Глава 12. Смерть советника

– А-а, – вскрикнул я. Мотнув головой, я открыл глаза и непонимающе стал оглядываться по сторонам.

– Ты чего? – Игорь повернулся в мою сторону. – Напугал, елки-палки.

– Черт, – выругался я, приходя в себя. – Сон дурацкий. Ты как? Нашел что? – Я кивнул на компьютер.

– Я работаю. Не мешай.

– Хорошо, хорошо. – Я снова прислонился спиной к стене и закрыл глаза.

В то время когда вимана Эрла плавно скользил по воздуху над спокойными водами Тихого моря, в башне оракула разворачивались события, о которых совсем недавно в страшных догадках думал дэйв.

Ровно в полночь священная комната вновь осветилась тусклым белым светом. Но теперь в ее полумраке находились двое. Они молча стояли около маленького, по пояс современному человеку каменного постамента кубической формы, минуту назад со скрипом поднявшегося из-под раздвинувшегося и снова сомкнувшегося вокруг него пола. По всем сторонам его ровными рядами были выложены золотом священные руны. На постаменте находилась чаша. По форме она напоминала хрустальную салатницу, которую мы выставляем по праздникам на стол, но выполняла эта салатница совсем другие функции. Это была чаша забвения.

Двое были членами совета. Один из них был гигантского роста с черным цветом кожи. Капюшон его плаща был скинут на мощные плечи, но лица его почти не было видно. Одна его фигура сама по себе могла внушить любому атланту если не страх, то, по крайней мере, чувство исходящей от нее угрозы. Другой, стоящий по ту сторону постамента, был стар. Он был на полкорпуса меньше ростом. Его лысая голова еле заметно тряслась, глаза слезились, глубокие морщины испещряли красную кожу его лица. Они молча смотрели друг на друга. Глаза черного атланта горели нетерпением, но стоящий перед ним не видел их блеска. В глазах старика явно читалось отрешенное безразличие.

Ровно в полночь чаша вспыхнет на несколько мгновений голубым светом. Красный атлант положит в нее оракул. Вся информация, оставшаяся в виде следовой энергии вокруг священного камня, информация, которой пользовался красный атлант сегодня ранним утром и поздним вечером, будет стерта. Следующий его владелец не сможет узнать то, что узнал предыдущий. Чаша была изобретена после того, как члены совета научились с помощью заклинаний открывать информационные каналы Высших Сфер, проводником куда служил оракул. Атлантида была единым государством, но у каждой ее расы была своя судьба. То, что было можно узнать белому атланту, не всегда нужно было знать черному, красному и коричневому. Оракул являлся мудрым наставником, вестником судьбы, посланным сынами богов своим потомкам, атлантам.

Время пришло. Комната и все находившееся в ней озарились ярко-голубым. Даже кожа стоящих друг напротив друга атлантов в этом свете стала одинакового бледно-голубого цвета. Но красный атлант стоял не двигаясь. Через мгновение свет погас. В комнате, и до того не пропускавшей ни одного постороннего звука снаружи, тишина стала невыносимо напряженной. Казалось, что даже воздух сгустился и сила тяжести увеличилась.

– Что это значит, Крейм? – раздраженно бросил черный гигант. – Где оракул?

– Воссмиртас дебен голдаш арэ, – подняв руки и лицо вверх, тихо произнес красный атлант на древнем языке лемурийцев.

– Что ты там бормочешь, старая развалина? – гневно сверкая глазами, вскрикнул черный атлант. – Ты отдал его этому жалкому дэйву, любителю звероподобных ариек?

– Нук тваал ориген, – скрестив руки на груди и не обращая никакого внимания на вопли черного атланта, добавил старик на общеатлантическом и опустился на колени.

Последнюю фразу черный атлант различил.

– Ты просишь принять свой дух за грань тонкого мира? – даже не закричал, а зарычал черный атлант, сильно ударив по чаше ладонью, так что она слетела с постамента и, звеня, покатилась по светящемуся полу. – Надо было давно это сделать, – проревел черный атлант, брызжа слюной. – Надо было давно прикончить тебя. Отправить туда, откуда не возвращаются.

Он махом перепрыгнул через постамент и легко поднял старика с колен за грудки, так, что их глаза стали находиться на одном уровне.

– Ты мало знаешь, Фиор, – спокойно произнес старик, – все в мире повторяется многократно и возвращается к прежнему, возвращается назад. Только вернувшись обратно, приобретает другую форму и содержание. Не изменяется только суть. А суть – это вечность. Ты однажды поймешь это, но не сейчас, не сейчас.

