Глава 6
НАРУШИТЕЛЬ КОДЕКСА
Школу удалось покинуть без проблем. Артем опасался ненужных вопросов и препирательств с охраной, но тамошние парни как никто другой понимали рвущихся в битву «раненых». Будь их воля — отправились бы следом. Так что он зря беспокоился.
Гораздо больше хлопот доставил заданный Захаром темп движения. Двужильный Перевертыш ломился сквозь подлесок с неотвратимостью бульдозера. Ничто не могло его остановить: ни острые шипы мутировавшей акации, ни ловчие сети ядовитого плюща, ни обманчивая красота зарослей игольника. В каждом движении приятеля сквозила животная мощь, способная сокрушить любое препятствие. Как будто и не было многочисленных ран, для исцеления которых потребовались усилия лучших врачевателей-Сноходцев. Оборотень, что с него возьмешь.
Артем так не мог. Если Захар не бежал — летел, мчался упругой волчьей рысью, то ему приходилось заставлять себя бежать. Даже Патала не могла помочь. Слишком много всего свалилось на Артема в недавнем бою, для восстановления требовалось время. Да только кто ж ему его даст-то?! А раз так, то нет иного выхода, кроме как гнать вперед, не обращая внимания на горящие огнем легкие, поющие мышцы и налитые свинцом конечности.
Беги, Тень, беги!
Одно хорошо во всей этой ситуации: главный инициатор нынешней бучи не Артем. Не с его репутацией рассказывать Кардиналу сказочки о демонах из кошмарного сна. И слушать не станут! Зато Захару поверят. Тем более что механизм видения понятен. Силы Света и Тьмы даруют своим адептам способность видеть или даже предугадывать появление своих антагонистов. Захар дотянулся разумом до границ Ниженки, а Леонид вытянул его дух поближе к источнику темной энергии. Ничего особенного — так, бледное подобие умений Сноходцев, однако свою задачу выполнило. Сильнейший мета-морф Сосновска предупредил соперника о грядущей опасности. Другой вопрос, зачем ему это понадобилось… Вряд ли ради того, чтобы уберечь от смертельной угрозы. Тогда и затевать всю эту бучу не понадобилось бы. А вот уберечь Башню от чрезмерных потерь — вполне возможно.
Белобрысой твари наплевать, сколько погибнет обычных людей. Главное, чтобы сохранился паритет сил и ни у кого не оказалось явного преимущества в борьбе за власть. Помогай слабым и сражайся с сильными — у темного получилось извратить даже столь достойное правило. Если, конечно, он тогда не соврал Захару.
Мысли помогали отвлечься от накатывающей волнами усталости. Измененный организм умел справляться с серьезными ранами и тяжелыми нагрузками, но всему есть предел.
Сколь угодно тренированному Сноходцу никогда не сравниться в выносливости с тренированным Перевертышем. Против физиологии не попрешь. Тем не менее Артем не сдавался, изо всех сил старался поддерживать заданный приятелем темп…
Как назло, их небольшая война взбаламутила местный рассадник хищных тварей и прочей опасной гнуси. Даже странно: в парке было спокойнее, чем на исхоженном вдоль и поперек маршруте. Они дважды отвлекались на одержимых Тьмой бегунков, которые со свирепостью махайродов бросались из засад. Приходилось проявлять чудеса ловкости, чтобы не дать им вцепиться в икры или гораздо более нежные места. Вроде ерундовый противник, а нервировал страшно.
Когда же вышли к остаткам «бетонки», идущей до самой Ниженки, то из затянутого зеленым покрывалом лиан входа в подземный переход выскочила какая-то кракозябра. Эдакая богомерзкая помесь «кляксы» и богомола, достаточно глупая, чтобы напасть на двоих усталых и раздраженных Меченых. Захар и минуты на гадину не потратил. Жахнул из ружья солью, а затем добил чем-то убойным из арсеналов Света. Желтое пламя моментально поглотило чудище, оставив после себя лишь белый пепел.
— Не трать зря силы! — не удержался от комментария Артем, за что заработал бешеный взгляд.
— Сам знаю! — рявкнул Захар, явно балансируя на грани начала метаморфоз. Язык так и чесался ответить какой-нибудь колкостью, но Артем сдержался. Какой смысл устраивать взаимные препирания, когда на носу встреча с опасным врагом?! Не лучше ли собрать все обиды в кучу и одним махом выплеснуть их в битве?!
При таких мыслях неудивительно, что на окраинах Ниженки Артем появился злым, решительным и готовым ко всему. Капелька самовнушения, и на время забыты усталость и раны — все тело дрожит в предвкушении боя. Захару доморощенный аутотренинг и вовсе не требовался. Чем ближе был источник эманаций Тьмы, тем больше он ярился. А там уже не разобрать, где заканчивались его собственные чувства и начиналось влияние Стихии…
В поселке царили победные настроения. В начале главной улицы смрадно чадила гора из убитых монстров, а команды поджигателей с масками на лицах подтаскивали все новые и новые трупы. Поодаль в центре симпатичной зеленой лужайки чернела огромная проплешина, похожая на те, что остаются после разъеденных солью «клякс». Смущали лишь размеры — словно здесь рассталось с нежизнью никак не меньше двух-трех десятков порождений Тьмы. К мрачному удовлетворению Артема, никаких особенных отклонений от картины сна не было. Разве что начальство и большая часть Меченых куда-то пропали.
