ЧАСТЬ ВТОРАЯ

Не могу сказать, что деньги играют самую главную роль в моей жизни. Скорее, главную роль играет то, что их у меня нет. Наступили летние каникулы, и большинство из нас выпихнули за ворота Академии. Остались лишь выпускники, все лето сдающие экзамены. Некоторые из драконологов могли позволить себе взять с собой драконов, если находили заработок на лето в курьерской службе или охране. Но я не нашла. Ожидая, что дракон выздоровеет полностью уже через пару месяцев, я поторопилась. Он, конечно, дорос почти до нормальных размеров, но был еще слишком слаб. Пришлось оставить Ротара в Академии.

И как повторялось четыре года до этого, я собрала свои шмотки, много места они не занимали, парочку конспектов, чтобы тренироваться в магии, и поехала домой. Домой мне, честно говоря, не хотелось. Не хотелось так, что по дороге я задерживалась всеми способами. Потому что как только я переступала порог родного, ну… почти родного дома, веселая и мирная жизнь для меня заканчивалась. Наступало постоянное занудное и упрекающее бормотание родственников, которые якобы мне зла не желают, но своими попытками вбить разум и ответственность в мою голову вызывают мысль, что лучше бы они мне хотели зла. Денег у меня почти не было, только на проезд в дешевом экипаже и один раз перекусить в еще более дешевой забегаловке. Мой родной городок Карнаст находился в двух с половиной днях пути от Академии, но временами мне казалось, что и тысячи миль было бы мало. В общем, я задерживалась, как могла. Купалась в попадающихся озерах, даже заночевала на берегу одного, всю ночь пугливо вскакивая от малейшего треска, бродила по городкам, которые попадались на пути, глазела на ярмарочные представления на площадях и изо всех сил размышляла, как бы заработать и не возвращаться домой подольше. Или хоть оттянуть это на пару недель. Но припасы еды, взятые из Академии, закончились, и если ничего не придумаю, эта пара недель завершится моей голодной смертью.

В сторону Карнаста я ехала в одиночестве. Туда, где живу я, вообще направлялось не много адептов, да и путешествовали они более удобными способами. Даниэн с Ори жили совсем в другой стороне, почти у самых гор, неделю добираться. Я же, по сравнению с ними, жила чуть ли не у самого порога Академии. Но меня это не радовало. Конечно, если бы кто-нибудь сдуру ударился в магическое путешествие, королевство посмотреть, себя показать, я бы поехала тоже. Но мои друзья, все как на подбор, оказались домоседами, у потомственных магов связь с семьей вообще особенно сильна, и они предпочитают проводить время в собственном поместье, а не мотаться по дешевым гостиницам с клопами, пытаясь заработать себе на жизнь. Об отношениях с родственниками я особо не распространялась и вот уже который год ездила домой, хотя не раз, а скорее тысячу раз приходили мыслишки подбить кого-нибудь провести лето вместе. Другое дело, что я побаивалась высоких магических сородичей моих друзей. Мало ли что скажет про меня серьезный маг в пятом поколении, который является папашей Даниэн. Родословная у меня так себе. А у некоторых чистокровных магов есть такая поганая привычка общаться только с такими же чистокровными. Может, меня из гостей и не выгонят, но больше всего не хотелось натолкнуться на презрительный или полный жалости взгляд. Нет уж, слишком много я таких взглядов видела. Два месяца — это не так уж долго, как-нибудь вытерплю… Или нет.

Почти весь день я слонялась по Вышенску, щурилась от солнца, жадно смотрела на детей, поедающих мороженое, и так же жадно на голубей, которым жалостливые старушки бросали хлеб. Жрать хотелось невозможно, но до моего города было еще полтора дня пути или ровно восемь часов, если возьму билет на завтрашний экипаж и потрачу все свои оставшиеся деньги. И весь день я мучительно размышляла, пойти ли мне сейчас в ближайшую закусочную и там жадно сожрать все, до чего дотянутся руки и на что хватит денег, а потом идти пешком и заночевать где-нибудь на обочине дороги. С одной стороны, маги в незнакомых местах ночевать не боятся, а с другой, небоевые маги все-таки боятся. И весь день я прикидывала, хватит ли мне дурости. И что победит: мозги или желудок. Вышенск был мне знаком, когда-то я сюда с родителями ездила, навещать какую-то давнюю подругу маман, да и каждый год тут брожу, маюсь от размышлений, как бы подзаработать.

