Глава 15
Поединок

С самого утра Хью никак не мог найти себе места. Но вопреки его собственным ожиданиям его абсолютно не тревожила мысль о предстоящем поединке. Положа руку на сердце, ему было абсолютно все равно, кто выйдет из него победителем. Даже его собственный проигрыш не мог так его расстроить, как потеря первого настоящего друга.

– Здесь прощается все, кроме проявления трусости, – так ответил ему Ганнибал на его вопрос о том, отчего Лео так спешно покинул их компанию.

– Но ведь я не отказался от поединка, более того, можно сказать, что я сам его назначил. – Хью никак не мог понять, в чем дело.

– Не в этом дело, – грустно вздохнул Ганнибал. – Ты вслух сказал, что твой соперник превосходит тебя, а значит, практически признался в том, что его боишься. Разве ты не заметил, что Лео из тех, для которых девиз «Умри, но не сдавайся» – это не просто красивые слова. Он привык к тому, что отличается от своих сверстников, что они не воспринимают его как соперника, но он все равно не сдался.

Хью тут же вспомнил Лео, стоящего на подставке и дразнящего Грегори, и ему стало совсем паршиво. Если бы только он мог все изменить. Но самое неприятное во всей этой истории было то, что именно из-за Грегори его лучший друг теперь считал его трусом.

«Если бы только Армэр узнал, он бы просто умер от радости».

Но теперь было поздно думать об этом. Он спустился в главный зал, чтобы позавтракать перед утренней тренировкой. Внизу собралось довольно много людей. В основном это были взрослые воины. В замке давно уже ничего не случалось, и большинство из них страдали от скуки. Хью ел нехотя, почти не чувствуя вкуса еды. На душе скребли кошки. Чтобы не думать о плохом, он решил отвлечься и стал прислушиваться к разговорам окружающих.

– А знаешь, Стэнфорд, я думаю, глупо сидеть тут и ждать, пока что-то случится, думаю, пора самим организовать вылазку и отправиться на поиски этого мерзкого Кронхара. Мне кажется, сэр Дэниэл несколько преувеличивает опасность. Зря он не позволил никому выйти из замка тогда, уж я бы задал этому «темному прынцу». И что он о себе возомнил? С чего он взял, что может являться сюда, хулить нашего правителя, а потом преспокойненько убраться восвояси? Нет уж, нам надо найти эту собаку и наказать.

– Я тоже думаю, что было бы неплохо с ним поквитаться, Норм. Однако я все же полагаю, что нам не стоит делать это за спиной сэра Дэниэла. Я считаю, нам пора собрать совет и спросить мнение остальных, а уж затем обратиться и к самому правителю за разрешением.

– И когда ты успел стать таким законопослушным, – пробурчал Эдвард Норм, однако возражать не стал. – Засиделись мы тут без дела. Хочется мышцы размять, а то и занятий всех – утром тренировка да вечером тренировка. Скукотища. А насчет идеи созвать совет, это ты прав. Давай сегодня же обратимся к старосте. – И, допив свою порцию эля, воин поднялся и направился к выходу.

«Похоже, никто себе даже не представляет степень угрозы, – подумал Хью. – Почему дед не говорит об этом, чего ждет?»

Хью не понимал, почему его дед не объяснит этим людям, насколько это все опасно. Он решил, что обязательно обсудит это с сэром Дэниэлом, а сейчас ему было пора идти на занятия.

Он зашел на конюшню за Ганнибалом, и они двинулись к тренировочному полю.

– Не переживай ты так, – попытался поднять ему настроение Ганнибал. – Вы еще сто раз помиритесь, а потом еще сто раз поссоритесь. Лео слишком горяч, вот увидишь, он сегодня же к тебе подойдет.

– Ты, правда, так думаешь? – с недоверием спросил Хью.

– Конечно! – ни секунды не сомневаясь, ответил конь. – Настоящая дружба просто так не исчезает.

Пока они переговаривались по дороге, не заметили, как прибыли на место. Большинство ребят уже собрались на опушке леса. С ними был и сэр Этвуд. Дождавшись остальных, он обратился к ученикам:

– Сегодня нас ждет не простая тренировка, это будет маленькое приключение, в котором каждый из вас примет самое активное участие!

Похоже, настроение их наставника и сегодня было прекрасным.

– Ты что, не знаешь, он посватался к Марии Бойл, сестре нашего Джоша! – Хью услышал позади себя голос Джеффри Пирса, который разговаривал с Лойтом Диллинджером. Похоже, Лойт, как и Хью, обратил внимание на положительные изменения в характере тренера.

– Да ладно, – хохотнул Лойт. – Вот не повезло бедолаге Джошу, он его еще и дома строить будет.

Хью вместе с группой двигался по лесу, думая о том, что сегодня он впервые на занятии в полном одиночестве. Он пытался несколько раз улыбнуться Лео, но тот быстро отворачивался в другую сторону, стараясь делать вид, что его не замечает.

«Похоже, Ганнибал ошибся», – подумал Хью, и настроение его опустилось до нуля.

Тем временем они вышли на небольшую поляну. Сэр Этвуд внимательно ее осмотрел и остался доволен выбором.

– Это подойдет, – сказал он. – Лагерь разобьем здесь.

– Какой еще лагерь? – спросил Лео.

– Самый настоящий, – бодро ответил сэр Этвуд. – Сегодня вашей задачей будет освоение навыков выживания в лесу.

– Но у нас ничего с собой нет, – сказал Лойт.

– Вот и прекрасно, сэр Диллинджер! А вы думаете, что если вам придется бежать, то вы предварительно попросите у ваших преследователей разрешения заглянуть домой и прихватить с собой самое необходимое?

