Глава 21

Мы двигались по узенькой тропинке, петлявшей между деревьями. Несмотря на то что в лесу я обычно ориентировалась очень неплохо, в этот раз чутье меня подводило. Ощущение, что мы уже несколько раз проходим по одному и тому же месту, грозило перерасти в навязчивую идею. К тому же становилось все темнее. Но спокойствие Арадара и Ньялля подтверждало, что их вторая ипостась просто не позволила бы нам заблудиться.

– Тиана, я должен извиниться.

Усталость – не только физическая, но и эмоциональная – давала о себе знать. Так что я только искоса посмотрела на неожиданно оказавшегося рядом со мной Этьена и, ничего не ответив, заставила себя сделать следующий шаг.

Необходимость забыть на три года о своих способностях воспринималась легко, пока не наступил момент, наглядно показавший, насколько было для меня естественным воспринимать себя дикой, необузданной хищницей, привыкшей не только к свободе, но и к собственной удачливости. Быть же просто человеком, пусть и имеющим кое-какие способности, оказалось не очень приятно. Успокаивало одно: как только Кети исполнится три и я помогу ей впервые призвать ее котенка, вновь смогу насладиться слиянием со своим тотемом.

Если… мысль вернулась к заклинанию, о котором говорил эльф. Судя по всему, моя встреча с кошкой состоится значительно раньше. Вместе с пророчеством, которому все-таки суждено сбыться.

– Тиана.

Этьен проявил настойчивость, вынуждая высказать ему все, что я думала о его поступке. На его счастье, все мои размышления о том, что он совершил, умещались в весьма короткой фразе.

Недовольно обернувшись к новоявленному родственничку, я демонстративно закатила глаза, показав, насколько раздражает меня его упорство, но тут же сменила выражение лица, мысленно коря себя за излишнюю чувствительность. Ну не могла я видеть, как жесткий и надменный эльфийский лорд растерянно смотрит на меня. Уж пусть лучше будет высокомерным и холодным, чем таким.

Пришлось сдаться и взять инициативу дальнейшего общения на себя, в очередной раз посчитав, что откровенность будет хоть и болезненным, но самым коротким путем.

– Ты ответишь на один мой вопрос?

Его быстрый кивок подтвердил, что он согласен.

– Дай тебе судьба шанс все изменить, ты поступил бы так же?

Его улыбка была горькой, а взгляд – твердым.

– Да.

– Тогда тебе не за что извиняться. – Мою усмешку тоже трудно было назвать веселой. – Из двух жизней ты выбрал ту, что показалась тебе дороже. Будь у меня подобный выбор, я, скорее всего, тоже долго бы не колебалась.

– Скорее всего, – протянул он, давая мне понять, что ощутил разницу.

Что ж… он хотел прямого разговора, и я не собиралась ему в этом отказывать. Сын Арадара был его племянником, и нам предстояло видеться довольно часто. В моих намерениях не было лишать Дерика общения с дядей.

К тому же муж дал слово помочь Этьену спасти его сыновей, и я надеялась, что и мне удастся поучаствовать в этой заварушке. Правящего лорда стоило наказать уже за то, что он нарушил слово, данное его предком хранителю, да и его участие в задумке той, которая решила выпустить полчища нечисти в этот мир, казалось мне бесспорным.

– В отличие от тебя, – я говорила спокойно, но он должен был почувствовать, как важно для меня то, что я произношу, – у меня есть друзья, которые могут рассчитывать на меня и на которых могу рассчитывать я. Ты же надеялся только на себя.

– Ты ищешь для меня оправдания?! – Его гнев был неподдельным.

Лично меня это порадовало. Тяжесть последствий собственных решений он умел принимать.

– А тебе оно нужно? – усмехнулась я и качнула головой, показывая Алексу, прислушивающемуся к нашему разговору, что его помощь мне не нужна.

А вот ему моя… Беседа с Этьеном из двух неизбежных была лишь первой. И вряд ли общение с драконом покажется мне более легким.

Вопреки ожиданию, эльф стушевался и, отвечая теперь уже на мое недоумение и выдавливая из себя слова, словно под пытками, признался:

– Похоже, что нужно.

Этот вариант был не столь предсказуем. Оставалось надеяться, что его поведение, которое я приняла за попытку уязвить мужа, не окажется теперь тоже попыткой, но уже ухаживания за мной.

– Тебе захотелось экзотики? – Я намеренно сопроводила свои слова взглядом, в котором презрение смешивалось с горечью.

– Мне? – Непонимание, миг прозрения и… он, как от пощечины, откидывается назад, отрицая мое предположение. – Как ты могла такое подумать! Ты жена моего побратима!

Успокаиваю его торжествующей улыбкой и с удовлетворением отмечаю, как расслабляется его готовое к броску тело, как проясняется вспыхнувший яростью взгляд. Только теперь понимая, за что он получил второе из своих прозвищ – Кровавый. Его бешенство длилось не дольше мгновения, немедленно укрощенное привычкой к внешней бесстрастности, но я успела ощутить, как рыкнула спящая в глубине меня кошка, предупреждая об опасности.

Не знаю, приблизило ли это меня к пониманию его внутреннего мира, но бесспорно выстроило между нами еще один мостик. Присущая их расе чрезмерная гордость, сила воли, ледяное спокойствие, за которым скрывалось неукротимое неистовство, легко уживались в нем с сентиментальностью и ранимостью.

В отличие от него, мне сбросить напряжение не удалось. К тому же следующая его фраза перевернула то, что казалось мне устоявшимся.

– Ты похожа на мою сестру. И внешне и… характером. Такая же неугомонная. Потому она и пошла на все ради своей любви, потому и погибла, не смирившись с тем, что будет принадлежать другому.

