Часть третья
Стоя у края бездны
Глава 1
Талина
– Локар, – я медленно обернулась к соратнику мужа, осознавая, что до конца своих дней буду корить себя за это решение, – возвращайтесь в крепость, поднимайте гарнизон.
– Моя лери, – Эриар смотрел на меня так, словно не верил, что это произнесла я, – вы намерены остаться?
В глазах мужа я видела горечь. Кажется, он догадывался, чего мне это стоило.
– Да, мой князь. Я собираюсь остаться и услышать ответ на свой вопрос. Мое присутствие в Самар’Ин вряд ли поможет быстрее найти Дарию. Так же, как и твое.
Было незаметно, чтобы Эриар был со мной согласен, но спорить не стал. Кивнул Локару и, после того, как тот вышел из грота, вновь подошел к алтарю. Воин, принесший весть, последовал за соратником мужа, получив от своего господина какой-то приказ. Жесты, которыми они обменялись, не были мне понятны.
– Итак, князья, – с трудом сохраняя выдержку, начала я, когда мы остались одни, – кто из вас готов рассказать мне о причинах, заставивших князя Маркирера забыть о договоре.
Удовлетворить мое любопытство никто не торопился. Не думаю, что причиной этого стали те ограничения, которые они наложили на себя, клянясь ответить на мои вопросы.
– Вы отнимаете у меня время, – холодно произнесла я, переведя взгляд с Аранара на Джангаша.
Глава клана металла явно знал больше, чем кто-либо иной из находившихся в Эсофе.
– А вы уверены, что хотите об этом знать? – с усмешкой, которая так не соответствовала обстановке, поинтересовался у меня Джангаш. – Есть вещи, которые лучше предать забвению.
– Я ценю ваше мнение, князь, и преклоняюсь перед вашим возрастом и опытом. Но уж позвольте мне самой судить о том, что лучше для меня.
– Как будет угодно, лери Талина. – Он склонил голову, пряча от меня выражение лица. – Только не пожалейте потом об этом. – Пауза затянулась. Я успела подойти к мужу и присесть на камень, который должен был служить ему креслом. – Князь Маркирер являлся консортом нимеры.
Я удивленно посмотрела на Аранара, но тот, похоже, был изумлен не менее меня. Неужели в этом мире было что-то ему не известное?!
Джангаш же продолжил, словно и не замечал, насколько неожиданными стали для большинства из нас его слова. Эриар в их число не входил.
Возможно, он был прав, когда предупреждал, что не всякое знание может стать добром.
– Он добивался ее долго, но она знать не хотела никого, кроме своего мужа. Все изменилось в один день, точнее, ночь. После объявления наследницы нимера устроила большой праздник. Приглашены были главы всех кланов и их старшие сыновья.
– Говорят, в то время кланы не были столь разобщены, как сейчас? – прервал Джангаша Аранар.
Очень вовремя, мне нужна была передышка. К тревоге за дочь добавилось предчувствие, что этот разговор изменит мое представление о происходящем вокруг.
– Говорят, – повторил за ним князь металла, – что то время было самым мирным и спокойным за все существование Лерикана.
– Этого нет в хрониках.
Быстрый взгляд Джангаша мне не понравился. Он обещал очередной сюрприз.
– Это ваш следующий вопрос, лери Талина?
– Я решу это, как только услышу окончание ответа на первый.
Князь кивнул и продолжил:
– Маркирер тоже был приглашен. И пришел. Но вместо того, чтобы веселиться вместе с гостями, в одиночестве бродил по аллеям парка, который окружал дворец малого джейсина. Он стоял у фонтана, всматриваясь в лик луны, когда услышал шаги за спиной. Резко обернулся и… опустился на колено перед той, что смущала его разум.
– Я не догадывалась, что князья способны быть столь романтичными.
Я ожидала, что хотя бы Аранар хмыкнет, но его взгляд был заледеневшим. Где он был в это мгновение… Ведомо ли это было ему самому?
– Вы много о чем не догадываетесь, лери Талина.
Слова Джангаша прозвучали как пророчество. Было ли на это его желание или я так услышала? Мне о многом предстояло подумать, но только после того, как я увижу Дарью. Беспокойство за нее прорывалось сквозь щиты необходимости.
– Он протянул нимере кинжал и попросил или убить его, или… сделать счастливым. Говорят, что лунный свет искрами рассыпался по волосам князя, а его глаза пылали страстью и решимостью. И она не устояла перед его красотой и напором. Та ночь была их первой ночью и далеко не последней.
– А потом ее муж тайно вызвал Маркирера на поединок. – Эриару не удалось преподнести еще одну новость. Хотя бы для меня. Связавшие нас узы подготовили меня к его словам. – Князь огненных был ранен, а зачинщик, нарушивший закон неприкосновенности, по решению совета казнен палачом. Вот только никто не догадывался, что именно стало причиной вызова.
– Мне кажется, или именно сейчас я должна спросить о хрониках?
