ГЛАВА 9

«И-э-эх, — подумал я, зевая во весь рот и стараясь при этом его не порвать, — все нормальные люди в это время суток спят, одни мы, как хрен знает кто, встали затемно. И даже не пожравши, поперлись убивать каких-то челов, которых мы знать не знаем, но которых нам, если говорить просто и честно, заказали». Причина моего плохого настроения заключалась в том, что: первое, я не выспался; второе, у меня болели ноги от этих бешеных заездов; третье, желудок требовал пищи. Разум же отговаривал, потому как пища замедлит меня. И еще можно отхватить железо в живот, а на полный желудок ранение в живот очень нежелательно, ну или просто можно банально облеваться, мало ли чего мы сейчас здесь наворотим.

Небо на горизонте только-только начало сереть, предвещая скорый рассвет. Даго, накинув маскировочный костюм, ушел на разведку минут тридцать назад и до сих пор не вернулся. Местность здесь была лесистая. Деревья и кусты, похожие на терн, проросли сквозь россыпи камней и скалы, торчащие из земли, как какие-нибудь обелиски. Оставив внизу лошадей и забравшись на одну из таких каменюк, мы ждали возвращения охотника. Вернее будет сказать, я ждал, а арбалетчик, завалившись в траву, густо растущую на вершине скалы, почти сразу же задремал. «Вот это нервы! Ему скоро людей убивать, а он дрыхнет, только что не храпит», — подумал я, осмотрев в очередной раз окрестности. Лично меня ощутимо так потряхивало, нет, не страх, а что-то другое. Все-таки это для Крута и Даго убивать себе подобных — обычное дело, так сказать обыденность. Но в чужой монастырь со своим уставом не лезут. Другой мир, другие законы. А для меня это диковато, хоть я уже и участвовал в уничтожении засады, но там эмоции отключились под воздействием эликсира. Теперь же все придется делать сознательно и без всякой алхимии, по крайней мере мне, ведь я так и не научился управлять своей силой. Нет ничего хуже, чем вот так тупо сидеть на месте и ждать. Быстрей бы уже начать, что ли, а там, глядишь, и мандраж пройдет, некогда будет мандражировать. Прошло еще минут десять, и я начал беспокоиться за Тангара, не случилось ли чего. Уже край солнца выглянул из-за горизонта, и предрассветные сумерки начали плавно переходить в полноценное утро. Но вот силуэт Даго мелькнул среди кустов и камней метрах в сорока впереди. Толкнул соню и, оскальзываясь на осыпающихся камнях и траве, потопал получать инструкции на предстоящее дело, а в том, что они последуют, я не сомневался. И не ошибся. Тангар сразу же, как только мы спустились вниз и собрались втроем возле лошадей, обрисовал ситуацию.

— Нашел я их. На страже вокруг лагеря двое, чуть не напоролся на одного. Пришлось попотеть, пока все разведал да пока отходил, потому так и задержался. Большая часть разбойников не спали. И все не так просто, как сказал торговец. Их больше, я насчитал двенадцать, а может, и еще есть. То ли Зильберов матрос не знал точной численности, то ли торгаш специально не сказал. Нормальных воинов с броней и при хорошем оружии среди них как минимум четверо, а арбалетов и луков штук шесть на всю банду. Остальные вооружены всяким хламом. Сейчас уже наверняка все проснулись и жрут. Когда я уходил, двое кашеварили. Рядом с лагерем небольшая пещера, может, товар там, а может, где-то в другом месте, так что придется взять одного-двоих живыми и желательно из тех, что хорошо экипированы. Воина в вороненой кольчуге с двуручником насмерть не валите, если попадется на прицел, стреляйте в ноги или руки. Шушеру попроще бейте насмерть, не хватало еще возиться с ними, у нас здесь не война, а просто дело, которое надо сделать.

