Глава 6
Весной семьдесят шестого года случилось нечто, что резко изменило привычное существование Джордана Лазаруса.
Джордан и его банкиры-инвесторы были настолько заняты проблемами масштабного приобретения, что едва ли заметили похороненную в недрах американских компаний национальную цепь рекламных агентств, известную как "Модерн имиджис".
Одним из этих агентств, ставшими маленькими винтиками мультинациональной по масштабам машины "Лазарус интернешнл", было "Уилер эдвертайзинг" из Джонсонвилля, что на Лонг-Айленде.
Двадцать пятого марта в отеле "Хилтон" в Бостоне состоялось собрание, посвященное приему многочисленных агентств "Модерн имиджис" в лоно семьи "Лазарус интернешнл", а также рассмотрение новой политики и методов управления, разработанных специалистами "Лазарус интернешнл" для только что приобретенных компаний.
Выступление Джордана перед собравшимися в зале представителями "Модерн имиджис" было воспринято с энтузиазмом. Сразу после выступления он должен был ехать в аэропорт, чтобы как можно скорее вернуться в Нью-Йорк на своем личном самолете. На следующее утро у него были назначены важные встречи в штаб-квартире "Лазарус интернешнл", а вечером ему еще предстояло сделать несколько давно запланированных телефонных звонков. Джордан сел в машину "Альфа-Ромео", которую держал в Бостоне. Она была сделана по особому заказу, имела усовершенствованный редуктор и специально сконструированную подвеску. Он взял ее из гаража утром, а в аэропорту оставил на попечение помощника. Джордану не хотелось отрываться от реальной жизни, несмотря на свою власть и богатство. Он сам правил машиной, ходил за покупками, помогал Барбаре готовить еду, когда у них обоих было свободное время, и даже столярничал в своей мастерской в подвале дома на Манхэттене.
Джордан маневрировал своей крошечной "альфой" между рядами машин на стоянке у гостиницы, когда произошло столкновение.
Чья-то машина задним ходом выруливала со стоянки и врезалась в дверцу машины Джордана со стороны места пассажира. Удар был сильным.
"Черт", — невольно вырвалось у Джордана, когда раздался громкий удар. Придется, возможно, отложить поездку на час или больше из-за этой аварии. Он проехал немного вперед и вышел из машины, сильно хлопнув дверцей. Водитель другой машины уже тоже вышел. Джордан увидел, что это женщина.
Он хотел было спросить, на какой пожар она спешит или что-нибудь в этом роде, но замер, широко раскрыв глаза и проглотив сердитый вопрос.
Водитель оказалась самой красивой, какую он когда-либо видел, женщиной.
Она выглядела смущенной и огорченной. В ее чертах чувствовалась усталость. Джордан догадался, что она провела напряженный день.
— Почему вы не смотрите, куда едете? — спросил он безо всякого сочувствия.
Она посмотрела на его машину. Дверца была сильно искорежена.
— Я думала, что вижу, — сказала она. — Видимо, ваша машина очень низкая, и я не заметила ее в зеркале. А возможно, — вздохнула она, — я слишком спешила.
Джордан посмотрел на нее. Она была довольно высокая, с тонкой гибкой фигурой. Стройные ноги виднелись под строгой, деловой юбкой, и под шелковой блузкой вырисовывались небольшие, округлые груди. Очевидно, она сняла жакет, так как на улице было жарко.
У нее были чудесные волосы. Волнистые, почти кудрявые, с рыжеватым оттенком, они казались особенно по-женски живыми и трепещущими. Они прекрасно гармонировали с молочно-белыми в веснушках щеками и сложного оттенка зелеными глазами под длинными ресницами. Что-то сдержанное и немного застенчивое сквозило в ее облике, что очаровательно контрастировало с блестящими волосами и глазами.
Незнакомка была очень молода и умна. Он понял это с первого взгляда.
Совершенно выбитый из колеи ее привлекательностью, Джордан сумел сохранить насмешливо-укоризненный тон.
— Знаете ли вы, сколько понадобится времени, чтобы получить новую дверцу из Италии? — спросил он.
Она удивленно подняла брови, глядя на него.
— Какой марки машина?
— "Альфа-Ромео", — сказал он, — прекрасная модель, — добавил он, печально посмотрев на свою машину-малютку.
— Неужели здесь нет мастерской, чтобы ее отремонтировать? — спросила она озабоченно.
Джордан покачал головой.
