Глава 22
Влетев вместе с ним в кухонное окно и оказавшись на мешках с мукой вверх тормашками, я вопреки неудобной позе, общему гаму вокруг и собственным страхам сумела рассмеяться:
— Кто бы знал, что просьба о танце подвигнет вас на такое! — Девятый с сердитым сопением вернул мои юбки в приличествующий вид и помог разогнуться. — Нужно было раньше попросить!
— Нужно было раньше указать на пиджак моего костюма… — сообщил он, аккуратно снимая меня с мешков. — К нам со всех сторон приближались вампиры королевской гвардии.
— Чтобы помочь, — наивно предположила я, отфыркиваясь от белой пыли.
— Как же… — хмыкнул правообладатель. Он убрал спутанные пряди с моего лица и щелкнул по носу. — Они спешили нас задержать на трое суток за несанкционированное проникновение в королевский сад.
— В смысле?
— В прямом. Мы на балу как неназванные, то есть за пределами дворца мы самые настоящие зайцы, которые разыскиваются. — Стихийник выудил из-за мешков свой помятый пиджак и надел его.
— И поэтому нас выкинуло из коридора?
— Нет, вот это уже было заслуженно, за помощь Эви. Но одно другому не мешает, не так ли?
И он с улыбкой повел меня на выход из кухонных угодий. А вокруг суетились повара и поварята, летали миски и тарелки, нарезалось печеное мясо и украшались торты, варился кофе, а еще строились бутербродные пирамидки и из ведерок высвобождалось мороженое. Потом пошли коридоры для слуг, убирающихся в комнатах, затем коридоры со служебными помещениями и наконец-то парадные. Увидев наше отражение в первом попавшемся зеркале, я ошеломленно остановилась и дернула профессора на себя.
— Куда мы несемся?
— В зал, танцевать…
— В таком виде?
— А, ну да, ваше платье тоже пришло в негодность… — отметил маг, на котором, в отличие от меня, костюм опять стремительно принимал новенький вид, словно его выстирали, накрахмалили и теперь аккуратно отутюживают.
— Благодарю, что заметили.
— Ир… Рэш, я помогу, но чур не ругаться и не драться.
— А что будет? — насторожилась я. — Это опасно? Вы меня обожжете?
— Нет, но… — девятый лукаво улыбнулся, — сейчас вы сами все поймете.
И, опять взяв меня за руку, повел в эпицентр праздничных событий.
Почему он поставил такое условие, я постигла быстро, и не просто быстро, а молниеносно, потому что все его манипуляции явственно почувствовала. А именно двенадцать магических мужских рук, которые заскользили по моим ногам вверх.
— Девятый! — не сдержала я гневного вопля, когда нахальные пальцы коснулись оборочек на панталонах.
— Так и знал… — фыркнул стихийник раздраженно и сжал меня в собственных руках, будто бы мне и первых шести пар было недостаточно. — Ирэн, перестаньте вопить, это всего лишь маг-потоки, сейчас они с вашего тела перейдут на одежду.
И действительно, поднявшись до уровня моей талии, наглые оккупанты переместились на юбку, начав тотальную чистку и глажку. И не касались меня ровно до тех пор, пока не перешли на корсет. Я вздрогнула.
— Не пугайтесь, просто, дабы не опалить нечаянно кожу объекта, мне… кхм, моим потокам поначалу необходимо определить границы допустимого. Вот и все.
Дейр отпустил меня и повел дальше, а его магические руки продолжали скользить по моему телу, заставляя в смущении кусать губы.
Когда мы оказались на этаже танцевального зала, он улыбнулся, оглядев меня с ног до головы, и подвел к дверям со словами:
— Думаю, прическу тоже поправим, чтобы у нашего отсутствия был веский повод.
— Что?! — не спросила, выдохнула. И вот тут взгляд опять упал на наши отражения. Я с горящими щеками, искусанными губами и распущенными волосами и он, статный, холодный щеголь, и ни единой помарки во внешности.
Не знаю, о чем думал мой правообладатель, а вот я вспомнила точь-в-точь такую же парочку, о которой соседка по комнате сказала: «Сегодня Хэмт опять ублажали нестандартным образом». И сказано это было с такой завистью и в то же время брезгливостью, что понятно стало — этот вид для леди абсолютно неприемлем и неприличен. А двери перед нами уже открываются, и гости, стоящие в первых рядах, уже поворачивают головы, чтобы оглянуться назад. Вот тут я в благопристойном порыве рискнула девятого поцеловать. Одной рукой запуталась в его волосах, второй в морозных кружевах шейного платка, шагнула ближе, привстала на цыпочки и…
Среди приглашенных на бал, что увидели нас, прошелся иронично-веселый шепоток и даже смешки, но без злых завистников не обошлось. Кажется, мы опять столкнулись с бывшими пассиями Дейра.