Я пыталась быть спокойной. Изо всех сил. Но их не хватало.
Я хотела в Самар’Ин. Я хотела видеть, что делается все, чтобы найти Дашу, вернуть ее мне.
– Каких из них? – не скрывая, что наблюдает за моей реакцией, уточнил Джангаш.
– Наверное, о тех, в которых описаны причины, – улыбнулась я ему. Надеюсь, моя улыбка не была похожа на оскал.
– О… – Джангаш, продолжая представление, тяжело поднялся со своего места, отошел к озеру. Остановился там. Опущенные плечи, тонкие пряди светло-пепельных волос рассыпались по ткани цвета червленого серебра. – Я хотел сказать, что совет недооценивает вас, но только сейчас понял, что это уже далеко не так. Вряд ли юный князь Дираков не получил возможности познакомиться с вами поближе.
– Я жила в другом мире, князь. И дело не в том, хуже он или лучше. Их время летит быстрее. За двадцать лет там мне пришлось потерять, начать все сначала, подняться на вершину, упасть оттуда, принять новые условия.
– Кто был там вашим мужем, нимера? – резко повернулся он ко мне.
Я же, не удержавшись засмеялась. Горько.
– Вы тоже умеете задавать правильные вопросы, князь. Но не я, а вы обещали ответить на мои.
– За ответ на этот я готов снять ограничение на клятву, которую дал.
– Не делай себе больно. – Губы Эриара почти коснулись кожи, когда он наклонился ко мне.
Теплое дыхание обожгло, запах его тела коснулся ноздрей. Впервые вот так близко, бескомпромиссно. Открывая глаза на то, насколько он желанен.
Это было как сумасшествие.
Поединок, который я вела, был сродни бою на мечах. Каждый удар мог оказаться смертельным.
Моя дочь самовольно покинула крепость. Не зная опасностей, которые ее подстерегали. Не ведая, к каким последствиям это могло привести. Не понимая, что для меня это было как приговор. Я оказалась плохой матерью, раз не догадалась, о чем предупреждал мой дар.
Для меня же в этот миг важнее было другое. Мой мужчина. Единственный, которого я ждала.
– Мой первый муж был бандитом, – холодно произнесла я. – Разбойником, мародером, убийцей. – Взгляд Аранара метнулся, Джангаш удовлетворенно опустил ресницы. – Правда, узнала я об этом только незадолго до его смерти.
– Те хроники, о которых вы спрашиваете, нимера, у князя Маркирера. Князь Эриар прав, мало кто заинтересовался поводом того поединка. Боюсь, мой отец был единственным.
– Те хроники хранились у моей прапрабабки?
– Да, нимера. После появления клана Арлаков именно в его святилище находился первоначальный текст договора. Все остальные списки значительно отличаются от него.
– И вашему отцу удалось узнать чем?
– Он ответил односложно: туман.
– Но это, – посмотрела я на Аранара, – не приближает меня к пониманию того, что происходит в совете.
– Наш мир меняется, нимера, – он горько усмехнулся, – воплощенные больше не видят своего места здесь. Люди развиваются быстрее, чем мы. Их становится все больше, и они не желают нашей опеки.
– А ваша сестра, лери Талина, – продолжил Джангаш, – разрушила веру в последнее слово.
– До Раскола, – подал голос Эриар, – князья правили кланами сотни лунаров, отец передавал власть сыну, когда тот был готов ее принять. Джангаш сейчас самый старший, но ему всего триста. Мне и Аранару по двести. Тамирану, Шумелу, Хатару – по сто. В истории нашей расы такого еще не было.
– Над ними властвуют желания, а не целесообразность, – принял эстафету Джангаш. – Тамирана еще может приструнить Эриар, да и то неизвестно, долго ли он будет слушать отца.
– Время перемен, – усмехнулась я. И, заметив недоумение на лицах князей, пояснила: – В том мире, где я жила, мудрецы одной из древнейших рас писали своим врагам: «Чтоб тебе жить во время перемен». Мне довелось узнать его там, предстоит познакомиться и здесь.
– Эсофи! – задумчиво протянул Аранар. – Так ли плохо это, как кажется?
– Так ли хорошо, – грустно улыбнулась я ему, – как мечтается?
– У вас еще есть вопросы, лери Талина? – не принял участия в обмене мнениями Джангаш.
– Да, – мой жесткий взгляд он выдержал, даже не моргнув, – последний. Как снимается проклятие?
Я успела заметить, как переглянулись Аранар и Эриар. Не заговорщицки, а словно говоря один другому: «Я тебя предупреждал!»
Это было интересно, но вполне могло и подождать.
– Об этом можете знать только вы, нимера, – развел руками князь металла.
Я же позволила себе улыбнуться, горько и торжествующе:
– Значит, его можно снять.
Хохот эхом ударил по стенам грота, метнулся к высоким сводам.
