Глава 21
Спуск в долину продолжался несколько дней. Воины ночевали на нешироких каменных площадках в скале. Разжечь костер было нечем, а ночи были холодные. Бойцы прижимались друг к другу, пытаясь согреться. Голод тоже давал о себе знать. Воин из дозорного отряда может не есть по нескольку дней, так что Нырок не жаловался, но его желудок урчал не переставая, и эти звуки порядком раздражали его спутников. Пили бойцы из росяных луж, которые оставались по утрам в горных впадинах. С усилием разгибая затекшие конечности и клацая зубами, они трогались в путь. Хельви понимал, что спасти отряд может только быстрый спуск, и, как мог, торопил товарищей.
Еле заметная тропа, которая вела вниз, то и дело терялась в мелких камнях и песке. Частые лавины порядком засыпали ее, но все-таки воины каким-то чутьем угадывали направление и время от времени получали подтверждения, что они идут по тропе или по крайней мере по тем местам, где когда-то была проложена тропа. Спуск оказывался порой настолько крут, что бойцы ложились на спины и передвигались ползком.
Снимать шкуру с убитого дракона не стали. Наместник вообще брезговал прикасаться к убитому монстру, помня, кем он является на самом деле. Вепрь, который оказался менее щепетилен по отношению к бывшему хранителю, подобрал оторванную голову дракона и кусок шкуры с бока, который отлетел во время взрыва, вызванного магическими снадобьями. Алхин искренне переживал, что Хельви не дает ему времени на то, чтобы освежевать редкостную добычу как положено. Но наместник спешил, кроме того, разрезать шкуру чудовища при помощи заточенных камней оказалось невозможным. Голову монстра обернули в еще не высохшую шкуру. Трофей выпало нести Тирму. Взять с собой несколько кусков мяса чудовища было нельзя — оно было слишком жестким, и Вепрь только огорченно причмокивал.
Но все, к счастью, имеет свой конец. На четвертый день опасного и голодного пути они опустились на мягкую траву у подножия Праведника. Хельви, правда, немедленно заявил, что опасность стать жертвами обвала все еще сохраняется. Но все равно внизу стало полегче. Тирм выломал в ближайшем леске несколько коротких, но крепких дубинок. Тем временем Вепрь и Нырок сложили и запалили костер. А Тар обнаружил в скале небольшой ручеек. Там они умылись и всласть напились. Ручей тек по направлению к лесу, и Тирм высказал предположение, кто они добрались до истока Хмурой реки и, если пойдут вдоль ручья, выйдут прямо к ней. Дикие яблоки и коренья, которые нашли в лесу Хельви и Тар, позволили бойцам немного подкрепить силы. После этого Вепрь исчез в лесу. Ближе к вечеру он появился, неся с собой добычу— нескольких крупных птиц, которые напомнили Хельви фазанов, но имели не по два, а по четыре крыла.
Птиц быстро ощипали, обмазали размоченной глиной и запекли в костре. Звездная ночь опустилась на землю, когда они, насытившиеся и умиротворенные, разлеглись вокруг костра. Тирм, который утверждал, что данные земли абсолютно необитаемы, был поддержан Таром, который тоже не знал ни о хищниках, ни о разбойниках, которые бы селились у подножия Праведника.
— Говорят, что название горы отпугивает все темные и злые силы,—объяснил он заинтересовавшемуся этим феноменом Вепрю.
— Просто лавины сходят в долину и убивают все живое,— высказал зловещее предположение наместник.
— Все ж любопытно, почему Кифр сделался храиителем,— рассуждал Нырок.— Я же с ним дважды в дозоры ходил. Нормальный парень, ничего выдающегося. Не очень опытный в воинских делах, немного трусоватый. Почему птиц Фа доверили ему?
— Наверное, потому что он искренне этого хотел,— Предположил Хельви — Он был любознателен, открыт всему новому. Я помню, как он впервые заговорил со Мной в ладье, когда мы плыли по подземной реке Остайи.