Это был маленький городок, гораздо меньший, чем Умирен, более неопрятный, потрепанный и, как все небольшие городки, довольно бедный. Обшарпанные стены, облезлые вывески, выбитые камни на мостовой. Но мне он нравился. Он был уютным, как старые тапочки, если можно так говорить о городах. И когда бы я ни бывала здесь, тут всегда светило солнце, на главной площади стояли потрепанные лоскутные повозки цыган или ярмарочных лицедеев, поэтому целый день я обычно бродила в толпе и развлекалась. В общем, и немудрено, бывала я тут только летом.

К вечеру я тоскливо побродила по площади, истово надеясь, что кто-нибудь потерял хоть немного мелочи, но видно не я одна такая была умная и все уже до меня собрали. Потом представила себя с протянутой рукой с просьбой о подаянии и хмыкнула. Великий маг шхэнов! До архимагистров, величественных и высокомерных, смотрящих на драгоценности, те же алмазы, только как на удачный катализатор для колдовства, мне было далеко.

Обошла все столбы в поисках объявлений о заработке для магов, но узнала только, что кто-то продает породистых котят. Стоило бы купить местную газету, но кто еще знает, может, там такая же шхэнь.

Не знаю уж, как занесло меня в этот трактир. Всегда проходила мимо, а сейчас все-таки завалилась. Может, потому, что на улице темнело, жители мало-помалу расходились по своим уютным теплым домам, и меня изо всех сил тянуло хоть немного продлить этот день перед тем, как я потащусь на станцию покупать себе билет и там же просижу на скамейке до самого утра. В трактире было шумно и людно, но свободные места еще оставались. Кто-то квасил, хотя это был будний день, кто-то благопристойно наслаждался кружкой пива, но в основном все квасили. Все знают, маги пить не умеют. Магия, текущая в наших телах, делает наш организм почему-то гораздо более уязвимым к выпивке, но сейчас, глядя на общее веселье, мне тоже захотелось. Но мужественно, усилием воли я сдержалась. Потому что пьяный маг — это страшно. По разрушительному потенциалу мы в пьяном виде с демонами сравнимся. Кстати, о делхассе. До сих пор не верю, что мы так просто от него отделались. Просто не верю. По ночам все еще снятся кошмары, когда он возвращается во всем своем кровавом величии и тянется к моему горлу, сжимает мое лицо, и усмешка у него недобрая, жадная. Я запираю двери, я ношусь по старому дому, из которого нет выхода, а глаза демона смотрят на меня изо всех пустых комнат. «Ты так ждала меня, малявка, и я пришел». Мощная, почти уродливая фигура выступает из тени, и доски пола скрипят, ломаются под его лапами, а потом он выпускает когти. И я бьюсь о стены, в которых исчезли все двери, и пытаюсь выбраться наружу. Что уж поделать, мне часто снятся кошмары.

— Что будешь заказывать? — скептически посмотрела на меня подавальщица, и этот взгляд меня взбесил. Она словно вытряхнула мои карманы и поняла, что денег у меня ни шхэна нет. Я мысленно прикинула, на что мне хватит мелочи.

— А что есть? — спросила я, решив потянуть время. Нет, чудес не случается, и ни у кого не просыпается желание заплатить за бедную девицу. Бедную в прямом смысле. Нет, конечно, сиди я тут в полупрозрачной кофте с громадным вырезом, как вон та тетка, за меня бы, как и за нее, платили. Но я не обманывалась. Выглядела я так себе, если не сказать жалко. Входя в трактир, увидела себя в мутном зеркале, висевшем на стене. Но и тусклого отражения вполне хватило, чтобы испоганить настроение окончательно. Волосы слиплись от пота на висках, короткий, отдающий ржавым оттенком хвостик дохло лежит на плече, рубаха, которую я специально выбрала для дороги (ее не было жалко), помялась и пропылилась. Худые узкие бледные запястья виднеются из подвернутых рукавов. Острый подбородок, крепко сжатые губы, тонкая шея, выглядывающая из вороха старой застиранной ткани. На меня смотрел угрюмый худощавый пацан в одежде, висевшей на нем мешком, со старой дорожной сумкой на плече. В общем, не знаю никого, кому бы такое отражение понравилось.

