Глава 13. Неожиданная встреча

– Есть, – радостно воскликнул Игорь, – есть! – он оторвался от клавиатуры и толкнул меня в плечо, заставив вздрогнуть.

– Что, что случилось? – еще не отойдя от сна, открыв глаза, спросил я.

– Я преодолел защиту. – Игорь вновь положил пальцы на клавиатуру и быстро, словно играя на пианино, стал нажимать на кнопки. Глаза его светились, на лице застыла удовлетворенная улыбка. Мой друг был вновь поглощен работой.

Я взглянул на часы. Шесть утра, нам пора было собираться.

– Игорь, нам пора уходить.

– Да, да, сейчас. – Он высоко поднял руку и с размаха ударил пальцем по клавише ввода. – Две минуты, и память будет забита информацией, – произнес он. – Правда, ее не много.

Я встал и потянулся. Подойдя к двери, прислушался. Было тихо. Тем временем Игорь отсоединил провода, снял антенну с окна и стал упаковывать все свое добро в кейс. Взгляд у него был какой-то безумный, впрочем, я привык к этому за многие годы знакомства. Игорь всегда уходил в работу с головой, а если эта работа была творческой и интересной, он словно сходил с ума, но при этом голова его всегда была ясной.

– Ну что там, тихо? – Он кивнул в сторону двери.

– Да вроде бы.

– Ладно, пошли. – Игорь захлопнул кейс и двинулся в мою сторону.

– Постой. – Я прильнул ухом к двери.

В коридоре послышались голоса.

– А там у вас что? – спросил грубый мужской голос.

– Здесь у нас душевая и техническая комнаты, – ответил Саныч.

– Открывайте.

Я приложил палец к губам и махнул Игорю рукой, чтобы тот стоял на месте. Двое остановились в коридорчике напротив двери раздевалки, где находились мы. Раздались какие-то хлопки. Это Саныч, делая вид, что ищет ключ, который находился у нас, хлопал себя по карманам.

– Странно, – раздался извиняющийся голос Саныча, – а где же ключ? Он все время был в кармане.

Последовала пауза.

– Должен быть дубликат, насколько я понимаю, – утвердительно произнес второй голос.

– Да, да, конечно, – стал оправдываться Саныч, – я всегда ношу ключ с собой, где же он, ай-я-яй, но дубликат есть, господин хороший. Он у хозяина кафе, сейчас схожу, принесу.

– Стойте здесь, – пресек порыв Саныча второй голос. – Гнездо, ответь Ворону, прием, – раздался голос незнакомца, запрашивающего по рации.

– Что там у тебя, Ворон?

– Маленькая заминка. Официант потерял ключи от комнат в подвале. Дубликат у хозяина кафе.

– Понял, Ворон. Будь на месте.

– Слушаюсь.

Мы с Игорем переглянулись. Я на цыпочках отошел от двери.

– Что делать-то, Игорь? Это наверняка полиция по мою душу, – прошептал я.

– Думай, Эрл, думай.

За дверью было тихо, если не считать еле слышного позвякивания то ли наручников, то ли чего-то еще.

– Ворон, слышишь, это Гнездо. К тебе идет Толян с ключами.

– Принял, – отозвался Ворон.

Бежать было некуда. В маленькое подвальное окошко было не протиснуться. В душевой прятаться было бесполезно.

– А, старый я остолоп, – громко запричитал Саныч. – Я же совсем забыл. Это же Лешка с Петрухой взяли у меня ключи, помыться. Они же всегда в это время в душ идут, первые, значит. Парни-то молодые, им бы утром смыться с работы побыстрее.

– Кто такие? – жестко спросил Ворон.

– Да грузчики наши. Эй, Лешка, – Саныч забарабанил в дверь кулаками. – Открывай, давай.

В то время, когда Саныч первый раз ударил в дверь, мы с Игорем уже раздевались. Побросав одежду на скамейку, прикрыв ею кейс, мы прошли в душевую и открыли горячую воду. Комнатка стала наполняться паром. Саныч был сообразительным официантом, я всегда это знал.

– Хорош стучать, – крикнул Ворон, – вон ключи несут.

Через минуту в предбанник душевой вошли трое.

– Толян, – скомандовал Ворон, – иди, посмотри, что там за грузчики такие.

– Слушаюсь.

Сквозь валивший пар стали видны очертания приближающего человека. Мы стояли голышом с мочалками в руках и думали о том, что на этом наша шпионская конспирация закончилась. Но меня вдруг осенило. Перескочив в душевую кабинку к Игорю, я схватил его за плечи и сильно прижал к себе. Тот было начал отталкивать меня и хотел что-то крикнуть, но я зажал его рот своими губами. Именно в этот момент в душевую заглянул Толян.

– О, блин, мужики… Простите, барышни. Заканчивайте тут, – произнес он, запинаясь и краснея. Затем резко развернулся и, громко засмеявшись, вышел из душевой.

