Глава 15

Бывают такие дни, когда с самого утра просыпаешься с отвратительным чувством, что жизнь дерьмо, а люди сволочи. Вставать и окунаться в эту жизнь не хочется до тошноты. А когда все-таки встаешь, потому что так надо, целый день потом все валится из рук и окружающий мир оказывается особенно щедр на разнообразные пакости.

Для Кантора этот день начался с леденящего душу осознания, что он проспал рассвет. Проклиная себя всеми словами, какие удалось вспомнить впопыхах, он оставил на столе недописанное письмо, над которым вчера уснул, схватил приготовленный с вечера дорожный мешок и помчался к Элмару, почти уверенный в том, что обещанные попутчики благополучно отбыли, не дожидаясь некоторых идиотов, которые ночью пишут письма и бранятся с внутренним голосом, а утром не могут проснуться в нужное время.

Господ героев действительно не было видно, но до смерти перепуганные слуги хором простонали, что гости хозяина никуда не уехали и не уедут, пока не убедятся, что их помощь не требуется. А сам хозяин только что отбыл во дворец, так как случилась ужасная трагедия — ночью в дом проник вампир и всех покусал! Судя по отсутствию следов от укуса на шеях присутствующих слуг, либо «всех» было преувеличением, либо вампир попался близорукий и кусал за задницы. Встревоженный Кантор бросился искать хоть кого-нибудь в здравом уме, кто мог бы толком и без панических воплей объяснить, что произошло, и очень скоро услышал знакомый раскатистый голос, который возглашал на ломаном ортанском с сильным эгинским акцентом, что некий отсутствующий здесь товарищ — безмозглый идиот с дырявой памятью, которому следует яйца в черепушку вколотить, дабы в оной черепушке хоть что-то по утрам звенело и будило болвана вовремя…

Кантор определил, откуда доносится голос, и тут же обнаружил у двери оружейной знакомую гнедую гриву.

— Вот жди его теперь, раззяву непроспатого! — продолжал браниться сердитый кентавр, размахивая руками и нетерпеливо топая копытами.

— Успокойся, — флегматично заметил Джеффри, продолжая пристально рассматривать наконечники стрел. — Все равно мы никуда не двинемся, пока не вернется Элмар и не выяснится, что все в порядке.

— Действительно, Гиппократ, — пробасил гном, — заткнись, а?

— А ты вообще сиди там и помалкивай, а то сброшу! — огрызнулся кентавр.

— И чем ты тогда будешь лучше лошади? — укоризненно перебила его речи сестра Жюстин, поправляя пушистый рыжеватый локон, выбившийся из-под капюшона. — Как не стыдно!

Хотя Гиппократа и понятие «стыд» можно было совместить только теоретически, хамоватый герой послушно умолк. Торнгрим действительно ездил на нем по той причине, что с лошади маленький гном мог запросто свалиться, а кентавр, как существо разумное, при движении учитывал размеры седока.

Понимая, что выслушать ругань Гиппократа ему все же придется, раз заслужил, Кантор подошел и поздоровался. Вежливый лондриец с достоинством поклонился, застенчивый Савелий смущенно кивнул, Жюстин просияла радостной улыбкой. А рубаха-парень Гиппократ, мгновенно забыв о своем проекте будильника, с восторженным ржанием подхватил Кантора и сжал в объятиях. При этом мистралиец взлетел на добрый локоть над землей и беспомощно задрыгал ногами, пытаясь найти опору.

— Выспался, хрен хромой? — радушно вопросил кентавр, доламывая объекту своей внезапной радости последние ребра. — Дрыхнет до полудня, а туда же — воевать собрался!

— Поставь человека, ты, пресс ходячий! — вмешался гном. — Поломаешь ведь!

— Его, пожалуй, поломаешь! — хохотнул Гиппократ, но все-таки послушался. Обретя опору и способность дышать, Кантор поспешил расспросить героев касательно вампира и услышал невероятную историю.

Раненько утром Великолепная Семерка прибыла к дому первого паладина, чтобы забрать Кантора и попрощаться с хозяином, но ни первого, ни второго не обнаружила. Зная, что Элмар запросто может проспать все на свете, если вчера выпил, а также, зная, что он обидится, если они уедут не попрощавшись, господа решили все-таки разбудить его высочество. И заодно спросить, где же этот мистралиец, о котором он говорил. Их методика пробуждения похмельных героев не отличалась оригинальностью, — точно так же как королевские паладины, ребята выстроились под окном и принялись орать на всю столицу, взывая к спящему хозяину. И теперь всем было очень неловко сознавать, что в окрестных домах, возможно, живут дамы и юные девицы, а заткнуть Гиппократа никто из соратников не догадался. Некоторое время пошумев под окном, герои вдруг услышали грохот падающего тела. Судя по мощности звука, это был сам Элмар, Затем последовала серия криков разнообразной эмоциональной окраски, и минуту спустя его высочество вылетел из ворот верхом, полураздетый, без седла, одной рукой придерживая впереди себя несравненную нимфу, которая неудобно восседала на переброшенном поперек конской холки свертке. Что это было — толком не рассмотрели, похоже на человеческое тело. Видимо, кого-то вампир все-таки загрыз насмерть, и гном с лучником даже побились об заклад, что это либо дворецкий, либо долговязая прачка. Более никаких подробностей Кантору не сообщили, так как герои тоже знали только то, что могли рассказать перепуганные слуги. Сам Элмар то ли забыл о гостях, то ли с перепугу не решился доверить свою проблему никому, кроме придворного мага, но ускакал он, не обратив на них никакого внимания.

Утро окончательно не задалось. Хотя Кантор и не опоздал, но с минуты на минуту на место преступления может явиться лично его величество, и тогда все пропало. Единственная возможность — это все объяснить господам героям, самому спрятаться в оружейной и попросить, чтобы его прикрыли. А потом чтобы не забыли забрать с собой.

Если бы Харгану удалось хоть немного поспать этой ночью, можно было бы сказать, что и для него утро началось с неприятностей. Вечно голодный вампир по непонятной причине не вернулся с задания. Брат Лю прождал его в условленном месте до самого рассвета, но так и не дождался.

Не было радостным утро и для Ольги. То есть сначала все было нормально — Кира прибежала к ней точно на рассвете и сообщила, что король разрешил ей лететь к развалинам замка, но сам прибудет чуть позже, так как у него дела. Вооружившись на всякий случай новенькими винтовками и побросав в Ольгин старый рюкзак всяческие веревки, осветительные шарики и прочие полезные вещи, необходимые для исследования древних развалин, девушки растолкали дежурного телепортиста и отправились к пещере драконов. И тут-то начались неприятности. Хрисс, который ждал их в полной готовности, тут же спросил:

— Ну как, разрешил вам король Шеллар небольшую прогулку?

— Разумеется! — уверенно заявила Кира, но лицо у нее при этом приобрело выражение некоторого недовольства. А мэтр Мельди, который еще не успел удалиться на свой пост, тут же поинтересовался, какая именно прогулка имеется в виду, ибо ему лично его величество ничего не сообщал.

— Значит, у него не было времени! — огрызнулась Кира. — Еще сообщит. И вообще, ты должен быть на посту и ждать когда его величество явится и прикажет куда-либо отправляться, а не требовать от него подробных планов на день.

Дракон с интересом прислушался, полагая, что узнает что-то новое о людях, а мэтр Мельди невозмутимо уточнил:

— Вы абсолютно правы, ваше величество. Я лишь сомневаюсь, что его величество мог позволить вам кататься на драконе. Он неоднократно упоминал, что подобные увеселительные прогулки опасны для беременной женщины и что он не разрешит вам этого ни в коем случае.

