Глава 6
Вкус волшебства

Кто-то тронул меня за плечо. Я открыл глаза: над кроватью склонился Буверт.

– Учитель, следопыт возвращается, – сообщил он. – Вы просили…

– Прекрасно, – прервал я его и зевнул.

День начинался великолепно. Я проснулся и ощутил магиату. Следопыт сдержал слово: спустя две недели после нашего разговора он вернулся. Стоит заметить, не с пустыми руками. Не знаю, удалось ли ему достать все необходимое для зелья, но в одном уверен – со следопытом к замку Пяти мечей ехали маги. Трое или… четверо. Чтобы не гадать, я смежил веки: в темноте подрагивали крошечные облачка разноцветной пыли. Одно, второе, третье.

Итак, магов было трое, и они всей компанией медленно приближались к замку. Пока нас разделяло семьсот—восемьсот шагов, так что способности колдунов определить было сложно, да и не хотелось на это тратить силы. Честно говоря, я вообще был удивлен, что следопыт вез хоть каких-то магов, если вспомнить про бойню в Асготе. Арцис Храбрый горазд на расправы. Представляю, что сейчас творится с колдунами и некромагами в пределах асготских земель.

Я поднялся, быстро оделся, и мы с дворянином вышли из комнаты. Мне не терпелось поглядеть на учебный материал. Колдовству, как и антимагии, без практических занятий не научишься. За две недели теория и игра с волшебной змеюкой поднадоела обоим ученикам. Сама магическая тварь от бесконечных проникновений заметно потускнела, перестала шипеть и вылезала из тела с большой неохотой.

Эрика я будить не стал. Пусть еще поспит. Сегодня у него будет не самый приятный день. Впрочем, как и у Буверта. Как и у меня. Ученикам придется пить тошнотворное зелье, а мне – его готовить.

Не успели мы сойти с крыльца, как из замка выбежал заспанный Маркус. Он следил за каждым моим шагом, хотя надобности в этом не было: рабский ошейник надежно сторожил пленника, не позволяя ему покинуть пределы замка. Но агент почему-то не доверял колдовской железке.

Он быстро прошагал мимо нас, направляясь к воротам, которые открывались только по его приказу.

Маги были близко, очень близко. Я чувствовал их, как пес – брошенный неподалеку кусок мяса.

– Учитель, насколько я понимаю, сегодня мы перейдем от теории к практике?

Я покачал головой и улыбнулся.

– Нет? – удивился дворянин. – Но разве там, – он кивнул в сторону ворот, – не маги?

– И они тоже, – подтвердил я. – Однако перед тем как вы начнете тренироваться на них, нужно вас обезопасить от мощных заклинаний. Чтобы вы, не дай небожители, не отморозили себе кое-чего. Или не сгорели заживо. Сегодня вы узнаете, как готовить лучшее охранительное зелье от колдовства. А уж завтра…

– Кровяной щит?

– Да.

В отличие от Эрика Буверт всегда слушал лекции внимательно. Пекаря же куда больше волновала дочь смотрителя. Ну и, конечно, что подадут к столу.

– Учитель, мне кое-что непонятно.

– Спрашивай. Не стесняйся, – ответил я дрожащим голосом.

Три магиатических облака разбудили во мне ненависть к творцам волшбы. Нужно было успокоиться.

– Учитель, что с вами? – Буверт заметил мое волнение.

– Ничего. Все в порядке, – солгал я. – Кое-что вспомнилось. Ты, кажется, хотел что-то спросить?

– Да, учитель. Не могу понять, если мы – антимаги, то зачем нам пить охранительные зелья?

– Хм, зачем, по-твоему, умелым воинам носить доспехи?.. Вот-вот. Магия действительно не действует на вас как на обычных людей. Однако ваши с Эриком способности пока недостаточно развиты. Ваша плоть и кровь еще не знали настоящих заклинаний, не привыкли к ним. – Я немного помолчал, борясь с ненавистью. – А мне нужно обучить вас за три месяца. И, чтобы обезопасить тебя и Эрика, я не вижу лучшего способа, кроме как сварить «Кровяной щит». Да и вообще выпить его будет не лишним.

Ворота наконец-то начали раскрываться.

– Ну пришло время познакомиться с нашими магами. С нашим учебным материалом, – сказал я с улыбкой и выставил руку, преграждая Буверту путь. – Стой пока здесь. Уж поверь мне, от колдунов можно ждать всяких гадостей. Так что сперва я сам взгляну на них как следует. И лучше знаешь что: сходи и разбуди Эрика. Если не найдете меня здесь, значит, я на заднем дворе. Не у всех же на виду готовить зелье?

Буверт подчинился, хотя было видно: ему хотелось остаться со мной, вместо того, чтобы идти будить трусоватого обжору. Простая на вид карета с магами тем временем вкатилась во двор. А следом – груженая, закрытая серой тканью телега под управлением следопыта. Я сделал три глубоких вдоха и направился к воротам.

Маркус был у кареты первым. Он глядел то на нее, то на меня, не скрывая беспокойства. Агент опасался, как бы я чего-нибудь не выкинул. Зря, кстати, опасался. Сами колдуны волновали меня не больше, чем Эрика – лекции по антимагии. Я уже и так видел, кто скрывается за стенкой: три желторотых мага. Но я наделся увидеть таинственное клеймо, не дававшее мне покоя с тех самых пор, как о нем прошел слух. Если маги в карете остались верны королю, то наверняка уже получили этот неприятный подарочек.

Солдат-возница стукнул ладонью по стенке кареты, и маги наконец-то рискнули открыть дверцу. Правда, выходить не спешили. Я встал позади Маркуса и осторожно заглянул внутрь кареты. Сила сидящих в ней колдунов никакой угрозы для меня не представляла, но неизвестно, что они прятали под одеждами. Я могу отразить любую магическую атаку, но что делать, например, с отравленным дротиком? Хорошо, если он заляпан магией, – есть возможность отклонить. А если не заляпан?

Три пары глаз смотрели на меня из каретного полумрака. Я видел, как частицы чистой магии подкатывают к колдовским ладоням и быстро-быстро меняют цвет. Маги боялись меня. Боялись и готовились к атаке.

– Выходите, вас никто тут не тронет, – как-то неуверенно предложил Маркус. – Я вам обещаю, – и он показал им перстень Подчинения – дескать, Анхельм у меня в кулаке.