– Хватит болтать, старик. Молись, магия тебе больше не поможет.

Фиор отпустил одну руку, но старик так же висел в воздухе на метр от пола. Распахнув полог плаща, черный атлант выхватил из-за пояса прямой толтекский кинжал и с размаха всадил его в грудь красного атланта по рукоятку. Старик мгновенно обмяк, голова его упала на грудь. Швырнув тело на пол, гигант сел возле него и стал шарить руками по окровавленной одежде. На стенах и потолке комнаты танцевали уродливые тени.

– Свершилось, – шевельнув губами, вдруг тихо произнес Крейм и закрыл глаза. Сердце красного атланта перестало биться.

Ничего не найдя, Фиор выдернул клинок и, взвыв, стал наносить удары по уже мертвому телу старика. Он делал это снова и снова, пока грудь убитого не превратилась в кровавое месиво. Наконец остановившись, Фиор откинул клинок в сторону и встал. Его трясло крупной дрожью, плащ, руки, лицо, грудь были перепачканы кровью.

Дав команду снять защитный энергетический купол, он направился в сторону винтовой лестницы, по которой несколько часов назад спускался Эрл, унося с собой оракул сынов богов. Фиор решил не тратить время на переодевание и горячий душ. Он спешил к своему вимана, чтобы поскорей добраться до огромного материка, омываемого водами двух великих океанов: Тетисом и Атланом. Материка, север и восток которого был заселен черными атлантами со времен их исхода из Атлантиды, называемого ими Дрохана. Наконец, разместившись в пилотском кресле, он отдал распоряжения искусственному интеллекту. Через несколько секунд вимана, быстро набирая скорость, летел на юго-восток. Будущий дэйв летел в свои владения. Он уже знал, что будет делать, чтобы завладеть оракулом навсегда, чего он жаждал больше всего уже много лет. Нужен был только повод, и он наконец нашелся. Скоро Атлантида будет охвачена войной, которую Толтекон развяжет против нее якобы из-за нарушений дэйвом Брешии Эрлом ее вековых устоев. То, что Эрл задумал с этой арийкой, оскорбляет духов древних дэйвов толтеков, которые когда-то сидели на троне нынешней Брешии во дворце города Солнца. Фиор расскажет своему народу и всей Атлантиде о бесстыдной выходке дэйва Брешии. Он потребует суда над ним, сложения полномочий и оракул и наверняка получит отказ. Тогда он объявит войну, а народ Толтекона поддержит его. Эрл не глупец, чтобы ввязываться в нее. Зачем ему видеть, как гибнет его народ? Он отдаст оракул. Но, на самом деле, все было проще. Фиор просто жаждал власти. Толтеки должны будут снова править миром, как и раньше. Война все-таки будет, и она будет выиграна с помощью оракула. Бывший советник Фиор сядет на трон дворца города Солнца и подчинит себе всю Атлантиду. А потом… Потом на очереди окажется ненавистная Атлантиде северная Борея с этими зазанавшимися орианами-бореями. Их магия ничто по сравнению с силой оракула. Древнее пророчество не сбудется. Любовь не погубит Атлантиду. Она послужит поводом к победоносной войне. Атлантида станет еще мощнее под единоличной властью дэйва-толтека. А потом Атлантида станет мировой державой.

В это же время с материка в сторону океана Атлан стартовали восемь новых толтекских боевых вимана «Дрожь земли», оснащенные оружием невиданной мощи, созданных по лимурийским технологиям, два из которых резко изменили курс, едва достигнув его вод. Они направились в сторону Мрачного и Неистового морей на перехват вимана Эрла, если дэйв белых атлантов выберет этот путь для возвращения в Атлантиду, еще два взяли курс на остров Башни оракула. Задачей остальных четырех было обыскать огромный сектор Атлана, вплоть до морских границ Брешии.

Тем временем, увидев поспешное отбытие толтекского вимана, два оставшихся члена совета заподозрили неладное. Белый и коричневый атланты одновременно вошли в священную комнату через открывшиеся в стенах двери, каждый со своей половины башни. Башня издавна была разделена на четыре части, каждая из которых символизировала одну из составляющих единого атлантического государства. Два атланта молча склонились над зверски изуродованным телом Крейма – красного атланта, представителя древнейшей расы в истории Атлантиды. Говорить что-либо друг другу не было необходимости. Каждый из них понимал, что с этого момента над Атлантидой начали сгущаться черные тучи неминуемой войны. Фиор исчез, оракул тоже. Толтекон давно вооружается и, по слухам, стал обладателем оружия невиданной мощи.