Кира, которую напоминания о беременности сильно раздражали, вскипела и устроила бедняге подробный разбор всех его прегрешений в этой жизни и всех предыдущих. Мэтр Мельди услышал о себе много интересного. В частности, королева с величайшим злорадством напомнила придворному магу, что созерцание его безобразной мантии в сто раз опаснее для беременных женщин, стариков и детей, чем полеты на драконе. Ольга тихонько, чтобы не услышала разгневанная Кира, хихикнула. За эту мантию Мельди исправно получал замечания, выволочки, угрозы увольнения и личные королевские предписания сменить срамную одежку на более подобающий придворному магу наряд. В лучшем случае этих мер хватало на два дня. А затем упрямый Мельди опять напяливал свою любимую мантию, украшенную ручной вышивкой, и продолжал пугать старушек и целомудренных девиц. Поговаривали, что прежде этот странноватый маг был мистиком и служение свое начинал при храме Мааль-Бли. (По другим источникам, парень трудился при том же храме вышивальщиком.) В какой-то момент то ли его изгнали из храма, то ли он сам сбежал, решив распорядиться своей Силой самостоятельно, без указаний всяких посторонних богов, но злополучная мантия мэтра Мельди здорово смахивала на иллюстрированное издание «Камасутры», и неподготовленного зрителя действительно могла шокировать. И, по Ольгиным подсчетам, она была у мэтра не одна, ведь должен же он ее хоть изредка стирать. Так что гипотеза касательно вышивальщика казалась ей более близкой к реальности. Она даже представляла себе, как маг сидит на своем дежурстве и от нечего делать вышивает новую мантию.

Сзади глухо ухнул смех дракона, заставив всех умолкнуть и задрать головы.

— Почему безобразная? — отсмеявшись, промурлыкал Хрисс и опустил морду к земле, чтобы рассмотреть мантию получше. — Только благодаря этим искусным рисункам мы с Аррау смогли разобраться в брачных играх людей. Я даже понял, почему они в это время прячутся.

— Почему? — полюбопытствовала Ольга, которая тоже успела составить собственное мнение по поводу того, почему драконы не выносят на публику свой «питательный процесс». Однажды она из любопытства подсмотрела потихоньку, как крылатая парочка обедала, и нашла зрелище жутким и отвратительным. Чтобы спокойно это наблюдать, надо или иметь железные нервы, как его величество, или фанатично интересоваться анатомией, как доктор Кинг, или просто быть извращенцем.

— Потому, что попадись при этом процессе зрители, они передохнут со смеху! — снова заухал дракон, — Брачные игры людей до того смешно выглядят, что их нельзя никому показывать!

— Вот и хорошо, — обрадовалась Ольга. — Может, теперь Диего от меня отцепится со своей идеей устроить для вас сеанс показательной порнухи.

— А он до сих пор предлагает? — удивилась Кира. — Да он, наверное, подшучивает над тобой таким образом. Неужели он до сих пор не одумался и не понял, что сгоряча похвастался? Или он всерьез верит, что сможет заниматься любовью в присутствии зрителей, пусть даже драконов?

— Этот сможет, — флегматично заметил Мельди и вернулся к теме: — Так что, ваше величество?

— Значит, так, — угрожающе заявила Кира. — Не тебе, борделю ходячему, обвинять свою королеву во лжи — это первое. Его величеству лучше знать, что разрешать, а что нет и при каких обстоятельствах. Это второе. И третье — возвращайся на пост и жди его указаний. Все понятно?

— Как знаете, — пожал плечами телепортист и удалился, напомнив напоследок дракону, что тот головой отвечает за безопасность королевы. Когда же рассеялся серый туман, Ольга, которую одолели подозрения, напрямик спросила:

— Кира, скажи честно, ты хоть спрашивала у Шеллара разрешения? Или навешала всем лапши?

— А если и так? — недобро прищурилась отважная воительница. — Что, побежишь доносить?

— Кира, — осторожно начала Ольга, не особенно надеясь убедить упрямую подругу, — я, конечно, не побегу доносить но… разве ж так можно? Ты представляешь, что будет с королем когда он узнает? Он же за тебя переживает. Ладно бы он тебе просто так, из вредности запрещал, а то ведь он прав. Разве можно беременным…

— Еще раз я об этом услышу, — взревела королева, — и я кого-нибудь побью! Сколько можно! Беременность не болезнь! Это даже преподобный Чен признает! А со мной носятся, как будто я хрустальная! На драконе покататься нельзя, упадешь! Тренироваться нельзя — меч тяжелый! Бегать-прыгать нельзя — вредно! Верхом ездить нельзя — трясет! Вина нельзя, курить нельзя, даже трахаться, мать вашу, и то нельзя! Что ты на меня вытаращилась, наш уважаемый мэтр действительно потребовал, чтобы меня выселили в отдельную спальню! А мой исполнительный муж прилежно послушался! Наверно, только и ждал этого момента, чтобы по ночам к Камилле шастать!

— Я не знаю насчет спальни, — с максимальным сочувствием начала Ольга, старательно обходя больной вопрос «король и Камилла», — но ездить верхом действительно нельзя. Даже на велосипеде. А уж летать тем более. Неужели тебе хочется начинать все сначала? Лучше ведь с первого раза нормально доносить, и потом делай, что тебе хочется, все будет можно. Две луны уже прошло, еще восемь осталось…

— Ты не понимаешь! — возмутилась Кира. — Это дело принципа! Сегодня он мне запретил одно, завтра другое, а через восемь лун никто и не вспомнит, что когда-либо было иначе! Мне сунут в руки какие-нибудь уродские пяльцы, запрут во дворце… Да уже заперли! По парку пройтись нельзя без сопровождения! Словом, Ольга, ты как хочешь, а я намерена полетать на драконе и посмотреть на Оплот Вечности поближе. А если ты Шеллару настучишь, ты мне больше не подруга, и все тут!

— Кира! — застонала Ольга. — Да какой смысл стучать, он ведь все равно узнает!

— Пусть узнает, но потом, запрещать будет поздно!

— Нам же влетит!

— Ну и пусть. Можно подумать, нас бить станут! Тем более с нами все равно ничего не случится, и Шеллар сам увидит, что был неправ.

Королева либо успела забыть о предыдущей попытке воспитать супруга, либо сознательно намеревалась повторить свои сомнительные эксперименты. И убедить ее не было никакой возможности — Ольга уже знала, какой у подруги упрямый характер. Неудивительно, женщины-воительницы не бывают кроткими и уступчивыми. Мужики еще куда ни шло, но женщина, у которой хватило духу взяться за мужское дело и преуспеть в этом, просто обязана обладать несгибаемой волей. Иначе — бросай меч, шуруй на кухню.

— А те седла, в которых Диего с Элмаром катались, еще целы? — уточнила Ольга со слабой надеждой, что эти чудовищные конструкции либо выброшены, либо спрятаны лично его величеством. Соорудил их принц-бастард не столько для удобства, сколько для безопасности наездников. Драконы не приспособлены природой для перевозки пассажиров, и между шипами у них вовсе не удобная ложбинка, а костяной выступ. Сидеть на нем примерно так же комфортно, как на стоящей ребром доске, особенно мужчинам с их уязвимой анатомией. Ольга втайне надеялась, что беременная королева тоже откажется от такого «мягкого» сиденья, но седла оказались в целости и сохранности и уже лежали приготовленные неподалеку.