Захар задался тем же вопросом и выудил из толпы местных смутно знакомого волковца. Тот о чем-то азартно рассказывал, жестикулируя и корча рожи. И если судить по накалу страстей, именно он и был главным героем всех баек. Этакий калиф на час, и прерывать свой триумф ему ой как не хотелось. Однако на пару вопросов ответить все же пришлось. Захар умел быть убедительным.
По словам вояки, вся меченая братия не захотела наслаждаться славой победителей над тварями и дружно рванула на западную окраину Ниженки. Вроде бы Кардинал что-то там почувствовал. Вместе с ними ушли Волков и большая часть бойцов, забрав почти все тяжелое вооружение. Последний факт настораживал, но не бежали сломя голову вестовые с призывами о помощи, не трещали автоматные очереди, и не бухали взрывы. Тишь да благодать! А раз так, то чего волноваться?
Артему в какой-то момент показалось, что Захар даст болтуну в морду. Не до конца исцеленные раны, усталость от марш-броска и ожидание плохих новостей серьезно измотали нервы. Требовалась хоть какая-то разрядка. И тут как по заказу попадается до отвращения жизнерадостный волковец… Закоренелый пацифист в драку полезет!
Однако перед Ненаховым стояла слишком серьезная задача, чтобы обращать внимание на подобные мелочи. Он с деланым равнодушием похлопал вояку по плечу и припустил по улице. Какой-то зевака при виде все-таки полуобратившегося Перевертыша с воплем шарахнулся в сторону, налетев на остатки забора. Захар даже ухом не повел. Артему часто не хватало именно такой вот целеустремленности.
Ниженку пересекли минут за двадцать. Могли бы и быстрей, но ближе к западным окраинам дорога превратилась в узкую тропинку, которая начала петлять между развалинами домов, кучами мусора и зарослями чертополоха. Местные определенно не торопились расчищать подходы к поселку со стороны территорий культистов. Очень разумное решение, но, увы, в данный момент работающее на врага.
Как назло, продираясь сквозь очередные кусты, Артем распорол шипом ладонь. Пока остановился, пока затянул рану, Захар успел скрыться с глаз. Пришлось догонять. Ну а как известно, излишняя торопливость до добра никого не доводила. Чутье слишком поздно предупредило об опасности, и Артем буквально влетел в зону действия враждебного колдовства.
И ведь были признаки близости чего-то нехорошего, гадкого. Были. Стоило выйти на открытый каменистый участок дороги размером с баскетбольную площадку, как куда-то напрочь пропали все звуки. Не шуршал сползающий с крыши ближайшего дома лист кровельного железа, не скрипела калитка, и не гудел на наблюдательной вышке сигнальный колокол. Деревья и те прекратили шелестеть листвой. От воцарившейся здесь тишины закладывало уши. Любой здравомыслящий человек десять раз бы подумал, прежде чем вламываться в столь непонятное место.
Здравомыслящий! Но не Артем. Он почти пересек загадочное место, как воздух вокруг вдруг стал тягучий, словно резина. Запахло тиной, гнилью и серой, мир будто зашатался. Он начал куда-то проваливаться. И тогда инстинкты сработали быстрее медлительного разума. Всего-то и надо — нырнуть в Изнанку, зачерпнуть там Силу и коротким импульсом напитать ею ауру вокруг правой руки. Пальцы уже сами сжались в кулак и впечатались в центр невидимой паутины заклятия. На мгновение реальность поблекла от яркой, режущей глаза вспышки. Артем едва успел зажмуриться, после чего все пошло трещинами и взорвалось водопадом быстро гаснущих искр. И открылась реальная картина происходящего…
Прежде всего, выяснилось, что площадка много больше, чем казалось вначале. Раза в два или три. По периметру теснились дома и домики, на фоне которых отдельно стоящий коттедж смотрелся королевским дворцом.
Затем бросилось в глаза отсутствие зелени. С каждой Волной джунгли все больше и больше накрывали Сосновск удушливым одеялом, а потому странно и страшно было найти место, где буйство растительной жизни сменилось царством смерти. Вся листва на многочисленных лианах, деревьях и кустах обратилась в серую пыль, накрывшую землю сплошным ковром. И теперь лишь пучки почерневших прутьев напоминали о былой красоте.
Но самое страшное заклинившие мозги оставили на потом. Далеко не сразу Артем узнал в многочисленных кочках, разбросанных по всей площадке, тела людей — волковцев и Меченых, его боевых товарищей. А в самом центре этого поистине адского пейзажа крутился вихрь пепла, но вместо рева разгневанного воздуха оттуда слышался звон клинков и крики сражающихся бойцов. Мелькали серые тени.
Кто-то еще жив?! Или это Захар такое устроил?!
Первым порывом было броситься вперед, на помощь другу и приятелю, но Артем подавил глупое чувство. Волков старательно вколачивал в его башку простую мысль — сначала думай, а потом делай. И до сих пор не было причин сомневаться в верности этого постулата. Наклонившись к ближайшему телу, Артем протянул руку и, к своему удивлению, нащупал пульс. Пусть слабый, но достаточно ровный. У умирающих сердце бьется иначе.
Следовало бы проверить еще кого-нибудь, но тут из-за ближайшего забора выглянула знакомая фигура в капюшоне и замахала рукой. Сложно было не узнать Серегу. Покосившись на мельтешение в центре, Артем бегом направился к укрытию ученика.