Лойт чертыхнулся про себя, еще недавно он давал себе обещание никогда не связываться с сэром Этвудом. А теперь ему приходилось стоять и выслушивать насмешки одноклассников.

– Раз уж мы выяснили, что сгонять домой за пожитками в случае бегства никак не получится, то предлагаю перейти к выполнению задания. Прежде всего вам нужно будет построить шалаши, пригодные для того, чтобы можно было укрыться в них от непогоды. Для этого каждый из вас отберет по десятку деревьев со стволами небольшого диаметра. Затем их нужно будет срубить и разделить каждое на равные части так, чтобы их длина была чуть выше вашего собственного роста. Затем аккуратно, не повреждая ствола, необходимо будет отсечь от него ветки, оставляя при этом небольшие сучки. Самые длинные и упругие ветви следует очистить от листьев, а те ветки, листьев на которых достаточно много, нужно оставить нетронутыми.

После проведения подготовительных работ перейдем к установке шалаша. Разделенные части ствола устанавливаем по периметру в землю так, чтобы образовался квадрат. Очищенные от листьев прутья продеваем между кольями, пропуская через один. Самые длинные прутья укладываем параллельно друг другу на крышу – и основа шалаша готова. Остается лишь с помощью самых маленьких и мягких прутиков примотать ветки с листьями к крыше и стенам. Вот в общем-то и все. Приступаем. На исполнение поставленной задачи у вас есть… – он взглянул на хмурое небо, которое не оставляло сомнений в том, что скоро должен был пролиться дождь, и, что-то прикинув в голове, озвучил, – полчаса. И не забывайте, что вы можете использовать лишь тот материал, который останется у вас от выбранных вами деревьев.

Все бросились врассыпную. Хью нехотя последовал за остальными. Возможно, ему этот урок мог бы показаться довольно забавным, если бы не их размолвка с Лео. Он посмотрел на друга, а тот тем временем, отпуская остроумные шутки налево и направо, ловко орудовал мечом. И тут Хью рассердился. Ему вдруг пришло в голову, что для Лео их дружба не имела никакой ценности, тогда как он тут, как идиот, убивался из-за ее потери.

Он схватил первое попавшееся дерево и рубанул по нему. Потом еще одно, и еще. Он начал срубать со стволов ветви, но меч никак не хотел его слушаться. Он то и дело сносил вместе с веткой полствола, а когда юноша начал делить ствол на части, то непослушный меч разделил его как попало: в результате все колья оказались разной длины.

Но Хью не обращал на эти нюансы никакого внимания, продолжая мастерить шалаш. Наконец, подойдя к финальной части, он понял, что оставил слишком мало веток с листьями, в результате чего крыша его сооружения зияла приличного размера дырами. И в довершении ко всему, когда он попытаться закрепить ветки на стенах его маленького сооружения, завязки начинали соскальзывать вниз по ободранному мечом стволу, не желая держать на месте тяжелые ветви с листьями. Но и это его не смутило. Он решил, что не так плохо справился, и мечтал только об одном, чтобы это занятие поскорее закончилось.

Однако когда он обернулся и посмотрел по сторонам, то чуть не провалился сквозь землю. Его шалаш, если его вообще можно было так назвать, выглядел как покачнувшаяся старая лачуга, дыры на крыше и в стенах которой не оставляли никаких шансов на то, чтобы в случае дождя он мог остаться сухим.

– Что это на тебя нашло, Тэйлор? – спросил его сэр Этвуд.

Хью слышал, как остальные подшучивали над его творением, называя его дуршлагом, а Грегори Армэр прямо-таки упивался моментом, стараясь найти сходство его строения с носиком для лейки или дырявым носком. Хью стоял растерянный и злой, не зная, как ему реагировать, ему вдруг захотелось бросить все и убежать отсюда подальше. От необдуманного поступка его спас неожиданно разразившийся дождь. Он хлынул с такой силой, что если бы ученики не успели спрятаться по своим укрытиям, то вымокли бы до нитки за секунду.

Хью тоже нырнул в свой шалаш, но сразу понял, что толку от этого мало. С таким же успехом он мог остаться стоять на улице. Он весь промок и чувствовал, что вот-вот сорвется. Его бесило и то, что Лео не позвал его к себе. И тут он услышал, что кто-то его зовет. Он высунулся наружу и увидел Джеффри Пирса, машущего ему рукой из соседнего шалаша.

– Давай ко мне, – крикнул он. – У меня достаточно места.

Хью покачал головой.

– Спасибо за предложение, но я как-нибудь сам, – ответил он. Он не собирался никому показывать, что уязвлен. – Может, ты ко мне? – попытался пошутить он.

– Да нет уж, – усмехнулся Джеф. – Как-нибудь в другой раз.

Дождь прекратился так же быстро, как и начался, и все выбрались наружу. Сэр Этвуд вышел из шалаша вместе с Джошем Бойлом.

– Я смотрю, сэр Этвуд уже начал привыкать проводить свободное время со своим будущим родственником, – хохотнул Лойт, подходя к Джеффри поближе.

– Ага, и, похоже, Джош не против.

Джош Бойл погрозил им кулаком. Он, конечно, не мог слышать, о чем ребята переговаривались, но смысл понял и без этого.

– Я думаю, по вашему внешнему виду мы можем судить об успешности ваших работ. – Сэр Этвуд укоризненно глянул на Хью, и тот опустил глаза. – Однако многие из вас неплохо потрудились, поэтому предлагаю устроить небольшой праздничный обед, так сказать, сохраняя дух сегодняшнего дня. А теперь мне нужны добровольцы, которые имели ранее опыт охоты.

