Глава пятая
«Я не был так близок к женщине уже четыре года».
Щеки Холли все еще горели, когда она закрывала Кола одеялом; сердце ее екнуло, когда она нечаянно коснулась его груди кончиками пальцев.
Игра с огнем.
Это уж точно, думала она, забирая тазик и полотенце. Холли тоже осознала интимность ситуации и поймала себя на том, что задумалась о таких вещах, которые давно уже стали для нее прошлым.
Совершенно неподходящие мысли, принимая во внимание все обстоятельства. Прежде всего, человек сбежал из тюрьмы, он получил ранение от пули полицейского — совсем не подходящий объект для эротических устремлений молодой вдовы с двумя детьми.
Но, видимо, Триша права — пришло время для появления мужчины в ее жизни.
— Он поправится? — В дверях появился Дэнни с кусочком тоста в одной руке, тапочками в другой, волосы взъерошены.
— Я надеюсь. — Холли плотно закрыла за собой дверь. — Я не хочу, чтобы ты или Лизбет заходили сюда, понятно?
— Но, мама…
— Не спорь!
Лизбет сидела за кухонным столом, уплетая кашу. Возле ее стула белела лужица разлитого молока. Сноубол и серая кошечка, столкнувшись носами, старательно лакали молоко, а Чарли с завистью на них поглядывал.
Как обычно, Джетдаун был в самом центре событий: сидя на столе, быстро и старательно заглатывал разбросанную по нему кашу так, будто от этого зависела его жизнь. Один зеленый глаз увидел Холли, и кот удвоил свои усилия, весь напружинившись и подготовившись к прыжку, прежде чем хозяйка поймает его.
— Джетдаун, слезай немедленно! — Последний торопливый глоток, и он исчез, остатки каши разлетелись по кухне. Холли обняла Лизбет, получив в ответ улыбку на перепачканной молоком рожице. — Как ты чувствуешь себя, моя дорогая?
— Хорошо. Тебя не было, поэтому я сама приготовила завтрак.
— М-м-м, и постаралась при этом. — Холли остановилась и провела пальцами по волосам. Душ. Ей необходимы горячий душ и двенадцать часов сна. Вытащив стул и смахнув с него остатки каши и кошачьих волос, она уселась.
— Итак, дети, семейное собрание.
— По поводу Кола? — заинтересовался Дэнни.
— Да. — Она серьезно посмотрела на них. — Вот что важно. У Кола неприятности, и ему нужна наша помощь. Значит, мы никому не можем рассказать о нем. Это будет наш большой секрет, ладно?
— Шеф Мосс хотел убить его, — спокойно заметил Дэнни.
— Дэнни, мы не знаем, правда ли это!
— Это правда, — давясь кашей, пробормотала Лизбет. — Я не люблю Мосса. У меня от него мурашки.
— Дедушка говорил, что он хвастун и обманщик и что его никогда бы не избрали, если бы многие люди не были обязаны отцу Мосса. Еще дедушка говорил, что те голоса, которые Дж. Д. не получил в качестве любезности, были им куплены.
— Да, — подтвердила Лизбет, — и дедушка сказал…
— Давайте оставим дедушку в покое, хорошо? Нам нужно быть полностью уверенными, что никто не узнает о Коле. Никто!
Лизбет задумчиво жевала.
— Даже дедушка и бабушка?
— Даже они, — подтвердила Холли. — Никто, Элизабет. Вы должны обещать мне это! Ни одна душа не должна узнать!
Хорошо, я никому не скажу. — Дэнни многозначительно посмотрела на Лизбет. — Это Лиззи болтушка.
— Я не болтушка, — заныла девочка.
— Болтушка, болтушка.
— Нет, неправда. — Она толкнула брата локтем.
— Прекратите. — Холли в отчаянии подняла руки. — Лизбет — это…
— Наш большой секрет, — серьезно повторила Лизбет. В ее глазах появилась недетская мудрость. — Он — наш секрет!
— Я запру ее в подвале. — Дэнни подтолкнула ее в спину. — Она не сможет там никому проболтаться.
Лизбет опять толкнула его локтем в ответ.
— Я не останусь в подвале, и я никому не скажу!
