Глава 7
Маги и Антимаги

От мокрого крыльца тянуло холодом; утро выдалось не по-летнему зябким, и, чтобы хоть немного согреться, пришлось набросить плащ – серенький, с тяжелой неудобной застежкой, но теплый и мягкий. Над блестящими шпилями башен стригли безоблачное небо ласточки. Дождь шелестел полночи, и во дворе появились лужи. Было тихо и спокойно, лишь скрипели колеса катапульты, которую сонные солдаты откатывали к западным стенам. Маркус расположился в ее ковше и, попыхивая трубкой, ждал грядущего представления; место для наблюдения он выбрал удачное.

Агент приветливо помахал мне. Я кивнул в ответ и поежился от прохлады. Лениво сошел с крыльца и, обогнув огромную лужу, остановился рядом с Бувертом. Он, бодрый и радостный, в одежде антимага, недвижно стоял в центре двора, словно статуя, выбитая из белого камня. Его новые светлые башмаки остались чистыми, несмотря на грязь под ногами. На дворянской груди блестел антимажий знак, с ним Буверт не расставался. Понятное дело, королевский подарок. Куда же я сунул эту бесполезную штуковину?.. Впрочем, неважно.

– Когда начнем, учитель? – Дворянин извелся от нетерпения.

– Как только Эрик соизволит выйти, – уточнил я с иронией. – Где этого обжору демоны носят? Я проверил, в комнате его нет.

– Я разбудил его полчаса назад, – буркнул дворянин недовольно. – Наверное…

Он осекся: не хотелось сдавать приятеля по несчастью. Какое там «наверное». Руку даю на отсечение, пекарь отправился на кухню в поисках еды и ласк дочери смотрителя. А ведь я ему строго-настрого запретил набивать брюхо перед первым уроком. Шутка ли, придется впервые пить боевую магию, а это не волшебную змею мучить. Тело может легко пропустить магический огонь и в то же время вывернуться наизнанку от магической молнии. По себе знаю, всякое может случиться. Пробовать неизвестную магию на вкус – все равно, что новое блюдо. Никогда не знаешь, как поведет себя желудок.

Помимо пекаря во дворе не хватало еще кое-кого – магов. Они по очевидной причине не спешили покидать замок. Хотя я не один час потратил на убеждения, объясняя и так и этак, для чего нужна их бедная магия. Они молча кивали и продолжали дрожать в испуге.

Истинно говорят: у страха глаза велики. Всем известно: Анхельм Антимаг – отъявленный негодяй и превосходный убийца колдунов; не успеешь «а» сказать, как он тебя вгонит в гроб. Из-за подобных небылиц погиб не один маг. Глупцы. Все они начинали метать в меня молнии задолго до того, как я успевал открыть рот, чтобы узнать о дочери. Именно страх сделал из меня чудовище в лице творцов волшбы.

Поначалу, рискуя жизнью, я еще пытался что-то объяснять, но колдуны были глухи к моему голосу. А магическая схватка – не драка на мечах. Не выпьешь магию досуха – колдун непременно потратит последние капли на твое уничтожение. Так поступил Орлин, так поступил Грум, так поступили многие. Едва завидев человека с голубыми волосами, принимались творить волшбу, дабы его прикончить. Могущественный Орлин извел на меня едва ли не всю мебель в замке, бросая ее силой мысли, не менее могущественный Грум швырял деревья, вырывая их с корнем.

К тому же, подумать только, они – МАГИ! – придут ко мне на урок не в качестве учеников, а как подручное средство!

На крыльце вместо Эрика появился Пронт. Дар знал свое дело: агент уже лучился здоровьем, как будто и не было нескольких недель, проведенных в беспамятстве и боли; даже немного пополнел. На когда-то болезненно-бледных щеках расцвел румянец, движения стали уверенными и ловкими. Как и Маркус, он, одетый в тонкую рубашку, легкие штаны и сандалии, словно бы не чувствовал утренней прохлады. Мне и под плащом было зябко, а им хоть бы хны – агенты его величества.

Пронт открыл дверь и остался у нее, подобно слуге в ожидании хозяина. А на самом деле – ожидая присланных королем магов. Никто из последних даже и не думал глядеть в мою сторону. Один делал вид, что разглядывает безоблачное небо, другой – что любуется лужами. Шли молча, горбились, словно на казнь. В отличие от пекаря, мои пожелания маги выполнили от и до. Не колдовали со времени прибытия, выпили усилительные зелья и прихватили с собой волшебные палочки, чей вид приводил меня в уныние. Опытным колдунам не нужны никакие палочки; чтобы творить волшбу, им достаточно рук. А палочки, способствующие сжатию магии, необходимы исключительно новичкам, какими и являлись колдунишки. Посох – другое дело. Его можно заговорить, влить в него заклинание, если он вырезан из одлайского дерева, да и при случае просто хорошенько стукнуть противника по башке.

По команде Пронта испуганные маги выстроились напротив меня.

– А где Эрик? – с недоумением спросил Пронт, осматривая двор в поисках пекаря. – Заболел, что ли?

– Ага. Обжорством, – съязвил я. – Причем неизлечимым.

– Нехорошо, – скривил губы агент. – Ученики должны уважать учителя, как солдаты командира. Послать за ним?

– Не стоит. Мне все равно еще нужно осмотреть магов.

– Как хочешь, – сказал агент. – Ну они в твоем полном распоряжении. – Он вытащил из кармана крохотную курительную трубку и направился к западной стене.

Я уже видел, что маги не колдовали несколько дней. Во всяком случае, серьезно. Но когда на счету каждая капля, нужно, чтобы они не колдовали вовсе. Неизвестно, когда приедет настоящий колдун, обещанный следопытом, и приедет ли вообще.

Я окинул их взглядом. Как же они молоды. У двоих еще и усы не пробились. Но выбирать не приходится.

