Глава 15. Беззвучный шторм.

Вполне проходимая до сих пор тропа обрывалась на краю громадной пропасти. Внизу приглашающее торчали камни, справа виднелась белесая нитка водопада, ветер доносил его прерывистый рокот, а слева, примерно в ходе, если верить глазам, темнела осыпь.

– Направо пойдешь – водой смоет, прямо пойдешь – в лепешку расшибешься, – напевно произнесла Илна, подражая сказителю, – налево пойдешь…

– Рога наставишь, – брякнул Альфи, и девушка удивленно посмотрела на него.

– Это шутка такая, – несколько смущенно пояснил наемник. – Она означает, что если мужчина…

– Судя по всему, мы пойдем именно налево, – поспешил вмешаться Хорст. – По карнизу доберемся до осыпи, а там попробуем спуститься.

План, если честно, выглядел не очень, но лучшего не предложил бы и величайший из мудрецов Полуострова, окажись он здесь. Веревок, чтобы спуститься с обрыва, у путешественников не имелось, а пересечь водопад Хорст рискнул бы только, будь он в полной магической силе.

– Попробуем, видит Творец-Порядок, – с сомнением проговорил брат Ласти. – Но что-то мне это не нравится…

– Не бойся, служитель, – сказал Альфи преувеличенно бодрым голосом. – После всего, что прошли, неужели мы тут остановимся?

– Не остановимся, – сказал Хорст, осторожно вступая на узкий карниз, тянущийся вдоль пропасти.

Идти по нему оказалось не сложнее, чем по городской улице, главное – не смотреть вправо, в пустоту, а только влево, на проплывающую мимо каменную стену.

Хорст шел без особой спешки, слышал за спиной легкие шаги Илны и сопение Альфи.

– Вот и все, – сказал бывший сапожник, когда под ногами захрустели камни.

Осыпь простиралась далеко вниз и казалась застывшей рекой из сотен валунов цвета мышиной шерсти. Большие камни торчали из скопления маленьких, точно волны, кое-где выпирали уступы скал.

Хорст сделал первый шаг, переступил с одного валуна на другой. Услышал, как под ногой что-то с хрустом сдвинулось, и торопливо прыгнул дальше, на следующий камень.

Восстановил равновесие и сделал новый шаг. Тело быстро вошло в ритм спуска, рассудок послушно замолк, предоставив глазам выбирать, куда двигаться дальше, а ногам – переступать с булыжника на булыжник.

Когда очередной камень поехал под ногами, Хорст даже не успел испугаться. Легко перескочил на соседний, и на несколько мгновений замер, приводя в норму сбившееся дыхание.

Илна приостановилась, глянула с тревогой, но бывший сапожник успокаивающе махнул рукой, и дочь редара зашагала дальше. Протопал мимо Альфи, сосредоточенный и угрюмый.

Хорст осторожно двинулся следом.

Когда сверху донесся раскатистый грохот, бывший сапожник не сразу осознал, что именно происходит. Обернулся и в изумлении уставился на поднявшееся к небесам облако серой пыли.

– Обвал! – крик Илны хлестнул по ушам. – Бежим!

Хорст вздрогнул и бросился вниз, к торчащей из осыпи скале, за которой можно укрыться. Масса камней под ногами зашевелилась, как очнувшееся от дремоты живое существо.

Каждый судорожный вдох отдавал вкусом каменной пыли, истошно вопил что-то мчащийся рядом брат Ласти, Альфи прыгал по валунам, как страдающий ожирением горный козел.

Илна первой скользнула за скалу, наемник в последний момент оглянулся, мелькнуло его белое лицо с расширенными глазами. Хорст, которому до спасения оставались считанные размахи, рванулся вперед.

Ногу повело вбок, что-то ударило в спину, и он ощутил, что падает.

Успел выставить руки, хрястнулся локтями так, что боль стегнула до самых плеч, перед лицом оказалось что-то серое, шевелящееся, гул оползня надвинулся, стал оглушающим.

Хорст попытался встать, но ушибленные руки не послушались, смог лишь перевернуться на бок. Накативший камень саданул бывшего сапожника по ноге, другой зацепил спину.

«Неужели все?» – сил не осталось даже на то, чтобы бояться.

Чьи-то руки подхватили за ворот, затрещала ткань, Хорст ощутил, что его поднимают, а затем полетел. Успел разглядеть застывшего на месте брата Ласти, блестящее от пота лицо служителя, а затем с такой силой ударился обо что-то твердое, что захрустели ребра.

Все померкло перед глазами, голова загудела.

Подняв веки в следующее мгновение, как ему показалось, Хорст понял, что лежит на чем-то бугристом, и что его сильно бьют по щекам.

– Хватит, во имя Владыки-Порядка, – прохрипел он, открывая глаза.

– Очнулся, – облегчение появилось в темных глазах Илны, и девушка опустила руку. – Ты хоть цел?

– Да, – избитое тело ныло от пяток до макушки, но руки с ногами, судя по всему, остались целыми. – А что с ним… с братом Ласти?

– Плохо, – Илна отвела взгляд, – он не успел… отбросил тебя, сам прыгнул. Но несколько камней достали его…

– Где? – приложив невероятное усилие, Хорст ухитрился сесть.