— Хорошо, хорошо, прекратите. Дэнни у тебя двадцать минут, чтобы одеться, закончить завтрак, почистить зубы, накормить зверей, схватить учебники и отправиться к автобусу.
— Уже поел! — Задержавшись и взлохматив волосы сестренки. Дэнни помчался по ступенькам. Собаки и кошки разлетелись в разные стороны.
— Он всегда меня дразнит! — Пожаловалась Лизбет, с обидой глядя на убегавшего брата.
— Потому что он тебя любит. — Холли поцеловала макушку ее золотой головки. — Все старшие братья такие.
— И дядя Кевин дразнил тебя, когда вы были маленькие?
— Постоянно. — И не без причины, напомнила себе Холли; младше Кевина на четыре года, она выводила его из себя постоянно. А если бы Кевин знал, чем занимается его младшая сестренка сейчас…
Наконец она отправила Дэнни к автобусу, вымыла и одела Лиззи, накормила всю живность. И только после этого, устроив дочку с игрушками в комнате, поднялась наверх и с облегчением встала под горячий душ.
И лишь теперь, стоя под струей горячей воды и вдруг ощутив слезы, текущие по ее щекам безо всякой причины, она поняла, насколько устала и измучилась. И внезапно вспомнила Рика.
Как он проскальзывал в душ по утрам, обнаженный и смеющийся, темные глаза искрились весельем.
Они по очереди мыли друг друга до тех пор, пока не возникало желание, которое воплощалось прямо в ванной. Они старались не шуметь, чтобы не будить детей, старались не разбиться на скользких кафельных плитках пола…
Она хотела, чтобы он был с ней здесь, сейчас, высокий, теплый и сильный. Хотела чувствовать на себе его руки, его поцелуи, хотела любить его, хотела… как она хотела его!
Вспомнила Кола… это настоящее воплощение мужского начала. Его кожа под ее пальцами напоминала разогретую сталь: теплая, гладкая, живая. Вспомнила выражение его глаз, когда он смотрел на нее… его глаза пылали, горячие, властные, зовущие; сердце ее замирало, ее кровь закипала, все в ней откликалось на его призыв.
Это был вечный призыв. Зов пола. Превосходивший все препоны, созданные в ней цивилизацией.
Пустота, охватившая ее, казалась бесконечной. Холли тихо рыдала, закрыв лицо руками, под струями воды, страдая от одиночества. Она должна была забыть об этом, безнадежно думала Холли. Три года! Прошло уже три года! Печаль, безысходность, отчаяние… все это должно уже быть позади.
Через полчаса она спустилась вниз, все еще не чувствуя себя достаточно уверенно. И это ее состояние отнюдь не улучшило положения. Лизбет устала и капризничала, и, когда наконец ее увезли в школу, голова Холли раскалывалась.
А у нее еще была бухгалтерская работа, требовавшая полного внимания. Тут еще Джек Саучак, владелец «Попларс корнерс сервис стейшн», подъехал к ней на своем стареньком «форде» сразу после полудня, озабоченный и расстроенный. Его бухгалтер уволился, банк требовал финансовый отчет, не могла бы Холли помочь?
Она посмотрела на его документы — картонную коробку, наполненную огромными бухгалтерскими книгами, конвертами и документами, — ахнула про себя и запросила такую сумму за каждый час работы, которая значительно превышала ее обычные расценки, надеясь, что Саучак откажется. Но он, даже не моргнув глазом, сунул ей в руку эту коробку и, бормоча слова благодарности, моментально умчался, оставив за собой облачко выхлопных газов.
Едва уехал Джек, как появился один из ее постоянных клиентов. Слава Богу, он не обратил внимания на ее состояние, а если и заметил, то не заговорил об этом. Было очень трудно заставить себя сидеть спокойно и делать вид, что все нормально, когда она могла думать только о раненом человеке, лежащем в пятидесяти футах от нее…
Большую часть дня Кол провел в полузабытьи, иногда приходя в себя, если его начинали мучить кошмары, но, несмотря на это, ухитрился хорошо отдохнуть. Спустя какое-то время, он окончательно понял, что пока находится в безопасности. Видимо, Холли не позвонила Моссу и не собиралась этого делать. Но она могла изменить свое решение каждую минуту, понимая, чем рискует. К тому же в доме двое ребятишек и нет мужчины…
Примерно каждый час Холли забегала его проведать, приносила овощной бульон, измеряла температуру, ощупывала его рану, опасаясь заражения. Похоже, она беспокоилась больше, чем он сам. Холли хорошо выглядела, и было так приятно просто лежать и наслаждаться ее прикосновениями.