– Уберите палочки и покажите ладони, – произнес я, ощущая себя десятником. Наверное, со стороны его и напоминал. Стоял перед строем юнцов и чего-то там им объяснял. – Ничего не бойтесь, я просто на вас погляжу. Как следует.

Знали бы они, что я вкладывал в подобное выражение. Стоило им появиться на крыльце, а я уже видел, кто из них, по моему совету, принял усилительные зелья, а кто, опять-таки следуя моему пожеланию, остался чистым.

– А мне что делать? – шепнул Буверт. – Может, чем-нибудь помочь?

– Пока не нужно.

Упорству дворянина можно было позавидовать. Печально, что способности к антимагии у него были куда скромнее, чем у пекаря. Игра с волшебной змеюкой истощала Буверта так, будто он с утра до ночи махал мечом. В то время как Эрик пленял и выбрасывал магическую тварь, не вспотев. Да, если бы антимагия интересовала пекаря так же, как Кларисса, он бы достиг больших высот. А в будущем наверняка превзошел бы своего учителя.

Маги подчинились. Я не сделал ни шагу, чтобы не пугать их понапрасну, и зажмурился. Собственно, я и так видел магию, скрытую внутри их тел, но недостаточно ясно для точных выводов. Одно облако чистой магии мешало другому, и пришлось закрыть глаза.

Из темноты на меня как будто вышли три человекоподобных существа, созданных не из плоти и крови, а из разноцветной пыли, что остается после шлифовки самоцветов. В первом облаке прозрачных сверкающих частиц, похожих на мелкие алмазы, было значительно больше, чем всех остальных, – последствие выпитого зелья.

Как же он назвался?.. Ворланом, кажется.

Что можно сказать об этом Ворлане, глядя на его чистую магию? Вряд ли он станет известен, как Грум или Орлин, но определенных успехов добьется, если будет стараться. А вот его сосед по строю, возможно, когда-нибудь возглавит Академию Черепашьего острова. Магиатическое облако в теле юного колдуна было плотным и ослепительно ярким.

Не все так плохо. Я уже знаю, кто станет творить самые мощные заклинания. Судя по преобладанию кроваво-красных частиц в теле, у парня неплохие задатки к огненной магии, причем никакого зелья он не принимал. Слишком естественно они сверкали для усиленной магии.

Я открыл глаза и посмотрел на него: невысокий, но крепко сложенный; русые волосы собраны в короткий хвост на затылке, брови слегка опалены; поношенные бледно-зеленые одежды кое-где прожжены искрой – незаметно, если не присматриваться. Любит, любит с огнем поиграть.

– Напомни свое имя?

– Мирмак.

– Чему учишься?

– Школа Всплеска.

Какая школа?! – едва не вырвалось у меня. Все время забываю: колдунам не дано видеть магиату, – во всяком случае, большинству из них, иначе бы таких жестоких ошибок они не допускали. Именно потому великих магов раз, два – и обчелся. Если бы каждый из учеников Академии изучал нужную школу, думаю, истории стало бы известно куда больше сильных колдунов. Сложность в том, что у всех малолетних колдунишек, едва переступивших порог Академии, магиата отличается лишь по яркости и густоте, а вот по содержанию – совершенно одинаковая. И никакие глупые испытания не выявят очевидные способности к определенному колдовству. Бесполезные проверки чаще всего заканчиваются тем, что малолетних творцов волшбы определяют в ту или иную школу в зависимости от места рождения. Дескать, родился у озера, стало быть, вперед, в школу Всплеска. Попал в свою – повезло, не попал – будешь до конца обучения мучиться. Потом, на старших курсах, уже никто не станет разбираться, какие там заклинания тебе по душе.

И все-таки как глупо! Маг постигал секреты не просто другой школы, а совершенно противоположной той, к которой у него были задатки.

– И как успехи? – спросил я.

– Ну… – замялся он.

– Неудивительно. Будешь работать с огнем. И только с ним. Надеюсь, начальный курс общей магии ты еще не забыл? Так или иначе, у тебя есть немного времени освежить память. Огненную стену воздвигать не прошу, а вот огонь покидать придется.

Он не знал, что и ответить. С одной стороны, не понял, с какой стати я усомнился в выборе его учителей, без сомнения, верном, с другой – не мог перечить мне как антимагу, с третьей – изумлялся тому, отчего же на него вдруг свалилось такое небывалое счастье. Как тут челюсть не уронить?.. Впрочем, ответа не требовалось. В конце концов, не мое дело разъяснять глине, почему из нее решили вылепить зайца, а не барана. А он глина и есть – учебный материал, на который мне плевать.

– Вы двое, опустите руки, – предложил я осмотренным магам и опять сомкнул веки, чтобы проверить последнего колдуна.

Ну и кого, спрашивается, он хотел одурачить? Кончик его указательного пальца желтел, как отлитая секунду назад золотая монета, а следовательно, совсем недавно из этого самого пальца летел огонь. Колдовал-таки, хитрец. Свечу поджигал, что ли? Убежден, в асготской Академии этот маг не преуспевал, а любое сотворенное заклинание выматывало его так, что он валился с ног. Облако магии было бледным и спокойным, несмотря на выпитое усилительное зелье; преобладания каких-либо частиц я не заметил. Если не найдется знатных родственников, работать ему сельским магом до скончания дней. Магии с него, что умных мыслей с тролля. Пусть пока побудет в резерве. Несмотря ни на что, придется ему запретить колдовать, дабы другим было неповадно.

Я открыл глаза и с хмурым видом подошел к нему. Крепко ухватил за руку.

– Имя?

– Т-торнак, – с трудом вымолвил он, пораженный страхом.

– И что ты поджигал, Торнак? Только не лги: мне все известно.

Я сжал в кулаке его указательный палец, и маг ожидаемо вздрогнул. Мирмак и Ворлан переглянулись, не понимая, как мне удалось узнать о проделках их собрата.

– Не вздумай отпираться. Мне известно больше, чем ты можешь себе представить. Даже то, откуда ты метал сегодня огонь. На первый раз прощаю. Иди к себе. Пока ты не нужен. Но возможно, понадобишься уже завтра, – предупредил я.