– Я спокоен за воплощенных, нимера, – заявил Джангаш, когда закончил смеяться. – Теперь позвольте вас покинуть. – Не дожидаясь моего ответа, он направился к выходу из пещеры, но, поравнявшись со мной, остановился. – Я подниму гарнизон. Если будет нужна моя помощь в поиске будущей лери, пришлите вестника. Надеюсь, вам не придется долго беспокоиться за нее.
Поблагодарила я князя улыбкой, не могла произнести ни слова. Разговор был слишком тяжелым, предчувствие большой беды продолжало ошейником сжимать горло.
– Я провожу вас, – подошел к нам Аранар, когда Джангаш скрылся в узкой расщелине.
Дождался, когда Эриар поможет мне подняться. Ноги не держали, пришлось тяжело опереться на его руку.
Когда мы поднялись наверх, солнце клонилось к горизонту. День пролетел как один миг, в котором оказались спрессованы многие жизни. Одной из них была жизнь моей дочери.
У портального круга муж оставил меня. Они с Аранаром отошли в сторонку, о чем-то тихо переговариваясь. Я понимала, что обсуждали план поиска Дарии, но это понимание было каким-то отстраненным. Лишь факт, который не делал меня живее.
– Как это произошло? – Я заставила себя спросить, когда он вернулся. Портал был активирован, но для меня было важно услышать ответ сейчас, а не когда мы окажемся в Самар’Ин.
– Командир наемников приказал отравить Танраша и унести его в лес. Дария отправилась его искать, Александер нашел записку в ее комнате.
– Пути! – выдохнула я.
Эриар удивленно вскинул бровь, но тут же кивнул. Не воспользуйся она внутренними путями, не смогла бы покинуть крепость незаметно.
Я сама учила ее!
– Не казнись. – Он на мгновение прижал меня к себе, словно делясь своими силами. – Аранар поднял дарханов, отправил вестника Тамирану. Его воины тоже участвуют в поиске. Локар уже в воздухе. Еще не наступит ночь, как девочка будет с нами.
Он говорил уверенно, но не верил сам себе. Не верила ему и я.
Оплот клана Арлаков встретил нас одинокой фигурой Сашки в пустом портальном зале.
И это стало последней каплей. Слезы хлынули из глаз, затмевая все влажной пеленой, рыдания сотрясли тело.
Я не хотела быть сильной!
Дария
Мне было стыдно. Мне было настолько стыдно, что вторым желанием (после – оказаться рядом с мамой) было немедленно провалиться сквозь землю. Но даже этого я не могла. Только сидеть, съежившись, чтобы обо мне не сразу вспомнили, и слушать тихий разговор Лимео и Ромио.
Что удивительно, ни один из них ни слова не произнес о моем сумасбродстве. Словно приняли его как данность. С одной стороны, это радовало, не пришлось выслушивать, какая я дура, а с другой…
Я это и сама теперь понимала.
– Очень удачно они здесь оказались.
Сарказм княжича ударил по ушам, но Ромио только усмехнулся.
– А ты уверен, что их здесь, – он подчеркнул это последнее слово, – раньше не было? – Когда Лимео как-то угрюмо вздохнул, добавил: – Вот и я тоже не уверен. Одно ясно, нам повезло, что наткнулись только на дозор.
Хотела бы я посмотреть на выражение лица огненного после этих слов, но он отвернулся, вглядываясь в темноту.
– Расслабься, – тут же прокомментировал ансаир. – Танраш быстрее нас с тобой учует. Если ты, конечно, не сменишь ипостась.
– Придется, – согласился тот и, впервые с того момента, как остановились, посмотрел на меня. – Один плащ на троих.
– И на убитых не было, я хоть и не рассчитывал на сон под открытым небом, но внимание обратил. Лагерем где-то неподалеку стоят.
– Я заметил, – подтвердил Лимео и спросил у меня: – Испугалась?
Легче не стало, но я, по крайней мере, перестала ощущать себя пустым местом. Вроде и есть, а вроде…
Я явно была непоследовательна.
– Испугалась, – пробормотала я, не зная, ни как себя вести, ни на что рассчитывать. – Я не думала…
– Мы тоже, – доброжелательно усмехнулся Ромио. – Я от матушки сколько раз бегал, правда, не с таким результатом.
– Не утешай, – огрызнулась я и посмотрела на Лимео. Позиция одного была ясна, оставалось выяснить, что думает второй. – А ты что скажешь?
– Скажу, что тебе очень повезло, – резко начал он, но стоило мне дернуться, испугавшись, продолжил уже тише: – Не об этом думать надо, а как к проклятым не попасть.
– С этим ты уже опоздал, – почесав Танраша за ухом, фыркнул Ромио. – Учитывая мое присутствие.
– А ты к какому клану принадлежишь? – Лимео сделал вид, что поднимается, но тут же отказался от этой идеи.
От его движения дрогнул огонь небольшого костерка, который они развели под навесом из переплетенных корней деревьев и земли. Подмыло, видно, течением. А летом вода отступила, оставив довольно просторное укрытие.
