Глава 36
Тени выцветших страниц
– Ату ее! Ату ее! – неслось залихватски за спиной почти ничем не примечательной девушки, пока она бежала по коридорам Тайного города, открытого для всех студентов совсем недавно, и то из-за подлости и предательства одного из тех, кто знал о его существовании.
Коридор наконец закончился. Задыхаясь от быстрого и очень долгого бега, вытирая мокрые от слез щеки, девушка нарисовала на стене руну оборота. Кусок стены повернулся на сто восмьдесят градусов, открывая проход.
Выскочив, студентка Академии теней прислонилась к стене. Об этом проходе мало кто знал. Она сама обнаружила его недавно, благодаря помощи одного духа академии, точнее – тени.
Раньше студентка даже и не подозревала, что тени могут существовать отдельно от студентов.
– Сюда, – прошептала изогнутая тень невысокого человека. – Иди сюда, Мира.
И девушка пошла.
Тень провела студентку в библиотеку и там оставила. Те, кто травили ее, опасались слишком нагло вести себя при людях.
Девушка немного посидела за столом, листая старые подшивки академических газет. А потом появились ее загонщики.
Мира опустила голову.
Ее дразнили за то, что она – не такая, как все. Девушка, очень похожая на человека, но при этом с треугольными ушками и пушистым лисьим хвостом.
Мало кто знал, что Мира еще и оборотень, и может оборачиваться в юркую серебристую лису. Никто и не подозревал, что при этом у нее не один, а три хвоста. Расстроенно посмотрев на своих мучителей, Мира выбралась из-за стола. Осторожно пробралась вдоль стеллажей, затем нырнула в еще один коридор и… неожиданно очутилась совсем не там, где планировала.
Старый коридор… чистый, словно кто-то постоянно здесь убирался. В воздухе танцевали яркие золотистые пылинки.
Тихо… Здесь было так тихо, что легкие шаги девушки отдавались эхом. Студентка обернулась назад, на проход, который привел ее сюда, и двинулась дальше.
Свернула и замерла, завороженно глядя на картинную галерею.
– Что это? – спросила она сама себя.
И ей ответили.
– Галерея павших героев. С самого начала моего основания, – тихо шепнул кто-то.
Мира подошла к первой картине, на которой была изображена довольно странная компания. Высокий серый орк, двое таких же, как она, – парень и девушка, судя по виду, близнецы. Слева, словно немного прячась за орком, стояла невысокая элливани. Огромные переливающиеся крылья надолго заворожили Миру. И она не сразу увидела, что пятый в этой компании – гном.
– Кто это? – поинтересовалась девушка.
Некто немного помолчал и ответил:
– Это первые.
– Первые?
– Первая пятерка, которая образовалась в нашей академии.
– Но они же не похожи друг на друга! – отозвалась Мира.
– А и не должны. – В голосе говорящего прозвучала легкая усмешка. – Они интересные, правда? Были дружны, хотя и часто ссорились.
– А почему элливани прячется за орком?
– Они любили друг друга.
– Это же невозможно! – Мира потрясла головой. – Это же… это же…
– Абсолютно нормально.
Девушка еще немного постояла около портрета, затем шагнула дальше. Здесь были групповые портреты, одиночные. На них были изображены студенты, преподаватели.
Иногда Мира замирала перед портретом надолго, иногда проходила, не задерживаясь. Время тут почему-то текло не так, как везде. И девушка была уверена, что, когда вернется обратно, снаружи пройдет совсем мало времени.
– Кстати, а кто ты? – спросила она у говорящего.
– Я дух академии. Тот, кто все видит. Все знает. Но мало что может, если в него никто не верит…
– Дух… академии? А что ты можешь?
– Например, создавать проходы. Через один из таких ты попала сюда. И убежала в первый раз.
– Спасибо за помощь, – тут же отозвалась Мира. – Если бы не ты, то… – Девушка вздрогнула. – Страшно сказать, что бы они со мной сделали.
– Точно ничего хорошего, – вздохнул дух. – Плохо то, что я не могу ничего рассказать преподавателям. Во внутренние дела студентов им запрещает вмешиваться устав.
– А раньше… раньше было так же?
– Нет. Раньше были те, кто соблюдал порядок и заставлял делать это других. Но это… достаточно долгая история.
– Расскажешь? Как-нибудь?
– Хорошо, – согласился дух.