Принять подобное признание было трудно – слишком много личного в нем было. Да и наши отношения с Арадаром в его свете выглядели уже несколько иначе. Нет, я не сомневалась в его любви ко мне, скорее уж можно было разувериться в собственных чувствах, но… неприятный осадок в душе появился. И от причины, невольно повлиявшей на возникшую у мужа симпатию ко мне, и от очередного признания эльфа.

Впрочем, и с тем и с другим можно было разобраться и позже.

Удача, пусть и в столь незначительном вопросе, оказалась на моей стороне. Я мучительно искала и не находила, что бы еще сказать, чтобы заполнить неловкую паузу, когда Арадар, шедший вместе с эльфийскими воинами среди первых, поднял руку, останавливая отряд.

Что это значило, было понятно и без слов. Мы вышли из зоны магических возмущений и вполне могли воспользоваться кристаллом перехода.

– Мы идем в замок д’Арбаса, – четко, без тени сомнений, произнес он, когда мы все подошли ближе. – Если есть возражения или замечания, говорите сейчас.

Из всей компании вопросительных взглядов удостоились лишь мы с Алексом. Основания у нас были разные, но для обоих владения князя были не тем местом, куда бы мы хотели попасть. О себе же, как обычно, Арадар думал меньше всего. Хотя я, зная мужа, прекрасно представляла, какое напряжение он испытывает, беспокоясь о вновь обретенном сыне.

Не получив в ответ даже отрицательного жеста, указал сопровождавшим нас эльфам на край поляны, мимо которой мы только что прошли. Если он будет использовать ту же привязку, что обычно, то мы должны будем оказаться в паре часов от резиденции моего деда. Так что без лошадей, которых все это время вели в поводу, отправляться не стоило. А раз так, то и портал будет более мощным, заметным.

– Ньялль, Этьен, – правильно расценив наше молчание, муж начал подготовку к переходу, – вы идете первыми. Затем Тиана и Алекс, замыкаю я.

А вот теперь с ним были согласны не все. Эльфийский лорд скривился, словно его накормили кислым. А в его взгляде проявилась та самая надменность, за которую их расу и не любили.

– Если ты беспокоишься, что я не удержу заклинание…

Вопреки ожиданиям Арадар спорить не стал.

– Первым идет Ньялль, затем я, Тиана и Алекс. А сиятельный эльфийский лорд замыкает цепочку.

От улыбки я не удержалась. Хоть и заметила смешинку во взгляде Этьена. Как бы он ни пытался создать о себе не самое лучшее впечатление, у него это не всегда получалось.

Сам переход был коротким, в искусстве владения магией эльф не уступал своему побратиму. Вечерний сумрак, в котором лиственный лес приобрел особое очарование, сменился темным полотном неба, на котором алмазной россыпью сверкали звезды, да тонкой бледно-розовой полосой, намекающей на приближающееся утро.

Когда вдали проявились серые громады крепостных стен, уже совсем рассвело. Поднятые мосты через ров у обоих ворот, хлопающие на ветру вымпелы на башнях, липкая паутина защитных заклинаний, которая заставила меня передернуться от отвращения, а эльфа – усилить собственные щиты.

Слишком ясные признаки, чтобы не сделать единственно возможный вывод – тигры находятся в состоянии войны.

По извилистой тропе мы подъехали к кромке леса на холме, с которого открывался великолепный обзор, когда Арадар дал команду спешиться. Вестник слетел с его ладони, растворившись в прозрачной свежести воздуха.

Ждать долго не пришлось. Прошло всего несколько мгновений, а ветром уже донесло заливистый звук походного рожка, которому вторил второй, неподалеку от нас.

Мужчины многозначительно переглянулись и дружно хмыкнули. Хотела было уточнить, что же значило подобное единодушие, но, проследив за их взглядами, заметила дозор, выбирающийся из укрытия на другой стороне тракта, вившегося у подножия склона. Шесть воинов со знакомыми с детства нашивками на одежде.

От воспоминаний на глаза навернулись слезы. Пришлось прикусить губу, сдерживая эмоции. У меня тоже была своя репутация, и хлюпающий нос в ней не предусматривался.

Когда мы оказались у рва, сопровождаемые настороженными оборотнями, мост уже опустили, а решетку подняли ровно настолько, чтобы нам проехать. Сердце тревожно сжалось, такого на моей памяти еще не было.

Первым, кого увидела, оказавшись во внутреннем дворе, был вышедший нам навстречу Азаир. Судя по всему, он еще и не ложился.

– Где дед? – спешиваясь и с трудом сдерживая тревогу, спросила я.

На руке дяди не было перстня главы рода, но… от подобной встречи трудно ожидать чего-то хорошего.

– В Арансон-Харе, ждет вас, – поспешил успокоить меня наследник, кивнув подоспевшим оборотням на наших лошадей. Не заметить взгляда, которым он обменялся с мужем, было невозможно. Увидев, что ни их молчаливый диалог, ни появившаяся на лбу эльфа морщинка не укрылись от моего внимания, добавил все тем же спокойным тоном, в который так хотелось верить: – Два дня назад отряды Амархана и изарогцев начали осаду крепости. Вам стоит поторопиться, пока они не перекрыли тропы на западном склоне.

– Амархана? – переспросил Арадар, опередив меня буквально на миг.

Мы так и не пришли к единому мнению, кем была та самая «она», о которой говорили и Карлис и Этьен. Единственная кандидатура, которая пришла в голову Алексу, казалась маловероятной. Не мне, я об этой даме даже не слышала, мужу, более осведомленному в сердечных делах других правителей.

– Он поддержал план своей матери и возглавил войско.

Значит, наш будущий правитель оказался прав. Хотя удивляться этому не стоило, еще до нашей встречи он был охотником не из последних, а без хорошей сообразительности добиться подобного было невозможно.

– Когда отправляемся и где вторая команда? – Привыкнуть к метаморфозе, делающей из Арадара лорда де Марка, было сложно, но я изначально не тешила себя иллюзиями, достаточно ясно представляя, за кого именно выхожу замуж. Так что проявившаяся отрешенная сосредоточенность не стала для меня сюрпризом.