– Надо с почестями придать огню его тело, – произнес Харл, советник коричневых атлантов.

– Нет, – ответил Мао, – у красных атлантов свои традиции. Они уже знают о произошедшей трагедии и скоро прибудут сюда. Я сообщил о смерти Крейма их дэйву.

Харл поднял глаза и с нескрываемой завистью посмотрел на белого атланта. Способность к передаче мыслей у белых атлантов была намного выше, чем у коричневых. Раса белых атлантов, потомков пришельцев из созвездия Ор, была намного древнее, и представители ее обладали более выраженной силой внутреннего ока. Лишь в общении с оракулом представители каждой расы были на равных. Но его теперь не было.

– Да, да, – склонив голову в знак согласия, произнес Харл, – конечно.

Он уже принял решение. В предстоящей войне, а то, что она будет, не вызывало никакого сомнения, он порекомендует своему дэйву занять сторону красных и белых атлантов. Это будет выгодно. Во-первых: белые, красные и коричневые атланты живут на одном острове-материке в океане Атлан и частично на мелких островках архипелага. Остров надежно защищен с севера горами Сынов богов и Неистовым морем, с юго-запада – Мрачным морем. На юге острова территория красных атлантов, на востоке – белых. Именно там наверняка будет нанесен первый удар. Коричневые атланты, чья территория находится на северо-западе, у подножья гор, могут переждать первый натиск черных толтеков, а затем, в зависимости от результата, выбрать, на чьей стороне выступать дальше. Стратегию менять никогда не поздно. Ведь главная цель – выжить. Во-вторых: у белых атлантов обученная армия стайверов, а магия красных атлантов хранит в себе неслыханную силу. Размышляя об этом, Харл был уверен, что белый атлант, занятый в данный момент чтением ритуального прощания с погибшим, не слушает его мыслей. Тем более это строго запрещено вторым пунктом всеобщего атлантического закона: «Никто и ни при каких обстоятельствах не имеет права слушать мысли членов Совета посвященных без их на то согласия. Атлант, сделавший это, будет признан преступником и подвергнется наказанию по первой статье карательного устава».

Харл вознес руки вверх и закрыл глаза. Он так же начал тихо читать ритуальное прощание, периодически приоткрывая один глаз и косясь им на рядом сидящего в той же позе Мао.

Наконец, закончив траурную панихиду, белый, а затем коричневый атлант подняли головы и распрямили плечи.

– Как думаешь, Харл, – вставая с колен, спросил Мао, – где сейчас оракул?

– Судя по тому, как поспешно покинул остров Фиор, – предположил коричневый атлант, кинув беглый взгляд на валявшуюся у стены чашу забвения, – оракул находится в его руках. Это не сулит нам ничего хорошего.

– Может быть, может быть, ты и прав, – задумчиво произнес Мао. – Теперь остается только ждать и готовиться к худшему. Совет посвященных распался, мы должны вернуться к своим дэйвам. Отныне они будут править Атлантидой без нашей помощи, – задумчиво произнес Мао.

– Ландрийский вимана просит посадки, подтвердить разрешение? – металлическим голосом отчеканил биоэнергетический интеллект башни.

Мао и Харл переглянулись. Вимана красных атлантов были самыми быстрыми и странными на вид в Атлантиде. Секрет силы, позволяющей двигаться столь стремительно, держался красными атлантами Ландрии в тайне.

– Подтверждаю разрешение, – утвердительно сказал Мао.

– Подтверждаю, – повторил следом за ним Харл.

– Быстро же они прилетели, – обратился Мао к коричневому атланту, секунду назад стоявшему рядом.

