Глава 7
ОБМЕН УДАРАМИ

Ангир не изменил обыкновению выдвигаться под прикрытием ночной темноты и на этот раз. На востоке только появилось розовое сияние зари, когда белоснежный жеребец князя ступил на мост через Яр.

Хорст дремал в седле и не обратил внимания на стоящего у самой кромки западного берега человека, но несколько воинов передового дозора повернули к нему коней.

– Это всего лишь служитель, господин, – доложил вернувшийся дружинник. – Похоже, тот самый, знаменитый…

О теархе одного из крупнейших храмов Карни, пять лет назад оставившем святилище и переселившемся в лес, в собственноручно вырытую землянку, говорили много. Одни считали его безумцем, другие – Порядочным, но все сходились в одном, что странностей в нем на пятерых.

– Что ему нужно? – хмуро поинтересовался князь.

– Он говорит, что у него есть дело к одному из людей твоей свиты.

Хорст ощутил странную, ни на чем не основанную уверенность в том, что речь идет о нем. Вгляделся в сумрак, пытаясь рассмотреть бывшего теарха получше. На мгновение показалось, что от того исходит мягкое сияние.

– И к кому?

– У меня слово к тому, кто известен как Хорст Вихор из Линорана. – Зычный голос заставил коней вздрогнуть, а зевающих редаров прислушаться.

Хорст толкнул коня пятками в бока, и тот послушно зашагал туда, где в полутьме белело одеяние служителя.

– Ты тщишься изобразить силу Порядка! – продолжал лететь над рекой голос такой мощный, что его было слышно, должно быть, и в самом городе. – Пытаешься использовать ее! Смотри, как бы он не покарал тебя и не сверг с высот твоей гордыни…

Фигура служителя дрожала, точно отражение в воде, а сияние то появлялось, то пропадало. Хорст остановился, не доезжая пары шагов, и сказал негромко:

– Неужели ты и вправду думаешь что я, прошедший через горнило Хаоса, испугаюсь силы Порядка?

– Что сила Хаоса рядом с мощью Порядка? Ты… – служитель замолчал, глаза его вспыхнули, а через мгновение он оказался рядом, едва не касаясь стремени. Момента перемещения Хорст не уловил, расстояние в несколько размахов высокий человек в белой одежде преодолел незаметно для глаз.

Взгляд был странный, не гневный или злобный, а спокойный и немного растерянный.

– Да, ты не испугаешься, – сказал служитель после паузы, тишину в которой нарушал только шум ветра и плеск воды. – И ты не изображаешь силу Порядка!

– Что ты имеешь в виду? – спросил Хорст, но служитель отвернулся и зашагал прочь. – Куда ты? Подожди!

– Эй, маг, поехали! – Зычный голос князя прозвучал слабо, будто издалека. – Я тебя ждать не стану!

Служитель шагал вроде бы неторопливо, но удалялся со скоростью плывущего на всех парусах корабля.

– Сожри меня Хаос! – пробурчал Хорст и повернул коня. Душу тревожило четкое осознание того, что он только что упустил нечто важное. От неспособности понять, что именно, хотелось выть.

Солнце палило вовсю, и от колонны всадников, двигающейся по лесной дороге, конским потом воняло, наверное, на размах. Небо казалось отдраенной до синего блеска раскаленной сковородкой, ветер спасался от жары где-то на горных вершинах, и даже пташки в кронах чирикали лениво, без души.

Лица у воинов были распаренные, красные, но князь не разрешил снять даже шлемов, позволил только обвязать их кусками белой ткани. Пехоте, под командой ре Нерни топающей многими ходами позади, наверняка приходилось еще хуже.

– Эх, искупаться бы, – сказала Илна, когда между деревьев блеснуло серебристое зеркало озера. Темной зубчатой стеной казался лес на дальнем берегу, по воде неторопливо двигалась лодка.

– Да, было бы неплохо, клянусь Владыкой-Порядком, – согласился Хорст, вытирая лицо рукавом. – Хотя, похоже, придется с этим подождать. Вон дозорный как несется…

Навстречу во весь опор мчался всадник, судя по всему, один из дружинников передового разъезда. Видно было, как бьющие по дороге копыта поднимают облачка пыли.

– Что такое? – рявкнул оживившийся Ангир.