Наконец-то один из них рискнул покинуть карету.

– Мирмак, – представился он, не снимая капюшона. – Мы прибыли по приказу короля.

Другие маги были менее разговорчивы. Убедившись, что агент не лжет, они выбрались из кареты и встали позади храброго собрата.

– Меня зовут Маркус. Я провожу вас в вашу комнату, – сообщил агент.

Пока я решил ничего им не объяснять. Пусть вначале привыкнут к виду человека с длинными голубыми волосами. Поймут, что я не враг.

Маркус повернулся ко мне:

– Они тебе сегодня понадобятся?

– Нет, – ответил я, и агент жестом пригласил магов следовать за ним.

– Постой, – остановил его я и предсказуемо перепугал колдунов. Их ладони вновь налились магией, готовой в любой миг обернуться заклинаниями. – Мне нужно…

– Что? – спросил Маркус и встал между мной и магами.

– Мне хотелось бы взглянуть на их клеймо.

– Клеймо? – задумчиво повторил агент. – Ах да, клеймо, – вспомнил он о странной королевской прихоти и с подозрением спросил: – Зачем тебе это?

– Оно может быть опасным для моих учеников, – соврал я. Ничего лучше в голову не пришло. – Пусть кто-нибудь из магов его покажет.

– Ты что-то замыслил? – Маркус повертел волшебным перстнем перед моим носом. – Смотри!

– Да ничего я не замыслил, – честно признался я. Подозрительность Маркуса начинала меня раздражать; его брат куда спокойнее вел себя даже во время болезни. – Но мне нужно взглянуть на клеймо.

– Поклянись дочерью, что с ними ничего не случится, – предложил он, зная, как дорога мне Лиля. – Ну?

– Клянусь.

– Покажите ему это проклятое клеймо, чтоб он успокоился. И пойдем.

Двое магов тут же уставились на Мирмака. Мол, если самый смелый, то тебе и показывать. Он, немного помедлив, скинул-таки капюшон, обнажив потную от страха светловолосую голову, а затем с большой неохотой оголил плечо, где действительно розовело клеймо размером не больше золотой монеты. Честно говоря, я ожидал увидеть нечто страшное, вроде черепа или оскаленной пасти. А тут был всего лишь неизвестный вычурный символ, зажатый в круг.

– Доволен? – спросил Маркус. – Теперь мы можем идти?

Я не ответил и подошел к магу, рассматривая клеймо. Ну не мог Арцис Храбрый только шутки ради клеймить колдунов. Да, он жесток, но не безумен.

– Плохой знак, – вдруг сообщил следопыт.

– Плохой знак? – удивился агент. Впрочем, как и я.

– Видел его однажды близ Лангмарского подземелья, – уточнил он, напустив еще больше страху на магов.

Действительно плохой, если его видели близ Лангмара, согласился я. О подземелье ходили исключительно недобрые слухи. Поговаривали, что есть в нем некий колодец, чьи грязные воды превращают золото в железо, а людей – в чудовищ. Ну а про то, сколько там сгинуло сорвиголов, знал последний пьянчуга. Лангмар и впрямь был странным местом: никто не ведал, когда его построили, кто его построил и что стояло там, на месте развалин, прежде. Не то обитель демонов, не то обитель небожителей.

Я коснулся загадочного клейма, и его носитель отшатнулся от меня, как от зловещей твари; Маркус тотчас вскинул руку, блеснул волшебный перстенек. Да, это было весьма опрометчиво с моей стороны.

Между мной и колдунами словно натянулись тонкие струны – невидимые, но ощутимые. Связывающие две ненавистные стороны и способные лопнуть в любой миг. Струны страха, который нужно было немедленно ослабить. В противном случае все могло закончиться плохо.

Отступив на шаг от перепуганных магов, я поглядел на следопыта:

– А больше тебе ничего неизвестно о клейме?

– Нет, – покачал он головой.

Маркус кивнул магам, и они зашагали к замку. Сказать точнее: полетели. Подальше от страшного и ужасного человека с голубыми волосами. От чудака, который интересовался чужим клеймом.

Я посмотрел на пальцы, что мгновение назад касались колдовской кожи. Загадочного клейма. К счастью, они не изменились, несмотря на заключенную в клейме силу. Только вот какую? Добрую или злую? Пока я не мог ее понять, но она, без сомнения, была. По ладони как будто провели еловой веткой, стоило дотронуться до клейма. Эх, не удалось ощупать его как следует. Ничего, еще представится случай изучить необычный королевский подарок.

Бегите, бегите, подумал я, наблюдая за желторотыми колдунами. Вечером вам все равно придется со мной встретиться.

Демон, совсем забыл, что помимо ингредиентов понадобится еще кое-что!

– Маркус!

Агент остановился и настороженно повернулся, точно ему в спину направили арбалет. Остановились и маги. Над этими и вовсе словно зависли черные всадники.

– Мне нужен чистый котел с водой, стол побольше, острый нож, дрова и огниво, – перечислил я. – Пусть солдаты принесут это на задний двор.

Он кивнул и вновь зашагал. Маги бодро поднялись по крыльцу и скрылись за дверью. Чересчур бдительный Маркус бросил на меня подозрительный взгляд и тоже исчез в замке.

Представляю, как они будут рады меня видеть сегодня вечером. А заглянуть придется. Хотя бы для того, чтобы объяснить им мои истинные намерения. Иначе будущий урок может не состояться. Какой толк от колдуна на уроках антимагии, если он будет неустанно трястись от страха. Чего доброго, и учеников может подранить. Ладно, демон с юными колдунами до вечера. Необходимо еще «Кровяной щит» приготовить, а это – не суп сварить.

Ну поглядим, настолько ли хорош следопыт, насколько его нахваливал Маркус.

Я запрыгнул на телегу, решив избавить солдатню от вида тошнотворных ингредиентов для зелья.

– На задний двор, – сказал я следопыту, и он тихо тронул поводья. – Разгружать будем там.

Странно, но такой человек, как следопыт, подчинился. Я думал, на мою просьбу он тотчас буркнет что-нибудь вроде: «Мое дело сделано. Остальное – твои хлопоты». Весьма странно. Возможно, он впервые не сумел найти что-то и теперь таким способом расплачивался за неудачу, угождая заказчику.

– Все ли удалось достать? Всех ли удалось найти?

– Да, – кивнул следопыт. – Опытный маг прибудет завтра, если ты об этом.

