Глава 34
На море и на суше

Стрелок истребительного судна уже второй час бился над тем, чтобы починить вращающийся механизм управления пушкой. Эта работа ему решительно не нравилась. Октейст, сын тагга, блестящий и богатый дворянин, волею судьбы и короля оказался в самом пекле – на переднем крае сражения с пиратами. Причем передний край сражения находился аккурат на корабле с интригующим названием «Адмирал Аррал».

Октейст прибыл в Иктерн относительно недавно, сжимая в руках направление, выданное королевским секретарем. Стражники настолько удивились такой чести, оказанной рядовому, что лично препроводили его к капитану Верону Снарту, командиру стрелков.

Офицер, совсем еще молодой парень, не проявил никаких эмоций. Он принял бумагу, бросил быстрый взгляд на текст, потом вновь обратил взор на визитера и спросил:

– Дворянин? Высокородный?

– Да.

– Да, господин капитан, – поправил Октейста Верон. – Повтори.

– Да, господин капитан. – Последние события настолько подорвали дух молодого повесы, что он не пытался спорить.

– Что же ты натворил, рядовой, что его величество лично отправил тебя сюда?

– Наговорил кое-что по неосторожности. Кто же знал, что король за дверью стоит, господин капитан?

– Что наговорил?

– Разное… ну, что король простит разврат, что Фегрид сильнее Ранига, что нужно бежать к людям Миэльса…

– Так и сказал? – Вот теперь Верон изумился не на шутку. – И его величество все слышал?

– Да, господин капитан.

– Плохи твои дела, рядовой, – покачал головой Снарт. – Для того чтобы король тебя простил, тебе нужно совершить минимум три подвига.

– Почему три подвига, господин капитан?

– Вот смотри. После первого подвига его величество лишь отмахнется, услышав твое имя. После второго согласится выслушать детали. И только после третьего может наградить.

– Но…

– Ты не беспокойся, рядовой. – В голосе Верона звучало сочувствие. – Уж чем-чем, а подвигами я тебя всегда обеспечу. У нас тут жарковато.

– Но… – с ужасом в глазах попытался возразить сын тагга.

– Не благодари меня, – отмахнулся капитан. – Это мой долг – помогать новичкам. После курса тренировок получишь назначение на головное истребительное судно. Оно сейчас как раз на ремонте. Там двое стрелков уже погибли. Будешь третьим.

– Но… – Октейст простер руки к собеседнику.

– Поверь мне, рядовой, после нескольких рейдов получишь полное прощение его величества. О двух твоих предшественниках генерал Ферен сказал, что именно так и представляет себе выполнение воинского долга до конца. Равняйся на них. А сейчас иди к сержанту – он займется тобой.

Так блестящий молодой пармский дворянин, оказавшись в милости у капитана, был отряжен на совершение подвигов. И вот по истечении пары недель он получил место у наводящего механизма пушки. Этот механизм был очень прост и состоял из двух вращающихся колес, скрепленных между собой палками. Одно колесо находилось на носу судна, а второе – на бушприте. Если вращать колесо на носу, то двигалось и другое колесо. С помощью нехитрых планок осуществлялось прицеливание.

«Адмирал Аррал» был оснащен по последнему слову короля, поступившему из Парма перед его отъездом. Судно двигалось благодаря парусам и усовершенствованному иктернскому амулету, а на мачте красовалась антенна для приема и передачи закодированных сообщений.

Интересна история возникновения имени корабля. Когда первая шхуна была уже почти готова, капитан Рьянн поднял вопрос о наименовании на совещании с высшим военным руководством. Верховный ишиб живо заинтересовался этим.

– А как обычно называют корабли? – спросил Аррал.

– Да как угодно, – ответил бывший пират. – Подойдет любое приличное имя. Например «Восток», или «Жезл», или «Отважный». Иногда суда называют по имени какого-нибудь выдающегося полководца или короля.

– Ну что же, – сказал Верховный ишиб. – Тогда предлагаю назвать просто и со вкусом: «Аррал, Великий и Могучий Победитель Врагов Круанта и Ранига».

Генерал Ферен тяжело вздохнул:

– Это название слишком длинно.

– Я рад, что по сути имени возражений нет. – Лицо учителя Михаила приобрело счастливое выражение. – Пусть будет просто «Аррал».