Мира прошла по коридору. Остановилась перед молоденькой нагой, танцующей с четырьмя мечами.
– Дух… а ведь здесь же не все выпускники и преподаватели. Только некоторые?
– Точнее, очень некоторые. Здесь лучшие. В чем-то первые, в чем-то единственные, в чем-то неповторимые. Например, вот эта нага, перед которой ты стоишь, – мастер четырехручного боя. Она была лучшим воином в нашей академии. И отправлялась на охоту за изменниками и предателями, возвращаясь победительницей даже из самых сложных схваток.
– Но здесь она такая молодая. Она умерла…
– …молодой, – тихо шепнул дух.
На миг Мире показалось, что по портрету наги скользнула ладонь.
– Ушла на задание и не вернулась, встретившись с звездой хаоса… Ты их видела.
– Они… враги?
– Нет. Просто и звезде, и наге не повезло.
– А так бывает?
– Конечно, – подтвердил дух.
И Мира отступила, прошла еще чуть-чуть и замерла. Дальше простиралась чистая стена. А самым последним в ряду картин был огромный и просто невероятно… живой портрет.
– Кто… это? – спросила девушка, завороженная увиденным.
На портрете стояли пятеро. Высокий блондин с фиолетовыми глазами опирался на двуручный меч, по лезвию и рукояти которого был филигранно выбит золотой дракон с такими же необычными глазами, как и у хозяина.
Справа от него стоял эльф. Каштановые волосы с легкой, едва заметной рыжиной, бирюзовые глаза и улыбка. Такая улыбка, что сердце Миры забилось чаще. Между двумя мужчинами, держа их за руки и тем самым притягивая к себе, была изображена девушка.
Золотая кожа, немного подсвеченная нарисованным на портрете солнцем, алые глаза и алые волосы. А еще дракончик на шее, тоже алый.
Снизу сидел брюнет, его непослушные волосы трепал ветер. Черные глаза смотрели с необычайной нежностью на золотоволосую красавицу с небесно-голубыми глазами, расположившуюся рядом с ним.
Немного сбоку от лучей звезды лежал белоснежный барс. Положив морду на лапы, он наблюдал за ними, а на шее снежного зверя дремал ветряной лисенок.
– Кто… это? – повторила Мира.
– Ты особенная, – сказал задумчиво дух.
– О чем ты?
– Мало… очень мало кто может увидеть этот портрет. Из тех нескольких десятков, что побывали здесь за последние годы, ты первая, кто увидел его.
– Так все же. – Девушка подошла к картине, провела ладонью по раме. – Они… Кто они?
– Они – звезда порядка. Последняя звезда нашей академии… После их смерти демиург перестала создавать звезды в дань уважения этим пятерым.
– Я хочу узнать о них больше, – прошептала Мира.
И вдруг… портрет поблек, выцвел, начал таять.
– Нет! Нет… – Девушка-оборотень протянула к портрету руки, и в ее ладони вдруг упал свиток. Белая дорогая бумага с немного обтрепавшимися краями. – Что… это?
– Где? – спросил тихо дух.
– Вот этот свиток.
– Я не вижу никакого свитка, – отозвался хранитель академии.
И девушка отступила.
– Хорошо. Ты можешь… вывести меня отсюда?
– Хоть сразу в твою комнату.
– Была бы очень благодарна, – прошептала девушка, прижимая свиток к груди.
Впрочем, попав в свою комнату, она вначале закрыла двери, окна. Наложила все мыслимые и немыслимые защиты, которые только пришли ей в голову. И лишь затем открыла свиток.
Казавшийся очень маленьким, он внезапно стал длинным-предлинным. А начинался он немного странно.
«Иногда кто-то рассказывает историю о том, что случилось очень давно. Историю о любви и дружбе, о войне и смерти, о ненависти и предательствах. Чем лучше слушатель, для которого рассказывается история, тем ярче получаются ее герои.
А иногда случается нечто необычное. Герои оживают.
Однажды историю решила рассказать демиург вселенной. И ее герои ожили, потребовали внимания и даже – вот наглые! – захотели жить своей жизнью. Попробовали диктовать свои правила. И вот в чем странность – у них это получилось.
Возможно, потому что, написав начало истории, демиург забыла о ней, отложила в сторону и в историю вмешались другие. Кто-то написал одну страницу, кто-то другую. Некто исправил что-то в самом начале.