Поразительно. Поразительно дважды! Он сумел найти компоненты, доставил магов и… не бросил телегу, добравшись до замка. В списке точно не значилось, что следопыт должен подчиняться мне после исполнения заказа.

От телеги веяло холодком – хороший знак: следопыт догадался засыпать трупы льдом. Быть может, даже голубым – тем, что куда медленнее обычного тает на солнце. Хотя душок гниющей плоти все равно ощущался. Тролли и живые воняют так, что глаза слезятся, а уж от смрада мертвых можно и самому дух испустить. Никакие благовония и никакой лед не помогут. Вместе с тем иногда трупный запашок на мгновенье сменялся ароматом цветущей поляны. Не знай я, что на самом деле благоухало, подумал бы, что в телеге, под тканью, лежат друг на друге охапки свежесрезанных цветов. Насколько я помню, цветов в моем списке не было, зато там значился эльфийский труп. Именно он и благоухал. Лесные остроухие жители были единственными существами, чьи тела, разлагаясь, не воняли, а, напротив, исходили приятными запахами.

Телега вкатилась на задний двор и остановилась. Тут любопытных глаз было куда меньше. Всего двое солдат тихо бродили по южной стене, уронив руки, сжимающие мечи. Конечно, с нашим появлением бдительные стражи замка заметно оживились.

Мы со следопытом спрыгнули почти одновременно.

– Ну как говорится, показывай товар лицом, – улыбнулся я.

И он показал, сдернув одним рывком плотную ткань.

Стоило мне взглянуть на содержимое телеги, как сразу стало ясно: одного компонента все-таки недостает. Если, конечно, следопыт не уменьшил его до размера кедрового ореха. Тут сверкали темно-синим, почти черным стеклом несколько одинаковых закупоренных бутылей, обвернутых серым мехом, – яд и кровь. В гробу мерз эльфийский труп. В трех свертках прятались нужные кости. Мертвого тролля не было. Можно не заметить бутыль, которая закатилась в угол, но труп огромного тролля…

Стояла, правда, ближе к сиденью клетка, накрытая черной тряпкой, но вряд ли тролльское тело поместилось бы в нее, будь даже порублено на несколько кусков. Но душок-то я чувствовал. Да еще какой душок!

– Ты же сказал, что привез все. А где мертвый тролль?

Он кивнул на клетку, накрытую тряпкой снизу доверху. Я подошел поближе к телеге, наклонился к клетке и услышал, как в ней тихо фыркнули.

– Ну и что это?

Следопыт снял тряпку с клетки, и я увидел тролльского детеныша. Он безмятежно спал, сложив ручки на сером брюшке. Ни солнечные лучи, ни голоса не тревожили маленькую вонючку. Пока не тревожили.

– Я же просил взрослого тролля!

– Если быть точным: ты просил мертвого взрослого тролля. А этот хоть и маленький, зато живой. Других у… – Он осекся. – Так он тебе нужен или мне увезти его назад?

– Оставь, – вздохнул я. – Слушай, может, ты еще и яд заменил яблочным соком?

Он нахмурился и покачал головой.

– Слава Валлару! Поможешь разгрузить?

Он кивнул и, забравшись в телегу, ухватился за гроб. Несмотря на мои претензии, следопыт опять подчинился.

Не успели мы с ним опустить гроб на землю, как появились солдаты, несущие стол, котел и хворост. Маркуса среди них не было, но я подозревал, где в эту минуту находился наш славный агент. Наверняка именно он задержал Буверта и Эрика, пытаясь выведать у них: а ничего ли я там не замышляю? И наверняка именно он в скором времени должен был принести оставшиеся вещи, не желая без присмотра оставлять меня с ножом и огнивом. И вправду, только небожителям ведомо, что может сотворить антимаг на заднем дворе.

– Сюда его, – сказал я следопыту. И мы с большим трудом, едва не уронив, поставили тяжеленный гроб на стол. – Чего уставились? – прикрикнул я на солдат, застывших с открытыми ртами в двух шагах. – Ставьте котел, разгружайте телегу. Бутылки не трогать!

Еще не хватало остаться без крови или джайского яда. Без костей или кожи зелье будет не тем, но все-таки сохранит многие свойства. Без крови его, понятно, не сотворишь. Потому оно и зовется не «Кожаным» и не «Костяным», а именно «Кровяным щитом». Ну а не будь джайского яда, зелье через пару дней лишится своих превосходных качеств.

Солдаты быстро выгрузили тряпичные свертки, не подозревая, что хранится в них. Поставили на землю клетку со спящим тролликом. И принялись с интересом наблюдать за тем, как следопыт подает мне сосуды, обернутые мехом.

– Готово, – оповестили меня, когда следопыт передал мне последнюю бутыль.

Я обернулся и посмотрел на котел, установленный в локте над землей.

– Отдыхайте, – сказал я солдатам.

Намека они не поняли. Никто из них не спешил покидать задний двор. Одного интересовал тролльский детеныш, другого – сосуды, обернутые мехом, третьего – странный гроб, от которого почему-то несло холодом. Солдат, замученных двухнедельной скукой, я понимал. А что здесь держало следопыта?.. Уж он-то навидался и трупов, и сосудов с кровью.

– Благодарю, – искренне произнес я, даже не представляя, как он сумел всего за две недели выполнить мой заказ. Кости или кровь можно в некоторых лавках купить, но достать джайский яд, да еще целую бутыль… – Ты мне больше не нужен, поэтому…

– А деньги? – с недоумением спросил он.

Я усмехнулся. Вот, значит, откуда эта покорность. И телегу на задний двор закатил, и разгрузить помог. Думал, я ему платить буду.

– Это не ко мне. Обратись к Маркусу.

Следопыт помрачнел. Еще бы, денег не получил и – страшно подумать! – бесплатно кому-то помог. Он развернул телегу и, буркнув что-то под нос, поехал со двора. Оставалось избавиться от солдат. Только – как? Приказать им я не мог, да они бы и не подчинились. Пугать их магией не хотелось, еще неизвестно, сколько нам вместе придется видеть стены замка. Ладно, дождемся Маркуса. Что-то долго он учеников расспрашивает, словно пойманных лазутчиков.

Я сел на корточки перед клеткой и посмотрел на троллика. Даже этот запертый в клетку тролльский детеныш напоминал о Лиле, которую по-прежнему мучили некромаги. А я был тут, в замке Пяти мечей! Спал на мягких перинах, ел превосходные блюда и со смехом рассказывал ученикам байки про колдунов.