Брат Ласти лежал неподалеку, над ним склонился Альфи. Бока служителя бешено вздымались, а хриплое, тяжелое сипение красноречиво говорило, с каким трудом ему дается каждый вздох.

– Он зовет вас, господин, – мрачный, как грозовая туча, наемник повернулся, во взгляде его мелькнуло что-то, похожее на укор.

– Меня? – Хорст поднялся, на дрожащих ногах двинулся к брату Ласти.

С первого взгляда бывший сапожник понял, что служителю не выжить – грудная клетка того была смята, как попавшее под колесо телеги ведро, одно плечо торчало выше другого, волосы слиплись от крови.

Хорст сжал зубы до хруста в челюстях, ощущая, как в груди ворочается нечто горячее, тяжелое, колючее. Попытался что-то сказать, но горло будто перехватило стальным обручем.

Брат Ласти поднял веки и под его чистым, спокойным, как летнее небо взглядом бывший сапожник вздрогнул.

– Не… вини… себя… – задвигались бледные губы, выдувая слова вместе с кровавыми пузырями. – Я… спас… хотя… должен… был… убить…

– О чем это он? – встревожилась Илна.

– Бредит, клянусь мошонкой Хаоса, – покачал головой Альфи.

– В Эрнитоне до конца не поверили, что я – Сын Порядка? – Хорст сморгнул.

– Нет… – брат Ласти улыбнулся, – ты… убедил… но мы боялись… что ты не выдержишь… сойдешь… с ума… Рехнувшийся Сын Порядка… хуже, чем… никакого… мир не вынесет… Поэтому я…

Он попытался шевельнуть рукой, гримаса боли перекосила лицо служителя. Из рукава некогда белого, а теперь серого балахона выпал короткий нож с блестящим лезвием и короткой рукоятью.

– Я… – брат Ласти дернулся, его выгнуло дугой. – Прости…

– Нет, – сказал Хорст, глядя, как стекленеет направленный в небо взгляд. – Нет! Нет!

От ударившей в живот и грудь боли перехватило дыхание, и через мгновение бывший сапожник понял, что ощущает терзания умирающего служителя, муки гибнущего тела.

Это разломившиеся на куски ребра брата Ласти все глубже вонзались в плоть, сердце захлебывалось, пытаясь толкать кровь по искалеченному телу, вопили от боли сломанные кости, и наползало черное оцепенение – предвестник смерти.

– Что с тобой? – через гул в ушах пробился обеспокоенный голос Илны. – Ты так побледнел!

– Я… – ответить Хорст не сумел.

Брат Ласти испустил последний вздох, и на бывшего сапожника точно обрушилась волна…

…он орал, пытаясь разрешиться от бремени, а ребенок разрывал ему чрево…

…он горел в огне, глотал дым, в последнем усилии пытаясь ползти…

…меч вонзался ему в живот, и булава опускалась на голову, сминая череп в кашу…

…чьи-то пальцы вцеплялись в горло, а незнакомые глаза смотрели с бешенством…

…клыки терзали плоть, а нос обонял запах шерсти и гнилого мяса …

…дерево рушилось сверху, чтобы перебить позвоночник…

… вода затекала в горло…

Хорста крутило и мотало в волнах боли, словно попавшую в поток веточку, и он умирал сотни, тысячи раз одновременно, от болезней и укусов, от ран и отсутствия воздуха в горящих легких.

Переживал боль всех людей, гибнущих именно в этот момент.

Временами бывшего сапожника выбрасывало на поверхность, и тогда он видел связные картины – стариков со скорбными лицами, стоящих около ложа, воинов с окровавленными мечами, бушующее море и тонущие обломки корабля, сходящую по склону лавину…

Ощущение собственного тела потерялось, растворилось, как капля вина в бочке воды, и в одно мгновение Хорст испугался, что забудет, потеряет себя в этом океане мучений.

И тогда он вцепился в страх, точно в веревку, и выдернул себя в обычный мир, где лежал на камнях умерший брат Ласти, хмурился Альфи, а Илна открывала рот, готовясь что-то сказать.

– Хррр… – волна ударила снова, повлекла за собой, но на этот раз Хорст был готов.

Поднеся руку ко рту, он что есть силы вцепился в запястье и сосредоточился на собственной, только ему принадлежащей боли, такой слабой и такой приятной…

– Ты что, сошел с ума? – спросила Илна.

– Почти, – ответил Хорст, сплевывая кровь и стараясь не слышать доносящихся издалека криков и стонов…

– Что случилось-то? – спросил Альфи.

– Только что я узнал одну важную вещь, – Хорст открыл глаза и уставился куда-то в небо.

Осознав, что он смотрит прямо на солнце и не думает при этом мигать, Илна вздрогнула и осенила себя знаком Куба.

– Очень важную… – маг ее жеста не заметил. – Основа Порядка – боль, не причиняя ее, не смиряя свободные порывы жизни, невозможно создать что-либо упорядоченное…

– Э, да? – озадаченно спросил Альфи.

– А наслаждение, безудержное погружение в него – основа Хаоса, – бледный, как утренний туман Хорст продолжал говорить, не обращая внимания на спутников, – но не такое наслаждение, как у людей, много более дикое, безумное, недоступное смертному. Поэтому Хаос и уродует тех, кто попал к нему в лапы…

Илна покрутила пальцем у виска и вопросительно глянула на наемника, тот пожал плечами.

