И снова ночь, и звездный купол над головой безбрежен и ярок, и ровный рокот моря мягко окутывает покоем. И слезы высыхают под свежим ночным ветром.

А то, что жжет, то, что горит и мучает невозможным чувством потери, ту боль, которая расцветает в сердце колючим огнем… ее ведь можно выплеснуть и по-другому.

Не задумываясь, почти не осознавая, что делает, девушка шагает вперед — туда, где песок у края волн ровен и плотен.

Волна плеснула, как приглушенные аплодисменты.

Да.

Вот так. Шагнуть, замереть.

И вскинуть руки над головой.

Не было здесь людей, на ночном пляже. Единственными зрителями были два краба у края воды. И все же, и все же… Пируэт. Жете, жете, жете. И шум крови в ушах — как музыка. Связка шагов, почти акробатический прыжок.

Здесь, на пустынном морском берегу, танцовщица Фэйт исполнила свой лучший в жизни танец.

Летящий шаг. Движение плеч, почти незаметное движение бедер, миг неподвижности — и связка бешеных фуэте и сумасшедших, почти невозможных пируэтов. Тело летит, словно не касаясь песка, тело изгибается, как травинка по ветром, тело живет.

Она живет!

Кружит, кружит, кружит над головой ночной купол небес, и расстилается под ногами сверкающая дорожка, по которой ей не уйти.

Лицо, запрокинутое к звездам, и танец, как жизнь падающей звезды, — огненный и страстный… и краткий, как жизнь.

Как ее оставшаяся жизнь.

Она плеснула в лицо морской воды — остудить пылающие щеки. Посмотрела на гаснущее серебро луны. Что ж, Лина, пора? Не будем тянуть?

Пора.

Внутри ворохнулся встревоженный Феникс, уловив волнение хозяйки. Да, понятно. Ничего, Феникс. Ничего.

Просто пора.

Ах да, надо зайти домой. В клане перед… Словом, она должна выглядеть достойно.

Вперед.

Ее комната.

Почему-то включенный свет.

Лина все еще была не здесь, все еще задержалась мыслями на морском берегу, на своем прощании, и поэтому опоздала среагировать.

— Мама?

— Мы давно ждем тебя, Лина, — прозвучал ледяной голос Лиз.

Неясное чувство опасности огнем пробежало по крови.

— Что?..

Она инстинктивно отступила, начала отступать… и в этот миг в грудь, чуть ниже горла, ударил парализующий дротик. И Лиз мгновенно оказалась рядом, наложила руку… стены качнулись, на глазах сменив цвет, обратившись гранитом ритуальной пещеры.

— Ты должна ответить на несколько вопросов, — прозвучал затихающий шепот.

— Конец лета.

Эти слова словно холодом дохнули. Прошли по комнате недоброй тенью. Легли на плечи тяжелым грузом.

— Так скоро?.. — голос Деметры — почти шепот.

Светлана промолчала. Мужчины постарались отстраниться от эмоций. Хоть вырванные у времени картинки будущего не обещали ничего, кроме страха и гибели, но голоса звучали ровно и по-деловому.

— Конец лета, в крайнем случае, ранняя осень. Посмотрите на этот островок.

— Да, не Австралия. Северное полушарие.

— Можете визуально опознать?

— Нет, но это несложно определить.

— Но почему теперь?

— Это не суть важно. Нам нужно мобилизовать силы. Надо срочно собрать Стражей. Наладить оповещение и зачистку.

— Провести досрочно выпуск юных Стражей. Пополнить ряды.

— С нейтральными поговорить. Хватит им быть в стороне. Тут общая беда.

— Не пришлось бы с демонами договариваться. Слишком уж общая беда. В случае чего им у себя на Уровнях не отсидеться.

— Кстати, коллеги, мне тоже интересно, почему именно сейчас. — Пабло, вечно витавший в облаках, теперь с этих самых облаков спустился и теперь оживленно, как-то по-птичьи, рассматривал Координаторов. — Прорыв произошел из-за ослабления барьера или барьер ослаб именно из-за прорыва? И какой именно причиной руководствовались неведомые нам создатели барьера?

— Поясните?

— Коллеги, я хочу сказать, что в первую очередь нам стоило бы заняться именно барьером. Либо попытаться перехватить на себя фокус сил и произвести подпитку, тем самым отодвинув срок нашествия, либо… отыскать создателей. Попросить восстановить это их творение. Хоть временно, пока мы не сможем мобилизоваться. Да и просто… В конце концов, если они на нашей стороне, то это мощнейшая поддержка. Уровень задействованных энергий более чем впечатляет.

— Мы пытались отыскать. Неоднократно. В конце концов, магов с таким уровнем способностей не так уж много на земле. Или близким по уровню. Как говорят, раз, два и обчелся. Фактически из ныне известных более-менее соответствуют лишь Савел, Александр и Базилевс. И то на усилителях-концентраторах. Возможно, через некоторое время приблизится Даниэль, но до этого еще очень далеко.

— Может, из Темных? Что есть этакое в этом барьере… какой-то отзвук темноты.

— Нет там никакой темноты. Чистая энергия, самые обычные плетения, без всяких признаков. Но даже если и так, если допустить, что барьер по каким-то своим причинам поставили Темные, то увы, среди них на такое никто не тянет.

— Даже в круге? Может, барьер составлен не одним человеком, а группой.

— Темные? Слабо представляю себе Темных, способных на доверие для круга. И слишком уж однородны плетения, слишком похожи. Нет, автор был один.

Авдий покачал головой. Вопрос об авторе-авторах таинственного барьера обсуждали уже не раз и не два. И версии эти уже звучали. И все Координаторы, а также наиболее сильные стражи и даже пара нейтральных магов, наиболее сильных, были проверены на возможную причастность к загадочному охранительному плетению. Но все впустую. Неведомый автор охранного плетения возник словно из ниоткуда. И туда же исчез после установки.

В порядке бреда Даниэль даже предложил версию, что к ним на Землю, проломив старый барьер, вторгся чародей из другого мира. Например, из Ангъя или Виттре. Там сильных магов много. И, осознав, что он натворил, попробовал возместить ущерб, сплетя новую «охрану». Версия как версия, не хуже любой другой, но куда же этот иномирный маг потом делся? Ведь охранительное плетение замкнуто изнутри. Менее доверчивый Савел, также в порядке бреда, предположил, что искомый маг мог просто сбежать из своего родного мира (возможно, что-то натворив), а чтобы его не нашли, отгородил новое прибежище барьером. Но где он тогда? Ведь должен был остаться здесь.

Все эти обсуждения, нередко горячие, все-таки оканчивались безрезультатно. Барьер оставался загадкой, поиск ключа к которой отодвигался на будущее. Стражам хватало других проблем.

А вот теперь — не отодвинешь и не отстранишься. Слишком многое зависит.