Как и то, как по-звериному подобрался Ньялль, готовый в любое мгновение обернуться барсом, как зрачок Алекса вытянулся вертикальной щелью, намекая на готовность его дракона украсить собой синеву неба. Как холодная улыбка коснулась губ Этьена, обещая не очень приятные открытия тем, кто воспримет его более хрупкое по сравнению с оборотнями телосложение как признак слабости.

– Хотел бы сказать, что немедленно, – произошедшие изменения не прошли мимо внимания дяди, и та бесстрастность, которую он нам демонстрировал, теперь больше напоминала уверенность, – но придется ждать вестника от команды разведчиков, чтобы уточнить маршрут. Воспользуйтесь этим и передохните, комнаты для всех уже готовы. Ингвар со своими появится не раньше вечера, ты же знаешь, прямых порталов между нами и демонами все еще нет.

Упоминание об ар-принце несколько подняло настроение. Нет, я нисколько не сомневалась, что они доберутся до своих кусков артефакта, но… сложность этой задачи была неимоверной. И мне было приятно узнать, что мой любимчик с нею справился.

Любимчик…

Демон как-то сразу сумел для меня стать тем, кому я безоговорочно доверяла даже самое для меня дорогое – свою дочь. И хотя это вызвало в свое время немало шуточек, наступил день, когда и Алекс, который весело соперничал с Ингваром за мое внимание, был вынужден смириться. Помимо множества качеств, выделяющих его среди воинов, у младшего сына повелителя было одно, заставляющее меркнуть все остальные, – надежность.

И хотя в моем окружении практически не было таких, кто не обладал таким качеством, в отношении демона оно звучало несколько иначе. Там, где другие будут стоять до конца, этот переступит через невозможное и добьется того, что обещал.

– Тиана.

Я так увлеклась размышлениями, что пропустила тот момент, когда мои губы сами расползлись в счастливой улыбке. Пришлось делать вид, что я безумно рада видеть дядю. И пусть это в большей мере соответствовало действительности, боюсь, что в этот раз мне никто не поверил. И первым среди них был Арадар, который и вывел меня из задумчивости:

– Ты отдохни, а нам с Азаиром нужно поговорить.

Судя по тому, что он даже не дождался моего ответа, а эльф воспринял эти слова как приглашение, эта троица уже находилась в том состоянии, которое моя бабушка называла «мужчины играют в войну».

Моя бабушка… Теперь все, что происходило чуть больше трех лет тому назад, воспринималось иначе. Но ни одна из нас уже не имела возможности исправить собственные ошибки и рассказать, что творилось на душе. Это было горько. Но мне казалось, что я сумела извлечь урок из случившегося, и в моей жизни больше не будет скоропалительных решений, в которых больше эмоций, чем разума.

И хотя воспоминание отозвалось болью в сердце, у меня были более важные дела, чем предаваться сожалению о том, что изменить не в моих силах. Если нам удастся справиться с этой напастью, я смогу считать, что ее смерть была ненапрасной. И пусть это не уменьшит моей печали, легче мне станет.

– Алекс!

Дракон воспользовался тем, что о нем все забыли, и постарался незаметно ретироваться в сторону жилого дома, но был вынужден остановиться. Игнорировать мой окрик было верхом неприличия, а такого он позволить себе не мог. Даже зная, чем именно вызван мой интерес к его персоне.

– Я не хочу об этом говорить. – Он дождался, когда я подойду ближе, и ответил раньше, чем я открыла рот: – Это касается только меня и Верты.

– Я беспокоюсь за тебя. – Вопрос, имела ли я право лезть к нему в душу или нет, передо мной не стоял – не имела. Я могла лишь быть рядом, показав, что он может рассчитывать на мою помощь и поддержку, если они ему потребуются.

– Это я должен о тебе беспокоиться, – хмыкнул он неожиданно весело и, прежде чем я успела уточнить, на каком это основании он вздумал меня опекать, пояснил, не скрывая лукавства, вспыхнувшего в его глазах: – Ведь это я тебя во все это втянул.

Спорить с этим было трудно.

– А я твой страж.

Его смех меня порадовал. Ему было тяжело, но он не терял присущего ему оптимизма.

– Для этого тебе надо сделать из меня правителя. А это…

Договорить я ему не дала. Идея, пришедшая в голову, была настолько проста, а самое главное – уже имела подтверждение, что я не могла понять, как она не пришла мне в голову раньше.

– Что?!

Встревоженный голос друга пробился сквозь бушующий в душе восторг, вызывающий желание тут же пуститься в пляс или запеть, настолько бурными были мои эмоции.

– Ты точно не хочешь быть правителем? – огорошила я его своим неожиданным вопросом.

Впрочем, его недоумение было недолгим. Думал он быстро и… доверял мне.

– Не хочу, – твердо произнес он, не раздумывая ни мгновения.

– И не будешь, – хитро подмигнула я ему. – Не в этот раз.

Во дворец отца мы попали из Харшира благодаря Шари. Мой старший родственничек для такого случая презентовал ей кристалл перехода. А вот пробыли там недолго. Достаточно было услышать, что Фаридха отдала приказ об осаде Арансон-Хара, как в горле застряли все претензии, которые я хотел высказать папеньке.

Но это не значило, что я о них забыл, лишь отложил до лучших времен.

Я хорошо знал, как воюют изарогцы, и догадывался, чего можно ожидать от Амархана и его матери. В Тинире, наместником которого стал отпрыск Вахира, жили и демоны-внекланники, и полукровки далирцев и шинкарцев, от которых отказывались в родных племенах, и сами тинирцы, чем-то напоминающие характером наемников Изарога. И не только я считал, что будущие подданные Амархана когда-то перебрались в степь именно оттуда, уж больно много общих черт у них было.