– Но корабли называют в честь полководцев, – вновь возразил Ферен.

– Тогда «Генерал Аррал».

– Но ты никогда не командовал сражениями.

– А почему ты решил, что речь идет обо мне? – Верховный ишиб хитро прищурился. – Капитан сказал, что название может быть произвольным. Может, мне именно такое нравится. Просто «генерал» и просто «Аррал». Только вместе.

– Чаще всего называют все-таки в честь флотоводцев, – уточнил Рьянн.

– «Адмирал Аррал», – мгновенно отреагировал старый ишиб.

– Но ты не адмирал! – Ронел даже хлопнул рукой по столу.

– Я такой же адмирал, как и генерал. А насчет генерала уже все, кажется, согласились.

Поэтому сын тагга Октейст оказался на палубе славного «Адмирала Аррала», корабля, которым командовал лично капитан Рьянн. И дворянин имел множество возможностей убедиться в жестком или даже жестоком нраве бывшего пирата.

– Что ты там копаешься?! – Капитан находился от рядового вдали, не решаясь нарушить королевский запрет и приблизиться к пушке-амулету. – А если враг покажется на горизонте? Мне нужно точно знать, заработает ли эта штука и когда! Если я сейчас же не получу ответ, то сидеть тебе в темной по возвращении.

Перспектива очутиться в камере в то время, когда остальные получат долгожданный отпуск и смогут выйти в город, совсем не вдохновляла Октейста. К нему не могли быть применены телесные наказания: он все-таки дворянин, да и король не приветствовал это. А вот в дисциплинарной тюрьме сыну тагга уже пришлось побывать благодаря капитану Рьянну.

– Господин капитан, я закончу в течение получаса. Но должен предупредить – пушка не выдержит более трех выстрелов. Бушприт уже сильно заледенел, я только что отколол лед. Скоро амулет выйдет из строя.

– Три выстрела?! Тебе точно придется отсидеть пару дней! Почему столько растратил во время предыдущего сражения?

– Я был вынужден использовать два выстрела, чтобы поразить ишиба тонущего корабля, который почти поджег наш борт, господин капитан.

– На ишиба достаточно одного выстрела.

– Первый был неудачен, господин капитан.

– За ишиба хвалю. Представлю к денежной награде. За перерасход – двое суток в темной.

– Слушаюсь, господин капитан.

В этом был весь Рьянн – он щедро чередовал награды с наказаниями.

Октейсту было искренне жаль, что ему не удастся в ближайшем времени прогуляться по городу. Ситуация в Иктерне улучшалась на глазах. Когда сын тагга только прибыл сюда, послевоенный город все еще производил удручающее впечатление. Но за короткое время наметился решительный сдвиг. Прежде всего – снизились цены на продукты и резко сократилось количество нищих и попрошаек. Октейст, да и все остальные знали, кого следует благодарить за это: принцессу Анелию. Но мало кто догадывался, что двигало ею.

Анелия по-прежнему ни во что не ставила простых людей, но усердно выполняла приказы короля. Буквально по пунктам. Если Нерман сказал, что нужно улучшить быт горожан и бороться с бедностью – что же, она так и делала. Король заметил, что нужно быть милосердной, – принцесса согласилась и с этим. Анелия старалась изо всех сил претворять в жизнь распоряжения своего жениха. Необходимо подавить преступность? Она будет беспощадной. Требуется собрать бездомных детей и отправить в Сцепру? Принцесса сделает это так, что ни один волос не упадет с голов сирот. Ее личное презрительное отношение к людям не имело никакого значения. Анелия умела подниматься над своими чувствами во имя достижения цели. Служанка принцессы замечала, что ее хозяйка перед принятием важных решений неизменно доставала один и тот же свиток с королевской печатью. Разворачивала его, пробегала глазами, словно пытаясь найти там противоречия тому, что собирается сделать или произнести, и только потом предпринимала что-либо. Анелия делала это регулярно, несмотря на совершенную память ишиба. Она старалась скрупулезно выполнить волю короля, невзирая на собственные эмоции и желания.

– Торопись, рядовой, – напутствовал Октейста капитан и, развернувшись, направился к мостику.