Забегали и звери: целое семейство кошек, собаки и однажды даже темно-серый кролик. Приходили и уходили дети, хотя, очевидно, им запретили здесь бывать. Он проснулся, услышав мягкий шепот и смешки, и увидел, что Лизбет уставилась на него, затем Дэнни прошептал что-то, и они оба исчезли быстро, как мышки.
Большую часть времени Холли держала дверь открытой, и звуки дома долетали до его ушей — стук убираемых тарелок, гуд работающей посудомоечной машины, сигнал часов микроволновой печи. Детский смех и пререкания. Чье-то тихое пение. Шум радио в глубине дома. Заработал пылесос. Звонок телефона. Нормальные каждодневные звуки, звуки семьи, наполненные юмором, теплом, смехом. Он так долго был лишен этого, что почти забыл…
Затем наступила ночь. Зашла Холли и осмотрела его, и, хотя он пытался выдумать какой-то предлог задержать ее, она быстро ушла. В воздухе остался лишь чистый сладкий запах. Она выпустила зверей на улицу и заперла дверь, этот звук напоминал ему тюрьму.
Хотя Кол легко мог уйти отсюда. Он выбрался из постели и проверил замки, обнаружив, что они старые и отпираются без особого труда. Замок на входной двери был не лучше, а задвижки на окнах — просто смех!
Улыбаясь, он снова забрался в постель и натянул одеяло. Эти замки не могли удержать его, если бы он захотел уйти, но они охраняли от непрошеных посетителей извне.
Думая об этом, он заснул, впервые за долгое время чувствуя себя в безопасности. Думая о светловолосой женщине, спящей наверху, и надеясь, что она опять придет…
— Ее голова постоянно падает.
— Я посмотрю, что можно сделать. — Кол взял пострадавшую куклу и внимательно ее рассматривал.
Лизбет обрадовалась.
— Брендон сломал ее. Дэнни обещал починить, но не сделал этого, а мамочка постоянно занята. Можешь ее починить? — В тоне ее голоса слышалось — лучше бы ты это сделал.
— Хорошо, я попробую. — Кол сморщился, приподнимаясь на локте. — Скажи мне, Лизбет, твоя мама знает, что ты здесь?
Большие голубые глаза уставились на него с непосредственностью четырехлетнего ребенка.
— Я могу приходить, если захочу.
Кол в этом сомневался, но решил не продолжать эту тему. Может быть, ей всего четыре года, но золотоволосая маленькая девочка, сидящая у его кровати, привыкла сама принимать решения. Она доверчиво смотрела на него, выглядела ангелочком в свете раннего утра и так напоминала свою мать, что он улыбнулся. Понятно, откуда у нее это чувство независимости.
— Хочешь еще тост и арахисовое масло?
— Спасибо, хватит. Ты — хорошая повариха.
— Мама думает, что я слишком мала и не могу сама приготовить себе тосты, но я все сделала и ничего не испачкала. Ну, может, чуть-чуть. Я уронила немножко масла, но Чарли его съел.
Она потрепала сидевшее рядом с ней похожее на собаку существо.
Кол посчитал, что это собака, хотя и не мог определить породу. Он никогда не видел ничего подобного. Ростом она была с маленькую лошадку, покрыта спутанной грязной серой шерстью, закрывавшей ее глаза. Обнюхав его, существо улеглось рядом и заснуло.
— У тебя есть дети?
Кол, подумав о Дарлин и о ребенке, который мог бы у них быть, покачал головой:
— Нет, у меня нет детей.
Она задумалась:
— Ты женат?
— Уже нет.
— Есть у тебя братья или сестры?
Кол сосредоточился, пытаясь достать свободную пружинку в голове куклы.
— Нет, больше нет.
Лизбет нахмурилась.
— Но кто-то у тебя есть?