И пошло-поехало. Герои жили своей жизнью и при этом подходили все ближе и ближе друг к другу. По маленькому шажку, год за годом, век за веком, они стремились навстречу друг другу и почти добились своего, когда демиург вспомнила о своей старой сказке и решила, что надо бы ее дописать.
Даже не читая того, что успели написать до нее и за нее, она начала писать свою сказку. Вот только в какой-то момент все вышло из-под контроля, понеслось вскачь, меняя уже созданное – герои поставили своей целью избавиться от своего создателя».
Мира прочла историю до конца, отложила летопись в сторону, задумчиво погладила свиток и вздрогнула, когда он неожиданно исчез. А в воздухе появилась фея. Маленькая крошечная куколка с крыльями пролетела по кругу около девушки и присела напротив нее.
– Хочешь узнать о чем-то подробнее?
Оборотень покачала головой:
– Это была жестокая сказка?
– Очень, – согласилась фея.
– А кто ты такая?
– Я руна, которую однажды начертала демиург, чтобы узнать правду. А правда от нее убежала.
– Почему?
– Потому что не она начинала эту историю, и не ей ее заканчивать.
– А кто может ее закончить? – спросила неуверенно Мира.
– Хочешь, ты. А хочешь, я попрошу об этом кого-то другого.
– Но как я могу закончить историю, о которой совсем ничего не знаю?!
– Я тебе ее расскажу. И даже покажу, как было на самом деле. – Маленькая фея махнула рукой, создавая игральную доску с фигурками на ней. – Смотри, вот это – Судьба, демиург нашей вселенной. Обнимает ее муж, демиург второго отражения – ТерАль. Именно после того, как вселенная обрела отражение, появилась необходимость в стражах тени. Кажется, сейчас именно так вы называетесь.
– Да… так.
– И что вы делаете?
– Мы скользим по тонкой грани между двумя отражениями, не давая порождениям одной вселенной проникать в другую. Они обе похожи, но в то же время между ними есть и отличия, каждое из которых повторяет предыдущее. – Мира вздохнула. – Ну это в теории.
– А на практике?
– А на практике… это серый колодец. В нем нет дна, нет начала. Есть только две стены, которые смыкаются друг с другом в полукружьях. Ты падаешь вниз или летишь вверх – это очень сложно разобрать. Иногда есть трещины между этими прослойками, и тогда необходимо зачерпнуть силу своей ауры и замазать эти трещины. Иногда наоборот – появляются наросты. Тогда, используя особые мечи, мы эти наросты удаляем.
– И все? – удивилась фея.
Мира покачала головой:
– Я только на третьем курсе. Нас никогда не пускают на ответственные участки, где происходит все самое сложное и опасное.
– Жаль, к тем, кто старше, мне нельзя, – вздохнула крылатая девочка. – Тогда идем дальше? Смотри. Это Ворон. Он же Войрэно. Демиург, который прибыл в эту вселенную, желая уничтожить ее и получить силу. В результате он погиб… Сбоку от него, беловолосый опасный красавчик, – это эмиссар, а ныне тень Смерти в отражении, зовут Интессо. Вон тот – видишь, стоит к нам спиной – Михаил. Он появлялся в этой истории дважды. Смерть в капюшоне и с косой – это наша тень Смерти. Выполняя свою работу, она пожелала однажды получить душу Леи. А вместо этого Лея обманула саму смерть и приобрела относительное бессмертие.
– Которое… не спасло ее?
– Наверное, – кивнула фея.
– А дальше. Вот эти двое: девушка и парень?
– А… это директор Академии теней и его главная помощница – Тайган и Уна.
– Наши?! – бескрайне удивилась Мира, вспомнив обаятельного дракона и смешливую девушку.
– Да.
– А… как они связаны с этой историей?
– Если вкратце, то Тайган – сын Нейла и Леи. А Уна – их воспитанница.
– Как же так…
Фея, словно не обратив внимания на слова девочки, продолжила:
– Прибыли из будущего.
Мира совершенно растерялись:
– А разве это возможно?
– До этих двоих считалось, что нет. Подозреваю, что это всегда было невозможно и так останется. Просто эти двое были очень нужны здесь тогда. Уна, кстати, тоже приложила свою руку к истории.
– Слишком много рассказчиков, – заметила оборотень.