– Ну, че там? – спросил Ворон. – Че ты ржешь-то, Толян?

– Даты сам сходи, посмотри. Может, присоединишься, ха-ха-ха. Там два этих, как их, голубых, моют друг друга с любовью.

Ворон вопросительно посмотрел на Саныча.

– Я что, – официант развел руками, – вы даже не дали времени предупредить вас. Затолкали меня сюда. И потом, что в этом такого? Мы живем в современном мире.

– Эй, вы, там, – крикнул Ворон в открытую дверь душевой, – закругляйтесь давайте. Пойдем наверх, Толян. Куда они денутся. А ты, – он подтолкнул Саныча в сторону выхода, – открывай вторую дверь пока, посмотрим.

Голоса постепенно удалились.

– Ну, ты даешь, Эрл, – вытирая рукой губы, шепотом произнес Игорь. – Ты же мне губу разбил зубами своими. – Он посмотрел на измазанные в крови пальцы и подставил их под струю воды. – Давно тебе говорил, жениться надо. А то после первого брака все забыл, и как целовать, и как обнимать. – Игорь улыбнулся и добавил уже серьезно: – Но чтоб в первый и последний раз, понял?

– Да иди ты. Подумаешь, зажали его в душе, неженка какая. Надо же было что-то делать. – Мы посмотрели друг на друга, все в мыле с мочалками в руках, и засмеялись. – Извини за травму.

– Да ладно, Эрл, ничего, до твоей свадьбы, надеюсь, заживет.

Выключив воду и обтеревшись висевшими на вешалке чистыми полотенцами (за этим Саныч следил строго), мы оделись и тихо вышли в коридор. Два пролета маленькой лестницы отделяло нас от ожидающих появления парочки голубков полицаев-оперативников. Багров знал, где можно было ждать появления Эрла, и он не ошибся. Только вот опера были молоды и не опытны, да к тому же хотели спать. Другие бы вытащили за шкирку из душевой, на этом бы дело и закончилось. Впрочем, оно и так шло к завершению. Выхода-то все равно не было. В кафе к этому времени остался лишь один посетитель. Он пришел сюда около четырех утра. Был он странно одет, как-то по древнерусски. Длинная холщовая рубаха серого цвета, подпоясанная красным поясом, широкие штаны, заправленные в серые от пыли сапоги. Это-то в XXI веке. Посетитель был очень стар. Длинные седые волосы собраны в хвостик на затылке и такая же борода с косичками на кончиках. Глаза открыты, но какие-то пустые, ничего не выражающие. Словно слепой. Правда, шел резво, обходя столики, и палки никакой с собой не имел. Сидел он тихо и все время просил сделать погромче, когда по телевизору передавали криминальные новости. Особенно он прислушивался, когда вновь показывали фоторобот человека, похожего на Зимнина, и говорили об оружии с его отпечатками пальцев. Один из оперов обратил на это внимание и подошел к нему спросить, что так интересует деда. Но тот ответил, что, мол, бандитов развелось, по улицам ходить страшно, а он приехал из деревни, боится, что нападут, деньги последние отнимут. Что плохо слышит и видит, вот и пытается запомнить Эрла этого, фоторобота, чтобы знать, значит, его в лицо. Оперативник смерил его взглядом, подумав, что этот склеротик через минуту уже забудет, о чем он только что говорил, а вслух добавил: «Давай, давай, дедушка, запоминай. Если увидишь его, сразу в полицию иди, расскажи. А вообще, спать уже пора, дедушка». Дед кивнул головой, но никуда не уходил. Видно, дожидался утреннего рассвета. Оперативники решили его не трогать. Это даже хорошо, что кто-то сидит, кроме них. Чем больше народа в кафе, тем лучше. Если появится «геолог» (так числился Эрл Зимнин в оперативной разработке), будет меньше подозрений.

Я и Игорь стояли перед лестницей в нерешительности.

– Давай так, Эрл, – Игорь посмотрел на меня и хлопнул по плечу. – Мы знаем, что их там, – он перевел взгляд к потолку, – по меньшей мере, трое. Первый – Ворон, второй – Толян и третий, как его там, – Гнездо, по всей видимости, старший. Один наверняка сидит у входа, второй ближе к лестнице. Третий, ну это неважно. Главное, те двое. Ты ведь у нас знаток восточных единоборств. Так вот. Я поднимусь первый и попробую отвлечь того, что у лестницы. Ты вслед за мной, бегом к двери. А там тебе известно, что делать. Я помню, как на показательных соревнованиях лет 15 назад ты играючи разбросал троих или четверых. Обо мне не думай.

– Но это же оперативники, Игорь. Они вооружены, понимаешь. Руками против пули не полезешь.

– Ау тебя есть другие варианты?

– Да нет, пожалуй. – Я почесал затылок. – Что ж, иди.

Игорь слегка ударил меня кулаком в живот.

– Удачи.

– И тебе.

