Глава 10
Вечером следующего дня ожидался врачебный консилиум. Мои наивные предположения о возможности отпустить пациента, пока он еще жив, разбились самым неожиданным образом. В больничной палате (то есть в моей комнате) помимо штатных садистов нарисовались также Моана с Саратом. Паранойя завыла с переливами.
После краткой перестрелки взглядами слово взяла старшая по рангу.
— Есть нехорошие новости…
Я и тогда не понял, и по сей день не понимаю: как сердце может бежать в две пятки одновременно. Но именно это оно и сделало.
— …вчера был совместный доклад по «Вихрю Рухима». Кстати, название подано на утверждение; не сомневаюсь, что таким оно и останется. То, что доклад тех двух магистров будет успешен, я предсказывала с самого начала. Потом, в ходе обсуждения к теме прицепился один амбициозный доктор, его уже назначили ведущим магом проекта. Сарат в проект не попал, что опять-таки входило в наши предположения. Но потом он доложился об устойчивости заклинаний…
В тот момент я не увидел причин для беспокойства.
— …и на обсуждении выступил кандидат Курат-из. Он дал самую восторженную оценку изложенной концепции и ее практическим возможностям.
— Постойте, ведь он маг жизни? А как же вы?
— А я молчала.
Мгновенно вылезла мысль о причинах молчания, но тут же ее затоптали:
— Семейная связь, это одна причина. Но вы угадали лишь частично. Был еще резон для молчания.
— ?
— Курат-из не только кандидат в академики, он также преподает в университете. А я нет, как вы знаете. Так вот, он-то сразу определил, насколько полезным расчет устойчивости может быть при оценке долговечности наших конструктов. Моего опыта хватает, чтобы сделать такую прикидку автоматически — но для себя. А вот студентам и бакалаврам… да что я говорю — даже магистрам такой расчет очень и очень полезен. Позволяет давать оптимальную энергию конструктам, то есть экономить ее.
— Так, теперь понятно. Но это не все, как полагаю?
— К сожалению. Маги земли имеют ту же проблему… ну, вы понимаете… и они тоже проявили живой интерес. Правда, эта группа не столь влиятельна. Но и боевые маги по той же причине захотели специализированных расчетов.
— И в результате?
— Тофар-ун предложил присвоить ранг доктора магии без защиты диссертации. И его поддержали.
Иногда я верю в примеры человеколюбия и обостренного чувства справедливости. Очень иногда.
— Кто голосовал «против»?
— Старейший. И еще двое воздержались.
— Тофар, надо думать, обосновал свое предложение?
— Вполне. Отметил высочайший уровень. Вспомнил Филада, который из магистров так и не выбился, хотя как теоретик вполне заслуживал доктора. Указал на то, что в отличие от филадовских построений, данная вроде бы теоретическая работа имеет четкую практическую направленность…
Все ясно. Жертва качества без объяснимых причин. В это поверить могу. А в то, что Тофар может просто зевнуть качество — извините.
В голосе Моаны зазвучало явственное прибавление бодрости:
— А теперь перейдем к более приятным материям…
Я сразу же догадался, к чему она хочет приступить. Название «более приятным» показалось мне огромным преувеличением. Ну да, я так и думал — вот она, коробочка с иглами.
Хотя мне втыкали и не в голову, но именно она обрела ясность. Думаю, по этой причине пришла умная мысль, хотя (как всегда) она не относилась впрямую к текущим делам.
— Моана, помните тот огромный кристалл кальцита?
— Да. Сразу упрежу ваш следующий вопрос: решение о применении еще не принято.
— Я о другом. Помимо этого кристалла — в запасах Академии нет ли аналогов меньшего размера?
Лежа на животе, я не мог видеть лица собеседницы, но неуверенность в голосе прозвучала явственно:
— Мне это неизвестно, но такие все же не по моей части. С ними работают боевые маги.
— Сделайте одолжение, постарайтесь при случае узнать.
В обычно мягком голосе вдруг появились жесткие обертона:
— Соображения?
— Безопасность Новой Земли.
— Постараюсь.
* * *
(сцена, которую я видеть никак не мог)
Тофар-ун получил доклад с юга. Эта бумага, не имея высшего приоритета по срочности, попала под рассмотрение лишь в конце дня.
