Налетевшие эмоции смахнули последние остатки хандры и наполнили энергией каждую мышцу. Впереди замаячило настоящее дело. — Зато точно знаю, куда он хотел бы, чтобы я пошел… В Убежище Теней!
— Это далеко? — оживился Захар. Хватило одной фразы, чтобы он снова был собран, деловит и готов к бою. Будто не говорил десять минут назад, что ему надоело раз за разом получать по шее от Леонида, что он слабак и потерял веру в себя.
— Не очень. Здесь, в Слободе, — усмехнулся Артем. — Быстро ты успокоился. Новой встречи с Леонидом не боишься?
— Боюсь. Только мы вроде не об охоте на этого ушлого мерзавца говорим. Убежище искать будем. — Захар вернул усмешку. — Но если вдруг так получится, что столкнемся с ним на узкой дорожке… Повторюсь, если вдруг получится!.. На рожон не полезем. Обещаю. Мозги мне уже вправили, повторения не требуется. Но наступить на хвост Леониду было бы приятно. — Внезапно Захар подался вперед и ткнул Артема кулаком. — Да и вообще, какого демона я тебя уговариваю. Ты ж и сам уже все решил. Даже если Кардинал лично тебе запретит нос казать из Башни, вещички соберешь и пойдешь искать приключения на филейные части. Ведь так?
Артем собрался было возразить, сказать, что не станет открыто бунтовать против власти Хмурого, но прислушался к себе и… промолчал. Он вдруг понял, что действительно пойдет. Даже в одиночку. Потому как одержим своей собственной фобией, своей страстью. И пока не найдет защиту от Пожирателей Душ, не будет знать покоя. Вполне возможно, что слова Партизана об Убежище всего лишь попытка заманить его в ловушку. Почти наверняка так и есть, но ведь пока не сходишь — не узнаешь. А древний оплот Теней действительно может хранить ответы на многие вопросы.
Сейчас Артем находился в тупике. Он исчерпал все пути решения проблемы, достиг всех вершин, доступных для одиночки, и теперь понятия не имел, куда двигаться дальше. Главная цель по-прежнему оставалась недостижимой. Да, можно снова попробовать призвать Пожирателя, загнать его в ловушку и показать коллегам, но что это даст? Даже при условии, что все получится, какой с этого будет толк?.. Привлечет сторонников, предаст проблему огласке? А дальше?! Новый тупик?!
Нет, без древних знаний не обойтись. И раз появилась зацепка, шанс найти что-то стоящее, грех этим не воспользоваться. Так что Захар прав, он рискнет. Потому как его цель стоит любых жертв. И точка.
Говорить все это вслух Артем не стал и вместо ответа ограничился коротким кивком.
— Ну вот и ладушки! — обрадовался Захар, которого уже начала беспокоить взятая приятелем пауза. — Когда выходим?
— Завтра, — сказал Артем. Хотел было добавить, что ради вящего спокойствия придется как-то объяснить свое отсутствие, но его перебил знакомый голос:
— Командир, куда бы ты там ни собрался, мы тоже в деле!
В густом малиннике затрещало, и на крохотную лужайку перед Артемом вывалился Гулидов. Следом за ним появилась и Катерина с неизменным додиком на плече — последний человек, которого хотелось сейчас видеть. Игнорируя приветствие женщины, Лазовский заглянул Сереге за спину, но никого больше не увидел. А то этому обалдую хватило бы ума и Мишку с Володькой притащить.
Артем взглядом попросил совета у Захара, но тот лишь развел руками: мол, сам выкручивайся — и с любопытством принялся изучать новоприбывших.
— Тебя не учили, что подслушивать нехорошо? — сказал Артем ледяным тоном.
— Само собой. Только мы ж не подслушивали, оно как-то случайно получилось, — сказал Серега виновато и скосил глаза на Катю. — Мы поговорить шли.
