22

Ардженти решил сначала проверить старую комнату Чарли, и его отряд шел тем же путем, что и в первый раз, двигаясь с южной стороны Парадайз Эли. Со стороны доков резкими порывами дул холодный ветер, и стены домов, высившихся по обе стороны сырой, смрадной улицы, служили им хоть какой-то защитой от косых струй дождя. Они вошли в тот же дверной проем.

На сей раз полицейских не поджидала вооруженная банда в темноте коридора, и они быстро прошли по нему. Джозеф первым подошел к двери комнаты Чарли, держа в руке револьвер. Джон Уэлан и трое других его людей выстроились за ним.

Комната была пуста. Исчезли даже одеяла и керосиновая лампа.

– Кажется, я знаю, где он может находиться, – сказал Билл Гриффин.

Всю дорогу он соображал, каким образом можно отвлечь или задержать своих спутников.

– Идите за мной, – позвал он их.

Билл повел коллег обратно тем же путем, которым они пришли, и свернул в другой коридор. Пока они блуждали по лабиринту Шэмблс, начало смеркаться.

– Зажгите лампы, – распорядился Ардженти.

Уэлан и Манн захватили с собой керосиновые лампы на тот случай, если им пришлось бы спускаться в коллектор. Их свет распространялся не дальше чем на шесть ярдов.

Гриффин подумал, что Чарли наверняка постарался убраться подальше от своей старой комнаты и теперь находится где-нибудь в южной части квартала. Он выбрал наугад одну из дверей, выходивших в коридор:

– Здесь.

Приложив палец к губам, полицейский взялся за ручку и осторожно толкнул дверь. Она оказалась запертой. Билл сделал шаг назад, намереваясь выбить дверь плечом, но в этот момент она открылась, и на пороге появился темноволосый мужчина, с ног до головы покрытый золой и угольной пылью. За его спиной они увидели еще двух человек, которые рылись в бочках с золой.

– Мы ищем Чарли, – сказал Гриффин. – Где он?

– Чарли… Не знаю никакого Чарли, – отозвался перепачканный мужчина.

У него был сильный итальянский акцент. Он с недоумением смотрел на стражей порядка, переводя взгляд с одного на другого.

Ардженти и Брендан Манн переглянулись.

– Не юли, – стал давить на незнакомца Билл. – Я знаю, он использовал раньше эту комнату.

На лице мужчины появилось выражение нерешительности. Он обернулся и спросил у своих товарищей:

– Вы знаете Чарли?

Те покачали головами и пожали плечами. Джозеф начал проявлять признаки нетерпения, и Гриффин понял, что его возможности исчерпаны.

– Они ничего не знают, – вздохнул он. – Давайте…

Не успел Билл договорить, как вдруг открылась пятая от них дверь, и из-за нее показался оборванный подросток лет тринадцати. Увидев группу полицейских, он побежал прочь по коридору.

– Эй, ты! – крикнул ему Ардженти.

Парень не обратил на этот окрик ни малейшего внимания. Однако, как только вслед за ним из двери выскочил его друг, тоже намереваясь убежать, Джозеф навел на него револьвер. Поколебавшись долю секунды, мальчик остановился и поднял руки – очевидно, не желая рисковать жизнью.

Приблизившись к нему, Ардженти поспешил его успокоить:

– Я пришел не за тобой и не за твоим другом. Меня не интересует, чем вы тут занимаетесь. Мы ищем человека по прозвищу Вонючка Чарли. Если ты знаешь, где он, получишь серебряный доллар.

Мальчик недоверчиво смотрел на Джозефа и его людей, размышляя. Затем его взгляд застыл на монете, блестевшей в свете ламп.

– Два доллара – и по рукам, – предложил он полицейским.

Приблизившись к Шэмблс с севера, Броган и его люди вошли в одну из первых попавшихся им дверей с восточной стороны квартала.

Том осторожно продвигался по коридорам. При первых же признаках присутствия людей Ардженти они сразу исчезли бы. Им оставалось только надеяться на то, что полицейские не найдут Чарли, а если найдут – что у него хватит ума молчать.

Броган сверился с планом квартала: так, одна из этих двух дверей. Из-за первой никто не ответил. Тогда он постучал во вторую, и спустя несколько секунд послышался голос:

– От Майка?

– Да, это Томми.

Чарли открыл дверь, и при виде столь внушительной делегации его брови поползли вверх.

– Сколько же мешков с серебром вы мне принесли?

– Всего один, – остудил его радость Том.

Он бросил быстрый взгляд вдоль коридора, прежде чем закрыть дверь за последним визитером.

– Мы слишком долго ходим по Шэмблс. Никакая предосторожность не бывает излишней. Особенно когда при тебе деньги, – объяснил он бродяге.

– Я перебрался в другую комнату, и копы меня не найдут, – заверил его тот. – И я не собираюсь задерживаться здесь долго – так что не беспокойтесь.

Губы Чарли раздвинулись в беззубой улыбке.

Броган заметил, что его люди явно испытывают дискомфорт. Что это, опасение, что их могут настигнуть люди Ардженти, или запах, исходящий от Чарли?

– Майк и не беспокоится. Он поручил это мне, – Том достал из кармана объемистый кошелек. – Тридцать монет, как договаривались.

Вонючка Чарли открыл кошелек и вынул несколько монет, словно желая удостовериться в том, что они настоящие. Никогда еще он не видел столько денег.