– А что, не признал? – удивился ансаир, не обратив внимания на демарш вынужденного спутника. – Огненный я, как и ты.
– А папенька случайно не Маркирер? Или скажешь, что кровь не княжеская?
Рядом с ними как-то сразу стало неуютно. Вроде и тон шутливый, а только так и кажется, что еще миг и в драку кинутся.
Но, то ли я ошибалась, то ли для них это было нормально, только Ромио ответил спокойно:
– У нас о таком не говорят. Знаешь, как за княжескими выродками охотятся?
– Так, может, это за тобой? – выдвинул предположение Лимео, но тут же махнул рукой, мол, просто развлекался. – Пора спать. Кто первым на страже?
– Ты, – тут же выдал Ромио, но, наткнувшись на заинтересованный взгляд княжича, пояснил: – Я с утра рыбы наловлю да запеку. Кто знает, что нас ждет завтра.
Как ни горько это было признать, но в их компании я чувствовала себя белой вороной. Мое предложение чем-нибудь помочь было встречено гробовым молчанием. Странное ощущение, словно я и не человек вообще. Так… большое дополнение к их проблемам.
Я уже хотела вспылить, когда до Ромио дошло, почему я смотрю на них исподлобья.
– Дария, – подполз он ко мне вплотную, встать в полный рост здесь было невозможно, – наша с Лимео задача сберечь тебя. Просто не мешай нам.
От такого заявления я впала в ступор. Вряд ли можно было еще четче объяснить, что он думает о моей скромной персоне. Хотела я выдать что-нибудь эдакое, язвительное, но решила повременить. Один раз поддалась первому порыву, на этом стоило остановиться. Высказаться я всегда успею. И доказать, что не так уж слаба и никчемна.
Благоразумие взяло верх, но не настолько, чтобы я не оставила последнего слова за собой. Они хотели обузу – они ее получат.
– Где те кустики, в которые я могу сходить? – томным голосом спросила я у Лимео, демонстративно отвернувшись от ансаира.
Хмыкнули оба и одновременно – поразительное единодушие, но я словно и не заметила.
– Пойдемте, юная лери, – тоном заправского соблазнителя протянул Ромио, подавая мне руку. Для огненного закончил уже серьезно: – Танраш присмотрит, а я покараулю. А ты тут… ну, сам знаешь.
Тот кивнул и сдвинулся, пропуская нас.
– А что он будет делать? – поинтересовалась я тихонько у Ромио, когда мы поднялись на пригорок. Там было значительно темнее, так что я была вынуждена остановиться, давая глазам привыкнуть. А вот для ансаира, как мне показалось, ночная мгла преградой не была.
– Менять ипостась, – тоже шепотом ответил тот и замер, вслушиваясь в тишину. Почти так же, как и Танраш.
Я насторожилась машинально, тут же сообразив, что зря это сделала. Ощущение было такое, будто стояла на самом краю пропасти. Накатил страх настолько сильный, что хотелось упасть на землю, свернуться калачиком и… завыть. Справиться с ним казалось невозможно.
– Эй! – дернул меня за плечо Ромио, отгоняя наваждения. – А вот этого делать не стоит.
Когда я посмотрела на него, на глазах у меня были слезы. И когда только появились?!
– Ты о чем? – просипела я, горло жгло как при ангине.
– Не вздумай пытаться впустить лес в себя. Это не твой дар, стихия убьет.
Он говорил жестко, но, похоже, лучше знал, как со мной обращаться. Пусть я и не успокоилась полностью, так хотя бы не чувствовала себя такой ничтожной.
– Почему так получилось?
Ромио был немногим выше меня, по сравнению с Лимео он вообще казался юнцом, но в нем было то, чего я не видела в огненном. Это не бросалось в глаза, но мне удалось несколько раз заметить, как его взгляд становится таким, будто он устал… от жизни.
Я не считала себя знатоком чужих душ, не было у меня достаточного жизненного опыта для этого, но в своем выводе была уверена. У бабушки замечала такой же, когда она думала, что ее никто не видит.
А однажды я услышала их разговор с мамой и связала одно с другим. О грустном тогда они говорили, бабуля просила простить ее за то, что больше не может ничем нам помочь, что нет у нее уже сил держаться за этот мир.
Месяца не прошло с того вечера, как ее не стало.
Но она уже и старенькой была, наш отец – младший ее сын, последний. Такая вот судьба ей выдалась, всех пережить.
Но откуда это появилось в Ромио?
Я не знала, как ответить на этот вопрос. Только чувствовала, что не просто так рядом с ним иногда становится холодно.
Видно, увидел он во мне что-то такое, раз, шагнув навстречу, на мгновение прижал к себе. Крепко прижал, надежно, словно защищая. Губами тронул висок. Сашка тоже так делал… иногда.
Но то был братский поцелуй, здесь же…
Целовалась я на Земле. Как ни старался братишка окружить меня своей опекой, иногда мне удавалось вырваться из-под его надзора. Случались даже весьма романтичные свидания, о которых можно было, многозначительно вздыхая, рассказывать подружкам.