— Мы? — переспросил Артем, прекрасно понимая, какой услышит ответ. Неудачный призыв Пожирателя и сопутствующие ему сложности перевел их с Катей взаимоотношения в стадию холодной войны. Но если его такое положение дел вполне устраивало, то ее явно нет. Разговор этот, словно нарыв, давно уже назрел. Однако чертова ведьма выбрала для него самое неудачное время.
— Именно что мы, но инициатором встречи была я, — сказала Катя решительно, избавив Гулидова от необходимости врать и подбирать правильные слова. Тот заметно расслабился.
— Отложить ее нельзя? — в последний раз попытался увильнуть Артем, но женщина отступать не собиралась.
— Нет. Наши разногласия давно уже превратились в серьезную проблему и мешают общему делу… — На этих словах проснулся додик и поддержал хозяйку мелодичным свистом.
— Разногласия, значит… Теперь это так называется?! — Артем почувствовал, что начинает злиться. В сознании зашевелился Зверь, а тело начала наполнять энергия Изнанки, что повергло в настоящую панику любимца Кати. Бедный Лапа затрясся мелкой дрожью и юркнул к хозяйке под куртку.
— Э-э-э, командир, ты только не бушуй. Дай девчонке высказаться, — неожиданно вступился за амазонку Сергей. Но ярость остудили не его слова, а притаившийся за ними, тщательно скрытый испуг. Артем с досадой понял, что подобная реакция нравится ему еще меньше, чем хамство и неповиновение.
— Не вмешивайся, Сереж, я сама все объясню! — потребовала Катя.
— Ты уж попробуй, будь добра, — процедил Артем и сделал несколько энергичных вдохов-выдохов.
— Хорошо. Как я понимаю, основное, в чем ты меня обвиняешь, — это предательство команды. Будто бы я сообщила Тагиру о ваших экспериментах, а потом вместе с ним оглушила Сергея и подчистила следы обряда, так? — Дожидаться ответа не стала и сразу продолжила: — Но это же бред. Да, мы поскандалили, но Тагира я не приводила. Он почувствовал эхо ритуала и пришел сам. Мы столкнулись с ним в дальнем коридоре и вместе вернулись. Но к тому моменту Гулидов уже лежал без сознания, а на полу в подсобке белели меловые разводы. Ты зря нас обвинил! — Катя немного помялась, но все же сказала: — Да и Тагиру не надо было говорить все то, что он тогда сказал…
— Не спорю, звучит правдоподобно. Но это не отменяет того факта, что, кроме вас, других подозреваемых нет. Тем более имеющих мотив для диверсии. — Артем пожал плечами. Он действительно так думал и не видел поводов для изменения мнения.
— Почему же не было? — делано удивилась Катя. — Там еще этот дезертир сшивался. Все свой футляр в руках крутил. Как вспомню, аж бесит!
— Партизан?! — уточнил Артем, пропустив мимо ушей еще одно свидетельство плохого отношения к загадочной вещице.
— Да, — ответила амазонка. — А как члены малого Совета появились, куда-то исчез.
Артем беззвучно выругался. Катерина не врала, в этом не было никаких сомнений. А значит, его гипотеза о личности Партизана обрастала новыми фактами, что заставляло взглянуть на историю их партнерства совсем под другим углом.
— Неожиданный поворот, да? — подал голос Захар.
— Есть немного… — протянул Артем задумчиво. Мысли закрутились вокруг личности его беглого наставника, и Катя моментально вылетела из головы. Но женщина умела настоять на своем.
— Ну а раз про «предательство» все выяснили, разберемся и с остальным, — сказала она тихо, но твердо, после чего приблизилась к Артему почти вплотную и сказала: — Не надо впутывать меня в ваши разборки с Тагиром! Никто не указывает мне, с кем спать и с кем дружить, это я решаю сама. Он мой любовник, ты — друг. И не надо из-за этого устраивать свару. У вас полно других причин для раздора!