Дворянин со вздохом вновь принялся прилаживать отсоединившуюся в ходе последней битвы направляющую планку.

Предчувствия не подвели опытного пирата. Уже через несколько минут на палубе поднялась суматоха – был замечен очередной корабль. Судя по курсу – явно не купец. С той стороны торговцы не ходили.

– Стрелок, готова ли пушка? – тут же окликнул Октейста Рьянн.

– Почти, господин капитан. Еще немного – и все.

– Уверен?

– Да, господин капитан.

– Идем на сближение! – тут же последовал приказ.

Сын тагга уже принимал участие в таких сближениях и знал, что будет происходить. Если выяснялось, что корабль пиратский, то капитан не предпринимал никаких шагов для того, чтобы заставить противника сдаться. У истребителя и не было возможности к пленению большого судна. Юркая шхуна подходила на расстояние эффективного выстрела и старалась потопить пирата в кратчайшие сроки.

Такой подход вызвал всплеск возмущения в местных водах. Подобного ранее не наблюдалось. Даже самые отъявленные головорезы старались захватить неповрежденные суда торговцев. Если команда сдавалась сразу же, то ее просто высаживали на пустынном побережье, а удерживали лишь тех, за кого можно было получить выкуп. Если противник сопротивлялся и терпел поражение, то захваченных моряков продавали на рабском рынке. А наиболее знатных пленников опять-таки удерживали ради выкупа. Политика короля Ранига и Круанта была полным «беспределом» по всем местным представлениям. Впрочем, это нисколько не умаляло ее эффективности. Пираты несли огромные потери.

Октейста очень интересовал психологический аспект этой охоты. Капитан Рьянн безжалостно, а часто с мрачной радостью топил своих бывших «коллег». По слухам, его бывший помощник, которому дали другую шхуну, поступал точно так же. Сын тагга не понимал этих людей.

Стрелок приладил кое-как планку и сейчас настороженно следил за вражеским судном. Похоже, что те заметили истребитель, потому что резко поменяли курс. О юрких шхунах шла дурная слава, и пираты изо всех сил стремились избегать встреч с ними. Но Октейст знал, что враг обречен: «Адмирал Аррал» быстрее. Гибель пирата – лишь дело времени.

Как и ожидалось, шхуна начала преследовать беглеца. Три оставшихся выстрела – более чем достаточно, чтобы потопить один корабль.

Расстояние быстро сокращалось. Рьянн, стоя на мостике, с каким-то пренебрежением вглядывался в свою будущую жертву. Он напоминал томного кота, поймавшего птичку и лениво играющего с ней. Но вдруг все изменилось.

– Впереди три корабля! – закричал один из матросов. – Нет, четыре!

– Интересно, куда они идут? – пробормотал капитан.

Это скоро выяснилось. Корабли шли прямо к шхуне, причем их скорость была необычайно высока.

– Вот и засада! А, мерзавцы! – рассмеялся Рьянн. – Они набили суда ишибами и считают, что победят. Двигаемся прямо на них! Все равно я лучше этих увальней!

Октейст считал, что пришло время убегать на полной скорости, а не идти с противником на сближение. Логика капитана была тайной за семью печатями.

– Эй, стрелок, может, у нас будет четвертый выстрел?

– Не думаю, господин капитан!

– Связь есть? – теперь уже Рьянн обращался к другому члену команды.

– Нет, господин капитан, слишком далеко, – отозвался связист.

– Ну и Оззен с ними. Сами справимся. Вперед!

Глядя на лицо командира корабля, можно было составить впечатление, что это все ему ужасно нравится. Его губы сложились в улыбку, а глаза горели нездоровым огнем.

У Октейста мелькнула мысль доложить начальству о том, что Рьянн полностью безумен. Если, конечно, удастся вернуться в порт. Это же надо – идти с тремя выстрелами на четыре больших корабля! Тем более что никто не гарантирует попадания.

Противники быстро сближались. Капитан, по всей видимости, прав – на пиратских кораблях немалое количество ишибов, которые оказывали существенное влияние на скорость движения. Вскоре уже можно было рассмотреть не только очертания судов, но и флаги.

– Стрелок, ты видишь вон тот трехмачтовик? Второй слева! – закричал Рьянн.