Он показался мне непритворно доброжелательным. А уж кем ему пришлось служить раньше, воином или лакеем пусть останется в его памяти как досадное недоразумение
— А этот армаг, который перекинулся в красного дракона,— не тот ли это Красный дракон из легенды, который нарушил обещание, данное богине Зорь? — сменил тему разговора Тар.— Выглядел он очень внушительно. Я бы поверил, если бы мне сказали, что когда-то он был царем над всеми драконами. Слава мудрому императору, снадобья наших алхимиков подействовали правильно. Иначе остались бы мы на вершине Праведника орлов кормить. Наверное, он на это и рассчитывал, поэтому и дал нам слово помочь найти дракона.
— Но безоружными мы все равно далеко не уйдем,— негромко продолжил Тирм.— Дубины нам не помогут, если мы встретим воинов, вооруженных стальными мечами. Я вообще до сих пор не могу поверить, что мы преодолели такие расстояния практически без оружия. И ведь это были совсем не прогулки по парку. Вспомните гарпий в пантеоне на Теплом озере. Мы же почти голыми руками дрались!
— Разговорились,— проворчал Вепрь.— Словно мы уже пришли домой и все трудности остались позади. Тирм прав, нам нужно отыскать настоящее оружие, и как можно быстрее. Может, поищем захоронения гриффонов, в этих местах, говорят, их много. Они-то хоронили родичей в полной амуниции. Кстати, наш путь лежит через дельту Хмурой — забыли про гарпий и гаруд, которые там живут? Я уже не говорю про вестал и князя Остайю, который, может быть, и пропустит нас, получив голову дракона, а может, и нет. А те гриффоны, которые преследовали нас до Теплого озера? Думаете, мы больше не встретимся? Врагов у нас остается больше, чем хотелось бы.
Разговор постепенно затих. Хельви, который переносил испытания относительно легко, почувствовал вдруг бесконечную усталость. Его вымотали не столько холод и голод, сколько это путешествие, которому не было конца. Может, так оно и будет, подумал наместник. Вполне вероятно, что мы не сможем добраться до столицы империи. Слишком много врагов кругом, слишком быстро тают наши силы. Эта мысль неожиданно напомнила ему про армагов. Это была новая сила, которая появилась в мире. Завет сильфов, о котором говорил Красный дракон, беспокоил наместника. Найдут ли новые хранители общий язык с племенами Младших и людей или они будут возрождать прежнее население — птиц Фа, драконов, карлов, висов? Спросить об этом Красного дракона или Кифра Хельви не успел и теперь терзался самыми мрачными подозрениями. Шшш предсказал мне, что империя альвов в ближайшем будущем падет, вспомнил он. Возможно, это произойдет из-за войн с получившими новых храни-Втелей и окрепшими гриффонами или драконами? Но Шшш ничего не сказал о возвращении армагов. Возможно, старик готовится к смерти и не верит в возрождение. С другой стороны, он мог вручить спутникам золотую птицу Фа именно потому, что разглядел в юном Кифре что-то. И это позволило ему рассчитывать, что птице не будет грозить опасность. Неужели он все знал и ничего не сказал? Наместник негромко застонал: Айнидейл, почему ты не учил нас правильно? Почему утаил истинное знание, подменил его грубой и неумной сказкой?
Хельви приоткрыл глаза и увидел, как оба Ожидающих поднялись и отправились в сторону леса. Пошли в караул, понял он. Тару и Тирму выпало по жребию следить за безопасностью, вернее, выпало Тару, а Тирм вызвался ему помочь. А все-таки Тар не Остался на берегу волшебного озерца, неожиданно вспомнил наместник. Решил ли он вернуться в Гору девяти драконов или останется в предгорье, где захоронены его далекие предки? Занятый всеми этими мыслями, наместник все-таки заснул.
Ему приснилась Сури. Рыжеволосая красавица была печальна, из глаз текли прозрачные слезы, которые оставляли блестящие дорожки на лилейных щеках. Хельви во сне попытался погладить любимую по голове, но все попытки были неудачными. Ладонь скользила по сверкающей косе, но Сури не чувствовала прикосновения. Наместник попытался оглянуться, чтобы увидеть, куда смотрит возлюбленная, и разглядел тяжелую мраморную крышку, на которой были выгравированы слова на незнакомом языке. Крышка стояла на полу, прислоненная к невысокому каменному столу. Да я же в Горе девяти драконов, неожиданно обрадовался Хельви и тут же проснулся.