— Ну вода есть, — сказала подавальщица с усмешкой. — Сухарики.

Вот сволочь. Это ей бы на воде и сухариках сидеть. Такая толстая, что в дверь едва пролазит.

— А булка какая-нибудь есть?

— Два медяка.

— А вода сколько?

— Вода бесплатно, — снисходительно сообщила она. Ну вот ничего, выучусь на мага, вернусь сюда и… А с какой стати мне сюда возвращаться и тратить на нее время? Нет уж, пусть страдает от того, что такой великий маг больше сюда не вернется.

— Тогда булку и воду, — хмуро заказала я. Утешало, что ужин сегодня все-таки будет, и мне на него даже денег хватает. В Умирене цены были выше, но, с другой стороны, это и не простой город, а магический.

Вскоре подавальщица принесла довольно здоровую сдобную булку и кружку с водой и, насмешливо смерив меня взглядом, удалилась. Боги, тетка была здоровой, как орк, думаю, она в этом трактире и вышибалой бы работать смогла. Такой ничего и не скажешь, пришибет еще. Как я заметила, с ней даже пьяные посетители не спорили. В общем, я сидела и наслаждалась тем, что наконец после долгого дня смогла расслабиться. Есть хотелось жутко, но я заставляла себя медленно отщипывать от булки по кусочку, чтобы не вылететь раньше времени. Да и когда медленно ешь, говорят, насыщение наступает быстрее. Сомневаюсь. Посетители о чем-то пьяно переговаривались, обсуждали жен, тещ, работу, ярмарку, рыбалку, и я чуть не задремала, слушая эту трепотню ни о чем. А потом все как-то неожиданно затихли. Я протерла глаза и мутным взглядом уставилась на вошедшего незнакомца. Черноволос, остронос, высок и очень сутул. Одет весь в черное и вызывает явный напряг у местных жителей. Гробовщик, что ли? Гробовщики тоже пьют.

— Некромонгер… — прошел шепоток. — Темный… некромант… опять пришел…

У, ясненько. Темный маг решил скрасить своей денек и испортил его другим. В Академии я уже достаточно общалась с некромантами, поэтому на него особо и не смотрела. Говорят, возраст магов можно прочитать по глазам. Живут-то маги до двухсот — трехсот в среднем, спасибо обратному эффекту колдовства, а архимагистры так вообще до девятисот могут дотянуть, тут уж от силы мага зависит. Я же определяла возраст, скорее, по движениям, как бы молодо ни выглядел маг, но магистра от адепта всегда отличишь. Движения другие. Будто все суставы смазаны, и он плавно двигается и не может остановиться, и если не придержит себя, так и будет махать руками и ногами. Иногда мне кажется, что у старых магов вообще нет костей, и они такие легкие, что их сдует ветром. Ошибочно, конечно. Судя по тому, как этот тип сжимал губы, морщился, сел за свободный стол почти напротив меня, ему уже точно перевалило за восемьдесят.

Подавальщица нерешительно застыла около него.

— Аясу мне, Гельда.

И вот тут я уже ощутимо напряглась. Аяс — это почти чистый самогон, и если бы даже у магов не сносило крышу сильнее, чем у обычных людей, то все равно опьянеет он здорово. Не знаю, что хуже. Бухой боевой маг, слухи о разрушениях которых я слышала, или в стельку пьяный некромант. И проверять мне как-то не хотелось. Очевидно, что-то такое подозревали и местные, потому что народ в трактире стал быстро рассасываться. Посетители бежали, оставляя недопитые кружки и недоеденный ужин. Я быстро дожевывала булку и запивала водой, соображая, что мне делать.

— Может, не надо, Вел? — осмелилась подать голос тетка.

— А может, надо? — язвительно возразил темный.

Я вздохнула. Теперь, кроме меня, в трактире уже никого не было. Ну, если не считать невидимого хозяина, который уже мог и через черный ход скрыться, подавальщицы и того, кто вскоре устроит тут небольшой конец света. Я доела булку, осушила кружку. Вот теперь пора сваливать. Поставлю защитный контур около скамейки на станции, и никакой зомби меня не сожрет. Возможно.