Ольга прекрасно понимала, что влезать в чужие семейные разборки — последнее дело и что в случае чего король с королевой помирятся, а она окажется виновата. И что самым умным с ее стороны было бы не соваться в королевские авантюры и удалиться сейчас в пещеру к Аррау, притворившись, что о намерениях подруги не слышала и даже не подозревала. Но отпустить Киру одну совесть не позволила. Пусть хоть кто-то будет рядом с упрямой королевой, если что случится.

— А долго лететь? — уже почти сдаваясь, спросила она.

— Недолго, — ответил Хрисс, довольно жмурясь, — Там у самой горы есть выход.

— Ну ладно, — окончательно сдалась Ольга. — Полетим, раз ты так хочешь.

Кира ничего не ответила, но ее благодарный взгляд был красноречивее всяких слов.

— Только не проболтайтесь Аррау, — спохватившись, предостерег дракон, — что лететь недолго. Я ей сказал, что каждый день трачу четыре часа на дорогу туда и назад. Лучше расскажите ей, как там красиво и как успешно продвигается строительство.

— Обязательно, — пообещала Ольга, поняв, что прекрасная Аррау начала сомневаться в трудовых достижениях любимого супруга и в истинных причинах его ежедневных отлучек. Кира проворчала что-то неодобрительное насчет мужиков, которые везде одинаковы, даже если они хвостатые и четвероногие, но не стала возражать, чтобы не ссориться с драконом. Хрисс удовлетворенно фыркнул, в очередной раз обдав собеседниц вонючим дымом, и поудобнее пристроил морду на разогретом камне.

— Ну давайте. Седлайте.

Для принца Мафея восемнадцатый день Пестрой луны вообще остался в памяти как самый позорный и страшный. И начаться он, можно сказать, даже не успел. Юный эльф проснулся от визга Оливии на сеновале, к которому отчего-то питал такую слабость, и, как оказалось, проснулся он поздно. Даже самый могущественный маг, будучи опутан полиарговой сетью, может только брыкаться и пинаться. А если на него наваливаются несколько здоровенных воинов, то и попытки брыкаться оказываются не особенно эффективными.

Словно откуда-то издалека до Мафея донесся еще один отчаянный крик девушки, грубый мужской хохот и резкий повелительный окрик:

— Прекратить! Ведьму не трогать! Это подарок для Повелителя! Уходим! Быстро!

И в глазах поплыл, закружился хлопьями серый туман телепорта.

Хватиться блудного принца должны были не скоро. Все давно привыкли, что он пропадает то с подружкой на сеновале, то с кузенами в Поморье, а то вообще неизвестно где с приятелями-эльфами. Никто бы ничего не заподозрил, если бы не чуткое сердце наставника. Вмиг почуяло оно беду, дрогнуло, сжалось… но вот беда — слишком сильным оказался сигнал бедствия, и, вместо того чтобы броситься на поиски непутевого ученика, мэтр Истран тихо охнул и сполз со стула на руки королю, которому как раз читал лекцию о некоторых аспектах супружеской жизни. Так что можно сказать, и для него этот день начался нехорошо.

Стоит ли уточнять, что с этого момента весь дворец стоял на ушах — оказывать помощь старшему придворному магу сбежались все его младшие коллеги и хинский мистик, причем возню учинили такую, что король всерьез усомнился в их компетентности. Как бы для доведения уже существующей суеты до той стадии, когда она переходит границы здравого смысла, в королевские покои ворвалась перепуганная мэтресса Морриган, непонятно каким образом прознавшая о внезапной болезни коллеги. Шеллар III с тихим изумлением уставился на гостью, ибо впервые в жизни видел эту даму в халате, без косметики и в шлепанцах на босу ногу. Насколько он знал, появление мэтрессы в подобном виде могло означать только приближающийся конец света. А также что гада Элвиса пора бить, как в детстве, — слыханное ли дело, пяти минут не прошло, как в Ортане произошло событие, а в Лондре это уже известно! Едва состояние больного перестало внушать опасение, и переполох немного утих, как все началось сначала. Отчаянно взывая о помощи, в королевскую приемную ввалился полуодетый Элмар, за которым тянулась растущая толпа заинтересованных придворных. Одной рукой принц-бастард прижимал к сердцу свою бесценную возлюбленную, а другой волок по полу за волосы какое-то странное и вряд ли живое тело.

— Где мэтр? — горестно взвыл он прямо с порога, ногой захлопывая за собой дверь и оглядываясь, куда бы поудобнее пристроить несравненную Азиль. — Шеллар, где он? Он мне нужен, срочно!

— Прекрати орать, — строго сказал король, видя, что кузен пребывает на грани истерики и вот-вот от полноты чувств выкинет что-либо не особо умное. — Мэтр болен, а ты тут шумишь как помешанный! Посади Азиль вот сюда, в кресло. Сейчас я велю позвать Чена или еще кого-нибудь… Что случилось?

— Да ничего, — подала голос нимфа, напрасно пытаясь освободиться из объятий перепуганного варвара. — Со мной все в порядке. Я хотела ему объяснить, но он словно обезумел…

— Как — ничего! — негодующе взвыл Элмар, и королю пришлось его перебить.

— На полтона ниже, пожалуйста! — категорически потребовал он. — Во-первых, здравствуй. Во-вторых, сядь, успокойся и объясни толком, что произошло. Вы оба живы и здоровы, следовательно, я не вижу причин так кричать. Ты что, в таком виде прибыл во дворец? Позволь спросить, ты хоть в карете ехал?

— Верхом, — недовольно отозвался принц-бастард. Он приостановился, бросил на пол неопознанный труп и все-таки усадил Азиль в указанное кресло. — Да к демонам рогатым мой вид, пусть кто-нибудь срочно осмотрит Азиль! Он ее укусил!

— Кто?

— Вампир, — спокойно прокомментировала мэтресса Морриган, носком тапочки переворачивая принесенный Элмаром трофей. — Не стоит так нервничать, ваше высочество. С вашего позволения, я сама посмотрю, но могу вас уверить, что вопреки расхожим предрассудкам укус вампира не заразен.

— Вампир? В доме у Элмара? — Король с живейшим интересом присел на корточки около тела, предоставив мэтрессе заниматься потерпевшей. — Позволь спросить, дорогой кузен, а как тебе удалось его убить?

— Это не я, — честно ответил принц-бастард, нервно оглядываясь и не решаясь потребовать вина. — Когда я проснулся, он был уже дохлый. Я на него наступил, когда с кровати вскакивал.

— От чего же в таком случае он скончался? Может быть, до того как ты на него наступил, он просто спал?

— Уместное же время для шуток ты нашел! — огрызнулся Элмар, подтягивая штаны, из которых состояла вся его одежда. Что касается Азиль, то на ней одежда отсутствовала вовсе, так как перепуганный возлюбленный второпях просто завернул ее в простыню. — Мэтресса, умоляю вас, скажите — это действительно не опасно?

— Ничуть, — спокойно заверила его Морриган, рассматривая след укуса на нежной шейке нимфы. — Если жертва чувствует себя хорошо, беспокоиться не о чем. Единственная опасность, которую представляет укус вампира, — это чрезмерная потеря крови, если он был очень голоден. Бывает еще иногда, что кровопийца, увлекшись, травмирует крупные сосуды, но этот был аккуратен.

— Я не шучу, — продолжал между тем король. — Я совершенно серьезно пытаюсь выяснить причину смерти этого существа. И заодно уточнить, насколько оно мертво.