— Ты как здесь оказался, командир?! — зашептал Гулидов, стоило только перемахнуть через железное ограждение. Помимо приятеля здесь обнаружилось еще четверо Меченых: трое оборотней из команды Захара и смутно знакомый Сноходец. — Ты же должен в Школе от ран страдать да медсестер щупать. Там есть парочка вполне себе фигуристых…
— Сдурел? Какие, к черту, медсестры?! — скривился Артем. Дурацкая привычка Сереги всегда и везде шутить, ну или пытаться это делать, безумно его раздражала. — Чего здесь случилось?
Удивительно, но их разговору никто не мешал. Меченые сидели как мыши и лишний раз старались не привлекать к себе внимания. Один Сергей никак не желал успокаиваться.
— Чего-чего, демон всамделишный у нас случился, — ответил он уже серьезно. — Кардинал как-то его почуял и погнал всех сюда, массой думал задавить. Ан нет! Пока сюда топали, тварь какой-то адский ритуал провела, для чего шестерых местных в капусту порубила. Ну мы аккурат под раздачу и попали. — Гулидов махнул в сторону припорошенной пеплом площадки. — Видал? Подпустил поближе и жахнул со всей дури. Да так, что всех «нормалов» и часть Меченых моментально в аут отправил.
— Ловко, — присвистнул Артем. И вправду ловко. Если уж выродок Тьмы настолько эффективен против опытных бойцов, то что говорить о гражданских? Не подоспей Кардинал вовремя, и Ночной Охотник точно вырезал бы всю Ниженку. Ну или выгнал с насиженных мест. А уж совместная атака с обитателями Нижнего парка гарантировала бы успех.
В памяти всплыл сон с участием Леонида. Как тот вел себя, как говорил… Мерзавец и вправду поставил перед собой какую-то цель и теперь шел к ней семимильными шагами. И цена, которую придется заплатить, ни капли его не волновала. Сколько бы людей ни погибло, оборотень не испытывал по этому поводу никакого сожаления.
— А там кто рубится? — уточнил Артем.
— Кардинал, Тагир, Вадим, Эдуард… еще минут пять назад туда Захар сиганул. Мы его даже предупредить не успели.
Гулидов старательно прятал глаза. На вопрос, какого черта он вместе с остальными сидит здесь, а не прикрывает спину старшим товарищам, у него точно не было ответа. Оборотни и второй виритник вели себя похожим образом.
Струсили ребятки?!
Внезапно Артем вспомнил, откуда знает отмалчивающегося Сноходца. Им оказался бывший пленник «чистых», освобожденный вместе с Партизаном. Артем еще окрестил его тогда «неформалом». Пацифист-хиппи, черного солнца ему в глотку! На языке завертелись и другие демонские ругательства.
— А Партизан где? — спросил он раздраженно.
— Черт его знает, не видел, — ответил Гулидов торопливо. — Ты это, не думай. Мы не струсили. Просто не с нашим уровнем туда соваться. Сдохнем ни за что, и только…
Артем почувствовал, что звереет. Вашу дивизию, и это его до сих пор за глаза попрекают слабостью?!
— Лучше заткнись, — рявкнул он, с трудом сдерживаясь, чтобы не съездить ученику по роже. Здравое зерно в словах Сереги, конечно, имелось, но не более того. Зря он, что ли, убил столько времени на тренировки с Гулидовым?! В конце концов, магия Ночного Охотника на него не подействовала, а это уже немало.
У Артема у самого тряслись поджилки, и люто хотелось оказаться как можно дальше от смертоносной твари, но еще больше он боялся упасть в собственных глазах. Вновь ощутить себя трусом и тряпкой. Что ему до мнения неблагодарного большинства?! Тем более после унижения в Школе. Плевать на ухмылки и шепотки за спиной, главное, кем он сам себя считает.
Отмахнувшись от очередной порции оправданий, Артем выглянул из-за забора и принялся изучать странный вихрь Взглядом Изнанки. С тем, что надо действовать, разобрались, теперь предстояло понять, как именно действовать. Лезть в загадочное образование сломя голову он точно не собирался. Подобные сумасбродства лучше оставить Перевертышам — у них лбы крепче.
Впрочем, изучение порождений демонической магии не заняло много времени. То, что в реальности смотрелось как нечто таинственное и пугающее, в Патале теряло всю свою загадочность и сложность. В мире снов заклинания и чары отражались в виде понятных образов и символов, чтобы разобраться в них, требовался лишь опыт и толика таланта. У Артема же было и то, и другое.
В Изнанке колдовской вихрь изрядно поубавил мощи, непроглядная нелепа сменилась мельтешением хлопьев и искр, сквозь которое без особого труда можно было разглядеть сражающихся бойцов. Артем как раз застал момент, когда Кардинал, бешено работая алебардой, принялся теснить Охотника к границе магического барьера. Внешне он сейчас мало отличался от иного демона, даже двигался с нечеловеческой грацией и скоростью. Правда, для победы над обладателем обсидиановых клинков способностей Хмурого было недостаточно. Ночной Охотник каждый раз оказывался чуточку сильнее и быстрее. Несколько раз костяной клинок почти доставал до черного тела демона, но в последний момент тот успевал увернуться. Более того, его контратаки дважды вынуждали Кардинала нырять за Вторую Пелену и на считаные мгновения пропадать из виду.