— Что случилось, Вел? — тихо продолжала подавальщица. — Ты же знаешь, тебе нельзя пить.

Глаза некроманта казались такими черными, что в них просто проваливался свет.

— А я сказал: неси мне аясу, Гельда, иначе нарвешься на проклятие, я за себя не ручаюсь, — тихо прошипел он и двинул кулаком по столу. Я медленно, медленно встала и попятилась к выходу, но, очевидно, мой шхэнов злой рок не мог дать уйти мне вот так запросто, без ощутимых потерь. Я натолкнулась на выдвинутый сзади стул и с грохотом навернулась.

— Аясу, Гельда! — рявкнул некромант, и было ясно, что если служанка не двинется с места, то действительно нарвется. Здоровая, как орк, тетка явно струхнула и ушла. Тогда он повернулся ко мне.

— Что, испугался? Я такой страшный? — с тихой, прочувствованной злостью спросил некромант.

Нет, если б он ко мне не обращался, то я бы промолчала, просто встала с пола и быстренько смоталась. Но если кто-то с тобой заговаривает, значит, дает негласное право дать совет или вмешаться в твою жизнь.

— По статистике, — буркнула я, — каждый третий пьяный маг наносит большие разрушения, а потом попадает в магическую тюрьму или лишается лицензии. Вы сдурели? Мне в этом городе еще до утра торчать, только на зомби пялиться мне и не хватало.

— Та-а-ак, малыш, ты меня совсем не боишься? — с интересом обратился ко мне некромант. Взгляд у него был как у пьяного, и я неожиданно подумала, что он вполне мог начать надираться дома, потом запасы у него закончились, как и остатки здравого смысла, и он решил продолжить уже здесь. Вариантов ответа было много, но я не знала, какой выбрать. Скажу, что маг, вызовет еще на магическую дуэль, не скажу, проклянет еще сдуру.

— Э-э-э… — промычала я. — Ну мне вообще-то уже приходилось общаться с некромантами…

— Да неужели? — так же ласково продолжал он, будто гладил ядовитую змею. Боюсь, подумала я. Бухие маги — это страшно. Это очень страшно. — Повидал многое в жизни, малыш? Такой опытный, да? Сумка за плечами, умудренный взгляд. Думаешь, можешь указывать мне? — заорал он. Я попятилась, споткнулась об очередной стул и снова рухнула. Некромант заржал, противно так, гаденько, и мне стало жаль, что рядом нет Ротара. Уж он бы ему все выступающие части тела пооткусывал, этому придурку. Драконам-то все равно, на них проклятия не действуют.

— Иди сюда, — настойчиво сказал он. — Со мной выпьешь. Посмотришь, как дядя некромант трупики поднимает, малыш.

— Оставь ее в покое, — вмешалась незаметно подошедшая Гельда. В ее руке была зажата непочатая бутылка. — Вот, бери и иди надирайся на кладбище, упырь проклятый! — в сердцах сказала она.

— Ее? Так ты девочка? — пьяно удивился темный маг с таким искренним изумлением, что я почувствовала, как покрываюсь неровными красными пятнами. И неважно, сколько покойников он поднял до этого, только за эту одну фразу я бы его прикончила. — А, плевать. Иди сюда, малыш… ка. Выпьем.

— Я говорю, оставь ее в покое!

— Молчи, Гельда! — Он сделал какой-то пасс рукой, и подавальщица и вправду замолчала, раскрывала рот, но не могла вымолвить и звука. Наверно, это и есть проклятие молчания, про которое говорил как-то Андреас. — Иди сюда! — рявкнул маг. Вот псих-то. Но, похоже, не знает, что я колдовать умею, и это был мой шанс. Я медленно направилась к нему, сложила за спиной пальцы знаком эмидельяниса. Конечно, как он, просто пассом, я колдовать не могу, мне вначале сконцентрироваться надо, пропустить силу через себя. — Иди, иди, — более-менее успокоился некромант, заметив, что я подчиняюсь. Сила накапливалась, покалывала запястья, а потом, представив, как она собирается в грудной клетке, я выпустила ее. Сейчас он слишком не в себе, защиту поставить не сумеет. Некромант рухнул со стула как подкошенный и пьяно засопел на полу.

