Глава 42
Кан, или судьба Долохова

Мы с Корой шагали по широкому, богато украшенному коридору. Впереди виднелись распахнутые настежь створки огромных дверей. За ними открывался вид на гигантский, ярко освещенный сотнями свечей зал. И все это пространство было заполнено нарядно одетыми гостями. Большинство из них были орками, но попадались среди них и люди с эльфами.

Между гостями незаметными тенями сновали лакеи, разносившие закуски и напитки. К моему изумлению, абсолютно все слуги на приеме были людьми. Это что, в Дахароне мода такая?..

Вдоль стен стояла церемониальная стража. Только вот мой наметанный взгляд сразу же определил, что зажатое в руках орков оружие отнюдь не было тупыми церемониальными болванками. Это было настоящее, боевое оружие. Случайность?..

– Расходимся, – переступив порог зала, негромко шепнул я своей спутнице.

К нам тут же подплыл слуга. Я благодарно кивнул ему и снял с протянутого мне подноса бокал искристого фиолетового вина серафимов. Сообразив, что прочие гости высокомерно не обращали на лакеев никакого внимания, словно те были мебелью, я поспешно согнал с губ улыбку и напустил на лицо скучающе-надменное выражение, каким щеголяли другие знатные орки. Тогда как на лицах гостей из Лагарона застыли угодливо-заискивающие маски лизоблюдов.

Украдкой оглядевшись по сторонам, я обнаружил, что Кора уже затерялась в толпе. Внезапно до меня донесся знакомый властный отрывистый голос. Я вздрогнул. Кан!..

Сердце глухо колотилось в груди, руки похолодели и покрылись липким потом. Как в засаде у дороги, мною овладело радостное возбуждение. Я был всего в шаге от своей цели и едва мог дышать от нетерпения.

На подгибающихся от волнения ногах я пошел на голос Черепа. Обогнув группку оживленно беседующих орков, я увидел его.

Орикс был прав, когда сказал, что мы похожи. Я будто смотрелся в кривое зеркало. Черты лица Кана были грубее, чем у меня, кожа темнее, из волос выступала орочья костяная «корона», но все же мы были удивительно, невероятно похожи. Череп был выше меня и шире в плечах, а его украшенные жесткими «кастетами» пальцы оканчивались крепкими, тщательно ухоженными когтями. В отличие от разряженных придворных, он был одет в простой черный мундир военного покроя, единственным украшением которого служил массивный серебряный орден первого советника императора.

Кан стоял в окружении других гостей и с надменной, даже презрительной улыбкой выслушивал угодливый лепет разодетого человека. Череп что-то сказал ему. Мужчина сгорбил спину в раболепном поклоне и заискивающе рассмеялся. Прочие гости подхватили его подобострастный смех.

А рядом с Черепом стоял некромаг. На лице Долохова застыло скучающее выражение, глаза без интереса скользили по толпе. Интересно, а собравшиеся знают, кто он такой на самом деле?.. Вряд ли, иначе они не были бы так спокойны в его присутствии.

Внезапно во взгляде Балара промелькнуло оживление, и он целеустремленно двинулся в глубь зала.

Проследив за ним взглядом, я увидел, что его целью была беспечно болтавшая с каким-то потным толстяком Кора.

Некромаг приблизился к девушке и, бесцеремонно перебив толстяка на полуслове, что-то сказал ей. Щеки лагаронца побагровели, но, встретившись с ледяным, как сама смерть, взглядом некромага, он поспешил ретироваться. Кора обворожительно улыбнулась Балару. Что ж, Алия действительно знала вкус своего учителя…

Я вновь повернулся к Кану. Набрав в грудь побольше воздуха, я решительно зашагал к их компании.

– …и это совершенно восхитительно! – закончил свою речь разряженный щеголь.

– Все это ерунда и не имеет значения, – отрывисто бросил Кан. – Когда речь идет о войне, нельзя полагаться на слова!

Я незаметно присоединился к их группе.

– Но, позвольте, дар Кан, как же… – залепетал человек, которого я окрестил про себя «лизоблюдом», но Череп презрительно поморщился и оборвал его решительным взмахом руки.

– Хватит! Ваша болтовня мне надоела! Дахарон не может положиться на таких ненадежных союзников…

Я стоял и смотрел на своего отца и не мог поверить своим глазам. Кан продолжал говорить о войне, но я почти не слышал его слов.