— Она сделала по особому заказу, — сказал он. — Привезена из Рима. Не просто будет ее отремонтировать.
Девушка выглядела очень уставшей и расстроенной, но от этого еще красивее.
— Думаю, нам лучше обменяться страховыми карточками, — сказала она. — Это явно моя вина. Мне очень жаль. Я действительно вас не видела.
От ее расстроенного вида у него больно сжалось сердце. Ее машина была старой модели. Видимо, у нее не все хорошо с финансами. Было в ней что-то очень юное, несмотря на деловой вид. Она ему понравилась, не могла не понравиться.
Порывшись в сумочке, девушка нашла кошелек и протянула ему страховую карточку. Джордан посмотрел на карточку, прочитал имя, но движения не сделал, чтобы достать свою карточку. Он быстро соображал.
— Не могли бы вы оказать мне услугу, — сказал Джордан, показывая взглядом на поврежденный бампер ее машины. — Вмятина на бампере небольшая, а я только что вспомнил, что срок действия моей страховой карточки истек три недели назад, и я не успел ее обменять на новую. В этом отношении я очень забывчив. И потом… будет неудобно, если узнают об этой аварии. Мне придется заплатить большой штраф за езду на машине без карточки.
Джордан взглянул на нее.
— Почему бы нам просто не забыть о том, что произошло? — спросил он. — О своей машине я позабочусь сам. Не хочу втягивать в это дело страховые компании или полицию. Что вы на это скажете? Вы окажете мне услугу.
Девушка, видимо, была озабочена его предложением.
— Что ж, — сказала она, — если вы считаете, что так лучше… Но я чувствую себя неудобно, не сообщив в полицию об этой аварии.
— Никто не узнает, — сказал он. — Это будет нашим секретом.
Джордан изучающе посмотрел на нее, оценив ее честность. Столкновение произошло скорее по его, а не ее вине, но она готова была взять всю ответственность на себя, в результате чего ее страховой взнос возрос бы. Даже сейчас она с трудом принимала предложение, которое шло вразрез с законами.
— Возможно, так будет правильно, — сказала она, снова посмотрев на его машину. — Прошу прощения за то, что я сделала с вашей дверцей.
— О, не беспокойтесь, — ответил Джордан. — Вообще-то, она никогда мне не нравилась.
Его попытка пошутить выглядела жалкой. Девушка улыбнулась вымученной улыбкой.
Они замолчали. Джордан не переставал восхищаться ею. В его глазах она стала еще красивее, когда он услышал, как она говорит. Ее честность и искренность словно приоткрывали дверь в глубину ее личности, придавали ей очарование, против которого Джордан не мог устоять. Ой, спрашивал себя, знает ли она, кто он. До сих пор она и виду не подала.
Послушайте, — сказал он, — не могли бы вы пообедать со мной? Просто для того, чтобы подтвердить, что между нами не осталось неприятных чувств. Вы, верно, в глубине души подшучиваете надо мной. Вот он, мол, какой преступник, ездит без страховой карточки, и все прочее.
Мальчишеская улыбка озарила его лицо, а глаза смотрели с надеждой.
Она покраснела, но держалась уверенно.
— Нет, благодарю, — сказала она. — Боюсь, что я занята. Но спасибо вам за то, что вы были так добры.
— Не стоит благодарности, — сказал он. — Это вам спасибо.
Какое-то мгновение Лесли стояла и смотрела на него.
— Не могли бы вернуть мою страховую карточку? — спросила она.
Джордан рассмеялся и протянул ей карточку.
Лесли вернулась к машине и села. Джордан хотел повторить свое приглашение на обед, но его внезапно охватило почти мальчишеское смущение и лишило смелости.
Джордан тоже сел в машину, освободил ей проезд и наблюдал, как она выезжает со стоянки. Он заметил вмятину на заднем бампере ее машины. Записал номер ее машины.
Джордан запомнил имя на ее карточке.
Лесли Чемберлен.
В этот день Джордан не улетел в Нью-Йорк.
Сорок пять минут он просидел в своей искореженной "Альфа-Ромео" на стоянке машины у гостиницы, раздумывая. Затем вышел из машины, вернулся в гостиницу и позвонил в аэропорт своему пилоту сообщить, что его полет отменяется.
В баре он заказал выпивку. В расстройстве он выпил несколько глотков и, найдя ближайший телефон, позвонил в штаб-квартиру "Лазарус интернешнл" в Нью-Йорке. Он сообщил своему секретарю, что задержится в Бостоне по крайней мере до следующего утра и попросил перенести на другое время назначенные в Нью-Йорке встречи.