Кол поднял глаза, удивившись ее прямоте. Как легко эти маленькие дети проникают в самую суть. Он хотел было обмануть ее, чтобы она перестала задавать вопросы. Но что-то в доверчивом взгляде девочки удержало его.
— Нет. Думаю, никого нет.
На ее лбу появилась морщинка.
— Ты можешь остаться здесь, — предложила она задумчиво. — Здесь Дэнни и мама, бабушка и дедушка Паркс, бабушка и дедушка Триано — хотя они живут в Чикаго. И тетя Триша, и Бекка с Брендоном — это мои кузены, и дядя Кевин, и тетя Мардж, и… о, так много людей! — Она улыбнулась. — Только у меня нет папы.
Кол внимательно посмотрел на нее — не просит ли она его занять это место; размышляя, знает ли ее мать, что дочка хочет отца. И что это значит, жить с женщиной, подобной Холли? И двумя детьми? В доме, полном любви и доверия…
Дверь в дом, которую Лизбет оставила приоткрытой, широко распахнулась, и Кол вздрогнул. Холли влетела в комнату, щеки горели, голубые глаза сверкали от гнева.
— Элизабет Энн! — Звук ее голоса заставил Лизбет заморгать ресницами. — Что ты здесь делаешь? Я велела тебе никогда не приходить сюда без меня!
— Я подумала, что ему нужно в ванную, — дрожащим голосом ответила Лизбет. — И принесла ему завтрак, и…
— Иди к себе! — Холли выхватила куклу из рук Кола, поднимая другой рукой девочку. — Иди к себе в комнату и сиди там! И если я опять увижу тебя здесь, то накажу!
Лизбет вскрикнула и убежала. Холли задержалась, и Кол увидел страх в ее глазах.
— Я многое что натворил в жизни, — резким низким голосом сказал Кол. — Но я лучше перережу себе горло, чем причиню вред твоим детям.
Она ничего не ответила, только сильнее покраснела, опустила глаза, все еще сердитая и испуганная, но уже сознавая, что перестаралась.
— Черт, я не виню тебя за твой страх! — Кол в изнеможении провел руками по лицу. Он был грязен, измучен и в бегах. Вид его отнюдь не был успокаивающим.
Сцепив зубы, Кол спустил ноги с кровати и медленно постарался сесть. Он мог пока сделать только это. И просто сидел, поставив локти на колени, поддерживая голову.
— Надо быть очень сильной, чтобы не вызывать полицию в подобных обстоятельствах, — прохрипел он, — не говоря уж о том, чтобы привести меня в дом. Но сейчас я должен сказать тебе спасибо и уйти.
Наступило продолжительное молчание.
— Расскажи мне обо всем, — наконец попросила она. — Я думаю, пора тебе рассказать, что случилось и почему ты здесь.
Кол повернулся и посмотрел на нее. Лицо Холли было спокойным и задумчивым. Если она и боялась, то хорошо это скрывала. Но разве в его состоянии можно было кого-то напугать? Вошла большая белая персидская кошка, остановилась у ее ног и подозрительно посмотрела на Кола.
— Стив — мой младший брат. Около шести лет назад он приехал сюда из Калифорнии. Купил дом Поттера на берегу. Старый дом, амбар, около пятидесяти акров…
— Я знаю этот дом, — спокойно сказала Холли. — Это сейчас часть купленной корпорацией земли.
— Он и его жена хотели быть ближе к природе. Стив всегда мечтал стать фермером.
Он улыбнулся, вспомнив шестилетнего Стива на коленках, трудолюбиво работавшего в садике их матери, играющего с тракторами и плугами, сараем, полным игрушечных зверей. Они были просто пластиковыми игрушками для Кола, но Стиву они казались живыми.
— Они купили этот дом, привели его в порядок. Стив был хорошим механиком. Он получил здесь работу и хотел открыть свое дело. Стив понимал, что не сможет сразу выкупить ферму и жить на доходы от нее, но мечтал об этом, работая в мастерской.
Кол опять посмотрел на Холли. Она уселась в деревянное кресло и задумчиво поглаживала кошку. Эта женщина слушала его. Очень давно никто не хотел его слушать.
