Глава 5

Племянник канцлера Висте нахмурился, глядя на обложенное перистыми облаками солнце. Путешествовать вдоль Хмурой реки всегда небезопасно, но в свете ясных солнечных лучей некоторые твари все же не рискнут покинуть свои норы. Именно поэтому время отъезда из Горы девяти драконов было выбрано с тем расчетом, чтобы достигнуть дельты реки при свете дня. Теперь солнце действительно стояло в небе, однако пользы для отряда альвов от этого не было никакой. Ахар окинул взглядам своих воинов, скользивших между каменных валунов. Конечно, они достаточно опытны и умелы, чтобы не побояться пройти по берегам Хмурой реки и в тумане. Просто лишний раз подставляться на пустом месте было не в привычках командира. Десятник Парг отвлек Ахара от тревожных мыслей — он подошел и молча протянул своему командиру обрывок какой-то засаленной веревки.

— Что это? — негромко спросил Ахар.

— Обрывок одежды, по всей видимости из кожи. Похоже на поддевку, которую надевают под кольчугу воины с запада. Клочок обнаружен мной в зарослях чертополоха. Такое впечатление, что путник продирался сквозь кусты и случайно оставил на одной из веток часть одежды.

— Какое мне дело до того, как именно появился на кустарнике этот клочок,— Ахар насмешливо посмотрел на Парга своими прозрачными, светлыми глазами.— Мне гораздо более любопытно, откуда здесь взялся таинственный прохожий, который оставил этот обрывок. Что ты мне тычешь в нос всякую ерунду! — неожиданно заорал командир, не заботясь о сохранении тишины.— Найди мне лучше того проходимца, который шляется по местным топям в драном подкольчужнике!

— Да, мой господин,— поспешно поклонился и отошел в сторону Парг.

Он поторопился скрыться с глаз взбешенного Ахара, который в порыве гнева мог и убить незадачливого подчиненного. Однако воины все же любили своего командира — он никогда не прятался за чужими спинами, в бою шел впереди, а количество шрамов на его теле значительно превышало количество прожитых лет. Ахар не был ни трусом, ни подлецом. Он не искал лучшей доли, хотя мог бы надеяться на поддержку дядюшки — великого канцлера и второго лица в империи.

Какая-то темная история, которая произошла довольно много лет назад, вынудила его покинуть орден Ожидающих — невероятная вещь, учитывая, что честь стать «верным оком» императора, согласно священному Кодексу, предоставлялась до конца жизни. Только смерть могла избавить Младшего от обязательств, которые накладывала клятва абсолютной преданности. Однако в случае с Ахаром этот закон был нарушен наверняка не без вмешательства Висте. С тех самых пор бывший Ожидающий регулярно водил дозорные отряды по южному приграничью, пользовавшемуся заслуженной репутацией наиболее опасного и малоизученного края империи. Воины, которые подвергались во время дозоров смертельной опасности, быстро приняли нового командира, потому что Ахар обладал не только профессиональными навыками Ожидающего, но еще одним чрезвычайно важным качеством — он был Удачлив.

Именно поэтому очень скоро он добился права лично отбирать в свой отряд бойцов. Его воинам неизменно везло: они находили свежую воду на безжизненных берегах Хмурой реки, пить из которой отважились бы только безумцы и самоубийцы; они успешно выигрывали схватки с агрессивными тварями, которые встречались тут едва ли не чаще, чем каменные валуны; они всегда выбирали наиболее безопасное место для ночлега. Конечно, некоторые бойцы гибли, но все-таки отряд Ахара возвращался в Гору девяти драконов в гораздо более полном составе, чем другие дозоры. Никому уже не было точно известно, что за история заставила командира покинуть орден Ожидающих. Видно, тут тоже постарался канцлер Висте — замял скандал вокруг племянника. Лишь изредка на привале самые опытные и уважаемые воины пускались в рассуждения, как такой благородный, богатый и знатный альв до сих пор терпит кочевую жизнь, подвергаясь ежеминутно смертельной опасности, когда бы он мог припеваюче жить при дворе Раги Второго. На что уж герцог Доб меч в руках толком держать не умеет, а и то стал любимцем императора. А Ахар и герой, и красавец, и рода не менее древнего, чем сам государь. Какого еще жениха нужно искать для наследницы Сури? Впрочем, такие разговоры велись только в отсутствие десятников. Болтунам могли запросто отрезать язык — Ахар был круг на расправу и особенно не любил сплетников.