Тот в ответ лишь качнул головой. Он уже ходил взад-вперед по священной комнате, то и дело переступая через валявшуюся и уже не нужную никому чашу. Мысли его были далеко. Он обдумывал предстоящий разговор с молодым и амбициозным дэйвом страны Тай – Калинтом Зорким. Разговор предстоял тяжелый. Убедить его принять выжидательную тактику будет не просто. Коричневые атланты, как и черные, отличались гордым, воинственным нравом. Не исключением был и дэйв страны свободных горцев. Народ любил и почитал его за проводимую им мудрую, не по годам, внешнюю политику, заботу и справедливое отношение к своим подданным. Северный народ, постепенно вытесненный с равнин Брешии – страны белых атлантов, расселился вдоль подножий гор Сынов богов еще в незапамятные времена. Был он немногочисленный и жил большей частью разрозненно, свободно перемещаясь по великим лугам, неторопливо погоняя свой скот от одного пастбища к другому, уходя порой высоко в горы. Коричневые атланты – жители страны Тай, были единственным народом в распадающемся теперь союзе четырех государств Атлантиды, резко отличающихся по внешнему виду от белых и красных атлантов и тем более от черных. Они были коренасты и приземисты, их обветренные лица казались даже не коричневыми, а бронзовыми от высокогорного загара. Все они, независимо от пола и возраста, были бриты наголо и имели кривые ноги. Но самое главное, это был единственный народ, который не признавал всех благ научно-технического прогресса, кроме разве что оружия. Каждый таец свободно владел любым из многочисленных видов оружия, закупаемых тайскими торговцами в Брешии. Это был единственный товар, пользующийся спросом среди населения страны Тай. Глаза их были зоркими, руки крепкими, а сильных и зорких хищников в горах было хоть отбавляй. Жили они в шантах – маленьких быстро разбираемых домиках куполообразной формы, стенами которых служили плотные и теплые шкуры разводимых ими алдингов, которые и служили им пищей. Очень давно тайцы приручили этих травоядных, покрытых вьющейся шерстью парнокопытных животных, стада которых мирно паслись на бескрайних лугах в долинах гор. И мужчины и женщины были прекрасными наездниками, и даже самый дикий из кунтов (толстоногий предок современных лошадей) не мог выбить их из седла. В обществе тайцев было всего несколько каст: охотники, скотоводы, строители шантов, торговцы, воспитатели детей, ученые маги, выращивающие их в коконах, воины и жрецы бога Солнца Рая. Женщины, как и во всей Атлантиде, жили самостоятельно и являлись полноправными единицами в кастах. Столицей страны Тай был маленький, обнесенный невысокой каменной стеной город, где и находился ничем не примечательный дворец Калинта Зоркого, окруженный немногочисленными невысокими постройками. Основной ее достопримечательностью был известный на всю Атлантиду базар. Только во дворце можно было увидеть несколько современных вимана, купленных дэйвом Калинтом у соседей-брешийцев. Именно он за малый 156-летний срок своего правления сумел дипломатическим путем добиться полной независимости от соседней Брешии. Были четко обозначены границы страны, выпущен новый свод законов, а представитель коричневых атлантов в Совете посвященных стал обладать силой голоса, равной с остальными. До этого советник был лишь сторонним наблюдателем, которого каждый мог использовать в своих интересах. Именно поэтому по всей единой Атлантиде бытовало мнение, что тайцы – лишь разменная монета в руках сильных мира сего. В немногочисленных непродолжительных конфликтах между расами атлантов, заканчивавшихся, как правило, без многочисленных жертв, тайцы выступали то на одной, то на другой стороне. Но храбрость их не знала границ, а преданность и верность дэйву была просто фанатичной.

А кроме этого Тай была единственной страной, где арийцам было разрешено выбирать: жить в свободных поселениях, а не в резервациях, свободно обрабатывать землю, охотиться и пасти скот, правда, вето на свободное размножение так же сохранялось, а больше половины дохода натурой отдавалось дэйву Калинту. Или быть слугой у коричневого атланта, что никоим образом не означало рабства, а считалось почетной привилегией. Каждый ариец в Атлантиде мечтал получить клеймо свободы и переселиться в Тай.

Что мог ответить дэйв Калинт на такое предложение советника Харла? Не вступать в войну было просто невозможно, а если вступать, то на чьей стороне?

Черные атланты были всегда готовы к войне. Об этом явно не говорилось, но все это знали. А сейчас в их руках будет оракул. С ним сила их боевой мощи станет во много раз больше. Тем более их секретное оружие… Злом повеяло с далекого океана Тетис.

Белые атланты тоже были сильны. Их армия была великолепно обучена и вооружена. Из 20 миллионов белых атлантов четверть составляла касту воинов.

Ландрийцы – красные атланты, постепенно исчезающая раса, как всегда оставались для всех загадкой, но теперь, когда черным толтеком был убит их советник, ожидать от них можно было чего угодно. Убийство советника, представляющего государство, это значит провокация войны. А один ландриец, может быть, стоил десятка толтеков, а 6 миллионов?