Одолжив у Феолески книгу по боевой магии — мало ли какие психи в жизни встретятся, — из нее я вынесла три умных вещи. Старайтесь застать врага врасплох, будьте безжалостны и бейте тем, что гарантированно собьет его с ног. Я выбрала сонное заклятие. Тренировалась на крысах в подземелье, засыпали как миленькие. Повернув голову, я обнаружила, что подавальщица орет, беззвучно разевая рот.

— Да спит он, спит, — успокоила я ее. — Проклятие молчания с вас снять не могу, не умею. Я еще учусь типа. Вот он протрезвеет и снимет. — И тут пришло время откровенной наглости, но, завалив восьмидесятилетнего некроманта, я чувствовала себя крутой как никогда: — Ну я его усыпила, потратила много колдовской силы, и было бы неплохо ее восстановить. — Подавальщица смотрела уже с интересом. — Может, вы меня того… покормите?

К утру проклятие молчания с Гельды спало. Тетка оказалась сердобольной и не только разрешила мне поспать на раскладушке в подсобке, но даже и некроманта страже не сдала, а оставила его лежать на полу, прикрыв сверху одеялом. Судя по ее реакции, срывы у местного черного мага случались с печальной регулярностью. Причем Вел, как она его называла, этот худощавый сутулый неврастеник, вызывал у рослой, уверенной в себе Гельды материнские чувства, и она спускала ему любые его магические «шалости» и откровенно жалела. Она была вдовой, хозяйкой этого трактира, поэтому могла позволить кому угодно валяться на полу в любое время.

По ее рассказу, обычно он никаких бед и разрушений не причинял, приходил сюда, пьяно плакался ей в плечо и уходил. Конечно, если кто при его появлении не убирался или пытался с ним спорить, то тогда заканчивалось это чем-нибудь вроде молчания, паралича или потери сознания от ужаса, когда некромант перечислял все кары, которые сейчас свалятся на наглеца. Городская управа смотрела на все это сквозь пальцы. Этот Вел был единственным некромантом не только на весь город, но и на все окрестности, и в случае чего его помощь могла оказаться даже полезной. К тому же он был сравнительно безобидным. Мэр время от времени подкидывал ему работенку, боясь, что тот переберется в другое место, благо ему предлагали. Когда из меня вырвалось какое-то серое облако и окутало некроманта, а потом тот рухнул, тетка, грешным делом, решила, что я его прикончила.

— И часто у него такое? — поинтересовалась я, когда Гельда на обширной кухне трактира готовила оладьи на завтрак. Свой экипаж я уже пропустила и была дико этому рада. Никогда не была в задних рабочих помещениях всяких закусочных и сейчас с любопытством рассматривала висящие на крючках кастрюли, хранилище для еды и огроменную печь. Трактир открывался после полудня, так что времени было навалом.

— Да как сказать… — Гельда на секунду обернулась ко мне. — Временами на него такая необъяснимая тоска наваливается, что хоть волком вой. Вот тогда он надирается и приходит сюда. Вроде бы и благополучно все у него, в городе ценят и уважают, объясняла сколько раз, а он как заладит: я некромант, все меня боятся, на другую сторону улицы переходят, если меня видят, никакой жизни нет.

— Жениться ему надо, — как знаток жизни, авторитетно изрекла я. Моя маменька частенько выдает такие немудреные истины. Раньше, когда я спорила о чем-то, она всегда заявляла непререкаемым тоном, что я хочу спать, и гнала меня в детскую. Потом таким же непререкаемым тоном выдавала, что учиться мне надо лучше. Соседям тоже доставалось: жениться надо, бросать его надо и пить меньше надо.

Тетка отчего-то раскатисто заржала:

— Ой, молчала бы уж!..

Наверно, этот ее громоподобный смех некроманта и разбудил. Он ввалился на кухню, сонный, обросший щетиной и помятый после спанья на полу, с темными кругами под глазами и проблесками мук совести во взгляде. Немудрено, что он вызывает у жалостливой Гельды материнский инстинкт. Этакий небритый ребеночек.

— Чем ты меня так двинула? — откашлявшись, спросил он.