И это притом, что Тагир все время пытался замедлить тварь взглядом!
Вадим с Захаром стояли чуть в стороне от сражающихся Сноходцев. Точнее, не стояли, а старательно прикрывали лежащего на земле бойца. Артем не сразу узнал в нем Эдуарда. Заносчивый союзник оказался далеко не так крут, как казалось, и теперь никак не мог очухаться после пропущенного удара.
Внезапно Вадим что-то проревел и, оттолкнувшись от земли всеми четырьмя лапами, ринулся на Охотника. Так сразу и не разберешь — то ли демон открылся для атаки, то ли Кардинал попросил помощи. В любом случае рывок получился красивый. Сильный, мощный, полный энергии. Достигни он цели, и тварь вряд ли смогла бы встать на ноги. Но… у Перевертыша ничего не получилось. Незримая сила подхватила Вадима прямо в воздухе и с силой шмякнула о бетонный блок. И стало понятно, почему сильнейшие Меченые до сих пор не скрутили врага в бараний рог.
У Ночного Охотника оказались союзники. Да еще какие!
Серые тени, до того мелькавшие внутри колдовской завесы, а затем так неожиданно вмешавшиеся в бой, обрели зримую плотность и объем, став чем-то вроде злой пародии на человеческие фигуры. Изломанные, кривые, от одного взгляда в их сторону по спине начинали маршировать мурашки. Каждое движение вызывало тошноту и брезгливость.
Наверное, так выглядят души садистов и маньяков — всех тех, кто поддался соблазнам Тьмы и взрастил в себе ее ростки. Другой вопрос, где проклятый демон достал столько проклятых? Или… Артем присмотрелся внимательней и с оторопью понял, что каждая тень соединена с Охотником черным жгутом, по которому к демону рекой течет энергия, а взамен идут импульсы отдающей скверной магии. При таком «обмене» даже самая светлая душа превратится в тусклое свое подобие, а то и того хуже — переродится в нечто отвратительное. Если же тварь связана с тем же Скворишем, то можно только гадать о ее способностях уродовать человеческую сущность.
Словно вторя мыслям Артема, Охотник вдруг проорал на стародемонском наречии хвалу Владыке Скверны и с удесятеренной скоростью заработал серпами. Пришел черед Кардинала отступать под градом ударов.
Тагир с Захаром сунулись было ему на помощь, но цепные псы демона моментально забыли об оглушенном Вадиме и заступили им дорогу. Хмурый оказался с демоном один на один…
— Серега, готовь формулы для изгнания. Те самые, что я в последний раз показывал, — рявкнул Артем, не оглядываясь. Впереди замаячила перспектива остаться без Кардинала. При всей своей нелюбви к командиру, смерти ему Лазовский не желал. Во всяком случае, не сейчас. Хмурый, конечно, сволочь, но кто сможет занять его место?! — Только давай поживее!
Мысленно Артем приготовился к шквалу возражений и привычному нытью, однако вместо Гулидова со своим мнением вдруг вылез «неформал».
— Сейчас уместнее говорить «крайний», — пробормотал он, неприятно шмыгая носом.
— Что?! — переспросил Артем. Ему показалось, что он ослышался.
— «Крайний» надо говорить, а не «последний», — сказал коллега наставительно. И даже пальцем погрозил для весомости. — Примета плохая.
Артем словно вновь очутился на Земле, где толпы таких же вот сопляков, не нюхавших крови и не рисковавших жизнью, обожали поиграть в битых жизнью мужиков и пофорсить «крутыми» словечками. Крайний поход, крайняя поездка, крайний разговор… Дома эта дурость всего лишь раздражала, здесь — бесила. Свирепо оскалившись, Артем от души вмазал бывшему пленнику «чистых» кулаком по морде и на кураже повернулся всем телом к Сереге.
— Ну?!
Под его взглядом Гулидов, до того настроенный по-боевому, заметно стушевался. Попробовал мямлить что-то насчет давних обещаний, затем заикнулся об отсутствии способностей и замолчал.
— Сейчас ты засунешь свои страхи куда подальше и примешься за работу. — Артема ощутимо потряхивало от злости. Каждое слово он не говорил — вколачивал, точно гвозди в гроб. — А остальные будут нас прикрывать. Изо всех сил и до последней капли крови.
И ни оборотни, ни зажимающий разбитый нос «неформал» не нашли что возразить. Никто не решился оспорить его лидерство.
Как там: власть не дают, власть берут, да? А он-то, дурак, все со своими интеллигентскими заморочками носится. Проще надо быть, грубее. Так, чтобы трах-бах — и готово! А в вежливость с тактичностью можно и позже поиграть…
Для атаки на Ночного Охотника Артем выбрал уже проверенную практикой схему. Гулидов готовит основные формулы и наполняет их энергией, а он отвечает за общий контроль и фокусировку на цели. Не хватало еще Кати, но где находится чертова вертихвостка, Артем не имел ни малейшего понятия. То ли лежит без сознания, вырубленная чарами демона, то ли прячется по дворам на манер Гулидова со товарищи.
Ничего, и так справятся.