После звонка он допил свою порцию, вернулся к телефону и позвонил Барбаре предупредить, что вечером не вернется домой. Свою задержку он объяснил возникшими проблемами с "Модерн имиджис" и нежеланием обижать сотрудников компании своим отъездом после короткого выступления, взваливая на их плечи всю грязную работу по проведению собрания.
Барбара восприняла это объяснение с пониманием и сочувствием.
— Я буду скучать по тебе, — сказала она. — Побыстрее возвращайся.
— Я тоже буду скучать, — сказал Джордан. — Утром я первым делом позвоню тебе.
Повесив трубку, он вздохнул с облегчением и заказал еще порцию выпивки.
Но ни спиртное, ни успешная перемена планов не могли успокоить безумное возбуждение в душе.
Он послал за одним из своих помощников, чтобы тот принес ему список всех присутствующих на встрече. Трясущимися руками он перелистал страницы.
"Чемберлен, Лесли, — прочел он, — помощник менеджера по заказам "Уилер эдвертайзинг", Джонсонвилль, Лонг-Айленд".
Другой информации в списке не было. Придется в бюро регистрации гостиницы узнать номер ее комнаты. Джордан прикрыл глаза. Ко второй порции выпивки он почти не притронулся. Приятное волнение не давало возможности решить, что делать дальше.
Тогда он вспомнил о записанном номере машины Лесли Чемберлен.
Джордан направился к телефону в третий раз и позвонил. Затем вернулся к своей выпивке, допил ее и почувствовал себя освеженным, целеустремленным.
Он начал действовать.
На следующее утро Лесли встала рано.
Она остановилась в недорогом мотеле в двух милях от гостиницы, где проходило собрание. Она накладывала на лицо косметику в ванной комнате, когда зазвонил телефон. Шаркая шлепанцами, она подошла к телефону и сняла трубку.
— Алло?
— Мисс Чемберлен? В конторе мотеля для вас кое-что оставили.
Одевшись, Лесли прошла по довольно запущенному коридору к конторе.
— Доброе утро, мисс, — сказал управляющий. — Это для вас.
Он указал на две дюжины роз в изящной и очень дорогой упаковке. Пока Лесли пыталась понять, откуда взялись эти розы, человек в черной ливрее поднялся и обратился к ней.
— Прошу прощения, мисс, — сказал он. — Меня прислали, чтобы отвезти вас на собрание. Бампер вашей машины будет за утро отремонтирован, пока вы будете находиться в гостинице. Вечером я привезу вас в мотель.
Лесли от удивления посмотрела на него. Тогда ее осенило, и она прочла записку, прикрепленную к розам.
"Приношу свои извинения за причиненное вам вчера беспокойство, — прочла она. — Надеюсь, вы останетесь довольны заключительными мероприятиями собрания".
Внизу подпись: "Джордан Лазарус".
Лесли с минуту изучала записку, затем посмотрела на шофера.
— Кто вас послал? — спросила она.
— Мистер Лазарус послал меня, мисс, — ответил он.
Лесли задумалась, стараясь разобраться в ситуации.
Затем отнесла розы в свою комнату. Через несколько минут она вернулась с портфелем. Шофер отвез ее в гостиницу, высадил у главного вестибюля и обещал встретить ее здесь в конце дня.
Вежливо поблагодарив его, Лесли отправилась на собрание.
Утро было напряженным. Лесли посетила встречу по вопросам финансов, два семинара для рекламных сотрудников. Во время ленча она направлялась к банкетному залу, где обещала встретиться с несколькими новыми знакомыми по рекламному бизнесу. Она остановилась, когда дорогу ей преградила уже знакомая фигура. Это был Джордан Лазарус.
— Привет, — сказал он. — Как идут дела?
— Хорошо, — сказала она. — Я многое узнала. Это хорошая конференция.
— Вы получили цветы? — спросил он.
Она кивнула.
— Спасибо вам. Это было совсем необязательно.
— Шофер привез вас сюда? — спросил он немного обеспокоенно.
Лесли снова кивнула.
— Да, он был очень любезен.
— Отлично, — сказал он. — Часто, когда договариваешься о чем-то, по той или иной причине это не выполняется.
Лесли промолчала. Взгляд ее был дружеским, но явно настороженным.