В клетке лежали мелкие жеваные листья алаина. Теперь понятно, почему тролльский детеныш вел себя смирно. Умно.

– Ох, что с тобой делать? – тихо спросил я и щелкнул пальцами по клетке, разбудив на свою голову ее маленького пленника.

Он, пофыркивая, встал на четвереньки и уставился на меня выпученными серыми блестящими гляделками. Тельце – что огромная груша, голова – не больше моего кулака. Сопливый, зубы толком не прорезались, на коже ни одной складки – одним словом, кроха. Хотя воняет, как взрослый тролль.

– Ну здравствуй, малыш, – улыбнулся я, и троллик тихо фыркнул, словно ответил на мое приветствие.

Троллик зевнул и, перебирая тонкими пальчиками по прутьям клетки, неуклюже поднялся. Глаз он с меня не сводил, а мне пришлось отвести свои. Знал бы он, зачем его сюда привезли.

Наконец-то пришли ученики. Естественно, в сопровождении Маркуса, в чьих руках поблескивал огромный нож. Агент положил его на стол и начал внимательно изучать гроб, стараясь понять, кто покоится за стенками. Гляди не гляди, все равно не поймешь, пока не откроешь.

Эрик и Буверт медленно направились ко мне, со страхом посматривая на гроб, неожиданно возникший посреди заднего двора. Они шли так тихо и осторожно, словно боялись потревожить мертвеца.

– Это что – детеныш тролля? – предположил Буверт.

– Он самый.

– Никогда их не видел. Такими. Маленькими, – признался дворянин и сел рядом со мной, заглядывая в клетку.

Через секунду к нам присоединился и Эрик. Вид рыжего и толстого пекаря почему-то рассмешил троллика. Он громко зафыркал и, вытянув губы в трубочку, метко плюнул в веснушчатое лицо моего ученика. Эрик предсказуемо подскочил и с испугом стал вытирать щеку.

Теперь смеялись и мы с дворянином, наблюдая за пекарем.

Тем временем агент закончил изучать гроб и заглянул под стол, где лежали тряпичные свертки. После чего рявкнул на солдат:

– Вам заняться нечем?!

Солдаты быстренько покинули задний двор, решив не возражать, что заняться им и правду нечем. Те, что стояли на южной стене, вновь забродили туда-сюда.

Итак, ингредиенты привезли, от лишних глаз избавились, котел установили, – готовь зелье сколько душе угодно.

Я подошел к столу и откупорил бутыль. Первым делом нужно было смешать в котле кровь с джайским ядом.

– Маркус, тебя не затруднит развести огонь под котлом?

– Нисколько. А что ты собираешься готовить? Это не опасно? Ну… для нас? Для замка?

Я покачал головой, и Маркус, набрав дров, направился к котлу. Хоть на какое-то время будет занят чем-то, кроме слежки за мной.

– Эрик, Буверт, подойдите. Да не бойтесь. Этот мертвец не кусается.

Они остановились в двух шагах от стола. Эрик, конечно, позади Буверта.

– Сегодня у нас будет необычный урок, – начал я. – Мы будем варить очень сильное колдовское зелье. Оно одновременно усилит ваш необычный дар и защитит от мощных заклинаний. Причем навсегда. По мнению многих колдунов и некромагов, «Кровяной щит» – миф, выдуманный чокнутыми творцами волшбы. Но это не так. Секрет изготовления зелья описан в известной вам книге. Кроме того, перед вами стоит тот, кто испробовал зелье на себе. Собственно, я мог бы сварить его без вашего участия, но мне хочется, чтобы вы непременно запомнили, как его готовить. Чтобы осознали, насколько грязна магия. Чтобы поняли, что скрывается за колдовскими фокусами. Наконец, чтобы узнали, кто из эленхаймских народов не восприимчив к магии подчинения. И чья кровь лучше всего защищает от колдовских атак.

Была еще одна неназванная причина – главная. Возможно, в будущем у них появятся дети. Быть может, родительский дар-проклятье не коснется их, а если – коснется? Тогда они будут нуждаться в защите. Их нужно будет обезопасить от действия магии. А лучшего зелья, чем «Кровяной щит», для этих благих целей не найти. Мне хотелось, чтобы ученики в точности запомнили, как готовить зелье. Книги книгами, но практику ничто не заменит. Пусть наблюдают, пусть запоминают.

– Учитель, что-то случилось? – поинтересовался наблюдательный дворянин.

– Нет, Буверт, все в порядке. Вспоминал, с чего начать, – соврал я и покосился на агента. – Маркус, тебе присутствовать здесь необязательно.

– Думаю, помощь тебе не помешает.

Я улыбнулся. Вот и нашелся тот, кто будет смешивать кровь в горячем котле. Занятие, прямо скажем, премерзкое. До сих пор помню кислую физию Фихта, колдующего над «Кровяным щитом».

– Какой странный запах, – заметил Эрик.

– Так пахнет древесная смола, – нашелся Буверт.

Я заглянул в бутыль и с шумом втянул носом воздух.

– Действительно, напоминает запах смолы, – согласился я. – На самом деле здесь джайский яд.

– Джайский яд, – повторил агент и поднялся, наблюдая, как задаются огнем дровишки под котлом. – Джайский яд, или слезы Джая, – начал пояснять он, направляясь к нам. – Самый страшный яд, какой можно достать. В Смрадном лесу, известном также как Джай, время от времени деревья словно плачут, выделяя ярко-зеленый сок. Древоведы считают, что слезы появляются из-за того, что весь Джай завален тролльским дерьмом…. Осенью эти твари сбредаются к Джаю со всего Эленхайма, чтобы продлить свой вонючий род. Дерьмом пропитана земля, его пары витают в воздухе. Деревья плачут и таким способом пытаются избавиться от этой дряни. Вам же нужно знать главное: стоит выпить слезы Джая, и вы уже мертвецы. Никакое противоядие, никакое колдовство не спасет вас. Но есть у яда один существенный недостаток: он убивает лишь тогда, когда чист. Подмешайте его в вино, пропитайте им окорок, и слезы Джая тотчас потеряют смертоносные качества.

– Браво! – Я театрально похлопал в ладоши. – Если тебя вышибут со службы его величества, всегда сможешь устроиться в асготский университет лектором.