Хью тут же поднял руку, радуясь возможности хоть ненадолго отсюда улизнуть. Кроме него руку поднял Грегори.

– Очень похвально, господа! Ну, с Грегори все понятно, а вот вы, Хью, меня приятно удивили. Что ж, вы можете идти, а я объясню остальным, как нужно правильно охотиться. После этого желающие смогут попробовать себя в деле.

Хью не расслышал последних слов тренера, так как поспешил укрыться в чаще. Прошло минут двадцать. Он уже успел поймать пару мелких фазанов, как заприметил крупного кролика и начал бесшумно к нему подбираться. Его одежда уже высохла и больше не стесняла движений. Ему оставалось буквально пару шагов до того, чтобы сделать бросок, как непонятно откуда появился Грегори и перехватил его добычу. Похоже, он пришел сюда раньше и просто решил поиздеваться над соперником. Хью от этой его выходки пришел в настоящую ярость, однако собрался с силами и не выдал обуревающих его чувств.

– Снова в пролете? – спросил, усмехнувшись, Грегори. – Или трясешься в ожидании нашей сегодняшней «дружеской» встречи?

– Да нет. Просто нахожусь в поисках более крупной добычи, чем этот жалкий кролик. – Он нагло улыбнулся в лицо обидчику и, помахав ему рукой, побежал охотиться дальше.

Отойдя на приличное расстояние, Хью остановился и резко сел на землю. Сегодня был отвратительный день, пожалуй, худший в его жизни. От бессилия и злости ему хотелось кричать, но он не мог себе этого позволить.

«Я должен что-то сделать!» – решил он.

И только он об этом подумал, как услышал неподалеку какие-то странные звуки. Как можно тише он поднялся с земли и, пригнувшись, пошел на звук. Минуту спустя он добрался до цели, и вдруг его сердце забилось от радости. «Это настоящая удача!» В паре метров от него в земле рылся здоровый черный кабан. Хью видел, как мощные белые клыки резко втыкались в землю, стараясь что-то из нее извлечь. Однако охотничий азарт уже захлестнул его с головой. Недолго думая он бросился на жертву и схватил ее за загривок. Неожиданно для юноши, кабан решил оказать сопротивление. Животное начало крутиться вокруг себя, сбив при этом юношу с ног. Но Хью так крепко держал добычу за загривок, что даже такой маневр не помог кабану обрести желанную свободу. И он кинулся бежать. Животное двигалось так быстро, что Хью никак не мог подняться на ноги, кабан волок его по земле, больно ударяя о камни и сучья. Но Хью решил, что не сдастся. Он собрался с силами, сконцентрировался и легко запрыгнул на кабана верхом, придавив его к земле. Мгновение – и добыча была в его руках. Запыхавшийся, но довольный Хью поднял здоровую тушу, словно перышко, и, закинув на плечо, отправился назад в лагерь.

– Да, негусто, господа, – услышал он голос сэра Этвуда, приблизившись к поляне. – Похоже, у нас сегодня будет птичий день.

Тренер держал перед собой восемь тушек фазанов и одну кролика.

– Боюсь, что хорошего обеда из этого не выйдет, хотя подкрепить силы все же не помешает.

– Надеюсь, это больше подойдет. – Хью вышел из-за деревьев и бросил тушу кабана к ногам наставника.

– О! Это то, что надо, мой друг! – радостно воскликнул сэр Этвуд. – Вот это добыча истинного охотника, – похвалил он Хью.

Затем учитель достал свой меч и продемонстрировал ученикам, как следует разделывать тушу. После этого не очень приятного ритуала он подобрал несколько прочных веток, две из них воткнул в землю, а из третьей сделал вертел, насадив на него мясо кабана. Юные воины быстро развели костер и, сменяя друг друга у вертела, совместно приготовили вкуснейший ужин.

– Вот эта трава под названием сольник может служить заменой привычной нам соли, и, если натереть ею приготовленную дичь, она также придаст пище больший аромат и сочность. – Сэр Этвуд показал всем небольшое растение с зелеными шишечками вместо цветков. – Ее довольно просто найти у подножия сосен.

С этими словами он натер поджаренные куски принесенным из леса сольником и раздал еду ученикам.

– Действительно вкусно, – восхитился Джош Бойл, уплетая уже третий по счету кусок. – Спасибо, Хью, что не оставил нас голодными, и прости, что смеялся над твоим шалашом, мой, кстати, тоже порядком протекал.

Эти слова товарища по группе были словно бальзам для измученной души юноши. Ему вдруг стало так хорошо, что он и сам был готов сейчас посмеяться над своей нелепой постройкой.

– Да, спасибо, Хью, – сказали еще несколько ребят.

– На здоровье, – ответил он, улыбаясь, хотя не преминул при этом заметить, что Лео так ничего и не сказал.

Когда трапеза была окончена, они все вместе вернулись к тренировочному полю, где их ожидали их лошади. Чувствовалось, что этот маленький поход оказал на всех, кроме Грегори, сплачивающий эффект. Разъезжаясь по домам, юноши тепло попрощались, сопровождая расставание веселыми шутками и подколами.

Вернувшись домой, Хью весь вечер не находил себе места. Он ждал, когда же наконец наступит вечер. Он должен был раз и навсегда выяснить отношения с Грегори Армэром. В любом случае он его уже не боялся, но ему было не по себе от того, что меч его не слушается. Хью знал, что скорее всего проиграет, но попытаться все же стоило.