Я снова почувствовала себя великим магом.

— Сонным заклятием. — Извиняться я не собиралась, но он продолжительно молчал, и я уж было решила, что он ждет именно этого.

— Так ты маг? — наконец выдал некромант. Его глаза больше не казались темными и страшными, а были отекшими, с красными прожилками; от него несло перегаром, и он ощутимо мучился не только от совести, но и от похмелья. — Гельда, дай мне чего-нибудь попить. И извини за вчерашнее. Я… опять. Я постараюсь держать себя в руках, — невнятно и виновато промямлил он.

— Садись уж, Вел, — протянула жалостливая Гельда. — Сейчас рассольчику дам.

Я хрюкнула в кулак. О да. Жутко страшный некромант.

— Ну? — спросил он.

— Что ну? А… нет, не маг. То есть… в Академии еще учусь.

— В Умирене?

Вот только не хватало, чтобы он знал, где меня искать. Хотя, с другой стороны, где я еще могла учиться.

— А вы тоже там?..

— Нет. Я в… — Некромант запнулся. — В другом месте обучался.

— А где?

— Неважно, — зыркнул на меня он.

— Да чего ты скромничаешь, Вел? — влезла Гельда. — Он в самой Леарданской Академии обучался, во как!

Я поняла, почему некромант так морщился. Столичный маг, а застрял в этой провинциальной дыре. Мне в пору ржать и показывать пальцем.

— А-а-а… Здорово, — аккуратно сказала я, чтобы он не распсиховался. — А я сейчас домой еду. То есть не совсем домой. Э… вам случайно помощник не нужен? Могилки там раскапывать. Я, если чего, могу, — продолжала наглеть я. Некоторое время у некроманта было такое ошарашенное лицо, будто я предложила ему станцевать голышом. Изумление было почти такое же, когда он узнал, что я не парень.

— Малыш… ка, ты свихнулась? — осторожно спросил он. — Ты боевой маг?

— Нет.

— Практик?

— Нет.

— Я должен играть с тобой в угадайку? — разозлился некромант.

Я покосилась в сторону Гельды. Подумала.

— Ну я вообще-то со зверушками общаюсь, — осторожно сказала я. Он продолжал молча смотреть. Ладно, выложу карты. К шхэну, не наймет и не надо. — Ну я… драконолог.

Реакция на эти слова у него была странной. Он со стоном начал биться головой об стол:

— Меня победил какой-то драконолог. Допился!

С одной стороны, это льстило. С другой…

— Я не какой-то!

— Ну да, да, малыш. Прости, что обидел. Значит, ты не нашла работы на это лето и решила попытать счастья у меня? С чего ты взяла, что будешь мне полезна? Вы же только летные заклинания изучаете.

— Ну, кого-то я сонным заклятием завалила, — разглядывая свои ногти, сказала я. Посмотреть было на что. За два дня в дороге и ночевку под кустом я заросла грязью.

— Да найми ты ее, Вел! — опять влезла Гельда. — Хоть займешь себя чем-нибудь, от выпивки отвлечешься. Тебе еще амулеты на кладбище устанавливать, вот и пригодится девчонка-то. Пять золотых ей в неделю плати, по-моему, хватит. Ты же все равно почти ничего не тратишь, я тебя знаю, сидишь на сундуке со своими сокровищами, как последний упырь.

— Гельда! — рявкнул некромант, но вышло менее впечатляюще, чем вчера. Потом посмотрел на меня: — А ты не испугаешься работать с некромантом?

— Да в Академии общалась я с некромантами, и ничего. Даже основы некромантии почитывала.

В глазах темного мага зажегся нехороший интерес:

— И зачем это драконологу понадобилось читать основы некромантии?

— Времени было много, — сухо отозвалась я. — Мой дракон… немного болел. Но сейчас ему лучше.

— Ясно. — Вел откинулся назад, забыв, что сидит на табурете, и чуть не рухнул. Я захохотала, пытаясь сдержаться, зная, что теперь работу точно не получу, но долго смеялась, уткнувшись в скрещенные на столе руки. Незнакомое ощущение. Если подумать, я уже давно не смеялась. Вот так — откровенно, не сдерживаясь. Сто лет. А может, тысячу. И отвыкла от этого. Но сейчас мой дракон выздоровел, от демона избавились, и дела понемногу налаживались. А этот некромант был шхэново забавным. Таким одновременно спесивым и жалостным, что, глядя на него, меня просто пробивало на ржач. Отсмеявшись, я нагло поинтересовалась у молчащего мага:

— Так я нанята?