Рассказывая о том, что видел в лагере у бандосов, Даго достал из своей седельной сумки маслянисто блеснувшую кольчугу и, скинув «лешего», быстро ее надел. Маскировка поверх кольчуги, и охотник опять стал похож на спецназовцев, какими их изображают у нас в боевиках. Только вместо броника и каких-нибудь «Вала» с «СВД», кольчуга, лук, метательные ножи и меч. Весь процесс переодевания и вооружения занял у него несколько минут, мы же полностью вооружились и проверили ремни и оружие еще час назад. Тангар достал пузырьки с эликсирами и, дав нам по одному, сказал:

— Это лечебный эликсир. Если ранят, надо полить рану и пару глотков выпить. Мгновенного излечения не обещаю, но кровь остановит, а рану затянет где-то за час. Крут знает, как им пользоваться, а тебе я бы посоветовал применять его только в самом крайнем случае. А то опять подействует как-нибудь не так. План такой: метрах в пятидесяти впереди есть овраг, лошадей оставим там. От оврага до лагеря метров сто, и лес там гуще; мы с Крутом идем вперед и снимаем часовых. Потом втроем занимаем места повыше вокруг стоянки и, как только я свистну, начинаем одновременно выбивать всех, кто бодрствует или находится близко к лошадям и пещере. Пока они прочухаются, и воевать некому будет. Как я уже говорил, оставляем одного-двух в живых, смотрите, чтобы никто не ушел. Все, двинули.

Привязав лошадей в овраге, мы пропетляли среди валунов еще метров пятьдесят, и Даго знаками показал мне, чтобы я ждал здесь. Пока их не было, я еще раз проверил арбалет и ремни брони. Эх, жаль, что охотник не успел сковать клинки и подогнать под меня броню. Ну да ладно. Клинок покойного Гирмута по крайней мере уже показал себя в деле. Стоя за камнями, я прислушивался, не раздадутся ли шаги, и минут через десять после того, как Даго и арбалетчик ушли, недалеко зашуршали осыпавшиеся камни. Это оказался Крут. Все прошло нормально, и теперь осталось только занять позицию для стрельбы, и можно было начинать. Стрелок показал, где мне расположиться, а сам, пригибаясь и чуть ли не ползком, добрался до выбранной им высоты. Метрах в тридцати пяти от меня он облюбовал для себя почти такую же скалу, как и моя. Ползком забравшись на поросший травой камень и слегка раздвинув траву, я разглядывал раскинувшийся метрах в тридцати лагерь. Человек шесть, обвешанных разнообразным смертоубийственным железом, сидели на бревнах и камнях и ели. Еще несколько спали, завернувшись в шкуры и плащи. Одной стороной лагерь упирался в скалу. Скорей всего, там где-то пещера и находилась, в той же стороне паслись лошади. Почти наверняка охотник засел на скале, так что вход в пещеру и доступ к лошадям на нем, а наша задача никого не выпустить в лес. Воткнув перед собой в землю несколько болтов и выцелив какого-то мужика в потертой кожаной куртке, я ждал сигнала. Мужик с аппетитом уплетал кашу и, посмеиваясь, разговаривал о чем-то с молодым парнем, сидящим рядом. Вот так вот сидят, радуются жизни, а через плечо уже костлявая пялится пустыми глазницами. С другой стороны, если Зильбер не солгал, то эти мужики точно так же недавно его людей положили. Рассматривая мишени, я запоминал, какое у кого оружие и броня, чтобы потом, не мешкая, выбивать самых опасных. Воин в вороненой кольчуге тоже там был, сидел немного в стороне от остальных и водил оселком по лезвию своего двуручного чудовища. Вот уж с кем мне не хотелось бы сойтись в ближнем бою, так с этим типом.