— Вот тварь! — прошипел женский голос со знакомой интонацией.
— Ни стыда ни совести, — поддержал злобную даму тихий вопль второй возмущенной, а следом за резкими фразами последовал цокот каблучков.
Еще несколько мгновений я целовала его неподвижные губы и с тихим вздохом отстранилась.
— Вот теперь повод действительно веский, — сообщила удивленно замершему стихийнику, который не то что поцеловать в ответ не осмелился, даже обнять меня не соизволил.
— Д-да, — согласился он.
Войдя в танцевальный зал, мы неожиданно столкнулись с лесными эльфом и эльфийкой, которые, радостно переглянувшись, заступили нам дорогу. Эта пара так же, как и мы, не стеснялась проявлять свою принадлежность друг другу.
— Прекрасный бал, не так ли? — провозгласила дама.
— Чрезвычайно насыщенный для некоторых, — заметил ее кавалер.
И девятый, узнав пару обаятельных эльфов, протяжно вздохнул:
— Мам, пап, добрый вечер… и с праздником Всех Стихий вас.
— Добрый! И вас, мои дорогие! — Цветущая София расцеловала нас обоих, а странно улыбающийся Радос Лесски, пожав руку сыну, с лукавым взглядом поцеловал мою.
— Надеюсь, на улице не холодно? — спросил он.
— Дорогой, если ты еще не понял, то повторюсь — их никто из дворца не выдворял. — И, махнув в сторону мужа кружевным платочком яркого зеленого цвета, мама профессора защебетала: — Все-то ему кажется… представляете, решил, будто бы вас выпроводили из зала самым неприличным образом.
— Попросту вышвырнули, — пояснил мужчина, переводя внимательный взгляд с меня на Дейра.
— Вы ошибаетесь, мы всего лишь немного прошлись. — Я мило улыбнулась, а рука правообладателя, все еще покоившаяся на моей талии, предупреждающе сжалась.
— Конечно, ошибается, — согласилась София, — как и в том, что на твою подругу, сынок, совершается нападение за нападением…
Я дрогнула и уже была готова поспешить на помощь несчастной Эвении, но слова главы семейства Лесски меня остановили.
— Не стоит беспокоиться, Ганс справляется, — уверенно заявил Радос и проказливо улыбнулся сыну, на что Дейр раздраженно хмыкнул. А я благодарно кивнула в ответ, уверенная на все сто процентов, что эту информацию отец стихийника сохранит, как и ту, что я отбываю срок криб-заключения.
— Милый, ты, верно, шутишь… — Миниатюрная эльфийка плавно прильнула к статному представителю лесного народа. — Мистер Уорд, сопровождающий Эвению Ритшао, не может быть дворецким Дейра. Никак.
— Почему? — невольно поинтересовалась я. Неужели и родители профессора не гнушаются ханжеских условностей в отношении огневика? От вампира Ршайга подобное можно было бы ожидать, а вот от них — нет.
Но София, вопреки моим опасениям, ответила со всей серьезностью:
— В противном случае его бы ждало разобла…
Глава семьи не дал ей договорить и, с нежной лаской поцеловав в губы, неожиданно заметил:
— Тебе не кажется, милая, что у Ирэн поначалу была другая прическа?
— А?.. Что? — растерялась вмиг зарумянившаяся жертва поцелуя и прижала ручку к тяжело вздымающейся груди, затем к щеке и после к локтю благоверного. Сейчас эта женщина, без сомнения, видела лишь Радоса и, казалось, только им дышала. Затуманенный взгляд, горящие щеки и руки, крепко вцепившиеся в мужнин рукав.
— У Ирэн была другая прическа, — заметил лесной эльф и без стеснения наклонился, чтобы запечатлеть поцелуи на ее ручках.
Женщина вспыхнула и тут же их убрала за спину: не свою, его.
— Ты зря смущаешь девушку, м-моя ра-а-адость, — прошептала срывающимся голосом София. — И знаешь, я только что поняла, что не желаю более танцевать кадриль.
— Опять головные боли, — посетовал мужчина, с лукавинкой глядя на нее через плечо.
— Нет, совсем нет! Даже наоборот… — Она несколько раз взмахнула ресницами. — Я вдруг вспомнила, что кое-кто мне ванну обещал… с… с…
— С пенкой, — со смешком завершил за нее супруг и, улыбнувшись нам, пожал плечами: — Что ж, мы отбываем.