— В то время я работал в Техасе. На строительстве. Стив мне писал — Венди ждала ребенка, предлагал, чтобы я приехал к ним. Он знал, что корпорация хочет купить у него землю, она уже выкупила земли вокруг его дома, но ей нужна была и его земля. Но ты, наверное, знаешь об этом лучше меня?
Холли отрицательно покачала головой, светлые волосы переливались, как шелк.
— Я уехала отсюда задолго до того, как здесь появились люди корпорации. Рик и я вернулись четыре года назад, после того как уже было начато строительство. Я слышала кое-что, конечно… — На лбу появилась морщинка.
— Стива пытались заставить продать землю. Но он не хотел. Уже было так много вложено в этот дом, и Венди здесь нравилось. Это был их первый шанс остепениться и осесть на одном месте, и Стив не хотел от него отказываться. — Голос Кола задрожал от гнева. Он стал сжимать и разжимать пальцы.
— Но это не объясняет того, что произошло с тобой и с ним.
— Я приехал навестить их. Посмотреть на дом и… — Он уставился на свои поврежденные суставы. — Я узнал, что он занимает деньги у матери, чтобы переделывать дом. А у нее не было таких денег, и это меня возмутило. Корпорация предлагала ему в десять раз большую сумму, чем брат заплатил за дом. Я подумал, что он может продать его и купить дом где-то еще.
Помолчав, он вспомнил ярость Стива.
— Брат был жутко упрям. Сказал, что устал от моих наставлений, что мать сама предложила ему деньги и он собирается их взять. Что он вернет ей все с процентами. Что я всегда им недоволен…
— А это было правдой?
Вопрос удивил его. Он рассмеялся.
— Да, старший брат всегда знает лучше, понимаешь?
— Да, — улыбнулась она. — Я понимаю.
— Ну, в результате мы громко накричали друг на друга, вспомнили о прошлых обидах, подрались. Я победил. — Он скрипнул зубами и глубоко вздохнул. — Я повалил его на землю. Венди закричала, что я убью его. Конечно, это было не так, но его нос оказался разбит…
Он покачал головой, закрыв глаза, пытаясь отогнать образы, преследовавшие его вот уже четыре года.
— Как раз в этот момент приехал парень, которому Стив делал какую-то работу. И увидел меня и Стива, орущих друг на друга, залитых кровью. Венди была на восьмом месяце, и у нее случилась истерика. Но она взяла себя в руки и освободилась от парня, а к тому времени и мы со Стивом опомнились и начали хохотать. Уже наступала ночь, Венди все еще была расстроена, и я решил уйти и приехать утром.
Он уставился в пол. Из-под кровати вылезла серая кошечка и стала играть с его босой ногой.
— Я собирался взять комнату в мотеле на ночь. Но по дороге в город понял, что Стив прав: мне нужно просто уехать и дать ему возможность жить своей жизнью. Поэтому развернулся и поехал обратно, чтобы сказать ему об этом. Я решил попрощаться со Стивом и вернуться в Техас.
Кол провел пальцами по волосам, закрыл глаза, плечи его поникли.
— Я уехал всего час назад, но было уже поздно. Я нашел Венди во дворе без сознания. Подумал, что начались роды. Пошел искать Стива, громко звал его и не понимал, куда он мог подеваться. Я нашел его в сарае. Кто-то стрелял в него. Брат был мертв.
Закрыв глаза, Кол опять видел перед собой эту картину, яркую и четкую, как будто это случилось только вчера, и он опять стоит там, не веря своим глазам, слишком ошеломленный случившимся. Кол просто смотрел на младшего брата и думал, что мир сошел с ума.
— Там было оружие. Ружье. Я поднял его, не думая ни о чем. — Остановился, опять перевел дыхание. — А потом, я помню, уже были Мосс и его помощник. Они надели на меня наручники, прежде чем я понял, что происходит.
— Кто их позвал?
— Никто. — Он поднял голову и взглянул на нее. — Они просто были там.
— И ждали тебя? скептически спросила Холли.
— Нет. Никто не мог знать, что я вернусь. Думаю, они убили Стива и еще не успели уехать. На кого они собирались повесить это убийство — не знаю. Но, увидев меня, стоящим у тела брата и с ружьем в руках, из которого его застрелили… В общем все стало просто.