Итак, экс-капитан Башшар-утх расспрошен. Так… этот взяточник и вымогатель, будучи пойман на горячем, принужден был уйти в отставку. Профес явно не любит, когда у него воруют — так мало кто это любит. Разрядка жезла — вот что интересно.
По роду деятельности Тофар знал, что жезлы стражи прекрасно защищены от подобных посягательств — даже у рядовых, а о капитанском и речи нет. Нет, конечно, вскрыть защиту можно, но для этого требуются сложные и, главное, длительные расчеты. Хотя можно пустить в ход грубую силу, но уж совсем запредельного масштаба. Впрочем, ведь Профес — великолепный расчетчик, это известно. Так быстро просчитать взлом защиты… да, это вызывает уважение.
Документ содержал приписку того лиценциата, что проводил собеседование: опрашиваемый имел магическую силу, близкую к нулю. Такая проверка не запрашивалась. Самовольство? Нет, скорее самодеятельность, но имевшая под собой основания. Может быть, истощение? Отпадает: есть чисто физиологические признаки, не заметить которые лиценциат не мог. А что тогда?
И тут академик, наконец, ухватил ту мысль, что так долго ухитрялась оставаться непойманной.
Негация магии. Негация? Теоретически известное явление, должно уничтожать всю магию в радиусе своего действия: и в людях, и в предметах. А ведь существовало на этот счет исследование…
Почтеннейший извлек из своей памяти одну из работ великого Филада. Это был тот самый редчайший случай, когда гениальный теоретик потерпел неудачу. Он пытался доказать невозможность негации и почти что сделал это. Но «почти» не считается. Из выкладок следовало, что существующими на тот момент средствами достичь негации невозможно. А как насчет новых методов?
Тут же на память пришел один из параграфов в сообщении насчет Башшара. Профес уже после разряда жезла задействовал некий амулет и разбил чернильницу. Демонстрация силы, без сомнения. Причем основа действия амулета явно знакомая и даже очевидная: телемагия. Аналогичным, хотя и более мощным оружием оснащена дружина.
Нет, это не была негация: всего лишь очередное, хотя (в глазах академика) совершенно лишнее доказательство чудовищных возможностей этого человека. А равно свидетельство его прагматичности и приверженности принцпипу: не убивать без надобности.
* * *
Весь следующий день я был преисполнен гордости и самодовольства, замешанных на самомнении и высокомерии. Причиной тому было мое состояние: я поправился с той скоростью, которую предполагал, то есть в два дня. В результате троица мучителей признала мое тельце годным к службе без ограничений. О мозгах речи не было, но я оптимистически решил, что и они работают превосходно. Вот почему старшина Хагар застал своего командира в состоянии полного благодушия. Принесенная новость также способствовала некоторой доле легкомыслия.
— Значицца так. На нас положили судебный иск…
Старшина, несомненно, имел в виду «вчинили иск».
— …это Гильдия, стал-быть, постаралась. Тут понятны причины: пока наш товар не распродан, на никакой другой и смотреть не хотят. Цена-то у нас почти та же самая, ну разве самую малость поболее — при том, что само железо куда лучше. Потому как Первый Мастер сам и есть пострадавший, дело вышло из Гильдии, понятно. Пришлось вызвать адвоката. Ну, он и доказал, что мы, выходит, изготавливаем железо с примесями, полезными для дела, значит, имеем на то право. И закалку делаем правильную, а ежели те, гильдейские, косорукие, так мы не виноваты. Все по уставу Гильдии. Нам еще присудили возмещение расходов на адвоката, то есть выходим без убытка, но…
— Но?
— Знаешь, командир, есть у меня предчувствие…
Разведчики, не умеющие предчувствовать неприятности, недолго остаются в списочном составе. Хагар прошел служебную лестницу от рядового разведвзвода до старшины. А потом сделался удачливым купцом. Вот почему его соображения показались достойными пристального внимания.
— …точно вот не скажу, но уверен, что есть у гильдейских амулетик за пазухой.
— Хм… Тогда сделаем вот как: на месяц торговлю прикроем. Все равно Хромой Валад не успеет наработать большую партию товара. Прикинем, какой-такой у них может быть амулетик…
* * *
(еще одна сцена, которую я видеть никак не мог)
— Доброго вам вечера, дорогая Моана. Как дети?