Несмотря на свое нытье, Серега уверенно формировал знаки Таугрим и наполнял их Силой крови. Получалось у него, конечно, грубовато, где-то даже топорно, по ведь получалось. Артем знал десяток Сноходцев, которые не осилили бы и такого. Что бы там ни говорил Тагир, но Гулидов больше не был тем бездарем, которого спихнули под командование неугодного виритника. Можно гордиться…
Глупые препирательства сожрали уйму времени, а значит, никаких тебе расчетов и вообще нормальной подготовки. Шашку наголо — и вперед, по стонам бьющегося не на жизнь, а на смерть Захара. Очень импульсивно, безрассудно, но совершенно необходимо. Единственной данью безопасности стала пара оборотней, на попечении которых Артем оставил их с Гулидовым тела. Маловероятно, что Ночной Охотник сможет прорваться сквозь заслон старших товарищей и отомстить за подлый удар, но чем Тьма не шутит!
Нашлось занятие и для «неформала» — тому предстояло прикрывать оборотней из Паталы. Узнавать имя любителя точных выражений Артем даже не подумал, сообщил, что от того требуется, и забыл, как о детали интерьера. Была, правда, мысль поставить его на место Катерины, но Лазовский быстро от нее отказался. Уж очень не хотелось драться бок о бок с Меченым неизвестной силы и способностей, к тому же имеющим на Артема зуб. У жестких методов управления свои недостатки.
Сам он погрузился в Изнанку, сосредоточившись на выписываемых Гулидовым формулах. В мире снов кровь ученика заметно уступала по насыщенности Силой крови Артема, однако тому и ее хватало за глаза. Связки из рун едва не трещали, так и норовя расползтись клоками бесполезного тумана. Плавающая в воздухе цепочка знаков трепетала, точно воздушный змей на ветру, и в любой момент грозила захлестнуть самого Сноходца.
Серега, взявший неплохой старт, к финишу сдулся и едва справлялся с задачей. Все-таки с похвалой Артем немного поспешил. В какой-то момент он едва успел перехватить контроль над вязью символов Таугрим и чудом предотвратил ее распад.
— Больше не могу, — выдохнул Сергей, опуская руки. Его облик поблек, силуэт потерял четкость и начал плыть. Не на всякой тренировке получалось заставить его так выложиться. Он почти достиг своего предела, за которым сознание самостоятельно возвращалось в тело.
— А больше и не надо, — ответил Артем. — Дальше я сам.
Положа руку на сердце, он рассчитывал на большее, но даже при плохой игре надо держать хорошую мину. Чиркнув по левому запястью и обмакнув палец в кровь, он стремительным росчерком дописал последние символы, подправил парочку наиболее неудачных и свернув длиннющую цепочку знаков в шар, рванул ко все еще кружащемуся вихрю пепла. Инстинкт настойчиво советовал ударить из безопасного отдаления, но выбранный Артемом способ атаки требовал личного контакта.
…На следующем слое Паталы засыпанная пеплом площадка отразилась в виде каменного плато с разбросанными то здесь, то там обломками менгиров. По земле стелился туман, повсеместно образуя завихрения и струясь между древних валунов. Небо оказалось затянуто фиолетовыми тучами, которые то и дело озаряли вспышки молний. И как напоминание о драконах, скользили крылатые тени.
Сам бой шел в центре внушающего уважение кромлеха, полуразрушенного в восточной его части. За пределами круга камней выл ветер, стенала земля, а на его границе кружились магические искры, фрагменты темных чар и какие-то малопонятные обрывки. Настоящий хаос, в котором оскверненные души чувствовали себя, точно рыбы в воде.
К цели Артем мчался семимильными шагами, целиком обратившись в проглота и зажав в пасти скрученную в шар цепь рун. Каждый шаг оставлял на плато след дымящегося расплавленного камня, щупальца ножами пластали туман. Со стороны могло показаться, будто в мир снов вломился настоящий Зверь Изнанки.
И с каждым разом это убеждение крепло все больше. Сама реальность за Первой Пеленой Артему в облике Серебрянки начинала казаться какой-то ненадежной или даже… разреженной. Словно он стал слишком тяжел и в любой момент мог провалиться дальше, на более глубокие уровни. И ведь не понять, в чем причина изменений: то ли тому виной заигрывание с силами Таугрим, то ли сказывались тренировки у Партизана.
Однако пока ничего страшного не происходило, и Артем спешил выжать максимум из своих способностей и умений. Раз слияние с тенью Прозрачника повышает шансы на победу, он не станет от него отказываться.
Артем подобрался почти к самой границе кромлеха, когда оскверненные души почувствовали угрозу хозяину и ринулись навстречу новому врагу. И здесь он едва не сплоховал. Почему-то думалось, что цепные псы демона неспособны удаляться от хозяина — помешают чары. Поэтому за пределами круга камней Лазовский считал себя в безопасности, за что едва не поплатился. Для шести сгустков нечеловеческой ярости и злости граница словно не существовала. Стремительным наскоком проломив стену чар, они навалились на Артема, будто разбойная ватага на одинокого купца. Четверо спереди, еще двое, самых мелких и самых темных, начали заходить со спины.
Артем сам не заметил, как вернул человеческий облик. Р-раз — и он уже стоит с цепью Таугрим в руке. Два — и вязь символов, обретшая объем в мире снов, захлестнула большую часть Теней. Бестелесные твари как подрубленные рухнули на землю, содрогаясь в невыносимых корчах. Одна и вовсе задымила, начала истаивать прямо на глазах.
