Глава 8
Под присмотром
Словосочетание «чувство глубокого удовлетворения», так любимое партдеятелями времен позднего застоя, можно было в полной мере применить к состоянию, в котором пребывали Петр и Леон. Без сомнения, такое же чувство испытывал и В.В. Слуцкий, организатор, генспонсор команды и одновременно папаша К.В. Слуцкой, работающей сейчас в паре с золотым призером России и Азии по карате-до Е.Н. Балкиной.
Три с половиной месяца изнурительных тренировок не прошли даром. Уже на первых минутах боя преимущество Ксении было видно невооруженным глазом. И даже не техника, в которой она явно превосходила соперницу, радовала Петра. Главное, он видел ее уверенную и осмысленную работу.
Лена, вероятно, помня по прошлым боям слабые стороны Ксении, с первых секунд боя ринулась в наступление. Каково же было удивление чемпионки, когда ее поставленные атакующие удары бездарно скомкались, наткнувшись на качественную защиту соперницы. Последующие попытки Лены проявить активность так же скоро сошли на нет. Если в самом начале боя Ксения была сосредоточенна и даже зажата, то отбитые атаки придали ей уверенности и свободы в движениях. Петр буквально кожей ощутил волну энергии, исходившую от своей ученицы. А вот и она сама пошла в наступление.
Серия скоростных ударов руками по дорожкам перемещений «квадрат-прямая», присущая у-шу, сбила с ритма соперницу, чистую каратистку. Лена попыталась провести контратаку, однако ее порыв в секунды был смят. А через короткое время мощный выпад ногой с закрутки парализовал дыхание Лены.
Ксения не пошла на добивание. Она осталась на месте, протанцевав короткую дорожку шагов, изящно и легко поменяв стойку с право— на левостороннюю. Даже тени усталости не скользнуло по ее лицу.
Петр отметил ошибки в исполнении закрутки. Чуточку не докрутила Ксения волчок, не хватило ей вращательного момента для завершения атаки. Удар получился скользящим, поэтому не нанес большого вреда Лене, более — ошеломил. В ее взгляде читалось явное недоумение. Девушка не могла поверить, что класс подготовки Ксении вырос настолько, что она, чемпионка России и Азии, выглядит беспомощным новичком, растерявшимся перед мастером. Однако Лена сдаваться не собиралась.
Еще одна атака, вдумчивая и жесткая. Лена без суеты пошла на обострение, работая как автомат, нанося удары ногами и руками. Ксения защищалась, делая это умело и не менее разумно. Она лишь проводила короткие конхрвыпады, находя брешь в атакующих ударах чемпионки. И эти чувствительные удары-уколы находили цель. Со стороны могло показаться, что инициатива находится в руках Лены, теснящей соперницу, однако Петр видел, что Ксения определенно превосходит ее техникой.
Он внимательно наблюдал за обеими, отмечая как ошибки, так и положительные стороны. Последнее слово Слуцкого о запасных бойцах обсуждению не подлежало, а из этого следовало, что готовить к турниру надо будет и Ксению, и Лену. Кстати, эта схватка реально показала, на что способна «чужестранка». Основным спарринг-партнером женщины на тренировках выступал он сам. Естественно, Петру приходилось сдерживаться, проводя бой не в полную силу. Поэтому и наглядности от такой работы было маловато. Встреча с Леной выдала на-гора все, чему Петр с Леоном учили ее. Причем наряду с пятерками с плюсами во всю тетрадь сквозили и явные минусы.
Петр переглянулся с Леоном, так же внимательно наблюдающим за схваткой. Они уже давно понимали друг друга без слов. На вопросительный взгляд Петра тот ответил коротким кивком. Продолжать бой до победного конца смысла не было. Тренерам все было понятно.
— Вилен Владимирович! — негромко позвал Леон Слуцкого, заинтересованно наблюдавшего за схваткой.
— Да, что? — отвлекся тот. — Что случилось?
— Надо заканчивать бой, — сказал Леон. — Нет повода выкладываться. А они слишком серьезно работают...
— Молодцы, девочки! — искренне вырвалось у Слуцкого. — А Ксения-то, Ксения! Такой прогресс! Честно говорю, не ожидал от нее подобного. И от вас тоже, господа. Всего за три месяца поднять до уровня Лены... выше уровня чемпионки. Фантастика!
— Так что с окончанием схватки? — бесстрастно переспросил Леон.