Уголки его губ дрогнули. Не скрывая радости, юный и бездарный колдун бодро зашагал в сторону замка. Под завистливыми взглядами собратьев, оставшихся здесь, во дворе, для угоды подлому антимагу и его ученикам.

– Мирмак, ты готов?

Маг уставился на меня, слушая во все уши.

– Я кое-что вспомнил, – тихо вымолвил он и начал перечислять: – Бегущие огни, Падающее солнце, Смертельный закат и… Скользящее пламя.

Ничего себе «кое-что». Да, Мирмак зря времени в Академии не терял. Любопытно: откуда ему известны Падающее солнце и Смертельный закат? Насколько я знаю, этим заклинаниям обучают на третьем курсе и исключительно магов школы Пламени. Выходит, тянуло его к огню – да так, что он овладел заклинаниями противоположной школы. Просто эту тягу он не мог объяснить. А наколдовать Падающее солнце – не камень бросить. Нужно точно знать, как пустить огонь по телу. Когда чистую магию изменить на магию огненную, дабы не сжечь собственные внутренности. Как «слепить» огромный огненный шар и подбросить его до небес. Согласно книгам, на освоение Падающего солнца тратился не один месяц. Мирмак же знал не только его, но еще и Скользящее пламя. Менее разрушительное, чем Падающее солнце, однако не менее опасное в сотворении. Попробуй заставить пламя ползти по земле несколькими огненными змеями. При этом вначале нужно сосредоточить его в ступнях (босых, естественно) и лишь затем, топнув, резко выбросить вперед. Не всякий пойдет на такой риск.

– Бегущие огни подойдут, – покивал я. – Потренируйся немного на чучеле.

– Да я могу и… сейчас.

Я увидел, как частицы чистой магии метнулись к его ладоням и, меняя цвет, начали бойко слипаться. Я не ошибся: у парня были превосходные задатки к огненной магии. Как только учителя не разглядели?

– Придержи лошадей. Я ценю твое рвение, но не хочу, чтобы ты спалил моих учеников.

Готовые бросить огонь ладони мягко погасли.

– Возможно, просьба покажется тебе несколько странной. Обычно тебя просили сотворить заклинание помощнее, мне же нужно, чтобы ты уменьшил его силу до минимума. Сумеешь?

– Начинать?

– Да. Агенты его величества уже заждались. Но вначале… – Я забрал у него палочку, сломал и выбросил в сторону. – Поверь мне, ты прекрасно без нее обойдешься.

Он некоторое время стоял, скосив глаза на части сломанной палочки, после, смирившись, отошел в сторону и начал приглядываться к цели.

– А вот тебе она, к сожалению, понадобится, – сообщил я Ворлану. – От тебя мне пока нужно только одно: заклинание Дыхание гор.

Я даже не стал спрашивать, знает ли он его. Одно из первых заклинаний, которому учат магов школы Бурь. В моем положении лучшего заклинания для первого урока не подобрать. Во-первых, Дыхание гор не видно, а я хочу, чтобы они не только научились отражать магию, но и чувствовать ее; во-вторых, оно не опасно для жизни, в отличие от Бегущих огней. Конечно, опытные маги могут и Дыханием гор убить, но Ворлан вряд ли познал его настолько.

– Наконец-то, – процедил Буверт сквозь зубы, увидев пекаря на крыльце.

Действительно. Я уже было начал жалеть, что отклонил просьбу Пронта.

Эрик, хлюпая по лужам новенькими легкими башмаками, подбежал к нам и, виновато опустив глаза, обратился ко мне:

– Учитель, простите.

От него заметно несло чесноком; на пухлых губах поблескивал жир, он же запятнал светлый антимажий наряд, любезно предоставленный Маркусом.

– Прощаю, – как ни крути, именно из-за меня он очутился тут, так далеко от любимых пекарен. – Но если проешь следующий урок, я прикажу магам обрушить на тебя Смертельный закат, – грозно предупредил я и увидел усмешку на лице Мирмака.

Он-то знал истинное назначение заклинания. Смертельный закат применяли не столько для уничтожения врагов, сколько для украшения торжеств. Подрагивающее высоко в небе пламя, похожее на огненно-алый кусок ткани, непременно сопровождало великие праздники. Изумительно красиво. И неопасно, если не умеешь летать.

Конечно, Эрик об этом не подозревал, поэтому с испугом уставился на тех, кто мог воплотить угрозу в жизнь. В этот момент Мирмак и бросил огонь в цель, заставив пекаря вздрогнуть.

Пламенный хвостатый шар маленькой кометой прогудел в воздухе, разбрасывая мелкие искры, и разбился о панцирь, оставив на нем черное пятно. Металл доспехов глухо звякнул, наспех сделанная из соломы морда задымилась. Вспыхнула. Огонь перекинулся на соломенные руки, и вскоре на подставке, установленной посреди двора, остались лишь панцирь да шлем. Соломенное тело выгорело начисто.

Я едва заметно улыбнулся. Пускай привыкают. Ученички. Им еще не такое предстоит увидеть. Знали бы они, что совсем скоро этот огонь полетит в них. Не такой силы, но…

Агенты дружно захлопали, решив похвалить мага не то за меткость, не то за сотворенное заклинание. Солдаты, не знающие, чем заняться, тотчас присоединились к ним. И тем и другим представление пришлось по нраву, внесло некоторое разнообразие в их серую жизнь.

В знак благодарности Мирмак поклонился довольной публике и, немного передохнув, вновь направил ладонь в сторону мишени.

– Не больно-то усердствуй, – предупредил я. – Ты здесь не для того, чтобы солдат развлекать. Разве этого я от тебя требовал?

Он, насупившись, поднял руку, потряс ею немного, и я увидел, как алые частицы отделились от ладони. Мирмак выбросил руку вперед и с презрением проследил за двумя тусклыми огоньками. Угасая на ходу, они так и не достигли цели. К огорчению агентов, солдат и мага.