Парг скрылся за валунами. Десятник должен был собрать воинов на круг. Ахар еще раз внимательно осмотрел кожаную тряпицу, которую он сначала принял за веревку, даже понюхал нерадостную находку. Пахла она почему-то гарью. Очевидно, загадочный путник жег костер. Но кто смеет разводить огонь в этих гиблых местах? Местные жители никогда не заходят так далеко к дельте реки, даже в поисках убежавшей скотины,— себе дороже. Впрочем, ни одна лошадь или овца в доброй памяти никогда не забредет своей волей в эти топи — гаруды выползают на берег каждую ночь, весталы, гарпии высматривают с вершин добычу. Именно по этой причине дозорный отряд был пешим — коней легче убить, чем заставить идти сюда. Вполне возможно, что этот клочок — единственное, что осталось от незадачливого путника, размышлял Младший, вертя в пальцах кусочек кожи. Значит, об этом можно пока не думать.

Ахар легко спустился вниз с крутого пригорка в ложбину, где выстроились его воины. От реки их заслоняли несколько здоровенных валунов — необходимая мера безопасности, чтобы не стать жертвой внезапного нападения гаруды. Ахар не торопился и заглянул в лицо каждому бойцу. Он знал их всех поименно и когда-то лично принял в свой дозорный отряд. Верный Парг замер по правую руку от командира. Он прислушивался и даже принюхивался к воздуху, зная, что глаза около Хмурой реки нередко подводят хозяина. Все правильно, сбор сбором, а кто-то и за безопасностью должен следить.

— Братья мои,— возвысил голос Ахар,— только так отныне мы станем называть друг друга, потому что воины, идущие на смерть ради одной общей цели, не могут быть не связанными узами братства гораздо более крепкими, чем родственные связи. Две недели назад вы вышли из Горы девяти драконов, добровольно вызвавшись сопровождать меня в походе, цели и сроки которого я намеренно не называл. Некоторые из вас только что вернулись из последнего дозора по Хмурой реке, во время которого мы потеряли многих славных бойцов. Пусть ушедшие боги порадуются их появлению. И тем не менее вы все последовали за мной по первому зову.

Бойцы слушали командира затаив дыхание. Те, кто помоложе, при последних словах Ахара взглянули на Брагана и Ноки — тех самых счастливчиков, которым повезло вернуться из последнего похода. Браган, совершенно седой альв с грубым шрамом на лбу, который он скрывал под широкой повязкой, опирался на свою секиру и лишь кивал в такт словам командира. Широкоплечий Ноки, который считался великаном среди товарищей и мог бы помериться ростом даже с человеком, не поднимал головы, Ковыряя носком сапога землю.

— Немало лиг отделяет нас сейчас от родного дома. Теперь я хочу рассказать вам о цели нашей вылазки. Я молчал о ней раньше, потому что она должна была оставаться тайной как можно дольше. Конечно, я полностью доверяю вам, братья мои, как и вы доверяете мне, однако, как говорят в столице, о чем знают двое, знает и свинья. Тем более что эта тайна не моя личная, а моего господина.— Воины молча склонили головы, поняв, что речь идет об императоре.— Разумеется, всех вас ждет дома почетная и заслуженная награда, но не стоит рассчитывать на скорое возвращение в столицу. Мы не покинем эти края, пока не отыщем человека. Думаю, не стоит вам описывать особенности его внешности — все вы видели в Горе девяти драконов наместника Западного края и имеете представление о том, как выглядит эта раса. Человек, которого мы ищем, очень опасен, но, судя по тем сведениям, которыми располагает Раги Второй, пленившие его твари еще более опасны. Обнаружить пленника и отбить его по возможности целым и невредимым — наша главная задача.

— Что значит «отбить по возможности»? — спросил один из молодых воинов по имени Кифр.

Задать командиру вопрос на кругу имел право каждый воин. Так что Ахар только кивнул воину в ответ и не спеша ответил.