Он не сразу пришел в себя. Вспомнив про свой сон, человек вздрогнул — Сури плакала над крышкой гроба. Неужели это вещий сон? Кто-то умер или умрет? Отогнав эти черные мысли и упрекая себя в мнительности, Хельви поднялся на ноги, потому что спать ему совершенно расхотелось. Он посмотрел на похрапывающих Вепря и Нырка, захватил дубинку, заготовленную для него Тирмом, и отправился в сторону леса. Самодельное оружие он взял скорее по привычке, чем по необходимости. Наместник верил Тару и его ученику — в здешних местах и впрямь не было хищников, иначе вчера он увидел бы какие-нибудь следы. Необходимы поистине магические силы для того, чтобы они появились тут. Обладают ли новые хранители такими силами, Хельви не знал, но надеялся, что не обладают.
Он углубился в рощицу, стремясь отыскать караульных, но Ожидающие то ли замаскировались так надежно, то ли ушли дальше в чащу, только наместнику они не встретились. Хельви постепенно начал волноваться. Уж не случилось ли с ними чего, подумал он и тут же отогнал эту мысль. Что могло случиться с двумя опытнейшими воинами в лесу, где в принципе не водится ни одного чудовища? Однако он прибавил хода и начал оглядываться, прислушиваясь к малейшему шуму. Это и вывело его в конце концов к месту ночевки альвов.
Там горел небольшой, но бездымный костер — только ожидающие знали секрет разведения такого пламени. Два тела лежали возле огня, и наместник в первую минуту решил, что они спят. Но чаша Огена, стоявшая у самого пламени, заставила его хрипло застонать. Проклятие, он хорошо знал, кому в конечном счете достался этот трофей из сокровищниц черной башни Ронге! Неподвижность воинов перестала казаться нормальной. Да и не было такого никогда, чтобы Тар спал на посту, как полено, горько подумал Хельви.
Маленький сучок треснул за его спиной. Наместник был готов к нападению сзади и понимал, что отразить удар меча своей дубинкой он не сможет. Поэтому он просто прыгнул вперед, так далеко, как умел. Тяжелый клинок просвистел в воздухе.
— Здравствуй, Ахар,— повернулся Хельви.— Думал, «то встречусь с тобой только у императорского престола в Горе девяти драконов.
— Здравствуй, наместник. Узнал свою колдовскую посудину? — Командир дозорного отряда и бывший Ожидающий кивнул в сторону чаши.
Хельви только качнул головой в ответ. Горечь от потери друзей прибавляла ему сил —ярость, как всегда, мобилизовала его быстрее всего. Но все же он не мог не поежиться, глядя на командира. Стройный и строгий красавец, который встретился ему в дельте Хмурой реки, исчез. Вместо него напротив Хельви, сжимая в обеих руках блестящий меч, стоял седоволосый горбатый безумец в лохмотьях, которые свисали с его грязного тела.
Серые глаза сверкали из-под седых бровей, из приоткрытого рта на небритый, покрытый грязной щетиной подбородок стекала слюна. Два грубых запекшихся шрама изуродовали когда-то холеное лицо племянника всеси-льного канцлера Висте. Левая сторона груди в крови, причем рана была свежей. Что ж, Ожидающие недешево отдали тебе свои жизни, подумал человек.
— Где твои воины, командир? Где твой десятник? Чьи приказы ты выполняешь, нападая в лесу на Ожидающих? А ведь я спас тебе жизнь тогда, на выходе из пещер Остайи. Конечно, глупо с моей стороны ждать благодарности от племянника всесильного канцлера.
— Не трать слова, наместник. Я пришел сюда, чтобы убедиться в твоей смерти. Думал, что ты все-таки сам издохнешь в этих проклятых горах. Но я ошибся. Меня предупреждали, что ты колдун. Но я решил, что ты слишком жалок, чтобы иметь отношение к магии. Я ошибся и моя ошибка стоила жизни моему отряду.— С этими словами Ахар перехватил меч и ринулся в новую атаку. Хельви понял, что бежать ему некуда, однако жалкий вид командира позволил ему надеяться на спасение. Клинок скользнул по дубинке, норовя перерубить ее, но наместник изогнулся и, молниеносно приблизившись к альву, успел изо всех сил врезать ему правой свободной рукой по раненой груди. Ахар хрипло вскрикнул и отпрянул, однако меч не выронил. Он согнулся, держась рукой за окровавленную грудь, но продолжал держать клинок и следить за человеком, который зашел за горевший костер, чтобы он отделял его от противника.