Так что стоило поторопиться, тем более что вместе с нами готовы были отправиться первые две сотни воинов плюс к тем десяти боевым пятеркам демониц, которых отец переправил к оборотням до нашего появления.

Только и успев, что смыть с себя пыль, переодеться – как-никак предстоял поход в горы, – попращаться с охотницей и Дарши (с последним не столь охотно, как с первой), порталом ушли в столицу человеческих земель. Ничуть не удивились, когда в последний момент перед переходом наткнулись на Таркила и Таскара. Похоже, авантюрная жилка в них была жива, да и какой демон откажется повоевать.

Разговор с ожидавшим нас королем Анжи тоже был коротким: команда, которую возглавлял Арадар, опережала нас почти на сутки.

С одной стороны, это радовало – они живы и удача на их стороне. Мы хоть и обменивались время от времени вестниками, но последние дни оказались лишены такой возможности.

С другой – на счету было каждое мгновение. Если нападавшим удастся окружить крепость, попасть в нее будет ой как трудно. Несмотря на быстрые сборы, я успел изучить карту тех гор и выслушать комментарии отца, потому заранее предвидел сложности, которые нас там ждали.

В крепости д’Арбаса мы оказались уже поздним вечером. Азаир хоть и казался спокойным, но не нужно было быть провидцем, чтобы догадаться: все не так хорошо, как он пытался нам показать.

Оставив всех остальных (вопреки их явному недовольству) на Рауля (он тоже не был рад такому повороту, но под жестким взглядом старшего брата лишь дернул бровью), вдвоем с наследником отправились в его кабинет.

– Что за девочка?

Его первый вопрос был не самым ожидаемым, но о способности наследника тигров схватывать самое главное я был наслышан, так что не удивился. Достаточно было заметить, какие взгляды украдкой бросал Рауль на это чудо, чье имя, Лирель, именно это и значило, чтобы оценить будущие проблемы. Отмытая и одетая в приличную одежду девица была не то чтобы красива, она была похожа на стихию. Такая же неугомонная, непредсказуемая и… притягательная.

И все было бы просто замечательно: оборотень увидел в этой пигалице женщину, а она, это тоже было хорошо заметно, выделяла своего господина из всех мужчин, если бы не одно «но». Фактически эта юная особа была даже не рабыней – добычей.

– Рабыня с разграбленного каравана. Рауль ее вроде как спас.

Азаир только хмыкнул в ответ на мое стремление приукрасить ситуацию. Обычаи степняков он знал не хуже меня.

– И потому она ходит в наряде, который подошел бы дочери вождя?

Вот ведь… глазастый. И даже пытаться доказывать, что это не так, не стоит. Роль наследника предусматривает встречи как со своими будущими союзниками, так и с врагами.

– Дарши поделился, для сестры вез, – как можно нейтральнее заметил я, все еще надеясь увести его мысли в другую сторону.

Но не думал, что вместо очередного смешка, который я ожидал услышать, едва не врежусь в его спину. Так неожиданно он остановился.

– Это который младший сын Сумарке?

Ну папенька… Но об этом я уже говорил.

– Он самый. – Ну не отрицать же очевидного?! – Ты с ним знаком?

Кивок вместо ответа, а в глазах разгорается нешуточное любопытство. Известия о наших проделках у него конечно же были, но особыми подробностями своих приключений мы не делились.

– Я так понимаю, что все значительно хуже, чем можно было предположить, раз ты так настойчиво не хочешь говорить о крепости. – Я не преминул воспользоваться предоставленной мне возможностью перехватить инициативу.

– Именно, – без всякого трагизма в голосе произнес он, заслужив от меня недоуменный взгляд. Но уже через мгновение мне стало понятно, что удивлялся я рано. – Ты не хочешь уговорить Дарши выкупить девушку и передать ее под мою опеку?

Эта семейка поистине была непредсказуемой. Теперь я понимал, откуда у Тианы тяга к необычным методам решения проблем. Имея таких наставничков…

Впрочем, обычно подобное шло на пользу, давая шанс прожить дольше в нашем неспокойном мире.

– Решил заняться благотворительностью? – не скрывая язвительных ноток, протянул я. Когда не знаешь, чего ожидать, лучше предполагать худшее. С Азаиром же я практически не сталкивался, чтобы вообще чего-то ждать.

Он вполне мог и не отвечать, но, похоже, зачем-то я ему был нужен, раз он счел возможным прокомментировать мою реплику. И не Дарши его заинтересовал. Но даже при таком варианте я не мог предположить, с какой откровенностью мне придется столкнуться.

– Лет десять тому назад погибла первая напарница Рауля, человеческая девушка. Однажды он попал в не очень хорошую переделку, а она вытащила его, раненного, на себе, пусть и была довольно хрупкой для ремесла, которым занималась. Она была наемницей. Потом уже отец предложил ей работать на свою разведку вместе с сыном. Брат никому из семьи не говорил, но мы догадывались, что он собирался с ней обручиться. Отравленный кинжал не дал сбыться нашим предположениям. Вот с тех пор ни одна женщина не вызывала у него никаких чувств, кроме чисто плотских желаний.

Мой уважительный взгляд Азаир заслужил. Как и помощь.

– Я поговорю с Дарши. Если он откажет мне, то вряд ли сможет отцу.

Оборотень воспринял мои слова как должное. Но мне было и так понятно, сколько мужества и силы духа нужно иметь, чтобы в столь непростое время думать не просто о будущем – мы сейчас делали все, чтобы оно стало возможным, – а пытаться сделать его счастливым для других.

Что ж, повелитель не зря считал, что из наследника получится хороший князь. Впрочем… Я вспомнил слова Вахира, что слишком доверяю отцу, и внутренне усмехнулся.

О том, что из Азаира получится хороший князь, я догадывался и сам.