— Я тоже задал вопрос, нужно ли нам доставить этого человека в столицу живым. И получил самые прозрачные указания — на собственное усмотрение. Думаю, что выражу наше общее мнение,— Ахар обвел отряд взглядом,— если скажу, что при столкновении с трудностями во время перевозки человека мы выберем наиболее удобный для нас вариант. Есть еще вопросы? Хорошо, тогда я заканчиваю. Когда мы выходили из столицы две недели назад, многие удивлялись, отчего я беру с собой в долину Хмурой реки не более многочисленное войско, а всего-навсего пятнадцать бойцов. Эти столичные лежебоки полагают, что сила отряда заключается только в его численности. История о сгинувших в усыпальнице Ашух шести сотнях воинов ничему их не научила, но, как говорится, горбатого не исправит и плеть Аши. Каждого воина из нашего отряда я ценю на вес золота. Любой из вас стоит десяти воинов из гвардии императора. А некоторые могут в одиночку легко справиться и с Ожидающим, и с гарудой, да вообще с любой нечистью. Нам нужно отыскать человека — это не иголка в стогу сена. И еще — мне не нравится это место для привала.

Слово командира, сколь лояльно он ни разговаривал бы со своими бойцами на кругу, было приказом. Воины мгновенно рассыпались по местности, демонстрируя отработанную годами выучку. Они быстро меняли дислокацию — твари, обитавшие в дельте, были слишком коварны и сильны, чтобы дарить им возможность напасть на замешкавшихся бойцов.

Браган и Ноки все же шли впереди — бесшумным, осторожным шагом разведчиков. Они тоже петляли по кустам, как и их товарищи. По берегу Хмурой реки лучше сделать десять лишних шагов, чем позволить какому-нибудь чудовищу откусить себе голову. Разведчики работали молча, переговариваясь лишь при помощи тайных знаков, принятых между воинами. Несмотря на то что оба альва не раз бывали в этих местах и неплохо ориентировались среди валунов, они не были столь глупы, чтобы полагаться на зрительную память. Да и берега зловещей реки имели неприятную особенность менять очертания, высоту и даже растительность. Эта особенность здешних мест очень поражала новичков, приходивших сюда в составе дозорных отрядов.

Низкие и кривые деревца, которые росли в прибрежном песке, незаметно исчезали. Только императорский садовник мог бы опознать в них сосны. На смену уродцам пришли другие деревья — высокие кряжистые ели. Они Росли неплотными рядами по глубоким песчаным оврагам, пересекавшим всю территорию. Стволы, вылезая из практически вертикальных стен обрывов, тянули пышные зеленые шапки строго к небу. Это был прекрасный мачтовый лес, если, конечно, кому-то в голову могла прийти безумная мысль начать тут заготовку бревен. В свете случайного солнечного луча кора в верхних ярусах казалась красно-медовой. Еловые боры — любимое место обитания вестал, тут нужно быть особенно осторожными.

Браган, который старался совершать свои короткие перебежки, не высовываясь из-под низких веток, неожиданно поднял правую руку кистью вперед, призывая своего товарища остановиться. Небольшая расщелина между двумя елями в крутом склоне оврага привлекла внимание опытного разведчика. Поморщившийся от этого зрелища Ноки подошел к другу. Он мог поклясться, что еще две недели назад, когда они шли по этим местам, никакой пещеры в лесу они не видели. Это наводило на печальные размышления: расщелина могла оказаться очень опасной ловушкой, причем магической,— земля вокруг узкого входа была вспучена, словно - какая-то сила изнутри холма выдавила ее из привычного чрева. Существ, которые могли совершить такое, ни Браган, ни Ноки не знали. Это могло бы быть хорошим аргументом, чтобы дождаться отряда. Любой бы командир дозорного отряда во всех концах империи принял бы его, но не Ахар. Первый закон для его воинов, которому обучали новичков, гласил: столкнулся с неприятностью — она твоя. На практике это означало, что разведчикам предстояло лезть и проверять подозрительную пещеру без подкрепления. Это имело определенный смысл: если имела место действительно магическая ловушка, то ее жертвой может пасть весь отряд без остатка, который окажется в зоне действия заклятия.

Браган и Ноки бесшумно и одновременно подскочили с двух сторон ко входу в пещеру и замерли. Проход был небольшой,— пожалуй, один крупный альв вроде Ноки смог бы протиснуться внутрь, но места для боевого маневра у него бы не оставалось. Пещера, вернее, провал, который вел в глубь холма, был достаточно длинным и темным, так что разведчикам не удалось ничего разглядеть.

— Типичная ловушка, брат,— наконец разжал губы Браган.— Впереди, кажется, тупик, но коридор может сворачивать в сторону. В тех местах, где я родился, такие западни устраивают для лисиц и опушей.