– Харл, эй, Харл, что с тобой? – Мао с удивлением смотрел на коричневого атланта, типичного представителя своего народа. – Что ты мечешься, как заведенный?

– Ничего, мой друг, – неожиданно для Мао ответил таец. – Я задумался о будущем.

Харл наконец остановился в метре от брешийца и заискивающе посмотрел ему в глаза.

– Друг? – удивленно переспросил Мао. – Из твоих слов я понял, что тайцы считают себя друзьями брешийцев. А ведь между нами до сих пор были натянутые отношения. Калинт не очень-то жалует наших технических миссионеров, несущих прогресс в ваши дома.

– Это так, но мы благодарны Эрлу за то, что он позволил нам отделиться от Брешии и с тех пор не нарушал ни одного пункта нашего соглашения, а значит, он является нашим другом. Если ты имеешь в виду те два убийства ваших миссионеров, то их никто не просил нести в наши дома всякие штучки, к которым привыкли брешийцы. Они были очень навязчивы, им нужно было тайское горное золото, а тайцу не нужны ни вимана, ни прочие технические устройства. Для вас они – жизненная необходимость, для нас – только лишь обуза. Ваш дэйв спокойно мог лишь пошевелить пальцем, и мы исчезли бы с лица планеты. Но Эрл справедлив. Он разобрался во всем и не стал трогать нас. Значит, он – наш друг.

– Что ж, Харл, как бы сладость твоих слов не обернулась горечью разочарования в предстоящей войне, – серьезно произнес Мао. – Ты ведь думал о ней? Ты ищешь союза, военной поддержки и защиты? Я правильно тебя понял?

– По крайней мере, – задумчиво рассудил Харл, скосясь глазами в сторону лежащего трупа, – я предложу своему дэйву заключить военный союз с Брешией. Кто знает, будет война или нет, но военный союз удвоит наши силы.

– Бимана послов дэйва Ландрии Лота совершил посадку. Послы просят аудиенции, – прервав разговор советников, тем же металлическим голосом произнесли стены башни, – каково будет ваше решение?

– Приглашай, – одновременно приказали советники.

Через двадцать минут, а именно столько требуется обычному атланту, чтобы не спеша подняться вверх по винтовой лестнице башни оракула, в священную комнату вошли шестеро и расположились напротив советников в один ряд. Все они низко поклонились и, через секунду распрямившись, замерли как статуи с опущенными вниз головами, как того требуют правила этикета. Мао и Харл ответили им кивком головы. Через секунду один из ландрийцев сделал шаг вперед. Он пристально посмотрел на лежащий в метре от него истерзанный труп своего соотечественника. Потом перевел взгляд на валявшуюся на полу чашу забвения, затем поднял голову и взглянул на советников полными скорби глазами.

– Дэйв Ландрии приветствует вас, о мудрейшие из мудрых! – постарался торжественно, на сколько это было возможно в данной ситуации, произнести посол.

Мао отметил, что вышедший был старше остальных, стоящих склонив головы за его спиной, а значит, имел право голоса.

– С благополучным прибытием, посол, – так же, стараясь придать официальности сказанному, поприветствовал его Мао.

– Нам стало известно о скоропостижной смерти нашего советника. – Посол повернулся в сторону Мао и поклонился. – Дэйв Ландрии направил нас на остров Башни оракула для выяснения обстоятельств его гибели. Я Дроул, преемник советника Крейма и его ученик, прислан на его замену. Сочтет ли возможным Совет посвященных рассказать нам все, что известно? – Посол вновь посмотрел на мертвое тело. – И разрешите нам забрать его?

– Совет больше не существует, посол, – сделав шаг в сторону ландрийца, громко сказал Мао. – Но мы готовы рассказать вам все, что знаем.

Дроул вопросительно посмотрел на Мао, но решил пока не задавать вопросов.

– Да, мы готовы, – шагнув вперед и встав рядом с Мао, подтвердил Харл. – И конечно, вы можете забрать тело советника Крейма.

Посол махнул через плечо стоявшей сзади пятерке и отошел на два шага в сторону, освобождая проход к трупу. Пятеро медленно подошли к нему и как по команде опустились на колени и взялись за руки. Затянув тихую траурную ландрийскую песню, они стали раскачиваться из стороны в сторону. За свисающими до пола рукавами их плащей тела мертвого советника не стало видно.