— А также желаем приятного вечера! — И представители лесного народа скрылись в толпе празднующих так же неожиданно, как и появились.
Я тяжело вздохнула, погладив мужскую руку на своей талии, тихо заметила:
— У вас потрясающие родители…
— Да неужели? — скептически отозвался девятый и вскинул бровь, вопрошая: — Хотите, поменяемся?
— Поздно, — ответила я через несколько секунд.
— Почему? Все же идея прекрасная. Обменявшись родителями, я в кои-то веки вздохну свободнее, а вы поймете, что значит иметь сверхзаботливых, любвеобильных и чрезвычайно проницательных…
— Поздно, — посмотрела на него и улыбнулась, — потому что с некоторых пор вы мой жених, а они почти родители.
Стихийник не нашел что ответить, зато дернувшееся веко правого глаза сказало все за него. Пришлось погладить его руки, все еще пребывающие на моей талии, и честно заверить:
— Дейр, не расстраивайтесь. Это временно.
Тихой матросской бранью он поддержал мое мнение, а заодно и пальчики мои перехватил. Вот тут мы отчетливо услышали голос Его Величества Дворецкого, со смешком предлагающего металлистке потанцевать. В это мгновение пара попала в поле моего зрения, и я с оторопью увидела, как проходящий мимо них лакей поскальзывается на дорожке изо льда, несомненно, созданной для Эвении.
Рывок, едва заметный для глаз, и огневик хватает парня за шиворот, одновременно уничтожая полотно для падения. Как Ганс вновь оказался подле своей спутницы, я не увидела, меня куда больше интересовали лица ее родни, а именно главы рода и двух кузенов, которые раздраженно переглянулись. Кажется, следующий удар будет более жестоким. Прикусив губу, я с замиранием сердца следила за тем, как рыжая красавица позволила спутнику увести себя в центр зала.
«Право слово, — улыбаясь, прошептала она Его Величеству Дворецкому, — я не ожидала от своего сопровождающего подобной прыти».
«Даже с учетом рекомендаций Ирэны Адаллиер?» — он явно заломил бровь и позволил себе растянуть губы в ухмылке.
«Видите ли, она мне вас рекомендовала, но не рекламировала. Я не знала, чего ожидать…»
«И каковы ваши впечатления, Ния?»
«Не знаю, — Эвения помолчала, прежде чем искренне признаться: — Чувствую себя как в сказке, хрупкой девицей рядом с героем. В безопасности».
«А прошлые кавалеры не могли обеспечить спокойствие дамы?»
«Не решались, — мягко поправила она. — На каждого можно найти управу. Главное, перерыть как можно больше грязного белья».
«И ваша родня этим не гнушалась?» — Не столько вопрос, сколько утверждение, которое заставило металлистку мелодично рассмеяться.
И смех этот, совпавший с паузой между танцами, заставил всех обернуться к источнику звука. Шепоток прошелся по залу, не осуждающий, но выжидающий какой-то. Словно бы все были предупреждены насчет травли и пусть не участвовали, но поглазеть не отказались бы. И все это продолжается не первый год из бала в бал, и этот будет последним. Я чистосердечно посочувствовала леди Ритшао и потянула девятого танцевать. Сомнений нет, следующий удар по Эви произойдет во время ближайшего танца, и если получится, то мы должны помочь.
А рыжая красавица, словно бы не замечая повышенного внимания к своей персоне, флиртовала с Гансом от души.
«Поверьте, сейчас они из кожи вон лезут, чтобы узнать, кто вы. Сожалею, но из-за меня ваша анонимность просуществует недолго».
«Я бы поспорил», — отозвался огневик, притягивая даму к себе под первые аккорды мелодии.
То же самое в эти мгновения проделал и Дейр. И будучи прижатой к нему, я с грустью подумала, что дворецкий, стоящий через три пары от нас, хочет насладиться танцем и обществом своей партнерши, а стихийник — нет. Девятый мечтал скрыться, я же — потанцевать.
А в это время мы услышали, как Эви спросила с улыбкой:
«И на что бы вы поспорили, Уорд?»
«На совместный пикник. Через неделю. Как думаете, они за это время с моей анонимностью справятся?» — шепнул он провокационно.
«Надеюсь, их руки дотянутся лишь до вашего белья, — не менее колко ответила Эви и пояснила: — Видите ли, его носителя я бы хотела видеть живым. — В ее голосе слышалась улыбка, глаза сверкали в прорезях маски, и изящные пальчики постукивали по лацкану демонического костюма. — Но… Уорд, какой пикник может быть в середине зимы?»
«Так вы боитесь замерзнуть или поверить в мою удачу?»