— Уже не встанет, — авторитетно заявила мэтресса Морриган. — И уверяю вас, ваше величество, даже если бы его высочество специально по нему потоптался и попрыгал для верности, это не было бы смертельно для нежити. Кроме того, даже самый тупой и голодный вампир не уляжется спать рядом с кроватью жертвы в ожидании, что на него кто-то утром наступит. А от чего он умер, я вам скажу после небольшого исследования. Если, конечно, вы позволите мне забрать тело в лабораторию.

— Разумеется, никаких проблем, — заверил ее король. Затем, вдруг присмотревшись к покойнику, добавил: — Только сначала я хотел бы проверить одно небольшое подозрение, которое у меня возникло. Вы подождете или зайдете позже?

— Подозрение? — заинтересовалась волшебница. — Подожду.

— В таком случае, Элмар, отправляйся домой, и пусть бедняжка Азиль наконец оденется. И позволь тебе напомнить, что происшедшее не является поводом еще для одной такой же попойки, как позавчерашняя. А когда будешь отправляться, заодно скажешь дежурному, чтобы срочно доставил Флавиусу вот эту записку… Сейчас, один момент, я напишу…

Когда Элмар, все еще ворча, удалился, с огромным облегчением унося пострадавшую нимфу, его величество повторно осмотрел трофей кузена и пожал плечами.

— Никаких следов насилия. Ничего похожего на серебро или осину. Отчего же он вдруг прямо у кровати жертвы крылышки-то отбросил?

Мэтресса только развела руками, давая понять, что без тщательного анализа ничего сказать не может.

— От чего вообще может умереть вампир, кроме как от серебра или осины? — продолжал расспрашивать любопытный король.

— О, могут быть разнообразные причины магического свойства, — уклончиво ответила скромная волшебница и во избежание дальнейших расспросов перевела разговор на другую тему: — А могу я поинтересоваться, что вы хотели проверить?

— Не так давно сотрудники департамента Безопасности засекли вампира при наблюдении за одним интересным объектом, — так же уклончиво пояснил Шеллар, — И мне хотелось бы уточнить, не тот ли это самый.

Спустя четверть часа доставленные по королевскому приказанию сотрудники в один голос опознали — тот самый. И король, огорченный очередной нестыковкой, глубоко задумался, пытаясь хоть как-то связать три основные силы, которые портили ему жизнь. И сколько он ни думал, кроме покойного вампира, не находилось ничего такого, что могло бы связать все три. Одна в любом случае оставалась в стороне. А единственное возможное объяснение, проверку которого он поручил Жаку, так до сих пор и не было проверено.

От размышлений его оторвал голос бедного больного наставника, как обычно без предупреждения зазвучавший с потолка. Встревоженный мэтр Истран, едва придя в себя после утреннего приступа, требовал, чтобы его величество немедленно предпринял поиски принца Мафея, так как с его высочеством стряслась некая ужасная беда.

— Сию минуту, мэтр, — тут же спохватился король, поняв, что дело действительно серьезное. А еще через секунду он связал воедино налет вампира на жилище Элмара и загадочную беду, в которую попал Мафей, а также вспомнил, что сегодня с утра еще не видел королеву. Хотя у его величества не было никаких оснований сомневаться, что супруга еще изволит почивать, он все же со свойственной ему педантичностью помчался убедиться в этом точно. И обнаружил, что опочивальня ее величества пуста, причем уже давно.

Стремительно, как двенадцатибалльный шторм, его величество вылетел в коридор, призывая одновременно Флавиуса, начальника стражи и всех придворных дам. После непродолжительного опроса, выяснив, что королева куда-то шла в компании Ольги с рюкзаком и оружием, король спустился к дежурному телепортисту, и тут-то выяснилась вся правда.

Хотя рассудительный Шеллар разумом осознавал, что под защитой дракона королеве вряд ли что-то может грозить, сердце не желало слушать доводов здравого смысла. А может быть, это просто опять пробудился воровской нюх, которым его величество так до сих пор и не научился пользоваться. Как бы то ни было, король лично метнулся с визитом к прекрасной Аррау, чтобы уточнить, где именно ее непутевый супруг копает новую пещеру. И когда он сообразил, что за «единственную гору» имели в виду драконы, его величество понял, что беспокоился не напрасно. А «бездельники и дармоеды, не способные уследить за одной королевой» немедленно убедились, насколько он страшен в гневе.

На розыски мага, который знал бы ориентиры Оплота Вечности, и на последующие уговоры времени не было. Поднимать с постели больного наставника и тревожить его такими новостями король не рискнул. Поэтому он немедленно отправился к мэтрессе Морриган, которая уж точно должна была знать требуемые ориентиры, поскольку в этом самом замке когда-то жила.

Темно-бронзовый «аэроплан», тускло поблескивая в робком свете утреннего солнышка, описал круг над руинами Оплота Вечности и приземлился на четыре лапы. Это напомнило Ольге спуск с горы на лыжах. Но в отличие от реального катания с горы, которое обычно завершалось падением в сугроб и констатацией факта, что одна лыжа сломалась, а другая уехала, дракон благополучно сел у своей дыры и сложил крылья.

— Что-то маловата, — заметила Кира, осмотрев пещеру. — И как давно ты ее долбишь?

— Ничего не маловата! — возмутился Хрисс. — Сама попробуй! Камень же! Или ты думала, она за два дня делается?

— Нет, — фыркнула королева. — Я думаю, не менее двенадцати лун. Кажется, именно столько драконы высиживают яйцо. А то и больше, если новорожденные дракончики доставляют столько же хлопот, как и человеческие младенцы. Говоришь жене, что полетел рыть пещеру, а сам пару раз хвостом стукнул — и отдыхать. То-то здесь даже корзинка с сушеными листьями стоит! Чтоб лучше отдыхалось, наверное.

— Но вы же не скажете Аррау? — смутился дракон, бочком отступая, чтобы загородить от любопытных взоров злополучную корзинку.

— Это еще почему? — поддела его Кира.

— Потому что она расстроится! И вообще, если скажете, вы мне больше не друзья!

Подруги переглянулись и рассмеялись. Как любой нормальный мужчина, Хрисс не особо усердствовал на строительно-отделочных работах. Ведь если он выроет пещеру за неделю, то куда ему летать еще десять лун? Так что дело продвигалось без лишней спешки, с частыми перерывами на обед и послеобеденный сон.

— Да не бойся, не скажем, — заверила его Ольга и обратилась к подруге: — Кира, как ты себя чувствуешь?

— Я, кажется, уже упоминала, что не больна! — недовольно отозвалась королева.

— Да я не о том. Наверх пешком полезем или Хрисса попросим подбросить?

— Пешком, конечно! — с негодованием воскликнула Кира.

— Нет-нет! — вмешался дракон. — Можете, конечно, идти ногами, если хотите, но подождите меня. Я за вас головой отвечаю, не слышали разве? А как я могу за вас отвечать, если вы пойдете без меня?

Кира стала решительно возражать. Понятное дело, ее величеству вовсе не хотелось, чтобы за время ожидания ее успел найти ушлый супруг и испортить все веселье своим личным появлением. Ольга подумала и предложила компромиссный вариант:

— Хрисс, ты же все равно копаешь свою нору ни шатко ни валко и собираешься еще год копать. Давай ради такого случая не будем ждать, а пойдем сразу. Подумаешь, один день не поработаешь. Мы же не скажем Аррау.

— Да? — Дракон засомневался, потом решительно фыркнул: — Хорошо, уговорили. Только тогда захватите и мою корзинку. Раз уж сегодня день развлечений, мне, может быть, захочется немного расслабиться.

— А домой мы полетим на пьяном драконе? — возмутилась Ольга. — Чтоб ты нас потерял где-то?