— Я тоже удивился, почему ты не убил меня, когда встретил в дельте Хмурой реки. Я же был в полной твоей власти. Воины бы тоже тебя не осудили — я был чужаком, взявшимся неизвестно откуда. Но ты потому-то принял меня в отряд. Неужели ты действительно полагал, что без моей помощи тебе не отыскать Вепря и Тара? Мои друзья предупреждали меня, что ты опасен. Зачем наши смерти нужны великому канцлеру? — Хельви на всякий случай отступал все дальше за костер, стараясь не наступить на тела убитых товарищей.
— Я все равно прикончу тебя, наместник,— прошипел Ахар.— Пусть это будет последнее, что я сделаю в своей жизни. Он просто велел мне покончить с тобой, и я запятнал свое имя клеймом убийцы, зарубив собственных спящих воинов. Никто не покинет эти гиблые места. Ты никогда не получишь ни наследницы, ни короны. Никто не узнает места, где будут покоиться твои кости.
Ахар повернулся к Хельви здоровой стороной, видимо, чтобы уберечься от нового удара по раненому боку. Наместник перехватил дубинку в правую руку, а левой вытащил из огня толстую горящую ветку. Впрочем, он понимал, что серьезно противостоять такому противнику, как Ахар, пусть даже раненому, он не сможет. Может, позвать на помощь Вепря и Нырка, подумал Хельви.
— Эй, ребята, тревога! Все сюда! —закричал он, продолжая мелкими шажками двигаться вокруг костра, сохраняя максимально большое расстояние между собой и безумным командиром.— Опасность! Вепрь! Ахар здесь, он вооружен! Нырок!
— Правильно, позови их,— зашипел Ахар.— Чтобы мне потом по скалам не рыскать. Твой проклятый приятель — это ведь действительно, я нашел его послание — просил о помощи, и мы были рады оставить его околевать у водяных. Но нам нужно было выманить тебя из Верхата. План по спасению Вепря — эта ловушка отлично сработала. Ты не догадался, что она была подстроена только для того, чтобы заманить тебя в горы. Я ждал твоего появления, и ты явился без сопровождения, голый и босый, один-одинешенек. Тут-то надо было и покончить с тобой, но я решил для начала привести твоего приятеля. Вам бы доставило «удовольствие» смотреть на смерть друг дружки.
— Я появился в долине Хмурой реки только потому, что император прислал ко мне гонца с письмом, в котором предлагал мне как можно быстрее разыскать дракона.— Хельви помедлил.— Правда, этот посланец потом попытался меня убить.
— Я действовал по приказу императора. Это он приговорил тебя к смерти. Но нет в империи ни одного родовитого альва, который бы не думал так же, как наш повелитель. Прощай, наместник. Не могу сказать, что мне будет не хватать тебя. Мне жаль только своих воинов, но что было делать, если они отказались следовать за мной по твоим следам. Это ты внес смуту в мой отряд. Будь ты проклят, человек.
Ахар вскинул меч, и Хельви только по выражению его глаз понял, что это конец. Альв выпрямился, словно раненый бок не заливало кровью, и по-кошачьи кинулся на наместника. Удар — и дубинка треснула пополам. Хельви отскочил, пытаясь достать противника горящей веткой и сам понимая безнадежность своей попытки. Бывший Ожидающий ухмыльнулся и отвел меч для последнего удара. Наместник швырнул ветку ему в лицо и развернулся, пытаясь бежать. Но меч уже засвистел в воздухе, и Хельви понял, что он не успеет. Меч сильно, но скользяще ударил по его спине, а вслед за этим его сбило с ног что-то тяжелое, наваливающееся со спины. Наместник рухнул на землю, подминаемый противником, но успел частично перевернуться и схватить убийцу за горло. Но тут же отдернул руку — из горла Ахара торчал клинок. Хельви понимал, что времени разглядывать спасительное оружие нет. Он откинул тело и вскочил на ноги, готовый бежать.
— Погоди, ста, остановись. Надоело нам за тобой гоняться. В первый раз такое вижу — нужно догонять человека, чтобы отдать ему часть сокровищ.— Гриффон сладко потянулся в то время, как его товарищ вытягивал из горла Ахара метко брошенный кинжал.— Все горы за тобой облазили. Маленький ты, а ходкий. Забыл, что тебе четверть положена, что ли? Так вроде ты не старый, чтобы не помнить ничего.