Тем временем Мао, отдав команду, указал послу на открывшийся в стене проход, в глубине которого слабо мерцал свет.

– Это вход в зал для аудиенций. Прошу вас, проходите туда.

Громкость песни, затянутой пятью ландрийцами, нарастала и, чтобы теперь услышать друг друга, в комнате надо было кричать. Посол, склонившись, шагнул в направлении, указанном советником. Следом за ним двинулся Харл. Когда Мао, идущий позади остальных, находился у входа в зал, песня вдруг резко оборвалась. Эхо последних ее слов еще несколько секунд носилось по священной комнате, отражаясь от каменных стен. Мао обернулся. Пятеро стояли кругом, также склонив головы. Мертвое тело убитого советника, несколько минут назад лежавшее в их ногах, исчезло. «Магия, – подумал про себя Мао, – как же мало мы знаем о ландрийцах». Он шагнул в аудиенц-зал.

Здесь стоял круглый каменный монолитный стол с пятью углублениями для ног по периметру у пола. Вокруг стола находились пять таких же низких каменных кресел. Поверхность сидений была гладко отполирована за многие тысячелетия сидевшими на них советниками и их дэйвами, которых они принимали в этом зале.

Мао указал послу на одно из кресел.

– Садитесь, посол, здесь было место красного атланта.

– Это слишком большая честь для меня, – осторожно, словно боясь, что кресло развалится, но все же сев в него, ответил Дроул.

– Посол, – подождав пока Дроул усядется поудобнее на непривычное место, обратился к нему Мао, – мы искренне скорбим об ушедшем из мира великом рмоагали, мудром советнике страны Ландрия.

Харл кивнул головой в знак согласия.

– Да, – тихо произнес Дроул, – советник был великим магом и достойным представителем в совете от двух наших немногочисленных народностей – рмоагали и тлавиатли. Ландрийцы – единственный народ в Атлантиде, как вы знаете, с недавних пор не воспроизводящий себе подобных. Мы сами избрали себе свою судьбу. Знания, переданные нам сынами богов, должны уйти с последним из нас в вечность. Атлантида в том виде, в каком она существует, не готова принять их. Так думали мы. Теперь, когда зверски убит наш советник, мы не можем простить этого, так как, отказавшись от будущего, мы слишком дорожим настоящим. Мы слишком дорожим жизнью. Я, Дроул, преемник бывшего советника, полномочный посол Ландрии, заявляю это от всего нашего народа.

– Ваша речь, посол, и ваше возмущение вполне понятны нам, но что значат ваши слова: «не можем простить»? – поинтересовался Харл.

– С момента, когда мой вимана покинет остров Башни оракула, Ландрия начнет войну. Войну против Толтекона.

Мао и Харл тревожно переглянулись. Именно этого они и ждали.

– Но почему против Толтекона?! – понимая, что задал глупый вопрос, воскликнул Харл.

– Все просто, советник страны Тай, среди нас нет черного атланта, рядом с трупом советника лежал толтекский клинок, а в портале острова нет толтекского вимана. Я не думаю, что сижу рядом с убийцами. Толтекон давно готовится к войне. С кем, вы думаете, они собираются воевать? Но их боевой мощи мало для открытого конфликта. Им был нужен оракул. Воспользовавшись им в своих целях, у толтеков появится шанс уничтожить все и всех, кто им не угоден.

Мао и Харл вопросительно взглянули на посла. У Харла округлились и без того большие карие глаза. Над поднятыми вверх сбритыми бровями появились глубокие морщины.

– Да, да, – заметив удивленные взгляды бывших советников, утвердительно кивнул головой посол. – Крейм успел посвятить меня в тайну оракула за день до своей смерти. Это был наш последний мысленный контакт с ним. Судя по тому, что я увидел в священной комнате, оракул был украден?

– Нам нечего рассказать вам, Дроул, – пытаясь скрыть свое восхищение прозорливостью красного атланта, произнес Мао, – Вы сами нам все рассказали. Действительно, забежав в священную комнату после спешного отлета толтекского вимана, мы увидели туже картину, что представилась вашим глазам. На полу лежал труп Крейма, оракул пропал. Его нигде нет.

– Хаврана, – произнес на ландрийском языке Дроул. – Вы говорите правду. Вокруг вас нет энергии лжи. Я вижу это.

– Как вы смеете сомневаться в нашей честности? – вскочив с кресла, вспылил Харл. Теперь глаза его сузились, взгляд стал хищным. – Что вы себе позволяете?