– Войско впереди, господин! – ответил дозорный, останавливая коня. – Тысячи полторы, большей частью конные, хотя есть и пехота…

– Кто бы это мог быть? – Князь не показал, что встревожен, хотя было ясно – стычки на второй день после выезда из Кар ни он не ждал. – До земель Вестарона еще далеко…

– Может быть, наследник Савтин уцелел и собрал войско? – предположил один из карнийских редаров.

– Сомневаюсь! – Ангир покачал головой. – В любом случае готовимся к бою и вперед!

От головы до хвоста колонны прошел шорох и металлический лязг. Воины снимали с седельных крюков щиты, оруженосцы спешили подать редарам длинные тяжелые копья, дружинники обнажали мечи.

– А ты чего не вооружаешься? – Илна бросила на оставшегося неподвижным Хорста удивленный взгляд.

– Я уверен, что битвы не будет, – ответил он.

– Это еще почему?

– Увидишь.

Князь махнул рукой, и ощетинившаяся оружием колонна двинулась. Дорога сделала поворот, за ним открылась неглубокая ложбина с бегущим по дну ручьем. Еще дальше виднелось поле, большая деревня и рядом с ней – шатры воинского лагеря.

Около самого большого, из золотистой ткани, вилось множество знамен, и выше всех поднималось зеленое, с белым конем. Видно было, как бегают между шатров люди, воины спешно садятся в седла.

– За ложбиной – строимся! – рявкнул князь и пришпорил коня.

Мелкий ручей пересекли с шумом и плеском, даже не намочив сапог. Затрещали сминаемые всадниками прибрежные кусты, тенистая ложбина осталась позади, а на плечи и спину вновь обрушилось неистовое солнце.

Оказавшись на ровном месте, войско начало перестраиваться. Редары с копьями и в тяжелых доспехах образовали клин, дружинники сгрудились позади. Хорста и Илну оттеснили в сторону.

Ангир медлил с атакой, чего-то выжидая, и, как скоро выяснилось, не зря. Всякая суета между шатров прекратилась, и на дорогу выехал одинокий всадник. Доспехи и шлем его нестерпимо сверкали на солнце, и казалось, что всадник охвачен огнем.

Хорст глядел на него и не мог удержаться от улыбки.

– Чему ты радуешься? – спросила Илна.

– Когда-то этот человек чуть не сжег меня на костре, – ответил Хорст. – А теперь я волен в его жизни и смерти.

Он пришпорил коня и медленно двинулся вперед, туда, где Ангир выехал из строя.

– Господин, – сказал редар, останавливаясь и снимая с головы шлем, – тебе незачем строить войско в боевой порядок. Мы ждем тебя тут не для битвы!

– А для чего?

Я, Кавнлирре Милот, и все, кто со мной, намерены присоединиться к тебе! Лучшие из благородных, сражавшиеся против тирании прежнего князя, готовы служить освободителю!

Глаза ре Милота, наткнувшись на Хорста, наполнились страхом, а загорелое лицо побелело.

– Хорошо, вы принесете присягу сегодня же. – Ангир словно и не заметил произошедшей с собеседником перемены. – Дальше мы двинемся вместе. Много ли у тебя в войске пехоты?

Хорст на мгновение смежил веки, почувствовал кипящий в сердце одной из фигур ужас и мягким дуновением загасил его, точно выплеснул в костер ведро воды.

Когда ре Милот ответил князю, то голос его звучал вполне нормально:

– Тысяча наберется.

– Их придется оставить тут, чтобы они дождались ре Нерни и двигались вместе с ним. Кому ты можешь доверить командование?

Дальнейший разговор Хорста не интересовал, и поэтому он развернул коня и поехал к тому месту, где оставил Илну.

Илна отвалилась в сторону, тяжело и прерывисто дыша, и Хорст ощутил, как обнаженное тело охватывает приятное расслабление. Сведенные многодневной скачкой мускулы немного размякли.

Облизал верхнюю губу, соленую от выступившего пота, и тут же ощутил, как его выдергивает куда-то вверх. Не успел выругаться, как оказался в густом тумане.

Несколькими размахами дальше лежала дорога, и по ней с нереальной для обычного мира медлительностью ползло несколько телег. Видно было, как колышутся лошадиные хвосты на ветру.

Глаза людей в телегах полнил испуг, а потные руки сжимали оружие.

«Что я тут делаю?» – с раздражением подумал Хорст, и тут же из тумана выступили стоящие вокруг телег люди. Оборванные, но в кольчугах, с темными от солнца лицами и бешеными глазами, они могли быть только разбойниками.