Наконец раздался долгожданный сигнал — да еще какой, с переливами! Как я и думал, Тангар засел на скале возле пещеры, потому что именно оттуда раздался свист. Почти сразу же после этого мужик в вороненой кольчуге получил стрелу в бедро от охотника. «Прямо Соловей-разбойник», — мелькнула у меня мысль, когда я, прицелившись, спустил скобу. Болт угодил мужику в кожанке точно в грудь, и он, упав в костер, задергался в конвульсиях, раскидывая при этом вокруг себя тлеющие угли. Крут тоже открыл счет, причем сразу двойной: парень, что разговаривал с мужиком, сейчас заваливался навзничь, у него из головы торчал болт, а вскочивший на ноги бородач в кольчуге отхватил болт в основание шеи. «Шесть ноль», — отметил я про себя, уже встав во весь рост и накидывая тетиву на зацеп. Болт лег в желоб, и бегущий в нашу сторону бандос получил свистнувшую смерть в грудь. Мужика откинуло назад, и он затих между камней. Еще один не добежал до моей скалы метров пять — стрела Крута пробила ему шею, и мужик покатился в траву. Разбойник, выбранный на роль языка, попытался, хромая, свалить, но еще одна стрела от Даго, пробившая вторую ногу, напрочь лишила его этой возможности. Не побегаешь, когда обе ноги прострелены. Несколько оставшихся мужиков попробовали найти укрытие, но, прячась от обстрела с одной стороны, подставлялись под стрелы с другой. Вот как раз сейчас такой хитрован залег за почти метровым булыжником, и я, прицелившись, засадил ему болт в бедро. Хватит с меня на сегодня, если Даго хочет, пусть сам добивает раненых. На стоянке остались трупы и трое раненых: мой подранок, мужик в вороненой кольчуге и разбойник с Тангаровой стрелой в животе. Последний стонал громче всех.

— Пошли, Артем, вроде всех побили, — спускаясь со своей стрелковой позиции, крикнул Крут, держа на прицеле стоянку.

Закинув колчан с болтами за спину и так же целясь в сторону побоища, я потопал посмотреть на дело наших рук.

Двое, не добравшиеся до моего камня, были мертвы. А вот на стоянке оказалось не трое раненых, а четверо. Четвертый хрипло дышал, пуская кровавые пузыри. Я растерянно смотрел на раненых людей и не знал, что мне делать: то ли перевязывать, то ли… Но добить у меня не поднялась бы рука, сказывалось воспитание человека нашего мира из двадцать первого века. Арбалетчик этими вопросами не мучился. Достав меч, он добил раненного в живот и того, что доходил, но из последних сил цеплялся за жизнь. Чик-чик, и нет двоих людей. Жестоко? Но таковы реалии этого мира. И если я хочу в нем выжить, то придется стать таким же или получить когда-нибудь нож в спину от выжившего врага.

Подошел Даго и, деловито заломив руки мужику с простреленными ногами, связал их у него за спиной.

— Артем, сходи, лошадей приведи, мы здесь пока сами разберемся, — повернувшись ко мне, сказал Тангар, а сам занялся перевязкой истекающего кровью пленного.

Крут вязал моего подранка и явно знал, что ему делать, и без указаний. Понятно, сбагрили молодого, лишь бы был при деле. Когда я минут через пятнадцать вернулся с лошадьми, то увидел следующую картину. Оба раненых были перевязаны и лежали немного в стороне от побоища. Рядом с ними сидел на камне Даго и о чем-то их расспрашивал. Разбитое лицо мужика в вороненой кольчуге указывало на то, что этот, видимо, не хотел говорить сразу, но сейчас, хоть и с неохотой, он отвечал на задаваемые вопросы. Второй, которого подстрелил я, так вообще заливался соловьем. «Процесс допроса и дачи показаний идет полным ходом», — подумал я. Крут заканчивал со сбором трофеев, внушительная куча которых выросла немного в стороне. Подойдя к охотнику, я спросил его:

— Ну что, товар здесь или это не те вымогатели?

— Товар в пещере, как я и думал, а эти не только Зильбера решили обобрать, но еще и грабежом понемногу занимались. Грабили нездешних торговцев, а наводку получали от местного трактирщика и проводника, это тот мужик, которого ты первым убил. Жаль, потолковать с ним по душам не получилось. Следы и трупы за собой прибирали, свидетелей никогда не оставляли, вот потому и резвились в этих местах больше месяца. Я скоро закончу с ними, а ты помоги Круту трупы спрятать, да и выберите несколько лошадей, погрузим на них все трофеи. Через два-три часа Зильбер должен подъехать, куда условились. Успеть бы до его приезда.