– Очень, – кивнула фея. – Дальше идем?
– Идем.
– Аню ты знаешь. Она преподает на старших курсах.
Мира согласно качнула головой:
– Говорят, она страшная, жуть!
– Не такая уж и страшная. Веселая. Умная. Остроумная. Прикольная. Она тоже пыталась изменить эту историю. Так, ну, кажется, все главные герои стоят на доске. Осталось только начать историю.
– А зачем ее начинать? Точнее, зачем ее надо заканчивать?
Фея улыбнулась:
– Они встретились очень давно. Они погибли, в общем-то, нелепо…
– Но ведь в нашей вселенной перерождение душ. А значит, их души снова встретятся!
– Вот как…
– Конечно, – убежденно кивнула Мира. – Я в это верю!
– Веришь?
– Да! И однажды, я думаю, они даже соберутся снова. В этой академии. Чтобы начать новую, правильную и только свою сказку.
– Так начни ее, – предложила неожиданно фея.
– Я?
– Конечно. Разве это сложно? Ты сама придумаешь для них начало.
– Но как же… я же не могу… это же… – Мира смутилась. – Это же их история! Значит, они сами должны написать ее начало.
– Возможно, и так, – кивнула фея. – А свою историю переписать не хочешь?
– Свою? Как?
– Ты видела меня, свиток. Но главное, ты видела портрет пятерых самых необычных студентов этой академии. А значит, если хочешь, я могу выполнить твое желание. Изменить твою историю. Хочешь?
Мира задумалась, потом неуверенно покачала головой:
– Не могу сказать, что в моей жизни все хорошо. Но здесь, в академии, ко мне не все плохо относятся. Так что, наверное, я не хочу ничего менять. Надеюсь, однажды у меня хватит смелости дать отпор тем, кто меня мучает.
– Вот как. – Фея усмехнулась.
– Слушай, а тени? Тени этих пятерых остались?
Но вопрос Миры неожиданно остался без ответа. Крылатая девочка исчезла так же неожиданно, как и появилась.
А на плечи девушки легли две прохладные ладони, затем кто-то обнял ее.
– Хочешь, – прошептали тихо ей на ухо, – я расскажу тебе твою историю?
– Не хочу! – категорично отозвалась Мира.
– Ты не хочешь узнать, чем она закончится?
– Абсолютно не желаю.
– Что ж… а если…
– Без «если»! Не хочу! – Резко обернувшись, девушка обнаружила, что в комнате одна.
– Тогда, – раздался в комнате тот же голос, – если хочешь… ты можешь сказать только «да» – и тогда герои рассказанной тебе истории оживут. Будут страдать и ненавидеть, прощать и любить, находить и терять. А если скажешь «нет», то они никогда не оживут. Никогда не изменят этот мир.
– Почему я должна говорить «да» или «нет»?!
– Потому что ты – слушатель, ради которого была написана эта история.
– А что во мне такого?
– Ты можешь найти правильный ответ: жить этим героям или нет.
– Я…
Мира посерьезнела.
Ее не торопили. Терпеливо ждали, зная, что ответ девушки будет единственно верным.
– Да, – прошептала наконец Мира. – Даже с болью и страданиями, но пусть эта сказка оживет!
«Иногда кто-то рассказывает историю, а потом она оживает. Ее герои сходят со страниц и живут своей жизнью, пытаясь изменить мир вокруг. А иногда даже целую вселенную.
У кого-то это получается. А у кого-то нет. Для кого-то сказка остается жестокой и некрасивой историей, а кто-то находит в ней что-то для себя. Все зависит от слушателя, для которого она создавалась.
И кто знает, может быть, однажды оживет другая сказка. Другие герои шагнут с ее страниц, чтобы переписать историю.
Изменить можно все. Главное – только выбрать, что менять… и в какой момент времени.
И тогда ветер дернет игриво за край нежно-розового платья, сорвет с золотистых волос шляпку и пронесет ее по аллее – всплеснув руками, за шляпкой бросится девушка с небесно-голубыми глазами.
И история начнется заново. Пока кто-то не скажет: «Нет», и герои сказки не останутся лишь тенью на выцветших страницах».
Маленькая, ничем не примечательная тетрадь лежала в Проклятой библиотеке Тайного города.
Когда в библиотеке никого не оставалось, забытая кем-то ручка поднималась вверх и начинала записывать в тетради строчки.