От фантастической легкости, с которой Артем вывел из игры столько врагов, брала оторопь. Словно всю жизнь швырялся чарами или тренировался с бичом. И пусть в мире снов возможно многое, собственные успехи удивляли. Умения словно поднялись на одну ступеньку вверх, ну или были близки к этому.
Наверное, поэтому на последнюю пару Теней он и прореагировал столь вяло. Хорошо, ума хватило попробовать поставить блоки и воззвать к Силе Паталы, иначе дело точно плохо бы закончилось. Это к гадалке не ходи! Аура вокруг рук еще только начала наполняться тонкими энергиями, как Тени ударили изо всех своих нечистых сил.
Артема не сбило с ног, нет, его снесло, смело, а потом шваркнуло о землю и расплющило. Как если бы он попал под бабу копра или в прежние времена схлестнулся в драке с толковым рукопашником. В первые мгновения он даже решил было, что умер. Он, виритник, едва не сдох в мире, где все подчинено его желаниям. Причем не от рук коллеги, а какого-то жалкого то ли духа, то ли беса! Только эта мысль заставила преодолеть боль и начать действовать так, как пристало Сноходцу.
Зачем пытаться применять те приемы, что уместны для реального мира, если здесь ему подчиняется сама суть Изнанки? Благо мерзкие твари подобрались достаточно близко для применения способностей.
Зло оскалившись, Артем шевельнул пальцем, и стелющийся вокруг него туман закрутился водоворотом, поглотив разогнавшуюся Тень. Еще одно движение, и во вторую гадину выстрелили десятки щупалец, спеленав ее в тугой кокон. Обе пленницы забились как припадочные, обещая в скором времени выбраться на волю, но свой шанс они уже упустили. Используя кухри вместо стило, Артем заключил обоих духов в неровный круг и замкнул его печатью из двух символов изгнания. Плеснул на рисунок почти полную горсть крови и… с торжеством расхохотался, глядя, как почти освободившиеся твари занялись очищающим огнем. Даже жаль, что не с кем разделить радость победы. Хотя так даже лучше — меньше будет разговоров. Насколько коварна людская молва, он уже убедился. Увы, но убийством врага битва не заканчивается, порой с этого она только начинается…
Реальность встретила Артема режущими болями, затрудненным дыханием и открывшимися ранами. Он все-таки перенапрягся, слишком много сил потратил на бой, и вновь дали о себе знать недолеченные травмы. Все труды лекарей Школы пошли насмарку. Впрочем, если бы не помощь Гулидова, было бы еще хуже.
Призвав Дар, он затянул несколько глубоких порезов, заставил побледнеть свежую гематому на груди и остановил сочащуюся из дырки в бедре кровь. И только когда ему перестала грозить потеря сознания, Артем позволил себе оглядеться.
Неподалеку под кустом малины обнаружился трущий глаза Гулидов. Ученик выглядел так, словно не спал несколько ночей. Бледная кожа приобрела синюшный оттенок, лоб прорезали глубокие морщины. Однако слабость не мешала ему крепко держать рукоять пистолета, который он положил себе на колени.
Какого черта?! Артем проследил за взглядом ученика и выругался уже покрепче. В центре соседнего участка один из оборотней прижимал коленом шею какого-то мужика в бронежилете. Судя по внешнему виду пленника, того сначала били ногами, а потом долго возили лицом по земле. Чуть в стороне, на пороге дома, лежал второй Перевертыш, над которым хлопотал «неформал». У пациента Сноходца было размозжено плечо и стесана левая половина лица. Человек бы уже умер от шока, но метаморф держался.
— Пока мы в Изнанке были, сюда заявилась парочка культистов — колдун и боевик, — подал голос Серега. — И если бы не парни, нас бы уже жрали эти твои паразиты Паталы. Я только-только глаза разлепил, а тут драка. Сам видел, как чернокнижник заклятие бросил и как Антоха его перехватил…
Артем не сразу понял, что «неформал» и есть тот самый Антоха. Даже головой встряхнул, чтобы мозги в порядок привести.
— …а там Макс с Рубеном подтянулись. Рубена маг успел достать, а вот другана его не успел. Так и сдох, как собака, у Макса рука тяжелая. И телохранитель не помог. — Гулидов явно задался целью перезнакомить наставника и командира со всеми Мечеными. — Это его, кстати, заломали.
— Выходит, и с трусов бывает толк, — сказал Артем, облизав сухие губы. Сам того не желая, он повторил те самые слова, которые неоднократно говорились о нем самом, чем изрядно подпортил себе настроение.
Чтобы не продолжать неприятную тему, он осторожно встал и, покачиваясь, вышел за калитку. Наверное, последнее было несколько безрассудно, но Артем почему-то не сомневался в том, что на улице тоже все закончилось. Не зря же он так гробился!
И не ошибся. Вихрь стих, и происходящее на площади теперь было видно безо всяких ухищрений.
Живой и здоровый Кардинал алебардой прижимал к земле труп демона, в то время как Вадим активно работал топориком, пытаясь отчекрыжить уродливую голову. И попробуй пойми, зачем она им понадобилась.
Немало удивил Эдуард. Самоуверенный и самовлюбленный Сноходец, которому положено было валяться в отключке, мало того что твердо стоял на ногах, так еще и пытался лечить разбитую голову Тагира.