– Напомню вам, – громко и властно сказал посол, давая советникам понять, что является достойным преемником убитого рмоагали, – в башне убит красный атлант. Кроме вас здесь никого нет. Ваше и мое логическое заключение не есть истина, а лишь наиболее вероятный вариант произошедшего. Слышите меня, вариант, и не более. Если вы позволите, я воспроизведу реальную картину убийства.

– Каким образом? – засмеявшись нервно и садясь на место, процедил сквозь зубы Харл.

– Магия, с помощью магии можно узнать многое. Ландрийцу, живущему духовной жизнью, необязательно общаться с оракулом, чтобы входить в Высшие Сферы. Красный рмоагали когда-то научил совет с помощью заклинаний входить в Высшие Сферы посредством общения с оракулом. Но многое оставил в тайне от советников. Ему было обещано, что с помощью оракула атланты вернутся к духовности. Но этого не произошло. Тогда красные атланты поклялись держать знания сынов богов втайне от всех до смерти последнего из нас.

– Ну что ж, посол, думаю, вы имеете на это право, хотя в этом нет никакой необходимости. Все и так проще простого, – произнес Харл.

– Дайте мне ваши руки, мудрейшие, и закройте глаза. Мы все должны это видеть.

Трое подвинулись поближе к столу, взяв друг друга за руки, и закрыли глаза. Дождавшись полной тишины, Дроул начал сеанс.

– В стенах этой башни произошло убийство. Огромное количество негативной энергии запечатлели и впитали в себя эти стены. Энергия зла держится дольше энергии добра, – дрожащим голосом прошептал Дроул. Не отпускайте рук, если не хотите пострадать. Зло будет сползать со стен и проникать в ваш разум. Только магический круг из наших рук не позволит ему завладеть им. Вы готовы?

– Да, – прошептал Мао.

– Готов, готов, – ухмыльнувшись, буркнул Харл.

– Горден казад казаж тээээ, – постепенно повышая голос, начал произносить Дроул на языке, не похожем на ландрийский и тем более на общеатлантический. – Ронгодак отров книж ло.

По спине у бывших советников пробежали мурашки, затем холод сковал их тела так, что стало невозможно пошевелиться. Кто-то словно специально давил на их руки, пытаясь расцепить их. Харл попробовал открыть глаза, но у него ничего не получилось.

– …прониб моровш рра ррал ворам, – прокричал посол. Вдруг голос его оборвался, и мертвая тишина заполнила комнату.

В это мгновение Мао и Харл почувствовали, что холод отступает, уступая место приятной расслабленности, которая переросла скоро в разбитость и обморочную слабость. Советники находились на грани потери сознания. Но в головах их вдруг стала постепенно вырисовываться картинка. Вот красный атлант садится на колени и протягивает руки вверх. Толтек с перекошенным злобой лицом что-то говорит, затем перепрыгивает через постамент, сбив рукой чашу забвения. Вот он поднимает старика вверх, тот спокойно произносит несколько слов, смотря толтеку в глаза. Тот выхватывает нож и вонзает клинок в сердце старика. Затем бросает его обмякшее тело на пол и начинает шарить руками по его одежде, затем снова хватает нож и наносит им удары по уже мертвому телу снова и снова. Ярость видна в его глазах. Ярость и гнев. После чего отбрасывает нож в сторону, поднимается на ноги и бежит в сторону винтовой лестницы. Внезапно картинка обрывается, руки атлантов расцепляются, и тела их безвольно падают на стол. От удара лбами о камень советники приходят в себя. Пот градом течет по их лицам. Несколько секунд они смотрят друг на друга непонимающими глазами, но сознание постепенно возвращается к ним. Через несколько минут Мао, Харл и Дроул снова стали способны вести разговор.

– Это поразительно, посол, как это возможно? – потирая ушибленный лоб, возбужденно крикнул Харл.

– Оракула у рмоагали не было, – прикрыв платком уже появившуюся шишку на лбу, заключил Мао. – Это и вызвало такой гнев у толтека. Именно его он искал, обшаривая кровавыми руками труп. Такое впечатление, что советник знал, что Фиор желает захватить оракул, и не принес его. В результате толтек сбежал с пустыми руками. Тогда где же оракул?

Мао и Харл уставились на Дроула.

– Вы же сами говорили мне, что обыскали всю башню. Оракула в ней нет, – спокойно произнес посол.

