Глава 17
На свободу!
Юрген Флигисс не любил бездействовать. Даже когда приказ о подобном исходил от непосредственного начальства. Поэтому за первых два часа бесцельного ожидания он что только не переделал как в самой тюрьме Полигона, так и на прилегающих к ней объектах. Для младших чинов эти часы запомнились истинным авралом, нагоняями и невероятной нервотрёпкой. А кое-кто даже получил понижение в должности. Не говоря о тех, кому было поставлено на вид или сделаны строгие выговоры.
Главный консул зверствовал, наказывал и вёл себя как лютующий самодур. Хотя без зазрения совести мог покинуть данное пространство и заниматься иными, более насущными делами. Ведь дэма никоим образом не давала команды ожидать её вызова как можно ближе к ней. Опасаться за её целостность было смешно, да и небезопасно для себя лично. Ибо Кобра могла попросту обидеться. А обиженная властительница – это будет похуже крайней лютости.
Но когда с момента водворения в камеру Азнары истекло целых четыре часа, Юрген отчего-то разволновался. Да и дел для него больше не оказалось. А кипучая энергия и любопытство так и продолжали бить через край. И пятый час главный консул места себе не ходил, доведя бледных тюремщиков до настоящей синевы.
А в конце этого срока всё-таки решился наведаться на третий уровень. При этом рассуждал вполне логически: если он окажется там не к месту, Азнара уж в любом случае сумеет дать знать об этом. Если намекнёт «сматывайся отсюда!», то и дело с концом. Чрезмерно занятый главный консул найдет, чем заняться, и покинет Полигон с чистой совестью.
Очередной ор, и старший смены, выстроив в колонну за собой всех остальных тюремщиков, вышагивает строевым шагом рядом и пытается отчитаться о чрезмерно израсходованной краске, списанных лампочках и часто разбиваемых плафонах. Но даже у этого служаки на лице всё больше проступает недоумение, густо приправленное обидой: ведь есть предел любого издевательства. А в данном случае начальство перешло все рамки приличия. Причём высшее начальство, коему заниматься подобными мелочами – настоящий нонсенс, доходящий до абсурда.
Но главное, вся группа движется к цели. Узницам наверняка уже слышно приближение заинтересованных лиц, они слышат шум и топот… Теперь только и осталось узнать, как они отреагируют на возвращение высшего чиновника.
Странно отреагировали. Все подошедшие к камере вначале удивились полной тишине на уровне. Затем с минуту пялились на неуместный в тюрьме натюрморт: обе женщины, укрывшись с головой одеялами, лежали настолько неподвижно, что вроде как и не дышали.
Конечно, и’трет, имеющий целых три паранормальные способности, сразу понял, что случилось нечто из ряда вон выходящее. Потому что он умел замечать на расстоянии до пятидесяти метров любое теплокровное создание. А уж несколько метров, да плюс пяток одеял для этого помехой не были. И ему прекрасно было заметно, что тело только одно, к тому же почти остывшее. Живые люди такой пониженной температуры плоти не имеют. Но не успел и слова сказать, как в дело вмешался старший смены. Решил проявить соответствующую ретивость вкупе со служебным рвением:
– А ну встать! – рявкнул он и снятой дубинкой прошёлся по прутьям решётки, создавая неимоверный грохот. – Встать, пока вас к потолку на крючья не подвесили!
Со стороны заключённых – ноль эмоций!
Тогда как генерал чуть отступил в сторону и с интересом стал ждать дальнейшего развития событий. Со своими способностями и опытом, а также зная примерную задумку дэмы, он уже стал догадываться, что могло произойти. Вариантов имелось несколько, начиная от убийства сокамерницы и заканчивая доставкой сюда трупа из иного мира. Стоило лишь занять удобное место в зрительном зале.
От души накричавшись, старший смены и сам понял, что следует действовать иначе. И для этого пришлось обратиться к тому, кто владел ключом от камеры:
– Геер дон! Нужен ключ, который вы забрали. Если тебя не затруднит…
– Да на здоровье! – Главный консул легко отдал ключ и с возрастающим интересом продолжил наблюдение. Потому что порчу замка заметил тоже раньше всех.