— Ваше решение, — развел руками Слуцкий. — Не имею права вмешиваться в тренировочный процесс.
«Этими бы устами да мед пить, — неожиданно и к месту всплыла из глубин сознания Петра поговорка. — И впрямь можно подумать, что добрый дяденька не вмешивается ни во что...»
Повод для подобного скепсиса был, и немалый. Поговорки и пословицы приходили на ум не только Петру. После месяца напряженных тренировок Леон вспомнил, что его бельгийско-русская бабушка часто к слову упоминала о дохлых лошадях, которые уже не могут трудиться. Общекомандным мозговым штурмом выискалось решение, что бабуля Леона повторяла присказку, что от работы и кони дохнут. И опять же общим голосованием было решено не уподоблять себя несчастным парнокопытным и раз в десять дней делать себе полувыходной. Утренняя разминка в этот день проходила по обычному графику, а тренировка заканчивалась в полдень, и команда отдыхала до следующего утра.
Первый выходной Петр никуда не выезжал. Телевизор, прогулка, послеобеденная дрема навеяли на него крайнюю скуку. Поэтому в следующие дни отдыха он отправился на прикомандированном к ним «Форде» в Москву. Просто развеяться, обновить скудный гардероб, оглядеться по сторонам. Была еще тайная мысль, что его амнезийный мозг хоть как-то среагирует на окружающее, даст импульс, однако надежда так и осталась надеждой. Иногда вдруг казалось, что он узнает эту улочку, этот бульвар, эти дома... Но сознание, казалось, вот-вот готовое раскрыться, тупо задраивало люки, отказываясь раскрывать свои погреба.
Ближе к вечеру Петр возвращался, и автомобиль поступал в распоряжение безумствующего главного тренера, совершавшего очередной ночной шестидесятитрехкилометровый пробег.
В первую поездку Петр хотел взять с собой Азамата, но тот наотрез отказался. Столица парню не пришлась по душе. Ему хватило короткого времени переезда с вокзала в пансионат и поездки на суперфинал и обратно. Азамат поведал, что в выхлопных газах московских улиц он ощущает себя подгорелым шашлыком. И пусть его будут считать бараном, не видевшим толком Москву, но он будет живым бараном, не задохнувшимся от гари и копоти.
Поначалу попав в интенсивное московское движение, Петр чувствовал себя за рулем напряженно и поэтому ни на что, кроме знаков и светофоров, не обращал внимания. Но робость прошла, и уже в следующий выходной он свободно маневрировал, перестраивался из ряда в ряд и спокойно осматривался по сторонам. И эта свобода действий выдала результат. Вскоре после въезда в Москву Петр почувствовал некий специфический дискомфорт. И через некоторое время обнаружил за собой слежку. На хвосте сидел серый неновый «Опель», вполне органично и ненавязчиво преследующий «Форд».
То, что он профессионально определил слежку, Петра не очень удивило. После пришедшего знания кучи языков, владения самыми экзотическими боевыми искусствами и оружием это было вполне будничным фактом. Кстати, Петр не так давно узнал, что он не только отлично фехтует, но и умеет классно метать все, что может нанести вред живому противнику.
Одновременно с обнаружением «хвоста» из глубин его подкорки всплыли приемы, как проверить, слежка это или его фантазии, а главное — как срубить не вызывающий добрых чувств атавизм.
Подъехав к ближайшему светофору накатом, он подгадал мигающий желтый свет и повернул с основной трассы на прилегающую улицу. «Опель», следующий за ним в кильватере, но имеющий прослойку из четырех автомобилей, застрял на перекрестке. Петр шустро обогнул на «Форде» не загруженный транспортом квартал и, заехав за продуктовый магазинчик, заглушил двигатель у служебного хода. Посетив торговую точку, он купил пачку сигарет и не спеша за углом выкурил одну «мальборину». Убедившись, что преследующего его «Опеля» в доступном для обозрения секторе не наблюдается, завел машину и выехал на шоссе, только кварталом ниже, и спокойно двинулся дальше. Прием был нехитрый, однако эффективный.
Если только...
И это «если только» дало о себе знать не более чем через восемь минут в виде все того же «Опеля», замаячившего в зеркале заднего вида. Он вывернул из проулка между домами на шоссе и, перестроившись из правого ряда в средний, занял прежнюю позицию, держа три-четыре машины между собой и «Фордом» Петра. Экипаж «хвоста» состоял из трех человек мужеского пола. Очередной раз сознание услужливо подсказало, что это стандартный комплект для мобильной «наружки».