Столько лет, лежа бессонными ночами в какой-нибудь лачуге Приграничья, я мечтал о том, как сожму в руках горло ненавистного орка, по насмешке Всемогущего подарившего мне жизнь. Ненависть – великая вещь, и она может согреть в зимнюю ночь не хуже пухового одеяла. Кто знает, сколько раз, когда я был на пороге Темной Бездны, лишь только жгучая ненависть, осознание того, что я еще не успел отомстить, возвращала меня в мир живых…

И сейчас я стоял всего в шаге от своей цели. Стоит мне протянуть руку, и я коснусь затянутой в мундир груди Кана. Но у меня нет оружия, а просто наброситься на Черепа с кулаками я не могу. Меня оттащат от него прежде, чем я успею его придушить.

– …и я за этим прослежу! – зловеще закончил речь Кан.

Погрузившись в свои мысли, я полностью прослушал его слова.

– Я совершенно с вами согласен, дар Кан, – заговорил другой орк. – Дахарон больше не может стоять в стороне от войны.

– А вы что скажете, я прав? – Спокойный, полный силы и уверенности взгляд Кана уперся в меня.

Я вздрогнул.

– Эм… да, конечно, – услышал я свой голос.

Мысли лихорадочно метались в голове. Я буквально почувствовал, как загорелись мои уши.

– Молодежь всегда недооценивает силу слов, – покровительственно улыбнулся лизоблюд.

– Вы глупец! – рявкнул Кан. Его лицо исказила гримаса презрения. – Слова бесполезны! Пришла пора говорить стали!

Я украдкой огляделся по сторонам в поисках Коры и некромага, но не увидел их. Прекрасно, значит, план Алии начал действовать.

Тем временем Череп развернулся и по невысокой лестнице взбежал на сделанное в конце зала возвышение. Позади него виднелось огромное, от пола до потолка, окно, собранное из небольших ромбовидных стекол, вставленных в раму из серебристого металла.

– Прошу внимания! – возвысив голос, провозгласил орк и осторожно постучал когтем по бокалу.

По воздуху поплыл нежный хрустальный звон. Дождавшись тишины, Кан продолжил:

– Я хочу сделать официальное заявление от имени его величества императора Хисса. Вчера на императорском Совете было окончательно решено: с завтрашнего дня Дахарон вступает в войну!

По залу прокатился удивленный гул. Было видно, что большинство собравшихся эта новость застала врасплох.

– На чьей стороне?! – выкрикнул кто-то из зала.

Кан выдержал эффектную паузу.

– Ни на чьей! – торжественно выкрикнул он. – Дахарон вступает в войну, чтобы положить ей конец!

И подмять под себя остальные страны, подумал я. А я-то был уверен, что Череп будет разбираться со своими врагами поодиночке – сначала в союзе с людьми раздавит Эвиленд, а потом избавится и от ослабевшего Лагарона. Это было вдвойне логично, если учесть, что на троне Лагарона сидел ставленник Кана Ваалур, а эльфы несли поражение от армии Проклятых, которую мог создать только ручной некромаг Черепа. Но Кан предпочел сделать орков третьей стороной в конфликте. Неужели он так уверен в своих силах?..

– Убить их! – отрывисто приказал Череп.

Церемониальная стража отклеилась от стен и, обнажив отнюдь не церемониальное оружие, бросилась в толпу гостей. Их целью были эльфы и люди.

Поднялась паника. Увидев кровавую расправу над собратьями, прочие лагаронцы и дети леса попытались сбежать, но тщетно – сверкающая сталь нашла каждого. Вскоре все было кончено.

– За победу Дахарона! – воздел бокал Кан.

Орки ответили приветственным ревом. Зал наполнил перезвон бокалов.

Ну все, с меня хватит! Надо найти Кору, пока она не разделила судьбу остальных.

Выйдя в боковой проход, я оказался в длинном и широком коридоре, по обеим сторонам которого располагались двери. Ха’ри так! И где же мне искать эту оксову наемницу?!

– Сюда, – раздался позади голос некромагини.

Я подпрыгнул от неожиданности и развернулся.

– Алия! – схватившись ладонью за сердце, возмущенно выдохнул я.

– Не понравилось то, что ты увидел в зале? – хитро прищурилась Алия.

На этот раз на ней было длинное платье с волочившимся по полу шлейфом, но по-прежнему некромагиня отдавала предпочтение красному цвету.

– Могла бы и предупредить, – с досадой пробормотал я.

– А я не знала, что Кан это задумал, – призналась некромагиня. – Возможно, Долохов знал, но он не делится со мною такими вещами. Ладно, давай найдем твою подругу.

Алия быстро пошла к одной из дверей. Я поспешил следом.

– Не удалось добраться до горла Кана? – насмешливо поинтересовалась некромагиня.

– Нет, – оскорбленно буркнул я. – Слишком много глаз… и мечей.

Зато теперь понятно, почему Алия так легко согласилась взять меня с собой. Она-то как раз прекрасно знала, что у меня не получится убить Кана, а значит, их Сделке ничего не грозило (не считая возможной гибели Долохова).