— Хотите, вместе перекусим? — спросил он.
В ее глазах появилась грусть.
— Не могу, — сказала она. — Боюсь, я занята.
Он не смог скрыть своего разочарования.
— Мне все еще неловко за вчерашнее происшествие, — сказал он. — Для вас это было сильное потрясение после тяжелого дня, после всех встреч на собрании. А к обеду вы освободитесь?
Она улыбнулась, но отрицательно покачала головой.
— Извините, — сказала она, — но на обеденное время у меня тоже назначена встреча.
Будь перед ним другая женщина, Джордан бы стал настаивать. Он знал, что ей известно, кто он. Никакой обед не мог быть для нее более важным, чем обед с самим Джорданом Лазарусом. Но с этой женщиной пользоваться своим положением, чтобы повлиять на нее, он считал грубым и непристойным. Он не мог заставить себя это сделать.
— Может быть, в следующий раз, — сказал он. — Кстати, я так вам и не представился как полагается. Джордан Лазарус.
Она крепко пожала ему руку.
— Я знаю, кто вы, — сказала Лесли.
Джордан почувствовал, что она неправильно истолковала его слова, приняла их за попытку использовать известность для давления на нее. Он решил побыстрее все исправить.
— Рад, что вам нравится, как проходит собрание, — сказал он. Дайте мне знать, если у вас возникнут новые проблемы с машиной.
Она улыбнулась открытой улыбкой.
— До свидания, — сказала она. — И еще раз спасибо за цветы. Очень любезно с вашей стороны.
Для Джордана начинались самые трудные в его жизни сутки.
Был субботний полдень. Конференция раньше, чем завтра, не закончится. На сегодня у Джордана намечен с десяток важных встреч в Нью-Йорке. Его жена, как он догадывался, с нетерпением ждет его возвращения вечером.
Он вернулся в свой номер, позвонил в Нью-Йорк главному помощнику и сказал, что пока не может вернуться. Возникли проблемы, которые надо урегулировать здесь на месте, в Бостоне. Есть шанс, что он вернется к концу дня. Он дополнительно сообщит помощнику о своем решении.
Джордан просил помощника немедленно позвонить Барбаре и передать ей, что его приезд вновь откладывается. Сам Джордан позвонит ей позже. Повесив трубку, Джордан нервно прикусил губу. Позже ему придется разговаривать с Барбарой. Это будет нелегко.
Джордан бродил по коридорам и помещениям гостиницы, где проходили встречи, пожимал руки участникам собрания и своим сотрудникам, которые благоговели перед ним. В их глазах он был важной персоной, принцем делового мира. Но Джордан чувствовал себя влюбленным подростком, преследующим по пятам красивую девушку, к которой возымел безнадежную увлеченность, девушку, которая и знать его не хочет.
Следы девушки неумолимо привели его к банкетному залу, где Лесли Чемберлен присутствовала на очередной встрече. Он нашел ее личное расписание встреч и семинаров у секретаря-регистратора и не мог удержаться, чтобы не побывать там, где ее можно было найти.
Тем временем он мысленно представлял ее незабываемый образ, который сохранил в памяти после двух разговоров с ней. Каждая ее черточка, казалось, раскаленным клеймом оставила след в его памяти. Костюм из хлопковой ткани, который был на ней вчера на стоянке машин, пастельного цвета юбка и блузка, которые она надела сегодня. Распущенные, курчавые волосы вчера и тщательно уложенные сегодня. Взгляд удивления и беспокойства в ее глазах после столкновения и благодарный, смешанный с нарочитой осторожностью, который он увидел, когда утром встретился с ней.
Он помнил все ее улыбки и мягкую, сдержанную манеру держаться, когда она разговаривала с ним. Даже ее сдержанность была так прекрасна и женственна, что лишь усиливала его восхищение.
В течение дня он трижды сталкивался с ней. В первые два раза он сдержался и только издали поприветствовал ее, продолжая свой путь.
В третий раз он почувствовал, что теряет время, и подошел к ней.
— Как дела? — спросил он. — Все еще довольны встречами?
— Дела идут прекрасно, — сказала она, отбросив прядь волос с глаз, и улыбнулась ему.
— Но думаю, — начал он осторожно, — что у вас будет время вечером, чтобы выпить что-нибудь перед сном. После окончания заседаний…
— Спасибо, но мне надо сегодня пораньше лечь спать, — сказала она. — Я уезжаю завтра сразу после утреннего заседания, а мне предстоит длинный путь.