Когда наконец стемнело, он выбрался на улицу и поспешил к старым конюшням, стараясь не привлекать внимания. Он уже прошел полпути, как услышал за спиной знакомый стук копыт – это был Ганнибал.

– Надеялся обойтись без меня, – окликнул он Хью.

– Не хочу быть занудой, но все же я хотел бы тебе напомнить, что это ты обещал донести на меня деду, если я не откажусь от этой бредовой затеи. Или мне следует ждать его визита? – Несмотря ни на что, Хью был рад видеть своего скакуна.

– Да ладно, не горячись так! Я же не всерьез, думал, ты купишься и все обойдется.

– У вас тут все кони обучены блефу или только говорящие?

– Так ты все же поверил?

– Ну, конечно, поверил.

Ганнибал принял обиженный вид:

– Да как ты мог так обо мне подумать?! Кто за тебя всегда был горой? Кто прикрывал тебя, когда ты случайно разбивал очередную мамину вазу?

– Ну ладно, ладно. – Хью прервал Ганнибала. – Я конечно же тебе не поверил. И, кстати, нам пора.

Они уже подъезжали к старым конюшням, как Ганнибал неожиданно остановился.

– Мне необходимо тебе кое-что сказать, хотя, наверное, твой дед вряд ли одобрил бы подобное решение. Однако, боюсь, иначе может быть поздно.

Хью спрыгнул вниз и с любопытством посмотрел на своего скакуна.

– Скажи мне, только честно, ты веришь в то, что ты прирожденный воин? – спросил его Ганнибал со всей серьезностью.

Хью совершенно не ожидал столь прямого вопроса, но решил, что Ганнибал все же имеет право знать.

– Нет. Я в это не верю. Я думаю, Акай прав, – с вызовом подняв голову, ответил Хью.

– А до встречи с кузнецом ты думал так же? – спокойно продолжил расспросы Ганнибал.

Хью вспомнил, что до того момента в общем-то не сомневался в своей принадлежности к роду воинов (полагая при этом, безусловно, что он уж точно не станет таким же умелым, как его отец или дед).

– У меня, конечно, были сомнения, но в целом все факты говорили о том, что я такой же, как моя семья, – нехотя признался Хью.

– Я не думаю, что открою тебе нечто новое, ведь твой тренер вчера уже пытался тебе сказать об этом, однако это была лишь часть правды, – медленно проговорил Ганнибал, – и я надеюсь, то, что я скажу, останется между нами. Но мне кажется, что тебе следует это знать. Это становится обычно известно лишь воинам, уже прошедшим посвящение, тогда, когда они пройдут все отмеренные им испытания.

Ганнибал сделал паузу и вздохнул:

– На самом деле любой воин может управлять любым оружием, но он приходит к этому умению не сразу. Для того чтобы постичь эту мудрость, ему нужно научиться безоговорочно верить в себя и свои силы и быть на сто процентов убежденным в том, что его меч обязан повиноваться ему. Это и есть главное испытание молодых воинов. На тренировках они закаляют не тело – оно у всех воинов с рождения совершенно, – все они закаляют там свой ум и дух. Через победы они учатся осознавать свою власть над противником, а затем это знание переходит и на их оружие. В конце своего обучения каждый молодой воин начинает понимать, что пределов нет. Он способен справиться с любым соперником и получить власть над любым оружием врага – это и является главным экзаменом.

Ганнибал взглянул на Хью:

– Возможно, я пожалею о том, что рассказал тебе это все раньше срока, но мне показалось, что сейчас самое время. А теперь садись, нам пора.

Хью вновь оседлал коня, и они продолжили свой путь в полном молчании. Хью чувствовал, что совершенно выбит из колеи: еще утром для него все было ясно и понятно, а теперь он не знал, что и думать.

«Если дед об этом знал (ну конечно же знал), почему тогда не сказал мне? Очевидно, он хотел, чтобы я сам дошел до этого, и, наверное, это правильно. Чем я лучше других? Однако все это проще сказать, чем сделать».

Перед тем как они прибыли на место, Ганнибал предупредил Хью о том, что ему прежде всего стоит договориться об условиях поединка, чтобы эта и без того опасная встреча не обернулась трагедией. Когда они наконец прибыли, то увидели, что Грегори их опередил и теперь в нетерпении ерзал в седле. Вопреки ожиданиям Хью его соперник явился один.

– Это хороший знак, – шепнул ему тихо Ганнибал. – Это означает, что он нервничает и вовсе не уверен в исходе поединка, иначе здесь бы сейчас было не менее десятка свидетелей.

Хью посчитал эти доводы вполне разумными и от этого почувствовал себя увереннее. Хотя ему, и вправду, исход этого поединка уже не казался важным, сейчас его волновало лишь то, чтобы это все поскорее закончилось. Он сжал бока Ганнибала бедрами и двинулся к Грегори.

– Мои условия таковы, – уверенно начал он, сам от себя не ожидая такого хладнокровия. – Деремся до трех уколов, надеюсь, наши доспехи смогут это выдержать. Если любой из нас будет серьезно ранен, поединок будет остановлен. Если победа останется за мной, ты больше никогда не станешь дурно отзываться ни обо мне, ни о моей семье. Принимаешь условия?

Было видно, что Грегори застигли врасплох, и он явно засомневался.

– Или ты трусишь? Боишься, что проиграешь и придется держать язык за зубами? – Хью удачно ввернул фразу из крутого боевика, просмотренного незадолго до его прибытия в Норгстон. Как он и рассчитывал, трюк сработал.

– Что ты сказал? – Грегори был взбешен и крайне возбужден. – Да я чихать хотел на все твои условия, все равно я сровняю тебя с землей.