Маркус ухмыльнулся.

– В самом деле, слезы Джая крайне опасны и действительно теряют смертоносное качество, если их с чем-нибудь смешать. Но Маркус не упомянул о других особенностях яда. Да и вряд ли ему о них известно. Не всякий колдун расскажет вам, как сделать так, чтобы зелье не потеряло силу хотя бы в течение недели.

– Ты о чем?

– О том, что яд навсегда остается в теле. А кроме того, удивительным образом действует на кровь, даруя ей это свойство.

– Получается, если его смешать с кровью, а потом выпить ее, то она останется в тебе на всю жизнь? – с удивлением заключил агент. – Любопытно.

– Маркус прав. Часть чужой крови, конечно, выйдет из тела. Но другая – останется в нем навсегда. Впитается в плоть и смешается с твоей собственной кровью.

– И что это дает? – задумчиво спросил он.

– Разбирайся ты в колдовстве, уже понял бы, к чему я веду. Лучшие охранительные и усилительные зелья основаны на крови. На крови драконов, эльфов, троллей, могущественных колдунов и демон его знает еще каких существ. Вот она – обратная сторона волшебства. То, что стоит за колдовскими фокусами, которые приводят людей в восторг. Маги готовят и пьют тошнотворные зелья. Покупают и продают кровь. Не гнушаются и убийством, чтобы заполучить недостающий компонент. – Я покосился на гроб. – Взять хотя бы эльфийскую кровь. Тот, кто выпьет ее, обезопасит себя от заклинаний вроде бегущих огней. Ну а раны на его теле станут заживать быстрее, чем прежде. Нет, он не обретет абсолютную неуязвимость против этих заклинаний, иначе многие колдуны давно стали бы подобны небожителям. Магические огни будут по-прежнему жечь тело, но не так жестоко, как раньше.

– Это напоминает обряды наших предков, – вмешался Буверт. – Когда они пили кровь поверженных врагов и ели их сердца, полагая, что так забирают чужую силу.

– Что ж, предки были недалеки от истины.

Маркус откупорил другую бутыль и, понюхав пробку, поморщился.

– Интересно, от какого колдовства защищает кровь тролля?

– Как ни странно, от магии подчинения, – сразу ответил я. – Кто-нибудь из вас видел прирученного тролля?

Эрик и Буверт покачали головами. Маркус пожал плечами.

– И я тоже. Колдуны могут легко подчинить себе птиц и зверей, те, что посильнее – даже людей. Но ни одному волшебнику пока еще не удалось подчинить тролля. Видимо, в крови этих тварей содержится нечто, делающее их невосприимчивыми к чужой воле.

Я взял последнюю бутыль и, подойдя к котлу, поглядел на агента. Он понял меня без слов. Взял оба сосуда и, посматривая под ноги, направился ко мне. Ученики решили наблюдать за готовкой издали.

Ох, завоняет сейчас. Кипятить тролльскую кровь – все равно что варить дохлую крысу (никогда не пробовал, но предполагаю, что душок от крысиного бульона еще тот). Да, магия не только грязное дело, но еще и крайне вонючее.

Я открыл бутыль и понюхал горлышко: отличить эльфийскую кровь от человеческой можно только по запаху. Убедившись, что в сосуде находится кровь бессмертных, вылил содержимое в кипящий котел.

Пшшш! – зашипела она, и в воздухе незамедлительно повис густой запах свежих цветов. Эрик с Бувертом принюхались. Маркус протянул мне бутыль с кровью тролля.

– Доверяю эту честь тебе, – съехидничал я и отступил от котла подальше.

Агент, морщась, вылил вонючую кровь и покосился на меня.

– Ну раз ты начал, – прогнусавил я, зажимая нос пальцами, – то и продолжай. У тебя прекрасно получается.

Маркус занес бутыль с ядом над котлом, немного отстранился от него и осторожно вылил слезы Джая, стараясь не дышать. Агент наверняка знал, что от паров яда не гибнут, но рисковать понапрасну не хотел. Ну точно как Фихт Странный.

Вонь начала потихоньку таять.

– Ты что-то там говорил о помощи, – напомнил я Маркусу. Он уже было хотел оставить это кровавое и дурно пахнущее в прямом смысле слова дело. – Зелье, между прочим, нужно постоянно помешивать. Буверт, дай ему ложку.

Дворянин взял ложку, сделал пару шагов и, с любопытством заглядывая в котел, отдал ее агенту. Маркус стойко перенес новое назначение. Не сказав ни слова, он опустил ложку в котел и принялся медленно помешивать смесь не пойми какого цвета.

Согласно книге, теперь часть костей эльфа, тролля и мертвяка нужно было добавить в кипящую кровь, а другую – бросить в огонь. Пожалуй, самый легкий шаг в приготовлении зелья. И самый приятный, если это слово тут вообще уместно. Во всяком случае, кости не будут так вонять, как тролльская кровь.

Я дал по тряпичному свертку ученикам. Один взял сам.

– Разверните их и отделите мелкие кости от крупных. Крупные пойдут в костер, мелкие – в котел.

Ученики уже привыкли к виду гроба, поэтому почти сразу развернули свертки на столе.

– Странные кости, – заключил Буверт, разглядывая их. – Никогда таких не видел.

– Это кости мертвяка. Они всегда серого цвета, вне зависимости от того, кем мертвяк был при жизни. Эльфом, орком или человеком. Судя по костям, мертвяк весьма долго топтал этот мир. Так долго, что кости до последней частицы пропитались некромажьим колдовством. Ни одного белого пятнышка, зато уйма черных. Видишь, – ткнул я пальцем в огромное черное пятно, – будто огнем опалили.

Эрик впервые оторвал взгляд от доверенных ему эльфийских костей и поглядел на пятна. Пекарского любопытства хватило ровно на три секунды. И впрямь, на что там смотреть-то? Ну кости, ну серые, ну с черными пятнами. Эка невидаль.

– От чего они? – спросил Буверт.

– От невидимых колдовских нитей, которые когда-то соединяли некромага и его мертвяка. Через них оживший труп питался магией. Через них некромаг управлял своим мерзким созданием, словно кукловод. Именно в этих местах магия проникла в кости мертвеца и оживила его.