– Так-то лучше. Можешь пока отдохнуть.

Именно такие Бегущие огни были необходимы для урока. Медленные, мелкие, быстро теряющие силу и неспособные серьезно обжечь даже обычного человека. Ну пора начинать. Светлое Небо, волнуюсь, как невеста на выданье!

– Эрик, Буверт, встаньте рядом. Ты, Ворлан, напротив них. И приготовься.

Я отошел, наблюдая со стороны за учениками и магом. Последний с нескрываемой угрозой уже водил палочкой в воздухе.

– Слишком близко. Отойди немного.

Ворлан отступил на шаг и посмотрел на меня. Солдаты, возбужденно обсуждающие недавнее представление Мирмака, умолкли. Повисла напряженная тишина.

– В самый раз. – Я поглядел на пекаря и дворянина. – Сейчас вы почувствуете прохладный ветерок, дующий вам в лицо. По ощущениям магический ветер ничем не отличается от обычного. Вам станет зябко, ваши волосы и одежда будут колыхаться. Тем не менее, в отличие от обычного ветра, направление колдовского вы сможете изменить. Как ни удивительно это звучит. Более того, не только изменить, но и пленить его, укрыв в собственном теле.

– Как ту змею? – сравнил Буверт.

– Ага, как змею. – Я немного помолчал, подбирая нужные слова. – Итак, для начала я хочу, чтобы вы ощутили Дыхание гор. Не как порыв ветра, а именно как заклинание. Увидели его движение, его повадки, если угодно. Поняли разницу между ним и тем ветром, что каждый день шелестит листвой. И затем попытались подчинить его себе.

Буверту придется нелегко. Нужно ему помочь.

Я сдернул с пальца перстень с прозрачным, как стекло, камнем, и отдал дворянину. Слезы гор должны были помочь.

– Надень.

Эрик вопрошающе уставился на меня.

– А мне? – поинтересовался он.

Гляди-ка, пообвыкся, осмелел. Наглеть начал.

– Не положено, – отрезал я. – Будешь знать, как опаздывать на урок… Ворлан, можешь начинать. Только лошадей не гони. Потихоньку полегоньку.

Со злой улыбкой маг направил палочку в сторону учеников, и во дворе опять воцарилась тишина. Буверт замер, тяжело задышал, а Эрик, оставаясь Эриком, просто-напросто зажмурился.

Как я их понимал. Спаливший чучело огонь наверняка засел в памяти учеников, и теперь оба со страхом ждали, что за дрянь полетит из палочки. Страх выбил из молодых голов мои пояснения. Странно, что пекарь всего лишь закрыл глаза. Я думал, он сразу даст деру. Чтобы стоять в пяти шагах от колдующего мага, причем колдующего над тобой, и ждать атаки, нужны крепкие нервы.

– Эрик, открой глаза, – попросил я, и он открыл. Но один. – Оба, – пришлось утонить мне, повысив тон. – Посмотри на Буверта. Ему тоже страшно, но он держится.

Оскорбленный Буверт нахмурил брови и высоко поднял голову, показывая, что он, дескать, и не боится ничуть. Ворлан покосился на меня – мол, сколько еще ждать?

Я незамедлительно кивнул. Маг едва слышно забурчал словеса, и магические частицы, напоминающие алмазную пыль, густыми и блестящими ручьями потекли вдоль молодых пальцев, сливаясь у толстого основания волшебной палочки. Колдовской ветер тихо зашумел, обдувая потных от страха антимагов; по луже позади учеников побежала мелкая рябь.

– Видите, ничего страшного, – старался поддержать их я. – Дайте заклинанию волю. Поймите его. Дышите им, нюхайте его, щупайте его. Ощутите его каждой частичкой собственного тела.

Облако колдовства ширилось. Становилось плотнее, сильнее. Все-таки не зря я советовал магу принять зелье. Не испей он его, давно бы уже лишился сил. Магия кружилась, густо оседала на одежде, покрывала сверкающим ковром землю и таяла, словно снег. Эрик и Буверт дышали заклинанием, и я уже видел, как в их легких тускло поблескивают колдовские частицы. Магия безостановочно лилась в тела учеников, наполняла их, словно пустые сосуды.

Осмелевший Эрик вдруг открыл рот, глотнул воздуха, точно рыба у поверхности озера, и интенсивно задвигал челюстями, пробуя невидимое блюдо под названием Дыхание гор. Он сразу скуксился и схватился за щеку, слишком прямо последовав моим указаниям. Это заклинание не следовало пробовать на вкус; зубы наверняка заныли, как если бы пекарь набил рот льдом. Магические частицы не только создали ветер, но и наполнили воздух холодом.

– Ощущения?

– Холодно, – в один голос ответили ученики.

– А кроме этого?

Молчание с их стороны. И ни капли огорчения с моей.

Надеяться на то, что во время первого занятия они начнут ощущать магию, как ее ощущаю я, было глупо.

Летевший от Ворлана поток магических частиц значительно потерял в силе и блеске, через пару минут и вовсе иссяк. Маг, горестно вздыхая, опустил палочку и умоляюще посмотрел на меня. Магии в нем почти не осталось.

– Достаточно.

Он уронил руки, добрел до одинокой бочки возле крыльца и опустился на нее. Темноволосая голова мага, его синие одежды ярко блестели частицами сотворенного заклинания.

Магическое облако гасло. Но времени для его применения было еще предостаточно. И для измотанного мага, и для агентов, и для солдат волшебство кончилось, для Буверта и Эрика оно только начиналось.

– Нет-нет, стойте на месте, – предупредил я учеников, они хотели было выбраться из холодной колдовской тучи. – Пришло время заняться тем, чем и стоит заниматься антимагам.

На их лицах застыло удивление.

