Глава 49
Уроки, надсмотрщики и кирка

Старик разжал пальцы, и боль прекратилась так же внезапно, как пришла.

– Урок второй: здесь не повторяют дважды. И каждый раз, как вы будете его забывать, я буду заново вдалбливать его в ваши пустые головы. А теперь – ваша одежда.

Стиснув зубы и хрипя от ненависти, я молча принялся стягивать рубашку. Светлика, стыдливо прикрываясь руками, первая натянула на себя брошенную палачом одежду. Дождавшись, когда мы закончим переодеваться, старик окинул нас критическим взглядом и, удовлетворившись результатом осмотра, мелко кивнул.

– Идите за мной. – Он развернулся и зашагал к выходу.

Мы переглянулись и двинулись за палачом. Пара орсов неслышными серыми тенями последовала за нами. Мы вновь оказались в коридоре. Старик отомкнул вторую решетку и прошел до развилки. Правое ответвление упиралось в еще одну массивную дверь, а левое…

Я изумленно ахнул. Мы стояли на первой ступеньке спускающейся на необозримую глубину спиральной лестницы. Отсюда открывался прекрасный вид на исполинскую цилиндрическую шахту, уходящую вниз, насколько хватало глаз. Ее диаметр был, наверное, не меньше нескольких сотен милиузлов. Шахту на разных уровнях пересекали вмурованные в стены каменные мосты, висящие в воздухе без всяких видимых опор. Приглядевшись, я заметил клубящийся под каждым из них черный некромагический дым. На некоторых мостах у стен трудились скованные тяжелыми железными кандалами люди в серой одежде рабов, но разглядеть на таком расстоянии, что они добывают, было невозможно. Другие мосты уводили в глубокие туннели, из которых также доносился непрестанный звон кирок.

– Спускайтесь! – пропустив нас вперед, приказал палач.

В этот раз мы подчинились без споров. Спуск занял не меньше половины оборота. Оказавшись на каменном дне шахты, мы увидели десятки разбегавшихся в разные стороны туннелей. Как и мосты, они были укреплены струящимся черным дымом, заменявшим северянам стропила и опоры. В туннелях также было полно рабов. Скованные одной цепью, они старательно врубались кирками в стены перемежавших коридоры небольших искусственных пещер. На этот раз я разглядел, что они добывали: мутные темно-серые кристаллы, почти сливающиеся цветом со стенами пещер.

– Это глумит. Из него делают глумы, – прошептала Ирато.

Мимо нас прошли два весело переговаривавшихся некроманта в черных балахонах и с короткими фестами в руках. Я проводил их взглядом исподлобья. Как можно смеяться в таком месте?.. И тут же рухнул на землю, вцепившись пальцами в ошейник и корчась от боли.

– Урок третий: здесь нельзя смотреть на стражей, – с удовольствием проговорил палач.

– Отпустите, ему же больно! – не выдержав, негодующе воскликнула Светлика.

И рухнула рядом со мной.

– Урок четвертый: здесь нельзя спорить и возражать…

Далар зарычал и сжал кулаки… и тоже оказался на полу, катаясь в судорогах от боли.

– Ничего, вы научитесь, – пообещал палач и снова захихикал. Немного понаслаждавшись нашими мучениями, он прекратил пытку.

Я облегченно перевел дух, наслаждаясь неизъяснимо приятным прикосновением прохладного каменного пола.

– Чем чаще вы вынуждаете меня применять убилеты, тем больше некроса оказывается в вашей крови, и тем быстрее вы умрете… – с видимым удовольствием проговорил палач и неожиданно рявкнул: – Встать!

И мы поспешно повиновались.

– Хорошо. – Он растянул губы в довольной улыбке и кивнул. – Идемте.

Следом за ним мы прошли в одну из дальних каверн.

– Вы будете работать здесь. – Старик указал рукой на четырех трудившихся у стены людей – двух изможденных мужчин и двух женщин. – Надсмотрщик Меллум будет следить за вами.

Я украдкой скосил глаза и увидел колени стоявшего неподалеку некроманта и конец его упертого в землю посоха. Помня недавний урок, я не осмелился поднять глаза на его лицо.

– Аи, Ицис, – лениво отозвался Меллум. – Квуис ту хик михи афферре?

– Всего лишь четверых южан и беглую хуфу, – хихикнул старик.

Фест пришел в движение, и сваленные в углу пещеры кандалы полетели к нам. Они крепко сковали нам ноги, а потом неторопливо поползшая толстая железная цепь проделась в большие специальные кольца на кандалах и соединилась с общей цепью работавших у стены людей. Когда мы пришли в пещеру, они даже не обернулись, даже не бросили на нас ни одного взгляда, словно вообще не заметили, что кто-то сюда вошел.

Потом от общей кучи отделились пять кирок и по воздуху поскользили к нам. Я механически сжал ладонь на шершавой деревянной ручке и немедленно загнал занозу. Увы, перчатки пришлось оставить со всей прочей одеждой, и я досадливо поморщился, выкусывая занозу зубами.

– За работу! – приказал Меллум.

– Но мы не знаем как!.. – сжавшись в комок от страха, пролепетала Светлика.

– Урок пятый: здесь нельзя разговаривать! Ни с надсмотрщиками, ни друг с другом! – рявкнул палач, и магиня рухнула на землю, извиваясь от боли.

Сердце глухо колотилось в груди от ярости. Я сжал кулаки.

– Ну хватит, Ицис, – утомленно обронил некромант. – Или ты убьешь ее, а она еще даже не успела приступить к работе.

Старик прекратил пытку и приказал:

– Встать!