– Теперь ясно, почему мертвяки двигаются так… неестественно. А я думал…

– А ты думал, что ублюдкам-некромагам достаточно взмахнуть волшебной палочкой, чтобы поднять мертвеца из могилы? Нет, это сказочка для простолюдинов. За каждым поднятым мертвецом стоит длительный и утомительный ритуал. Оттого некромаги долго и не живут. Мертвецы постоянно сосут их силы. А вместе с магией уходит и жизнь. – Я отложил большую тролльскую кость в сторону и продолжил: – По мнению Фихта, отвар из костей мертвяка защищает от некромажьего колдовства. А вам…

Я осекся. Моим ученикам эта защита еще как понадобится, если Арцис Храбрый бросит их в горнило войны. К сожалению, некромагия не сводится лишь к оживлению мертвецов. Чего только стоит Мертвый ветер – когда все живое мрет вокруг. Прекрасно помню, как впервые испытал на себе это заклинание. Вокруг меня вяли цветы, сохли деревья и падали замертво птицы. Чернильно-черная туча опустилась в лесу, а затем, по моему желанию, убила своих создателей – троих некромагов. Они состарились на глазах и в конце концов сдохли. Превратились в горку пепла.

– Учитель…

– Да?

– Я заметил, что некромагов вы ненавидите больше других творцов волшбы. – Буверт недолго помолчал. – Именно они похитили Лилю?

– Не уверен. Вполне возможно, это были колдуны. Но сейчас я точно знаю, в чьих руках моя дочь, и этого достаточно, чтобы презирать и ненавидеть некромагов. Не будь на моей шее этого проклятого ошейника, я бы уже давно своими руками перебил бы их всех, включая Узуйкама. Жаль, что Арцис этого не понимает.

От накатившей волны ненависти как к некромагам, так и к себе самому я едва не сломал тролльскую кость.

– А отчего нас защитят другие кости? – Буверт заметил мой гнев и решил перевести разговор в иное русло.

– Кости?.. – прошептал я.

Перед глазами опять встала замученная некромагами Лиля. Такая, какой я увидел ее в таверне Митрана. Нужно было прогнать этот образ, мучивший меня, словно искусный палач. Не дающий покоя ни днем, ни ночью.

Ненависть может подтолкнуть к глупости, а глупый поступок – навсегда лишить свободы. Или убить. Но я – все демоны мира! – обязан жить. Обязан учить Эрика и Буверта, ради Лили, только ради нее. Должен заработать свободу, чтобы спасти дочь.

– Учитель, простите. Я не должен был…

– Ничего страшного. Давай-ка разбираться с костями. – Я кивнул на пекаря: – Вон, Эрик уже закончил. Ты, кажется, спрашивал меня о свойствах остальных костей? Объясняю: в отличие от многих собратьев Фихт считал, что для усиления зелья в него следует добавить кости, кожу и мясо. Он полагал, что защитные качества того или иного существа заключены не только в крови, но также в плоти и костях. С чем я полностью согласен, ибо собственными глазами видел колдовские тела, пропитанные чистой магией. Однако вне зависимости от места магиата остается магиатой. Чего нельзя сказать о частицах, которые оберегают эльфов и троллей. Так, отвар от некромагии готовится исключительно из костей мертвяка, потому что ни в кожи, ни в плоти мертвяка нет некромажьего колдовства. Похоже, Фихт думал именно так, когда улучшал зелья. Между прочим, рецепт «Кровяного щита» стоит целое состояние.

– И ингредиенты к нему тоже, – справедливо подметил Буверт.

– Давай. – Я взял горсть мелких костей, а крупные зажал под мышкой. – Избавимся от них. Не перепутайте: мелкие – в котел, большие – в огонь.

Я еле заметно покачал головой, наблюдая, как ученики собрали со стола кости и пошли к котлу.

То еще представление! Наверное, со стороны мы выглядели пугающе. Или смешно. Немудрено, что солдаты вопреки грозному приказу агента на миг остановились, чтобы проследить, чем закончится это костяное шествие.

И почему нет ни одного стоящего магического зелья, основанного на родниковой воде, вине или меде? В какую книгу ни загляни, везде, включая эльфийские источники, наткнешься на тошнотворный состав.

Как и должно учителю, я начал избавляться от костей первым.

Бульк-бульк! – тонули они в кипящей крови, смешанной с ядом. Маркус, не переставая мешать мерзкое варево, немного последил за моими действиями, но очень быстро потерял к ним интерес, не обнаружив никакой угрозы.

Я сунул кости в огонь, отряхнул руки и вновь вернулся к столу. У Эрика и Буверта расставание с ингредиентами заняло куда больше времени, чем у меня. Оба опускали косточки в кипящую кровь так, словно боялись потревожить какое-то чудище, спящее на дне котла. Еще одно такое чудище, судя по всему, дремало в огне.

Только сейчас я заметил, что троллик опять спит. Я и забыл про него. Совсем забыл, что он доживает последние минуты своей и без того короткой жизни. Не мог следопыт сам его убить, что ли? Ладно, с маленькой вонючкой разберемся позже. Сперва нужно заняться эльфийским трупом.

Эрик и Буверт наконец-то закончили кормить огонь сухими костями и вернулись к столу. Пришло время открывать гроб.

Я повернул ключик в замке и осторожно поднял крышку. Теперь понятно, почему гроб был так тяжел. Следопыт не скупился на голубой лед. Насыпь мелких сияющих и удивительно тяжелых льдинок полностью скрывала от нас мертвого эльфа.

– Голубой лед, – прошептал Буверт. – Так много голубого льда, – подивился он небывалому расточительству.

В отличие от Эрика, он знал, сколько стоила горсть этих льдинок. Пекарь, похоже, и слыхом не слыхивал про них. Для него это был всего лишь лед другого цвета.

– Это он так пахнет?

Надо же! Пекаря заинтересовало что-то кроме собственного желудка.

– Нет, так пахнут эльфы, – пояснил Буверт.

– Там… – Голос пекаря дрогнул. – Там – эльф?

– Уж точно не тролль, – подал голос агент. – Анхельм, может, Эрик меня сменит? А то я смотрю, еще немного, и он точно лишится чувств. Да и одному тебе несподручно будет мертвеца из гроба выскребать.

Пекарь и впрямь был близок к тому, чтобы грохнуться в обморок. Побледнел, замер, глазами в одну точку уставился, как только услышал, кто скрывается подо льдом. Буверт, впрочем, тоже со страхом смотрел на открытый гроб, хотя и всячески пытался скрыть это не приличествующее настоящему мужчине чувство.