– А Хаос, сам того не зная, оказал мне большую услугу, – Хорст опустил взгляд на тело брата Ласти, и в этот момент глаза мага стали обычными, без пугающего свечения, – на столь долгое время превратив меня в заурядного человека, перерезав пуповину, связывающую меня с Порядком…

– Мы должны похоронить брата Ласти, – сказала Илна тоном, каким обычно разговаривают с детьми или бестолковыми стариками. – И идти дальше. Ты меня слышишь?

– Конечно, – Хорст встряхнулся, как выходящая из воды собака, опустил голову так, что грязные рыжие волосы волной упали на лицо, а когда вновь взглянул на девушку, то лицо его было самым обыкновенным.

А в синих глазах плескалась боль.

– Земли тут нет, – осторожно проговорил Альфи. – Но можно раскидать камни, сделать что-то вроде ямы. Вон там, ниже, где поровнее.

– Можно, – Хорст встал, ощутил, как хрустнули занемевшие суставы.

Вдвоем они подняли удивительно легкое тело служителя, осторожно зашагали вниз.

Тут, в нижней своей части, осыпь то ли всегда была устойчивой, то ли прошедший оползень сделал ее такой. Камни под ногами не шатались, только недовольно поскрипывали.

Хорст двигался медленно, и слушал, как где-то неподалеку и в то же время рядом мерно колышется, норовя затопить рассудок, составленный из криков, хрипов и стонов океан.

Бывший сапожник понимал, что рано или поздно не выдержит, и тогда волна чужой боли захлестнет его разум, уничтожит, погасит мысли, превратит Сына Порядка в обыкновенного безумца.

Неясным оставалось лишь то, когда это произойдет.

Порыв холодного ветра ударил в лицо, заставил Хорста зажмуриться. Издалека донеслось протяжное, тоскливое, как осенний вечер, завывание.

– Это еще что такое, клянусь мошонкой Хаоса? – пробормотал Альфи.

– Услышь я подобное год назад, где-нибудь на Полуострове, – Хорст задумчиво почесал шрам на щеке, – решил бы, что один из магов сотворил себе очередную хищную игрушку. А сейчас – не знаю.

Каменистые кручи, обрывы и ущелья остались позади.

Второй день путешественники шли по предгорьям. Тут попадались рощи кривых низкорослых деревьев с черными листьями и острыми шипами. Корявые сучья, несмотря на жутковатый вид, хорошо горели.

Вчера Альфи подстрелил напоминающее дикую козу существо.

Несмотря на вонзившуюся в бок стрелу, оно не желало умирать, скребло по камням совсем не козьими когтями, разевало пасть, зубов в которой устрашился бы и волк, и сверкало на людей узкими, змеиными глазами.

Пришлось пустить в дело нож.

Черную, с лиловым отливом шкуру снять удалось с трудом, а вот мясо «козы» оказалось самым обычным.

– Не знаешь, – проворчала Илна. – А кто? Порядочный Отольф?

После гибели брата Ласти между ней и Хорстом появилась какая-то отчужденность.

Бывший сапожник чувствовал это не хуже, чем мозоль на пятке, но понять ее причин или изменить что-либо не мог.

– Вряд ли, – наемник огладил покрытую темным пушком лысину. – Но что бы это ни была за тварь, надо лучше глядеть по сторонам.

И длинный тяжелый меч, купленный в Ил-Бурзуме, покинул ножны. Илна последовала примеру Альфи, а Хорст, покачав головой, зашагал дальше.

Вынимать свой клинок он не собирался.

Шелестела белесая, точно выгоревшая трава. Земля вспучивалась уродливыми горбами и щерилась кривыми рытвинами, так что идти приходилось, уставившись под ноги.

Когда перед глазами во второй раз возникла кочка, похожая на торчащую из земли задницу, Хорст ощутил смутное беспокойство. Поднял взгляд и с трудом удержался от ругательства.

Роща, до которой в момент последнего разговора оставалось чуть больше сотни размахов, и не подумала приблизиться.

– Мы топчемся на месте, – мрачно сказала Илна. – Словно кусок земли вращается под нами, а мы идем и идем, не сдвигаясь ни на шаг…

– Кто-то не хочет пускать нас дальше? – Хорст ощутил, как накопившаяся за последние дни усталость вскипает раздражением. – Клянусь Владыкой-Порядком, пусть лучше драпает без оглядки…

И он упрямо двинулся вперед, зацепившись взглядом за крайнее из деревьев, похожее на крюк с изогнутой верхушкой. Едва не свалился, угодив ногой в рытвину, но глаз не отвел.

Роща немного приблизилась, а затем скакнула назад, оказавшись на том же расстоянии, что и раньше, а Хорст обнаружил себя стоящим рядом с так и не двинувшимися с места спутниками.

Налетевший ветер снова принес завывание, на этот раз – откровенно злорадное.

– Клянусь мошонкой Хаоса! – в рыке Альфи прозвучала растерянность.

– Что вы видели? – поинтересовался Хорст.

– Тебя словно отнесло ветром, – сказала Илна. – Ты перебирал ногами, и при этом плавно летел назад.