— Но мы-то не лисицы,— резонно отвечал ему Ноки.— Кто бы решился поохотиться на вооруженных воинов столь изощренным способом? Для гарпии или весталы это слишком хитрый ход. Не сваны же здесь копают?

— Решать, кто копает, не наше с тобой дело, а командирское,— зашептал Браган.— А что до сванов — то много ли ты об этих сизомордых тварях знаешь? Язык у них — слова не разберешь, а привел их в империю человек, чужой, которому я бы и подавно не доверял.- И нашел он их, между прочим, не в лесу, а в подземной усыпальнице Ашух, так что копать они, кажется, очень даже умеют.

Ноки хотел возразить товарищу, что сваны припеваючи живут в столице и оттуда их невозможно выманить не то что на берега Хмурой реки, а даже в отдаленное поместье какого-нибудь чванливого провинциального барона, который захотел отгрохать себе домик «как у императора». Однако Браган сделал ему знак помолчать. Он быстро высунулся из-за стенки, заглянул в пещеру и тут же дернулся назад. Прислонившись к дерну, он вытер со лба капли пота.

— Темно как у дракона в заднице,— свистящим шепотом сообщил он Ноки.— Может, ну ее совсем, эту пещеру?

Младший только неопределенно пожал плечами. Он понимал, что товарищ говорит не всерьез. Оставлять за спиной отряда таинственную пещеру, из которой могло выползти непонятно что, было категорически нельзя. Обратно нам как раз по этой дорожке возвращаться, прикинул разведчик. Он огляделся, но бор был странно тих. Воины Ахара еще не добрались до проклятой пещеры, и Даже знакомая нечисть вроде вестал или гарпий не крутилась вокруг. Впервые в жизни Ноки в самом деле жалел, что чудовища попрятались. В какой славный бой он вступил бы с ними прямо сейчас, и не нужно было бы лезть под землю.

— Кончай по сторонам глазеть,— прошипел Браган.— Вытаскивай меч, прикрываешь сзади.

Ноки выхватил клинок, а седой альв достал из кошелька, висевшего на поясе, небольшой магический кристалл и прикрепил его к повязке на лбу. От головы Брагана теперь шло ровное неяркое сияние, вполне достаточное для того, чтобы разглядеть во мраке подземелья внезапного противника. Протиснувшись между стенками входа, он первый влез в коридор, который заметно расширялся по мере ходьбы, перехватил свою секиру таким образом, чтобы места хватило для самого небольшого замаха, и углубился в холм. Шуршала осыпавшаяся по стенкам сухая земля, и Браган запоздало подумал, что если этот странный тоннель не укреплен подпорами, то они с Ноки имеют все шансы погибнуть гораздо раньше, чем им встретятся загадочные копатели,— потолок просто обрушится им на головы. Но отступать было поздно. Да и не велит Ахар рубить деревья и ставить опоры в неизвестно чьей норе. Может, запустит парочку воинов внутрь, скорее всего, ими будут как раз разведчики. Если пещера обвалится — командиру же спокойнее будет.

Поэтому Браган помедлил секунду, чувствуя на своем затылке горячее дыхание Ноки, и продолжил путь. Они передвигались маленькими шажочками вглубь, и стенка, которой, как казалось, заканчивался проход, медленно, но верно становилась все ближе и ближе. Пожалуй, старый лис Браган прав — коридор действительно круто сворачивает в сторону, поэтому изнутри его конца не видно, решил Ноки, мельком посмотрев вперед, в конец прохода, Однако он тут же обернулся назад — не исключено, что коварные бестии нападут сзади, со спины. Пока же там было пусто — яркий дневной свет в небольшом проеме, ведущем в лес, не был загорожен вползающей тушей врага,

Между тем Браган почти вплотную приблизился к стенке, которой предположительно заканчивалась пещера, и увидел довольно яркий свет, который лился из нового прохода, под прямым углом соединявшегося с тем коридором, из которого они пришли. Вот почему удалось разглядеть эту стенку — она как бы подсвечивается со стороны Браган сделал Ноки знак, и меченосец первым влетел -в проход. Он прыгнул и замер, поводя мечом, благо что проход был гораздо шире, чем тот, которым они шли до поворота.

— Ну что там? — тревожным шепотом спросил Браган.