— Успокойся, — махнула рукой Кира и подхватила корзинку, — домой нас доставят телепортом под конвоем. А наедаться до такой степени Хрисс все равно не станет. Иначе Аррау распознает нетрезвое состояние супруга по кривоугольной траектории полета и маловразумительной речи и устроит ему показательный скандал.

— Именно! — согласился дракон. — Этой корзинкой я уже давно пользуюсь, и до сих пор не заметила. Так что нечего из меня делать пьяницу.

Ольга молча потопала за королевой, на ходу размышляя, как же этот «пьяница» на самом деле звучит на драконьем языке. А еще о том, как он будет подниматься — поползет по ступенькам или все-таки взлетит?

Видимо, Хрисс тоже засомневался насчет способа подъема, так как у подножия лестницы остановился и надолго застыл, не двигаясь с места и уставившись куда-то вверх. Девушки терпеливо подождали минуту-две, затем осторожно напомнили крылатому товарищу, что они теряют время. Хрисс не шевельнулся и вряд ли вообще их услышал.

— Что с ним? — растерялась Ольга. — Он не заболел? Или драконы всегда так глубоко задумываются?

Кира вдруг встревожилась. Уже откровенно громко, словно обращаясь к глухому, она несколько раз позвала Хрисса, даже попинала по ближайшей лапе. Не получив ответа, ее величество, начиная заметно нервничать, объяснила:

— Похоже на то, что нашего дракона кто-то заколдовал!

— А ты знаешь, как это делается? — удивилась Ольга.

— Я не знаю, как это делается, но в одном из предсказаний по поводу мистралийской войны говорилось, что бронзовый дракон сражался на противоположной стороне! Шеллар еще выяснял у магов, насколько это возможно, и они вспомнили, что когда-то давно существовала такая методика, но до наших дней она не дошла. Оглядись вокруг, тут не торчит где-нибудь посторонний маг? Я не вижу, но вдруг он не спрятался, а невидим или что-то вроде того?

…Харган находился прямо над ними. Точнее — на стене разрушенного замка, скрытый от посторонних глаз уцелевшим зубцом и заклинанием невидимости. Он держал на вытянутой руке Сферу Обуздания и неторопливым шепотом произносил древние слова забытого заклятия.

Судя по тому, какие проблемы имели с драконами местные жители, искусство обуздания этих существ действительно было забыто. Даже во времена юности учителя тайным знанием владели единицы, и стоило одному-двоим магистрам унести тайну в могилу, как секрет оказался утрачен. Такое явление, как прирученный дракон, уже несколько веков не встречалось, перейдя в разряд легенд. Может быть, наставник был вообще последним… Хвала его мудрости, его знанию и его отменной памяти! А также невероятной прозорливости. Харгану прежде не приходило в голову, что добывать ценную заложницу придется из-под крыла дракона. Он просто знал от своих информаторов, что у Шеллара есть дракон и что этого ящера намереваются использовать в военных действиях. Сколько бесценных вертолетов огнедышащий змей успеет заплевать, пока его не добьют, оставалось только гадать. А в нынешнем положении, когда каждая единица боевой техники была на счету, рисковать даже одним вертолетом было бы непозволительным расточительством. Вот этой проблемой и поделился с наставником юный демон, надеясь хотя бы на полезный совет. Чтобы облегчить участь ученика, Повелитель открыл ему тайну Обуздания. Сфера хранилась в этом самом разрушенном замке, в тайнике, до которого так и не добрались ретивые искатели артефактов и сокровищ. За триста лет с ней ничего не случилось, она была всего лишь покрыта толстым слоем пыли, но силы не утратила. Справиться с этой хрупкой вещицей мог бы и ученик, если бы только знал нужные слова. Чтобы управлять Сферой, не надо обладать великой Силой, основной составляющей была воля. Многократно усиленная артефактом, она подчиняла огнедышащего ящера без всяких приемов, какими пользуются маги школы Чистого Разума для аналогичных действий с людьми. И хорошо, а то в этой школе Харган не особенно преуспевал. С драконом же, похоже, все получалось замечательно.

Закончив, демон немного полюбовался, как две дуры пытаются вразумить заколдованного ящера воплями и пинками по бронированной чешуе. Вот смехота, головами бы еще попробовали. Затем для верности приказал дракону хорошенько пугнуть женщин, чтобы не приставали… и чтобы как следует испугались, разумеется. Две бабы в панике — более легкая добыча, чем две рассерженные вооруженные воительницы. У обеих есть винтовки, обе умеют стрелять, и если они начнут обстреливать группу захвата, то жертвы обязательно будут. А если есть возможность снизить потери при операции — почему бы ею не воспользоваться?

Послушный дракон опустил голову и сердито рыкнул на спутниц. Зубы у красавца были грандиозные, взгляни на такие графиня Монкар — дошло бы до обморока. Харган даже ощутил что-то вроде зависти и сознания собственной второсортности. Девушки, однако, в обморок падать не торопились. Королева слегка отшатнулась, зажала нос и прогундосила что-то явно непечатное насчет вони. Ее подружка, испуганно метнувшись в сторону, выхватила из рук ее величества корзинку с каким-то барахлом и бросилась вперед. Кажется, она собиралась этим хрупким предметом отмахиваться от огромной бронированной туши. Какая умница! Ах нет, она не решилась подходить и сражаться, а использовала корзинку как метательное орудие! И цель выбрала, несомненно, самую удачную… Бывают же дуры на свете! Стрелять они даже не попытались, хотя могли бы. Как же, еще минуту назад этот дракон был их другом и защитником! А сообразить, что ситуация изменилась, им женская логика мешает!

Сомнительное метательное орудие влетело в раскрытую пасть, челюсти зловеще клацнули, перемалывая в кашу корзинку вместе с содержимым. Опасаясь, что отважная победительница драконов сейчас последует за корзинкой, Харган приказал ящеру прекратить. Хотя Алиса и дух покойного юриста отзывались об этой девушке как о полной уродине, демон счел ее вполне милой и подходящей для небольшого развлечения. Кроме того, было очень интересно, что завопит переселенка, оказавшись в его объятиях. «Мутант»? Или все-таки «демон»?

Вопрос был теоретическим, и Харган вовсе не ожидал немедленно услышать ответ. Поэтому истошный вопль снизу заставил его вздрогнуть от неожиданности.

— Вон там, сверху, какая-то черепашка-ниндзя с блестящей фиговиной в лапах!

Мало того что название было новым и оригинальным. Оно, во-первых, ничего не говорило юному ученику мага, и он отметил про себя — непременно спросить у наставника, что такое черепашка-ниндзя. А во-вторых, свидетельствовало, что вопящая девица относится к редкой разновидности людей, именуемых Истинно Видящими, и обнаружила демона, как только он неосмотрительно вышел из-за зубца.

— Стреляй! — командным голосом рявкнула королева, и верная подданная исправно выполнила приказ. Харган быстро отступил под защиту каменного зубца, подал сигнал ожидающей группе и принялся плести заклинание сна, чтобы успокоить этих агрессивных женщин и облегчить воинам работу.