– Арансон-Хар полностью окружен. – Азаир заговорил снова уже после того, как мы зашли в его кабинет. Довольно скромная обстановка, только минимум мебели и полное отсутствие чего-либо лишнего: ни статуэток, ни картин, ни цветов. Но много книг. Ими плотно забиты полки в массивном книжном шкафу, они лежат на небольшом столике рядом с креслом у камина, с края большого стола, на котором находится объемная карта местности, где расположена крепость. Название одной, раскрытой, мне не видно, но нарисованная на развороте схема знакома. Я тоже в свое время интересовался тактикой защиты подобных сооружений. – По южному и восточному склонам не пройти. На западном плотно стоят дозоры изарогцев. Магический фон настолько возбужден, что мы получаем хорошо если одного вестника из дюжины. У Амархана, который возглавляет войско Фаридхи, не меньше четырех темных магов уровня архимага, про остальных сказать трудно – все очень смазано. Это если коротко.

– И насколько мы опоздали? – Я, конечно, не рассчитывал на благосклонность судьбы, она и так к нам была слишком добра, но возможность чуда до последнего не исключал.

– Последняя тропинка была перекрыта практически сразу за проходом первой группы. – Его взгляд чуточку помрачнел, но в нем не было и тени сомнения в том, что нам удастся проникнуть в крепость. – Так что уже в полдень было поздно.

Не скажу, что это утешало, но… отправься мы из Харшира сразу сюда, и то вряд ли бы успели.

– Предлагаешь рискнуть и пойти по северному склону?

Я старался не позволить эмоциям проявиться в моем голосе, но сомневаюсь, что у меня это получилось. Возможно, я один или в компании с Раулем мы смогли бы преодолеть практически неприступный подъем. И то лишь в том случае, если Амархан не предусмотрел подобной возможности и не перекрыл этот путь хитроумными ловушками. Идти же предстояло вместе с Ренардом, Раилой и Вионикой. Так что задачка могла считаться абсолютно невыполнимой.

О том, что кто-то из этих троих останется здесь внизу, у меня даже мысли не возникало.

– Нет, – качнул он головой и как-то загадочно на меня посмотрел. Но ничего не сказал, а я решил раньше времени не интересоваться, вдруг мне это не понравится. – У нас есть менее рискованный вариант. Но для того чтобы быть в нем уверенным, нужно немного подождать.

– Сколько?

Как и предполагал, ответа я не получил. Вместо этого Азаир начал рассказывать подробности того, что происходило на землях оборотней во время нашего отсутствия. И так увлек меня этим повествованием, что я едва не забыл спросить у него про Верту.

В этом случае отмалчиваться он не стал.

– Как только закончим с крепостью, мы с ней дадим клятвы, и она станет княжной д’Арбас.

Несмотря на напряженность ситуации, его взгляд потеплел, когда он заговорил о своей невесте. А мне пришлось (вопреки собственному решению) вновь вспомнить о словах отца, который постоянно повторял, что единственной любовью мужчины является риск, а единственной слабостью – любимая женщина. Было в них то, в чем мне уже неоднократно приходилось убедиться.

– А Алекс? – Я предпочитал прямолинейность. Особенно с тем, кто мог рано или поздно стать другом.

Преображение было мгновенным. И нет больше легкой расслабленности, ощущения, что на губах вот-вот появится улыбка.

Не будь я принцем демонов, пусть даже и с приставкой «ар», вполне мог бы испугаться. Вот только бояться я разучился уже давно. Зато прекрасно разбирался, где стоит идти напролом, а где лучше затаиться и добиться своего другими способами.

Так что на появившуюся жесткость я ответил небрежной ухмылкой, тут же отметив, как смягчились черты его лица. Похоже, меня ждал неприятный сюрприз, раз уж и этот кинулся проверять мою выдержку.

– Он сделал свой выбор. Она – тоже.

Хотел я скептически высказаться на эту тему, но… не стал. Урок Вахира пошел мне на пользу, так что я вполне мог представить, кто, каким образом и за кого сделал этот выбор. И насколько Анжи выгодней союз с оборотнями. Тем более что с анималами он и так был связан через одного из своих лордов.

К тому же Вионика немало рассказала мне о древних хрониках, которые повествовали об анималах и их правителе. Оставалось только радоваться, что наш Алекс мало подходил к созданному ею образу и соответствовал ему только в отношении к женщинам. И если Верта до сих пор не принадлежала ему безоговорочно, то действительно стоило задуматься о глубине его чувств к ней. Достаточно вспомнить, на что пошел один из его предков, лишь для того чтобы овладеть той, что занимала его думы.

Кивнув, что принял его ответ, еще раз прошелся взглядом по комнате, проверяя, я действительно не увидел кувшина с водой или просто не заметил. Напряжение лишило аппетита, а долгий разговор разжег жажду.

– Сейчас все будет. – Азаир правильно понял мой интерес и вышел за дверь – похоже, отдавать распоряжения.

Я же воспользовался моментом, чтобы еще раз пройтись по тому, что поведал мне отец, и наклонился ближе к карте тех мест, куда нам предстояло отправиться. От нее веяло магией, но это того стоило, листья на деревьях, исполненных с поразительной точностью, только что не трепетали. А висящий в воздухе светящийся шарик, символизирующий собой светило, добавлял представшей передо мной картине особую достоверность.

Об Арансон-Харе известно было мало, если не сказать, что узнал я об этой крепости лишь тогда, когда ввязался в эту историю.

Впрочем, относительно последнего у меня были большие сомнения. Иногда мне казалось, что эта история ввязалась в нашу разношерстную компанию, чтобы добавить нам радости жизни. Мне-то уж точно.

Но как бы оно ни было, сведениями о месте, где несколько тысяч лет тому назад темные маги пробили щель в населенный тварями мир, владели только правители да архимаги.

А так крепость как крепость. Одно непонятно: к чему было ставить ее в столь неприступных горах Арансона. Но этим вопросом мало кто задавался, у каждой расы было достаточно своих проблем, чтобы интересоваться замыслами оборотней.