Взяв кейс под мышку, Игорь стал подниматься по лестнице. Как он и ожидал, один из оперативников сидел за столиком рядом с лестницей. Увидев выходящего Игоря, он кивнул второму, и тот встал около входной двери. Расчет был верен. Третий сидел за стойкой бара и попивал кофе, повернувшись в пол-оборота к лестнице. Встав, первый преградил дорогу Игорю.

– Ну что, где твоя подруга? – ехидно спросил он.

– Я не понимаю, – начал Игорь, но увидев бычий взгляд опера, продолжил, извиняясь, – а, Лешка-то сейчас идет. В туалет ему приспичило, по-маленькому.

Я не стал затягивать и давать одуматься оперативнику. Тот только открыл рот, чтобы спросить еще что-то у Игоря, как я пронесся, словно ураган, мимо них в сторону выхода. Игорь бросил кейс на пол и, обхватив оперативника руками, повалил его. Старший, оттолкнув в сторону чашку с кофе, быстрым движением выхватил пистолет из кобуры, висящей под мышкой, и нацелился мне в спину. Третий, Ворон, это был он, стоял невозмутимо возле двери. Лишь немного повернулся ко мне боком, принимая боевую стойку. Когда мне оставалось до него метров восемь, сзади раздался крик: «Стой, сука, на пол быстро, стреляю». Но я не обратил на это внимания. Когда до Ворона, заслонившего мне выход, оставалось три шага, он стал приседать, и в это время прозвучал выстрел. Я зажмурился, но произошло невероятное. Через секунду я должен был врезаться в присевшего оперативника, пуля должна была впиться в мою плоть. Толян, которого повалил Игорь, должен был вывернуться и применить болевой прием. Старший, выстрелив, должен был, зажав в руке пистолет, пробежать два – три шага в моем направлении, но всего этого не произошло. Произошло же то, чего никто не ожидал. Вернее, то, что никак не могло произойти.

Ворон замер в метре от меня в статичной позе, с полусогнутыми коленями и открытым ртом. Я приготовился нанести удар, как вдруг дверь за спиной моего противника открылась и его буквально вынесла на улицу какая-то неведомая сила. Моя рука рассекла воздух, и, потеряв равновесие, я упал. Быстро вскочив, я увидел, как из-за стола, прямо под ноги бежавшему в мою сторону старшему, выехал стул, преградив ему путь. Старший не ожидал такого поворота событий и затормозить или обежать его не смог. Он перелетел через него, сделав в воздухе замысловатый пируэт, и покатился по полу. Толян, освободившись от объятий Игоря, схватил его за руку, перевернул лицом в пол и вот-вот должен был защелкнуть наручники на руках моего друга. Но вдруг со стойки бара поднялся поднос со стоящими на нем стаканами и рванул с места, словно игрушечная летающая тарелка, бомбардирующая на лету пол пустой стеклянной посудой. Спланировав быстро несколько метров, он врезался в шею Толяну, сбив его со спины поверженного Игоря. Увидев эту картину, стоящий за стойкой бармен перекрестился и сполз вниз.

– Игорь, – крикнул я, – быстрей сюда.

Поднявшись, Игорь схватил кейс и рванул в мою сторону.

– Сзади, – крикнул он на бегу.

Я обернулся. С улицы в мою сторону бежал очухавшийся Ворон. Но дверь снова преподнесла ему сюрприз. Она резко захлопнулась прямо перед его носом. Раздался сильный удар, и все стихло. В это время старший вскочил и вновь предпринял попытку добежать до меня. Но стул, словно живой, как злая собака бросался ему под ноги. Остановившись, он направил на него дуло пистолета и несколько раз выстрелил. Во все стороны полетели щепки. В это время я и Игорь, выскочив на улицу и перепрыгнув через лежащего в дверях Ворона, побежали по Сретенке и свернули в первую же подворотню. Мы бежали долго, петляя во дворах. Наконец мы остановились, чтобы отдышаться. Я схватился за поясную сумку. Оракул был на месте. Люди, проходившие мимо, с интересом рассматривали нас, тяжело дышавших и озиравшихся по сторонам. Только через некоторое время я заметил ломоту между лопаток. Игорь, посмотрев на мою спину, присвистнул:

– Да ты ранен, Эрл. Здесь кровь.

– Давай отойдем вон туда, – я указал рукой в сторону детской площадки, где никого не было. – Посмотришь.

Мы уселись на скамейку под почти лишившуюся листьев сирень.

– Да, – удивленно воскликнул Игорь, – мистика какая-то. У тебя здесь на спине маленькая царапина. Раны нет. А вот и, – он задрал мой джемпер до затылка. На деревянную скамейку что-то упало. – Вот и пуля. – Игорь встал и подошел ко мне спереди, держа маленький кусочек металла на ладони. – За джемпер завалилась.

Мы удивленно уставились друг на друга.

– Слушай, Игорек, ты заметил в кафе кого-нибудь незнакомого?