— Ты не поверишь! — в полный голос ответил изумленный альв.

Браган удивился, что товарищ неожиданно забыл все правила конспирации, но тут же подумал, что пещера, в которую они вынуждены были сунуться, возможно, волшебная, а значит, Ноки вполне мог попасть в этом проклятом коридоре под неведомое заклятие. Сейчас он просто не ведает, что творит. Между тем меченосец ускорил шаг. Браган даже попытался схватить товарища за шиворот, чтобы оттащить обратно к выходу, но промахнулся, а бросить свою секиру и начать ловить обезумевшего, как он думал, товарища не решился. Широкая спина Ноки закрывала ему обзор, поэтому понять, что же такого особенного альв увидел впереди, он не мог«В растерянности Браган замер на краю бокового прохода, оглядываясь по сторонам и следя за удаляющейся спиной Ноки. Чувство долга велело ему немедленно вылезать из пещеры и предупредить товарищей о странном поведении разведчика в заколдованной пещере, а там пусть командир решает, что делать дальше. Но ему было трудно бросить Ноки — в конце концов, они были боевыми братьями и прошли бок о бок много походов.

— Иди сюда. Чего ты там застрял? Тут такое — я даже описать не могу,— неожиданно обернулся Ноки к товарищу.

Его голос доносился из коридора, словно из бочки. После секундного колебания, нарушив воинский долг. Браган устремился вслед за товарищем. Его первой мыслью было как можно быстрее нагнать безумца и попытаться силой вытащить его наружу. Конечно, физически Ноки крепче, чем Браган, но седой альв имел больший опыт, был изворотливее и хитрее. Однако через несколько шагов он вдруг почувствовал, как непреодолимая сила тащит его вперед и что повернуть назад уже невозможно. Вслед за Ноки он вошел в полукруглое помещение, освещенное вмонтированными в земляные стены крупными магическими кристаллами. Альв даже не понял, была ли это отдельная комната или коридор просто сильно расширялся и уходил дальше под холм. Невысокая широкая колонна прямо посреди прохода мешала разведчику как следует разглядеть противоположную стену. На колонне, в свете кристаллов, сияла небольшая чаша на тонкой, изящной ножке. Она была довольно простой, без украшений, но очень тяжелой на вид, наверное серебряной. Несмотря на отсутствие позолоты и драгоценных камней, она притягивала взгляд.

Возможно, столь странное впечатление связано с необычной формой посудины, задумчиво размышлял Браган, не в силах оторвать глаз от колдовской утвари. Она была непривычно четырехугольной. Свет искрился в ее белоснежных гранях, легкой зыбью струился по поверхности драгоценной чаши, отражаясь на стенах легкими бликами, похожими на солнечные зайчики.

— Я попробую ее снять,— словно со стороны услышал Ноки свой хриплый голос.

Он сделал шаг вперед и протянул руки к чаше. Его дрожащие от нетерпения пальцы скользнули по отполированной поверхности металла. Чаша оказалась удивительно легкой и на ощупь прохладной. Ноки благоговейно сжал ее в руках и повернулся к Брагану. Седой альв, словно зачарованный, приблизился к товарищу. Загадочная пещера в необитаемом лесу, прекрасная чаша в катакомбах, странное сияние древнего серебра — все это было крайне подозрительно, и выброшенный на самый край подсознания голос разума воина Брагана требовал бросить проклятую посудину ко всем драконам и бежать, бежать к выходу, пока в ногах есть силы. Если его, конечно, еще не засыпало землей. Но желание дотронуться до матово блестевшей чаши оказалось сильнее доводов разума. Ноки, повинуясь необъяснимому приказу, протянул драгоценность Брагану, и тот принял чашу обеими руками и прижал к груди. И тут круглое белое дно, блестевшее, словно солнце в воде, окрасилось в багровый цвет. Красная жидкость быстро заполняла чашу и вскоре хлынула через край. Браган неожиданно пришел в себя, когда почувствовал, как тонкие теплые струйки текут у него по ногам.

В спертом воздухе пещеры неожиданно разлился аромат леса, по которому прошла продолжительная гроза. Браган увидел зачарованно уставившегося на чашу Ноки и скорее почувствовал, чем услышал, как пласты земли над их головами пришли в движение.

— Быстро бежим, за мной! — отчаянно заорал он, отбросил в сторону секиру, выплеснул из чаши странную жидкость, которая была похожа на кровь, и помчался в сторону выхода, свободной рукой волоча за собой окончательно размякшего Ноки.