– То есть, – продолжал я, – поглощением магии и ее управлением. Она уже внутри вас. Попала туда вместе с воздухом. А я хочу, чтобы она проникала в вас исключительно по вашей воле. Чтобы в будущем подчинилась вам безоговорочно, как преданный слуга. – Я немного помолчал. – Представьте, что вы очутились в песчаном вихре и можете легко им управлять. Поверьте мне, сейчас вокруг вас миллионы магических частиц, и они только и ждут вашего приказа. – Пекарь завертел головой. – Эрик, не пытайся их увидеть. Сейчас лучше сосредоточься на том, чтобы повелевать ими. Буверт, запомни, я не зря дал тебе перстень.

Обнаружить таинственные частицы пытался не только пекарь. Взгляд заскучавшего Мирмака тоже блуждал в поисках следов магии. Хе-хе, вот ему-то, обычному колдуну, никогда их не увидеть, в отличие от моих учеников.

Припорошившие клочок двора частицы заклинания исчезли, но облако все еще висело в воздухе. Аккурат напротив учеников, которые тщетно пытались им повелевать. Жаль, что они пока не видят магию. И как досадно, что такое зрение придет к ним, по себе знаю, еще не скоро.

Я уставился на облако, пытаясь обнаружить хоть какие-нибудь изменения. И почти сразу был вознагражден. Несмотря на слепоту Эрика и Буверта, магия начала понемногу подчиняться им. С воображением у обоих был полный порядок. Облако дернулось и медленно-медленно двинулось в сторону антимагов.

– Хорошо, – подбодрил их я. – Продолжайте, пока не остановлю.

Похвала возымела действие. Облако одновременно выбросило две струи, точно протянула руки.

Да! Сто раз «да»! Я и не надеялся, что урок дастся настолько легко. Магия покорилась ученикам. Она проникала в их тела, бежала по венам, оседая и тут и там. Если так и дальше пойдет, управлюсь и за месяц.

Облако таяло на глазах, поглощаемое голодными антимагами. Эрик пил магию крупными глотками. Его ладонь скрылась в вихре магических частиц. В Буверта же магия проникала только в одном месте – там, где сверкал перстень. Как бы дворянин палец не отморозил…

– Хватит! На сегодня хватит, – остановил их я. – Пора от нее избавляться, пока вы не превратились в одну большую глыбу льда. – Я поглядел на застывших и замерзших учеников: они ждали пояснений. – Вспомните змею. А именно тот момент, когда вы ее гнали из собственного тела. Здесь нужно сделать то же самое, но прежде необходимо представить, что выпитая магия катится к ладоням.

Мне ли не знать, что выгнать из себя магию куда сложнее, чем впустить. Пока распределять магию они не умеют, нужно им немного помочь, а то и вправду обледенеют. А распределению придется посвятить отдельный урок.

Сияющие частицы дернулись и, повинуясь мне, понеслись из озябших тел. Конечно, немного магии останется в учениках, но им она вряд ли повредит – «Кровяной щит» поможет. Вычищать же магию до последней капли нет необходимости.

– Эй, можете оттуда выйти, – предложил я.

Натерпелись они. От холода у обоих зуб на зуб не попадал. Ничего, сейчас согреем.

– Мирмак, брось мне немного огней! – Я посмотрел на мага, к чьей ладони уже подкатывала волна алых частиц, и перевел взгляд на чучело. Вернее на то, что от него осталось после колдовства. – Тех, что ты сотворил в первый раз, – уточнил я.

Мирмак только этого и ждал. Ладони его скрылись в ярком пламени, и он, довольный волшебством, исполнил просьбу, метнув два огненных шара. Я усмехнулся про себя, наблюдая за сонными огнями. Маг постарался на славу. Каждый шар по размеру был куда внушительнее того, что спалил чучело, оттого и двигался не быстрее черепахи. Будь у мага сил и опыта побольше, он бы точно их ускорил. Хотя и так было ясно, что он пытался сказать посланным огнем. Дескать, вот тебе, антимагишка, чтоб ты сдох. Посмотрим, как ты с ними справишься. Что называется, напугал тролля вонью.

Тишина. Лишь слышен стук зубов промерзших до мозга костей учеников. Публика затаила дыхание в ожидании конца увлекательного представления со страшным названием «Анхельм Антимаг сейчас непременно сгорит».

Зловещий огонь неспешно подплывал. Не скрою, двигайся он раз в пять быстрее, я бы немного поволновался. Нет, не за себя; для меня он был не страшнее Дыхания гор. А за стоящих позади меня учеников. Они еще не были готовы к столь опасной магии.

К всеобщему удивлению, вместо того, чтобы уклониться от огня, я протянул к нему руки, насаживая на ладони два пламенных шара, точно перчатки рыжего цвета. Публика разразилась бурными аплодисментами; кто-то из солдат даже крикнул «Браво!».

Я мысленно приказал пламени оставаться в ладонях, а затем резко хлопнул ими, одновременно преобразуя магию. Разбивая ее на сотни крошечных частиц, способных согреть Эрика и Буверта. В воздух с тихим треском взметнулась стая огоньков, осыпав учеников. К раздражению мага, я опять снискал у ошеломленной публики овации. Но мне, как и прежде, было не до нее. Огоньки еще нужно было удержать в воздухе, равномерно разместить их вокруг учеников, что я и делал минут пять. Пока магия не потухла.

– Ну как – согрелись?

Эрик и Буверт дружно закивали.

– Даже жарко стало, – сообщил дворянин и расстегнул пару пуговиц чуть ниже ворота.

– Мы тоже так сможем? – Пекарь начал водить руками в воздухе, изображая не то царапающуюся кошку, не то еще кого. – Ну с огнем?

– Сможете, – подтвердил я. – Если не будете пропускать занятия. Кстати, этот урок еще не окончен.

Я повернулся к Мирмаку. В его голове никак не укладывалось увиденное минуту назад. Не сомневаюсь, он наслушался невероятных историй о способностях подлого Анхельма Антимага, но, как и всякий колдун, не столкнувшийся со мной, в них не верил. Подумать только: огни, способные испепелить любое живое существо, исчезли в теле человека, не причинив ему никакого вреда! А потом он взял, да и – немыслимо! – изменил уже сотворенное заклинание. Словно и не магический огонь это был, а глина.