Это был достаточно тонкий намек на то, что высокопочтенная стала значительно реже бывать на заседаниях Гильдии.
— И вам. Благодарю, они в порядке.
— Позвольте через вас поздравить особо почтенного Сарата с оранжевой лентой. Поистине он заслужил ее.
— Но благодарить я должна вас: ведь вы внесли предложение о присвоении ранга доктора без защиты диссертации.
— Отклоняю любезность: это целиком заслуга вашего мужа. Право, со времен Филада не заслушивал столь блестящей теоретической работы.
— Это лестное сравнение я ему передам. Но мне хотелось бы обсудить с вами кое-какие мелочи. Голубой зал, если не возражаете?
— Ничуть.
Через пять минут академик уже потягивал доброе красное вино, а собеседница предпочла более легкий напиток.
— Тофар, у меня появился вопрос, связанный с тем самым кальцитом, что недавно доставили в Гильдию…
У главы аналитической службы Академии ни на секунду не возникла мысль, что этот вопрос — личная инициатива очаровательной Моаны.
— …а именно: если не ошибаюсь, в запасниках Гильдии имеются его аналоги меньшего веса?
Подоплека вопроса была непонятной, и потому ответ прозвучал осторожно:
— Да, есть два кальцита весом примерно с три четверти тонны. Есть и другие, еще меньше. И кристалл кварца в двадцать восемь фунтов.
— Кажется, мой вопрос нуждается в пояснениях.
Любезнейшая улыбка.
— Совсем недавно Старейший прощупывал почву относительно опасности моего командира и его команды для стабильности. Вы об этом, конечно, знаете.
Эти слова не были пустым комплиментом. Моана пребывала в уверенности, что почтеннейший просто в силу должности обязан знать такого рода новости.
— … и мы этим несколько обеспокоены.
Академик отставил бокал в сторону и вернул улыбку.
— Осмелюсь предположить, дорогая Моана: вам, в свою очередь, известно, что Академия, пусть и неофициально, не поддержала Судура.
— Все так, дорогой Тофар, но корни нашей озабоченности лежат чуть в стороне. По расчетам наших магов, знакомый вам самый большой кристалл кальцита достаточен для наведения «Черного пятна» на любой из островов Повелителей моря или на любое прибрежное государство на западном берегу материка…
Глава аналитиков Академии все еще не понимал, к чему ведет логическая цепочка, и потому просто кивнул и добавил:
— Применение кристалла подобного класса требует санкции Первого, а также участия, как минимум, троих Высших магов.
Госпожа кандидат в академики продолжила бесстрастным тоном посредственного лектора:
— Мы вычислили, что, коль скоро речь пойдет о «Черном пятне», применение этого кристалла совершенно избыточно для существенно меньшей территории, которая не находится во владении Повелителей моря и вообще располагается в другом районе материка. И я не уверена, что вся Академия поддержит полное уничтожение жизни на… этом участке суши. Сверх того, полагаю, что проведение подобной операции с меньшим кристаллом требует… э-э-э… меньших усилий со стороны магов и… э-э-э… много проще с бюрократической точки зрения.
Почтеннейший позволил себе широкую улыбку, поскольку на этот раз представленное рассуждение совпало с его собственным.
— Дорогая Моана, вы позволите закончить высказанную вами мысль?
Утвердительный взмах русой челки.
— Да, вы отчасти правы в своих опасениях: по… указанной вами цели может вполне эффективно отработать существенно меньший кристалл. Вы также правы в том, что это может быть проведено распоряжением всего лишь одного академика, а для того, чтобы справиться с таким заклинанием, достаточно всего лишь одного из Высших магов. Но вы не учли того, каких размеров скандал поднимется, когда удар «Черным пятном» погубит все живое… на этой территории. Количество заинтересованных лиц очень велико. И все они влиятельны. Последствия для того, кто вздумает провести акцию такого рода — они могут быть непредсказуемыми.
Глаза Моаны выдали порядочную дозу скепсиса. Заметив это, почтеннейший с максимальной убедительностью продолжил:
— Есть еще один не учтенный вами фактор. Потенциальный пользователь кристаллов… из тех, что я упомянул, завтра же получит официальное письменное предупреждение о недопустимости такого рода действий без надлежащей санкции. Уверяю, никто не посмеет пренебречь подобным документом.