Но чего Алия не знала, так это того, что я не собирался покидать стен крепости. Кан не может праздновать вечно, когда-то же он пойдет спать?..

Алия провела ладонью напротив замка, раздался едва слышный щелчок. Некромагиня распахнула дверь и вошла в комнату. Я последовал за ней.

Мы оказались в просторной гостевой спальне. Большую ее часть занимала стоявшая посредине огромная массивная кровать под балдахином из газовой ткани. На ней на спине лежал обнаженный по пояс Долохов. Глаза некромага были широко распахнуты, в них плескалась дикая, неукротимая ярость, но пошевелиться мужчина не мог.

В комнате царила полутьма. Единственным источником света было лишь неяркое сияние звезд и отблески карабкавшейся на горизонт Ио, проникавшие в спальню через большое незашторенное окно.

– Хвала Всемогущему! Чего вы так долго?! – неразборчиво воскликнула Кора и, шурша юбкой, подбежала к нам.

– Вам стоит уйти, пока не поздно, – не глядя на нас, посоветовала Алия.

– Ты как? – не обращая внимания на некромагиню, спросил Кору я.

– Это было легче, чем я думала, – усмехнулась наемница.

Но вопреки словам девушки, ее губы едва заметно подрагивали, а на щеках играл лихорадочный румянец.

– Все хорошо, – приобняв Кору за плечи, шепнул ей на ухо я.

Тем временем Алия неторопливо приблизилась к учителю. Задрав длинную юбку, она забралась на кровать и оседлала Долохова. Нагнувшись к его лицу, она осторожно провела пальчиком по его губам.

– Тебе всего лишь надо было сказать ей «нет»!.. – с горечью прошептала некромагиня.

А я вдруг понял, что решение Алии избавиться от Балара было продиктовано не столько тем, что ему в самом деле больше нечему было ее учить, сколько жгучей ревностью, пылавшей в груди некромагини. Каждый раз, наблюдая за тем, как Долохов волочится за очередной юбкой, в ее сердце появлялась очередная трещина. Но вот оно окончательно развалилось на куски, и Балар поплатится за это жизнью.

Рука Алии взметнулась вверх, пальцы сложились клином.

– Стой! – поспешно воскликнул я и посмотрел на некромага. – Где Эль и Дидра?!

– Он тебе не ответит, – не отрывая взгляда от сверкавших яростью глаз учителя, негромко пробормотала Алия.

Ладонь девушки молнией сверкнула в воздухе и вонзилась в грудь распластанного на кровати Долохова.

Я с ужасом увидел, как рука некромагини по кисть провалилась в грудь некромага, словно тело Балара была сделано из киселя. Алия закатила глаза и принялась нараспев читать заклинание на северном языке.

Мои волосы встали дыбом от сгустившихся в комнате жутких сил. Алия резко вырвала руку из груди Долохова, и я увидел бившееся в ее ладони черное сердце некромага.

Плоть Балара начала ссыхаться, надо ртом появилось едва заметное черное свечение. За считаные секунды мужчина превратился в сморщенную мумию. Истлела даже его одежда и украшения. Лишь перстень на среднем пальце левой руки остался нетронутым. Он соскользнул с усохшего пальца мумии и скатился на пол.

Алия открыла глаза. По ее губам скользнула довольная улыбка. Она положила ладони на ввалившиеся щеки учителя и наклонилась к тому, что осталось от его лица.

– Надеюсь, в Бездне тебе понравится, – злорадно прошептала Алия и одним плавным движением оторвала череп некромага от позвоночного столба.

Спрыгнув с кровати, она переложила череп с прилипшими к нему ошметками кожи в левую руку, а правую вытянула в сторону. В ее ладони материализовался гладкий черный посох, сделанный из отполированной до блеска кости темной твари. Вершину посоха украшали два пера – одно фиолетовое, другое темно-зеленое.

Алия пробормотала заклинание и подула на зажатый в руке череп. Изо рта девушки вырвался поток черной пыли. На мгновение он скрыл череп Долохова от наших глаз.

Когда поток истощился, я увидел, что череп Балара полностью очистился от остатков плоти и словно бы приобрел какой-то потусторонний блеск. Алия насадила его на вершину посоха. Какое-то мгновение я думал, что ничем не закрепленный череп свалится на пол, но он встал на свое место как влитой. Видимо, Алия давно уже готовилась к этому дню.

Закончив, некромагиня с удовлетворением окинула взглядом дело своих рук и довольно кивнула. А затем медленно развернулась к нам.

– Надо было уходить, пока у вас еще был шанс, – зловеще прошипела некромагиня, крепко сжимая в руке урус.