В парке, смущаясь, под фонарем…
Но только ни разу так, чтобы легкое прикосновение отозвалось смятением. Если бы не темно да не стоял так близко, не знала бы, куда глаза деть.
– Потому что так получилось. – Моего состояния он не заметил, хоть и отступил, внимательно смотря на меня. – Не вини себя.
– Ты меня успокаиваешь? – Я боялась, что голос будет дрожать, но мне удалось справиться с собой.
И опять он повторил, как эхо:
– Успокаиваю. – То ли нежно, то ли осторожно, коснулся щеки. – Ты почти замерзла. Беги в свои кустики и под бок к Танрашу.
– Ты теперь так и будешь меня подкалывать? – насупилась я. Называется, сама палец в рот положила, теперь жди, когда по локоть руку откусит.
Да только Ромио, в отличие от меня, был не только спокоен, но и серьезен.
– Я не хочу тебя обманывать. Может случиться так, что ни завтра, ни через день мы не сможем вернуться в крепость. У тебя нет опыта жизни не только в лесу, но и в нашем мире. Поэтому будет лучше, если к некоторым вещам ты станешь относиться проще.
– Это как? – Я понимала, что все, что он говорит, – правильно, но… они с Лимео вели себя едва ли не как мои ровесники, но при этом были взрослыми мужчинами. От этого становилось еще более неуютно.
– Например, прихватить с собой вот эти листья, – он резко наклонился, а когда поднялся, у него в руках были два довольно больших листа, похожих на лопухи. – А утром я покажу, чем можно почистить зубы и умыться.
Какая я дура! Впрочем, эта мысль уже неоднократно меня посещала.
Нарываться на продолжение разъяснений я не стала, просто направилась вслед за Танрашем, которого подтолкнул ансаир. Возвращалась я тоже в сопровождении хорта. Он хоть и задержался зачем-то у тех самых кустиков, но очень быстро догнал меня.
На мое счастье, по дороге обратно к убежищу Ромио молчал. Лишь показал, где лучше помыть руки, когда я попросила. Берег не везде был песчаным, слева от импровизированного убежища он оказался усыпан мелкой галькой, вот туда мы и направились. Насколько я поняла, чтобы не оставлять заметных следов.
О том, кого мне предстоит увидеть, я вспомнила, только когда наткнулась взглядом на желтые глаза с вертикальным зрачком. Тихое, похожее на смех рычание, вернуло мое сердце из области пяток, куда оно поторопилось скрыться.
– Хорош, хорош, – фыркнул Ромио, хлопнув Лимео в зверином обличье по холке. – Вот только девушку пугать было не обязательно.
Опять рычание – впечатление такое, что ансаир не просто вслушивается, но и понимает, о чем говорит зверь. Надо будет обязательно спросить. Без свидетелей.
– Мне озвереть? – неожиданно насупился и как-то подобрался Ромио. А крупная кошка, которую я так испугалась, демонстративно зевнула, едва не напугав еще больше. Даже зыбкого огонька хватило, чтобы рассмотреть зубки. – Ну а раз нет, так отправляйся дежурить. А мы – спать.
Кугуар – я раньше их не видела, но эта зверюга могла быть только им – очень грациозно проскользнул между нами, попытавшись в последний момент стукнуть Ромио хвостом по ногам. Как оказалось, тот был готов к чему-то подобному, потому и успел отскочить.
– В следующий раз старайся лучше, – буркнул он и жестом показал Танрашу на наше убежище.
В отличие от Лимео, хорт спорить не стал. Забрался, улегся рядом с расстеленным на сухом тростнике килором огненного.
Следующей укладывалась я. Еще не устроилась удобно – пыталась сообразить, приятен или нет едва ощутимый запах шерсти хорта, как меня накрыли плащом, а прямо передо мной лег Ромио.
Только хотела возмутиться, как до меня дошло, что все могло быть значительно хуже. Пока что мой нос упирался в его затылок, думать о том, что он может и повернуться ко мне, не хотелось.
На выезде, когда играли в пейнтбол, приходилось спать и вповалку. Парни, девушки, чьи-то ноги у головы, могучий храп и художественное посвистывание. Утром выпутывались из сплетения тел. И никакого стеснения, никакой эротической подоплеки. Все настолько уставали, набегавшись, что засыпали там, где падали.
Сейчас же все было совершенно иначе. Мысль о том, что он может ко мне прикоснуться, была одновременно желанной и пугающей. А еще – навязчивой. Я понимала, что отдых будет недолгим – летняя ночь коротка, подниматься придется на рассвете. Но стоило закрыть глаза, как воображение тут же начинало рисовать, как он притягивает меня к себе, как его дыхание обжигает кожу на шее…
Вроде и не увлекалась любовными романами, парочку всего-то и прочла, но… хватило.
Хорошо, что Ромио не догадывался, о чем я думала. Вот бы точно стыдобушка была.