Первая пуля свистнула у его плеча, никому не причинив вреда. Вторая ударила в камень где-то у ног. И тут случилось нечто: полуразрушенная стена, как оказалось, держалась на честном слове, и второй выстрел попал как раз в то последнее место, которое еще не рассыпалось и служило опорой уцелевшему зубцу. С оглушительным грохотом единственное укрытие Харгана рухнуло вниз, рассыпаясь мелким щебнем и поднимая облако пыли. Прежде чем он успел сменить позицию, третья пуля разбила вдребезги Сферу Обуздания и ударила в грудь. Демон пошатнулся, взмахнул руками, пытаясь удержать равновесие, но не смог. Подвела привычка — ведь балансировать крыльями куда удобнее, чем руками, и при потере равновесия, когда первым срабатывает инстинкт, а потом уж разум, прежде всего включаются мышцы крыльев. Тех самых крыльев, которые в настоящий момент никак не могли помочь, так как были плотно уложены за плечами и топорщились под одеждой уродливым горбом.

Четвертая пуля довершила дело, и господин наместник полетел вниз, понимая, что снять одежду и расправить крылья уже никаким образом не успеет.

Где-то часам к семи региональный координатор дополз до острова, на котором его уже давно никто не ждал. Понятное дело, мэтр Истран человек здравомыслящий, и если коллега не явился вовремя и через час его нет, то что он скорей всего подумает? Самое вероятное — что мэтр Максимильяно по каким-то причинам не смог прилететь. А идиотская идея, что старый приятель опоздает часов этак на девять, вряд ли придет ему в голову. Но что делать…

Ловля гремлина даже для мага оказалась делом непростым и заняла около получаса. Примерно столько же заняло копание в примитивных мыслишках пленника, благодаря которому Макс сумел выяснить, что гремлин действительно попал на борт не по своей воле, спящим без задних лапок. Подозрения полностью подтверждались. Неслучайно его положили рядышком с автопилотом. Специально для Макса старались.

Связав ценному свидетелю лапки волосяными шнурками для ловли духов, Макс на всякий случай усыпил его опять и решил выбираться из создавшейся ситуации своими силами. Лучше всего было бы не возвращаться на базу, где его неизвестно кто и с какой пакостью может ждать, а добраться до острова, уйти телепортом с мэтром Истраном, найти Толика, и уже потом нагрянуть домой с полномочным инспектором и со свидетелем в кармане.

Идея оказалась непростительно самонадеянной.

Бортовой компьютер после общения с гремлином перезагружался полтора часа, разыскивая и проверяя все оборудование поименно, после чего сообщил о неисправности автопилота. К счастью, карточку и пароль для ручного управления не потребовал. Теоретически для этого хватало двухнедельных курсов и месячной практики на симуляторе, которые проходил региональный координатор двадцать лет назад. А вот практически управлять без автопилота даже этим простеньким минидиском оказалось затруднительно. Скорость пришлось снизить до минимальной, так как пилот не успевал балансировать четырьмя двигателями. Некоторое время было убито на освежение в памяти инструкции по пилотированию. Кроме всего прочего, без автоматики региональный координатор ухитрился банально заблудиться в ночном небе, и нужный ему островок отыскал только с рассветом. Разумеется, никто его там уже не ждал.

Но худшее еще было впереди. Ему предстояло самостоятельно посадить летательный аппарат, который он и водить-то не умел толком, на последних остатках энергии. Почти весь запас был убит на блуждания над морем, и теперь стрелка датчика мелко тряслась где-то в районе нуля.

Постепенно уменьшая тягу вертикальных двигателей, Рельмо стал снижаться в направлении знакомого песчаного пляжа. Главное — точно уловить момент, когда надо выключить горизонтальную тягу, и не поспешить с отключением вертикальных. Тогда посадка будет мягкой и безопасной…

До берега оставалось всего ничего, когда сначала горизонтальный, а за ним передние вертикальные двигатели дружно хрюкнули, фыркнули и замолчали. Через секунду заглохли и задние. Аппарат по инерции еще несколько секунд летел вперед, задрав корму, а потом врезался в берег.

Чудовищной силы удар сотряс кабину. Кресло пилота сорвало с крепления и швырнуло на пульт вместе с пилотом, которому на этот раз не помогли ни шлем, ни ремни безопасности.

Несколько секунд диск неустойчиво торчал, зарывшись носом в песок, затем медленно и тяжело рухнул на брюхо.

По всей видимости, Харган оставался без сознания недолго. Девушки и дракон были еще здесь, и именно их голоса привели упавшего демона в чувство. От такого визга и грохота мертвый бы поднялся… Но где же группа захвата, чем они, бездельники, заняты? Харган приподнялся и пошевелил всеми семью конечностями. Кажется, сломано крыло. В грудной броне застряло две пули. Голова болит нещадно, похоже на сотрясение. Бесценный артефакт разбит вдребезги. Управлять уже подчиненным драконом теперь можно и без Сферы, но ведь жалко такую уникальную вещь! А что делать, если появятся еще драконы?

Поднявшись на ноги и расправив крылья, Харган обнаружил, что перелома нет, просто небольшой вывих, который он тут же на месте вправил, тихо шипя сквозь зубы. Зато сломан хвост, но этот бесполезный обрубок все равно рано или поздно будет обрезан весь, так что нечего о нем вообще беспокоиться.

Из-за стены донесся возмущенный рев дракона и над осыпавшимися зубцами словно полыхнуло маленькое солнце. Испугавшись, что неуправляемый ящер дохнул огнем в ценную заложницу, Харган наплевал на боль и помчался вприпрыжку по стенной лестнице наверх, помогая себе крыльями, которые уже не было времени прятать.

Обе девушки никуда не делись. Они сидели на драконе и безуспешно пытались заставить крылатого приятеля взлететь. На нижних ступеньках тихо догорали останки последних бойцов группы захвата. Трупы первых лежали на лестнице — видно было, что группу обстреливали во время спуска и до подножия добралось чуть больше половины. Но с какой дури дракон вдруг напал на них, без команды хозяина и без его разрешения?

— Я вам покажу — щипаться! — возмущенно проревел ящер и, гордо задрав морду, издал что-то вроде победного клича. Речь его была крайне невнятной, и храбрец явно не замечал, что женщины пинают его каблуками, стучат но спине прикладами и обзывают разными неблагозвучными словами. Харган решил спросить у наставника, что такое «гальмо перебудовы», и попытался отдать приказ. Именно попытался, так как по непонятной причине его приказ был игнорирован. На умственные способности уже подчиненного дракона уничтожение Сферы не должно было повлиять, однако при попытке управлять сознанием ящера Харган вдруг обнаружил почти полное отсутствие этого самого сознания. Он не очень хорошо представлял, как должен вести себя покоренный дракон, но что-то подсказывало молодому магу, что превратиться в идиота подопечный по теории не должен был. Между тем дракон вел себя именно как умственно отсталый. Не понимал простейших приказов, бормотал что-то невнятное, время от времени глупо и неуместно хихикал.

Похоже, у всадниц были те же проблемы — дракон не слушал их уговоров и расправлять крылья не торопился. Что ж, пока они не заметили, что раненый демон опять поднялся на стену, надо их все-таки усыпить и на лету снять со спины дракона. Потом — телепортом домой, а с полоумным ящером пусть Шеллар разбирается как хочет.

— Надо было тебе всю корзинку ему в пасть кидать! — ругнулась одноглазая красавица, в который раз сердито пиная каблуком непробиваемую чешую.

— А что оставалось делать? — простонала ее подруга, оставив бесполезные уговоры. — Если его заколдовали, он бы теперь делал все, что ему прикажут! Может, унес бы нас куда-то, а может, и прихлопнул бы. Разве у меня было время эти листья считать?

— Там была полная корзинка, — убитым голосом произнесла королева. — Это сколько же в пересчете получится?

— Примерно как человеку выдуть залпом литр водки!