Не дожидаясь дальнейшего продолжения диалога, Грегори пришпорил своего коня и, выхватив меч, ринулся навстречу Хью. Юноша, не ожидавший такого напора, едва смог увернуться. Меч просвистел у него над головой. Он резко развернулся и полностью сконцентрировался на действиях противника:

«Как там говорил Ганнибал: поверить в свою непобедимость! Все, я уже верю, я верю!» – и он рванул навстречу Грегори.

Их мечи наткнулись друг на друга и сцепились, как борцы в спарринге. Хью хотел первым нанести удар, он целился в правое предплечье, но отчего-то немного промахнулся, и его меч пошел в направлении торса противника, наткнувшись там на меч неприятеля. Положение было неудобно для обоих, и, резко оттолкнувшись, они разъехались.

– Ты что, косоглазый? – выкрикнул Грегори от неожиданности. Он видел намерения своего противника, и неожиданное изменение курса движения меча Хью чуть не застало его врасплох.

– Я надеюсь, ты не рассчитывал на быструю победу и на то, что я буду сообщать тебе о том, куда в данный момент целюсь?! – излишне пафосно выкрикнул Хью. При этом он отчаянно надеялся на то, что Грегори проглотит эту ложь. – Не работает, – тихо шепнул он Ганнибалу. – Я поверил в то, что я могу управлять этим мечом, но он меня все равно не слушается.

В этот момент Грегори подлетел к нему. Хью с трудом удалось отразить два десятка ударов, его меч все время попадал не туда, куда целился его хозяин, поэтому ему было совсем не до атак. Наконец Грегори извернулся и быстро ткнул своего неприятеля в бок. Раздался победный клич, и победитель этого раунда отъехал на безопасное расстояние.

– Ах, да, я забыл сказать о своих условиях. – Сейчас Грегори выглядел как обычно: уверенным в себе и высокомерным. – А мои условия таковы: если выиграю я, ты уберешься из Норгстона насовсем.

Хью собирался было уже начать спор о том, что его требование не было столь категоричным, что это, по крайней мере, несправедливо, но вдруг боковым зрением он заметил движение в дальнем углу площадки, там определенно стоял человек.

«Неужели это Грегори кого-то привел? Но зачем?»

И тут он узнал его. Это был Лео собственной персоной, который внимательно наблюдал за происходящим.

– Что замолчал? Стало страшно? – Грегори жаждал получить согласие.

– Хорошо, как скажешь, – спокойно ответил Хью. Он был так рад тому, что все-таки Лео было на него не наплевать. Он вдруг осознал, что этот белокурый худенький парнишка верит в него гораздо больше, нежели он сам в себя. Черт возьми, даже если он проиграет, Лео будет знать, что его друг не смалодушничал.

– Что? – в голос переспросили Грегори и Ганнибал. Грегори явно не ожидал такого ответа и недоверчиво уставился на Хью, пытаясь понять, в чем тут подвох.

– Я слышу сомнение в твоем голосе? – тихо проговорил Хью, наклонившись к шее своего коня. – А мне казалось, ты говорил, что веришь в меня.

– Да я-то верю, – начал оправдываться Ганнибал, – но это уже слишком.

– Возможно, я пожалею о своем решении, но я все-таки хотел бы рискнуть, возможно, в первый и в последний раз в жизни, – и уже громче добавил: – Я согласен принять твои условия, Грегори Армэр, однако, учитывая значительность твоих требований, я хотел бы внести корректировку в свои. А именно: в случае моей победы ты не только не скажешь более дурного слова о моей семье, ты также перестанешь трогать моего друга Лео. Вот и все.

Грегори, ожидавший гораздо более жестких условий, удовлетворенно улыбнулся и прокричал:

– Да будет так.

Через мгновение они уже неслись навстречу друг другу. Хью чувствовал прилив адреналина, он уверенно смотрел в лицо противнику, зная, что этот шанс он упустить не вправе. Раздался лязг метала. Хью быстро и уверенно наносил удар за ударом. Теперь не ему, а Грегори приходилось постоянно защищаться, при этом Хью не чувствовал никакого напряжения или усталости, он четко видел каждую деталь. Вдруг он понял, что может двигаться гораздо быстрее, и через долю секунды он услышал легкий вскрик. Это Грегори, получив увесистый удар по корпусу, ахнул, чуть не вылетев из седла. Хью отскочил на некоторое расстояние, давая возможность сопернику прийти в себя.

Грегори смотрел на него распахнутыми от удивления глазами, он никак не мог понять, что же тут на самом деле произошло.

– Ты обманул меня! – зло выкрикнул он. – Прикинулся, что слабее!

– Ну, это уж слишком! – Хью так и подмывало послать Грегори куда подальше. – Если бы я и вправду хотел тебя обмануть, то выдвинул бы условие покруче – вроде твоего, – не думаешь? Да, и какое это имеет значение. Ты сам вынудил меня драться, мне лично это все просто омерзительно.

Хью слышал себя словно со стороны. И откуда в нем взялась такая смелость, ведь он еще не выиграл сражение.

Похоже, Грегори подумал о том же. И не дожидаясь дальнейших комментариев, он направил коня прямо на Хью. Секунду спустя Грегори, кряхтя и ругаясь, валялся на земле, выбитый из седла четким ударом в грудь.

– Доволен! Будь ты… – Тут он, видимо, вспомнил, что больше не может позволить себе ругательств по отношению к своему сопернику, ведь даже для него слово чести что-нибудь да значило. Он лишь одарил Хью убийственным взглядом и, быстро вскочив на коня, не оборачиваясь умчался прочь.