Светлика, растирая кулаками катящиеся по щекам слезы, неловко поднялась на дрожащие ноги.

– А теперь за работу!

Я поглядел на продолжавших механически дробить камни рабов – они по-прежнему не обращали никакого внимания на все происходящее. Их лишенные всяких чувств лица были до ужаса похожи на лица зомби, за тем исключением, что в потухших глазах плескалась неизъяснимая скорбь. До какого отчаяния нужно было дойти, чтобы настолько потерять волю к жизни?.. Понаблюдав пару секунд за их работой, я взмахнул киркой и вгрызся в стену. Для нас с Даларом это было раз плюнуть, а вот Светлике и Ирато каждый взмах кирки давался с огромным трудом.

– Я не ждал пополнения до конца следующей недели, – донесся до меня голос Меллума. Маг механически продолжал говорить на южном языке, словно не замечая этого. А может быть, специально.

– Их привел сам Анцилла, – многозначительно сказал старик. – И приказал, чтобы их все время охраняли орсы.

– Ну надо же! – изумился Меллум. – Первый раз в жизни вижу южан. А кто эта хуфу?

«Твоя господара, – молча ответил ему я. – Да только, видимо, ты ее не узнал».

– Слишком много вопросов, Меллум. Мне нужно идти, комендант ждет отчета…

– Стой, Ицис! Комендант подождет! – недовольно воскликнул некромант. – Я торчу тут уже несколько дней, словом не с кем перемолвиться!

– Тебя приставили сюда не болтать, а следить за рабами! – желчно откликнулся Ицис.

– Да куда они денутся? – беззаботно махнул рукой Меллум. – Они давно уже потеряли волю к жизни. Да и стоит им покинуть воды Тара, как убилеты их тут же прикончат.

Я похолодел – а вот про это хитрый старик упомянуть забыл. Видимо, это урок шестой, да только преподается он один раз, там, на поверхности. Потому что – урок второй: здесь не повторяют дважды.

– Ты слишком много болтаешь, Меллум! – хмуро буркнул палач и зашагал к выходу.

До меня донесся разочарованный вздох некроманта. Он что-то проворчал под нос на северном языке и отошел к противоположной стене пещеры.

Я, продолжая работать киркой, незаметно приблизился к прикованной слева Ирато и едва слышно прошептал:

– Ты же хуфу, неужели некрос из убилетов на тебя действует?

– Эрик, урок пятый: здесь нельзя разговаривать!!! – испуганно зашипела на меня стоящая справа Светлика.

Я поморщился, но проигногрировал ее шипение, продолжая искоса разглядывать изящный профиль некромагини.

– Некрос – как яд. Он может точно так же разъесть мою плоть и кости, как и твою. И если к обычной боли хуфу невосприимчивы, то некрос… – И она пожала плечами.

– Эй, вы там, заткните пасти! – раздался откуда-то сзади недовольный окрик надсмотрщика, а потом послышались его приближающиеся шаги. – Значит, вы южане, да? Никогда раньше не видел южан… – повторил Меллум. – Какие уроды!

Я не видел, куда был устремлен его взгляд, но готов поставить последний медяк, он говорил об Эле и Даларе. На Севере жили одни только люди, и вид орка и эльфа должен был казаться ему необычным. Но я настолько привык к бледной коже побратима, его черным волосам, чуть заостренным ушам и наполненным холодным синим пламенем глазам, равно как и к смуглой физиономии орка с выступающей из волос костяной «короной» и гипертрофированными «кастетами» на костяшках пальцев, что перестал обращать на эти отличия внимание.

– А что у тебя с руками? – с любопытством спросил Меллум.

Я был поглощен выковыриванием из стены особенно большого кристалла и не сразу сообразил, что это относится ко мне. Пока не ощутил крепкий удар по плечу обратным концом феста. Я со свистом втянул в себя воздух и усилием воли погасил вспыхнувшую в груди ярость.

– Я полуорк, – глухо ответил я.

– Хм, как интересно. Неужели такое возможно?

– Как видите. – С каждой секундой ненависть в моей душе разгоралась все ярче и ярче.

– А сразу так и не скажешь… – Меллум сделал шаг вправо, и я понял, что он приблизился к Светлике. Воздух наполнило частое сопение. – Ммм! От тебя так вкусно пахнет!

Светлика испуганно втянула голову в плечи. Кирка задрожала и вывалилась из ее рук. Магиня испуганно пискнула и сжалась от страха.

– Ничего страшного, – на удивление мягко проговорил Меллум. – Повернись.

Светлика с замиранием сердца исполнила его приказ. Взгляд магини по-прежнему был устремлен в землю, а кулачки сжаты так, что кожа на костяшках побелела, а обломанные ногти впились в ладони.

– Посмотри на меня, – повелительно приказал некромант.

Светлика отчаянно замотала головой из стороны в сторону.

– Ты споришь со мной? – нарочито удивленно спросил Меллум.

Магиня вздрогнула и поспешно вскинула на него взгляд.

– Ты красивая… – Некромант шагнул вперед и схватил Светлику за подбородок. – Пожалуй, я попробую тебя на вкус…

Меллум наклонился к магине, собираясь ее поцеловать, но Светлика с криком шарахнулась назад.

– Я сказал, иди сюда, тварь! – растеряв всякое показное дружелюбие, с бешенством прокричал Меллум и рванул Светлику за ворот рубахи.

Затрещала ткань. Я как раз замахнулся для очередного удара по серому камню стены. Зарычав, я стремительно обернулся и без размышлений засадил кирку прямо Меллуму между глаз.