И в этот же момент Хорст разглядел на одной из телег кудлатого купца. Амулет в виде ужиной головы сверкал даже сквозь одежду, притягивая взгляд мага, точно сахар – пчел.

Воспоминания заставили Хорста содрогнуться. Когда-то он сам, только что получивший цацку от Тихого Мага, стоял на лесной дороге под прицелом разбойничьих луков.

Витальф Вестаронский защитил тогда свою фигуру.

То же самое, похоже, предстояло сделать и Хорсту. Мгновение он смотрел на зависшую в воздухе муху, на застывшую с поднятым копытом лошадь, на то, как невидимое солнце играет на поднятых клинках, а потом позволил магии зашевелиться в себе.

Наверняка там, где-то в лесах восточнее Карни, где двигался по дороге купеческий обоз, среди солнечного дня наступил туманный сумрак. Хорст видел, как на разбойничьих лицах проступает ошеломление, как руки начинают шарить вокруг, чтобы уцепиться хоть за что-то…

А затем мир лопнул. Хорст почти слышал треск, с которым раскрылись три вертикальные щели. Вывалившиеся из них существа для мага были всего лишь клубками тьмы, пришедшей из-за грани мира, но люди наверняка видели их как жутких чудовищ.

Магу показалось, что он замечает иззубренные жвала, длинные клешни и округлые панцири, но видение тут же пропало. Вихри из мрака двигались бесшумно, скользя от человека к человеку.

Брызгала кровь, в стороны летели оторванные конечности, искореженные тела падали наземь.

А потом все закончилось. Черные щели закрылись с протяжным всхлипом, от разбойников остались только трупы, и за мгновение до того, как туман втянул его, Хорст успел расслышать вопль, полный ужаса и радости.

А бывший сапожник очутился там, откуда его так бесцеремонно вытащили – на лесной поляне чуть в стороне от воинского лагеря. Под спиной ощущалась шершавая попона, вверху на фоне темнеющего неба качались ветки, кровожадно жужжали комары.

– Тебе хорошо? – спросила Илна, благополучно не заметившая, что Хорст куда-то пропадал.

– Лучше всех, – ответил он, с грустью думая, что скорее мир перевернется, чем женщины перестанут задавать в одних и тех же ситуациях одинаковые вопросы.

От расположенной южнее березовой рощи донеслась мелодичная трель, потом еще одна. После паузы соловей решил, что прочистил горло и защелкал, засвистел во всю мощь.

Каркавшая где-то около самого лагеря ворона стыдливо умолкла.

Грохотало так, словно по крыше неба колотила кулачищами орда разгневанных великанов. Молнии казались бы ослепительными, если бы не приглушающая их стена дождя.

Хорст ощущал, что промок не то что с головы до ног, а до самых внутренностей.

– Клянусь Владыкой-Порядком, надо бы остановиться, – пробурчал он, когда конь поскользнулся и едва не брякнулся вместе с всадником. – А то так мы далеко не уедем!

Та же мысль, судя по всему, посетила и князя. Он резко взмахнул рукой и гаркнул, заставив гром на мгновение примолкнуть:

– На следующем подходящем месте встаем!

Но дорога, точно издеваясь, продолжала тянуться среди густого леса, и мохнатые темные ели, выстроившиеся по обочинам, выглядели не гостеприимнее змеиной норы.

Годное для стоянки место показалось, когда гроза потеряла силу, а в облаках появились просветы.

– Лучше поздно, чем никогда, – бодро сказала Илна и хлюпнула носом.

Редары спрыгивали с коней, выжимали плащи. Когда проглянуло солнце, то от мокрой одежды повалил пар, создавая впечатление, что люди дымятся.

– Ладно, на сегодня хватит, клянусь щитом Порядочного Отольфа, – сказал Ангир, когда кто-то из его свиты громогласно чихнул. – Разбивайте лагерь!

Забегали, засуетились дружинники и оруженосцы, из леса донесся стук топоров, и вскоре по всей поляне загорелись костры. На вырубленных в ближнем орешнике шестах воины развесили сырую одежду, многие остались голыми по пояс, а некоторые – в одних подштанниках.

Хорст со своим маленьким отрядом расположился у самого края зарослей. Привязанные рядом кони захрустели травой, повешенный над костром котелок забулькал, распространяя аромат кулеша, а Илна и Радульф взялись играть в хнефатафл.