Несчастный похититель чуть тоже не застонал вслух. Он не мог точно определить, какому именно объему соответствует загадочный «литр», но результат не нуждался в сравнениях. Каким бы могущественным ни был разбитый артефакт, он никоим образом не мог помочь в управлении мертвецки пьяным драконом. Как можно управлять существом, которое само собой управлять не в состоянии!

Кроме того, оказалось, что заклинание сна не работает — мешают защитные амулеты, которыми обе девушки так предусмотрительно запаслись. И как бы в довершение всех несчастий, Истинно Видящая опять заметила на стене восставшего из праха демона.

— Кира, у тебя патроны остались? — дрожащим голосом произнесла она, беспомощно шаря по карманам. — Этот свиномордый птеродактиль опять вылез! Он живой! И у него крылья!

Королева молча сунула подруге горсть патронов, и та принялась торопливо, трясущимися руками запихивать их в магазин. «Да, детка, так ты долго будешь заряжать… Кстати, надо будет спросить у наставника, что такое птеродактиль…» — подумал Харган.

— Крылья! — счастливо-дебильным голосом пропел дракон и наконец развернул свои собственные. — Вот чего у меня есть! Я самый быстрый жених в стае, и дайте мне хоть дюжину красавиц — всех догоню!

Не дожидаясь, пока пьяный дракон взлетит, а меткая девица совладает со своим страхом, Харган решительно расправил крылья и прыгнул со стены. Граки задери эту девицу и этого дракона, но королеву надо выхватить из седла и унести! Иначе вся операция псу под хвост!

Уже в полете он увидел, что отважная воительница, заметив состояние подруги, молча и быстро принялась заряжать собственную винтовку. Без паники, хладнокровно, как на занятиях. Без единого лишнего движения.

Харган быстрее заработал крыльями, на лету колдуя «прыгающий камень» первого уровня. Убить такой мелочью крайне сложно, так что заложница не пострадает. Зато оружие если и не уронит, заряжать в таком темпе не сможет…

Королева успела раньше. Она стремительно сунула подруге винтовку, и та, не раздумывая, тут же бросила свою и прицелилась. Как ни печально, в глубокой уверенности Повелителя касательно неоспоримого превосходства магии над техникой явно имелся какой-то прокол. Первая пуля ударила демона в плечо, прежде чем он успел сделать последний пасс, и камень ушел свечой вверх, а сам колдующий едва не кувыркнулся назад. Правая рука повисла бесполезной тряпкой, крыло свело судорогой. Еще несколько секунд — и оно вовсе перестало слушаться, продырявленная в нескольких местах кожа повисла на перебитых костях. Падая, Харган, кажется, сломал еще несколько костей в том же крыле, но сдаваться все равно не собирался. Патроны у девицы опять закончились, и теперь можно было снести эту меткую мерзавку обычным «огненным шаром». А уж потом перевести дух и разобраться с королевой, которая, хвала высшим силам, женщина нормальная и видеть невидимое неспособна…

Пока он приподнимался, чтобы освободить руки для необходимых движений, злостный пожиратель наркотических листьев радостно захлопал крыльями и махнул хвостом, задев при этом покалеченного демона и отбросив на десяток шагов в сторону. Полуоглушенный ударом Харган увидел, как дракон, напевая что-то вроде «Гоп-гоп-траля-ля! Прыг-скок-ого-го!», бодро запрыгал по краю обрыва, сначала на двух правых лапах, задрав левые, потом наоборот. От пронзительного визга пассажирок у демона заложило уши и появилось ощущение, будто в его несчастную голову впилось сверло электродрели.

— Ольга, держись! — прокричала королева в промежутках между «прыг» и «скок». — Держись крепче, не свались!

Танцующий дракон проделал еще несколько «гоп-гопов» и под аккомпанемент двухголосого визга и немелодичного завывания «Ой мороз, моро-оз!» сиганул с обрыва, расправляя крылья. Харган успел заметить, как огромная бронзовая туша взмыла над замком. «Не забыть спросить у наставника, что такое „алконавт турбореактивный“», — подумал демон. Потом небо поплыло, перевернулось и погасло.

— Ты куда нас привел, колбаса зеленая!

— Туда, где мы были в прошлый раз.

— Да здесь же ни души! Ты точно промазал, телепортист недоделанный! — Далее следовало предположение, что мэтр Пьер даже в самые ответственные моменты с дамами не попадает куда целился. (Бестактный кентавр высказался куда проще и грубее, но приводить дословно все его высказывания было бы не совсем уместно.)

— Гиппократ, имей совесть! — возмутился гном. — Сам ничегошеньки толком не умеешь, кроме как хреноматерными словами выражаться, а еще других критикуешь!

— Ничего я не промазал, — ответствовал обиженный маг. — Это то самое место. Только люди отсюда почему-то ушли. Это ведь ваша база? Я ничего не напутал?

Кантор в очередной раз попытался заткнуть внутренний голос, который уже с четверть часа выл не переставая, как профессиональная плакальщица над хорошо оплаченным клиентом, и с трудом включился в разговор.

— Да. Все правильно. И люди здесь есть. Просто их не видно, потому что они в засаде. Сейчас они глаза разуют, меня рассмотрят и что-нибудь скажут.

То ли товарищи в засаде рассмотрели, то ли расслышали, но появились они именно в тот момент, когда Кантор закончил объяснение. Из распахнутого окна штаба выскочил Рико, с непонятным восторгом вопя на все окрестности:

— Кантор вернулся! Тебя отозвали или ты дезертировал из этого занудного дворца? А это кто с тобой?

«Ага, — вставил внутренний голос сквозь слезы, но тем не менее зло и ехидно, — признавайся, дезертир!»

— Насколько я знаю, собирали всех, — уклончиво ответил Кантор. И, чтобы не останавливаться на больном вопросе, поспешил представить спутников: — Это добровольцы.

— Зашибись! — восхитился молодой вор, без всякого намека на скромность рассматривая кентавра. — А седьмой где? Или седьмой теперь ты? Ой, ты ж еще не слышал последние новости!

— Рико, придержи язык! — недовольно потребовал Торо, появляясь на пороге. — Услышит кто из начальства, что ты перед новенькими треплешься, получишь. Здравствуй, Кантор. Кого ты привел? М-да, действительно…

— Где все? — перебил его Кантор. — Почему такая тишина на базе?

— Как — где? Все уже перебрались в Кастель Агвилас. Здесь только больные, раненые и прочие небоеспособные. А поскольку остаться и охранять базу никто добровольно не вызвался, все в бой рвутся, охраняем по очереди.

По благодушной физиономии Торо вряд ли можно было предположить, что он рвется в бой, но без сомнений он там будет, когда все начнется. Хотя как боец он никакой ценности не представляет, кто-то же должен будет заниматься ранеными, готовить еду и вправлять мозги одуревшим новичкам…

— А Эспада здесь?

— Нет, сюда направляют только бойцов сомнительной ценности. Меня, Рико, вон Бандану еще… Амарго настаивал, чтобы его вообще оставили за штабными бумажками присматривать, но тут уж бедняга сам не выдержал.

— На месте Амарго я бы настаивал получше… — хмыкнул Кантор. Штабного писаря Бандану он знал и совершенно представлял себе, что будет делать в бою этот застенчивый студент. Скорее всего, болван получит первую же стрелу или пулю, если не снимет свою дурацкую красную повязку. Эта тряпка всегда раздражала Кантора, и ее обладателя он называл Ходячая Мишень, как тот ни обижался. Вот и сейчас пожалуйста — лезет из заветного малинника, сияя своей красной тряпкой на все Зеленые горы, охранничек… И что это у него с лицом, такое впечатление, что на него в кустах напал минимум оголодавший вампир…

Торо тоже внимательно присмотрелся к товарищу и очень серьезно, как обычно при своих вечных попытках влезть куда не просят, спросил:

— Что случилось?