Артем мысленно порадовался, что у него на голове капюшон: после слов Кати у него предательски заполыхали уши, поднеси спичку — вспыхнет. Всегда стыдно получать выволочку от женщины, но стократ хуже, когда это происходит на глазах у других. И как, спрашивается, ему реагировать? Обругать — вроде не за что, да и по-детски будет выглядеть, проигнорировать — тоже ничего хорошего, тем более и причин для обид больше нет. Ну спит с Тагиром, и что с того?.. Хотя нет, себе лучше не врать, сей факт для него неприятен и унизителен.
Масла в огонь подлил Захар.
— Какая напористая девушка, да, дружище? — зашептал он, тихо посмеиваясь.
— И не говори, — сказал Артем недовольно. После чего обратился к Кате: — И чего ты хочешь?
— Снова стать членом команды. У нас ведь неплохо получалось работать вместе. — Катерина пожала плечами. Словно почувствовав разрядку в разговоре, у нее из-за пазухи выглянул Лапа. — Почему бы не попробовать еще раз?
Дико не хотелось соглашаться, но другого выхода не было. И Артем сдался.
— Хорошо, рискнем, — сказал он. Хотел добавить про испытательный срок, но передумал. Зачем озвучивать очевидные вещи? Несостоявшаяся подруга могла говорить что угодно про преданность и верность слову, ясно одно — пока она в группе, Тагир в числе первых будет узнавать обо всех мало-мальски значимых происшествиях. И это обязательно придется брать в расчет…
Больше к теме участия Кати в делах команды они не возвращались. Более того, их с Серегой участие в поисках Убежища Теней теперь подразумевалось как само собой разумеющееся. Иначе не стоило и огород городить со всем этим примирением.
По подсказке Гулидова, чтобы прикрыть тылы от гнева недовольного самоволкой Кардинала, главным в группе выбрали Захара. Все-таки он, как начальник патрульной службы, мог привлекать к своим операциям любых свободных специалистов без оглядки на вождя и отца народа. А для придания мероприятию большей достоверности охоту за наследием Древних даже между собой стали называть «дальним патрулированием».
Под конец разговора Ненахов преподнес неожиданный сюрприз, предложив позвать в отряд еще одного оборотня. Этим он неимоверно разозлил Артема, на глазах которого простая вылазка на чужую территорию превращалась едва ли не в войсковую операцию. Вспыхнул спор, однако Захар был тверд, если не сказать упрям, и переубедить его не получилось. «Так безопасней!» — повторял он раз за разом. И хоть ты тресни! Когда же Лазовский спросил имя этого Перевертыша, Захар вдруг развеселился и пообещал, что завтра все всё узнают. И ушел, насвистывая на ходу.
Остальным ничего не оставалось, кроме как ждать.
…Впрочем, Захар не обманул, и на следующее утро к этому самому месту, которое дружно назначили точкой рандеву, он явился в сопровождении Коли Ботаника — сильнейшего Перевертыша Башни и Поселка, чем привел всех, и прежде всего Артема, в шоковое состояние. Было что-то невероятное в том, что научное светило клана согласился на роль боевика.
— Ну чего уставились, коллеги?! Развеяться я решил, развеяться. А тут Захар подвернулся с предложением поспособствовать в ваших в поисках, я и не устоял, — заявил Ботаник и с внезапным подозрением уточнил: — Или думаете, что «в поле» от меня толка не будет?
Пришлось убеждать его в обратном. В этот момент стало очевидно, что инициатива уплыла из рук Артема. Каким-то немыслимым образом в задуманной им операции он оказался на правах то ли проводника, то ли вообще рядового бойца. А заправлять делами стали другие.