Приподнятая левая бровь.
— Вы хотите сказать, оно будет подписано…
— Именно. Семью академикам, в том числе Первым.
На этом беседа закруглилась. Оба ее участника были удовлетворены. Академик Тофар посчитал, что весьма нежелательное уничтожение поселений на южной оконечности материка предотвращено, а заодно сделан очередной небольшой шажок в сторону привязывания команды Професа к Академии. Кандидат в академики Моана получила ту информацию, за которой охотилась, а заодно навела начальника аналитической службы на ложный след.
* * *
В рамках подготовки переселения мне надо было встретиться с капитаном Дофетом. И я отправился в Субарак. По моим расчетам, ремонт нашего флота должен был уже закончиться.
Расчеты оказались верными лишь отчасти. Ремонт и вправду завершился, но капитан деятельно перевозил грузы на «Ласточке». Пришлось ожидать.
Для начала наш бравый моряк удовлетворил мое любопытство. То, что зимой фрахт даже выгодней, чем летом, имело самую что ни на есть физическую причину: зимой дороги были в худшем состоянии, и, соответственно, движение на них замедлялось. А поскольку на реках Маэры в этих широтах ледостава не было вообще, то навигация ни на минуту не прекращалась.
Но после этой легкой разминки начался серьезный разговор.
Я рассказал капитану планы переселения. В конце выступления всплыло слово «Грандир» как возможный источник переселенцев. Дофет задумался надолго.
— Да, в Грандире можно набрать рискового народу на переселение. Но я бы начал это делать в Фаррете.
— Почему?
Мой товарищ был не только толковым моряком, но и умелым купцом. Во всяком случае, он представил хороший логический анализ:
— Фаррет — узкая полоска земли вдоль океана, с востока границей являются Черные земли. Поэтому Фаррет живет за счет производства: кожаные изделия делают, с металлом работают и всякое такое. Рабы оттуда — ценность в глазах Повелителей. Грандир представляет собой прибрежный участок с предгорьями к востоку. Местность сильно пересеченная, есть где прятаться. В результате набеги на Грандир менее эффективны и потому случаются реже. По этой причине в Фаррете набрать людей легче, особенно если за океаном им предстоит делать то же самое, что и на родине.
— Все хорошо излагаешь, друг, но на Грандире у тебя есть связи…
— …и на Фаррете тоже. Правда, связи больше родственные (мать у меня оттуда родом), а на Грандире — деловые.
Я задумался.
— Выходит, на Грандире некоторая доля населения — крестьяне?
— Ага. Скот разводят, а еще растят ячмень. Очень хороший, кстати; маэрские пивовары его охотно покупают.
— Понял, спасибо. Тогда предлагаю вот что…
С этого дня наша подготовка переезда первой партии поселенцев начала приобретать все более практический характер.
* * *
(и еще одна сцена, которую я видеть никак не мог)
Предложения, от которых нельзя отказаться, в жизни встречаются куда чаще, чем в романах.
Кандидат в академики Хассан-орт получил именно такое. Вручено оно было гонцом при черно-коричневой шапке с пером, а внутри конверта содержалась просьба о личной встрече от академика Судур-ига. Настолько убедительная просьба, что во всей Гильдии магов вряд ли нашелся бы некто, способный противостоять этой дипломатической силе.
Поэтому нет ничего удивительного в том, что в назначенные день и время секретарь академика увидел посетителя, которого знал в лицо и по имени. Просто удивительное дело: как это академики ухитряются подбирать столь памятливых подчиненных! Правда, почтеннейший пребывал в заблуждении относительно этого человека без магического ранга, полагая, что верному стражу кабинета известны все академики и кандидаты. На самом же деле сей неулыбчивый, но всегда идеально учтивый господин лет сорока, с пронзительным взглядом (впрочем, большую часть времени этот взгляд был направлен на пол), идеально скромно одетый и с идеальной прической — так вот, этот самый секретарь знал в лицо решительно всех гильдейских магов в ранге доктора и выше. В похвалу этому образцовому секретарю будь сказано: абсолютное большинство упомянутых магов он знал также по именам.
Разумеется, секретарь доложил начальнику, что в приемной дожидается высокопочтенный Хассан-орт. Судур медлить не стал.
Все учтивости, предписанные этикетом, были сказаны. Стороны перешли к делу.