Следующие полтора часа пришлось потрудиться. Хорошо хоть Даго к нам присоединился. Трупы убрали, трофеи упаковали, да и в пещере, помимо зерен фенки, был еще товар. Серебряной посуды, тщательно переложенной соломой, целый тюк. Если чисто весом, серебра навскидку килограммов десять. Несколько рулонов отличной ткани, похожей на бархат. Бочонков десять вина емкостью где-то литров по тридцать. Ткань и серебро добавили к трофеям, а из вина Тангар отобрал пару бочонков со словами:

— Хватит, а то не увезем. Остальное вино продадим торговцу, полной цены, конечно, не даст, зато нам не возиться с ним. И так взяли неплохо, даже не ожидал, что так будет. Все, заканчиваем, давайте спрячьте лошадей в стороне от стоянки, сами засядьте так, чтобы вход в пещеру хорошо просматривался, и не высовывайтесь. Я поеду встречусь с Зильбером, как мы вернемся, смотрите в оба. Если что-то пойдет не так, валите всех. Оно, конечно, у нас с ним договор, но осторожность не помешает. И если торговец приедет без меня и я не появлюсь во время выноса товара, то тоже можете их завалить. Это уже на ваше усмотрение, мне, скорей всего, будет все равно. И за меньшие деньги убивают. — Последнюю фразу он произнес, уже запрыгнув на своего коня и разворачивая его в том направлении, откуда мы приехали.

— Как думаешь, у нас с торгашом могут быть проблемы? Мне он показался нормальным мужиком, — вынося из пещеры товар, спросил я Крута, увязывающего барахло на лошадей.

— Я знаю Даго несколько лет, он никогда ничего не говорит просто так. У него чутье на неприятности. И если он сказал спрятаться и держать оружие наготове, значит, так и надо сделать. Сам покумекай, что такое три человека против четырех-пяти арбалетов, да еще в упор, да еще когда они этого не ожидают. Мелькнет мысль у торговца о том, что проще своим людям заплатить по паре десятков золотых, чем троим наемникам отсыпать сто пятьдесят, и все, нам конец. Мы десяток втроем перебили за пару минут, а тут всего трое. А так, приедет торговец, посмотрит вокруг, а никого не видно, но ведь кто-то положил всех разбойников? Хочешь не хочешь, а для здоровья дело лучше закончить по-честному. Хватит говорильни, принеси лучше веревки из пещеры. Я вроде видел моток за бочками. — Азы местного ведения бизнеса Крут растолковывал мне, не отрываясь от работы.

Провозившись еще минут десять, мы в темпе свалили от пещеры. Время уже поджимало. Слова Крута заставили меня задуматься, и, немного поразмыслив, я понял, что в этом есть здравый смысл. Спрятав лошадей с грузом в овраге, мы засели среди скал. С моей позиции хорошо просматривались вход в пещеру и поляна, на которой полегли бандосы. Завалившись в траву и приготовив арбалет, я стал ждать. Крут затаился на большой скале. Перед пещерой остались семь лошадей и связанные вместе пленные, угрюмо озиравшиеся по сторонам. Даго, вопреки моим ожиданиям, не стал их убивать. Думаю, их он тоже продаст. Прошло минут пятнадцать, и наконец послышался топот конских копыт, а следом среди деревьев показались идущие на рысях верховые. Впереди ехали Даго и Зильбер, позади и немного от них отстав — еще пятеро всадников. Все молодые парни лет по двадцать-двадцать пять, кроме одного мужика лет сорока пяти. Этот был в броне и увешан оружием, как новогодняя елка — игрушками. Серьезный, в общем, дядечка, по меньшей мере с виду. Молодежь вооружена разномастно, но у всех помимо ножей, мечей и сабель или лук, или арбалет. Хм, или они вооружились, для того чтобы добить бандитов в случае их победы над нами, или предположение о возможном вероломстве торговца было небезосновательно. Кто его разберет? Но теперь я нисколько не жалел о том, что пришлось залечь и не маячить на виду.

Щелкнул стопор, и оголовок болта уставился в грудь серьезного дяхана. То ли это входило в привычку, то ли человек из нашего мира во мне в такие моменты отходил в сторону. Но убийство человека уже не вызывало во мне такого отвращения, как раньше. Нет, напряг присутствовал, но если будет нужно, то я был готов убивать.

