Элейн щурилась от яркого света солнца, плетясь за гномом и молодым человеком, спасшими ее от заклания. Теперь, когда она окончательно успокоилась, все эмоции и переживания прошлой ночи навалились на нее непомерной усталостью. Слишком много волнений и страха выпало на ее долю за это время. Больше всего сейчас Элейн хотелось спать. Ей казалось, что, опустись она даже просто в придорожную траву – мгновенно заснет беспробудным сном.

Окончательно протрезвевший гном торопился сам и торопил своих спутников, желая быстрее добраться до города и оказаться в какой-нибудь таверне. Судя по всему, усталость проявлялась у него совсем иначе, и вместо сна гному была жизненно необходима еда, и самое главное – хорошая и крепкая выпивка. Его понукания и недовольное бормотание о нерасторопности слабой молодежи звучали непрерывным фоном.

– Ну что вы еле плететесь? – раздраженно рычал Регнар, перекрывая все другие звуки вокруг. – Вас двоих только за смертью посылать. Бросить бы вас, да помрете без меня на втором повороте. А я с вами помру. От голода! Шевелитесь, лентяи, а то у меня в горле сухо, как в пустыне Шакхи.

– Кто о чем, а шелудивый о бане! – усмехнулся молодой Нарлинг, а потом серьезным тоном добавил: – Нам нельзя забывать об осторожности. Ты ведь помнишь, что один из приспешников Таллара умудрился сбежать?

– Заметь, сбежал он от тебя, дружочек, – громогласно заметил Регнар, но потом миролюбиво примолвил: – Да он до сих пор еще бежит, не останавливаясь и не разбирая дороги от страха! К тому же после славной драки просто необходимо промочить горло. Это способствует только укреплению успеха. Да, именно так – укреплению успеха. Да поторопитесь же вы, наконец!

– Да, именно так, – передразнила Регнара едва переставляющая ноги Элейн. – Выручили меня из неминуемой беды лишь для того, чтобы теперь загнать до смерти. Я не лошадь! Мне передышка нужна.

Девушка ощущала к новым знакомым двоякие чувства – благодарность за спасение и неподдельный интерес к тем, кто стремится к далекой и неведомой цели. Ее не покидало ощущение, что где-то рядом с этими странными путниками могут бродить и яркие приключения, и несметные сокровища. Поэтому сейчас, стараясь поднять себе настроение, Элейн беззлобно пыталась поддеть гнома. При этом изредка девушка, незаметно посматривая на Гефорга, прикидывала шансы использования своих женских чар. Впрочем, никакой цели в ее прекрасной головке пока еще не сформировалось, поэтому и вела себя она совершенно пассивно.

Ливинкрон располагался в центре равнины, на пересечении двух дорог: Ларийского Тракта, пересекающего все королевство, и старой дороги, стелющейся от Ливинкрона на север до самого Милна. Стоя на перепутье, Ливинкрон давно уже стал крупным торговым городом. Покрытые черепицей крыши невысоких домов надежно прятались за мощными городскими стенами, которым могла бы позавидовать и иная военная крепость.

Как и многие крупные города, Ливинкрон начинался задолго до городских ворот. Тем более что толстые городские стены были построены давным-давно, а население города с тех пор неуклонно увеличивалось. Поэтому совсем скоро не только мастерские ремесленников и скотные дворы, но и целые жилые кварталы выплеснулись за пределы городской стены. Городской Совет уже рассматривал предложение магистрата о постройке второй городской стены, но останавливало то, что в посаде жили не вельможи, а небогатые горожане.

Гефорг отметил, что домики посада почти повсеместно отличались каким-то особенным уютом и буквально игрушечной внешностью. Окруженный такими домиками и цветным лоскутным одеялом полей и садов, город выглядел особенно мирным и процветающим.

Широкогрудый как скала и кривоногий гном настолько быстро шагал по утоптанной дороге, что торопящиеся следом люди едва поспевали за ним.

– Надо было попросить проклятых Пораженных оставить нам своих лошадей, – тяжело пыхтя, заметил Нарлинг.

– Да они и так, наверное, всех лошадей оставили, – лаконично возразила девушка. – Просто твой друг такой переполох устроил и так страшно выглядел, что не только лошадки испугались: в этом лесу и хищных зверей-то не скоро увидят…

– Кто такой?! – грохнул впереди резкий вопрос.

Удивленно вскинув головы, Гефорг и Элейн обнаружили, что гном стоял уже у городских ворот.

– Откуда сам и какое дело в нашем городе? – Стражник, хмуро глядя из-под шлема, преградил гному путь.