Интересно, он чего-то не понимает или мир сошел с ума?! Определенно пришла пора узнать подробности происходящего. Поморщившись от болей в ребрах, Артем пересилил желание улечься куда-нибудь в тенёк и направился прямиком к Кардиналу.
— …может, еще и кол ему в сердце на всякий пожарный? А, шеф? — услышал он вопрос Вадима, стоило подойти ближе. Оборотень наконец прекратил изображать палача и теперь замер над останками Охотника, картинно поставив ногу на отрубленную голову.
Зрелище заставило Артема брезгливо поморщиться. Врагов надо убивать, на то они и враги, но зачем глумиться над павшими? Много ли в том чести?
— Надежнее отправить Коле Ботанику в прозекторскую. Там точно не оживет, — хмыкнул Кардинал, вытирая лоб чистым платком. Поединок дался ему нелегко: балахон на боку потемнел от крови, на лбу вздулся здоровенный бланш, едва шевелились пальцы на левой руке. Но это не мешало ему вести себя так, словно ровным счетом ничего не случилось.
Хотя нет, Артем поспешил с выводами.
Стоило подойти к Дымову поближе, как тот усмехнулся и… глядя в лицо, качнул подбородком. Поблагодарил, стало быть, за спасение. Как умел, так и поблагодарил.
Артем обошел уже начавшего шевелиться Тагира и квохчущего над ним Эдуарда, после чего встал рядом с бывшим наставником. Как ни стыдно признаться, но похвала Кардинала была весьма приятна. Понятно, что цена ей медный грош, но все равно приятно. Человека вообще очень дешево купить. Признай его, похвали, подари какую-нибудь цацку, и он твой. Сделай следующий шаг, и ради твоего одобрения расшибется в лепешку. Очень примитивный, но от того не менее эффективный прием.
— Не усидел в Школе, да? — буркнул Вадим одобрительно. Артем пожал плечами. Гораздо больше его интересовал Ночной Охотник. Одно дело видеть тварь во сне, и совсем другое — вот так, на расстоянии вытянутой руки. Здесь его созданное для сражений тело выглядело совсем иначе. Опаснее, смертоноснее. Да и обсидиановые серпы больше не казались безобидным приветом из каменного века. Веяло от них чем-то нехорошим, мерзким и гадким.
Артем хотел было рассмотреть оружие поближе, но Кардинал его остановил:
— Не трожь. Мало ли какая мерзость в них запрятана. Тем временем сзади, охая и матерясь, зашевелился Тагир.
И, словно по команде, вокруг заворочались, застонали остальные Меченые. Смерть демона разрушила чары, и оглушенные люди начали приходить в себя. Артем, с самого начала подозревавший нечто подобное, облегченно вдохнул. В вопросе магии и колдовства не мудрено и ошибиться. Одним махом потерять столько боевых товарищей… больно. Несмотря ни на что.
— Как духов изгнал? — внезапно спросил Кардинал, крутанув алебарду. В руке появилась тряпка, которой он принялся протирать костяное лезвие. — Таугрим?
Проделано все было со столь нарочитой непринужденностью, что Артем едва сдержал усмешку. Это был миг его триумфа.
— В точку, — сказал он холодно. Но тут уже не выдержал Вадим:
— Погоди, парень. Это что же, ты призраков этих цепных уделал?! Ну дела… — Оборотень бесхитростно почесал затылок. — А мы уж думали, что загнемся здесь. Демон ведь как остальных вырубил, с нами схватился. Один против четверых. И такого перца нам задал, что мама не горюй.
— Не один, вместе с Гулидовым. Одному бы у меня сил не хватило, — поправил Артем. Чужие заслуги он себе приписывать не хотел. В таких вопросах надо быть честным.
— Ну так и тварь не один Кардинал завалил. Как духи перестали под ногами путаться, я демону под мышку шип вогнал, Захар его подсечкой сбил, а там шеф и копьецом своим его к земле пришпилил. Какие счеты?! — Вадим снова почесал в затылке. — Гнусь эта и так дел наворочала, на десять культов хватит. Эдуарда вон с самого начала от ее пинка едва будущих наследников не лишился, да и Тагиру напоследок она чуть башку не проломила. Нет, мы большое дело сделали, когда мразь эту угробили. Очень большое…
Неожиданно Артем заметил, что Захар куда-то пропал. Завертел головой в поисках приятеля, но того нигде не было. Не лежал на земле раненый или убитый, не бродил среди жертв колдовства.
— Захара потерял? — догадался Вадим. — Так он как жертв увидел, куда-то на окраины рванул. Точь-в-точь как во время боя с этой мышью-переростком. — Оборотень зло пнул кожистое крыло.
— Жертв? — переспросил Артем. И Вадим, добрая душа, ткнул пальцем в припорошенную пеплом кучку камней.
Вот только это были не камни.
С трудом сдерживая нарастающую тошноту, Артем увидел тела шести человек — четырех мужчин, женщины и ребенка. Они все-таки не успели — Кардинал со своим чутьем, Артем и Захар с вещим сном. Ночной Охотник первым добрался до людей и принес их в жертву. Украл, отнял, поработил души и искорежил магией скверны, сделал своими бестелесными псами.
Женщина и ребенок… Черт, черт, черт! Артем внезапно понял, что стоит на коленях и колотит кулаками по здоровенному валуну. И крепкий булыжник трещит под его ударами.