– Да, господин капитан, – отозвался сын тагга.

– Он должен пойти ко дну, стрелок. Это Пенсант, Бесхвостая Крыса, отчаянный подонок. Ты понял, стрелок? Ко дну во что бы то ни стало! Такие, как он, сражаются до конца!

У Октейста были свои представления о том, кто на самом деле отчаянный подонок, но он бодро ответил:

– Слушаюсь, господин капитан!

– Я дам тебе возможность выстрелить в него, рядовой. Лево руля!

Маневренная шхуна легко сменила курс. Корабли противника шли не в боевом порядке. То ли они слишком торопились, полагая, что «Адмирал Аррал» может ускользнуть, то ли были уверены в своих силах, но расстояние между ними достигало пары сотен метров.

– Они хотят разменять пару кораблей на наш! – от души смеялся Рьянн, стоя на мостике. – А потом выловить из воды своих ишибов! Думают, что мало кто пострадает! Глупцы! Неправильно построились!

Маневр шхуны не остался незамеченным. Корабли, идущие справа по курсу, начали тоже поворачивать, стремясь взять королевское судно в кольцо.

– Стрелок, бей по левому как только сможешь!

– Я могу промахнуться, господин капитан! – в отчаянии закричал Октейст. – Слишком далеко!

– А ты не промахивайся, рядовой! Или хочешь пустить нас всех на корм рыбам? – расхохотался Рьянн.

Если бы дело происходило в Парме, то сын тагга мог бы многое сказать заносчивому пирату. Особенно о том, кто на самом деле хочет пустить шхуну на корм рыбам. Но сейчас ему было даже не до этих мыслей. Октейст судорожно вцепился в планки, пытаясь поймать противника в прицел. Расстояние уже позволяло сделать эффективный выстрел, но дворянин боялся промазать. А вражеские корабли очень быстро приближались.

– Стрелок! Ты спишь, что ли? Стреляй!

Октейст шепотом выругался. За время своей службы он уже успел многократно проклясть и себя самого, и короля, и свою ветреную подружку, и эту безумную войну. Самые чудовищные ругательства уже не вызывали никаких эмоций, а стали обыденностью.

Сын тагга, стараясь не упускать из прицела вожделенную корму, дернул за шнур. Будь он ишибом, то почувствовал бы отголосок от высвобождения мощного пучка ти, устремившегося к цели. Пушка стреляла не непрерывно. После каждого короткого выстрела должно было пройти хотя бы несколько секунд, прежде чем можно сделать следующий выстрел. Но если два пучка шли с небольшим интервалом, то для третьего требовалось гораздо больше времени.

– Молодец, стрелок, чтоб тебя! – закричал капитан. – Попал! Смотри, какая дыра!

В борту ближайшего судна красовалась зияющая рана как раз на уровне ватерлинии. Октейст и сам не знал, как это ему удалось. Не иначе как с перепугу. На стрельбищах мало кто показывал такой результат. Система прицеливания была слишком несовершенна.

– А, забегали, мерзавцы! – Рьянн смеялся, глядя на вражеских моряков, среди которых было множество ишибов, суетящихся на подбитом корабле. – Им уже не до нас! Теперь бей по Крысе! По Крысе, стрелок!

Октейст, вдохновленный успехом, поймал в прицел трехмачтовое судно и дернул за шнур. Но то ли он изменил положение пушки слишком быстро, то ли ремонт направляющей планки оставлял желать лучшего, но в этот самый момент планка снова отошла.

– Промах! – констатировал Рьянн, не переставая улыбаться. – Еще раз!

– Поломка, господин капитан! – воскликнул стрелок. – Опять то же самое!

– Сожри тебя медузы, рядовой! – добродушно выругался командир. – Похоже, что ты – пособник Крысы!

– Никак нет, капитан!

– Прицелиться можешь?

– С трудом! Нельзя ли взять немного правее, капитан?

– Право руля! Стреляй, когда сможешь!

Октейст глубоко вздохнул. Он попытался развернуть пушку дрожащими руками. Если сейчас будет промах, то ишибы надвигающегося корабля просто сомнут королевскую шхуну. Они приближались стремительно.

Маневр капитана дал возможность на короткое время поймать в прицел трехмачтовик. Сын тагга тут же дернул за шнур.