– Эрл, ты что, очумел? Когда мне было смотреть по сторонам? Я там был, как ты понимаешь, занят.

– А старика, – продолжал настаивать я, – старика ты не видел?

– Нет, Эрл, не видел я никого, кроме Толяна. А что?

– Да понимаешь, сидел там в углу старик. Он мне напомнил кое-кого. А потом все, что там происходило, просто не укладывается ни в какие ворота. Но если это был тот, о ком я думаю, то все становится вполне объяснимым. Даже то, что я до сих пор живой, – я повертел пулю в пальцах и бросил ее в рядом стоящую урну.

В это время в кафе продолжали твориться невероятные вещи. Саныч стоял как столб с мокрой тряпкой в руках возле одного из столиков, который он хотел протереть. То, что он увидел, ввергло его в шок. Он часто моргал и то и дело тряс головой. Бармен потихонечку встал из-за стойки и осматривал окружающее испуганными глазами. Толян и старший поднялись с пола, но никак не могли вспомнить, что произошло и зачем они вообще здесь, в этом кафе? Более того, они не помнили друг друга. Ворон сидел на асфальте и удивленно смотрел на закрытую дверь, одновременно потирая ушибленный лоб. Он тоже не мог понять, как он здесь оказался и кто ему набил такую шишку. Старший засунул пистолет в кобуру и, извинившись, с глупым выражением лица вышел на улицу, где столкнулся нос к носу с уже вставшим на ноги Вороном. Они посмотрели друг на друга, и оба шагнули вправо, затем влево, уступая друг другу дорогу. Наконец, молча, ударив друг друга плечами, они разошлись в разные стороны. Толян, поднявшись с пола, пристегнул наручники к ремню и подошел к Санычу. Тот уже взял себя в руки, но в голове его творился полный кавардак. Он как раз хорошо помнил то, что минуту назад увидел своими глазами.

– Слушай, официант, – вид у Толяна был растерянный, глаза опущены в пол. По всему было видно, что он стесняется того, что хочет спросить. – Что это я тут у вас на полу разлегся? Драка, что ли, была?

Саныч ждал другого вопроса. Он понимал, что вскоре все выяснится. Что никаких грузчиков с такими именами, как он назвал, в кафе нет. Он ждал, что его сейчас возьмут под руки, а еще хуже, вывернут их и поведут в отделение полиции. Но вопрос Толяна поставил его в тупик. Саныч подумал о том, что оперативник скорее всего ударился головой и с памятью его что-то случилось.

– Никак нет, господин. Вы просто упали. Простите меня. Это я тут полы намыл, скользко, – ответил официант, подняв и быстро поставив под стол валявшийся на полу простреленный стул.

– А что я здесь вообще делал? – оперативник не поднимал глаз.

– Да вы шли к стойке бара и поскользнулись.

– Ничего не помню, – развернувшись и направившись к выходу, заключил оперативник. Громко хлопнув дверью, он вышел из кафе.

Примерно через час в кабинете Багрова разыгралась комедия в четырех лицах. Ворон, Толян и старший сидели напротив следователя и несли полную ахинею. Все они помнили, что должны были в 7 ч 30 мин явиться к следователю с докладом. Но мало того, что они утверждали, что впервые видят друг друга. Все они заявили, что были в кафе на Сретенке, но что там делали, было словно стерто из их памяти. Багров попытался напомнить старшему, как вчера вечером в этом кабинете он проводил инструктаж. Какие ставились задачи, и какова была конечная цель мероприятия. Но тот, схватившись за голову, недоумевая, смотрел на постепенно выходившего из себя следователя. Единственное, что осталось в их памяти, – это время явки для доклада. В конце концов, следователь понял, что добиться чего-либо от трех то ли пьяных, то ли обкуренных, то ли съехавших с катушек молодых оперативников невозможно. Он приказал им убираться и к трем дня явиться с подробным рапортом от каждого, пригрозив тем, что за срыв операции каждый из них получит по полной строгости.

Когда дверь за последним из них закрылась, Багров вытащил сигарету и закурил. Ему было понятно, что дело здесь не чисто. Но что могло произойти с молодыми, исполнительными и рвущимися до службы оперативниками, он не знал. Через полчаса в КВЗ 17-го отделения полиции были допрошены сильно подвыпившие накануне в кафе и забранные оттуда нарядом полиции молодые люди и девушки. Допрашивал их сам Багров. Но все они страдали жутким похмельем и ничего из происходившего ночью в кафе не помнили. Бармен, официант и хозяин кафе в один голос утверждали, что видели оперативников около шести утра, но ничего определенного рассказать о том, что они делали в кафе, не смогли. Багров еще раз убедился в том, что в этом кафе произошло что-то невероятное. «Может быть, массовый гипноз?» – подумал он.

За полчаса до этого старик, тихо сидевший в кафе за дальним столиком, встал и подался к выходу. Казалось, что произошедшее здесь его нисколько не удивило. На выходе он остановился и обернулся в сторону смотрящих ему вслед Санычу и бармену.