Элейн почувствовала, как холодок неприятного предчувствия коснулся спины. Девушка плавно отвернулась, словно заметив что-то интересное на обочине дороги, не преминув при этом посильнее натянуть глубокий капюшон. Гефорг подошел к гному и хотел было уже начать разговор со стражником, как Регнар опередил его:

– На твоем месте, человек, я не стал бы чинить нам препоны в прохождении этих врат. Мы важные гости этого города и посетили его с посольской миссией от имени моего королевства. Большего тебе знать не положено.

Регнар вел себя совершенно не так, как надеялся Гефорг: выпятив грудь и нижнюю челюсть, подбоченясь, Регнар рассматривал рослого стражника из-под густых бровей.

Хмурое еще мгновение назад лицо стражника разгладилось, и радостная улыбка показала отсутствие переднего зуба.

– Посольская миссия? – хохотнул он, а затем помахал кому-то скрытому за стеной рукой: – Эй, братцы, тут посольская служба к нам пожаловала.

Из-за угла тотчас появились еще двое стражников в таких же кожаных кирасах и легких шлемах, как у первого. Один из них, смерив гнома насмешливым взглядом, сразу подал голос:

– И из чьих же краев вы послами будете?

– Я посол королевства гномов Туманные Вершины. У меня важная миссия, для выполнения которой я должен пройти через ваш город! Пошли гонца к вашему магистрату с сообщением о нашем прибытии и желании засвидетельствовать, так сказать… Одним словом, пошли. – Гном обернулся на Гефорга. – А мы, дабы не предстать пред лицом городского главы в столь плачевном виде, хотели бы привести себя в порядок на каком-нибудь ближайшем постоялом дворе.

Стражники переглянулись и громко захохотали. Еще несколько человек высыпало из караулки в предвкушении хоть какого-то развлечения.

– Какой ты посол? – махнул рукой, отсмеявшись, первый стражник. – Ты больше похож на оборванца. Да к тому же еще и на сумасшедшего оборванца. Иди себе в другой город. У нас и своих юродивых хватает.

– Оборванец? Сумасшедший? Юродивый?! – захлебнулся яростным негодованием гном. – Это ты, человек, про меня все это сказал?

Стражники опять беззлобно засмеялись, потешаясь над странным гномом, которого, казалось, вот-вот разорвет от праведного возмущения. На таком посту, как городские ворота, всех развлечений только и есть, что подтрунивать над прохожими да клеиться к деревенским девушкам. Оттого стражники и не упускали любой возможности повеселиться.

– Послушай, человек, еще никто не выжил после того, как обозвал гнома из рода Мраморной Стены оборванцем или юродивым. И только если ты возьмешь свои слова обратно и быстро проводишь нас в ближайшую таверну с отменным вином, я, так и быть, забуду про твои слова, – пообещал Регнар, берясь рукой за рукоять боевого топора, торчащую над плечом.

Пока гном произносил свой грозный монолог, Элейн начала медленно отступать к городской стене, надеясь укрыться в тени и незаметно сбежать.

– Постой, Регнар, не надо затевать ссору, – решительно вышел вперед Гефорг, в мирном жесте поднимая вперед руки с раскрытыми ладонями. – Нам действительно очень нужно пройти в город. И вашего магистрата увидеть хотели бы, чтобы сообщить ему важную и тревожную весть.

– О! Да посол-то, оказывается, не один! Он со свитой. И о чем же ты хочешь доложить магистрату? – поинтересовался стражник, который при попытке гнома схватиться за оружие мигом скинул с себя всю веселость. – Сомневаюсь, что повелителя Туккара заинтересует встреча с бродягами. Причина должна быть очень веской.

Остальные стражники тоже разом подобрались, а многие даже потянулись за своим оружием. Нарлинг панически соображал, как выкрутиться из складывающейся совсем не лучшим образом обстановки. Не найдясь, чего бы такого значимого сказать встревоженной страже, он не придумал ничего лучшего, как сообщить правду.

– На эту девушку ночью напали и хотели принести в жертву, – поведал он, жестом указывая на застывшую почти у самой стены девушку. – Мы отбили ее у Пораженных в самый последний момент. Почти всех при этом перебили, но кое-кто все же сумел сбежать. А так как убегал этот Пораженный как раз в сторону Ливинкрона, мы полагаем, что магистрату необходимо знать о случившемся.

Элейн услышала, как Гефорг обратил внимание стражи на нее, и застыла камнем, надеясь, что ее не схватят немедленно. Особых причин бояться сейчас стражи у нее не было, но ужасное предчувствие льдом сковало сердце, причиняя почти физическую боль.

Однако слова молодого человека вызвали не повышенный интерес к спасенной, а резкую перемену настроения всей стражи и стремительные перестроения у ворот.