Открытие оказалось не из приятных. Мелькнула даже мысль плюнуть и идти одному. Год назад он бы именно так и поступил, но с тех пор сильно изменился. Ведь неважно, как ты достигнешь цели — в доспехах и верхом на белом коне или в драном плаще по колено в грязи, — главное, что достигнешь. Артему надо попасть в Убежище? Надо. Так какая разница: будет он командиром отряда искателей или рядовым бойцом?! Важен результат.
И он перестал забивать себе голову подобными глупостями. Молча занял место проводника и двинулся вперед. Путь предстоял неблизкий…
До Переноса расстояние между памятной девятиэтажкой, во дворе которой располагался створ Врат в Убежище, и образовавшими Башню высотками можно было пройти минут за двадцать — тридцать неспешным шагом. Считай, рукой подать. Но новый Сосновск жил другими категориями и величинами. Мало того что катастрофа раскидала здания по разным концам Слободы, так еще и одна из последних Волн серьезно расширила сам район. Каким образом так получилось, было выше понимания Артема, поэтому для сохранения ясности рассудка он воспринимал сей факт просто как данность. И лишь надеялся, что удача им улыбнется, а на место они прибудут уже к полудню.
Сначала Артем повел группу по тропе, которой обычно пользовались промысловики и патрульные для вылазок к западной границе района. Однако сегодня никаких рейдов в те края не планировалось, и можно было не опасаться ненужных встреч. Во всяком случае, он очень на это надеялся. Тратить время на объяснения совершенно не хотелось. Им и так повезло, что Захару удалось прикрыть выход группы со столь необычным составом… И кстати, неплохо бы узнать, как ему это удалось.
Возможность поговорить подвернулась совсем скоро. Тропа, до того петлявшая по дну оврага, начала круто забирать вверх по склону, где заметно раздалась вширь. Ровно настолько, чтобы идти и не толкаться локтями.
Артем сбавил шаг и позволил приятелю себя догнать.
— Чего-то хотел? — спросил Захар весело, хлопнув его по плечу.
— Угу! — Артем оглянулся. Коля едва ли не волчком вился вокруг Кати, что-то рассказывал почти интимным шепотом. Женщина благосклонно внимала. Позади парочки брел невыспавшийся, а оттого мрачный и недовольный Гулидов. Все заняты, никому нет дела до болтовни двух друзей-товарищей. — Кардинал знает, что ты Николая увел? Проблем не будет?
— С чего бы это? — фыркнул Захар. — Расслабься, шеф умотал в Поселок. За главного Тагир остался, но ему не до Коли. С посольством от акинаков разбирается. Ходят слухи, что те хотят пересмотреть торговый договор. Вроде бы на Тракторном какие-то ухари перебили едва ли не всех демонов, и условия сотрудничества моментально перестали устраивать Кречета…
— Понятно, — сказал Артем и ненадолго задумался. Во всем происходящем ему виделся какой-то подвох. — А Коля почему с Хмурым не ушел? Про него же говорят, что он полгода из лаборатории не вылезает. Интеллектуал, трудоголик и все такое, отдыхать в принципе не умеет! И вдруг бросает дела, прется к черту на кулички в компании даже не теоретиков, а грубых практиков… Что-то не сходится.
— Проклятье, Артем! — Захар от возмущения даже голос повысил. — Ты забодал со своей паранойей! Насчет сегодняшнего похода я с ним еще вчера вечером переговорил. Вот он и остался…
— Ладно, не ори. Проехали!
Дальше Артем не слушал, все и так было понятно. Слишком много всего завязано на Николае, уйти без одобрения Кардинала он просто не мог. Значит, командир знал о предстоящей экспедиции. Знал и проигнорировал как совершенно незначительное событие. Мог ли так поступить расчетливый и хитрый Дымов? Ни в коем случае. И какой тогда вывод?.. Правильно, Кардинал заинтересован в результатах экспедиции, но сам поучаствовать в ней не может и отправляет себе замену. А чтобы усыпить подозрения, уходит в Поселок. Небось еще радуется, что Захар так подставился и сам пригласил Ботаника.