«Вы ничего не помните. Эти люди из полиции просто заходили сюда выпить по чашечке кофе», – тихо сказал он, переводя взгляд пустых глаз с одного на другого. После этого старик скрылся за дверью.

Хозяин кафе, задержавшийся в своем кабинете из-за прихода оперативников и оставшийся ночевать на мягком диванчике у шкафа, открыл глаза и потянулся. «Ночь прошла спокойно, – подумал он. – И чего это я остался спать здесь?»

Куда нам было идти? Ко мне домой нельзя, к Игорю тоже. Скорее всего, мой последний разговор с ним по мобильному запеленговали. Именно поэтому в кафе появились оперативники. Значит, у Игоря меня тоже могли ждать. О работе и даче вообще не было смысла думать. А если меня объявили в федеральный розыск, возможно, и по адресам друзей Игоря было установлено наблюдение. Багров был профессионалом, в этом у меня не было никаких сомнений после встречи с ним. Но было одно место, где меня трудно было вычислить. Анна Ивановна, милая старушка, вдова покойного Киреева, учителя моего отца. Мы с Игорем направились к ней.

На улице становилось жарко, и часть пути мы решили пройти пешком. Мы молчали. Игорь думал о том, что вся та невероятная история, которую он узнал от меня, теперь не кажется ему таковой. Летающие подносы, передвигающиеся стулья и закрывающиеся и открывающиеся без помощи извне двери напомнили ему мистические сцены из «Мастера и Маргариты» Булгакова. Не хватало разве что говорящего кота Бегемота. Игорь улыбнулся. «После таких фокусов до кота осталось недалеко», – подумал он.

Я же был уверен, что в кафе видел, как это не невероятно, таинственного старца Ефимия, которого когда-то в экспедиции встретил мой отец. Пятьдесят лет прошло с тех пор. Если учесть, что тогда Ефимию было около трехсот лет, то сейчас около трехсот пятидесяти. Правда, успокаивал себя я, все происходившее со мной само по себе было невероятным. Поэтому возраст старца меня нисколько не смущал. Интереснее было другое. Каким образом он нашел меня и зачем? А что он искал именно меня, не было никаких сомнений.

Из состояния задумчивости меня вывел легкий толчок в бок.

– Эрл, смотри, – Игорь махнул рукой в сторону стены дома, где висела доска для разного рода объявлений, – ты стал популярен.

Прямо в центре доски, поверх объявлений о продаже холодильников, швейных машин, найме на работу, сдаче квартир красовался плакат: «Особо опасные преступники». Там, среди фотографий узколобых, скуластых убийц и бандитов было до боли знакомое мне лицо. Это было лицо Эрла Зимнина. Какая-то бабуля внимательно изучала этот плакат и, увидев нас, подошедших сзади, шарахнулась в сторону как черт от ладана. Я зачем-то сорвал плакат со стенда, и мы пошли дальше. Бабуля долго стояла и смотрела нам вслед. Когда мы отошли достаточно далеко, она зашла в рядом стоявший телефонный автомат и сняла трубку.

– Пойдем быстрей, Эрл, – Игорь, увидев порыв бабули позвонить по телефону, подтолкнул меня в спину, – она пошла набирать номер полиции, – предположил он.

Мы прибавили шагу и свернули за угол, где наткнулись на автобусную остановку. Это было как раз кстати. Автобус вот-вот должен был отъехать. Забежав в открытые двери, мы несколько успокоились, пока мой взгляд не упал на точно такой же плакат, что мы видели раньше, приклеенный к стеклу над пассажирскими креслами. Я посмотрел по сторонам. Никому не было до меня дела. Сделав несколько шагов в сторону, я развернулся на сто восемьдесят градусов и взялся за поручень на противоположной половине автобуса. Игорь последовал моему примеру.

– Может, тебе пластическую операцию сделать, Эрл? Или пол поменять? – спросил он, как мне показалось, на полном серьезе.

– Перекраситься, отпустить бороду и сменить паспорт, – так же серьезно добавил я, и мы оба улыбнулись.

– Куда мы едем? Ты знаешь этот маршрут?

– Нет, Игорь, но я знаю, что мы выйдем на первой остановке и возьмем такси.

Игорь кивнул головой. Так мы и сделали. Через полчаса машина остановилась у дома, где жила вдова Киреева. Я расплатился кредитной карточкой, и мы зашли в подъезд.

Нам пришлось долго ждать, пока Анна Ивановна откроет дверь. С той стороны двери раздалось недовольное чертыханье.

– Кто там? – спросила старушка.

– Анна Ивановна, это я, Эрл.

– А-а-а, Орлик, подожди, подожди, сейчас открою. – Она еще с полминуты провозилась с замком, пока наконец дверь не распахнулась. – А этот молодой человек? – Она с интересом рассматривала Игоря.

– Он мой друг, мой очень хороший друг.