Она промолчала.
— Они знали о вашей ссоре?
Восхищение ее мужеством и проницательностью росло с каждой минутой.
— Нет, в тот момент нет. Но позже… да.
Холли нахмурилась.
— Значит, Мосс не приехал туда, чтобы расследовать вашу драку? Он просто… был там?
Кол кивнул.
— Странно, я никогда об этом не думал. Ты права. Я не помню, чтобы кто-нибудь задал Моссу такой вопрос.
— А жена твоего брата, Венди? Она что сказала?
— То, что она сказала, лишь повредило мне. Убийца Стива сначала ударил ее. Венди потеряла сознание и ничего не видела. А последнее, что она видела, была наша ссора.
Он нагнулся и стал играть с кошкой. Та терлась мордочкой о его руки и мурлыкала.
— Венди пыталась быть объективной, но она не знала меня. Для нее я был старшим братом, который всегда надоедливо указывал Стиву, что надо делать, как жить. И она не могла поклясться, что я его не убивал.
— И тебя отправили в тюрьму.
— Дело было быстро закончено. Да, я попал в тюрьму.
— И ты сбежал, чтобы убить Мосса? — Она была такая же, как и ее дочь. Так же сразу схватывала суть.
— Меня перевезли в другое место. Мы остановились у кафе. Один из двух сопровождающих зашел внутрь перекусить, а второй — пошел со мной в туалет. Там он был немного неосторожен. Отвернулся зажечь сигарету.
— Ты убил его? — Она задала вопрос осторожно, как бы боясь получить утвердительный ответ.
— Нет, я сбил его с ног, связал, забрал одежду и бумажник, взял ключи от машины и уехал. — Он выдержал ее взгляд. — Затем украл другую машину, дальше стал садиться в попутные. Потом забрался в пустой дом, взял там одежду, пятьдесят долларов и тарелку с жареной курицей. Но я никого не убивал. И это вся правда…
— Но ты приехал сюда убить Мосса?
— Я не могу идти к властям. Ничего не изменилось с тех пор, как меня посадили; не было новых свидетельств, чтобы пересмотреть мое дело. Я думал, твой муж… — Он пожал плечами. — Я знаю, что Мосс убил моего брата, и заставлю его заплатить за это. Если я не могу добиться справедливости, то мне остается лишь месть.
— Они опять посадят тебя в тюрьму.
— Нет. — Он устало опустил глаза. — Если я убью полицейского, то не уйду живым.
Кол произнес эти слова ровным голосом. Как будто уже давно все обдумал. Сноубол потерся о ее руку, громко мурлыкая, и Холли машинально почесала его за ушком.
— Ты сказал, что Рик, разговаривая с тобой, намекнул о какой-то истории? Он верил, что ты убил своего брата?
— Нет. — Он поднял голову и слегка улыбнулся. — Следующие шесть месяцев я ждал его возвращения. Может быть, он что-то обнаружил. Может быть, мое дело пересматривается. Но он не вернулся.
— А ферма твоего брата? Что с ней случилось?
— Венди потеряла ребенка. Она продала землю корпорации и уехала в Калифорнию к родителям.
Он невиновен. Наблюдая за ним, Холли не сомневалась, что этот человек так же виновен в убийстве, как и она. Во всем этом чувствовалась рука Дж. Д. Мосса.
Как только Рик стал работать в газете, он заинтересовался деятельностью корпорации. Она появилась в Уайт Попларсе семь лет назад и сразу начала переговоры с городом о покупке земли на берегах реки, где они собирались построить один из их огромных курортов.
С первоклассным полем для гольфа, клубом здоровья с минеральными источниками, горнолыжным курортом для зимнего отдыха, пятизвездочным отелем.
Конечно, все это не для жителей Уайт Попларса. Курорт предназначался богатым людям из Чикаго, Индианаполиса и Цинциннати. Город раскололся на две части. Половина жителей полагала, что этот комплекс разрушит долину, другие считали, что Уайт Попларс должен заработать на этом. Деньги и работа, говорили они, вот что важно.
После долгих переговоров корпорация получила согласие городских властей.