Организация слежки наводила на определенные мысли. Однако волю ни мыслям, ни чувствам Петр давать не стал, а лишь повел себя чуть осмотрительнее, не удаляясь с людных мест. Посетив для виду пару магазинов, он скоро свернул поездку. Преследователи ничем себя не проявляли, а на выезде из Москвы, когда «Форд», пройдя КП ГАИ, двинулся на Сергиев Посад в направлении места постоянной дислокации, вообще отстали. Этот факт, вкупе с остальными, также лег в свою строку.
Времени осмыслить и проанализировать произошедшее, пока Петр добирался до пансионата, было достаточно. То, что за ним следили, сомнений не вызывало. Можно было отметить, что «хвост» работал среднепаршиво, однако слежка явно не была показной. Конечно, для качественного «ведения» объекта надо было использовать как минимум две-три машины, меняющие друг друга. Но такая роскошь — прерогатива контор, как правило, государственных. И ставится она на серьезных клиентов. Выходило, что он к таковым не относится. И это обнадеживало. То есть Родину и ее стратегические секреты Петр не продавал, героин тоннами не сбывал и покушение на президента РФ не замысливал.
Но вопросы оставались. Кому это нужно, а главное — зачем? Конкуренты? Таковых в природе не наблюдалось. Враги? А их у него... Роткевич? Он и так знает, где находится Петр и чем занимается. Следить, чтобы подловить обидчика где-то в подворотне и начистить ему физию или поставить на «перо»? Маразматически банально.
«Чужестранка»? Петр сомневался, что Ксению сегодня можно отнести к врагам. Обида, наверное, у нее осталась на его хамский демарш, однако, как говорят, время лечит. Отношения у Ксении с Петром были ровные, хотя и вполне служебные. И зачем вообще ей за ним следить? И так с утра до вечера на глазах...
Была, правда, одна зацепка, которую стоило проверить. И Петр это сделал, как только вернулся в пансионат. Поставив «Форд» на площадку за бревенчатым домиком, где они проживали с Леоном, Петр стал прилежно и внимательно изучать особенности технического устройства микроавтобуса. В основном — ища принципиальные конструктивные доработки. Не прошло и десяти минут, как его старания увенчались успехом. Под панелью со стороны пассажира обнаружилась плоская черная коробочка с проводочками, заправленными в запасованный жгут. Проследив, Петр рассмотрел, что уходят провода к выдвижной антенне. Машина была оборудована активной «бошевской» антенной, закрепленной на лобовом стекле. От нее, вероятно, и работала магнитола. А стандартная заводская, похоже, использовалась совсем по нестандартному назначению.
Эту черную вещицу по простоте душевной можно было запросто причислить к оборудованию «Форда», установленному еще на предприятии, столь аккуратно она была вмонтирована в пластмассовое ребро жесткости. Вот только амнезийная память Петра не выдала таких знакомых любому мало-мальски толковому автомобилисту понятий, как реле-регулятор или, к примеру, коммутатор. Почему-то из глубин его отдыхающего сознания возник набор букв и цифр GRS 346, классифицирующий данное устройство. А также явилась более понятная расшифровка: электроимпульсный датчик спутникового слежения производства известной скандинавской фирмы. «Маячок», если еще проще. Машинка не последнего слова техники, громоздкая, однако надежная. Такие часто использовались на рыбацких судах для контроля за их перемещением.
Вот и стало понятно, почему преследователи не рвали за ним на «Опеле» по газонам и тротуарам и не пугали прохожих криками «Уходит, г-гад!», когда Петр оторвался от них на светофоре. Ребята просто постояли в теньке и подождали, когда зайчик на экране посуетится, побегает по кругу да и опять явится на глаза. Вот если бы он покурил подольше, они тогда, может быть, тоже затушили сигареты и подтянулись поближе...
Но это пока были лишь предположения. А насчет того, кто мог влепить в «Форд» эту штуковину и организовать слежку, ничего разумного в голову не приходило. И не из-за того, что «жена Цезаря вне подозрений», а попросту в этом не было смысла. Какого лешего кому-то понадобилось за ним следить? Он весь на виду и чист, как вымытая посуда, как любил говорить телохранитель Бурнаша Винт. Но так рассуждал Петр, а кто-то думал иначе.