Когда мужчина погибает в бою — это больно и страшно, но понятно. Умом понятно. Таков удел мужчин — первыми встречать опасность, грудью вставать на защиту слабых. Иметь много, но много и отдавать в нужный час. Ведь именно готовность следовать этому предназначению и делает мужчину мужчиной, а вовсе не болтающаяся между ног штуковина.
Но женщины и дети… В мире, где стоит под вопросом само выживание человеческой расы, женщины и дети приобретают наивысшую ценность. Потому как от них зависит будущее. И вот теперь он увидел, как с подачи Леонида и культистов демон уменьшил их шансы на то, что это будущее вообще будет.
Теперь понятно, отчего Захар рванул на окраины. Леонида он искать отправился, Леонида. И надо бы ему в том помочь. Артем встал, вытер злые слезы. Впервые в жизни он собирался полностью раствориться в зверином желании убивать…
— Э-э-э, ты куда это собрался? — Рядом нарисовался обеспокоенный Вадим. Перевертыш заметно нервничал и едва сдерживался, чтобы не обратиться. Такой Артем его не пугал, но заставлял с собой считаться.
Артем вопрос проигнорировал и собрался метаморфа просто обойти, но дорогу заступил Эдуард. И разом приковал к себе все внимание.
— Да чего вы с ним цацкаетесь?! Это ж тот неудачник, который недавно в Башне бучу поднял, и до этого ему Тагир холку намылил… И чтобы это ничтожество победило духов?! Ни в жизнь не поверю! — громко сказал Сноходец и процедил: — Такие, как он, вроде вместе со всеми в бой идут, а как горячо становится, за спину прячутся и на чужом горбу выезжают. Трус и дешевка!
Уж чем он не угодил бывшему вожаку привокзальной банды, Артем не знал, да и узнавать не собирался. Злость требовала выхода, и наглый болван сам нарвался.
Эдуард, видимо, что-то почувствовал. Набычился, принял стойку, из которой было непонятно: то ли он собрался идти в ближний бой и вырвать у Артема сердце, то ли намеревался устроить поединок взглядов. В общем, никакого сравнения с тем же Тагиром, зато гонору выше крыши.
Однако Эдуард все не унимался.
— Хотя знаешь, я готов поверить в твою победу… Это возможно… При условии, что ты, — Сноходца перекосило как паралитика, и он ткнул в Артема пальцем, — …утаил от Конклава тайные знания.
— Чего ты несешь? — Артем даже злиться перестал. — Кому какое дело до моих «тайн»?!
— Почитай устав, недоносок! — рявкнул Эдуард и рванул к Артему, как ему казалось, достаточно быстро.
Год назад или даже месяц Артем посчитал бы его достойным противником, но не сейчас. Аура вокруг левой руки наполнилась энергией из Плаща Тени, пальцы согнулись на манер когтей, и он ударил, точно Серебрянка лапой.
До Эдуарда было еще метра два, если не все три, но Артем почувствовал, как трещит его аура, как рвутся невидимые связи. И как через всю грудь под одеждой вспухают четыре багровые полосы. Сноходец заорал от внезапной боли, сбился с шага и… Дальше инициатива окончательно перешла к Артему. Он сам прыгнул навстречу коллеге и в духе муай тай врезал ему коленями в и без того пострадавшую грудь. А затем добавил локтем по макушке. Не сильно, но так, чтобы вырубить наверняка. Что в общем-то и произошло. Эдуард моментально «поплыл» и свалился под ноги. А с его падением окончательно улетучилась и злость Артема. Словно стержень вынули. Совершенно расхотелось бежать по следам Захара, рыскать по буеракам, искать Леонида и его банду… Запал прошел, и осталось какое-то опустошение.
Сзади раздались жидкие хлопки. Артем оглянулся и увидел внимательно наблюдавших за ним зрителей: Вадима, Кардинала, Тагира и еще пятерых или шестерых Меченых. Из двора выглядывали Гулидов с «неформалом» Антохой.
В груди снова загорелся огонек ярости. Они что, в кино пришли? Попкорн жрать и колу пить?!
Однако наделать глупости ему не дали. Заговорил Кардинал, чьи хлопки и заставили Артема оглянуться.
— Хватит, остынь. Ты погорячился, Эдуард погорячился. Пар спустили, теперь делом займитесь, — сказал Кардинал не терпящим возражений голосом. Посмотрел на бывшего ученика, обвел взглядом недавнее поле битвы, зевак и любопытствующих, отчего последние прятали глаза и начинали суетливо изображать бурную деятельность. Затем вновь обернулся к Артему. — Хотя кое в чем коллега прав: знаниями тебе придется поделиться. Уж таков устав Конклава.
О нарушении другого пункта устава, согласно которому Меченые не сражаются друг с другом, Хмурый почему-то умолчал. Забыл, наверное…
Артем сплюнул и отвернулся. Он сам влез в расставленные сети, и теперь нечего было думать стребовать достойную плату за новое знание. Дурак, что тут скажешь. И лишь одно приятно грело душу — то, с какой настороженностью смотрел на него Тагир. Возросшее мастерство Артема стало для него сюрпризом. И это сейчас, когда Артем только начал осваивать Плащ Тени. Что же будет потом… Артем на месте Тагира уже начал бы беспокоиться.