И Рик чувствовал — что-то не так. Люди пытались остановить его, предупредить, что не надо задавать слишком много вопросов, ворошить прошлое, но все это только подстегивало Рика.
И он кое-что обнаружил. Нечто очень важное, заставившее его поехать в Оклахому и говорить с Колом. Затем его убили.
По спине Холли побежали мурашки.
Она сидела совершенно спокойно, не желая даже думать о возможной связи этих событий. Смерть Рика не имела никакого отношения к корпорации. Или к Колу. Это была случайность. Просто случайность.
— Как твое полное имя? — вдруг спросила она.
— Донован, — отозвался он. — Кол Донован.
Холли мягко столкнула кошку на пол, встала, направилась к двери.
— Если хочешь есть, поищи что-нибудь. Клиенты часто приезжают ко мне, так что, если увидишь машину или услышишь голоса, постарайся не показываться. А что касается Лизбет…
— Я знаю. — Его улыбка была полна горечи. — Держаться от нее подальше.
— Я хотела сказать, если девочка будет тебя беспокоить, не бойся сказать ей, чтобы она остановилась. Лизбет иногда бывает назойливой.
Кол медленно повел глазами, пытаясь поймать ее взгляд. Она выдержала его. Ее ясные голубые глаза были спокойны.
Ему поверили, стучало в голове. Что же это за женщина, которая может так сразу и полностью поверить?
Горло его перехватило, и он отвел глаза, пытаясь откашляться.
— Спасибо, — хрипло сказал он. — Я не помню, когда в последний раз… — Кол потряс головой, потер лоб пальцами. — Просто… спасибо.
— Ты бы лучше отдохнул. Попозже я принесу тебе бульон.
Когда Холли вошла на кухню, послышался стук чего-то тяжелого об пол, и она заметила кончик хвоста Джетдауна, исчезавшего в столовой.
Но даже эти постоянные проделки кота были чем-то успокаивающим, говорящим, что она в безопасности и у нее все как обычно.
Она оглянулась и посмотрела в сторону веранды. Нет. Жизнь ее вышла из обыденной колеи.
Офис Холли представлял собой большую, светлую полную воздуха комнату, с нишей в передней части, где стоял рабочий стол, с высокими десятифунтовыми потолками и венецианскими окнами. Летом она наполняла вазы свежими цветами и расставляла их повсюду, а зимой зажигала огонь в камине и всегда радовалась, заходя утром в эту комнату перед началом рабочего дня.
Но сегодня Холли едва заметила яркое майское солнце, весело светившее сквозь кружевные занавески.
Чарли вошел в комнату и растянулся на ковре возле стола. Он приоткрыл один глаз, когда Холли садилась, как бы удивляясь, что задержало ее, затем зевнул.
— Эх ты, сторож, — прошептала она, пододвигая телефон. — В доме преступник, а ты спишь!
Холли позвонила отцу на его лесопилку и услышала шум работающей пилы.
— Привет, папа! Ты очень занят?
— Ну, сейчас такое строительство, что я всегда занят, — удовлетворенно заметил он. — Мы только что получили большой заказ.
— Может быть, тебе удастся подарить маме путешествие на Карибы в следующем году? — засмеялась Холли. — Отец, что ты можешь сказать об убийстве в старом доме Поттера, перед тем как мы с Риком приехали сюда. Какой-то парень убил своего брата или что-то в этом роде…
Пауза.
— Почему ты вдруг заинтересовалась делом Донована?
— Я… М-м-м… не совсем. Я просто… слышала что-то на прошлой неделе.
— Ну-ну.
В голосе отца явно слышались скептические нотки, и Холли нахмурилась. Он слишком хорошо ее знал.
— Что я могу сказать, — медленно протянул он. — Насколько я помню, парень, которого убили, кажется, его имя было Стив Донован, подрался со своим старшим братом. Кэл, Кэм, кажется, так его звали. Говорили, что из-за денег или из-за женщины, а кто-то сказал, что старший брат — просто бандит. Предположительно Мосс нашел Донована, стоящим с ружьем в руках над телом своего брата. Дело было проведено быстро. Брат отправлен в тюрьму, жена убитого потеряла ребенка. Ну и последнее, о чем я слышал, она продала землю и уехала куда-то на запад к своей семье.