Бросить чудесную находку ему не хватило мужества, и теперь из нее все текла и текла страшная влага, щедро окропляя стены и пол прохода. Сама земля, казалось, не переносила столь святотатственного соприкосновения и разрывалась под ногами альвов. Добежав до угла, за которым начинался коридор, ведущий на поверхность, Браган не удержался и обернулся. В тот же миг низкая колонна хрустнула и надломилась. Ее белый остов засыпали потоки земли, навалившиеся со всех сторон. В пещере начался обвал. Странный гул, раздававшийся из глубин холма, оглушил Младших. Седой альв с силой встряхнул товарища и по взгляду Ноки понял, что тот почти полностью пришел в себя. Теперь его не нужно было волочь - освобожденный от заклятия меченосец ринулся вперед по коридору, вдоль вибрировавших стен навстречу спасительному свету. Браган последовал его примеру, стараясь не отставать.

Легкий ветер ударил им в спину, то ли желая вытолкать побыстрее странных безумных бродяг из своего таинственного обиталища, то ли пытаясь спрятаться от всепоглощающего пещерного ужаса под куртки разведчикам. Выход был уже почти рядом, и Ноки протянул руки к свету, невольно повторяя свой жест, который он сделал у колонны, забирая чашу.

Однако земля сильно содрогнулась, словно в судороге. Браган заорал, почувствовав, как чьи-то огромные лохматые руки или щупальца обвиваются вокруг его мягких сапог. Проход с причмокиванием сомкнулся, словно это был и не песок, а челюсти невиданного чудовища. Последнее, что почувствовал задыхавшийся под слоем плотного лесного перегноя Браган, была струйка отвратительной теплой жидкости из четырехугольной чаши, которую он продолжал прижимать к груди. Разведчик хотел закричать, но песок плотно засыпал ему рот, ноздри, уши. Холм обрушился всей силой на плечи Младшего, стремясь стереть его в порошок. Браган дернулся несколько раз и затих.

Ноки, которого обвал застал буквально на выходе из пещеры, застыл, словно мышь, увидевшая змею. Тяжелый грунт сжал его со всех сторон, однако руки, вытянутые вперед, дрогнули, почувствовав солнечное тепло. Он был полностью засыпан, однако кисти оказались на свободе! Стараясь задержать дыхание как можно дольше, он начал откапываться, вернее, совершать бестолковые движения руками, ногами и всем телом пытаясь вырваться из этого липкого кошмара — быть погребенным заживо.

Но проклятый холм не торопился выпускать свою жертву. Земля, казавшаяся секунду назад столь рассыпчатой, оказалась плотной и жесткой, как камень. Ноки чувствовал, как он задыхается. Из последних сил, срывая кожу с пальцев, он впился в проклятые комья и вдруг услышал характерный звук опадающей земли. Кто-то копал совсем рядом, решил Ноки. Возможно, воины Ахара наконец вышли к месту исчезновения своих разведчиков и увидели бессильные руки своего названого брата, навсегда застывшие в холме. Или это какая-нибудь нечисть, решившая поживиться убитыми во время завала альвами и сейчас активно раскапывавшая пещеру, словно свинья в поисках желудей. Честно говоря, Младшему было все равно. Он мечтал увидеть в последний раз свет, и ему не было дела, встретит ли он смерть в пасти гарпии или на руках у товарищей. Все отдам, даже эту проклятую чашу, лишь бы выбраться отсюда, подумал он.

Сухой песок, который, видно, мечтал набиться поплотнее в глотку к разведчику, попал в глаза и безмерно раздражал слизистую, но утереть лицо Ноки не мог. От недостатка воздуха носом пошла кровь, безумно хотелось глотнуть воздуха ртом, но альв понимал, что это была бы верная гибель. Неожиданно плотный песок возле головы зашелестел и обрушился куда-то вниз. Ноки немедленно открыл глаза и увидел небо. Правда, это роскошное зрелище продолжалось всего секунду, потому что крупные слезы, вызванные раздражением от песка, тут же заставили его прекратить осматривание. От # оставшихся песчинок очень чесались и горели глаза.

— Никогда больше не смей заходить в пещеры, в которые тебя никто не приглашал, болван,—раздался над головой Младшего голос, вполне живой и очень сердитый— Неужели какая-то дурацкая посудина может быть дороже твоей единственной жизни?