— Угомонись, ста,— буркнул второй гриффон, приближаясь к Хельви.— Знатная у нас сегодня похлебка будет!
— Драконы мне в печенку! — воскликнул Хельви, выходя из ступора.— Да вы же те самые гриффоны, которые искали клад при помощи моей серебряной цепочки! И мы договаривались, что я получу четверть! Вы его нашли? Кто бы мог подумать. То есть еще бы вы не нашли!
— Еще бы не нашли! — важно согласился первый верзила, потряхивая своей косматой гривой.— С твоим-то оберегом! То есть с нашим.
— Было ваше, стало наше! — внушительно сказал его товарищ и громко переспросил у Хельви: — Или ты возражаешь, ста?
Наместник только пораженно покачал головой, давая понять, что он совсем не возражает, если подарок Фабер Фибеля останется у косматого монстра в доспехах. Огромные топоры гриффонов были заткнуты за широкие золотые пояса, которыми верзилы были подпоясаны поверх доспехов. Видно, они и впрямь разыскали золото, с изумлением решил Хельви. Он был уверен, что место, где искать клад, он выбрал совершенно случайно. Может, и впрямь удача полюбила меня, вспомнил он слова Вепря и невольно поежился.
— Ладно, ста, держи, ста.— Один из громил небрежно бросил под ноги наместнику небольшой узелок, который был приторочен к поясу.
Впрочем, узелок, казавшийся в руках гриффона маленьким, поднять Хельви не смог. Тогда он развязал его и ахнул — несколько золотых шедевров, один лучше другого, были свалены в грубую рогожу, словно дрова. Тут были и пиршественные чаши, и широкие браслеты, и великолепные подсвечники, которые бы сделали честь даже императору. Наместник, только что избежавший верной смерти, не мог прийти в себя как от новостей, так и от свалившегося на его голову сокровища. Наверное, я все еще сплю у скалы, убеждал он себя.
— И это моя четверть клада? — сдавленным голосом спросил он у гриффонов, которые подняли Ахара за ногу и принюхивались к добычи.
— А чем она тебе не нравится,— неожиданно сварливым голосом отвечал один из верзил.— Четверть как четверть. Лопай что дают, ста!
Но второй гриффон ткнул начинавшего бушевать товарища куда-то в бок, отчего на доспехах образовалась порядочная вмятина, и что-то зашептал ему в ухо. Буян сразу поник головой. Хельви с ужасом следил за громилами, понимая, что ляпнул что-то лишнее.
— Ну ладно, если ты такой умный, ста, и все понял, то скрываться нечего,— раздраженно заговорил первый верзила.— Возьми, но это последнее, что ты от меня получишь. Итого — ровно четверть. Если будешь требовать еще каких-нибудь сокровищ, оторву голову!
— Понял,— прошелестел Хельви, уставившись на клинок, который воткнул в землю перед его носом гриффон.
Это было то самое оружие, что убило Ахара. Верзилы даже не попытались стереть кровь с лезвия. Если в руках великана он выглядел кинжалом, то теперь наместник понял, что имеет дело все-таки с мечом. И каким мечом! Даже тот клинок, который принес ему от Сури в рощах богини Зорь насупленный свельф, не мог сравниться по красоте с этим оружием. Дивные кружева из металла украшали рукоятку и лезвие. Клинок был удивительно легкий и острый как бритва. Хельви с трудом вытащил его из земли, потому что гриффон воткнул его почти на половину лезвия. Солнечные блики заиграли на соседних деревьях. У императора и то меч победнее будет, решил наместник.
— А этих брать будем? — Второй верзила обнаружил лежащих под куртками Тара и Тирма.— На закуску, ста?
— Этих брать нельзя,— оторвавшись от любования мечом, поспешно сказал Хельви.— Они отравленные. Поэтому мясо у них ядовитое.
— Да? — Гриффон довольно скептически оглядел мертвых спутников наместника.— Ну ладно. Я тебе верю. С кладом-то ты не обманул. .Забирай того, ста, и пошли, а то у меня аж животик крутит, так лопать охота. Прощай, малыш. Если решишь снова искать клад, найди нас.