«Рядом с вами ни того ни другого, но… — Она помедлила, прежде чем спросить: — Если вас раскроют раньше, что в этом случае получу я?»
«Отличного… дворецкого на целых три дня», — ответил огневик с запинкой.
«Заманчивое предложение… — усмешка прозвучала в словах металлистки. — Ради такой расплаты я завтра же начну пытать Дейра!»
Музыка грянула, и они закружились…
А чуть погодя закружились и мы. Звучал один из самых древних вальсов нашего королевства «Сон белой лилии», нежное творение поистине гениального автора. Каждое движение в нем плывуче-тягучее, партнеры не меняются, и, даже ускользая из объятий, они всегда остаются в соприкосновении рук Разворот, поклон, и Дейр подхватывает меня за талию, кружит на вытянутых руках, чтобы затем привлечь к своей груди. Несколько плавных неспешных шагов в сторону, смена рук согласно такту. И через несколько долгих нот он разворачивает меня, как куклу, уже со спины направляя каждое движение в согласии с музыкой. Мы расходимся во втором акте, чтобы, совершив сложную схему разворотов и поклонов через шаг, в третьем — вновь оказаться друг напротив друга и соприкоснуться руками.
По легенде, которой руководствовался композитор, две души веками искали счастье в других мирах, проживали скучные жизни, не ценили мгновений счастья, не наслаждались бытием, пока не встретились в конце одного серого существования. Смерть в одночасье забрала обоих, но обещала встречу. И шанс найти друг друга им был дарован вновь, в том же саду белых лилий, откуда начались их прошлые скитания. И души осознали, что увидеть друг друга могли намного раньше, нужно было всего лишь оглянуться. Вот этот восхитительный момент воссоединения и осознания автор вложил в третий феерический тур вальса, в котором партнеры искренне рады встрече и с улыбками на лицах выполняют новые па. Но мой партнер утерянному, то есть мне, был не рад изначально, а потому и повторной встрече не обрадовался.
— Дейр, улыбнитесь хотя бы, — пришикнула я на его кривоватую гримасу.
— Не могу, из меня силы тянут…
— Что? — Он развернул меня лицом к залу, пришлось намного тише спросить: — Какие?
— Металлиста, — ответил девятый, едва разжимая зубы. — Какой-то не… нехороший маг через прибор Саро-Ованора надеется Эви энергетически ослабить хоть на время.
— А это возможно?
Скептически посмотрев на наряд металлистки, что с улыбкой следовала за руками огневика и весь танец шла рядом с ним, как равная и окрыленная, Дейр со смешком пояснил:
— Нет. Но эти идиоты думают, что у нее один резерв… а не пятьдесят.
— И вся эта энергия от ее лю, да? — спросила несмело, когда он перестал кружить меня, ругаясь сквозь зубы.
— Ну, выходит, что… вопреки всем россказням, она из них не нежность тянула, а энергию.
Голос его дрогнул.
— Дейр, давайте уйдем из круга, — предложила я. Не знаю, какой умелец включил прибор Саро-Ованора, но если он из стихийника силы пил, то из королевы, стоящей среди зрителей, — нет.
— Сейчас, — сквозь зубы ответил профессор.
Мы с трудом завершили предпоследний этап танца и отошли к колонне. После чего Лесски, нашептав что-то со смешком, направил к огневику послание и взял за руку меня. И не просто прикоснулся к пальчикам, а начал их второй рукой поглаживать. Наверное, будь он при меньшем скоплении людей, потянулся бы почесать затылок, но так как приличия не позволяют, он нашел альтернативу старой привычке.
— Дейр, что случилось?
— Знаешь, я тут понял, что нам Эви нужно опустошить. — Увидев мое недоумение, пояснил: — Конечно, на время. Ганс ей потом все вернет. Просто, чтобы остановить безумную идею с травлей, жертву следует сделать незначительной помехой для их планов. Вот и все.
— И он сможет? — неуверенно прошептала я. — Все же пятьдесят резервов — это сила.
— Это пшик против него.
Складывалось ощущение, что девятый постоянно кого-нибудь спасает. Вот и схема помощи угнетенным отработана давно. Даже не верится, что это тот самый стихийник, что ставил на мне опыты и о последствиях какого-то концентрата не предупредил. Тот самый экспериментатор, который, скрывая собственный промах, меня в невнимательности обвинил…
А в это время «Сон белой лилии» подошел к концу, и новые пары заняли площадку, все, кроме одной.
«И еще один танец», — голос огневика вибрировал приятными нотами, на которые мало какая дама могла бы ответить отказом. Вот и Эвения не сочла нужным сопротивляться и лишь игриво удивилась:
«За что такое счастье?»