Начал, разумеется, хозяин кабинета. В десятке ясных и недвусмысленных фраз он изложил свое понимание того незавидного положения, в котором очутился посетитель. Ненавязчиво подчеркивалась мысль, что причиной всему является один-единственный человек — некий Профес-ор. Равным образом, академик изложил свои соображения относительно опасности упомянутого субъекта для стабильности государства. Выводы Судур также сделал сам, и были они следующими:
— Таким образом, высокопочтенный Хассан, этот человек является скрытым врагом всей Академии и, следовательно, моим. Но помимо того он ваш личный враг. Предлагаю союз и в качестве первого взноса — вот вам данные, что мне удалось собрать…
Перед южанином легла увесистая папка. Такой ход молчаливо давал понять, что от Хассана ждут адекватного ответа. Но тот сперва бегло проглядел содержимое папки. Впрочем, его большая часть уже была известна кандидату в академики.
— Почтеннейший, я, со своей стороны попытался понять источники могущества этого человека. Главный из них: обширнейшие знания во всем, что касается кристаллов…
Последовал рассказ о пирите как узкоспециализированном кристалле для телемагии и о возможности улучшения качества поверхности полировкой на камне «баррат». Академик слушал чрезвычайно внимательно и быстро сделал выводы:
— Высокопочтенный Хассан, из вашего рассказа следует, что такой кристалл получить можно, но он обойдется неприемлемо дорого. Кроме того, вы не проверяли параметры такого полированного кристалла, поскольку у вас его нет. Далее, по вашим же словам, этот «баррат» есть не что иное, как кварц с очень мелким зерном. Отсюда следует, что полировка кристаллов первого класса с его помощью немыслима. Таким образом, рассматриваемое вами направление если не тупиковое, то малоперспективное. Усматриваю в этом одно исключение: применение телемагии, а не магии воды для движения судна. Вот что может быть интересно, даже если для этого используть бесцветный кварц.
— Вы правы, почтеннейший, на сегодняшний день применение пирита не имеет смысла по экономическим соображениям. Однако если вложить известную сумму в исследования, то вполне возможно уменьшить себестоимость полированных кристаллов. И не только пирита. Но есть и другой подход…
Услышав о перспективах выявления союзников среди Гильдий, Судур одобрительно кивнул.
— Вы правы, высокопочтенный, это действительно весьма разумный способ действий. К тому же денежные затраты представляются скромными. Еще что-нибудь?
У Хассана к этому моменту отчетливо оформилась идея, которую он и не замедил высказать:
— Почтеннейший, нам до крайней степени нужен источник внутри команды этого Професа…
Академик прервал посетителя нетерпеливо-раздражительным жестом руки:
— Из тех материалов, что я вам передал, следует, что вербовка в ближайшем окружении Професа вряд ли возможна.
— Мне это известно, почтеннейший. Но я предлагал нечто другое: получить информанта в дальнем кругу. Например, завербовать палубного матроса.
— Простого матроса? А что ценного он может знать?
Надобно заметить, что Судур возражал не потому, что углядел слабые места в этом варианте. Скорее наоборот: он желал выявить эти самые слабости. И Хассан это понял.
— Вы правы в том, почтеннейший, что матрос, разумеется, не может знать координаты корабля. Но он может много рассказать о вооружении и о способах его применения, потому что это все проходит у него перед глазами. Он видит пассажиров, если таковые есть, и может рассказать о них. Он сходит на берег и может описать местность. Я бы не стал пренебрегать таким источником. У него в моих глазах есть лишь один существенный недостаток.
Пауза с прищуром.
— Ни я сам, ни мои люди не имеют достаточного опыта вербовки.
На этот раз паузу держал хозяин кабинета.
— Что ж, высокопочтенный Хассан, давайте подведем итоги. В части исследований возможностей пирита я большую помощь не окажу…
Это означало, что помощи не будет вообще, подумал южанин.
— …а вот насчет опроса Гильдий вы правы. Но это можно сделать и без меня…
И здесь тоже помощи не будет.
— …что же касается вербовки — у меня, полагаю, найдутся на это люди. Быстро сделать дело вряд ли удастся. Поэтому предлагаю встречу и обмен информацией… скажем, через три недели. Всего вам Пресветлого.
— И вам.