– Как вы это делаете? – спросил маг.

– А ты думал, колдунов и некромагов я убивал голыми руками? Только никак в толк не возьму, чем лично тебе я так насолил, что ты хотел меня сжечь.

– Я не… – начал он в замешательстве.

– Перестань. Кого ты хочешь одурачить? Человека, который попробовал на вкус магию всех известных школ? По-твоему, я не заметил, сколько силы ты вложил в эти огни? Значительно больше, чем в прежние.

Магические частицы стремительно понеслись к его ладоням. Он ждал наказания. Ждал и готовился защищаться. От страха совсем голову потерял. Именно так и погибали его собратья, тратившие на меня магию до последней капли.

– Послушай, я не собираюсь тебя наказывать, – поспешил успокоить его я. – Не за тем я просил тебя вспомнить заклинания, чтобы ты испытывал их на мне. Понял?

Он кивнул, магиата в его ладонях начала потихоньку таять.

– Теперь наколдуй то, что я от тебя требовал: слабые огни.

Остатки магиаты в руках колдуна приняли единый цвет и, слипаясь, стали выплывать на волю в виде огоньков величиной с грецкий орех. Другое дело.

– Хватит. Передохни. Скоро, – я покосился на Ворлана, – вы оба понадобитесь… Эрик, Буверт!

Они подошли, наблюдая за неспешным движением огней. Любознательный Мирмак, в отличие от Ворлана, не стал покидать место удивительной тренировки и лишь немного отступил от бегущих огней.

– Дотроньтесь до них … Нет, постойте.

Я ощутил сильный источник магии за воротами. Повернулся к нему и зажмурился, стараясь понять, кто направлялся в нашу сторону. В том, что к замку приближался колдун, сомнений не было. Просто хотелось разглядеть его получше. Пока он был далеко от нас, около двух тысяч шагов. Ехал в карете, изрядно заляпанной магией. Последняя мешала увидеть его ясно. Крупные белые и коричневые пятна висели в темноте, окружая колдуна со всех сторон. Если я ничего не путал, то к нам направлялся опытный маг, собаку съевший на заклинаниях Ожившая земля и Невидимые руки.

Я открыл глаза. Ученики и маги смотрели на меня с удивлением. Непонятно, какого демона он, Анхельм Антимаг, вдруг смежил веки? Не то решил вздремнуть, не то сотворить известное лишь ему заклинание, непременно требующее темноты.

– Карета! Карета! Карета!

Солдаты забеспокоились. Обосновавшиеся у катапульты агенты спешно покинули уютное место и взбежали на северную стену; совсем скоро они уже стояли над воротами, глядя на экипаж во все глаза. И маги, и ученики тоже засуетились. Мы жили в замке Пяти мечей как на необитаемом острове: никто к нам не приезжал, да и мы не покидали стены. Поэтому такая бурная реакция на появление экипажа легко объяснялась.

– Не отвлекайтесь. – Я указал на огоньки. – К нам едет колдун. Всего лишь колдун. Не будем уделять ему столько внимания. Он того не заслуживает. Продолжим урок.

Они с неохотой оторвали взгляды от ворот и уставились на тухнущие огни.

– Дотроньтесь до них. Осторожно. Кончиками пальцев.

Буверт смело ткнул указательным пальцем в один из огней и с изумлением обнаружил, что тот прилип к нему. Дворянин затряс ладонью, пытаясь избавиться от желтого шарика, но тот, покачиваясь, остался на кончике пальца.

– Хм, – подивился Буверт, изучая прилипший огонек.

Убедившись, что магические огни не причиняют никакого вреда дворянину, Эрик наконец-то последовал моему совету.

– Тепло, – сообщил пекарь, когда огонь прилип к его пальцам. – Будто руку в горячую воду опустил.

– Вот этим вы и отличаетесь от магов, – начал пояснять я. – Были бы вы колдунами, огни непременно обожгли бы вас, как обжигают раскаленные угли. Кроме того, ни один колдун, даже самый могучий, не в силах управлять сотворенным заклинанием, с чем вы сейчас прекрасно справляетесь. Поэтому они нас так боятся. Верно, Мирмак?

Он сделал вид, что не расслышал. Глаза его лезли на лоб при виде огней, прилипших к пальцам антимагов. В Академии ему о таких чудесах вряд ли рассказывали.

– Ну а теперь попробуйте забрать их. Испейте магию!.. Не переживайте, я буду видеть ее путь, и если что…

Качающиеся на пальцах огни мелко задрожали и начали медленно впитываться в кожу. Желтые ручейки потекли вдоль костей, смешиваясь с кровью, растворяясь в ней. Магические частицы, похожие на золотую пыль, исчезали в телах. Пока все шло замечательно.

На радость Мирмаку, пекарь вдруг ойкнул и схватился за живот. Маг зло хохотнул, а Эрик согнулся и закрыл ладонью рот. Щеки пекаря надулись, и я понял: его вырвет. Очевидно, несколько магических частиц попали в желудок, и тот пока не принимал неведомое горячее блюдо. Предупреждал ведь, не нужно наедаться перед занятием. Во всяком случае, перед первым занятием. Так нет, не послушался. Пускай теперь пеняет на себя.

– Блу, блу… – вырвалось сквозь плотно сжатые губы пекаря, и его стошнило.

– Фу, Эрик, – пристыдил его Буверт. Дворянин был доволен, что у него впервые что-то получилось лучше, чем у этого дурно воспитанного и трусливого толстяка. – Хоть бы отвернулся, что ли.

– Не успел, – оправдался пекарь. – Извините, – виновато пробубнил он и вытер рукавом потное лицо.

Я подошел к Эрику и похлопал его по плечу.

– Ничего, такое бывает.