Доску и фигуры из китовой кости и черного дерева Хорст нашел во время разграбления Мардида, случившегося три дня назад.

А если я башню сюда двину, язви тебя в печенку? – бурчал десятник, оглаживая седые усы. – Что скажешь, госпожа?

– А мы ее копейщиком, копейщиком! – отвечала девушка, – Что, съел? Хаха!

За игрой наблюдали все, даже дружинник, следивший за кулешом, то и дело переставал мешать ложкой в котелке и тянул шею, надеясь разглядеть, что делается на доске.

– Да… – Радульф почесал затылок. – Уела ты меня, госпожа… А ну следи за едой! Подгорит!

Кашеваривший дружинник вздрогнул и повернулся к котелку, один из коней поднял голову и недовольно всхрапнул. Хорст подумал, что животное чем-то обеспокоено…

Сделал движение подняться. Уха коснулось негромкое жужжание и в то место, где маг только что сидел, воткнулся кинжал.

– Наземь! – рявкнул Радульф, оказавшись на ногах, в руках вскочившей Илны блеснул обнаженный меч.

Кашевар с застывшим удивленным лицом упал назад, еще один кинжал торчал в его шее, брызнувшая в костер кровь заставила пламя зашипеть. Хорст отскочил, пригнулся, судорожно вспоминая, где оставил меч.

Качнулась большая ветвь, осыпая с листьев оставшиеся после дождя капли, и из леса бесшумно появился человек, за ним еще один.

Они двигались с такой скоростью, что Хорст вспомнил редаров Ордена, а головы у обоих оказались замотаны чем-то черным так, чтобы нельзя было разглядеть лиц.

– Язви их в печень, – прокряхтел Радульф и как-то быстро оказался между нападающими и Хорстом.

Звякнули, соприкоснувшись, клинки.

Еще один дружинник сунулся в схватку, но тут же получил удар в лицо и повалился наземь, хрипя и истекая кровью. Радульф успешно отразил очередную атаку, и тут ему на помощь пришла Илна.

– Там еще один! – Голос Радульфа звучал напряженно. – Найдите его! Господин, на землю!

Двое уцелевших охранников рванулись в лес, еще один, в кольчуге, прикрыл Хорста. К месту схватки бежали воины от других костров, слышались яростные крики.

Для явившихся из леса чужаков все было проиграно. Их шанс заключался во внезапности, но они его потеряли и не могли этого не понимать. Тем не менее убийцы даже не попытались обратиться в бегство.

– Окружай! – командовал Радульф. – Живыми брать! Живыми!

Один из нападавших завизжал и прыгнул вперед, просто наткнув себя на клинки Илны и Радульфа, а второй крикнул что-то гортанное и вонзил меч себе под подбородок.

– Крепкие, твари, – сказал десятник, опускаясь на корточки около одного из тел. – Похоже, что я знаю, кто они такие…

Ветви зашелестели, Илна вскинула меч, но это оказались всего лишь отправленные в лес дружинники.

– Ушел, гад, – сообщил один из них, тяжело дыша. – Только мы его и видели!

– Ладно, странно было бы, поймай вы его, – мрачно буркнул Радульф и повернулся к столпившимся вокруг костра воинам, – Расходитесь, чего собрались? С телами сами управимся, не впервой…

Дружинники, оруженосцы и редары, возбужденно гомоня, повалили в стороны.

– Как же ты их не почуял? – спросила Илна, засовывая обтертый от крови меч в ножны.

– Не знаю. – Хорст повторил движение десятника, опустившись на корточки перед одним из нападавших.

Выглядел тот совершенно неприметно.

Самая простая одежда, крепкая и добротная, вроде той, что носят мастеровые, обыкновенное лицо, на поясе длинные ножны для меча и рядом – короткие, под кинжал. Сапоги из мягкой кожи, позволяющие двигаться бесшумно, мешочек с огнивом.

Ничего такого, что могло выдать, откуда пришел этот человек.

Но мага удивило другое – на шее трупа, помимо шнурка с кубиком из серого камня, не было ничего.

– Вот и ответ, – пробормотал он, понимая, что и у другого не окажется серебряной цепочки с украшением в виде звериной головы. – Так что ты там говорил насчет этих типов, Радульф?

Десятник, стоящий около одного из погибших воинов, повернул голову.