Артем снова оглянулся. Самый могучий оборотень Башни с аппетитом уплетал здоровенный плод кровавника, а второй, поменьше, предлагал Кате. Женщина со смехом отказывалась, что и неудивительно. Перед уходом все плотно позавтракали, и от мысли о еде начинало подташнивать. Всех, кроме Николая. Интеллигент в очочках оказался еще тем жруном!..
Внезапно появилось странное давящее ощущение. Словно некто могучий, сильный и безжалостный принялся буравить Артема взглядом, от которого захотелось если не защититься, то хотя бы спрятаться. Однако ничего, кроме неудобства, внимание неизвестного не несло. Во всяком случае, чувство опасности, редко когда подводившее, молчало. И пока он раздумал, не выглянуть ли на всякий случай в Паталу, ощущение столь же внезапно пропало. Как и не было ничего!
Решив коллег зря не беспокоить, Артем сплюнул и вновь прибавил шаг. Происходящее сильно ему не нравилось, но трепыхаться было уже поздно. И бессмысленно.
…На выходе из оврага с тропы пришлось сойти — она сворачивала к границе со Старым центром, им же надо было в противоположную сторону. Через некогда элитный детский садик, многочисленные дворы, мимо жилища родичей Дениса к полуобвалившейся девятиэтажке. В общем, в совершеннейшую тмутаракань.
Патрули сюда заходили редко, поэтому если кто и селился в этих местах, то только на свой страх и риск. Слишком велика опасность столкнуться с хищным зверем, слишком много укромных местечек, где могут задержаться после Волны Прозрачники. Да и людей сбрасывать со счетов не стоило, без диктатуры закона они очень быстро становились хуже зверей.
В последнем им пришлось убедиться совсем скоро. Около филиала какого-то столичного института, а фактически у полуразвалившейся двухэтажной кирпичной конуры, на них напала толпа оборванцев. Трое выскочили у Артема едва ли не под носом с обрезками стальных труб, еще четверо перекрыли дорогу назад. Оставшаяся часть банды — то ли пять, то ли шесть человек — попробовали прижать группу к зданию. Наверное, отморозки считали свой план вершиной стратегии и тактики. Иначе никак не объяснишь ту наглость, с которой они атаковали отряд из трех Сноходцев и двух Перевертышей.
Да даже путешествуй они вдвоем с Захаром, нападение стало бы не более чем досадной задержкой. А уж в компании с остальными Мечеными, особенно с Ботаником, бродяги не имели ни единого шанса.
Не дожидаясь хрестоматийного «кошелек или жизнь» или — из более позднего — «закурить не найдется», Артем влепил ближайшему грабителю носком ботинка под коленную чашечку, перехватил вооруженную стальным обрезком руку и безжалостно выкрутил запястье. Да так резко, что там хрустнуло, и оборванец заорал благим матом.
— Извини, но ты сам напросился! — Артем поймал выпавшую дубинку, пинком отправил раненого под ноги подельникам, после чего треснул трофейным оружием по лбу самого невезучего. Тот рухнул в пыль как подкошенный. Здесь третьему бродяге следовало бы сделать выводы из случившегося, однако он не внял голосу разума и зачем-то начал сыпать ругательствами, а затем цапнул ржавый тесак на поясе и полез на Лазовского.
Нет, он серьезно? Артем, опьяненный адреналином, едва не расхохотался. Вояка, черного солнца ему в небо! Боец! Слабый ветерок опасности тронул затылок, и пришлось шагнуть в сторону. Мимо, вращаясь и жужжа, пролетел самодельный топорик, который, вместо того чтобы вонзиться Артему между лопаток, попал в грудь его противнику. Брызнула кровь, и неудачливый грабитель с криком упал.
Теперь можно было вспомнить об остальных.