— А вы, ребята, я смотрю, честные очень,— не выдержал и крикнул вслед уходящим гриффонам Хельви.— Могли и оставить мою четверть себе. Стоило так долго искать меня по горам и весям. Это ведь от вас мы удрали тогда на побережье Теплого озера? Стоило стараться.
— Ага, от нас. Мы не хотели искать тебя, только от нечестно добытого магического клада пользы-то никакой!— крикнул один из верзил, за что сразу получил подзатыльник от товарища,— видно, за то, что сболтнул лишнее.— Прощай и не поминай лихом, ста!
Когда треск веток под ногами громил стих, Хельви устало опустился на землю рядом с узлом. Он не представлял себе, как они потащат нежданно полученный клад в Гору девяти драконов. Теперь их осталось только трое— наместник, алхин и один воин. Правда, на троих у них два меча — один Ахара и второй, что достался Хельви как доля найденного сокровища. Тела Тара и Тирма лежали на земле. Нужно их похоронить, отстраненно подумал наместник. А вот Ахару не понадобится могила, потому что гриффоны сварят из него похлебку. Хельви почему-то не мог ни заплакать, ни усмехнуться. Тяжело поднявшись с земли, он подошел к погибшим товарищам. Горло Тирма было перерезано,— видно, командир и впрямь сумел неслышно подобраться к спящему. Неудивительно, он же бывший Ожидающий, знает все хитрые приемы не хуже, чем Тар, холодно сделал вывод Хельви. Он взглянул в лицо Тару и сбился с мысли. Голова отказывалась обдумывать смерть старого товарища, и Это было страшно. Я справлюсь с этим, просто мне нужно время и какое-нибудь занятие, чтобы не думать об этом хоть какое-то время, решил наместник. Он провел рукой по влажной, холодной траве, словно вытирая ее.
— Эй, хороший мой. У тебя все в порядке? — Приглушенный голос Вепря вывел Хельви из задумчивости и заставил поднять голову.
— У меня все в порядке. Помогите мне. Нужно похоронить их и двигаться дальше. У нас осталось мало времени и очень мало сил.
Вепрь только кивнул и огляделся, словно ища, чем бы начать копать. Нырок, стоявший за спиной алхина, не мог оторвать взгляда от тел товарищей. Хельви подтолкнул ногой узел с золотом, который лежал перед ним. Сокровища звякнули. Алхин нагнулся, откинул рогожу и присвистнул. Все-таки горечь от потери товарища не могла заглушить в нем эмоций охотника за сокровищами Младших, в руки которого попал клад гриффонов. Утреннее солнце засверкало на драгоценных камнях, которыми были украшены роскошные подсвечники.
— Кто это их и чем? — вдруг выкрикнул Нырок, сжимая кулаки.— Как это получилось? Это ты их убил? Из-за проклятых кубков?
Вепрь с недоумением поднял голову. Видно, такая мысль еще не приходила в голову алхину, однако в заявлении альва была логика: никого, кроме Хельви и Ожидающих, на поляне не было. Мешок с драгоценностями тоже появился не сам по себе. Вырисовывалась довольно четкая картина — Тар и Тирм, очевидно, нашли сокровища, а наместник их прикончил, чтобы забрать его себе.
— Но вообще я никогда не замечал за тобой, хороший мой, страсти к золоту,— закончил Вепрь вслух свою невеселую мысль.
— Ты на самом деле решил, что это я их убил?— Хельви, не контролируя себя, схватил алхина за грудки и резко затряс.
От неожиданности ноги у алхина подкосились, и он рухнул на землю. Наместник, который оказался сверху, попытался стиснуть руки на горле Вепря, но Нырок, вцепившись человеку в кудри, заставил Хельви отпустить жертву. Впрочем, оторванный от алхина, он тут же прекратил сопротивляться и бессильно повис на руках альва. Нырок, который, судя по выражению лица, был готов свернуть наместнику шею, вдруг всхлипнул. Вепрь, потирая шею, сел на землю. Наместник и альв опустились рядом с ним. Они сидели некоторое время молча, каждый чувствовал дыхание и плечи соседей. Наконец Нырок вытер лицо, высморкался в кулак и обратился к Хельви:
— Ты видел убийцу? Неужели ты позволил ему так запросто уйти! Я не понимаю, они ведь были отличными воинами, Ожидающими. Как они могли попасться? И мы ничего не слышали — проснулись, а тебя нет. Решили пойти посмотреть — вот посмотрели, драконова задница.