Как оказалось, зря.

Но теперь, когда я знал о тайном назначении этого форта, гибельность этого места получала совершенно четкое объяснение. Чужая магия, просачиваясь сквозь грань миров, корежила покрывавшие склоны леса, искажая привычные цвета и формы. Населяла его животными и птицами, которых, кроме как здесь, нигде больше не было. И хотя большинство из них не относилось к разряду нечисти, встреча с ними обычно не предвещала ничего хорошего. Свойства их тел были нам незнакомы, а яды, встречающиеся у многих из них, смертельны.

Такими были южный и восточный склоны, считавшиеся менее опасными и даже проходимыми. По крайней мере, несколько дорог вело к крепости именно по ним.

Большая часть западного склона, по рассказам отца, который однажды там бывал, была устлана россыпью мелких острых камушков, норовивших осыпаться под ногами, увлечь за собой незадачливого путника. Это были следы последней битвы между магами и ворвавшимися к нам из другого мира тварями, часть из которых была довольно разумна.

Деревья там тоже встречались, но были низкорослы, крючковаты и настолько переплетались причудливо изогнутыми ветвями с множеством колючек, что напоминали собой неприступную крепость.

Именно по этому склону и отправилась в Арансон-Хар команда во главе с Арадаром. И при мысли, насколько сложным окажется этот путь для Тианы, временно лишившейся своего тотема, меня начинала обуревать тревога. Эта женщина стала для меня не столько другом, сколько сестрой, которой я был лишен. Таким уж был наш род, девочки в нем рождались очень редко. Каждая из них была окружена особой заботой и любовью и за каждую мужчины готовы были сражаться до смерти. Потому все и поверили в непримиримую вражду отца и Вахира, у которого была дочь.

Кошка знала о моем отношении к ней, чувство доверия связало нас с ней едва ли не с первого дня знакомства. Как знал об этом и Арадар, которому удалось не только понять нас, но и не препятствовать.

Когда же появилась Кети… Воспоминания об этой проказнице были теплыми и светлыми. Но даже этого я себе сейчас позволить не мог. Малейшая слабость способна стать причиной нашего поражения. И хотя Азаир уверил меня в существовании иного способа попасть в окруженную крепость, чем взобраться по практически вертикальной стене, я мысленным взором продолжал возвращаться к ней и пытался это проделать.

– Тебе это не пригодится. – Вернувшийся в кабинет оборотень выглядел довольным.

Благодаря отцу и Вахиру чутье на неожиданности у меня было обострено, так что появление вошедшей вслед за ним Вионики если и удивило, то не так, как, по-видимому, рассчитывал Азаир. Он хоть и владел своими эмоциями превосходно, тень разочарования скрыть не сумел.

Но прежде чем я успел прокомментировать эту ситуацию в привычной для меня язвительной манере, дверь вновь открылась, впуская новое действующее лицо.

Уже знакомый черный плащ, под которым невозможно определить, чем именно вооружен незнакомец, глубокий капюшон, прикрывающий лицо, волнами расходящееся напряжение, похожее на то, что бывает перед бурей, и сбивающая с толку реакция Вионики. Ее тело поплыло в едва видимом танце, лучше иных слов давая понять, что эта встреча ее не радует.

Но теперь я уже просто не торопился реагировать. Наследник хоть и не спокоен, но это скорее тщательно скрываемое любопытство, чем предощущение опасности.

А значит… вывод напрашивался сам собой. И все что мне оставалось – лишь дождаться его подтверждения.

И вот оно-то и не заставило себя ждать.

– Что делает здесссь этот… – В ее взгляде было не только презрение, но и боль.

Старший брат, не разделявший взгляда остальных змей на их будущее!

Я оказался рядом с возлюбленной быстрее, чем мелькнувшая догадка нашла подтверждение в словах. Будь все так, как рассказывала когда-то Вионика, это существо не стояло бы сейчас напротив. Уж что-что, а воинская наука в оборотня была вбита крепко.

Поймав взгляд Азаира, придержал Вионику за плечи, еще сам не понимая, то ли я помогаю справиться ей с волнением, то ли… вряд ли оборотню понравится, если парочка змей разнесет его кабинет.

– Мне жаль, что именно я вынужден открыть тебе правду. – Незнакомец был быстр, но я не пропустил мгновения, когда капюшон слетел с его головы, открывая не только лицо, но и серебряный обруч на черных волосах, при виде которого побледнела довольно-таки смуглая Вионика. – Как видишь, я исполнил волю предков.

Надеюсь, наследник успел прочесть в моих глазах все, что я собирался сказать ему наедине, до того как я с силой прижал похожую на встревоженную птицу девушку к себе. Увиденное для нее стало потрясением.

– Как?! – Ее пальцы непроизвольно впивались в мою руку, голос дрожал, вызывая теперь уже у меня желание добраться до оружия, которое я оставил на подставке у входа.

– Я все расскажу. – А вот ее брат был отрешенно холоден. До тех пор пока не заговорил. – Тебя долго обманывали.

А вот этого движения я не заметил, лишь вздрогнул, когда на голову моей возлюбленной опустился серебряный обруч и в наступившей тишине прозвучали слова, которые я не хотел бы слышать:

– Я отрекаюсь…

И почему я был уверен, что отец знал, как именно все произойдет?!

Ну папенька…

К концу вторых суток осады я уже и сам был похож на нечисть, против которой мы сражались.

Отряд, формально возглавляемый мною, Харт отправил в пещеры, резонно рассудив, что гарнизон крепости на стенах справится лучше. Шанкар, вынужденный согласиться с таким решением, передал мне половину воинов, которых я разбил еще на две команды. Так же поступил и граф. Пробои следовали один за другим, и после каждого из них требовалось менять тех, кто воевал с вырвавшимися из пространственной щели тварями.