Однако помощь Артема не требовалась. Сергей на пару с Катькой уже раскидали бандитов из второго заслона и сейчас с некоторой брезгливостью наблюдали за работой оборотней, которых хлебом не корми, а дай поучаствовать в хорошей драке. Ни Захар, ни Коля даже не стали перекидываться в боевую форму — ограничились выпущенными когтями. Все равно обнаглевшие бродяги ничего не могли им противопоставить: ни нормального оружия, ни подходящих умений, ни соответствующих способностей. Так что очень скоро с остатками банды было покончено. В отличие от Артема и его команды, Перевертыши живых не оставляли.
От нападавших не пахло ни Тьмой, ни Мраком — обычная уличная шайка, каких десятки, если не сотни по всему городу. Задумали половить рыбку в чужом пруду, сунулись на территорию Башни и… тут же нарвались на Меченых. Понятно, что не случись этого сейчас, рано или поздно о них все равно бы узнали. Неважно, из жалоб обитателей района или благодаря бдительности патрульных — главное, что по их души отправили бы боевую группу. И очередная ватага потерявших страх оборванцев канула бы в Лету. В любом случае конец был неизбежен. Разница лишь в том, что теперь не пострадают все те, кого головорезы планировали ограбить или даже убить. И значит, дальний патруль при любом исходе точно не был бесполезной тратой времени и сил…
После разгрома банды других задержек в пути не было. Миновали несколько дворов, полуразрушенный Дом культуры, затем по широкой дуге обошли небольшое болотце с барахтающимся в грязи змееногом, насквозь пересекли березовую рощу и оказались на границе свалки-лабиринта. Метрах в ста правее возвышался холм с парой покосившихся высоток — дом Дениса и его родичей.
Чтобы попасть к рунным камням, достаточно было пробраться через завалы, однако Артем предпочел их обойти. Он как сейчас помнил свой сумасшедший бег между бетонных обломков, с торчащими отовсюду ржавыми арматуринами и впивающимися в подошвы осколками стекла. Нет уж, по доброй воле он повторять такое не станет! Впрочем, никто туда и не рвался. Впереди их ждал переход в Убежище, и уж где-где, а там экстрима хватит на всех. В чем они очень скоро убедились.
…За прошедшее время со стелами ничего не случилось. Они все так же стояли неподалеку от полуразрушенной девятиэтажки, разве что теперь их целиком скрывали густые заросли сирени. Мимо пройдешь — не заметишь. И попробуй разберись: то ли Леонид руку приложил, то ли природа постаралась. Пришлось хорошенько поработать мачете.
Правда, не обошлось без небольшого скандала. Ботаник наотрез отказался рубить ветки, заявив, что не дело интеллигентам мараться физическим трудом. Первой реакцией Артема было поставить наглеца на место, но он сдержался. Учитывая уровень Силы Николая, еще неизвестно, кто кого поставит. А терять лицо не хотелось. Поэтому он поглубже загнал обиду и с еще большей энергией принялся размахивать клинком. Рядом точно так же пыхтели Сергей и Захар.
Ничего, гад, когда-нибудь сочтемся!
Однако непохоже, что злые мысли Сноходца как-то беспокоили оборотня-интеллигента. Николай с независимым видом о чем-то вполголоса заговорил с Катериной. Та отвечала невпопад, с беспокойством поглядывая на Артема, но Ботаника это ни капли не трогало. Ему нужны были слушатели, а не собеседники.
— О-о-о, совсем оскотинился Коля, — едва слышно буркнул Захар. — Раньше таким не был.
Но и он не спешил протестовать. По понятным причинам. Окончательно стало ясно, что команды из их пятерки не получилось…
Как только вокруг менгиров была расчищена площадка нужных размеров, Артем отложил мачете и достал из рюкзака блокнот с карандашами. Прежде чем лезть в неизвестность, имело смысл перерисовать знаки на стелах. На всякий случай. Знания лишними не бывают.