Если бы ее открыл случайный человек, то увидел бы он, пожалуй, очень странные слова:
«Слушатели бывают разные. Кто-то начинает слушать историю с самого ее начала, с того момента, когда герои только-только пытаются вырваться со страниц рукописи. Кто-то случайно попадает на самый конец. Другие подключаются где-то в середине.
Иногда второстепенные герои тоже становятся героями какой-то новой истории. А иногда они предаются забвению, и уже никто не помнит о том, что они когда-то существовали.
Для тех, кто помнит, история раскрывает свои многочисленные миры…»
Тайган сидел на диване. Уна лежала рядом, устроившись головой на его коленях. Дракон задумчиво перебирал пряди шелковистых волос девушки.
– Уна…
– Да? – Дочь демиурга подняла голову.
– Что будем делать? Перед началом нового учебного года у нас проблемы с преподавателями. Леди Янигда уволилась. И нет ничего, что может вернуть ее обратно.
– Да, – кивнула Уна, – она уже не вернется. Но… нам и не надо.
– Почему?
– Тень леди согласилась нам помочь. Обряд придется провести немного по-другому, но все получится.
– Ты знаешь, почему она исчезла? – спросил тихо Тайган.
– По той же причине, по которой мастер Аден пьет третий месяц… Из-за нашей звезды. – Уна замолчала, беря себя в руки. Боль до сих пор не отступила. Хотя и немного притупилась, но душевная рана словно кровоточила при случайных взглядах на памятные места.
– Ясно. И… куда она отправилась?
– Домой. Обратно. Наги остались теперь одни на всей планете. Говорят, там у них какие-то проблемы. Появился новый народ, претендующий на их земли. А наги уступать не думают.
– Что же, тогда Янигда отправилась туда очень вовремя, – сказал директор академии.
– Верно, – кивнула Уна. – Ее военный талант теперь пригодится ее народу.
– А Кио…
– Кио скоро придет в себя.
– И как же это произойдет?
– К нему в дверь постучится новая ученица, по обмену. Прижмет к голове лисьи ушки и скажет, что ее просили передать ему особое письмо.
– Что же там будет написано? – удивился Тайган.
– Весточка из прошлого. От Леи… – Уна прикусила губу. – Несколько лет назад, курсе на четвертом, кажется, они были на планете оборотней. И эту девочку наша непутевая демонесса лично пригласила в академию, разглядев у нее очень уникальный и интересный дар. Плохо только то, что теперь у нас будет не Академия теней, а стражей. Аня, кстати, дала свое согласие стать преподавателем у нас.
– А остальные тени?
– Интессо сказал, что ноги его в академии не будет. Он до сих пор очень переживает. Считает, что если бы Маво или он сам были бы рядом с Леей, то она осталась бы жива. Впрочем, это он так себя успокаивает. Кому, как не бывшему эмиссару, знать, как заканчиваются истории, в которых ведущие роли у высших сил.
– А Судьба и ТерАль? Они больше ни разу не появились в академии.
– И не появятся. После того, как… демиург нашей вселенной плакала на крыше, ей сюда лучше не приходить. Академия будет резонировать из-за ее силы еще сильнее, чем раньше. К тому же им сейчас совершенно не до нас… Отражение вселенной готово, полным ходом идет переселение народов. И вообще у них теперь авральный режим на ближайшие пять-десять тысяч лет. У нас, кстати, тоже.
– Тоже?
– Да. Академия же будет выпускать стражей для коридора, прослойки между вселенными. Чтобы не нарушался порядок, чтобы все было ровно и устойчиво… – Уна вздохнула. – Я бы не хотела, чтобы наша звезда оказалась втянута во все это… Так что, может быть, такой конец не такой уж и плохой?
Тайган покачал головой:
– А вот теперь ты пытаешься успокоить уже себя.
– Да… – по щекам девушки потекли слезы, – мне так больно…
Дракон поднял Уну, прижал ее к себе, девушка обняла его за шею и горько разрыдалась.
– Все хорошо, все обязательно будет хорошо, – прошептал дракон.
Успокоилась Уна не скоро, но мало-помалу затихла в руках Тайгана, дыхание ее выровнялось, и девушка уснула.
Над столом дракона полыхнуло пламя, и появилась маленькая крылатая фея.
– Ну, – спросила она, – дальше что?