Всадники подъехали к пленным и спешились. Даго показал на разбойников и что-то сказал Зильберу. Тот кивнул и позвал мужика. Воин подошел, прихрамывая на правую ногу, и его лицо озарилось такой хищной радостью при виде вымогателей, что я им заранее посочувствовал. Не повезло им… Как я понял, это тот мужик, которого они прислали к Зильберу с условиями выкупа товара. Дальнейшие его действия подтвердили мою догадку. Тангар и торговец двинулись к пещере, о чем-то переговариваясь на ходу, парни Зильбера пошли позади, а воин остался возле пленных. Что-то выговаривая им, он ногой саданул по лицу тому, у кого были прострелены ноги. Потом досталось и говорливому. Раздав пинков пленным, этот хрен достал меч: взмах и еще один — и нет больше у нас пленных. Есть только два обезглавленных трупа. Жуткая картина: стоит тело на коленях, а из обрубка шеи бьет кровь. Почувствовав, что к горлу подкатил рвотный позыв, я отвел взгляд от места казни и стал следить за охотником и торгашом. Эти двое даже внимания не обратили на кровавую расправу. Словно курицам башки отрубили, а не людям. Молодежь, прибывшая с капитаном, те старались не смотреть на бойню, а одного даже наизнанку вывернуло, видно, впервой такое видит. Поступок этого урода в душе меня возмутил, ну, я понимаю, враги, но зачем, спрашивается, избивать, — убей и все.

Даго с Зильбером торговались минут десять. Купец экспрессивно махал руками и что-то доказывал. Но Тангар стоял на своем. Показывая на лошадей, вино и мешки с товаром торговца, он спокойно что-то объяснял. Все, что было в пещере, люди Зильбера перенесли на поляну и столпились, поглядывая по сторонам. Понимают, что они здесь не одни. Наконец купец и охотник договорились, потому как торгаш достал из своей седельной сумы увесистый кошель и вручил его Даго. Дождавшись, когда охотник отъедет от суетящихся вокруг товара людей, я потихоньку спустился с камня и, прячась среди травы и камней, где ползком, где пригибаясь, чесанул к большой скале. Тангар, кстати, ехал точно по тому маршруту, по которому мы отводили лошадей, когда прятали их. «Ну да он же по-любому должен уметь читать следы, — подумал я, уже добравшись до скалы, — иначе какой он охотник». Хотя следы, оставленные семеркой лошадей при желании даже неопытный прочитает. Когда я вышел на поляну, Крут и Даго уже поделили между собой животных, оставив мне одну лошадку, груженную трофеями. Запрыгнул в седло, и мы двинули от этого места, ставшего сегодня могилой для двенадцати человек.

К дому Тангара подъехали уже поздним вечером. Добираться пришлось перелесками, полями и окольными путями. На этих буераках особо не разгонишься, да никто и не спешил. У арбалетчика и охотника настроение было хорошее: успешно дело сделали, нехилые трофеи получили и денег подзаработали. Под это настроение они рассказали несколько историй. Крут о своей службе в отряде королевских егерей, а Даго о жизни в империи. Слушая их рассказы, я старался запомнить все, что мне могло пригодиться в будущем. На нормальную дорогу выехали, только когда оказались недалеко от дома Тангара. Я спросил его о причине выбора такого маршрута.

— Ты представь, что подумает первый встречный отряд егерей или стражи? — И, показав на лошадей, увешанных грузом, Даго сам же и ответил на свой вопрос: — А подумают они, что едут трое воинов, вооруженных до зубов, и что у них что-то многовато лошадей, да и груз не мешает проверить. И вообще, что это за люди, откуда едут и куда направляются?

В общем, пришлось нам выписывать кренделя по здешним заповедным местам. Въехали в ворота, и я, стараясь не морщиться от боли в натруженных ногах, с горем пополам сполз с седла. Придется привыкать. Машин, такси, автобусов и прочей колесной техники здесь не предвидится, разве что карета или повозка, ну это опять-таки лошади. Представив себе карету с шашечками такси, я невольно улыбнулся. Потом были баня, ужин и легкий выпивон: опробовали трофейное вино, выбранное охотником. Точнее, легким выпивон был вначале. Напробовались так, что решили дележку денег и трофеев отложить на утро и разошлись. «Отличное вино выбрал Даго», — так подумал я, добравшись до своей комнаты и завалившись на кровать прямо в одежде, уснул.