В самом деле, оказалось потешно наблюдать, как тюремщики, проклиная неуклюжесть друг друга и толкаясь, как несуразные увальни, попытались вначале вставить ключ в замочную скважину. Затем выковырять то, что этому мешало. А потом спихнуть вину друг на друга за неисправное состояние замка. Хорошо ещё, что старший смены оказался не полным идиотом. Видя нарастающие неприятности, он сразу послал одного подчинённого за длинными пожарными баграми. И объявил всеобщую тревогу. И вскоре не только одеяла стащили, но и одинокое, здоровенное тело мужчины перевернули на спину. Причём делали это тюремщики с изумлённым мычанием и приглушенными стонами ужаса.
Юрген с минуту ждал, пока заикающийся и весь мокрый от пота служака соберётся и начнёт доклад. Потом всё-таки не выдержал:
– Ну и как ты мне такое чудо объяснишь? Ключ у меня, а в камере вместо двух симпатичных барышень, предназначенных для разврата, находится смердящий труп мужика?
– Геер дон! – наконец-то прорвало старшего смены. – Это не мужик, это начальник тюрьмы… Он… кхм, он имел свои ключи от всех камер, и вдобавок, как поговаривают… пользовался тайными коридорами в простенках… Заключённые порой жаловались, что их насилуют, но… прямых доказательств никогда не было… Следователи считали их жалобы бреднями и наговорами на нашего шефа… Ну вот… вроде всё изложил…
– Как же всё? – искренне удивлялся генерал. – А где преступницы? Куда они сбежали? Кто мне их отыщет?
– Э-э-э… Скорее всего, они воспользовались ключами начальника… бывшего… и, отыскав потайные ходы, совершили побег… И мы сейчас попытаемся отыскать эти тоннели, догнать преступниц и вновь водворить на предусмотренное законом место заточения.
– Хм! Смотри, как складно излагаешь! – похвалил его главный консул. – Авось и не будешь казнён. Если… в самом деле отыщешь. Да и место начальника тогда займёшь… Действуй!
В третий сектор сбежались все, кто имел хоть малейшее отношение к охране, сыску и следственным органам. Подтянулись жандармские патрули, практически по всему участку сектора двинулись дозоры, подключилась служба наблюдения метро и наземного транспорта. Кто пытался отыскать междустенные тоннели, кто проламывал уже отысканные потайные двери. Некоторые отделения попытались отыскать входы в секретные переходы с другой стороны, от обители начальника тюрьмы.
Решивший было уйти Флигисс в последний момент передумал. Как особа наиболее приближённая, несколько идей, куда конкретно ходы могли выводить, он имел. Потому решил вначале проверить небольшую лабораторию, расположенную как бы на дальнем периметре тюремной площади. Уж если оттуда нет подземного хода в лабиринт, тогда проследить ниточку побега, который затеяла сама Кобра, быстро не получится.
Ну и Юрген оказался совершенно прав в своих предположениях. Небольшое здание лаборатории выглядело снаружи закрытым наглухо и безжизненным. Но всё тот же старший смены оказался в самом деле предусмотрительным малым. Он приставил к главному консулу троицу ну самых ушлых и сообразительных охранников. И наказ дал: постараться упредить все малейшие пожелание геер дона.
Вот те и метались рядом с прохаживающимся и присматривающимся главным чином сектора. Ещё и наглость имели без стеснения комментировать всё, на что падал глаз начальства. Это ему настолько понравилось, что он решил и в самом деле сделать ведомственные перестановки. К примеру, не успел он ещё направить стопы к нужному месту, как сбоку послышались разъяснения:
– Лаборатория уже закрыта за ненадобностью три с половиной года. Всякая совместная деятельность с узилищем была прекращена после случайной смерти доктора Юдари и после прошения в администрацию о ненужности дальнейшего сотрудничества.
– А кто подавал прошение?
– Больше некому, как начальнику тюрьмы, геер дон! Но сам он туда никогда не заходит, да и наружная дверь всегда опечатана.
– А тот жилой флигель, что к нему примыкает? – Словно прогуливаясь, Юрген Флигисс так и двигался к намеченной цели.
– Там наш старший баталер проживает. Холост, вроде как честен, с начальством держит подчёркнуто служебные отношения. Э-э-э… Но основную отчётную документацию ведёт и держит дома. Когда надо было, начальник тюрьмы и туда заходил по делам служебным… И с одного балкона на другой можно легко перешагнуть.
Тут его товарищ с другой стороны добавил:
– Во время тревоги старший баталер так и не появился.