– А это не опасно?

– Нисколько. Просто ты еще не привык пить магию. Поверь, спустя некоторое время ты ее не будешь даже замечать, – подтвердил я. – Ворлан, Мирмак, идите за мной, – позвал я магов, решив сменить тренировочное место, испорченное пекарем. – Эрик, Буверт, вы – тоже. Наступило время самого сложного занятия.

Это было действительно так. Одно дело поглощать огни, свободно плавающие перед тобой, и совсем другое – магиату, запертую в колдовских телах. Сейчас даже и не вспомнить, сколько времени убил Фихт на то, чтобы я наконец-то смог испить чистой магии из его тела.

Я остановил колдунов и антимагов в десяти шагах от катапульты.

– Эрик, встань напротив Мирмака, ты, Буверт, – напротив Ворлана.

Они распределились по парам, и я продолжил:

– Итак, до этого вы работали лишь с измененной магией. Дыхание гор, Бегущие огни – все это измененная магия. Любое заклинание – измененная магия. Теперь же вам предстоит попробовать на вкус магиату.

Колдуны, естественно, и слыхом не слыхивали о ней, и потому с опаской взирали на меня.

– Что это такое? Редкие творцы волшбы знают о ее существовании. Однако ни один из знакомых мне колдунов никогда ее не видел. В отличие от меня, – ткнул я пальцем в грудь. – Магиата – чистая магия. Она похожа на облако разноцветной пыли и сама по себе не может причинить вреда. Но именно ее колдуны и некромаги превращают в смертельно опасные заклинания. Магиата рождается с ними, она живет и умирает вместе с ними. Именно этим они и отличаются от обычных людей. Она – неотъемлемая часть каждого мага. Поэтому стоит колдуну лишиться магиаты, и он – мертвец. Ни человек, ни эльф, ни любое другое существо не выживет, если его обескровить. Для колдунов магиата сродни крови.

Колдуны смотрели на меня как на идиота. Понятное дело, им-то об этом в Академии не рассказывали. Возможно, кое-что говорили про таинственных Близнецов, способных хранить в собственных телах огромное количество магии, но про магиату – ни слова.

Послышался топот копыт. Колдун приближался.

– Думаете, я вру? Мирмак, признайся, ты любишь творить огненные заклинания, несмотря на то, что познаешь совсем другую школу. Разве не так? Я же видел, как заблестели у тебя глаза после моей просьбы. А с каким удовольствием ты вогнал огненный шар в чучело!

Он молчал. Не подтверждая и не опровергая мои слова. Конечно, согласиться с антимагом, даже если он говорит сущую правду, равносильно предательству всего колдовского племени.

– А знаешь, почему я приказал тебе творить огненные заклинания? Потому что в твоей магиате желтых и красных частиц куда больше, чем других. Только поэтому, а не потому, что мне вдруг так захотелось… Впрочем, верите вы или нет, не имеет никакого значения. – Я немного помолчал, собираясь с мыслями, затем повернулся к ученикам: – Пить магиату труднее, чем магию. Но моя задача обучить вас всему, что я знаю. В том числе и поглощению магиаты. Замечу, что я сам далеко не сразу сумел вытянуть чистую магию из колдовского тела. Так что если у вас не получится, не переживайте. Рано или поздно этот дар придет. Приступайте.

Я покосился на ворота. За ними двинулось яркое и густое магиатическое облако. Колдун ненадолго покинул запятнанную магией карету. А он хорош. Не каждый день приходится видеть носителей такой превосходной магиаты. Что ж, будет на ком серьезно тренировать учеников. Да и самому неплохо было бы поупражняться немного.

– Открывайте! – крикнул Пронт солдатам, скучающим возле ворот.

Надо взглянуть на долгожданного гостя. Что он за маг, уже понятно, но какой он человек, предстоит еще выяснить. Он, несомненно, знал, куда направляется: в замок, где находится известный убийца колдунов и некромагов. А чтобы решиться на подобный шаг, маг должен быть либо настоящим храбрецом, либо большим глупцом, либо…

Либо убийцей, подосланным собратьями по волшбе.

– Не отвлекайтесь, – предупредил я учеников, заинтересовавшихся гостем. – Продолжайте. Я отойду. Ненадолго.

…О нет! Я ужаснулся, узнав возницу. Кто угодно, только не он!

Каретой правил Грэк, просиявший при виде своего спасителя. А я уже было возрадовался, что избавился от его общества навсегда. Пришлось кивнуть ему ради приличия.

Едва карета очутилась во дворе, как Маркус приказал закрыть ворота. Обычная карета – не чета той, в которой меня доставили сюда. Я остановился шагах в двадцати от нее и приготовился к встрече. С магами иначе нельзя: нужно все время держать ушки на макушке.

Смелости колдуну было не занимать. Он открыл дверцу и даже глазом не моргнул при виде меня. Пропитанное магией сердце продолжало биться ровно; белые и коричневые частицы остались лежать на ладонях; магиата и не думала приливать к рукам. Не сказать, что колдун был стар, но и молодым его назвать было нельзя. В темных длинных волосах и тут и там белела седина, пока не тронувшая усов и густой бороды, расчесанной надвое. Светлые одежды, расшитые зелеными и синими нитями, прятали худое тело. Из-под кустистых бровей внимательно взирали на мир большие темные глаза.

Прежде чем выйти, колдун поглядел вниз и, обнаружив там огромную лужу, ткнул в нее посохом. После чего, опершись на него, ловко пролетел над водной преградой и крепко встал на ноги. Выпрямился, вонзил острый блестящий конец посоха в землю и ожег мое плечо взглядом.

Расстояние между нами заметно сократилось. Пока он не спешил, изучая местность и людей. Я наблюдал за ним, а он с нескрываемым интересом следил за моими учениками, что мне совсем не нравилось. Так продолжалось несколько минут. Покуда напряженную тишину не разбил тихий стон.