— Куда вы направляетесь? — спросил он.
— На Лонг-Айленд, — сказала она. — В маленький городок Джонсонвилль, что рядом с Саутгемптоном.
— Да, это долгий путь, — сказал Джордан. — Я понимаю, что вы имеете в виду.
Он бешено искал, что еще сказать, но абсолютно лишился дара речи. Лесли пробормотала что-то в извинение и скрылась в потоке людей, шедших по коридору. Джордан почувствовал, что все рухнуло.
Остаток дня он провел в тоске, зная, что его помощники вернулись в Нью-Йорк и безумно заняты переносом его встреч, которые он пропустил. Но он не мог сорваться и уехать. Даже если Лесли Чемберлен не согласится пообедать или выпить с ним, ему все равно необходимо еще раз увидеть ее. Мысль о том, что он так быстро может потерять ее, была нестерпима.
К четырем часам дня чувство ответственности, в конце концов, восторжествовало над штормом эмоций. Пришло время сдаться, и возвращаться домой.
Из номера он позвонил в Нью-Йорк и предупредил, что выезжает в аэропорт через двадцать минут. Он свяжется с корпорацией по телефону из самолета, а позже вечером из дома.
Чувствуя себя покинутым и побежденным, он спустился в центральный вестибюль с чемоданом в руке. Минуту постоял в нерешительности, пытаясь собраться с духом. Затем решил позвонить Барбаре из телефона-автомата.
Ему нужно было услышать ее голос, сказать, что через несколько часов будет дома рядом с ней.
Трубка была уже у него в руке, и он начал набирать номер, когда увидел Лесли Чемберлен, идущую по вестибюлю. Она была одна.
Джордан повесил трубку и поспешил к ней.
— Итак, — сказал он, — заседания окончены?
— Да, — сказала она. — День был трудным.
Джордан посмотрел на часы.
— Вижу, вы готовы к обеду, — сказал он.
Она неопределенно пожала плечами. Вопрос казался смешным, чтобы на него отвечать. Она ему уже отказала.
— У вас есть время выпить что-нибудь по быстрому? — спросил он. Прозвучавшая в голосе нотка мольбы выдала его.
Она отрицательно покачала головой.
— Я должна встретиться с несколькими людьми за коктейлем, — сказала она. — Но, впрочем, благодарю за приглашение.
Джордан был сражен. У него не было сил скрывать свое состояние.
— Я вас больше не увижу? — спросил он жалобным голосом.
Она молчала. Затем сказала:
— Видите ли, я не понимаю, зачем вам надо меня увидеть?
— Мисс Чемберлен… Могу я называть вас Лесли?
— Конечно, как вам угодно.
— Лесли, пожалуйста, будьте добры и пообещайте, что потратите на меня несколько минут до того, как уедете, — его слова прозвучали так, словно он на коленях умолял ее. Это ощущение было невыносимым, но все-таки восхитительным. Подобного чувства он не испытывал с юношеских лет.
Снова воцарилось молчание. Она смотрела на него, прищурив глаза. Затем вздохнула.
— Мне надо уехать в десять утра, — сказала она. — Если хотите, мы можем выпить по чашке кофе перед моим отъездом. Мы можем встретиться в кафе.
— Не могли бы мы позавтракать где-нибудь в другом месте? — спросил он.
— Я не завтракаю, — ответила она. — К тому же, у меня будет мало времени. Как я вам уже говорила, мне предстоит долгий путь.
— Хорошо, — сдался Джордан. — В кафе в девять утра?
— Не могли бы мы встретиться в половине десятого? — спросила она. — У меня действительно много дел.
Джордан вздохнул.
— В половине десятого, — сказал он.
Когда Лесли пришла в кафе точно в девять тридцать, Джордан уже ждал ее. В руках у нее был чемодан и плащ.
— Доброе утро, — сказал Джордан, вставая и протягивая руку. — Сегодня вы выглядите восхитительно.
Они сели за столик у окна. Кафе было почти пусто, потому что большинство участников собрания разъехались, а те, кто остался, были заняты на заседаниях.
— Итак, — сказал Джордан, — вы возвращаетесь домой.
— Да, — сказала Лесли.
— Рады, что этот цирк закончился? — улыбнулся он.
— О, не называйте это так, — сказала она. — Все проходило несколько лихорадочно, но я узнала многое. Для этого меня сюда и посылали.