– Прижмись ко мне, теплее будет, – вдруг произнес он, заставив нервно сглотнуть.
Мне оставалось надеяться, что в крепость мы попадем в самое ближайшее время. А не то… рассуждать о том, что будет в ином случае, мне не стоило. И так все было слишком сложно.
Маркирер
Это была первая ночь за последние четыреста лунаров, когда я спал. Не думал, как могло случиться, что женщина, которую я истово любил, предала меня. Не мечтал о мести. Не строил планы.
Я не стал искать этому объяснения, просто воспользовался предоставленной случаем возможностью. Кто его знает, произойдет ли когда еще такое чудо.
Не разбудил меня и рассвет. Проснулся я, только ощутив чужое присутствие.
– Она признала его? – рывком поднявшись с лежанки, спросил я у Кима.
Именно этому воину я все чаще давал весьма деликатные поручения. Было в нем что-то, заставляющее ему доверять, несмотря на все сомнения в его преданности.
Разве может служить за слово тот, кто в первый раз давал его другому князю?
Или… прав Аранар: у нашего огня узнаваемый танец. Его кровь сродни моей, пусть и не настолько чиста.
– Да, князь. Тай – ее брат. – Он помялся пару мгновений, но все-таки осмелился выяснить то, что его беспокоило. – А князю Аранару об этом известно?
Я мог бы усмехнуться, из нас двоих он должен лучше знать своего бывшего господина, но от ответа не уклонился:
– Иногда мне кажется, что он видит будущее яснее, чем я – настоящее. Возможно, когда-нибудь я узнаю это точно.
– Он преклоняется перед вами.
– Да, – задумчиво кивнул я, размышляя уже о другом. С мальчишкой нужно было что-то делать. Самое простое – убить. Но я обещал Леде его спасти. – Я вчера это заметил.
– Мне не доводилось раньше видеть его в ярости. – Ким явно был настроен поговорить. Еще одно открытие дня, подобная разговорчивость приключилась с ним впервые с тех пор, как он оказался у меня. – Он мог бы вас убить, если бы…
– Если бы… – заинтересованно повторил я, Ким неожиданно стушевался и замолк. – Если бы не разыгрывал гнев?
– Мой князь заметил?
Мой хохот его слегка отрезвил. Уж больно забавно смотрелась растерянность на лице бесстрашного воина.
– Не видел бы я таких мелочей, уже давно бы гнил. – Посмотрев на довольного Кима, решил его слегка охолонить. – Так вы не сбежали?
Взгляд огненного заледенел. Точно нашего рода!
– Мы поклялись защищать вас!
На этот раз я смеяться не стал. Сам сообразит, насколько двусмысленно звучало его заявление.
– Защищать, так защищать, – согласился я. Не отягощенный кошмарами сон настроил на доброжелательный лад. – Ты мне лучше скажи, что мы будем делать с Таем?
– Раз вы спрашиваете – просто избавиться не получится?
Я ничего не сказал, Ким и сам сообразит, что означает мое молчание. А пока он размышлял, я тоже мог отдаться во власть дум.
Что бы я хотел видеть на столе на утренней трапезе? Такие вопросы не волновали меня с тех пор, как я понял, что даже самые необычные блюда не притупляют чувства потери, но способны всколыхнуть гнев. Нечто подобное я испытывал, и заполучив в свою постель красивую женщину. Сладость наслаждения прекрасным телом проходила, стоило мне сбросить семя. Потом наступала пустота, за которой пряталась ярость.
Сколько их осталось растерзанными, как только я утолял страсть?!
– Он очень юн, Виджару ничего не стоило сделать из него самаха.
– Тогда у нас не останется выбора. – Эта мысль приходила мне в голову, но я гнал ее. Уж лучше хорошо обученный крейз, чем самах. Один опасен, но сохраняет свободу воли, для второго вся жизнь лишь приказ. Ни чувств, ни желаний. – Но я надеюсь, что Виджар не уготовил своему сыну такую судьбу.
– Мой князь! – неожиданно воскликнул Ким, удивленно посмотрев на меня. – Но ведь получается, что Леда – дочь Виджара!
Пока он говорил, повел взглядом вокруг, давая понять, что и остальные тут же.
А то я их не увидел!
– Если Кассире не позволяла и другим любить себя, – небрежно заметил я, чувствуя, как уходит умиротворенность.
Возможное коварство одной напомнило о другой. Та ловко играла, не подпуская близко, но и не позволяя влечению остыть. Умело распаляла, потом, словно сдавшись, уступив, страстно отдавалась, заставляя не видеть, отказываться слушать то, что твердило предчувствие.
Я слишком поздно разгадал, ради чего завлекала она меня в свою ловушку.
Понимание собственной ошибки до сих пор отдавало горечью.
А ведь я доверял ей до последнего! До того самого мгновения, пока кинжал древнего воина не разорвал тонкую нить, связывающую дух стихии и тело. Смотрел в ее лживые глаза и верил.