– Ну что ж, проходите, гости дорогие, тапочки вон там на полке.

Анна Ивановна выглянула на лестничную клетку и, убедившись, что там больше никого нет, закрыла дверь, некоторое время провозившись с замком. Тем временем мы прошли на кухню и уселись за стол, ожидая хозяйку. Через минуту старушка зашла с бутылкой коньяка в руках.

– Анна Ивановна, – протянул я, – это совсем ни к чему.

– Это вам, молодые люди, может быть, ни к чему, а для меня это лекарство. Может, и вы соблазнитесь? – Она поставила бутылку на стол. – А я пока чайник поставлю.

Мы с Игорем переглянулись.

– Анна Ивановна, – тихо спросил я, – вы смотрели последние новости?

– Ох, Орлик, Орлик, я уже давно не смотрю телевизор. А чего там смотреть-то? – Она отошла от плиты и села на свободный стул. – Одни страсти показывают. А что?

– Да так, – стушевался я, подумав, что о том, что меня разыскивает полиция, она не знает, – просто меня приглашают совершить путешествие к Марсу, – нашелся я.

– Муж всегда говорил мне, – она посмотрела на бутылку и сглотнула слюну, – что ты далеко пойдешь. Только зачем тебе это надо? На Земле вон что творится, какой тут Марс?

– Это научная экспедиция.

– Да, да, – она закивала головой, – раньше уходили на Урал, в Саяны, Алтай, теперь вот на Марс. Где же мои бокалы? – она переключилась на другую тему. Видно, напоминание об экспедиции навеяло на нее грустные воспоминания.

Тем временем чайник закипел. Я стал подниматься, но старушка остановила меня, махнув рукой, показывая, чтобы я сидел. Она встала, поставила на стол чашки, сахарницу, вазочку с печеньем и конфетами, банку растворимого кофе и три бокала. Через несколько минут мы сидели и отхлебывали душистый чай из блюдца, а Анна Ивановна смаковала тридцать граммов своего любимого армянского коньяка. С полчаса наша беседа была ни о чем. Старушка расспрашивала Игоря, почти позабыв про меня. Я встал, и, подойдя к окну, открыл форточку. Затем достал сигарету и закурил.

– Значит, этот вирус поразил почти половину Интернета? – спрашивала с интересом Анна Ивановна. – Да что вы говорите?

– Да, да, Анна Ивановна. И я участвовал в разработке программы по его нейтрализации.

– Невероятно, – восхищалась старушка, – это занимательно. И что, вы создали ее?

Я смотрел в окно, пуская колечки белого дыма, не обращая внимания на разговор за столом. Вдруг я увидел его. Старик стоял прямо под окнами. Он не смотрел в мою сторону, да и не мог смотреть. Если это действительно был Ефимий, то он должен быть слепым. Но я чувствовал, что за мной наблюдают. Я невольно схватился за поясную сумку. Сквозь материал я почувствовал, что камень находится на месте. Но на этом я не остановился. Открыв сумку, я запустил внутрь пальцы. Едва ощутив ребристую поверхность камня, я успокоился и вновь застегнул молнию.

– Игорь, – прервав рассказ друга о невероятных возможностях современной кибернетики, позвал я. – Подойди на секунду.

– Что там, Эрл?

– Иди сам посмотри.

Мой друг встал, извинившись перед Анной Ивановной, и подошел к окну.

– Ну?

Я указал пальцем на место, где должен был стоять старец, но его там не было. Я отвернулся всего лишь на долю секунды. Игорь внимательно смотрел в сторону, указанную мной. Затем перевел вопросительный взгляд на меня.

– И что?

– Только что там стоял старик. Тот, который был в кафе. Тебе не кажется это странным?

– У тебя мания преследования, Эрл. – Игорь отошел от окна и снова сел за стол.

– Так на чем я остановился? – спросил он Анну Ивановну, показав пальцем на бутылку коньяка. Старушка кивнула головой.

– Вы рассказывали о создании кибернетической полиции.

– А, да. – Игорь плеснул коньяк старушке в бокал и, секунду подумав, налил себе тоже. – Так вот…

Я тупо продолжал смотреть на то место, где только что стоял старец. Он явно ищет встречи со мной. И никакая это не мания.

Анна Ивановна была благодарным слушателем. Тем более перед ней сидел симпатичный мужчина, интересный рассказчик, да и вообще в этом доме теперь гости появлялись редко, так что старушка могла слушать часами даже то, что ей было неинтересно. К тому же этот человек похвалил ее любимый коньяк. Я затушил сигарету и присоединился к Игорю и Анне Ивановне. В тот момент, когда я протянулся за заварным чайником, в квартире раздался звонок. Старушка вздрогнула и стала медленно, кряхтя, подниматься.

«А это еще кто?» – спросила она сама себя.

Мы с Игорем уставились друг на друга. Это мог быть кто угодно. Человек, ошибшийся квартирой, или сантехник, или старец, которого я видел только что под окном, или, что самое плохое, полиция. Но это был ни тот, ни другой, ни третий, ни четвертый. Дверь хлопнула, и из коридора донесся голос Анны Ивановны.