— Это был Ахар. Он нас нашел и собирался убить. Говорил, что действует по приказу императора. Воины, которые последовали за ним в рощах богини Зорь, мертвы. Он сам расправился с ними. Похоже, он совершенно обезумел. Наверное, пройти в одиночестве столько лиг по этим мертвым местам и не тронуться рассудком просто невозможно. Он говорил и сражался как одержимый. Тар, видимо, успел ранить его перед смертью, но он уже не чувствовал ран. Я бы не смог оказать ему сопротивления.
— И что же спасло тебя на этот раз? — Хотя Вепрь пытался говорить равнодушным голосом, но Хельви понял, что вопрос этот важен.— Опять магические порошки, присланные дядюшкой Базлом? И откуда взялось золотишко? Не помню, чтобы мы находили клад.
— Мы не находили, зато нашли гриффоны,— и наместник рассказал оставшимся товарищам, каким образом ему и Ахару удалось спастись на выходе из пещеры водяных, а также о смерти командира.— Теперь я понимаю, что делал Ахар возле пещеры Остайи с оружием в руках. Он поджидал меня, чтобы прикончить. Со мной был только полуживой Тар и Вепрь, больше похожий на мертвяка. Странно, что он не убил меня после, когда мы вместе шли до рощ богини Зорь. Не думаю, что воины бы вступились за меня.
— Мне показалось, что командир немного побаивался Тара,— заметил Нырок.— Видно, наш приятель знал про Ахара что-то, что могло здорово изменить отношение к нему среди воинов. Наверное, речь шла о каком-то проклятии — бойцы никогда не согласились бы слушаться приказов проклятого колдуном начальника. Поэтому командир держался очень скованно, когда Ожидающий пришел в себя после заклятия водяных. Клянусь своей бородой, только поэтому он не стал требовать немедленно отрубить вам головы.
И Нырок, погладил бороду, которая выросла у негоза время похода. Вообще в императорской армии воинам полагалось регулярно бриться, но у отряда Хельви не было даже захудалого ножа. Не камнем же скрести щеки.Слова альва напомнили наместнику о хранителе драконов, туша которого лежала сейчас в нескольких лигах сверху, на вершине Праведника. Но он решил рассказать своим приятелям все до конца, не отвлекаясь на посторонние темы. Вепрь, который понял, что Хельви еще не закончил, внимательно смотрел на товарища.
— Ахар сказал, что он выполнял приказание императора. Однако кто-то хотел вмешаться в эти планы. Этот другой послал в Верхат Тирма, который тоже должен был доставить меня к Хмурой, но убить раньше, чем Ахар. Я не понимаю, зачем это нужно было делать. Но очевидно, если Ахаром непосредственно руководил канцлер Висте, то этот дед был направлен именно против него. А я был чем-то вроде ритуального барана — интриги плелись не из-за того, оставить мне жизнь или нет, а по поводу того, кто именно меня прикончит.
Хельви внезапно замолчал на полуслове. Он вспомнил о странной приписке из письма Сури, которое передал ему свельф. Правда, после всех приключений бумага совершенно потеряла форму и прочесть послание было уже невозможно. Но там было написано что-то о друге, со слов которого Сури узнала о том, что на самом деле постигло возлюбленного. Кем был этот друг?
— Мне интересно, чьи приказы выполнял Тирм. Кто его могущественный хозяин, который был заинтересован не только в моей смерти, но и в том, чтобы опередить ставленника Висте? Жаль, что нельзя больше спросить его об этом.
— Возможно, Тар догадывался о том, кто этот хозяин Иначе отчего он позволил Тирму промолчать, не называть этого имени, да еще и взял его в ученики,— задумчиво проговорил Вепрь.— Темная история, как ни крути, и все действующие лица мертвы, как будто специально.
— Но хоронить-то мы их будем? — робко спросил Нырок.— Уж больно не по себе мне так сидеть. Пора нам отсюда убираться, а то мало ли кто еще выскочит на эту поляну? Может, те гриффоны передумают и решат вернуться за слишком щедро отваленной четвертью клада.