– А если устроить их встречу? – задумчиво произнес Ким, заставив меня невольно фыркнуть. Точно наша кровь, не может без того, чтобы не устроить кому-нибудь не самое приятное развлечение.
– Рано еще, – начал я, собираясь сказать, что князь еще должен кое-что для меня сделать, но сам себя оборвал. Время для откровений еще не наступило. – Пока что занимайтесь с Таем, ну и присматривайте. Вдруг чем себя выдаст. А я пока поговорю с Ледой.
– У господина на нее планы?
Он почти успел. Но я заметил, как исчезли из его взгляда лукавые искры.
– Я купил ее жизнь и теперь несу за девушку ответственность. Она уже привлекательна, а теперь представь, какой станет через пару лунаров?
Ким сощурил глаза, смотря на меня настолько странно, что даже стало неуютно. Открытие за открытием. Что еще принесет сегодняшний день?
– Она не годится в спутницы. Слишком беззащитна. Ей нужны надежные руки.
– Значит, – произнес я, раздумывая о последствиях такого единодушия (я считал так же, как и он), – будем искать надежные.
– Куда уж надежнее, чем вы, господин, – раздалось из-за спины.
Я не стал оборачиваться, слишком много чести, чтобы меня смущали слова телохранителя. Просто вновь отметил, что они начали чувствовать во мне то, что я прятал от самого себя. Не веди я столь опасную игру, мог бы радоваться. После гибели моего соратника я очень остро ощутил, насколько мне не хватает дружеских подначек, высказанной в глаза правды.
Да только сейчас я себе этого позволить не мог. Даже сыну я не доверял всего. Что уж было говорить о них.
Отпустив их жестом, я направился в нижнюю крепость. Пришедшая в голову идея была достаточно увлекательной, чтобы ее проверить.
Голосок Леды услышал издалека. Она пела, что-то делая у открытого окна.
Заметив, что не только я невольно сбавил шаг, прислушиваясь к незамысловатым словам, – воинам на плацу было явно не до тренировки, нахмурился. Мне действительно нужно было что-то решать с девушкой. Она притягивала чужие взоры.
Ярость толкнулась в сердце, но я заставил ее утихнуть. Несколько дней ничего не изменят.
– В этом доме готовы накормить голодного князя? – довольно громко крикнул я, входя в большую горницу. После яркого света показалось, что внутри сумрачно, но глаза мгновенно перестроились.
Лекарь сидел у стола и искал что-то в своих записях. Листы шуршали, на жердочке, подпевая девушке, выводил трели полевой турф.
История его появления была мне известна. Кто-то из зверья решил полакомиться птенцами, разорив гнездо, пока более крупный самец отправился на охоту. Самка истово защищала потомство, но силы были явно не равны, да и разорванное крыло не позволяло отбиваться.
Им повезло, Леда с наставником собирали неподалеку травы.
Вернулись они вместе с беспокойным семейством. Что меня тогда удивило, раненая птица не билась в руках девушки, словно понимала, что не обидят. Ну а этот самый турф просто летел следом, лишь время от времени издавая гортанные звуки.
Выхаживали птенцов всей крепостью. Даже моя четверка смотрела под ноги, выискивая мелкую живность. Ну а про то, как ставили молодь на крыло, без слез вспоминать невозможно. Дарханы тоже участвовали, охраняя птах, пока те окончательно не подросли.
Как пришла пора, птенцы улетели, покинув родителей. Крыло зажило, но подняться в воздух самка так и не смогла. Самец остался вместе с ней.
Но самое удивительное случилось на следующий год, когда в крепости появилось четыре новых гнезда.
– Мой князь! – Лекарь суетливо поднялся, попытался поклониться, но я остановил его жестом. Хорошо, если потом легко разогнется. – Леда, у нас гости!
– Иду, дядь Милко! – прозвенело со второго этажа, деревянная лестница чуть скрипнула под быстрыми, легкими ножками. – Ой! – Улыбка сошла с ее лица, в глазах проявился страх.
Вот ведь… не подумал!
На помощь пришел лекарь. Впрочем, он вроде и не заметил ни ее испуга, ни моего замешательства:
– Леда, накрывай трапезу, – и, указав мне на стол, с которого быстро убрал листы, добавил: – Уж не побрезгуйте.
Я не стал напоминать, что сам и напросился, просто демонстративно устало опустился на стул. Этот был такой же старый, как и в комнате девушки, и столь же добротный.
Пока Леда бегала с кухни в горницу и обратно, выставляя на стол нехитрую снедь, я неторопливо разговаривал с Милко, словно только за тем и пришел.
– Ты уже решил, останешься в крепости или вернешься на Вольные земли?
Мы уже не раз вели беседы о его приближающейся старости. Монеты, чтобы купить домик и доживать оставшиеся годы среди людей, он скопил, да и я не собирался его обижать. Служил он мне честно. Я хоть и проклятый, но знаю, что такое справедливость.