– А кто тебя еще интересует? – вздохнул тяжело Тайган. – Не понимаю, зачем тебе потребовалось, чтобы Уна рассказывала о некоторых из старших…
– Мне нужно, чтобы в свитке было несколько голосов, – пожала плечами феечка. – Чем их больше, тем лучше. Я тогда смогу отлично делать то, ради чего меня создали.
– И ради чего тебя создали?
– Я же говорила, донести эту историю до других.
– Можно подумать, это кому-то надо…
– Надо! – возразила задетая за живое фея. – Очень надо!
– Зачем?
– А это уже не твое дело! И не тебе решать! Рассказывай дальше ты, о ком знаешь.
– О ком знаю, значит… А в курсе ли ты, что в этом году выпустились четыре пятерки? Две из них погибли на выпускном задании в полном составе. Третья сдала экзамен на «отлично», но пока не работает. Пьют… В семьях нашей звезды порядка… воцарился траур. На Авалоне, откуда родом Нейл, траур по всей планете. Черные флаги будут висеть ровно год. Как и положено по церемониалу этого мира. Наследницами трона теперь стали обе близняшки. Родители их решили, что вместе у них больше шансов выжить, если они смогут подменять друг друга.
– Вот как. – Фея покивала. – Интересно. А семья Стара?
– Его мать пожала плечами. Сказала, что этого стоило ожидать. Такие, как Стар, еще ни разу не доживали и до пятнадцати лет.
– Злая она!
– Она ледяной вампир. Они на все это смотрят немного по-другому, – вздохнул Тайган.
– Дальше.
– Семья Вира также объявила траур. Но у них сбежала из дома Летти, родная сестра Вира, и ее сейчас пытаются найти. Дань памяти отдали, но Вир был палачом. И о нем сожалеть… Палач – это искажение природы светлых эльфов, к тому же семья надеется, что Вир поможет им снять проклятье палачей с рода. Напрасно надеются, – злобно добавил Тайган.
Фея хмыкнула:
– А тебе не кажется, что это решать не тебе?
– А я и не решал. Я просто говорю, что они надеются напрасно.
– Ясно. А Карен?
– Принцессу стихиариев оплакали в замке. Траур будет еще тринадцать дней. Потом его снимут. И все, что останется от золотоволосой принцессы, – только портрет в фамильной галерее.
– Как-то нехорошо. А… планета демонов?
– Никто не смог туда попасть, – вздохнул Тайган. – Но, насколько мы разглядели в Шаре всеведения, – там тоже висели траурные ленты. Тринадцать дней… потом на три дня перерыв. И еще раз. И так пять раз подряд…
– Для каждого из звезды было тринадцать траурных дней? – удивленно уточнила фея.
– Да.
– Как интересно, – покивала фея. – А как насчет жены эльфа?
– Ты знаешь, что она носительница сути Некромикона?
– Конечно.
– Ари уволилась из библиотеки. Исчезла из Тайного города. А поскольку она носительница сути этой книги, найти ее невозможно…
– Вот как… – Фея задумалась. – Мы никого не забыли?
– Откуда же я знаю?
– А как насчет вас?
– А что с нами?
– Ты и Уна. Что с вами будет дальше?
– Свадьба, – улыбнулся едва уловимо дракон. – Не сейчас. Уна пока слишком расстроена тем, что ничего не смогла сделать. Но со временем рана в ее сердце немного заживет. И тогда она станет моей женой.
– А она согласится? Вдруг к этому моменту ты ее разлюбишь? Или она тебя?
– Драконы однолюбы, – улыбнулся Тайган уже открытее. – Я не полюблю другую. И не отпущу ее. Она мое сокровище. Самое драгоценное, что у меня есть.
– Красиво сказано, – вздохнула фея. – Но… ладно. Теперь что с академией будет?
– А что? Будем работать в обычном режиме. Вводить новые дисциплины, новые правила.
– Ладно. Все понятно. Я полечу дальше. Есть еще те, кого я не успела спросить.
– Удачи, – вздохнул Тайган.
И крылатая девочка исчезла.
Дракон улыбнулся ей вслед, поцеловал свою будущую жену в висок и разжал кулак. На его ладони лежал маленький клочок бумаги с неровными строчками, словно писали второпях, – но это было самым лучшим подарком, который только можно придумать.
Оставалось только правильно распорядиться своей силой…