Вот только нашелся тот, кто его мнение не разделял. Возникшая заминка почему-то не понравилась Ботанику. Перевертыш подлетел к Артему и категорическим тоном потребовал открыть Врата. Словно именно он, а не Лазовский был организатором и идейным вдохновителем экспедиции. Словно именно он во что бы то ни стало стремился попасть в Убежище Теней.
Артему понадобилась вся его выдержка, чтобы не реагировать на шум и продолжать заниматься своим делом. Благо рисунков было не слишком много, да и те не отличались сложностью. То, что он поначалу принял за магические символы или неизвестные знаки Таугрим, на деле оказалось иероглифами наподобие египетских. Ничем иным они быть не могли, потому как ни колдовских чар, ни энергии Паталы в них не ощущалось. Просто надпись на Неизвестном языке, и вряд ли в духе сказочного «Налево пойдешь — коня потеряешь». Скорее объявление или свод инструкций, как на стендах по гражданской обороне.
Он уже заканчивал, как вновь появилось ощущение чужого взгляда. В точности такое же, что и в начале «дальнего патрулирования». Пристальный взор давил, буравил затылок, словно неизвестный пытался вскрыть черепную коробку и добраться до сокровенных мыслей. Без злости и эмоций, из одного лишь энтомологического интереса. Артем уже начал подумывать о том, чтобы хорошенько поискать настырного наблюдателя, как ощущение в очередной раз пропало. Будто кто-то повернул выключатель.
Неужели все-таки ловушка?! Артем едва сдержал рвущиеся из него ругательства. По уму, сейчас следовало бы бросить все и вернуться в Башню. Будь он один, так бы и поступил. Но с ним еще четыре человека, которые обязательно потребуют объяснений. И что им сказать? Что почувствовал недобрый взгляд и селезенкой чует неприятности?! Нет уж, лучше с врагом схлестнуться, чем говорить такое.
Покосившись на хмурого Ботаника, Артем подошел к правому камню и нарисовал в чистом от знаков прямоугольнике ключ активации. Выбор сделай, теперь оставалось только ждать.
Пока скрипел мелом, вновь возникла уверенность, что кто-то обратил на него пристальное внимание. И на этот раз ощущения были иными. Холодный интерес наблюдателя сменился дикой смесью ярости, злости, ненависти, густо замешенной на чем-то темном и невообразимо гадком. Так мог бы смотреть кровожадный маньяк, вооруженный снайперской винтовкой, но почему-то не пускающий ее в ход.
Артем не помнил, когда призвал Паталу. Просто в какой-то момент осознал, что его мышцы дрожат от переполняющей их энергии, внутри ярится готовая к драке Серебрянка, а сам он готовится к трансформации ауры в Плащ Тени. Тело само реагировало на опасность. Там, где разум начинал блуждать в потемках сомнений, инстинкты предлагали простые, но верные решения.
Его приготовления не остались незамеченными. Однако никто не понял, в чем была их истинная причина. Все списали на грядущий переход и связанные с ним опасности. Захар и вовсе предложил первым ступить в завратную реальность и даже чуточку обиделся, когда услышал отказ.
Тем временем воздух над стелами сгустился в два полупрозрачных, тихо гудящих шара. По камням побежали белые искры, слабо затрещало, и через десяток-другой секунд перед Мечеными возник прямоугольный зеркальный экран с бегущими концентрическими кругами. Артем до последнего момента сомневался в том, что у него получится пробудить древний механизм. Все казалось, что где-то допустил ошибку, просчитался, зря доверился снам… И вот он стоит перед активированным порталом.
Не обращая внимания на взгляды товарищей, Артем показал неизвестному наблюдателю оттопыренный средний палец и решительно шагнул между менгирами. Немедленно ощутил слабое сопротивление, усилил напор и… вывалился по ту сторону Врат.
Событие, к которому его упорно подталкивали ночные видения и слова Партизана, наконец-то случилось.