– Это было потрясающе! – Из-за старого сарая в дальнем углу поля показалась белокурая голова Леонардо Ортэ. – Я, конечно, нисколько в тебе не сомневался, но это превзошло даже самые смелые мои ожидания.

Он подошел к Хью и пожал ему руку.

– Спасибо большое, я теперь твой должник. – Он серьезно посмотрел в глаза друга. – Я не шучу, можешь на меня во всем рассчитывать. И прости меня, пожалуйста, за мое безобразное поведение. Я упрямый осел, не желающий считаться с чувствами других людей. Просто я не мог слышать, что ты считаешь этого самолюбивого упыря лучше себя, это же настоящий бред!

– Да ладно, забыли. – Хью даже не хотелось это обсуждать, он был просто рад тому, что Лео снова с ним и они вновь лучшие друзья. Ну, и, конечно, приятное дополнение в виде поверженного врага тоже способствовало прекрасному расположению духа. – Только у меня просьба: не рассказывай никому об этом вечере.

– Ну, это будет очень сложно, – протяжно пропел Лео, – ты хоть понимаешь, какую силу воли мне придется проявить?

– Лео!

– Да понял я, понял, не дурак. Но все же теперь тебе стоит быть гораздо осторожнее, боюсь, наш «принц» этого унижения тебе просто так не оставит.

– Я и сам об этом подумал, – вздохнул Хью. – Но, – уже веселее добавил он, – лучше так, чем паковать чемоданы домой.

Они оставили лошадей в конюшне, решив еще немного погулять. Прощаясь с Ганнибалом, Хью тихо шепнул ему:

– Спасибо, дядюшка.

Ганнибал молча потерся мордой о плечо хозяина и друга, и они расстались.

Все получилось как-то само собой. Вероятно, этот вечер сплотил их так, что Хью уже не боялся того, что будет неправильно понят своим лучшим другом. Он рассказал обо всем, что случилось в его жизни, о том, что его тревожило и что радовало. Он рассказал о своих отношениях с отцом и о том, как страдал от его невнимания. Он умолчал лишь о том, о чем говорил недавно со своим дедом: как-никак он обещал никому ничего не говорить. Лео слушал внимательно, стараясь никак не комментировать даже самые странные поступки и мысли своего друга. Он лишь старался его понять, потому что по сравнению с жизнью Хью его собственная жизнь была даже слишком простой и нормальной.

– Теперь мне многое становится понятно, – наконец, сказал Лео, когда Хью закончил свое повествование. – Я даже не представляю, как бы я себя повел, если бы выяснилось, что всю жизнь я считал себя не тем, кем был на самом деле. Однако все-таки осмелюсь сказать, что ты был несправедлив к своему отцу. Постой, не перебивай, – притормозил его Лео, когда Хью открыл рот, чтобы вступить с ним в спор. – Ты просто постарайся поставить себя на его место. Представь, что от того, останешься ли ты в родном доме или сможешь от этого отказаться, зависит судьба твоих близких и друзей. Как бы ты поступил?

– Ушел бы, конечно, – не раздумывая, ответил Хью.

– Вот именно, любой нормальный человек поступил бы так же. А почему ты считаешь, что твой отец ушел, потому что боялся принять бой? Неужели ты не знаешь, что отважнее его в ту пору никого среди воинов не было? Лично я нисколько не сомневаюсь в благородности его намерений. И, знаешь, мне почему-то кажется, что тебе так выгоднее думать. Ты не обижайся на меня, друг. Но твой отец может быть виновен лишь в том, что, стараясь скрыть от тебя правду, сам отстранился от тебя. Согласен, это не назовешь красивым поступком, но и звания труса он никак не заслужил.

Хью хотел было вступить в спор, но что-то его остановило. Его порой удивляло то, как внутри молодого, незрелого юноши, склонного к авантюризму и безрассудству, могли так легко уживаться крайнее легкомыслие и развитая не по годам мудрость. Молодой Тэйлор тут же вспомнил стену славы отца, которую он увидел в первый день в своей комнате и которую на следующий же день закрыл портьерами. Он вспомнил, как Ганнибал рассказывал ему о его отце. Конечно, этот человек не мог быть трусом, и он все же зря так сказал. Лео был прав, это была всего лишь банальная обида. Юноша вдруг подумал о том, что и сам не сделал ничего, чтобы сломать стену отчуждения между ними. Ему следовало хотя бы попытаться поговорить с отцом. Теперь это не имело никакого смысла. Они никогда больше не встретятся. Хью чувствовал, что обрел здесь свой дом. И здесь он обрел уверенность в своих силах. Он больше не боялся той ответственности, которая раньше так его пугала. Он был сыном своего отца, он был настоящим Тэйлором, и он собирался сделать все от него зависящее, чтобы никто из его близких не пострадал.

Хью почувствовал себя свободно и легко, ему захотелось схватить Лео и подбросить в воздух, что он тут же и проделал.

Лео, не ожидавший подвоха, оказавшись довольно высоко в воздухе, начал громко ругаться.

– Да ты, и вправду, ненормальный, – пробурчал он, удачно приземлившись на руки друга. – Что, силу некуда девать? Вот и мне некуда, – уже примирительным тоном добавил он. – И зачем нам вся эта силища, если ее и приложить-то некуда? И все-таки здорово ты Грегори сегодня поддал!

Лео, пока они приближались к замку, еще долго сетовал на то, что ему пришлось наблюдать за схваткой издалека. Когда до Норгстона оставалось рукой подать, Лео вдруг предложил:

– А давай сэра Томаса навестим, хоть ему-то я смогу обо всем рассказать, ты же сам знаешь: он могила, в смысле никому ничего не скажет. Ну, пожалуйста!