– Тут тоже шторм, – вздохнул Хорст, – такой же, как у берега, где нас чуть не раздавило в лепешку, только невидимый.

– Как же через него пройти? – наемник с недоумением поглядел на собственный клинок и спрятал его в ножны.

– Если бы я знал…

Хорст поднял руку, чтобы почесать шрам на щеке, да так и замер.

Везде, где Хаос останавливался, упираясь в препятствие, будь то горы, море или Стена, плоть мира становилась нестабильной, теряла присущую ей жесткость: рвали небо в клочья страшные бури, Орден Алмаза сражался, отражая нападения чудовищ, а здесь неощутимый ветер не давал пройти дальше…

Но ведь корабль фреалсинни едва не подошел к берегу? Да и за Стену безумный шут с учеником пробрались довольно легко?

– Тут можно пройти, – сказал Хорст, – только вот не знаю, что лучше – ждать, пока шторм ослабеет, или искать место, где он не так силен, как тут.

– А ты уверен, что такое место есть? – Илна хмыкнула. – Или в том, что когда-нибудь эта штука теряет напор? Мы можем просидеть тут год или облазить холмы на ходы в стороны, но не сдвинуться ни на шаг!

– Все верно, – бывший сапожник посмотрел на небо, затянутое какими-то бесцветными облаками, на серое пятно солнца, и закрыл глаза. – Не хотелось мне этого делать, но, судя по всему, придется…

Порядок откликнулся на призыв с удивительной легкостью, по позвоночнику и груди прошла волна щекотки, и Хорст почувствовал, что тело его вспучивается, будто прорастает углами и гранями зародившихся в живой плоти кристаллов.

Перед глазами поплыло, и мир вокруг изменился, стал плоским, как вырезанный на доске рисунок, потерял цвет. Затвердевшая кожа ощутила горячее, словно из жерла вулкана, дуновение.

И куда громче зазвучала в голове песня океана людской боли.

– Идите за мной, – голос стал каким-то щелкающим, неприятным, прогремел гулко и мощно.

Хорст тяжело шагнул вперед, горячее дуновение усилилось, поток воздуха ударил в лицо. Волосы на голове колыхнулись, но тут же застыли, будто их прижала невидимая рука.

Идти было больно, каждое движение отдавалось дрожью по всему телу. На плечи давил груз покрывшей кожу ледяной брони, ноги, если верить ощущениям, погружались в землю чуть ли не по колено.

Воздух бил в лицо, норовил остановить, сшибить с ног, уже не просто дуновение, а настоящий ураган. Хорст понимал, что следующие за ним люди не ощущают шторма, но стоит тому, кто их прикрывает, оступиться, замедлить движение, горячий ветер унесет их далеко назад.

Поэтому он делал шаг за шагом, не обращая внимания на слезящиеся глаза, на все сильнее бьющие в невидимую плотину волны океана, составленного из человеческих мучений.

А потом словно пелена лопнула перед лицом, давление воздуха исчезло. Сила Порядка с болезненной дрожью начала уходить из тела, и Хорст понял, что волна чужой боли сейчас накроет его с головой.

Настало время платить за помощь.

Когда Хорст споткнулся на ровном месте и принялся медленно валиться вперед, Илна на мгновение застыла в оцепенении.

– Разрази меня Хаос! – куда быстрее сориентировавшийся Альфи прыгнул вперед, подхватил мага, не дав тому уткнуться носом в землю.

Девушка сжалась, ожидая, что их неумолимо потащит назад, мимо кольца из валунов, вверх по склону, к памятной роще, ныне превратившейся в черную точку далеко вверху.

– Неужели прорвались? – спросила Илна, осознав, что они остаются на том же месте.

С того момента, как Хорст изменившимся голосом сказал «Идите за мной!», дочь редара шла точно в тумане, не видя ничего вокруг и страшась отвести взгляд от равномерно шагающего мага.

Иногда его фигура искажалась, и тогда Илне казалось, что перед ней двигается гигант в броне, горящей синим огнем, что голову его окутывает черный туман, а ветер рвет плащ за широкими плечами.

– Похоже, – буркнул Альфи и осторожно положил застонавшего Хорста на траву. – Он нас протащил за собой, точно на веревке…

Мага дернуло, словно кто-то ударил его под ложечку, из горла вырвался хрип, а из ноздри вытекла и застыла алым шариком капелька крови, черная на белой до прозрачности коже.

Илна рванулась было к нему, но, вспомнив, что лежащий на земле человек испытывает совсем не человеческие мучения и что люди помочь ему ничем не могут, осталась на месте.

Мысль о том, что Хорст может снова ослепнуть, девушка старательно гнала прочь.

– Надо идти, – дочь редара оглянулась, тревожное чувство, что за ними наблюдают, царапнуло сердце. – Некогда ждать, пока он придет в себя. Ты сможешь его нести?

– Постараюсь, – наемник глянул на Илну без особой радости и легко, как охапку сучьев, закинул мага себе на плечо.

Закряхтел, круглое лицо побагровело, но через мгновение обрело нормальный цвет.

– Иди вперед, и не спеши, – проговорил Альфи. – Перед тем, как свалиться от усталости, я тебе скажу, клянусь мошонкой Хаоса.