Сердце дрогнуло. Я обернулся: Мирмак шатался, магиата брызгала из его тела. Будь я проклят, у пекаря получилось! Да еще как!

– Эрик! – крикнул я, но было поздно.

Рядом стремительно пронеслась молочно-белая кудрявая волна, немного забрызгав меня магией. Она накрыла дворянина и пекаря, сбила их с ног и понеслась дальше, поднимая мелкие камешки и брызгая водой из луж. Заклинание Невидимые руки в действии.

– Может, выберешь себе противника подостойнее, – бросил я колдуну, наблюдая, как перепуганные ученики поднимаются.

– Я никогда не нападаю сзади, – ответил он твердо.

Светлое Небо, никто из учеников серьезно не пострадал. Вроде бы. Хотя одежды теперь придется стирать. Краем глаза я заметил, что Маркус хотел было уже вмешаться, но Пронт его остановил. Тем хуже для колдуна.

Эрик и Буверт смотрели на меня широко раскрытыми глазами. Оба были напуганы.

– Стойте там, – спокойно сказал я и повернулся к колдуну.

В тот же миг еще одна волна покатилась по двору. Высокая. Быстрая, как эльфийские скакуны. Готовая снести все на своем пути. Невидимая ни для кого во дворе, кроме меня. Как раз этим сильные и опытные колдуны и отличаются от желторотых магов. Колдун сотворил подряд два мощных заклинания, а магиаты в его теле почти не убавилось.

Я ждал волну с улыбкой. Через секунду она разбилась о меня, словно о скалу, и, к изумлению колдуна, не пошла дальше. Миллионы и миллионы белых, как снег, магических частиц вихрем закружились вокруг меня, постепенно исчезая в теле.

Великолепно! Я вдыхал магию полной грудью, пил крупными глотками, наслаждаясь ее крепостью. Подчиняясь моей воле, магические частицы просачивались сквозь кожу и собирались в ладонях, чтобы совсем скоро понестись в обратную сторону.

Мои руки полностью утонули в белых облачках. Магия все еще наполняла меня, но ее уже хватало для того, чтобы создать ту самую волну, и я резко выбросил руки вперед, очищая их от магических частиц.

Колдун насторожился. Но с запозданием понял, что произошло. Белая волна бросила его в лужу и понеслась дальше, качнув карету и испугав Грэка, который все это время следил за схваткой с козел. Надо отдать должное магу, такие чудеса его не остановили. Он вскочил на ноги и, грозно бормоча под нос, чиркнул посохом по земле. В колдовских ладонях уже буйно кружились коричневые частицы. Потихоньку они начали прибывать к незримой черте, скатываясь по посоху.

Обожаю этот момент. Маг еще и волшбу не сотворил, а я уже знаю, какой гадости ждать. Ему-то невдомек, что я вижу каждый шаг. Как сейчас. Так и не назвавшийся маг решил забросать меня камнями и землей, а я уже видел, где вздыбится земля. И мог в любой миг остановить колдовство. Но не хотел…

Коричневые частицы продолжали скользить по посоху, исчезали в земле, скапливались под ней в ожидании приказа. Я едва не зевнул от скуки…

Наконец маг замолк, особенно грозно проговорив последнее слово, и земля вокруг нас сотряслась. Мгновение, и она уже пошла трещинами, пугая неподготовленную публику.

Частицы густо полезли из трещин, словно муравьи из муравейника, поднимая камни, сдирая крупные пласты земли, подбрасывая их на шесть локтей. Я сосредоточился на магии и, направляя ее рукой, приказал свободному колдовству вернуться к создателю. Повисшие в воздухе булыжники и огромные клочья земли качнулись, словно качели, а дальше…

В этот раз маг успел-таки увернуться. Грэка с кареты как ветром сдуло. Вздыбленная земля застучала о ее стенки, оставляя заметные пятна.

– Да что же это! – завопили слева.

Я отвлекся, и безобразные парящие пласты земли вместе с грязными камнями начали глухо шлепаться на двор. Из-за кареты выглянул Грэк. Пронт и Маркус направились к побежденному и промокшему колдуну, как, впрочем, и маги. Последним теперь было за кого держаться.

– Да что же это! – повторил Гидар, с ужасом осматривая двор.

Сейчас смотритель был страшнее любых магов; глаза его горели яростью, кулаки подрагивали в воздухе. После нашей схватки двор и впрямь выглядел так, будто его неумело перепахали. Я стыдливо отвел глаза и поспешил к ученикам. Не хотелось бы, чтобы Гидар считал меня виновником этого кощунства.

– Почему он напал на нас? – поинтересовался Буверт, кивая в сторону колдуна.

– Потому что Эрик едва не убил его собрата.

– Я?.. Убил?.. Но я… не хотел, – забеспокоился пекарь.

– Не волнуйся. В любом случае я бы успел тебя остановить.

– Значит, у него получилось, – догадался Буверт с грустью.

– Да, – подтвердил я. – И у тебя получится. На сегодня занятия окончены.

Утомленные впечатлениями и упражнениями, они молча двинулись к замку. А я направился к карете, где меня дожидались агенты, маги, смотритель, лучник и опытный колдун.

– Меня зовут Богарт, – назвался он мрачно.

Агенты, видимо, уже успели разъяснить ему, что да как.

– Думаю, мне не нужно представляться, – сказал я и почувствовал на себе недобрые взгляды Маркуса и Пронта. – Анхельм Антимаг, – вздохнул я и добавил: – Странно, что ты по собственной воле прибыл сюда. В то время, когда король уничтожает твоих собратьев по ремеслу.

– Анхельм, – осадил меня Пронт.

– Я не одобряю того, что он делает, – пояснил колдун спокойно. – Но буду верен Арцису до смерти, что бы он ни задумал. Потому что только благодаря его храбрости моя дочь жива и здорова.

– Понятно, – покивал я и поплелся к замку.

Дочь. Мою дочь спасать некому, кроме меня. А я кисну тут, не в силах покинуть эти стены. Проклятье!..