– Это они! – крикнул кто-то из-за ворот. – Описание полностью совпадает. Взять их!

Стражники похватали свое оружие и быстро начали обходить путников с боков. Народ, до этого лениво ползущий по своим делам, мгновенно прыснул в разные стороны, боясь попасть под шальной удар. Тотчас стало понятно, чей голос дал команду: там, где начала было собираться толпа любопытных зевак, теперь остались двое всадников в начищенных латах – явно командиры.

Элейн, в один шаг достигнув стены, прижалась к холодному камню спиной и замерла, боясь пошевелиться. Спрятанные под плащом руки сжались в кулаки от бессилия. Только теперь девушка осознала, насколько глупо поступила она, решившись сразу вернуться в город.

– До чего же вы, люди, тупые создания! – взревел гном, выхватывая свой боевой топор.

Руны на древнем оружии сверкнули в утренних лучах Ока Увара, вторя пробежавшей по отточенному лезвию искорке света. Стражники, не желая лишний раз лезть на рожон, вступая в схватку с незнакомым противником, выставили длинные копья. Гефорг, понимая, что ситуация непоправимо ухудшается, схватился за голову. Он был близок к отчаянию, но больше всего боялся, что свирепый гном, изрубив стражников, перекроет все пути к мирному разрешению конфликта и сделает друзей изгоями, на которых идет охота. Поэтому, все еще питая надежду, он взмолился:

– Ради всех богов Белого Трона! Спокойнее, Регнар, заклинаю тебя. Держи себя в руках. Они нас просто с кем-то спутали.

На стенах показались лучники. Стражники то и дело пытались сжать кольцо, но гном с приглушенным рыком размахивал своим огромным топором, отбивая всякое желание испытать силу в ближнем бою. Гефорг, всерьез опасаясь получить удар длинного копья в живот, потянул меч из ножен, чтобы иметь возможность хотя бы отражать атаки.

– Ты сам себя с кем-то спутал, прихвостень Таллара! – сплюнул один из стражников. – Еще и богов Белого Трона поминает, отродье! Нашпиговать их стрелами как ежей – и всего делов-то!

– Не стрелять! – рявкнул командным голосом второй всадник. – Они нужны мне годными для допроса!

– Что? – в ужасе воскликнул Гефорг. – Все совершенно не так! Это ужасная ошибка!

– Или вы пойдете с нами миром, или вас поволокут с отрубленными руками, но живыми, поганые слуги зла, – предложил второй всадник.

– Вы все захлебнетесь своей кровью, пытаясь смыть позор, который навлекли на себя, назвав меня слугой Черного Трона! – выкрикнул гном, бросаясь в атаку.

Гефорг панически озирался по сторонам, словно надеясь на то, что кто-нибудь замолвит за них слово и все разрешится ко всеобщему благу. Взгляд его вдруг упал на стоявшего по ту сторону ворот высокого широкоплечего человека, облаченного в странную нездешнюю одежду. С ног до головы он был укрыт темной легкой тканью, почти полностью скрывающей его фигуру и черты. Человек в странной одежде остановился, заметив происходящее у ворот, и даже сделал шаг назад, к стене красильни, из-за которой только что вышел. В тот же миг сверху, со стены на окруженных путников сбросили большую крепкую сеть с нашитыми на нее грузиками и крючками. Даже только упав, сеть крепко уцепилась за своих жертв крючками, запутывая все сильнее при любой попытке освободиться. Ближайшие стражники, стремительно подскочив ближе, пригвоздили копьями к земле оказавшиеся свободными края сети – и тут же сами ухватились за сеть, чтобы завалить пленников.

– Трусливые шакалы! Вы решили взять меня как трусы?! Но я вам не по зубам! Давайте, идите ближе! – бесновался гном, с каждым движением все больше запутываясь. – Вам меня не взять так просто, жалкие людишки!

– Подождите! – кричал Гефорг, пытаясь выпутаться и уже даже не вспоминая про свой меч. – Это ошибка! Это действительно ужасная ошибка!

Не в силах больше противиться стягивающейся сети, пленники завалились набок, продолжая почти конвульсивно биться в путах. Гном перестал выкрикивать устрашающие фразы на общем – теперь из клубка, в который он превратился, доносились только яростный рев и проклятия на его родном языке.

– Поаккуратнее там! – слышался голос первого всадника. – Не дай бог кто-нибудь из вас их острием пырнет! Шкуры со всей смены спущу!

Гефорг хотел попытаться обратиться с мольбой к этому человеку, явно занимавшему среди всех присутствующих самое высокое положение, но в этот момент тяжелый удар по голове чем-то тупым, но жестким погрузил Нарлинга в темную бесконечность.