– Ха-ха-ха! – Рьянн ликовал. – Они потеряли нос! Смотри-ка! Носа нет! Эй, Безносая Крыса, ты меня слышишь?! Нет, не слышит. Жаль. Ненавижу этого подонка. Эх, добить не получится.

Стрелок вздохнул с облегчением. Но тут же подумал о том, что сейчас они начнут убегать, а два оставшихся корабля точно догонят их. И тогда – конец. Сын тагга был еще молод, ему совсем не хотелось умирать. Однако безумный капитан сумел удивить и на этот раз.

– Право руля! – снова закричал он. – Идем на сближение с остальными! Полная скорость!

Октейст закрыл лицо руками. Вот оно. Рьянн точно спятил и ведет корабль к гибели. Это конец. А ведь он, молодой дворянин, еще даже не успел жениться! Отец будет безутешен. Неужели род угаснет?

Он точно не знал, сколько времени провел вот так, недвижимо застыв у бесполезной пушки, не вслушиваясь даже в радостные вопли капитана, отражающие, видимо, далеко зашедшую болезнь. Но внезапно что-то насторожило его. Октейст прислушался. Теперь у выкриков Рьянна был совсем другой смысл.

– Сдрейфили, мерзавцы! – хохотал командир шхуны, чуть ли не приплясывая на мостике. – Сдрейфили! Драпают! Я – самый лучший! Полный вперед! Преследовать!

Ранним утром, когда солнце едва-едва поднялось над горизонтом, его величество император Фегрида находился в своем рабочем кабинете. Он очень плохо спал этой ночью. Можно даже сказать, что вообще не спал. Мукант сидел за столом и внимательно читал протоколы допросов. Для ишиба он выглядел неважно. Дело было не только в том, что протоколы поступали всю ночь, а в том, что император лично получал объяснения от своей дочери и доверенного советника Шенкера. И эти беседы не были приятны ни для кого.

Мукант отвлекся от свитков, только услышав стук в дверь.

– Это ты, Нуарент? Входи. Еще принес?

Императорский секретарь открыл дверь и осторожно вошел в комнату. В его движениях присутствовала скованность. Казалось, он боялся сделать какой-нибудь нечаянный жест, который привлечет внимание к его персоне.

– Твое величество, да, вот еще свитки. Но у меня есть и положительные новости. Следователи сообщают, что теперь им известно почти все.

– Положительные? – Мукант вскинул голову и с негодованием посмотрел на секретаря. – Что тут может быть положительного?! На моего личного гостя, правителя чужой страны, совершается нападение в доме моей собственной дочери! Буквально на глазах моего собственного советника и почти целой армии имис! Даже если опустить тот факт, что на этого гостя у нас были совершенно определенные планы, я, император Фегрида, предстаю в роли посмешища для соседей, на которого скоро будут показывать пальцем! Это же какой позор! Ты знаешь, как отреагирует Уларат? Нет? Я тоже не знаю, но догадываюсь. Объясни мне, что тут может быть положительного?

Секретарь был сам не рад, что затеял этот разговор, да и вообще что зашел в кабинет императора в такой неподходящий момент. Но у Нуарента не было выхода. Долг обязывал. Он бы с большим удовольствием уехал куда-нибудь из столицы на недельку, а лучше – на месяц. Переждал бы бурю в тихой провинции в родовом гнезде. А когда вернулся – глядишь, все бы и улеглось. Но кто же его отпустит? Теперь, в эти дни, он не решился бы даже сказаться больным, а если бы заболел на самом деле, то, даже будучи при последнем издыхании, все равно являлся бы в кабинет императора с докладом. Его должность, конечно, имеет свои приятные стороны, но иногда кажется сущим адом.

– Твое величество, по крайней мере, известно, что случилось. – Нуарент старался говорить рассудительно, зная, что только здравый подход к делу сможет успокоить императора.

– Вот скажи, если какой-нибудь имис внезапно сойдет с ума и отрубит тебе голову, тебе будет интересно знать, что случилось? – поинтересовался Мукант. – Очень сомневаюсь. По нашей репутации нанесен жестокий удар. И это – факт. Нужно было предотвратить!