– Проходи, проходи, Николай. Что, кончилась соль, значит? Проходи, не стесняйся.

– Спасибо, – раздался в ответ грубый мужской голос.

Через секунду в кухню зашла Анна Ивановна, а за ней здоровенный мужик лет пятидесяти, одетый в тельняшку, заправленную в трико с оттянутыми коленками, и в тапочках на босу ногу. Он был лыс. Имел тяжелую челюсть и смотрел изподлобья. Руки его были сплошь татуированы. Остановившись на пороге, он смерил Игоря и меня подозрительным взглядом.

– Знакомьтесь, – произнесла старушка, – это мой давний сосед, Николай. А это, – она указала рукой на нас, – Эрл и Игорь.

Мы встали и вышли из-за стола, чтобы подать ему руку. Он шагнул нам навстречу. Пожимая мою ладонь, он пристально смотрел мне в глаза.

– Послушай, командир, – он не выпускал мою руку. – Что ты здесь делаешь? – Надо сказать, что этот татуированный сосед Анны Ивановны был неимоверно силен. Он сжал мою ладонь так, что у меня хрустнули суставы.

Я хитрым приемом из айкидо высвободился из железной хватки и отступил на шаг назад.

– Я здесь в гостях, как ты мог бы догадаться, – твердо ответил я.

Старушка ничего не понимала и испуганно смотрела на нашу маленькую стычку.

– Если с ее головы упадет хоть один волос, – мужчина заслонил старушку, – я тебе кишки на уши намотаю, падла. Ходят здесь, втираются в доверие к старым людям, ё. Видел я вчера ночью твою рожу по телевизору в криминальных новостях.

Анна Ивановна изумленно выглядывала из-за его плеча. Я покачал головой, и, смотря ему в глаза, медленно сел на стул.

– Коля, Коля, – она барабанила ему кулачком по плечу, – это мои друзья. Эрл – знаменитый на весь мир ученый. Его действительно показывали по телевизору, но в другой программе. Я не нуждаюсь в твоей защите.

– Да, – произнес Игорь, до сих пор стоящий в напряжении, – в новостях его показали, только – в научных.

– Ты, наверно, вчера все-таки принял на грудь, сорвался? – выходя из-за ничего не понимающего и часто моргающего Николая, утвердительно произнесла Анна Ивановна. – Сколько раз тебе говорила, не пей, Коля.

– Да не пил я, Анна Ивановна, знаете, завязал. Ладно, мужик, извини, погорячился. Только в криминале был фоторобот очень похожего на тебя человека. Он потерял сумку, а в ней два пистолета, из которых было убито восемь человек. Вот, ё, я и подумал, значит, а вдруг это ты. Я сам на зоне пятнашку отмотал. Много там всякой швали срок мотает. Но таких гадов, что сознательно людей жизни лишают, я бы голыми руками.

– Ладно, Коля, не горячись. Сядь-ка лучше, чайку выпей с нами. – Анна Ивановна взяла со стола бутылку и спрятала ее в буфет, чтобы не соблазнять Николая. Затем опустилась на свободный стул рядом с ним.

В кухне повисла неловкая пауза.

– Коля часто заходит ко мне, – разрядив обстановку, произнесла старушка, – то попросить чего по малости, то просто так за жизнь поболтать. А что еще надо одинокой старушке?

Николай кашлянул в кулак.

– Дая пойду, наверно, Анна Ивановна?

– Сиди, сиди, Коля. Тут Игорь, – она посмотрела в сторону моего друга и улыбнулась, – интересные вещи рассказывает про компьютеры, про компьютерные вирусы и как с ними бороться. – Игорь кивнул головой в подтверждение. Начавший было вставать Николай опять опустился на стул.

– Компьютеры, это действительно интересно, – сказал он, – у нас на зоне, где я сидел, тоже компьютерный зал сделали. Можно было по Интернету переписываться. Время быстрее шло, да и одиноким себя не чувствовал. Общение – великая вещь.

– Это точно, – подтвердила старушка, – вот Коля, как освободился, въехал в квартиру своей матери, царство ей небесное, хорошая женщина была. Как-то зашел ко мне, так с тех пор мы с ним и дружим. – Она посмотрела на него теплым взглядом. – Хороший он человек, работящий. Много мне по дому помогал, с тех пор как мужа моего не стало. Вот обещал замок сделать на днях.

– Завтра, – поправил ее Николай.

– Простите, Николай, за нескромный вопрос. А за что вы на зоне сидели? – поинтересовался Игорь.

– Ну-у-у, – старушка возмущенно покачала головой, – зачем старое ворошить, Игорек!

– Да ладно, ничего, – вставил Николай. – Давай на ты, – попросил он Игоря и посмотрел на меня. – Чего нам, мужикам, на вы друг друга звать?