Не успели пройти десятка шагов, как с севера налетел ветер, принес резкий, неприятный запах. В носу засвербело, Илна сморщилась, чтобы чихнуть, и обнаружила, что они шагают через непонятно откуда взявшийся туман.

– Убереги нас Творец-Порядок, – рука сама поднялась, чтобы сотворить знак Куба.

– Это еще что? – вопросил тяжело сопящий Альфи.

Туман двигался, в нем мелькали силуэты, отдаленно напоминающие человеческие, тут же исчезали. Через серо-белую пелену, похожую на кисель, доносились лающие звуки.

– Второе препятствие, – слабый, задыхающийся голос принадлежал Хорсту. – Опусти меня, дальше я пойду сам.

Илна обернулась, стараясь скрыть, какое облегчение она испытала.

– Слава Творцу-Порядку, ты живой, – тревога в голосе все же прозвучала. – Что с тобой случилось?

– Сначала Порядок побыл мной, потом я – им, – ответил маг, криво улыбнувшись. – Не скажу, что это было приятно… А теперь нам нужно идти дальше, не обращая внимания на происходящее вокруг.

– Морок? – Альфи вздрогнул и потянулся к мечу, глядя на высунувшуюся из тумана голову исполинской змеи.

– Именно, – Хорст бестрепетно шагнул вперед и сунул руку в пасть твари, та заколыхалась и растаяла.

На смену змее сверху спикировало нечто черное, похожее на огромную ворону. Услышав хриплое, полное леденящей злобы карканье, Илна невольно пригнулась, но устыдилась своего порыва.

– Они не в силах ничем повредить тебе, – Хорст ободряюще улыбнулся, – пока ты не поддашься страху, не дашь ему овладеть тобой…

– А что случится тогда? – поинтересовался Альфи.

– Ты, скорее всего, сойдешь с ума, – просто ответил маг.

Илна ощутила, как ее захлестывает волна ярости – пройти горы, море, выжить в схватках с исполинами, горцами, «морскими людьми» и воинами Ордена – только для того, чтобы лишиться рассудка?

И дочь редара первой двинулась с места, мужчины последовали за ней.

Они шли на север, спускаясь по пологому, утыканному круглыми валунами склону, а туман вокруг пел, шептал, рычал и орал на тысячи голосов. Доносились женские крики, сладострастные стоны, детский плач и рев взбешенного зверя, сотни других звуков толкались, норовя протиснуться в уши.

Дорогу пересекали силуэты чудовищ, составленных из одних клыков и когтей, словно из земли поднимались «морские люди», полуразложившиеся трупы с горькими стенаниями брели навстречу. Возникали из марева обнаженные красавицы, могучие воины в кольчугах что-то бормотали, блестели лезвия длинных мечей, вставали поперек пути каменные стены.

И каждый образ всем видом кричал – поверь в меня! Я настоящий!

Но верить не хотелось, поэтому Илна просто смотрела под ноги и шла вперед, вспоминая давно, больше десяти лет назад услышанную от детей кухарки считалочку: раз – холиаст, два – с плеч голова, три – кровь утри…

Заканчивалась она на пятнадцати и использовалась при игре в прятки.

Серая пелена разошлась, точно холстина, по которой полоснули мечом, открылась голая равнина, лишенная даже намека на растительность, круглое озерцо со щетиной кустарника вокруг него, холмы на горизонте, и надо всем этим – небо.

Голубое, настоящее, с клонящимся к горизонту солнцем.

Илна едва не сбилась с шага, зажмурилась, подняла руку, прикрывая глаза.

– Мы все же прошли, – сказал Хорст и голос его дрогнул.

– Куда? – скучно осведомился Альфи.

– Во владения Хаоса. Дальше – его земли.

Дочь редара понимала, что надо радоваться, что они совершили то, чего не делал никто из людей, но на ликование просто не осталось сил.

Костер потрескивал негромко, точно стеснялся, и низкое багровое пламя освещало крошечный пятачок земли. Вокруг царила непроглядная чернота, лишь с одной стороны что-то неярко поблескивало – там во тьме пряталось круглое озеро.

Около него решили остановиться на ночь.

Тут, рядом с водой, росли напоминающие перепутавшиеся колючие палки кусты, а в темной, как в торфяном болоте воде серебристыми молниями носились похожие на рыб существа.

Пока Илна и Хорст разводили костер, Альфи ухитрился из ветки, куска веревки и крючка от одежды соорудить удочку.

Наживленный кусочек «козьего» мяса вызвал в озере невероятное оживление. Вода закипела, лысый наемник подсек и на берег шлепнулась зацепившаяся за крючок тварь, похожая на ладонь из серебра.

Тогда Илна решила, что скорее умрет с голоду, чем будет это есть, но сейчас все с большим интересом посматривала на подрумянивающиеся около пламени тушки местных «рыб».

Уж больно аппетитный шел от них запах.

– Вроде бы готово, – Альфи осторожно потыкал в «рыбу» ножом, зачем-то осмотрел лезвие. – Ну, кто будет?

– Я! – воскликнула Илна.

– Тут на всех хватит, – миролюбиво добавил Хорст.