Наверное, впервые с момента изготовления пиршественные чаши были использованы столь странным и дикарским образом — товарищи копали ими могилы для ушедших друзей. Благо что земля была мягкая. Одежду с умерших по общему молчаливому согласию решили не снимать, хотя Хельви все же нагнулся и стащил с Тара куртку. Затем он скинул свою рубаху и натянул ее на альва. Нырок ничего не сказал по поводу такого обмена, а Хельви еще ни разу не принимал участия в похоронах в империи и не знал обряда. По крайней мере, голым он перед богами не предстанет, решил наместник. Младший принес самодельную веревку и тщательно подпоясал мертвых, видимо совершая обряд прощания. При этом он дернул Тирма за штанину и порвал истертую во время похода ткань.
— Хельви, тут что-то есть,— неуверенно сказал Нырок. Наместник, который отметил, что альв впервые за все время обратился к нему по имени, подошел к склоненному Младшему. На обнаженном бедре Ожидающего была явственно видна зеленая татуировка. Она изображала дракона, который обвился вокруг странной колонны со снесенной капителью. Хельви, который немного разбирался в геральдике, понял, что перед ним чей-то родовой герб, причем принадлежит он знатной семье. Сам наместник милостливым распоряжением императора Раги Второго получил герб с драконом, и это вызвало массу нареканий среди имперской знати: за что, мол, такая честь этому проходимцу? Ему даже показалось, что он где-то видел этот нелепый знак. Но Хельви не мог припомнить, где именно. Если бы я знал, что это значит, прошептал он и почувствовал, что ответ совсем рядом. Однако чуда не произошло, и наместник выпрямился. Неужели Тирм принадлежал к столь знатному роду?
— Я слышал, Ожидающие ставят себе на тело клейма с гербами императора,— негромко сказал Нырок.— Все равно как скот клейменый. А этот, значит, поставил хозяйскую печать. В общем, мы можем поискать знаки на теле Тара, чтобы точно убедиться.
— Нет, не стоит,— негромко сказал Хельви.— Я думаю, что ты прав. В любом случае это знак не императора и едва ли — самого Тирма.
Когда могилы были закопаны, Нырок не выдержал и снова заплакал. Хельви не видел слез альва, когда умер его ближайший приятель Шельг, но сил на удивление Или просто на то, чтобы не без язвительности отметить Про себя этот факт, у него больше не было. Алхин положил Руку на плечи рыдающего товарища. Вепрь не плакал, Но был желт лицом и молчалив. Уж его-то связывали с Таром куда более длительные отношения, годы дружбы или по крайней мере партнерства, чем всех присутствующих, вместе взятых, подумал Хельви.
Он услышал слабый плеск и обернулся, сжимая меч Колодец богини Зорь, волшебное лесное озеро с сапфировой водой, возникло за их спинами. Волны мягко накатывались на прозрачные камушки, которые поблескивали на дне. Призрачные деревья, которые росли по берегам круглого озерца, склонили густые зеленые кроны над свежими бугорками, насыпанными над могилами товарищей. Удивительная, умиротворяющая тишина опустилась на лесок. Даже птицы, казалось, примолкли, испуганные появлением колодца богини.
— Что ж, это правильно,— неизвестно к кому обратился Хельви, оглядываясь по сторонам.— Он так мечтал остаться в тех местах, где умирали его предки, и любил смотреть на это озерцо. Пусть сбудется теперь все по воле его. Никто уже не сможет заставить Ожидающих уйти отсюда. А ушедшие боги пусть будут милосердны к Тару и его ученику и примут их с надлежащим почетом.
Честно говоря, он рассчитывал на ответ, потому что был уверен, что появление колодца богини Зорь — следствие колдовства какого-нибудь очередного армага или колдуна, которые до сих пор встречались на пути отряда столь же часто, как везучим грибникам — грибы. Но только плеск волн ответил ему в тишине замершего леса. Вепрь, взваливший узел с сокровищами за спину, и Нырок, сжимавший обернутую в шкуру голову дракона, вопросительно взглянули на Хельви. Но тот только махнул рукой, отдавая приказ уходить. Трое оставшихся в живых товарищей пошли между деревьями, придерживаясь русла ручья, который должен был вывести их к Хмурой реке.