– Эрик, так ты сменишь Маркуса?

Пекарь молча кивнул и, сопровождаемый тихой усмешкой дворянина, направился к котлу. А я запустил ладони в насыпь голубого льда и попытался нащупать эльфийское тело.

Холодно. Очень холодно. Но таков голубой лед.

Кожа вмиг покрылась пупырышками, пальцы начали неметь. Отморозить их не хотелось, и я запустил руки еще глубже, чтобы поскорее вытащить труп. Мои ледяные ладони нащупали эльфийские ступни, которые, как назло, примерзли к гробу.

Агент не стал, как я, осторожничать и сразу сунул руки по локоть в насыпь голубого льда.

– Нашел?

– Вроде бы, – неуверенно ответил он.

– Тогда поднимаем.

Все-таки перед тем, как вынимать мертвеца, нужно было выгрести из гроба лед. А то и труп примерз – еле отодрали, да и насыпь – что гора булыжников. Вон даже здоровяк Маркус запыхтел, не говоря уже обо мне. Глядя на нас, Буверт и не подумал помочь. Напротив – отступил от стола, когда показались ноги и темноволосая голова мертвеца.

Тяжелые голубые льдинки застучали по столу. Мы с Маркусом наконец-то вытащили труп и тотчас положили его рядом с гробом. Лицом вниз.

– Тяжелый, зараза, – поделился агент, согревая дыханием озябшие руки.

Такое ощущение, что на заднем дворе остались только я и Маркус. Как только мы вытащили мертвеца, Буверт, Эрик и стражники превратились в статуи. Впрочем, нет. Эрик механически продолжал мешать кровь. Слышно было, как ложка иногда с шумом скользит по стенкам котла.

Мертвецы. Люди боятся мертвецов, потому что боятся неизведанного. Было время, и я их боялся. Но когда столько времени проводишь в потустороннем мире, этот страх постепенно уходит. К мертвецам начинаешь относиться как… как к куриной тушке. Никто ведь не вздрагивает при виде выпотрошенной курицы. Труп – всего лишь кусок плоти, и ничего больше. В нем нет никакой тайны.

– Что дальше? – Агент продолжал разглядывать мертвеца.

– Пусть пока погреется на солнышке. Оттает. А то… – я постучал костяшками пальцев по замороженному трупу, – как каменный.

– Долго будет оттаивать, – неверно предположил Маркус.

– Нет, – уверенно заявил я. – Не забывай, какой перед нами труп. Даже после смерти эльфа его тело сохраняет некоторые способности. Иначе бы их трупы не стоили и ломаного медяка. Так что и глазом не успеешь моргнуть, как оттает. Чувствуешь,? – я втянул носом воздух, – насколько гуще стал запах?

Маркус принюхался. Кивнул.

– А одного уха-то у эльфа нет, – с непонятным восторгом произнес он.

Вряд ли этим он кого-то удивил. Разве что Эрика. Я заметил это раньше, когда мы вытаскивали тело. Да и Буверт вот уже несколько минут пялился в то место, где в свое время торчало остроконечное ухо. Уцелевшие орки Джен-Дала постарались, не иначе. Странно, что не отрезали оба уха. Обычно они поступают именно так.

Агент положил ладонь на шею мертвеца, явно ощупывая ее. За это время ни Эрик, ни Буверт не проронили ни слова.

– Сломана, – заключил Маркус.

– О-орки? – наконец-то очнулся дворянин.

– Сомневаюсь, – ответил агент. – Не похоже на них. Бескровно. Скорее всего, наш бессмертный навернулся с дерева и сломал шею, а уж потом эти выродки его нашли. Но, видимо, кто-то их спугнул, и они не успели доделать начатое.

Вполне вероятно. Меня, правда, причина смерти эльфа ничуть не волновала; главное – кожа и сердце были на месте, а как и кто отправил эльфа на тот свет – все равно. Важнее, кто будет убивать троллика. Нет, не я. Пусть он тролль – вонючее и тупое существо, но… Был бы взрослым, другое дело. А так…

Я взял со стола нож и посмотрел на клетку, где по-прежнему дремал маленький вонючка.

– Нужно убить тролля, – робко вымолвил я. Точнее, детеныша тролля. – Буверт?

Дворянин молчал, глядя на нож в моей руке. Понятно.

– Эрик?

Пекарь быстро-быстро замотал головой. Можно было не спрашивать.

– Маркус?

– А сам чего? – с ехидцей спросил агент.

Я решил отмолчаться. Как будто он не понимал, почему отказались мои ученики. Почему этого не мог сделать их учитель. Немного помедлив, он – хвала небожителям! – взял нож. И ухмыльнулся мне в лицо – мол, слабак. Скажи он это вслух, я бы нисколько не обиделся.

– Это действительно нужно для твоего зелья? – Он остановился у клетки.

– Очень, – подтвердил я.

За окном второго этажа качнулась занавеска. Кто-то подглядывал за нами. Гидар? Кларисса? Или один из солдат, выделенный в помощь смотрителю и его дочери? Я последил за окном еще некоторое время, но больше занавеску не трогали. Тем временем Маркус смело открыл клетку, а Эрик обошел котел и повернулся спиной к замку, чтобы не видеть, как бессердечный агент лишит жизни это маленькое и беззащитное существо.

Троллик все еще беззаботно спал. Не очнулся он и после того, как человеческие руки понесли его над землей. Так даже лучше. Ничего не успеет почувствовать.

Я отвел глаза. И принялся ждать, прислушиваясь к каждому шороху.

В течение нескольких минут мне так и не удалось услышать предсмертного писка. Не то Маркус был таким искусным убийцей, не то, как ни прискорбно, в нем еще осталось что-то человеческое.

Опасения подтвердились. Неизвестно, каким убийцей был Маркус, но сейчас он эти навыки и не думал применять. Он держал спящего троллика, как младенца, и полными жалости глазами смотрел на него. С агентом случилось то же, что и с нами.

Скверно. Очень скверно. Мало того, что без крови серого эльфа обходимся, так теперь еще и тролльского сердца нет.

– Не могу, – прошептал Маркус. – Орка могу, эльфа могу, человека могу, а его…

– Стойте! Нельзя! – раздался в тишине женский крик.

Чуть приподняв длинную темную юбку, из-за угла выбежала босая и растрепанная Кларисса. Вот, значит, кто подсматривал за нами со второго этажа. Не желая ни в чем разбираться, она пролетела мимо гроба и едва не сбила с ног агента. Эльфийский труп ее почему-то не остановил.