– Да, твое величество, но мы оказались в заложниках у чужой грязной игры. К этому долго готовились, много месяцев, а нам вообще ничего не было известно.

– В том-то и дело, Нуарент. Моя хваленая охрана проспала заговор. Что может быть хуже?

– Кое-что может, твое величество. – Секретарь решил пойти ва-банк.

– Что же, интересно?

– Если бы на Нермана было совершено покушение в этом самом дворце в присутствии твоего величества.

Мукант бросил свиток, который держал в руках, на стол.

– Это шутка, Нуарент? Если так, то она неудачная. Больше похожа на кошмар. И сейчас не время для шуток. Я даже не хочу думать о таком. Докладывай!

Секретарь вздохнул с облегчением. Опасность миновала. Он служил императору уже многие годы и знал, как разрядить обстановку. Нуарент набрал в легкие воздуха и начал размеренно говорить:

– Примерно полгода назад советник Миэльса тагга Раун подослал к ее высочеству Илании своего двоюродного брата, ишиба…

– В каком смысле подослал? – тут же перебил его император.

– В прямом, твое величество. Чтобы ишиб Ернекст втерся в доверие к ее высочеству. Надо сказать, что этот ишиб – отличный рассказчик. Когда он только появился в Иендерте, то пользовался большой популярностью в некоторых салонах.

– Да-да, я что-то слышал о нем. Постой-ка, постараюсь вспомнить… А, вот! Ты мне сам докладывал, что этот Ернекст откололся от лагеря Миэльса и теперь превозносит достоинства короля Нермана.

– Именно, твое величество. Так все и было.

– Что было? – не понял император. – Если он откололся, то как Раун мог его куда-то подослать?

– Так все и задумывалось, твое величество. Ернекст просто сделал вид, что отказался от Миэльса и своей родни.

– Но зачем он хвалил Нерма… кажется, я начинаю догадываться… Продолжай!

– Ее высочество – девушка молодая и впечатлительная, твое величество. Это ни для кого не секрет. А фигура короля Нермана загадочная и романтическая. Беглый принц, изгнанник, ученик великого ишиба, владеющего множеством тайн, талантливый полководец, сумевший не только вернуть себе трон, но и дать отпор соседям. При должном подходе рассказ о Нермане может вскружить голову любой девушке. Особенно если почти каждый день будут появляться новые и новые подробности. Да и Нерман со своими подвигами не стоял на месте. Одно только взятие Иктерна чего стоит.

– Но почему мы ничего не заподозрили? – Император даже встал из-за стола в порыве возмущения. – Кто-то набивается в друзья к Илании и рассказывает ей байки!

– В том-то и дело, твое величество, что заподозрить было очень трудно. Если бы Ернекст ругал Нермана, настраивал принцессу против него, то все было бы совсем иначе! Я бы первый доложил твоему величеству о том, что что-то затевается. А так… он хвалил! Кто же заподозрит? Сначала было предположение, что он – ранигский шпион, но наблюдение показало отсутствие подозрительных контактов. Мало ли у Нермана поклонников? Он все-таки яркая личность. Да если копнуть, то и среди нашего дворянства найдутся те, кто тайно ему сочувствует. У меня и список заготовлен…

– Так ты уже копнул?

– Да, твое величество. На всякий случай. Очень любопытная картина получается.

– Ладно, нам сейчас не до этого… Но список принеси.

– Конечно, твое величество.

– Что там дальше было с Иланией?

– Если изо дня в день рассказывать молодой девушке быль и небыль о ком-то, твое величество, то она рано или поздно проникнется симпатией к герою рассказов. И поэтому, когда Нерман прибыл в Фегрид, вопрос их встречи был лишь делом времени.

– А я сказал ей наладить с ним хорошие отношения!

– Думаю, что это было самым желанным из всех поручений твоего величества.

– А место и время покушения как выбирались? Ведь нужно тщательно подготовиться, знать все заранее.

– Так ее высочество делилась всей информацией по Нерману с человеком, который ей о нем все уши прожужжал, твое величество. Тут расчет тагга Рауна был безупречен. Он точно знал – когда, где и как. Может быть, еще до того, как это узнала сама принцесса. И ее загородный дом подходил как нельзя лучше. Даром что рядом школа имис.

– Где сейчас тагга Раун?