Лекарь замялся, дождался, когда девушка снова выскочит за дверь, и только после этого тихо, скороговоркой зашептал:
– Я б, мой господин, остался с Ледой. Как дочь она мне. Я б и деток ее за внуков считал. Своих не будет, так с ее понянчиться. Вот только б мужа найти ей, чтоб и ей по душе, и я ему обузой не стал. Я так раньше думал, а теперь уж и не знаю. Если она дочь лери Кассире…
Он замолчал, не договорив, подчиняясь моему взгляду. Девушка возвращалась, неся тарелку с зеленью и кувшин с ягодным напитком. Мясо и рыба уже стояли на столе.
– Садись с нами, – указал я ей на стул, а пока она усаживалась, не зная, куда деть руки, взглядом успокоил старика. Надеюсь, мне не придется чувствовать вину и перед ним.
Разговор тек неторопливо. Я расспрашивал о его последней поездке на торжище, о замене, которую он неспешно подбирал среди молодых лекарей, готовых пойти в найм к ансаирам, о слухах, которых множество там, где собирается народ со всех земель. Он отвечал обстоятельно, вдумчиво, вновь возвращая к мыслям о неизбежности расставания с ним.
Так уж складывается, что лекарь, сколько бы лунаров ни было у него за спиной, мудрее.
Может потому, что знает цену жизни?
Так, за словами обо всем, я и не заметил, как перепробовал все, что мне подкладывала Леда.
Поблагодарив, – еда и вправду показалась мне вкусной, поднялся. Девушка подскочила следом, Милко лукаво посмотрел на меня.
Может, не зря я подумал о мудрости лекарей, и все, что он пытался мне сказать в отсутствие своей ученицы, было лишь намеком на то, что мне стоит уже действовать?
– Леда, проводи меня, – попросил я, сделав вид, что не заметил взгляда лекаря. Попрощался с ним на пороге, рыкнул на раскричавшегося турфа, который вместо того, чтобы замолчать, тут же распалился сильнее.
Что-то я сдавать начал, даже птицы перестали бояться!
– Мой князь, – первой не выдержала затянувшегося молчания девушка. Меня ее тихое присутствие рядом нисколько не тяготило. – Я узнала брата. Это точно Тай.
Я ничего не ответил, ожидая продолжения. Даже догадывался, каким оно будет.
– Как мне просить вас, чтобы его не казнили? – Несмотря на мою уверенность, что я знаю каждый ее следующий шаг, девушка меня удивила. Вдруг заступила дорогу, требуя остановиться. Посмотрела на меня с откровенностью жаждущей мужской ласки женщины.
Насмотрелась у девок! Надо ей наставницу подыскать.
Каменная тропинка была пустынной, деревья плотно подступали к ней, даря тень, кустарник стоял стеной. И мы одни. Я, она и… два телохранителя, чье присутствие я скорее почувствовал, чем услышал.
Я легко провел пальцами по ее лицу. Сейчас эта осторожность была ни к чему, это ночью их украсят острые когти, способные разрывать плоть. Подцепил подбородок, заставляя глядеть мне в глаза.
– Никогда, – низко, позволив ей услышать зверя, заключенного у меня внутри, произнес я, – поняла, никогда не смей предлагать себя. Твоя честь – единственное, что у тебя есть. Она дороже жизни твоего брата. Он сделал свой выбор и ответит за него. А вот тебе только предстоит решать, кем ты станешь.
Она смотрела на меня с ужасом, слезы заполняли ее дивные, синие, как небо, глаза.
Но тем не менее она ответила мне твердо:
– Он – единственное, что у меня есть. Я не знаю ни матери, ни отца. Разве я не должна сделать все, чтобы спасти его?!
Наивное дитя! Как же она смогла сохранить эту чистоту?! Как продолжала верить в то, чего в этом мире никогда не было?!
Я должен был сдержаться, но я не сумел. Резко наклонился, заметив, как стали огромными ее зрачки, обнял губами ее рот, ощущая оставшийся на них вкус ягодного напитка.
Вопреки ожиданиям она не дернулась, чтобы отстраниться, но как будто обмякла, словно отдаваясь на мою волю.
Но и это меня не остановило. Оторвался я от девушки, только услышав шаги. Кто-то приближался к нам.
– Я своих обещаний дважды не повторяю. – Румянец пылал на ее щеках, кончиком языка она облизала чуть припухшие губки. – Я дам ему шанс, но все остальное будет зависеть только от него.
– Да, мой князь, – смущенно поклонилась она и прошмыгнула мимо вышедшего из-за поворота коменданта. Оставив после себя ощущение неизбежности.
– Князь, – Хинам дождался, когда девушка уйдет достаточно далеко, и только после этого заговорил, – мы нашли смотрящего Виджара.
Прищуренный взгляд коменданта не обещал предателю ничего хорошего.
– Уверен? – резко спросил я. Не хотелось мне в такой день спускаться в пыточную.
– Уверен, – дернул тот ноздрями.
Что ж… может, оно и к лучшему. А то я уже расслабился.