И этим самым «кто-то» оказались структуры, близкие лично к господину президенту Фонда ветеранов правоохранительных органов г-ну В.В. Слуцкому. Установил данный факт Петр легко. В день обнаружения слежки и хитрого приборчика он не стал ничего предпринимать, а вот через три дня, после ночного пробега Леона, Петр встал с утречка пораньше и, заглянув на секунду в «Форд», залез рукой под панель и, аккуратно раскачав, отломил по пайке один из проводков, подходящих к антенне. Протрясло будто бы на ухабах машину, вот он сам собой и отвалился.
Реакция на проведенную диверсию была скорой. Уже перед обедом прибыли двое мастеровых в синих комбинезонах. Ребята доложили, что они присланы вышестоящим начальством фонда. И приказано им с целью улучшения комфорта и уровня жизни трудящихся бойцов заменить в «Форде» кассетную магнитолу на аппарат с CD-проигрывателем со всеми прилагающимися к нему примочками типа дополнительного усилителя и чейнджера.
Парни провозились часа два, установили аппаратуру и после этого продемонстрировали качество. Леон безразлично пожал плечами — его вполне устраивала и старая магнитола. А Петр достойно оценил звучание и даже в знак одобрения поцокал языком. А после того, как мастеровые уехали, он проверил состояние «маячка». GRS 346 находился на прежнем месте, а проводок, отломанный Петром, был надежно припаян к антенне.
Так что в тренировочный процесс Вилен Владимирович Слуцкий, может, и не вмешивался, хотя и это спорно, а вот за командой приглядывал внимательно. Или только за Петром? А может, это была вовсе не слежка, а негласная охрана? От кого и зачем? И она вполне могла быть гласной... В общем, загадки, и только. Однако, что бы ни означала эта слежка, Петра она волновала мало. В последующие поездки в Москву он как бы по привычке фиксировал «хвост» — уже знакомый серый «Опель», фиолетовую «девятку» и белую «Ниву» — и уже не обращал на них внимания.
А однажды Петру пришло на ум, что и мобильники — его и Леона, кстати, той же финской фирмы, что и черная коробочка под панелью «Форда», также могут играть роль «маячков». Да и прослушать их труда не составляло. По крайней мере, помехи, иногда возникавшие при соединении, намекали на подобную возможность...
Бой Азамата с просто Севой, как представил новичка Слуцкий, продолжался всего один раунд. Мельников работал достойно, используя классические стили карате и айкидо. Он с первых секунд боя разобрался в «паровозном» стиле соперника и действовал в основном контратаками.
Петр так и не приучил Азамата начинать бой с разведки. Тот по-прежнему сразу после гонга очертя голову бросался на противника и молотил его с неутомимостью парового молота. Правда, следовало признать, что труды Петра и Леона даром не пропали. Техника работы Азамата стала более разнообразной и качественной. На добротное полотно природной стойкости и мощи горца мастерами были наложены мазки ярких красок боевого искусства, расцветившие всю картину. И этим можно было гордиться. У Петра даже явились некоторые сомнения, что при нынешнем состоянии Азамата он смог бы выиграть у парня решающий бой. Хотя это было спорно.
Схватка с Мельниковым показала, что горец на голову выше соперника. Инициатива и сила была на стороне Азамата. Сева в основном оборонялся, но делал это очень умело. Следовало еще отметить, что и его редкие контратаки постоянно находили брешь в блокировках Азамата. Хотя горец, по своей привычке, не показывал, что его серьезно достают эти уколы-выпады, на дальнейших тренировках надо было обратить внимание на его защиту. И камень может сточиться от настойчивой струйки воды...
А еще у Петра подспудно возникло странное ощущение. На первый взгляд казалось, что Мельников работает усердно. Однако Петр почему-то не чувствовал полной отдачи в его работе. Сева как будто сдерживал себя, стараясь не показать все, на что он способен. Было видно, что Мельников боец высокого класса. И по ощущениям Петра выходило, что планку боя он может поднять и повыше. Но все это шло по уровню предположений. И до турнира им еще идти и идти вместе. Еще будет время узнать «who is who».
И еще одна мелочь... Петр чувствовал некий дискомфорт. Ему казалось, что он уже видел где-то эти серые и внимательные глаза «просто Севы». Но память молчала.