– Что же происходит? – опять закричал Харл. – Что происходит? Я вообще ничего не понимаю.

– Успокойся и сядь, – резко приказал Мао. – Не надо устраивать истерик, это не к лицу советнику. Все тайное когда-то становится явным. Ведь так, Дроул? Когда-нибудь мы узнаем тайну исчезновения оракула? – Мао пристально смотрел в глаза послу, пытаясь дать понять, что ему ясно: без магии здесь не обошлось, и Крейм наверняка предвидел или знал, что задумал Фиор, поэтому сделал так, что оракул не достанется никому в надвигающейся войне.

Дроул догадался о значении этого тяжелого, долгого взгляда.

– Ландриец, – произнес он, – был последним, кто держал в руках оракул и разговаривал с ним. Но что случилось с ним, нам уже никогда не узнать. Спросить у него теперь, к сожалению, невозможно. Без магии, может быть, здесь не обошлось. Но если это так, то узнать невозможно тем более.

Мао встал и вышел из-за стола. Он молча обошел сидящего по правую руку теперь с отсутствующим взглядом и обхватившего руками голову Харла. Подошел сзади к Дроулу и положил руки ему на плечи. Лицо его было сосредоточенно-серьезным, взгляд, устремленный куда-то в невидимую точку на стене, был решительным. Дроул сидел не шевелясь.

– Я, – начал свою речь Мао, – сильно разочарован тем, что оракул так таинственно исчез, но доволен, что он не попал в руки к толтекам. Это скорее всего к лучшему в предстоящей войне. Но Ландрия, – Мао нагнулся к уху посла, – находится на границе с Брешией.

– И с Тай, – вдруг, очнувшись, добавил Харл.

– Да, и с Тай, – повторил Мао. – Есть ли резон в эту войну втягиваться нам, Дроул? Самовольный выход из совета равнозначен разрыву дипломатических отношений и объявлению войны, это так. Но на то они и существуют, дипломаты, чтобы попробовать их восстановить. У нас нет такого повода, как у вас, чтобы объявлять войну Толтекону. Нельзя думать только о себе. Вы говорите о совершенстве духа? Но духовна ли месть? Сейчас убит ваш советник, а завтра будут убиты тысячи ландрийцев. Толтекон хорошо вооружен, более того, они давно и секретно ведут работу над новыми видами оружия. Мы будем вынуждены втянуться в войну тоже.

– Подождите, – Дроул напрягся.

– Что случилось? – поинтересовался Мао, – мы слушаем.

– Я увидел мысль дэйва ландрии Лота, посланную мне. Час назад дэйвом Толтекона провозглашен Фиор. Бывший дэйв Удмонд-8 отрекся от трона и передал перстень власти. Государство Толтекон и его дэйв Фиор требуют мирового атлантического суда над дэйвом Брешии и его казни в связи с попранием им древних традиций Атлантиды, а именно, связи с арийкой с допуском ее во дворец города Солнца и свои покои, а также в связи с похищением им оракула сынов богов. В случае отказа Брешии судить Эрла и вернуть оракул Толтекон объявит войну.

– Что еще? – Мао покачал головой.

– Брешийцы в замешательстве и не дали согласия. Война уже объявлена. Дэйв Ландрийский Лот и дэйв государства Тай Калинт Зоркий объявили военное положение и срочно отзывают советников с острова Башни оракула.

Дроул замолчал.

Атланты, находившиеся в аудиенц-зале, замерли в своих позах. Пальцы Мао сильно сжались на плечах Дроула, так, что тот поморщился от боли. Поведя плечами, посол повернул голову в сторону брешийца и посмотрел на него снизу вверх.

– Вы уже втянулись в войну, Мао, уже втянулись, – спокойно произнес Дроул.

– Это какое-то недоразумение. Фиор сошел с ума. Это ложь. Дэйв Эрл не мог украсть. Это невозможно, – крикнул Мао, – и с этой арийкой еще не все ясно. Дэйв же мог принять решение оставить трон и уединиться с ней, передав перстень власти. Почему он не отзывает меня с острова?

– Внимание, – вдруг произнесли стены.

– Что еще? – крикнул Харл.

– В нашу сторону приближаются два неопознанных вимана.

«Где же Эрл»? – подумал Мао.

Дроул и Харл с тревогой смотрели на брешийца. «Это война, – думали красный и коричневый атланты, – и неопознанные вимана направляются сюда явно не на прогулку».