– Это убийцы, работающие за деньги, – сообщил, он. – Говорят, что их общины есть во всех крупных городах и что обратиться к ним может любой достаточно богатый человек…

– Ясно. – Хорст поднялся. Теперь он понимал, почему не ощутил опасности до самого последнего момента. Те, кто пытался его убить, не имели никакого отношения к магии, не являлись фигурами другого колдуна, поэтому против них он располагал лишь чувствами обычного человека.

– Вы закончили с ними, господин? – спросил Радульф. – Тогда мы оттащим их в лес и закопаем.

– Хороните пока своих, – ответил Хорст. – Этих чуть позже.

– Что ты собираешься делать? – поинтересовалась Илна.

– Ничего особенного. Не мешай.

– Ах, не мешай? – прошипела девушка и, взглянув на ее перекосившееся от гнева лицо, Хорст невольно отшатнулся. – Я помогаю тебе во всем, делю с тобой постель и спасаю жизнь, а ты используешь меня, точно половую тряпку, а когда я не нужна, отшвыриваешь?

Дружинники не смотрели в их сторону, но ясно было, что уши их под шлемами вытягиваются, чтобы уловить каждое слово.

– Тише ты, клянусь Владыкой-Порядком. – Хорст выставил перед собой ладони, словно защищаясь. – Что ты от меня хочешь?

Хуже всего было то, что бывший сапожник ощущал правоту девушки, а в один момент почувствовал, что щеки чуть заметно пощипывает. С некоторым удивлением понял, что охвачен стыдом.

Последний раз Хорст краснел очень давно.

– Чего я хочу? – Глаза Илны пылали, грудь вздымалась, волосы разметались по плечам, и выглядела она точно готовая к броску рысь. – Чтобы ты, наконец, начал учить меня магии!

– Я же объяснял тебе… – начал Хорст, но тут же понял, что разумные доводы в этот момент не подействуют. – Хорошо, иди сюда. Я хотел кое-что сделать и позволю тебе на это посмотреть.

Девушка глянула на него подозрительно.

– Что именно ты хочешь сделать?

– Допросить трупы. – Маг ухмыльнулся и взял ее за руку.

Илна вздрогнула и кинула взгляд вверх – показалось, что на солнце наползла туча. Но вместо светила на небосклоне висело что-то черно-желтое, похожее на мешок со слизью, а над землей клубился непонятно откуда взявшийся туман, белесый, как налет на губах.

– Где это мы? – Звук собственного голоса показался чужим и странным. – Куда все делись?

Кроме них двоих и валяющихся на земле трупов, никого видно не было, хотя лес, речушка и все прочее осталось на месте.

– В книге Анитры говорилось про то, что жизнь – тонкий слой теста, раскатанный по поверхности стола, – ответил Хорст, не отпуская ее руки. – Так вот, я думаю, что это тот самый стол, основа для нашего мира, его изнанка. Вход сюда разрешен только магам и тем, кого они приведут…

Белесый туман клубился в полном безмолвии, откуда-то издалека доносилось тонкое печальное завывание, и Илне стало жутко.

– Что ты будешь с ними делать? – спросила она.

– Увидишь. – Глаза мага на мгновение превратились в два клубка желтого огня.

Лежащий ближе труп с торчащим из горла клинком вздрогнул и начал подниматься. В тишине было слышно, как трещат суставы, как хлюпает что-то внутри тела.

Илна вздрогнула и с трудом подавила желание отскочить.

Труп встал, медленно поднялись веки, обнажив тусклый, невыразительный взгляд.

– Кто вас нанял? – спросил Хорст.

– Я не знаю, – говорил убитый медленно, с явным трудом, – он не назвался.

В них все меньше и меньше жизни, – пояснил маг, предвосхищая вопрос девушки, – через какое-то время ничто не заставит убитых двигаться и говорить… Ты хотя бы видел нанимателя?

Труп дернулся, точно его одолел приступ рвоты, и распахнул рот, откуда медленно полилось нечто напоминающее разжиженную смолу. Она не дотекала до земли, а повисла в воздухе, образовав черное облако.

Илну уже просто корежило от отвращения.

Черное облако протаяло в середине, став чем-то вроде овального окна. За ним виднелась самая обычная комната из тех, каких сотни на постоялых дворах – лежак у стены, колченогие стулья, свечка на одном из них.