Показательная фраза, после которой два бойца ринулись впереди генерала к флигелю и попытались стуком в дверь вызвать проживающего там человека. Она оказалась закрыта на ключ, но открывать её изнутри никто не спешил. Короткий взгляд на генерала – и дверь оказалась высажена двумя приложившимися плечами, словно была из картона. А там и ходить далеко не пришлось: посреди небольшой прихожей лежал ещё один труп. Его сразу опознал один из тюремщиков:
– Наш старший баталер! – Второй наклонился, ощупывая труп и определяя причину смерти:
– Кажется, ударили по сонной артерии.
Да главный консул уже и сам определил причину смерти и не сомневался, чьих это рук дело. Раздумывая над судьбами начальника тюрьмы и её баталера, прошёлся по всему флигелю, молча осматривая нехитрую обстановку. Небольшой кабинет внизу, помимо прихожей, помимо кухоньки. Наверху – две спальни. С одной из них балкон чуть ли не вплотную нависает над зданьицем лаборатории. И там, на террасе, дверь даже не удосужились закрыть.
То есть пара узниц прорывалась к свободе, не считаясь с обстоятельствами и жертвами. Валили всех походя, невзирая на ранги и чины. И Юрген ни капельки не сомневался: всё это увлекательное приключение устроила Азнара Ревельдайна. Подумать на бедную спортсменку Галлиарду Фойтинэ, что это она ловкий и безжалостный убийца, не хватало духа и здравого смысла. Не иначе как новая подруга устроила шоу и банально «повязала кровью» свою новую знакомую «по несчастью».
Из чего вытекали следующие соображения: властелине Кобре не просто понравилось увлекательное приключение. Она явно пошла дальше в своих попытках выяснить всё о дружбе а’перва и теннисистки. И для этого сделает всё возможное для себя и невозможное – для смертных.
Опять-таки главному консулу следовало хорошенько подумать и над таким вопросом: стоит ли инспирировать все силы безопасности своего сектора для поимки парочки «сбежавших преступниц»? Если смотреть на чаяния подчинённых, то они уже вот-вот ринутся по следу. При этом, невзирая на все умения и способности дэмы, могут напасть на след, подпортить настроение беглянкам, а в итоге – помешать налаживанию максимально близких отношений. А оно генералу надо? Ни в коем случае! Наладился контакт? Властелина сумела втереться в доверие к смертной? Вот пусть дальше им никто уже и не мешает.
Приняв такое зрелое и взвешенное решение, Юрген Флигисс дождался одного из расторопных бойцов, к нему приставленных, и выслушал доклад от него:
– Никто в тот момент о побеге не знал, поэтому двух женщин, переодетых в форму младших тюремных чинов, никому не пришло в голову задержать или проверить личные бляхи. Старший смены и прибывший начальник местной жандармерии собрались мобилизовать все силы сектора на поимку сбежавших преступниц.
– Отставить! – спокойным тоном скомандовал генерал. – Отбой тревоги. Всем жандармам и всем остальным, поднятым по тревоге, разойтись по казармам и местам прежней дислокации. Поиск прекратить, дело закрыть. Старшего смены, который с сей минуты переходит на должность начальника тюрьмы, – ко мне! Выполнять!
Не поленился дождаться новоиспеченного начальника прямо в кабинете павшего на боевом посту баталера. А когда тот прибыл, не знающий, бледнеть ему или краснеть от удушья, начал с совета ему:
– Трёх бойцов, что ко мне приставил, береги. Повысь в звании, можешь поставить старшими смены. Кстати, сам физическую подготовку подтяни, слабенькая она у тебя…
– Так точно, геер дон! Будет сделано! А что говорить проверяющим, если они потребуют отчёта?
– Вали всё на меня, как и посылай их тоже ко мне. Ну а если кто из более высокого начальства спрашивать начнёт… – при этом он многозначительно ткнул пальцем в потолок кабинета, – то им… и только им!.. можешь рассказать всё!
Смешно прозвучало для тюремщика упоминание о «высшем начальстве». Выше главного консула существовал только дэма Азнара Ревельдайна. Но вряд ли её несравненная божественность опустится до таких мелочей, как внутритюремные разборки. Подобное просто в голове не умещалось. В этом плане новый начальник казался человеком более чем понимающим реалии и сообразительным.
Мог ещё и управляющий влезть, потому как формально имел такое право. Да только руководитель всего хозяйства огромного сектора, и Виллы – в первую очередь, вообще ничего о существовании данной тюрьмы не ведает. Так что и его интерес не мог вырасти дальше чисто случайного.
Так что переживать тюремщикам не стоило. Должности новые получены, дело закрыто. И самое главное, что репутация нового начальника тюрьмы в глазах главного консула выросла до состояния «поощрение и симпатия».