Честно говоря, наниматься к незнакомым восьмидесятилетним магам — последнее дело. Матерые или начинающие матереть колдуны требовательны к недоучкам, презрительны, платят мало, работать заставляют много и все время поучают, считая себя самыми умными. Но некромант, продрыхший всю ночь на полу, матерым не выглядел.

Тот некоторое время раздумывал. Гельда поставила перед нами тарелки с блинами, и я набросилась на них. Еда. Настоящая, обжигающая, вкусная, сытная еда. За год в Академии я уже отвыкла, что у еды, которая находится в тарелке, может быть нормальный, не картонный вкус. А может, Гельде помощница понадобится? Она жалостливая, может нанять.

— Прокормить ее будет сложно, — прокомментировал молчащий до этого маг.

— У девочки растущий организм, — ворчливо отозвалась Гельда и с чего-то погладила меня по голове. Потом положила мне добавку и ударилась с некромантом в обсуждение каких-то недавних городских событий. Точнее, она обсуждала, а некромант нехотя поддакивал. У меня возникло ощущение, будто это завтрак в настоящей семье: Гельда заботливая мамаша, этот Вел — молчаливый, но добрый отец, и сейчас они меня начнут расспрашивать об успехах в Академии, без упреков, без требовательных угроз, а просто… гордясь мной. Блин встал поперек горла, и дожевывала я уже медленней. Хуже не когда у тебя чего-то нет, а когда ты осознаешь, что у тебя этого и не будет.

— Так что, Тай, у тебя действительно есть дракон? — спохватилась Гельда, решив допросить теперь и меня. Я вообще-то думала, она спросит раньше. — Из тех, которые иногда над нами пролетают? Из гонцов?

— Ну вроде этого, — кивнула я.

— Здоровая, наверно, зверюга, и как ты с ним управляешься? — Лицо у нее особо впечатленным не было, так, слегка заинтересованным. Наверно, общаясь с темным магом, она отучилась удивляться. Мощная тетка.

— Он послушный. Осенью, когда я в Академию вернусь, наконец летать начнем. Ротар за лето крылья разработает, — похвасталась я. Дома все равно не выйдет похвалиться, сразу будут неминуемые вопросы, а чего, мол, раньше-то летать не научился.

— Ротар? Странное имя.

— Попрыгун. С древнего наречия орков. — Я коротко пересказала свои злоключения, когда я наступила на его яйцо. — Ну, в общем, выпрыгнул он, я его отшвыривала, он обратно. Вот и назвала Ротаром.

Тетка, наконец, отсмеялась.

— Забавный у тебя, наверно, дракончик.

Дракончик? Ротар?

— Да не, он уже с лошадь вымахал.

— Так тебя зовут Тай? — подал голос некромант. Я подумала о том, что до него как-то замедленно все доходит, как сквозь туманное марево, и когда я рассказывала, он почти не слушал, а только думал о чем-то. — Ладно, ты принята. Пять золотых в неделю. Жить будешь… ладно, можешь на чердаке место занять, только ничего в доме не трогай! И не думай, что быть помощником некроманта просто. Это ответственная и серьезная работа! — Это была бы действительно серьезная и прочувствованная речь, но он снова качнулся назад, ища невидимую спинку стула, чуть не грохнулся, вцепился в край стола и перевернул на себя тарелку с блинами. Нет. Я точно не помню, когда я так ржала.

Потом мы пошли к его дому на окраине, и жители расступались в стороны, пропуская нас вперед, будто мы были королевским кортежем среди простолюдинов. Нет, что-то определенно в этом есть. Дом у некроманта оказался двухэтажным с давно и успешно засушенными клумбами, видно доставшимися от старых хозяев. Сорняки, как более живучие, еще держались. Забор вокруг дома увивал темно-зеленый плющ, какой часто встречается на склепах, дорожка была покрыта комьями земли. Потом я поняла, откуда они взялись: у стены дома стояли две грязные лопаты. У меня холодок по спине пробежал. Вряд ли он огород вскапывал.