Она выхватила вонючку из рук незадачливого убийцы (тот, впрочем, совсем не сопротивлялся и даже облегченно вздохнул) и одарила всех нас таким недобрым взглядом, будто миг назад мы едва не убили ее собственного ребенка. Клянусь всеми небожителями мира, эта девушка сейчас могла разорвать голыми руками самого свирепого орка.

– Фырк! – фыркнул троллик, ненадолго избавив нас от обжигающего взгляда Клариссы. Тролльскому отпрыску дочка смотрителя, вне всякого сомнения, понравилась. Ох как Гидар обрадуется, когда узнает, кого приютила его дочь. Голубь у них уже есть.

– У-тю-тю, – ласково произнесла она.

Кларисса шагнула, потом вдруг остановилась и, резко повернувшись, глянула на Эрика.

– А ты… – зло прошипела она и, не договорив, зашагала прочь.

Пекарь залился краской и едва не утопил ложку от этого грубо брошенного «А ты…», за которым стояли не только оскорбления, но и другие малоприятные фразы, вроде: «Не вздумай больше ко мне приближаться!» и «Получишь ты у меня еще добавки!»

Не отпуская ложку, Эрик ринулся было за дочкой смотрителя, но агент его остановил.

– Сейчас у тебя другая цель, – сказал Маркус, выдавливая из себя каждое слово, и покосился на котел. – Пока ее лучше не трогать. Если что, свалишь все на меня.

– Уфф! – громко вздохнул Буверт, стирая пот со лба.

Только сейчас я заметил, что вокруг эльфийского трупа растеклась лужа, с края стола то и дело падали капли. Врожденное волшебство по-прежнему оберегало тело. Я несколько раз ткнул пальцем мертвеца: можно резать.

– Уже оттаял? – с удивлением поинтересовался Маркус, приближаясь к столу.

Я кивнул.

– Что собираешься делать?

– Сниму немного кожи, вырежу сердце, – ответил я и забрал нож. – После брошу все это в котел.

– С троллем поступил бы так же?

– Да. – Я поглядел на дворянина, который всеми силами сдерживал рвоту. – Ты можешь на это не смотреть.

– С вашего позволения, учитель.

– Магия и вправду весьма грязное дело, – покачал головой агент, наблюдая, как лезвие ножа рассекает эльфийскую кожу. – Как и наша с Пронтом служба, – тихо вымолвил он и перевел взгляд на моих учеников.

Густые сумерки плотным серым покрывалом упали на изуродованный труп эльфа. Достаточно для того, чтобы солдат не стошнило при виде ноши, но недостаточно для того, чтобы они не обращали внимания на дыру в эльфийской груди.

– Ворота открыты, – оповестил солдат вернувшийся Маркус. – Закопайте его подальше от замка и стрелой назад.

Солдаты подняли тело и понесли его со двора. А я в который раз заглянул в котел, где остывало готовое зелье. По виду – темное пиво, что так любят готовить гномы. По вкусу – дрянь, от которой любого может вывернуть наизнанку.

– Ну? – произнес Маркус и хлопнул вялого дворянина по плечу.

Агент хотел непременно увидеть момент, когда мои ученики будут пить эту гадость. Только поэтому мы отложили ритуал на пять минут, чему особенно обрадовался Эрик; его я убеждал последний час, что, несмотря на состав, зелье вполне безопасно.

Я поднял ложку и кончиком языка попробовал зелье.

Вкус детства. Мерзкий вкус волшебства. Горячо, но терпимо. Но таким зелье и нужно пить. Дабы еще раз убедить учеников в безвредности варева, я потихоньку осушил глубокую ложку. По коже покатились мурашки.

Я наполнил кубок и протянул его Маркусу.

– Зачем? – встревожился он. – Я вроде бы не вашего племени.

– При твоей-то работе не помешает. Да и во время схватки с неумелым колдунишкой может спасти жизнь.

– Уж лучше я умру от молнии, чем от этого «Кровяного щита».

– А подать пример молодым?

Агент нервно покрутил перстень на пальце и, немного подумав, махнул рукой. Мало кто может устоять перед соблазном испить охранительного колдовского зелья. Пусть от него несет троллем, пусть на вкус оно – что тухлятина.

– Ладно. Но если…

– Знаю, знаю, – улыбнулся я.

Он взял кубок, заглянул в него и, поморщившись, сделал первый глоток.

– До дна, – предупредил я.

Маркус стойко осушил кубок и, облизав губы, опрокинул его, демонстрируя всем, что тот пуст.

– Не так страшен демон, как его рисуют, – кисло улыбнулся он. – Поили меня как-то одним отваром… – С этими словами он передал мне кубок.

– Буверт, теперь ты.

Дворянин шагнул к котлу и взял наполненный кубок.

– Только не спеши. Вот так, помаленьку, – подсказывал я, слушая, как Буверт пыхтит. – Немного осталось… Еще чуть-чуть…

Не сказав ни слова, морщась и издавая гортанные звуки, дворянин вернул мне кубок и отошел от котла шагов на пять. Вздрогнул как от озноба и, тяжело опустившись на стол, где недавно лежал эльфийский труп, уставился в землю.

Наступил черед Эрика. Последний не то что не стал подходить ко мне, а просто начал пятиться. Но Маркус был рядом. Он схватил пекаря за руку и вместе с ним ринулся к котлу, где я уже поднимал полный кубок.

– Если хочешь, закрой глаза, – посоветовал я, и пекарь тотчас смежил веки. – А теперь – пей, – тихо сказал я.

Прошло минут десять с тех пор, как пекарь наконец-то соизволил открыть глаза и отдать мне пустой кубок. Первым делом он со страхом осмотрел себя, а затем, убедившись, что остался прежним, облегченно вздохнул.

– Никого рвать не тянет?

– Нет. Но ощущения не из лучших, – сказал дворянин.

– Можете отдыхать.

– И это все? – с огорчением спросил Маркус.

– Все, – улыбнулся я. – А ты думал, что сейчас они начнут пускать молнии из глаз и огненные шары из задницы? За этим, друг мой, к ярмарочным магам.

– А остальное? – Он кивнул на котел.

Я набрал кубок (вдруг кого-то все-таки стошнит?) и сапогом сшиб котел.

– Вот теперь точно – все.