Ее свет освещал сидящего мужчину, падал на широкое лицо, медную бороду, в которой двигались полные губы. Слов слышно не было, потом мужчина пошевелился, и под воротом кафтана что-то блеснуло.

Илна ощутила, как вздрогнула рука Хорста.

– Достаточно, – сказал маг.

– Уррр… – труп с отвратительным хлюпаньем всосал смолу в себя, пошатнулся и рухнул. Стоило ему коснуться земли, как плоть начала с чудовищной скоростью разлагаться.

Через мгновение перед ними лежал голый, точно обглоданный костяк.

– Что это с ним? – спросила Илна, сдерживая вознамерившиеся застучать зубы. – И что, ты узнал того бородача?

– Вопросов в тебе на пятерых, – со смешком отозвался Хорст. – Но раз уж я с тобой связался, придется отвечать. Я взял из тела остатки жизни, и смерть тут же забрала его себе. Бородатого я вижу первый раз, зато символ на его шее мне известен – волчья голова… Таким знаком метит фигуры Нисти Стагорнский.

– Так это он нанял убийц?

– Да, и это мне не нравится. Похоже, мои противники поняли, что меня не одолеть привычными средствами, и решили обратиться к тому, что не входит в арсенал Вечной Игры…

Издалека донеслось что-то похожее на могучий вздох, и Илна ощутила, что падает. Крепче вцепилась в руку Хорста и… отпустила ее, поняв, что они стоят у костра, а до ушей доносится шум воинского лагеря.

– Ух ты, что это с телом-то, язви его в печень? – Подошедший Радульф глянул на скелет и принялся озадаченно чесать затылок.

– Закопайте то, что осталось, – велел Хорст.

Откуда-то из-за спин дружинников, тащивших труп, вынырнул молодой редар из княжеской свиты.

– Господин князь желает видеть господина мага, – сказал он, настороженно поглядывая на скелет. – И слышать объяснения по поводу того, что произошло.

– Хорошо, я иду. – Хорст кивнул и, повернувшись к Илне, спросил вполголоса: – Ты все еще хочешь учиться магии?

– Не знаю… – совершенно искренне ответила девушка. – Не знаю…

– Вот и отлично. – Он хмыкнул. – Давай я лучше научу тебя тачать сапоги!

Илна глядела ему в спину и не знала, что делать – то ли успокоиться и забыть, то ли продолжать злиться. Сердце билось неровно, ныло натруженное во время короткой схватки предплечье.

Дорогу преграждала река. Неширокая и прозрачная, она текла на северо-запад, а на другой стороне, на широком поле, расположилось войско. Реяли десятки знамен, блестели под солнцем шлемы.

– Судя по гербам, тут все благородные Вестаронского княжества, – заметил Ангир так спокойно, точно речь шла не о врагах, а о редарах его собственного войска. – Я, конечно, собирался встретиться с ними, но не так быстро…

Неделя прошла с того дня, как отряды Ангира перешли границу и сожгли Мардид. Этого времени не хватило бы правителю Вестарона, чтобы собрать армию и приготовиться к битве.

А значит – готовиться к ней он начал раньше, чем узнал о вторжении.

– Отходим, господин? – предложил ре Стиги. – По численности мы уступаем, да и без пехоты будет тяжело…

Верный тактике стремительного перемещения, Ангир двигался вперед только с конницей, так что копейщики и лучники под командованием ре Нерни находились далеко позади.

Возникни у Хорста такое желание, он мог бы сказать, где именно.

– Невозможно, – покачал головой ре Милот. – Стоит князю показать слабость, как многие карнийцы решат, что им выгоднее иметь правителем далекого вестаронца…

– Так что, ты предлагаешь идти на верную смерть? – Ре Стиги повысил голос.

– Спокойнее, клянусь щитом Порядочного Отольфа! – Князь поднял руку, и оба редара тут же замолкли.

Со стороны вестаронского войска донесся мощный рев труб, и из его рядов выехал всадник на гнедом коне.

– Посланец, – пробормотал ре Стиги и сплюнул сквозь зубы.

Гнедой конь летел стремительно, реял над всадником флаг с гербом Вестаронского княжества, оставшимся еще со времен Исконной империи – черным орлом на золотом поле.

Копыта с плеском ударили по воде, в стороны полетели брызги, а посланец уже выезжал на восточный берег.