Хью вовсе не разделял желание Лео похваляться своими победами, но отказать ему просто не смог (в конце концов, Лео и так было тяжело держать язык за зубами), и, свернув в широкую тенистую аллею, они пошли к главным воротам Норгстона.

– Похоже, кто-то пожаловал. – Лео указал рукой в сторону ворот, сэр Томас с кем-то разговаривал через двери.

– Я Марта Крафт, вернулась домой, – послышалось из-за ворот.

– Слушай, – Хью вдруг осенило, – это жена сэра Крафта, он ее уже давно ждет, как раз недавно он просил у деда разрешение отправиться на ее поиски. Слава богу, все обошлось.

Тем временем сэр Томас продолжал свой обычный опрос:

– Я рад вашему возвращению. Каковы ваши намерения?

– Я прибыла с миром, – послышался из-за двери грустный голос.

И вдруг произошло непредвиденное: раздался громкий вой, похожий на звук сирены, и испуганным голосом снаружи закричали:

– Отпустите!

Хью тут же вспомнил, как сам недавно проходил через этот портал, он сразу сообразил, что рука Марты оказалась в капкане металлической ловушки. Сэр Томас замер, очевидно, не представляя, как поступить, а затем приложил свою огромную железную перчатку к воротам и высвободил руку Марты, давая ей шанс уйти.

Они подбежали ближе.

– Что это было? – взволнованно спросил Лео.

Сэр Томас в недоумении развел руками, не зная, что ответить.

– Она солгала, ее намерения вовсе не были добрыми. Похоже, ее вместе с дочерью действительно взяли в плен, как и предполагал сэр Крафт. Думаю, они хотели, чтобы Марта проникла в замок и что-то для них сделала. Я должен был схватить ее, но тогда бы ее стали допрашивать и не выпустили бы обратно. Она пришла одна, а значит, они оставили у себя ее ребенка. Я решил дать ей возможность уйти.

– Что!

Хью и Лео резко развернулись, услышав низкий горловой рык. Перед ними стоял сам сэр Крафт собственной персоной. Он был взбешен.

– Выпусти меня! – Он тряс несчастного сэра Томаса, отчего тот звенел, как свинья-копилка, но сопротивления не оказывал. – Выпусти, иначе я убью тебя! – Сэр Крафт отпустил железного рыцаря и вынул меч из ножен.

– Я не сделаю этого, иначе мы потеряем еще и вас, – спокойно и твердо ответил сэр Томас.

– Да мне плевать, там моя жена! – Несчастный муж замахнулся и нанес отчаянный удар по корпусу сэра Томаса, но тот остался абсолютно невредим.

В это время на шум уже сбежались несколько воинов. Они подхватили обезумевшего мужчину под руки, стараясь оттащить его подальше. Кто-то из воинов подошел к сэру Томасу и начал задавать ему вопросы.

– Похоже, нам лучше отсюда убраться, – шепнул Хью Лео, и они поспешно покинули площадь.

Когда Хью вошел в холл замка, часы показывали уже двенадцать часов ночи, весь замок спокойно спал, даже не подозревая о том, что только что произошло у главных ворот. Хью чувствовал себя абсолютно измотанным, за этот бесконечный день он успел испытать множество самых противоречивых, но тем не менее очень ярких эмоций. Но у него оставалось еще одно незаконченное дело, которое ему не хотелось откладывать, несмотря на усталость. В течение дня он то и дело возвращался мыслями к событиям прошлой ночи. Его раздирали два основных чувства: чувство вины перед сэром Барэлом, на которого после вчерашнего «визита» было жалко смотреть, и сильнейшее чувство любопытства. Он еще днем решил, что вновь нанесет визит главному смотрителю, чтобы вернуть отнятое нечестным путем, а заодно и выяснить, что удастся.

Поднявшись в комнату, он вытащил из-под кровати рюкзак со всей маскировочной экипировкой, которую накануне Лео решил оставить у него, и быстро нарядился привидением. К счастью, в мешочке оставалось достаточно порошка, чтобы его план сработал. Осмотрев свое отражение в зеркале и убедившись, что все сделано в лучшем виде, он тихонько выскользнул из комнаты.

– Кто здесь?

Испуганный сонный голос сэра Барэла заставил Хью похолодеть. Он и не думал, что само присутствие Лео вчера сильно облегчило ему задачу, а сегодня он был один и чувствовал, что его уверенность тает на глазах.

– Это снова я, – пробасил Хью и тут же, словно в подтверждение его слов, в комнату ворвался порыв холодного ветра.

– Что вам надо на этот раз? – Сегодня сэр Барэл выглядел смелее, хотя все равно было видно, что ему страшно.

– У нас возникли некоторые сомнения насчет этого.

Хью запустил руку в карман и извлек оттуда тот самый пузырек. Сэр Барэл тут же сделал едва заметное движение по направлению к нему, он явно желал получить его обратно. Сконцентрировав внимание мажордома на столь необходимой ему вещи, Хью сказал:

– Возможно, мы могли бы оставить это вам, ведь вы неплохо справились с поставленной задачей, однако мы не вполне уверены, стоит ли нам это делать. Я пришел, чтобы услышать ваше мнение.

Хью старался правильно подбирать слова и не задавать вопросов, которые могли бы заставить его собеседника сомневаться. Однако его волнение оказалось напрасным: сэр Барэл мгновенно проглотил наживку.