Он был так поглощен новыми для него ощущениями, что не заметил, как Броган вытащил револьвер. Пуля попала бродяге в грудь, отбросив его назад.

Том наклонился, собрал упавшие на пол монеты и взялся за кошелек, зажатый в руке Чарли, но тот не отпускал его, упрямо сверкая глазами, как будто ни за что не хотел расставаться с ним.

Брогану не оставалось ничего иного, кроме как выстрелить в упор в правый глаз бродяги. Он вырвал кошелек из его руки и направился к двери, в то время как двое из его людей подняли тело Чарли и через отверстие, расположенное в задней части комнаты, выбросили его в коллектор.

Были еще две комнаты, которые Вонючка Чарли мог выбрать для своего местопребывания. Ардженти и его люди осматривали первую из них, когда до их слуха донеслись звуки выстрелов из дальнего конца здания.

Детектив насторожился. Звуки исходили со стороны второго возможного местопребывания Чарли. На лице подростка появилось выражение нерешительности.

– Тебе не нужно идти с нами до конца, – сказал Джозеф. – Доведешь нас до коридора, где находится комната, и покажешь ее.

После секундного колебания мальчик кивнул. Они выскочили из комнаты и побежали, поворачивая из одного коридора в другой. Некоторые двери открывались, и из-за них выглядывали люди, встревоженные выстрелами и топотом ног, – и, увидев полицейских, тут же скрывались внутри своих комнат. Это была повседневная рутина Шэмблс. Его обитатели давно усвоили золотое правило: не вмешивайся.

Последний поворот налево, и мальчик указал пальцем вдаль коридора:

– Седьмая дверь справа.

Джон Уэлан вышел вперед, чтобы осветить коридор. Ардженти сунул мальчику второй доллар. Тот прикоснулся пальцами к воображаемой шляпе и помчался в обратном направлении.

Джозеф задыхался от бега, а ноги у него налились свинцом. Сказывалось сильно ослабленное состояние его здоровья. Он с трудом двинулся вслед за Уэланом и Манном, рванувшимся к двери. Она была приоткрыта. Ворвавшись в комнату с револьверами на изготовку, полицейские быстро осмотрели ее: полное отсутствие какой-либо обстановки, а на полу след из пятен крови, ведущий к задней стене.

Ардженти прислушался и спустя несколько мгновений различил едва уловимые звуки поспешных шагов.

– Бежим! Они ненамного опередили нас!

Он бросился прочь из комнаты, но поскольку ноги у него все больше слабели, Уэлан и Манн вновь обогнали его и побежали в направлении удаляющихся звуков шагов. Тени этих двоих исполняли на стенах безумный танец в свете керосиновых ламп. Все, что находилось за пределами зоны освещения, было скрыто от их глаз. Руководствовались помощники Джозефа исключительно слухом. В какой-то момент открылась одна из дверей, и из-за нее высунулась голова мужчины. Его лицо пронеслось расплывчатым пятном на периферии поля зрения Ардженти, когда он пробегал мимо. У него болели ноги и начинала кружиться голова. Время от времени ему приходилось опираться о стену, чтобы сохранить равновесие.

Когда все трое повернули в очередной коридор, впереди открылась еще одна дверь, и в мелькнувшем на мгновение свете дня перед ними возникли отчетливые силуэты двух убегавших от них людей.

– Эй, вы! – крикнул Джон. – Полиция! Стоять!

Дверь за ними уже почти закрылась, когда Уэлан выстрелил. Пуля отколола щепку у верхней дверной петли. Джозеф подумал, что сам он едва ли смог бы выстрелить лучше. От напряжения у него теперь тряслись не только ноги, но и руки.

Выскочив через дверь, стражи закона оказались в длинном переулке. В одну сторону он простирался ярдов на шестьдесят, и если преследуемые побежали бы в этом направлении, они увидели бы их. Поэтому вся группа двинулись по его более короткому отрезку, длиной около двадцати ярдов.

Однако они больше не слышали впереди топота ног, который утонул в шуме многолюдной Мэдисон-стрит. Когда Брендан и Джон, а за ними Ардженти и остальные выбежали на улицу, они не увидели ничего подозрительного: в обе стороны ехали четыре или пять повозок, да еще полдюжины кебов, трамвай конки и тележка с углем загораживали им часть поля зрения в восточном направлении – люди, которых они преследовали, могли быть где угодно.

Джозеф обреченно вздохнул:

– Спасибо, ребята. Мы сделали все, что могли.

Это было слабым утешением. Понурив головы, полицейские молча поплелись к своему фургону, стоявшему на южной стороне Шэмблс.

Ардженти радовался, что после этой бешеной гонки можно было наконец идти не торопясь. У него, как никогда прежде, сильно болели ноги и продолжала кружиться голова. Его тело заливал горячий пот, и капли дождя, падавшие ему на лицо, по контрасту казались ледяными.

Когда они приблизились к фургону, их внимание привлекла группа людей, стоявших у доков и смотревших в воду.

Брендан Манн пошел узнать, в чем дело. Присоединившись к зевакам, он увидел страшную картину. Совсем рядом с тем местом, куда два дня назад приливная волна вынесла Джозефа, в серой воде плавало тело Вонючки Чарли с двумя огнестрельными ранами.

– О Господи! Идите сюда!

Манн махнул рукой своим коллегам. Но в этот момент силы окончательно покинули Ардженти. Ноги у него подогнулись, и он рухнул на землю.