После первого боя, в который мы ввязались, едва прибыв, я лишился четверых. Могло быть значительно хуже – мы защищали второй ярус, – если бы не Кэрн да демоницы, подтвердившие свою славу непобедимых.

После второго, когда каменные стены прорезало сразу несколько трещин и появились новые твари, я понял, что завидую тем, кто отбивал сейчас атаки осаждающих. Похожие на сгусток тьмы существа сливались с окружающей мглой и поэтому были еще более опасны. Они неожиданно принимали уродливую форму и походили на степных собак, питающихся падалью, но их шкура была покрыта кожистыми наростами, с которых капала разъедающая жидкость. Именно так я потерял еще пятерых.

После третьего Кэрн потребовал от меня отвести его к Харту и князю. Тот разговор показал, как много я о себе не знал. Мой телохранитель был готов дать нам передышку с помощью магии крови, которой он владел. Но для того чтобы использовать ее, ему нужна была жертва.

Двое из троих, к которым он обращался, ответили категорично: «Нет!» Я же не смог сразу принять решение. Согласись я, вряд ли когда-нибудь простил бы себе это. Но… другого варианта для нас просто не существовало.

Несмотря на то что Амархан не мог применять осадные башни и катапульты (протащить их по крутым склонам даже с помощью магии было весьма сложно), да и не слишком-то хотел захватить крепость снаружи, стремясь сломить наше сопротивление с помощью уже подконтрольной ему нечисти, судьба защищавших стены воинов была незавидна. Темная магия страшна еще и тем, что воздействует на низменное, сокрытое за щитами воли и совести, усыпляя бдительность и покоряя своим коварством. И если Сирин не успевал ощутить ее появление, то в башне или на галерее вспыхивала схватка, в которой свои лишали жизни своих же.

– Тебе нужна жертва или жертвенная кровь? – Не имея возможности принять решение, я искал компромисс – и, как мне показалось, нашел. Знал об искусстве этого племени я совсем немного, но и этого хватило, чтобы сделать кое-какие предположения.

– Если жертвенная кровь будет добровольной и ее дадут несколько сильных воинов, то вполне обойдемся без мучительной смерти.

Взгляд Кэрна, как обычно, ничего не выражал, но мне достаточно было увидеть, как чуть расслабилось его тело, чтобы испытать похожее на его облегчение. Мой телохранитель был наемным убийцей, но убивать для ритуала оказался не готов. Что уж было говорить об обоих д’Арбасах, для которых такое развитие событий оказалось неприемлемым.

Желающих поделиться своей жизненной силой оказалось больше, чем нужно. Все понимали, что значит для нас передышка, так что Кэрн имел возможность выбирать, чем и воспользовался, обойдя меня стороной. Наверное, в чем-то он был прав: две раны, полученные мною, были хоть и неопасными, но доставляли беспокойство.

В ту ночь Алоиза, как раз отвечающая за пробои, сумела немного поспать. Вплетенные ею в ткань миров щиты истончились лишь перед самым рассветом. В том бою из половины моего отряда осталось шестеро. Еще двоих лекари обещали подлатать.

Шел второй день осады.

Поднявшиеся вслед за нами на поверхность демоницы тоже выглядели не столь надменно, как в тот день, когда мы вышли из портала. Не знаю, как остальным, но мне было понятно, что если в течение суток в Арансон-Харе не появится артефакт, Харту придется оголять стены.

Стоило мне лишь подумать об этом, как над одной из башен, неподалеку от цитадели, где был вход в подземелья, вспыхнул сигнальный огонь, а над стеной рядом с ней заклубился туман. Затем раздался грохот, каменная кладка дрогнула, пошла трещинами.

Я бросился туда, но Кэрн, не отходящий от меня ни на шаг, буквально отшвырнул меня в сторону. Мерзкая, грязно-серая мгла, смутно напоминающая повисшие над крепостью облака, разделилась на несколько щупалец, ринувшихся в нашу сторону.

– Назад! – прокричал я, закатываясь за угол караульного помещения.

Увы, но моя команда опоздала, как и появившийся словно ниоткуда Сирин, ударивший заклинанием по этому порождению тьмы. Лишь похожее на контур тела пятно осталось там, где мгновение назад стоял один из моих воинов.

А еще миг спустя не осталось и его. Как, впрочем, и следов той мути, что пыталась прорваться внутрь.

– Что это было? – хрипло спросил я, подходя к застывшему, как изваяние, бледному архимагу.

Вот только ответа не дождался, лишь дернулась губа, будто он хотел сказать, что мне об этом лучше не знать. Думаю, ему было виднее. Самое главное, что и в этот раз каменная кладка устояла, а значит, у нас все еще была надежда.

– Смотреть на стенах! – раздался сбоку от меня голос Харта.

И понеслось вдаль повторяемое на каждой галерее, в каждой башне: «Смотреть на стенах!»

А мы – с теми, кто пережил и это испытание, – отправились отдыхать в казарму. Терять отпущенное для еды и сна время на бессмысленные размышления о собственном будущем никто из нас не собирался.

Увы, лично мне даже этого не удалось. Я только успел закрыть глаза и провалиться в безмолвный покой, когда Кэрн тронул меня за плечо. Схватился за рукоять меча я раньше, чем проснулся.

– Прибыл Арадар с командой, вторую ждем к ночи.

Никогда раньше я не думал, что смогу испытать подобную смесь чувств. В этом клубке было облегчение – нам и нужно-то всего лишь продержаться день, и горечь – успей они раньше, многие из тех, кого уже не вернуть, остались бы живы, и понимание того, что им тоже пришлось нелегко, а потому и радость – они сумели вернуться. И ненависть, холодная, расчетливая ненависть, у которой не было слов, но была уверенность, что я доберусь до той, которая все это затеяла, и тогда…

Я знал, что остановить меня может только одно – ее смерть.

Поговорить с братом не получилось. Демоницы, из той части отряда, которая должна была защищать анималов и артефакт, не подпустили к ним даже меня. Впрочем, мне в любом случае это бы не удалось.