– Привет тебе, князь Ангир! – прокричал он задорно, не доехав до правителя Сар-Тони десятка шагов. – Мой господин, князь Левар, осведомляется о твоем здоровье и просит передать, что рад видеть тебя у себя в гостях, только не понимает, зачем ты взял с собой столько народа…

– Передай своему господину, что я вполне здоров, – Ангир даже движением брови не дал понять, что насмешка его задела, – и вскоре покажу ему, зачем со мной пришли сюда эти славные редары…

– Хорошо, князь, я передам слово в слово! – Посланец поднял коня на дыбы, так что стало видно брюхо с пуком волос ближе к хвосту, гневное ржание полетело в стороны.

– Эй, маг, давай отъедем с тобой, посоветуемся… – сказал Ангир, не поворачивая головы.

Хорст тронул поводья и вслед за князем двинулся прочь от войска, к самой реке.

– Ре Стиги говорит правду – вступать в бой равносильно смерти, – проговорил князь, не отрывая глаз от воды. У берега, на мелководье, стремительными тенями носились мальки, изредка мелькали крупные рыбы. – Но прав и ре Милот – я не могу отступить. Что скажешь ты, маг? Один раз ты помог, хотя многие говорят, что то видение – промысел Победителя-Порядка, так помоги еще! Как я понимаю, тебе зачем-то нужны мои победы…

– Хорошо, – ответил Хорст.

– Что хорошо? – В голосе Ангира прозвучали нотки гнева.

– Ты понимаешь, что я служу тебе не из страха и не из корысти, а преследуя свои цели. – Маг поглядел прямо в бешеные глаза князя. – Это хорошо и многое упрощает. Не знаю, на что сегодня хватит моих сил, но кое-что я попробую сделать…

– Отлично! Значит, я отдаю приказ об атаке?

– Конечно. – Хорст вздохнул. – Только…

– Что?

– Направь удар в центр и правое крыло их войска, левое атакуй просто для вида.

Ангир глянул на поле, где предстояло развернуться сражению. Речушка, преграждавшая путь, чуть дальше сворачивала и текла прямо на запад, отделяя колосящуюся пшеницу от леса.

Левое крыло вестаронского воинства упиралось в берег.

– Не понимаю, зачем это нужно, но сделаем. – И князь повернул коня.

Хорст поехал туда, где ждали его Илна и охрана во главе с Радульфом. После недавнего покушения на жизнь мага число охранников увеличили до десяти.

– Нам лучше убраться в сторону, – сказал Хорст. – Вон туда, к излучине.

– Интересно, что это за река? – спросила Илна, когда они подъехали к небольшому омуту. Лучи солнца падали отвесно и в глубине виднелись раскоряченные тени утонувших деревьев.

– Биронт, – ответил Хорст.

– Не может быть! – ахнула девушка.

Даже самые великие реки начинаются с ручейка, а отсюда до истока в горах всего несколько ходов, – сказал Хорст, слезая с седла. – Чем приставать с расспросами, лучше подержи коня.

От строящегося войска доносился лязг, топот и крики командиров, видно было, как за полем перемещаются вестаронцы. Снявшейся с места рощей казался отряд копейщиков.

– Жаркая будет сеча, – пробурчал Радульф. – Кто бы ни победил, наших немало поляжет…

Маг молчал, не двигаясь и почти не дыша. Ему предстояло показать собственную силу в самый неблагоприятный момент – в солнечный полдень, в окружении многих тысяч людей.

Бывший сапожник слышал множество баек о чародеях, но ни в одной не говорилось об их участии в битвах. Единственный раз магия стала оружием – в Битве Двадцати Магов, но тогда ее обратили не против людей.

– Снами Победитель-Порядок и Порядочный Отольф! – В голосе Ангира прозвучала грозная уверенность, а меч князя сверкнул на солнце, подобно молнии.

Конница двинулась с потрясшим землю гулом. Биронт, разом принявший в себя сотни всадников, вспенился, забурлил и вышел из берегов.

Где-то позади вестаронской армии пронзительно завыли трубы, а затем донесся звонкий грохот, будто тысячи воинов одновременно ударили рукоятями мечей о щиты.

Насколько Хорст хоть что-то понимал, молодой князь разделил войско на несколько отрядов, каждому назначив особую цель для атаки. Редары, пригнувшись к лошадиным шеям и прикрывшись щитами, неслись вперед.

Навстречу им взвилась туча стрел. Кое-кто вылетел из седла, но железной, ощетинившейся копьями лавины это не остановило. Она рывком проскочила через поле, и два войска столкнулись с заставившим мир содрогнуться лязгом, напомнившим шум падения железной башни.