«За ваше платье», — последовал ответ.
«Уорд, — судя по голосу, металлистка улыбалась, — спешу вас огорчить, но оно не продается».
Диалог давно ушел от темы танца, но интонации их были многообещающими, как и первые аккорды композиции «Огонь льда», заигравшего в напряженной тишине.
«И даже примерить не позволите?» — невинно поинтересовался Ганс.
«Оно будет впору лишь героям, сумевшим его снять».
«Да, — несказанно обрадовался Его Величество Дворецкий, становясь на позицию, — в таком случае, если вы позволите, предлагаю не откладывать примерку в долгий ящик!»
Рыжая красавица неожиданно рассмеялась вновь и сделала навстречу мужчине первый шаг…
Это была музыкальная история двух страстей, двух противоборствующих стихий, нашедших подход к сосуществованию в границах друг друга. «Огонь льда» — танец, когда дама постоянно разрывает контакт тел, но не отпускает взгляда, а кавалер неотвратимо настигает ее, вновь захватывая в плен. Стоит ли говорить, что самой страстной парой в зале оказались огневик и металлистка? Они играли навязанные мелодией роли и вкладывали в них чувства легко, без страха и опасений. Казалось, что Эвения, прикасаясь к нему, рвала костюм демона, а Ганс сжимал ее в объятиях с нежностью и в то же время до боли. И в каждом па она признает его право ведущего, а он благодарит за доверие. Достойная восхищения пара, и прочие танцующие расступаются, чтобы на них посмотреть, отходят к краю площадки, освобождая пространство для двух стихий, нашедших путь друг к другу.
Он кружит ее и, притянув к себе, заставляет прогнуться назад, а она, выпрямляясь, проводит руками по его груди, достигает шеи и зарывается в волосы. Тяжело дышащие, напряженные, они, казалось, не слышали музыки, вглядываясь друг в друга, замерли на несколько мгновений, а затем Ганс ее поцеловал. И феерическое кружение страстной пары завершилось дробным звоном металлических чешуек. В зале послышались вздохи восхищения, удивленные восклицания и… аплодисменты королевы Эвангелины Шао, которые с легкостью перекрывали скрип зубов самого Гадарта Великого.
Красивейшее платье королевской сестры осыпалось чешуйками… И их место тут же занял ластящийся к телу шелковый синий огонь. Непрозрачный и почти полностью скрывающий Эвению от взглядов зрителей, он сформировал закрытое платье в пол, с длинными рукавами и воротником стоечкой, а затем мелкими струйками поднялся к ее волосам, дабы украсить их белой лилией из пламенеющих лепестков.
«Чтобы покорить мое сердце, — выдохнула металлистка, даже не оглянувшись на остатки маскарадного костюма, — вам осталось лишь пригласить меня на прогулку под луной».
Огневик, скрытый маской, едва удержал улыбку:
«Нужно дожить до полнолуния или хотя бы до пикника. Так что… предлагаю сбежать. Согласны?»
«Да».
И, вспыхнув белым светом, пара растворилась в воздухе, словно призрачное видение из сна. Вслед за этим в зале грянул гром… аплодисментов и хвалебных речей неизвестному Его Величеству Дворецкому и мисс Эвении Ритшао. Большинство приглашенных решили, что это часть праздничного вечера, гвоздь программы, покоривший всех. Мы с девятым лишь понимающе переглянулись.
— Всевышний! — прошептала я. — Нам удалось избежать скандала на этом балу.
— Выиграна битва, но не война, — многозначительно ответил профессор.
— Да бросьте вы! Сложная многоходовая комбинация только что была завершена.
— Но еще неизвестно, какими будут ее результаты.
— Один из них мы уже увидели. К слову, — лукаво улыбнулась, — прошлое платье дамы было на порядок более открытым.
— Н-да, странный поступок для ценителя женских тел. А впрочем, с его нынешними возможностями Гансу под силу одеть и королеву. — Взгляд в сторону, и девятый тихо добавляет: — К слову, о королеве, она идет сюда.
— Бежим?
Стихийник помедлил с ответом и, осмотрев зал, пришел к выводу, что мы не успеем дойти до дверей.
— Тогда притворитесь больным, — посоветовала я.
— Нет уж, — усмехнулся мужчина. — Лучше вы упадите в обморок.
С учетом его усталости предложение это было крайне возмутительным. Но с одной стороны к нам шла Ее Величество Эвангелина Шао и с другой разгневанный Гадарт Великий, а потому времени на раздумья не осталось, и я с головой бросилась в новую авантюру. Сказала лишь:
— Ладно, ловите!