– Схвачен, твое величество, в числе других. Сбежали немногие. К тагга приставлены ишибы для охраны. Но…

– Что «но»?

– Посол Ранига Манк еще ночью потребовал выдать всех заговорщиков.

– Всех? А как они собираются их охранять? В посольстве ведь не так много ишибов.

– Думаю, имелось в виду, что мы выдавать будем по одному.

– Ладно, может быть, имеет смысл и выдать. Сэкономим время наших палачей.

– Конечно, твое величество.

– А само покушение как развивалось? У меня тут пока что лишь отрывочные данные.

– Это – самое интересное, твое величество. Имис только что прислали отчет, в котором полностью описывают картину произошедшего. Вот он. – Секретарь протянул императору один из свитков, которые держал в руках.

– Ты его читал?

– Да, твое величество.

– Тогда рассказывай.

– Когда Нерман прибыл к ее высочеству, все было готово. Подкупленные слуги и засада. В покушении принимали участие семеро великих ишибов и тридцать четыре обычных.

– Семь? У Миэльса ведь было пять.

– Один великий ишиб Миэльса отказался, но Раун сумел раздобыть еще троих, много чего им наобещав.

– Все имена известны?

– Конечно, твое величество.

– Дальше!

– Расстановка сил была такова: трое великих ишибов отрезают Нермана от дворца, еще двое заботятся о том, чтобы он не побежал в другую сторону, а оставшиеся – обеспечивают защиту от имис, если что-то пойдет не так. Все обычные ишибы были специалистами по огню. Они специально тренировались, чтобы работать слаженно.

– Пятеро великих ишибов и тридцать четыре обычных – на одного?

– Почти так, твое величество. То ли шестеро, то ли семеро обычных атаковали охрану короля, состоящую из двух человек. Они шли за ним на некотором расстоянии.

– Все равно очень много.

– Конечно, твое величество.

– Такой отряд должен был смять его в течение нескольких секунд. Думаю, четыре-пять секунд максимум.

– Этого не случилось, твое величество. Нерман оказался слишком силен. Мы даже не прогнозировали ничего подобного.

– Сколько он продержался?

– Около сорока секунд до того, как Шенкер сумел организовать атаку и отбросить заслон.

– Изрядно!

– Да, твое величество. И Нерман нанес противнику существенные потери.

– Сколько? Все пострадали от молний?

– Погибло девятнадцать нападавших, твое величество. Из них – трое великих ишибов. А вот что касается способа, которым Нерман их убил, то тут все не так просто…

– Что ты имеешь в виду?

– Способ, а точнее, способы не совсем обычны, твое величество.

– Говори!

– Семеро поражены молниями, шестеро разорваны на части, очень мелкие части, надо сказать, там ошметки по всему саду, трое чем-то сплющены, двое погибли от огня, а один замерз насмерть.

Брови императора поползли вверх. Такого ему еще слышать не приходилось.

– Как замерз насмерть, Нуарент? Это точно? Там же везде огонь был.

– Да, твое величество. Имис осматривали тела и написали это в отчете. Если твое величество взглянет на свиток, то там будет так и написано: «Замерз насмерть».

Мукант с недоверчивым видом развернул отчет и быстро пробежал по нему глазами, пытаясь найти это словосочетание. Обнаружив его, он прочитал соседние предложения и, задумавшись, опять свернул свиток.

– Этот Нерман горазд на сюрпризы. А остальных он чем приложил? Неужели своими амулетами?

– Это тоже очень интересный вопрос, твое величество. Имис, да и все ишибы, видевшие его до этого, клянутся, что при нем не было никаких амулетов. На его спутниках были, а на нем – нет.

– Получается, что он это все сделал своим абом и щупом?

– Получается так, твое величество.

– Да он просто демон!

– Некоторые жрецы так и говорят, твое величество, – дипломатично заметил секретарь. – А еще я имел беседу этой ночью с некоторыми нашими боевыми великими ишибами. Они живо интересовались произошедшим.

– И что ты им сказал?

– Ну, в общих чертах рассказал, как было, твое величество. Интересно, что все они ранее утверждали, что справятся с Нерманом в поединке, несмотря на его ужасный аб.

– А сейчас?

– Ни один больше не поднимал этого вопроса, твое величество.