— Ты сказал: предположительно Мосс застал Кола, когда тот стоял над телом брата. Почему — предположительно?
— Кол. Да, так его звали. — Голос отца стал задумчивым. — Я так сказал, потому что ты не знаешь мое мнение о Дж. Д. Моссе. В то время ходили слухи, что слишком уже все было очевидным. Слишком уж повезло, что Дж. Д. Мосс и его помощники оказались там вовремя и захватили убийцу на месте преступления. Но… судья Хайгейт вел дело, а ты его знаешь — «Повесим их всех». У парня просто не было возможности защищаться.
— Тебе кажется, что он не виноват?
— Я думаю, что суд был слишком скорый, — сухо ответил отец. — В его семье не оказалось достаточно денег, насколько я помню. Ему назначили адвоката прямо со студенческой скамьи. Парень попал под каток правосудия.
— М-м-м, — промычала она, кивая и обдумывая услышанное.
— Рика что-то заинтересовало в этом деле, — вдруг вспомнил отец. — Я припоминаю, что он расспрашивал меня вскоре после того, как вы вернулись из Чикаго. Он начал копаться в строительных делах и узнал, что корпорация пыталась выкупить землю у Донована. Рик считал, что тот был убит в очень подходящее время.
— Подходящее. — Глаза Холли сузились. — Ты имеешь в виду, Рик подозревал, что корпорация могла иметь какое-то отношение к убийству?
— Он так прямо не говорил. А ты с ним не обсуждала это?
— Отец, я была на восьмом месяце! Дэнни едва стукнуло пять, мы приехали из Чикаго в огромный старый дом, и Рик отказался от хорошо оплачиваемой работы и занялся маленькой местной газетой. Я думала тогда только о разводе.
Отец засмеялся. Затем сказал:
— Если тебя так заинтересовал этот случай, то загляни в бумаги Рика. Когда мы разговаривали в последний раз, он был очень возбужден и говорил, что напал на что-то интересное. Но я так и не узнал, что это было.
— Так Рик занимался делом Донована, когда был убит? — осторожно спросила Холли, уверенная, что все это ерунда. Эти два убийства не имеют никакой связи. — Я полагаю, что должна была бы знать, чем занимается мой муж, но ты помнишь Лизбет в первый год ее жизни? Я с трудом ухитрялась поспать часа три в сутки. Рик мог обнаружить живого Элвиса Пресли, продающего старые машины в Таксоне, но мне было бы не до того.
На этот раз пауза затянулась.
— Он работал и над другими историями в то время, — осторожно заметил отец. — Почему именно эта так тебя заинтересовала, Холли? Что-то случилось?
Она ухмыльнулась.
— Неужели я не могу задать вопрос безо всякой задней мысли?
— Нет, — сразу же последовал ответ. — Я тебя слишком хорошо знаю, есть какая-то причина. И это меня беспокоит.
— Последний раз, когда ты меня обвинил в чем-то подобном, я подарила тебе вторую внучку. — Напомнила Холли со смехом. — И спасибо, отец. Мы еще поговорим.
— Окажи мне любезность, Холли. Будь осторожна, если начнешь расспрашивать о деле Донована. Слишком много смертей в этом городе. Когда семь лет назад здесь появились люди из корпорации с их планами, дела пошли по-другому. Кто-то говорил, что их надо остановить во что бы то ни стало, другие же собирались поддержать их любыми способами. Это осиное гнездо, Холли. Не надо его ворошить.
— Передай маме привет, я позвоню.
Холли долго сидела, уставившись на телефон, после того как положила трубку. Что она делает? Кол попросил об убежище на пару дней — и все. Просто отсидится, пока его раны не затянутся. Он не просил ее о помощи. И вероятнее всего, не хотел этого.
И все же.
Она должна что-то сделать. Кол собирался убить Мосса — если тот не убьет его раньше. Он не убивал своего брата, в этом она была убеждена — иначе не разрешила бы ему остаться в ее доме. Значит, у него есть шанс снять с себя обвинения и зажить нормальной жизнью. Жизнью, которая будет разрушена, если он приведет в исполнение свой план мести.
Что же обнаружил Рик перед смертью?
