Некто Гаврило Михайлович Извольский был любимым стремянным у императрицы Елизаветы Петровны. Однажды ему случилось ехать у кареты государыни, которая, увидев, что он нюхает табак из берестяной тавлинки, сказала ему, шутя, что царскому стремянному стыдно употреблять такую табакерку. – «Где ж мне взять серебряную?» – заметил Извольский. – «Ну, хорошо, я подарю тебе золотую», – сказала Елизавета Петровна. С тех пор прошло несколько месяцев, а табакерки нет, как нет, ни золотой, ни даже серебряной. Вдруг до императрицы враги Извольского доводят, что он отзывается громко о неправосудии царском. Императрица призвала его к себе и кротко допросила об этом. Он объяснил свои слова тем, что она забыла свое обещание подарить ему табакерку. Государыня тотчас выбрала красивую устюжской работы табакерку серебряную под червнью и подала ему. Он поклонился, по обычаю, в ноги, а все-таки заявил снова претензию на правосудие:

– «Обещала, матушка государыня, золотую, ан жалуешь серебряную».

Царица рассмеялась и впрямь подарила настойчивому своему стремянному прекрасную золотую табакерку. И государыня, и подданный остались довольны: одна шуткою, а другой двумя табакерками вместо одной.

Живя в Москве, знаменитый самодур XVIII века, Прокофий Акинфиевич Демидов через газеты и базарные объявления вызывал охотников пролежать у него в доме на спине год, не вставая с кровати. Условия были следующие: днем и ночью приставленные люди для надзора за соглашавшимися на это испытание беспрекословно удовлетворяли все их требования, относительно кушанья и напитков. Награждение состояло из нескольких тысяч рублей. Но если вызвавшийся пролежать на спине год, отказывался, по прошествии некоторого времени, за невозможностью сдержать обещание, то в таком случае он подвергался телесному наказанию. Так же поступал Демидов, за меньшую плату, с соглашавшимися простоять перед пим час, не мигая, в то время, как он махал беспрестанно пальцем у самых глаз их. Но и с такими своими странностями Прокофий Акинфиевич соединял человеколюбие: осведомлялся о причинах, побуждавших людей претерпевать испытания такого рода, и когда узнавал стороною, что не корысть, а крайняя бедность руководила их поступками, то не оставлял этих людей без хорошего денежного вспоможения.

Как-то раз у покойной императрицы Марии Феодоровны был известный наш дипломат и остряк граф А. И. Марков с одним немецким генералом. На вопрос императрицы как они проводят время, немецкий генерал принялся с немецкой аккуратностью рассказывать, когда он встает, пьет кофе и чай, когда пишет свои письма, когда гуляет и проч. – «Ну, а вы, Аркадий Иванович, – спросила государыня, – верно, встаете за полдень?» – «Ваше величество, я предпочитаю оставаться без дела, чем заниматься бездельем».