– Мой предшественник рассказывал, что после того, как Кларк Тэйлор получил свою силу, о существовании которой не знал даже он сам, но знали все призраки и привидения Норгстона, оставаться в замке они больше не могли, потому что любой из них мог раскрыть эту тайну. Это могло привести к самым неприятным последствиям вплоть до истребления рода Тэйлоров. Мой предок говорил, что именно вы решили спасти своих потомков и что именно вы уговорили остальных сущностей добровольно покинуть замок. По его словам, о своем решении и его причине вы сообщили только ему и велели передавать это знание только следующему мажордому. Мой предок предупредил своего последователя о том, что вы будете за нами присматривать и мы не должны ни в коем случае раскрывать эту тайну никому. И еще он говорил, что если возникнет реальная угроза будущему нашего народа, то вы вернетесь, чтобы забрать единственное, что поможет убить носителя этой опасной силы.

Хью стоял и слушал не двигаясь. Ему очень многое так и не было понятно, но кое-что прояснилось, и ему совсем это не нравилось. Придя сегодня к сэру Барэлу, он планировал вернуть ему то, что они вчера случайно забрали, но теперь эта идея уже не казалась ему хорошей. Похоже, содержимое этого странного пузырька могло погубить его семью. А тем временем сэр Барэл перешел к главному:

– Когда вы забрали ее, то я решил, что вы собираетесь пустить ее в ход, но я заверяю вас: Тэйлоры были лучшими правителями из когда-либо существовавших в нашем государстве, при них мы не вели войн, успешно справлялись со всеми внешними угрозами, и, главное, люди стали спокойными и счастливыми. Вы, конечно, можете их уничтожить (при этих словах Хью вздрогнул), но тогда нам всем точно конец, и не важно, получит он их силу или нет. Его нынешних черных сил вполне хватит на то, чтобы уничтожить нас всех, а так у нас остается шанс, хоть какой-то, но остается…

Сэр Барэл замолчал и с надеждой в глазах уставился на Хью, ожидая его решения. И тут юноша понял, как ему стоит поступить. Он сделал вид, будто принимает какое-то решение, а затем сказал:

– Что ж, твои слова убедили меня, ты и твоя семья действительно отлично выполняли свою задачу… Поэтому я решил, что верну тебе ее, и ты сам воспользуешься ею, если настанет крайний случай.

По лицу мажордома было видно, что он испытал огромнейшее облегчение. Он протянул руку, спеша заполучить желаемое, но Хью остановил его:

– Еще один вопрос.

– Сколько угодно! – закивал сэр Барэл.

К его большому сожалению, Хью не мог задавать вопросы, которые могли бы вызвать у мажордома подозрения, и он решил попробовать еще один способ:

– Как ты думаешь, кто-нибудь еще может знать об этом?

– Нет, я думаю, нет, – как-то неуверенно ответил сэр Барэл.

– А если хорошо подумать? – настойчиво переспросил Хью.

– Ну, возможно, сэру Томасу может быть что-то известно. Он уже жил в замке, когда это произошло. К тому же он был не прочь потрепаться с вашим братом. – Он глянул на Хью. – Так что я бы не зарекся.

– Ясно, – разочарованно сказал Хью и повернулся к двери.

– Постойте, а как же то, что вы мне обещали? – упавшим голосом спросил сэр Барэл.

– Подожди одну секунду, я сейчас вернусь. – И, не дожидаясь ответа, юноша быстро выплыл из комнаты.

Оказавшись за дверью, он опрометью бросился к себе в комнату и начал разгребать сундук с вещами, привезенными с собой из дома. Наконец он отыскал то, что так искал. Это был умножитель: чудесный прибор, один из тех, что подарил ему отец, когда собирал его в дорогу.

«Эта вещь может оказаться тебе очень полезна. С помощью ее ты сможешь копировать любые предметы, однако помни, что все они будут лишь подделками», – сказал он тогда.

«Как раз то, что нужно», – подумал Хью и поднес умножитель к пузырьку. Он нажал на кнопку прибора, и тот начал излучать свет. Затем последовала яркая вспышка, и перед юношей появился еще один точно такой же пузырек, как тот, что он только что положил перед собой. Он быстро спрятал оригинал в сундук и поспешил обратно в комнату, прихватив с собой копию склянки и еще одну крайне полезную вещицу. Вернувшись, он застал сэра Барэла в том же положении: тот так и сидел с вытянутой рукой. Хью подлетел ближе и вложил пузырек с содержимым в руку сэра Барэла. Тот схватил его и поспешил убрать в тайник. Через мгновение он вернулся и начал горячо благодарить Хью за оказанное доверие. Хью кивнул в знак того, что принимает благодарность, и поднял руку, чтобы остановить этот безудержный поток сознания.

– А теперь мне пора, а вы немедленно ложитесь спать, – как можно более властно скомандовал Хью.

– Да, конечно, я все понял. – Сэр Барэл тут же лег в кровать и закрыл глаза.

Хью не стал дожидаться лучшего момента. Он молниеносно выхватил из-за пазухи прихваченную из комнаты бутылочку, быстро отвернул крышку и, когда облако клубящегося дыма вырвалось наружу, подул на него, направляя струю прямо в лицо мажордома. В этот момент сэр Барэл приоткрыл глаза и сквозь плотную дымку увидел отдаляющееся лицо Хью. Он что-то попытался сказать, но было уже поздно: он втянул в легкие довольно приличную дозу тумана забвения. Его глаза заволокло пеленой, и он отключился. Хью знал, что когда мажордом проснется, то все произошедшее с ним покажется ему просто сном, а уже к завтраку он вообще забудет об этом, как всегда случается со всеми снами. Он вернулся к себе в комнату, уничтожил все признаки своего перевоплощения и, удовлетворенно зевнув, провалился в глубокий, спокойный сон.