Амархан, словно догадавшись, что судьба в этот раз благосклонна именно к нам, одну за другой предпринимал попытки захватить крепость. И в ход шла не только магия.

Основные силы защитников были стянуты на западную стену и ту, что поднималась с востока, оттуда был кратчайший путь к цитадели. К тому же южная и северная части крепости были отделены друг от друга еще одной каменной кладкой, оборонной, которая должна была задержать продвижение нападавших, если вдруг они пробьются с юга. Что и случилось сразу после полудня.

Магический удар был настолько силен, что часть стены рядом с одной из башен обвалилась, и, пока воины пытались задержать хлынувших в проем изарогцев, нескольким отрядам тинирцев удалось подняться по лестницам на галереи.

Следующее заклинание, с которым не справились наши маги, расширило брешь, и Харту пришлось отдать приказ отходить. Выполнить его успели немногие.

Но об этом мне довелось узнать значительно позже, я во главе с тремя дюжинами оставшихся в живых воинов в этот момент отбивал очередной прорыв нечисти. Как и о том, что князь поверил поклявшемуся в верности Миркалу, выпустив его из-под стражи. Смерть доказала его невиновность.

Не знаю, откуда черпала свои силы Алоиза, но ее чистый голос речитативом выводил странные слова, смысл которых я не понимал. Впрочем, вслушивался я недолго. Чтобы не дать тварям покинуть пещеру, в которой произошел спровоцированный темными пробой, в бой были брошены все, кто еще мог держать в руках мечи.

Но врагов было значительно больше.

Это было жуткое зрелище, память о котором, наверное, никогда не покинет меня.

Низкий звук, от которого хотелось выть, как завывали те отродья, что выползали из пылающих алым щелей, шел словно отовсюду. Гудели и содрогались стены, дрожало под ногами, сверху то и дело падали камни, погребая под собой и тех и других. Тонкие нити трещин вспыхивали огнем, становясь больше и изрыгая из себя все новых и новых уродцев.

Кровь, слизь, тела погибших воинов, куски гнили – и над всем этим девичий голос, добавляющий происходящему нереальности. И нет больше времени, нет титулов и прошлых заслуг. Есть только единственная доблесть – убить врага и выжить самому. Выжить и устоять.

Но наступил момент, когда мы дрогнули. Первый ярус оказался полностью смят, когда рухнувшая каменная глыба похоронила под собой не меньше полудюжины защитников, и Кэрн лишь в последнее мгновение успел вырвать Алоизу с пятачка, на котором она плела защиту. А в следующее мгновение там, где она стояла, две твари сцепились между собой за безуспешно попытавшегося их остановить воина, в котором я с горечью узнал Шанкара.

И это был страшный миг. Миг, когда отчаяние нашло путь в наши сердца, а на смену надежде пришло понимание: мы все останемся здесь.

– Я призываю…

Раздавшийся за спиной голос породил неожиданную в этой вакханалии тишину. Я попытался оглянуться, но тело стало словно чужим, отказываясь подчиниться требованию разума. И не я один был таким. Сила, волнами прокатывающаяся по пещере, была настолько велика, что позволяла лишь дышать.

– Я призываю по праву и по воле…

Следующая фраза была произнесена значительно ближе, и теперь я уже мог увидеть того, кто это говорил. И хотя узнал я Алекса сразу, только сейчас поверил в то, что это именно он. Не потому, что уже потерял всякую надежду – таких интонаций у него мне слышать еще не приходилось.

– Я призываю по праву и по воле, данными мне предками…

Взгляд помутнел от выступивших слез, которых я не стыдился, размывая контуры таких же не верящих в случившееся чудо лиц.

Этот бой мог стать для нас последним.

Этот бой стал для нас последним.

А слова все звучали, уносились под своды пещеры, заглушаемые лишь гулко бьющимся сердцем, пока не затихли где-то вдали. И тогда Чаша, которую держал в руках будущий правитель анималов, вспыхнула ярким светом, разлившимся вокруг теплом солнечного дня.

– Теперь ты.

Я не сразу понял, к кому именно обращается остановившийся рядом со мной Арадар, и, лишь когда Тиана ответила, вспомнил, что именно рассказывал об этом артефакте старший д’Арбас. И хотя я не видел лица брата, понимал, насколько тяжело далась ему эта фраза – одно-единственное слово отделяло этих троих от исполнения пророчества.

Потому и удивился, услышав, как кошка хмыкнула, уж больно это не соответствовало обстановке.

– Я не сделаю этого.

Тишина и так была напряженной, теперь же она стала еще и ощутимо плотной. Такого поворота событий никто не ожидал.

– Тиана… – Лорд выглядел обескураженным.

– Это сделает Раила.

Я пожалел, что не мог оглянуться, потому что говорила Тиана торжествующе.

– Ты уверена? – В его глазах вспыхнула надежда. И хотя он еще не понял причины такого решения, уже начал догадываться о том, что она хотела сказать.

Опять насмешливое фырканье за спиной, и она убежденно произносит:

– Вспомни пророчество. Ни одно слово не было лишним и каждое имело значение. Если бы речь шла именно о нас, хранитель анималов не забыл бы упомянуть, что произнести заклинание должны правитель, его страж и хранитель. Так что Раила и Ренард прекрасно справятся. Да и Алексу я дала слово, что свободу он потеряет не в этот раз.

И он поверил, как и тогда, когда она пообещала, что они найдут способ избавиться от проклятия, наложенного на род де Марков.

И когда вновь зазвучали слова древнего заклинания, когда Чаша раскрылась цветком, представляя взору пылающий золотом рисунок на своем дне, когда Жезл стал огненным вихрем, в котором сгорали не принадлежащие нашему миру твари, поверил и я.

Иногда даже судьба отступает перед теми, кто предпочитает сам принимать решения.