Сердце Ноки забилось от счастья так сильно, что даже в ушах заложило. Никакая нечисть в мире не могла так разговаривать. Это свой, товарищ! Правда, голоса он не узнал, но это может быть последствие контузии, которую он только что перенес. Значит, отряд все же успел подойти вовремя. Нужно сказать им про Брагана, может, они успеют ему помочь!

— Там Браган,— выплевывая слова вместе с песком, прохрипел Ноки.— Помоги ему...

— Никто твоему Брагану уже не поможет, слишком глубоко он лежит. Дай едва ли он жив, наверняка умер от удушья. Славные могилы приготовили для нас в дельте злые силы, ничего не скажешь.

Ноки наконец распахнул глаза, решив перетерпеть остаточную боль от острых песчинок. Рядом с ним на склоне холма сидело странное существо, полуголое и грязное, с запавшими глазами и вздыбленными волосами. От изумления альв даже не нашелся, что спросить у незнакомца, только пялился на него и несколько раз открывал и закрывал рот. Если это дикий, то как он сюда попал? Переправился через Черные горы? Это был единственный путь, потому что прийти из обжитых районов империи он просто не мог — его бы выследили и прикончили по дороге. Но ни одно живое существо не могло преодолеть Черные горы, слишком много заклятий и чудовищ скрывали их пропасти и вершины. Да дикие и говорить вовсе не умеют, пришел в себя Ноки. Они же звери, а незнакомец явно разумен.

— Я думал, что ты воин моего отряда, но я ошибся, — медленно проговорил альв, пытаясь незаметно выкарабкаться из земли.

— Я так и понял, что ты принял меня за другого, поэтому предусмотрительно не стал откапывать тебя целиком. Меч у тебя больно хорош, еще ударишь, не разобравшись,—усмехнулся дикарь, поправляя чью-то облезлую шкуру, свешивавшуюся у него с плеча и заменявшую куртку и рубаху.— На самом деле, я действительно твой друг. Может, ты даже видел меня в Верхате, воин дозорного отряда. Меня зовут Хельви, и в Западном крае меня называют Хельви Щедрый. Я правитель Верхата. Неужели ничего обо мне не слышал?

Да передо мной безумец, догадался Ноки. Убийство Брагана — явно его рук дело. Выкопал в лесу пещеру, положил в нее приманку в виде серебряной чаши и заманивает в нее одиноко пробирающихся воинов. Вообразил себя наместником Западного края — как будто тому нечего больше делать, кроме как ползать в грязи по берегам Хмурой! Впрочем, разведчик посмотрел на незнакомца внимательнее и во второй раз оторопел. Да это и впрямь не альв. Кажется, это человек! Аи да повезло Ноки и всему отряду. Он обнаружил того, за кем воины пришли в эти гиблые места! Верно, как ни опасны были те твари, которые держали человека в плену, а и тех он сожрал и вырвался на свободу. Точно-точно — пленителей сожрал, а сейчас доберется и до Ноки.

— Не бойся. Или у тебя еще не прошел шок после обвала? Я тебя сейчас раскопаю до конца, только очень прошу —не Делай глупостей. Ты действительно первое говорящее существо, которое встретилось мне за несколько дней блужданий. Не хотелось бы сразу лишаться долгожданной компании, да, Тирм? — неожиданно обратился дикарь к невидимому Ноки спутнику.

Да он тут не один, удивился Ноки. О таком развитии событий Ахар не предупреждал воинов. А вдруг у человека есть телохранители? В таком случае им предстоит смертельный бой. В задачу же разведчика сейчас входило попытаться живым выпутаться из этой страшной истории. Дай мне только добраться до Ахара, а уж там я отомщу тебе и за гибель Брагана, и за пережитый ужас, мстительно подумал Младший, стараясь не встречаться глазами с освободителем. Глухое ворчание раздалось около уха Ноки, и он невольно вздрогнул, решив, что это точно конец. Однако это была не вестала и не дикий, а всего-навсего огромная звериная морда, напоминавшая собачью, которая вдруг высунула широкий розовый язык и провела им по засыпанному песком лицу разведчика.

— Не волнуйся, это Тирм. Он тебя не укусит. Это мой пес, и он откликается на столь оригинальное имя,— мрачно объяснил дикарь.