Альфи хмыкнул и принялся выковыривать из земли вертела, сделанные из веток. Закончив эту сложную процедуру, разделил добычу и первым поднес крупную, истекающую жиром «рыбину» к лицу.

Как выяснилось довольно быстро, розовое мясо со сладковатым привкусом просто таяло во рту.

– Неплохо, – заметил маг, облизывая губы. – К утру узнаем, ядовиты эти твари или нет.

– Все бы тебе ужин испортить, – буркнула Илна, с тоской глядя на оставшиеся от «рыбы» кости. – Кстати, не хочешь рассказать, что ждет нас дальше во владениях Хаоса?

– На этот вопрос не ответит никто из людей, – Хорст почесал шрам на щеке. – Но судя по тому, что видно со Стены… Чудовища, рядом с которыми все наши хищники – жалкие твари, смертоносное Дыхание Хаоса, сводящий с ума туман, бродячие деревья и ползущие в размахе от земли грозы…

– Весело будет, клянусь мошонкой Хаоса, – Альфи протяжно зевнул и принялся разворачивать одеяло. – В любом случае, чтобы встретить эту пакость лицом к лицу, надо выспаться.

– А почему… – Илна дождалась, пока наемник уляжется, и заговорила вполголоса, – почему Хаос не нападет на тебя снова? Как тогда, в степи? Ведь ему не так трудно уничтожить обычного человека?

– Думаю, что как раз сложно, – отозвался Хорст. – Вспомни одержимых. Изуродовать тело – пожалуйста, но лишь у того, кто душой в его власти, а вот убить – только чужими руками. Ведь тогда, после битвы с исполинами… – голос мага дрогнул, – он истребил во мне лишь данное Порядком, не тронув собственно человеческое. Да и на самом деле никто из смертных не способен понять столь могучие силы, для которых мы даже не фишки на игровой доске, а так… песчинки. Так что все наши рассуждения не стоят выеденного яйца.

– Но сможешь ли ты уничтожить песчинку? – Илна покачала головой. – А, попав куда-нибудь в сапог, она способна натереть тебе ногу.

Хорст рассмеялся. Альфи шумно всхрапнул, и собеседники поспешно замолчали, вслушиваясь в царящую тишину.

– Это все хорошо, – первым нарушил ее Хорст. – Но ты почему от меня шарахаешься, как вошь от мыла?

– В тебе все меньше и меньше от человека, – серьезно ответила девушка. – Как тогда, в Карни… И это меня пугает.

Хорст потянулся, поднес ладони к угасающему огню, точно собираясь их согреть, и глаза его блеснули холодным голубым пламенем.

– Это неизбежно, – в голосе мага прорезалось что-то, напоминающее отчаяние, – если тогда я играл и пытался выиграть… С каждым разом, когда я пользуюсь силой Порядка, он подчиняет меня все больше. Бороться с ним не под силу человеку, а чужую боль я теперь ощущаю постоянно, боль всех людей, умирающих в этот момент за горами, в землях Прародины, и на Полуострове…

– Но до него сотни ходов! – воскликнула Илна, с ужасом представляя – каково это, чувствовать мучения сотен, даже тысяч, одновременно расстающихся с жизнью. – Этого не может быть…

Она взглянула Хорсту в лицо и осеклась; поняла – может.

– Вы тогда думали, что я брежу? – он хмыкнул. – Нет, я говорил правду: боль – основа Порядка, и кому, как не его Сыну это понимать?

– Прости… я не знала… – забормотала Илна, понимая, какой дурой она была и какую ерунду несет сейчас.

Потом замолчала, поднялась и, подойдя к Хорсту, села рядом, крепко его обняла. Холодное, точно ледышка, тело мага понемногу начало отогреваться, а потом задвигалось.

Молчала ночь, негромко похрапывал Альфи, а они занимались тем, что отгоняет любую боль.

Пусть даже на время.

Солнце выползло из-за горизонта сизое, хмурое, как мужик с похмелья, двинулось вверх, выбираясь из висящей над горизонтом белой дымки.

– Жарко будет, – определил Альфи, закидывая остатки костра землей.

– Наверно, – Хорст повел плечами, устраивая тощий мешок. – Ну что, все собрались?

Задержавшихся не нашлось, и бывший сапожник зашагал на север, к виднеющимся на горизонте холмам.

Несколько дней назад, после гибели брата Ласти Хорст решил, что, попав в земли Хаоса, не станет искать загадочное место проникновения. Будет просто идти до тех пор, пока не почувствует, что больше не в силах сопротивляться безумию.

И вот тогда наступит черед шкатулки из темного дерева.

Предсказание Альфи пока не оправдывалось, солнце не палило. Идти было легко, сапоги с негромким стуком били в твердую землю цвета спелых желудей, а холмы неспешно приближались.

– Река, никак, – проворчал наемник, когда впереди показалась полоса зелени, очень яркой на фоне тусклого пейзажа.

– Похоже, – согласился Хорст. – Только странно, что кусты растут не вдоль всего русла, а только тут.

Мотающаяся в вышине темная точка, на которую никто не обратил внимания, приблизилась, выросла в черную кляксу, суматошно машущую чем-то, похожим на рваные одеяла.

– Птичка, – взгляд Альфи стал острым, он потянулся к торчащему из мешка луку. – Подстрелим?