Бандана нервно поморщился и ответил, что ничего.

— Тогда почему ты так долго ходил, вернулся такой встревоженный и смотришь на Кантора, как будто у него кто-то умер?

Парень немедленно встряхнулся, взял себя в руки так решительно, что это было видно без всякой магии, и заявил:

— Оставь меня в покое! Ничего не случилось! Просто не ожидал увидеть здесь Кантора. Но раз уж он здесь, то при нем я не стану рассказывать, на что сел в этих долбаных кустах!

Какие мы ранимые! Мы при Канторе говорить не хотим! Твое счастье, Мишень Ходячая, что Гиппократ по-мистралийски не понимает!

— Иди собирайся, — так же серьезно произнес Торо, не отводя от товарища пристального взгляда. — Нас через двадцать минут сменят. Кантор, ты и эти доблестные господа, насколько я понимаю, тоже отправитесь в Кастель Агвилас?

Кантор молча кивнул и зачем-то посмотрел вслед Ходячей Мишени, который охотно покинул общество и скрылся в хижине. Он сам отлично знал, как сложно отвязаться от Торо, когда у тебя что-то не в порядке с головой. И давно успел составить обратное умозаключение: если Торо упорно к кому-то пристает, значит, у кого-то точно проблемы. А толстяк явно не желал отвязываться от чудака в красной повязке.

И, как ни странно, определение товарища Торо показалось до невозможности точным. Бандана действительно смотрел так, будто у Кантора кто-то умер…

Такого позора господин Флавиус на своем веку не испытывал никогда. Даже в памятный день королевской свадьбы потрясение было не настолько тяжким, как сегодня. Ведь в тот раз главе департамента не нужно было докладывать о своем позоре лично его величеству. А сегодня придется. На всякий случай надо было сразу захватить с собой ларец с ритуальными ножами… на случай если его величество на этот раз будет милостив и позволит нерасторопному служащему уйти достойно…

— Ров осмотрели? — произнес у него за спиной чужой, мертвый голос.

— Так точно, — ответил глава департамента, не находя в себе сил обернуться. — Развалины, лестницу, ров и оба берега — все осмотрели. Сейчас начали воссоздавать картину происшедшего…

Флавиус не осмелился сказать вслух, что с воссозданием возникла некоторая проблема. Не только его подчиненные, но и сам он до сих пор не мог понять, как можно похитить огромного огнедышащего ящера с трех слонов размером. Даже убить дракона не всякий способен, а уж чтобы похитить…

— По лестнице таскали трупы, видели? — так же отчужденно произнес король, отодвигая главу департамента в сторонку и рассматривая уходящие вверх ступени.

— Так точно. Видели. Но самих трупов нет, — видимо, унесли.

— Не «видимо», а точно, — с некоторым раздражением поправил король. — И не унесли, а телепортировали. Что горело — выяснили?

— Эксперты еще работают. Предположительно дракон дохнул огнем в нападавших.

— Что нашли?

— Одну винтовку, восемнадцать гильз, неопознанные обломки стекла, керамики и резной кости, следы крови и один очень интересный отпечаток в пыли. Также на видном месте находилось письмо, адресованное лично вам. Я взял на себя смелость его вскрыть, поскольку пакет мог содержать…

— У тебя что, подчиненных не хватает, что ты сам вскрываешь подозрительные письма? — резко оборвал его король. — Дай сюда.

Он почти выхватил злосчастное письмо из рук Флавиуса, даже не глядя на убитого горем подданного, и углубился в чтение. И, наблюдая, как с каждой секундой каменеет лицо короля, глава департамента внезапно осознал, что его надежды на достойную отставку были глупы и беспочвенны. Никто не позволит нерасторопному министру восстановить свою безвозвратно утраченную честь. Король попросту утопит его в сортире. Собственноручно. И будет прав.

— Ознакомился? — кратко спросил Шеллар III, медленно складывая лист бумаги.

— Я счел необходимым…

— Да или нет?

— Да.

— Магические поиски прекратили, как того требуют?

— Так точно.

— Показывай остальное.

Придворный маг Лондры, которая слушала их разговор в почтительном молчании, негромко кашлянула.

— Слушаю вас, мэтресса, — все так же не оборачиваясь, откликнулся король.

— Могу я посмотреть на обломки? — вежливо поинтересовалась мэтресса Морриган. — У меня есть некоторые подозрения…

— Флавиус, покажи мэтрессе обломки, — скомандовал его величество. — А мне — тот интересный отпечаток, о котором ты упоминал. У меня тоже есть подозрения.

Глава департамента жестом подозвал ближайшего подчиненного и отдал распоряжение, после чего лично проводил короля к участку, огороженному колышками.

— Вот, извольте взглянуть. По всей видимости, здесь лежал человек. Затем встал, вот четкий отпечаток ладони, на которую он опирался, и след сапога. И ладонь, и сапог явно мужские. Дальше следов нет, он вышел на каменистый участок. А вот это что такое, мы пока не разобрались. Кто-то из следопытов предположил, что складки смятого плаща, но вот эти полосы… Видите? Они явно толще и плотнее, чем складки ткани, и расходятся под углом из одной точки…

Его величество мрачно рассмотрел отпечаток тела, затем сделал несколько шагов по направлению к замку, изучая что-то на земле, и молча махнул рукой, приглашая Флавиуса подойти:

— Ты это видел?

— Да, ваше величество. Кровь собрали на анализ, скоро будет готово…

— А с какой высоты падали капли, примерно можешь прикинуть?

— Точно, к сожалению, не могу, но явно выше человеческого роста. Версий несколько, ни одна еще не отработана.

Король окинул печальным взором загадочный след и безрадостно сообщил:

— Можешь поработать и над моей. Нас изволил навестить Горбатый собственной персоной. А то, что не смог объяснить твой лишенный фантазии следопыт, есть отпечаток крыла. Вот тебе и горб, и объяснение, как преступник сюда попал без ориентиров. Своим ходом прилетел.

— А зачем он прячет крылья?

Шеллар III молча пожал плечами. Дескать, если господину министру больше нечем заняться, пусть сам и думает.

— Заканчивайте здесь, затем осмотрите окрестности замка Арманди. Если, как сказано в письме, Мафей тоже у них, то брали его, скорее всего, спящим на сеновале. Могли быть свидетели. Я вернусь во дворец, как только получу информацию об осколках, которые так пристально изучает мэтресса Морриган.

— Тогда возвращаемся прямо сейчас. — Морриган подошла почти неслышно, с непонятным трепетом взирая на осколок резной кости, который вертела в руках. — Мне не требуется много времени, чтобы опознать семейную реликвию. Подумать только, я столько лет ходила мимо этого дракончика в шарике и всю жизнь считала, что это просто сувенир! Если б я знала, что стеклянный шарик — дедушкина Сфера Обуздания! Одно непонятно — как этот урод… ну сами понимаете кто… ухитрился прихватить ее с собой?..

— Вы все расскажете мне по пути, — перебил ее король и коротким кивком попрощался с главой департамента.

Когда серый туман телепорта уже рассеивался, господин Флавиус внезапно понял, что самого страшного не произошло. Того, по сравнению с чем воображаемое утопление в сортире показалось бы высшим проявлением милосердия.

Ни разу за весь разговор король не взглянул ему в глаза.

Поистине недостойный министр не заслуживал такого великодушия…