Место сражения потонуло в туче желтой пыли.

– Ты мне скажи, когда они настолько увязнут в драке, что не смогут из нее выйти, – проговорил Хорст.

– Хорошо, – несколько удивленно ответила Илна.

Клубы пыли ветром относило в сторону, но маг все равно ничего не мог разглядеть, кроме сотен мельтешащих людей. Кто-то падал, кто-то наступал, ржали кони, реяли над отрядами знамена, где с черным орлом, где с еловой ветвью или конем ре Милота… Схватка казалась ожившим Хаосом.

– Вот теперь, – проговорила девушка.

– Держите лошадей крепче. – Хорст вздохнул и закрыл глаза. Сосредоточился, позволил знакомому щекочущему ощущению поползти от грудины вверх и вниз, и принялся одну за другой открывать «щели» в плоти мира.

– Язви меня в печень! – пробормотал Радульф, когда от реки пополз густой туман.

Илна осенила себя знаком Куба.

Лошади захрапели, одновременно дернулись, и через мгновение стало ясно почему. В тихом доселе Биронте плеснула вода, и из реки на берег полезли чешуйчатые существа, напоминающие дикую помесь паука, летучей мыши и исполинской ящерицы.

Ядовитое шипение на мгновение перекрыло грохот сражения.

Не тратя времени на то, чтобы оглядеться, чудовища обрушились на левый фланг вестаронской армии. Илна видела, как одно из них с легкостью откусило человеку голову, о брюхо другого сломалось тяжелое копье, способное пробивать щиты и доспехи.

Надо отдать вестаронцам должное – они не побежали сразу, а перестроились и попытались отразить эту атаку. Но вышедшие из реки твари лезли вперед, не обращая внимания на раны, кровь лилась потоками, а крики боли и ужаса звучали не переставая.

– Что же это такое, во имя Владыки-Порядка? – пробормотал один из дружинников.

– Магия, дурья твоя башка, – ответил Радульф, в голосе которого страх чувствовался даже сквозь браваду. – Эй, господин, они же наших жрать начинают! Пора отводить!

– И нечего так орать, – отозвался все еще стоящий с закрытыми глазами Хорст, – я все прекрасно слышу…

Голос мага звучал глухо, точно он сдерживал боль, а лицо было белым, словно маска из мрамора.

Глубокий чавкающий звук родился, как показалось, где-то в недрах земли. Чешуйчатые твари остановились, точно прислушиваясь, а в следующее мгновение каждая стала столбом черного тумана.

Хорста шатнуло. Илна дернулась поддержать, помочь, но остановилась, закусив от напряжения губу.

– Вот и все, – проговорил маг, открывая глаза. – Дальше сами…

Вихри тьмы, напоминающие уродливые деревья, ползли к реке и погружались в висящий над ней полог тумана, оседали и растворялись в нем. Когда исчез последний, марево над Биронтом начало рассеиваться.

Вместе с ним куда-то сгинула пыль, поле битвы стало видно как на ладони.

– Наши одолевают, похоже, – с сомнением проговорил Радульф.

– Точно! – воскликнула Илна радостно. – Победа!

Княжеское знамя с орлом медленно двигалось назад, около него еще кипела отчаянная схватка. Левое крыло вестаронского воинства полегло целиком, а правое обратилось в бегство под мощным ударом Ангира.

Было видно, как дружинники нагоняют и рубят бегущих. Битва медленно сдвигалась на запад, оставляя за собой усеянное трупами поле.

– Это хорошо, – сказал Хорст. Говорить мешало пересохшее горло, во всем теле ощущалась неприятная тяжесть, а сердце билось медленно, с перебоями. – Не зря старался…

Он закашлялся, сплюнул и с удивлением ощутил, как изо рта течет что-то горько-соленое. Провел рукой по губам и вздрогнул – ладонь оказалась перепачкана красным.

Спешно вытер лицо, надеясь что никто ничего не заметил. Слышал далекое воронье карканье, еще какой-то шум, как что-то кричит Илна, как радостно вопят дружинники, но звуки эти становились все глуше.

К лицу прилила горячая волна.

Хорст сделал шаг, собираясь присесть и ополоснуть лицо такой чистой, такой прозрачной водой, но земля неожиданным образом вывернулась из-под ног.