– Еще стрелу на нее тратить, – на лице Илны появилось неприкрытое отвращение.

«Птичка» больше напоминала куль тряпья, снабженный зубастой пастью.

Покружившись над людьми, она издала резкий пронзительный крик и помчалась к кустам. Из них при ее приближении поднялась целая стая таких же тварей и, хлопая крыльями, полетела на запад.

– Хорошо хоть не обгадили, клянусь Владыкой-Порядком, – заметил Хорст, пытаясь увидеть реку, вдоль которой выстроились кусты.

Равнина тянулась дальше на север такая же гладкая, как и ранее, без малейшей складочки.

– Что за… – бывший сапожник осекся, заметив между ветвей и листьев стеклянный блеск. – Еще одно озеро, что ли?

Через десяток шагов ветер донес негромкое журчание, и за кустами стала видна напоминающая реку полоса воды.

Назвать ее привычным именем мешало то, что реки не имеют обыкновения пропадать в никуда. Этот же поток просто обрывался на прямой линии, за которой начиналась земля, сухая и потрескавшаяся. Волны докатывались до нее и беззвучно исчезали.

– Ничего себе, – сказала Илна потрясенно. – И чем это так воняет?

Запах напоминал о красильных чанах, протухшей рыбе и прочих, столь же «приятных» вещах. Он назойливо лес в ноздри, заставлял морщиться, вызывал зуд в глотке.

Хорст поднял руку, намереваясь отодвинуть ветку ближайшего куста и пройти к странному водоему. Ощутив сопротивление, попробовал надавить, но почувствовал боль в предплечье и недоуменно уставился на порванный рукав, на виднеющиеся сквозь дыры царапины.

Кое-где сочащиеся кровью.

– Колются, заразы, клянусь мошонкой Хаоса! – рыкнул Альфи. – И прочные, будто стальные!

– Сейчас посмотрим, – Хорст попытался сломать веточку в мизинец толщиной, но та даже не погнулась, лишь тревожно зашуршали блестящие листья с острыми, как у кинжала, краями.

Бывший сапожник предпочел руку убрать.

Подойти к «реке» удалось лишь с торца, в том месте, где она благополучно проваливалась в никуда.

– Это не вода, клянусь Творцом-Порядком, – заметила Илна, вглядываясь в прозрачную жидкость.

В ее толще, несмотря на слабое течение, мельтешили пузырьки, сбивались в кучки, вновь расходились, создавая впечатление, что «река» кипит. На поверхности колыхались маслянистые пятна.

– И воняет тоже от нее, – Альфи нагнулся, потянул руку к одному из пятен.

Из глубины метнулась стремительная тень, наемник отпрянул. Брызги полетели в разные стороны, пятно лопнуло, и из него высунулась оскаленная харя, похожая на украшение с носа корабля фреалсинни.

Клацнула треугольными зубами и убралась обратно.

– Нет, купаться я здесь не стал бы, – заметил Хорст, убирая руку с меча.

– И пить отсюда – тоже, – заметила Илна. – Пойдем быстрее, а то еще надышимся этой дрянью.

Резкая вонь, от которой слезились глаза и хотелось чихать, преследовала людей еще долго, и только когда полоса зелени скрылась вдали, налетевший ветер позволил вздохнуть спокойно.

Не встречая ничего интересного, шли целый день. Не останавливались даже в полдень, когда предсказание Альфи сбылось, и жара стала одуряющей.

Хорст напряженно вглядывался в горизонт, ожидая, когда Дыхание Хаоса даст о себе знать и волна лилового тумана попробует убить неосторожных путников, но пока все было спокойно, как на заброшенном кладбище.

Миновали первую гряду холмов, округлых и голых, сложенных из бурой глины, а к вечеру вышли ко второй, более высокой, сплошь покрытой синевато-зеленым мхом высотой по колено.

На ощупь он казался самым обычным, влажным и скользким, разве что неприятно чавкал под ногами.

– А тут пахнет водой, – уверенно заявил Альфи, шевеля ноздрями, – и еще – горелым…

В глазах его мелькнула настороженность, а меч оказался в руке быстрее, чем Хорст успел мигнуть.

– Ты думаешь, что кто-то жег костер? – спросила Илна.

– Наверняка, – Хорст тоже уловил горький запах, исходящий откуда-то слева. – Пойдем, посмотрим.

Через пару десятков шагов они наткнулись на вытоптанную посреди мха площадку, в центре которой чернело пятно кострища.

– Ничего себе, – Альфи задумчиво погладил лысину. – Огонь тут жгли не позже, чем три дня назад, а вот следы…

На мягкой земле виднелись отпечатки ступней, мало похожих на человеческие.

– Ночевать будем не здесь, – Хорст посмотрел в сторону солнца, более чем наполовину ушедшего за горизонт, глянул на надвигающийся с востока сумрак, – а где-нибудь в стороне.

– Придется сторожить, – добавил наемник и вздохнул тяжело, как поднявшийся из глубин моря кит.

Земля под каблуком просела, Хорст взмахнул руками и провалился чуть ли не по колено. Внизу истошно заверещало, принялось кусать сапог, и бывший сапожник поспешно выдернул ногу.