— Что вы думаете о "Лазарус интернешнл"? — спросил он.
Лесли пожала плечами и улыбнулась.
— Она большая, — сказала она.
— Да, это так, — сказал Джордан.
Глаза Лесли незаметно расширились, когда она услышала грусть в его голосе.
Смущенные, они молчали.
Наконец Джордан не выдержал.
— Что вы знаете обо мне? — спросил он.
— Немногое. Вы очень богаты, очень известны. Вы женаты. Вы руководите крупной корпорацией. — Она улыбнулась. — И в дверце вашей машины большущая вмятина.
— Вот видите, вы уже стали частью моей жизни, — пошутил он, но снова почувствовал, что пошутил неостроумно.
И он слышал, как она сказала, что он женат. Важность этого замечания не ускользнула от него.
— А вы как? — спросил он.
— Вы имеете в виду, богата ли я? — спросила она.
— Нет. Вы замужем? — спросил он. Лесли отрицательно покачала головой.
— Нет, я не замужем.
С этими словами она рукой откинула упавшую на глаза прядь волос. Что-то проворное и немного нервное было в этом жесте, но в то же время очень женственное. Джордан вспомнил, что видел у нее этот жест и раньше. Глубокий восторг наполнил его при виде ее естественной грации.
"Я не замужем". Джордан попытался скрыть свой взгляд, в котором отразились чувства, вызванные ее ответом, но не смог и понял это.
Эти слова в бешеной пляске вертелись у него в голове, не давая сосредоточиться на разговоре с ней. Он не мог оторвать от нее глаз, наблюдая, как она пьет кофе, как поигрывает чашкой в руке, как время от времени бросает на него застенчивый взгляд. Эти десять минут были для Джордана жесточайшей пыткой. Он едва слышал, о чем она говорит, завороженный мелодичностью ее голоса, не понимал, о чем говорит сам, все время чувствуя себя актером, которого вынудили выйти на сцену, хотя он не знает ни строчки из роли. Он придумывал какие-то слова, стараясь, чтобы они звучали естественно, но понимал, что говорит невпопад.
Наконец она посмотрела на часы.
— Ну, мне надо идти, — сказала она. — Очень любезно с вашей стороны, что вы проявили такую заботу обо мне. Я имею в виду мою машину. И я довольна, что побывала на собрании. Действительно довольна.
— Это приятно, — сказал он.
Джордан проводил ее до машины.
— Бампер выглядит отлично, — улыбнулся он.
Лесли бросила чемодан на заднее сиденье, сверху на него положила плащ и села за руль.
Он наклонился, чтобы попрощаться, и почувствовал исходящий от нее запах, напоминавший запахи весенних лугов.
— Мы теперь члены одной семьи, если можно так сказать, — проговорил он. — Надеюсь, что мы еще увидимся.
— Рада была познакомиться с вами, — сказала она уклончиво. — Надеюсь, с дверцей вашей машины будет все в порядке.
— О, — пожал он плечами. — Это не имеет значения.
Ему очень хотелось сказать ей что-то еще, но она улыбнулась и устремила взгляд через ветровое стекло. Машина тронулась с места. Он отступил, пропуская ее, и смотрел, как она удаляется от него. Таким одиноким он не чувствовал себя давно.
Джордан знал, что сегодня ему предстоит долгая дорога. Возвращение в Нью-Йорк, к Барбаре, десятки важных телефонных переговоров в самолете. На короткое мгновение у него появилась надежда, что за этими делами он забудет Лесли Чемберлен. Напрасная надежда. Ничто не заставит его забыть ее.
"Я не замужем".
Она была не замужем. Но он был женат. И он понял, что все, что она говорила, все ее поведение вызвано этим фактом.
Он стоял, провожая глазами удалявшуюся машину, его сердце мучительно тянулось к ней. Вот она дала сигнал поворота и сейчас скроется за углом.
Джордан вздохнул. В этот момент ему показалось, что к нему пришла смерть.
Он не знал, что Лесли в это время не отрываясь смотрела на его отражение в зеркале заднего обзора. Руки, державшие руль, дрожали, и ей приходилось прилагать большие усилия, чтобы сконцентрировать внимание на дороге.
Прошла еще минута. Джордан повернулся и направился к зданию гостиницы.
Но руки Лесли не переставали дрожать на руле, пока она выезжала из города. Внутренний трепет не оставлял ее до самого дома, до которого она добралась через четыре часа.