Мы с Игорем пожали плечами и кивнули в знак согласия.

– Так, чего значит, – начал Николай, – нет здесь никакого секрета. Отсидел я по закону, но не по справедливости. В то, что произошло со мной, поверить действительно трудно. Работал я на грузовике и попал в аварию. Погибли люди, двое – мужчина и женщина. Был еще и ребенок, но он был жив, когда я к машине искореженной, на которую наехал, подошел. Потом я сознание потерял и не помнил ничего.

– Пьяный был? – спросил Игорь.

– Да нет. Я тогда только из армии пришел. Устроился на карьер работать, на самосвале.

– Постой, – крикнул я, прервав его рассказ. – Это было тридцать лет назад, так? – Мои руки затряслись, и сердце бешено заколотилось.

– Да, – изумленно уставился на меня Николай. – Не может быть, – он начал медленно подниматься, смотря мне прямо в глаза. – Не может быть, – прошептал он.

Я вскочил со стула и сжал кулаки. Тело мое напряглось.

– Мужчину звали Андрей, а женщину Светлана? Зимнины? Это была семья Зимниных, что пострадала в аварии?

– Да, – охрипшим голосом произнес Николай. – Это ты?

Анна Ивановна вдруг схватилась за сердце и широко открыла рот. Глаза ее закатились, и она стала медленно сползать со стула. Увидев это, я крикнул:

– Держи ее. На пол, на пол клади!

Николай стоял как вкопанный. Он находился словно в прострации. Но вдруг резко мотнул головой и, быстро нагнувшись, подхватил уже падающее тело старушки. Затем аккуратно положил его на пол. Она задыхалась, хватая ртом воздух. В глазах ее был ужас.

Игорь побежал вызывать «скорую» и никак не мог найти радиотелефон. Я подбежал к старушке и, оттолкнув Николая, стал расстегивать ей верхние пуговицы на блузке.

– Ищи ультрапирин и нитрокорд, – крикнул я ему.

– Где искать?

Старушка, теряя сознание, подняла руку и указала на комод. Рука ее упала. Николай стал распахивать дверцы одну за другой и сбрасывать с полок содержимое на пол. Наконец он нашел аптечку и бросил ее мне. Игорь метался по комнате в поисках трубки. Наконец, найдя ее на кресле под подушкой, набрал телефон службы спасения. В это время я уже заталкивал в открытый рот старушки шарик нитрокорда. Через несколько минут дыхание ее стало более спокойным, и она тихо произнесла:

– Орлик, это невероятно, я ничего не знала. Когда погибли твои родители, нас с мужем не было в Москве. Мы даже не могли приехать на похороны. Но Николай. Он не мог, я не знала, – слезы потекли из ее глаз, – господи, – запричитала она, – как это возможно? За что?

Я встал и налил холодной воды в стакан. Затем положил старушке в рот таблетку ультрапирина и дал ей запить. Проглотив ее, Анна Ивановна попросила поднять ее. Мы с Николаем взяли ее под руки и отвели в комнату, уложив там на кровать.

– «Скорая» едет, – сказал Игорь. – Но я назвался соседом. Эрл, нам нельзя… – Он осекся.

– Знаю, знаю, – раздраженно ответил я. Мне уже стало надоедать то, что приходилось все время прятаться и скрываться. Я погладил старушку по волосам. – Анна Ивановна, к сожалению, нам с Игорем необходимо уйти. Это был сердечный приступ, но все уже позади. Игорь вызвал «скорую». Вас заберут в больницу. Николай побудет с вами. – Я посмотрел на него. – А с тобой, Коля, разговор еще не закончен, – тихо, чтобы не услышала старушка, сказал я ему.

– Постой, – вдруг попросил он и полез в карман трико, – вот ключи. Квартира 89. Идите туда. Как уедет «скорая», я приду.

Я посмотрел на него изумленно. Он произнес это так, что мой гнев куда-то моментально улетучился.

– Ладно, Коля, – я взял связку, подумав, что все равно нам было некуда податься, – спасибо. Мы будем тебя ждать. – Я быстро повернулся и пошел в коридор. Игорь, захватив кейс, направился за мной. В дверях я остановился и крикнул:

– Все будет хорошо, Анна Ивановна. Я приеду к вам в больницу. – Она слегка повернула голову в мою сторону и махнула рукой.

– Орлик, Коля, это просто невозможно, – шепотом произнесла она. – Прости.

В квартире Николая была аскетичная обстановка. Мебели мало, но кругом были порядок и чистота. Я и Игорь уселись на диван в комнате. Мы молчали. Наконец, чтобы разрядить обстановку, Игорь встал и включил телевизор. Отойдя на шаг, он начал переключать каналы пультом. Я закрыл глаза.

– Чего смотреть будем? – Игорь повернулся.

Я ничего не ответил, так как крепко заснул. По всей видимости, это были проделки оракула.

– Ну, ты даешь, – Игорь пожал плечами.