В черной дыре мелькнуло что-то мохнатое, шипящее, возмущенно фыркнуло и исчезло.

– И тут твари всякие живут, – проговорил Альфи задумчиво. – И Хаос им нипочем.

– Под землей от него прячутся, – Хорст осмотрел голенище, на котором виднелись следы маленьких, но острых зубов. – Хорошо, что кожа плотная, в два слоя, а то бы остался я без ноги.

Ночевка в холмах, вопреки ожиданиям, прошла спокойно. Никто не появился из темноты, чтобы закусить человечиной, ни единый звук не нарушил мертвой тишины, а утром не выспавшиеся путешественники двинулись дальше.

Холмы довольно быстро сошли на нет, вновь потянулась равнина, похожая на застывшее охряное море.

– Ладно без ноги, а то еще без чего, – хмыкнул наемник и покосился в сторону Илны.

– Само собой, я… – Хорст осекся на полуслове, вглядываясь в северный горизонт: на самом деле мелькнула там фиолетовая искорка или это лишь показалось? – Нет, только не это…

Лиловая полоска возникла на горизонте и двинулась навстречу, не торопясь, почти лениво.

– Что такое? – встревожилась Илна.

– Хаос выдохнул, – бывший сапожник оглянулся, выискивая холм, взобравшись на который, они окажутся в безопасности.

Но ни одна из многочисленных кочек не тянула даже на пригорок, а это означало – выход только один.

– Идите ко мне, – сказал Хорст, и Илна поразилась, насколько изменился его голос. – Ближе, ближе…

В горле мага что-то лязгало, а каждое слово давалось ему с видимым трудом.

Девушка подошла вплотную и тяжелая, точно каменная рука легла ей на плечо, от пальцев пошел мертвящий холод.

– Помилуй нас Творец-Порядок, – пробормотала Илна, глядя на двигающую к людям сиреневую дымку.

В ней не было ничего страшного или пугающегося, но все же лиловый туман вызывал непонятную гадливость, чувствовалось в жирных струях что-то неправильное, чужеродное…

Девушка ощутила, как напрягся Хорст, как захрипел, точно от сильной боли, и в тот же момент фиолетовое свечение окутало людей.

Прикосновение оказалось мягким, почти неощутимым. Что-то пушистое дотронулось до лица, зацепило веки, словно кошачья лапа погладила живот, замшевой подушкой обтерли спину…

В тело вонзились тысячи острых и холодных игл. Илна попробовала закричать, но горло родило только сдавленный хрип. Иглы погрузились глубже, разрывая плоть, норовя добраться к оцепеневшей от ужаса душе.

И в этот момент Хорст засветился.

Голубоватое свечение прянуло во все стороны, и лиловый туман замер. Фиолетовые пряди заколыхались, начали отступать, и Илна почувствовала, как постепенно уходит из сведенного судорогой тела боль.

– Клянусь его мошонкой… – прохрипел Альфи и, повернувшись, девушка увидела лицо наемника, побагровевшее, с выпученными бешеными глазами, покрытое мелкими капельками пота.

Хорст вздрогнул, дернулись его руки, и девушка замерла, дрожа от мысли, что ее движение может уничтожить защиту.

Туман клубился рядом, на расстоянии вытянутой руки, но послушно обтекал людей, оставляя вокруг них свободный пятачок. Плыли мимо, сплетаясь и расплетаясь, струи всех оттенков лилового и сиреневого. Они не поднимались выше уровня плеч, позволяя видеть затопившее равнину фиолетовое море.

Глядя на него, Илна подумала, что окажись рядом достаточно высокий холм, они спаслись бы, просто забравшись на его вершину.

Хорст дрожал все сильнее, в груди у него клокотало, как в роднике, а холод, исходящий от тела, сменился опаляющим жаром. Внутри мага словно растапливали громадную печь.

Посмотрев ему в лицо, Илна с трудом удержалась от крика.

Глаза мага были закрыты, из-под опущенных век пробивался свет, а лицо казалось белым, застывшим, точно у высеченной из мрамора статуи. Губы едва заметно шевелились, повторяя одно и то же слово…

Девушка прислушалась, но так и не разобрала, какое.

– Похоже, что все… – хриплый голос Альфи прозвучал, как показалось, над самым ухом.

Илна вздрогнула и огляделась.

Туман поредел, в нем появились разрывы, лиловые струи утратили плотность, через них проступила равнина, такая же безжизненная, как раньше, усыпанная чем-то, похожим на черный пепел.

Через мгновение девушка осознала, что ничего не мешает ей смотреть, и что Дыхание Хаоса прошло мимо.

– Все, – Хорст как-то обмяк, пошатнулся. – Справился, а теперь…

Его выгнуло, глаза закатились и, не поддержи мага Илна и Альфи, он бы просто рухнул наземь. А так затрепыхался в руках спутников, точно припадочный, изо рта потекла окрашенная багровым слюна.

– Что делать будем? – спросил напряженно пыхтящий наемник.

– Положим его на одеяло, и будем ждать, – ответила Илна, с тревогой глядя Хорсту в лицо. – Он справится с этим, обязательно, как и прошлый раз…

Дочь редара не ошиблась, но ждать им пришлось до самого вечера.

Только к закату маг вырвался из тисков чужой боли.