Дом был темный, душный и пыльный. Но при этом все вещи стояли на своих местах. Не думаю, что некромант часто убирался, он просто ничего не трогал. На втором этаже была большая библиотека, куда мне ходить было запрещено, и еще две комнаты со снадобьями, порошками, реагентами и всякой некромантской дрянью вроде ножей, черепов и крови в склянках. Туда мне тоже ходить запрещалось. Дверь в спальню была приоткрыта, и мельком я увидела его кровать со скомканной постелью. Что-то мне подсказывало, что скомкала ее не страстная ночь в объятиях какой-нибудь жертвенной девы, а постоянные, непреходящие кошмары. Да и темноту он любил скорее потому, что в ней было проще переживать похмелье.

— Ничего не трогай здесь, ясно?

— Да ладно. Если я что-нибудь трону, вы наверняка сразу увидите по отпечаткам на пыли.

— Я твой наниматель. Относись уважительно!

А я демона вызвала, подумала я про себя. И некроманта одним заклинанием уложила. Я круче. Пусть он ко мне относится уважительно.

— Хорошо, — буркнула я. — Кстати, а как вас зовут? Мне вас тоже называть Вел?

— Меня зовут… — Он почему-то замялся. — Веофелий Саторски.

«Великие боги, какие же комплексы, наверно, у мужика», — подумала я.

— Но ладно, тоже можешь называть меня Вел.

Ну не Веоф же. Веоф… да, звучит. Некромантская у него, наверно, семья, раз сына так назвали. По здравом размышлении, некромант был из неуклюжих, безобидных, но добродушных неудачников, постоянно влипающих в какие-то глупые ситуации. Разве завалила бы обычного некроманта простая девчонка? Нет. С Веофелием это случилось запросто.

— Спать будешь здесь. — Мы поднялись на чердак, и он распахнул дверь. Там было пыльно. Паутина свисала гирляндами неведомого праздника.

— Лучше скормите меня зомби, — пробормотала я.

— Зомби такие молчаливые. Гораздо лучше, чем ты, — не остался в долгу Вел. — Знаешь какие-нибудь бытовые заклинания, которые помогли бы убраться?

— Ну… вроде знаю, — задумчиво отозвалась я. Пошла, открыла скрипящие, старые окна. Грязь отваливалась от рам кусками. Я брезгливо отряхнула руки. — Так, а щас будет самое великое заклинание! — на манер ярмарочных зазывал начала я и, отойдя к выходу, сложила пальцы знаком «эррэ». Это был наш знак, знак летучих, он помогал управлять воздушными потоками, но если нужно по-быстрому смести пыль, тоже годился. Я его неплохо приспособила для уборки старой соломы из загона Ротара. Я пропустила силу через себя, и она рванула из кончиков пальцев. Наверное, пытаясь впечатлить нанимателя, я перестаралась. В комнате случился настоящий пыльный взрыв. Пыль сплошным дымным облаком устремилась к небесам через проемы окон, по дороге запачкав весь чердак и сметя какие-то вещи с подоконника. А также залепив все стекла, так что, если окна закрыть, на чердаке станет абсолютно темно. Кажется, я начала понимать, что чувствуют люди, попавшие в бурю в пустыне. Я восхищенно проводила клубы пыли взглядом. А ведь нехилый я маг!

Веоф молчал, и я с опаской на него посмотрела. Может, впал в шок от удивления или наглотался паутины. Давно я так не ржала, с завтрака. Его темная одежда стала серой, с ушей свисали пыльные клочья, они были даже на бровях и ресницах. Волосы, как в меховой шапке. Глаза стали совсем черными и непроницаемыми. Видно, от желания меня придушить. Я-то сама предусмотрительно закрылась щитом.

— Пошли за ведром и тряпкой. И больше так не делай!

— Да, шеф!

Идя за ним, я думала о том, что как-то легко и непринужденно я умудрилась оказаться помощницей некроманта. И зачем мне было это нужно? Может, стоит вернуться домой, благо до него сутки пути всего… и все лето торчать у родителей, выслушивать их поучения и упреки. Нет уж, лучше некромант.