Хотел бы я сказать: «Наш план был прост», но только врать не люблю…

Наш отряд, сгибаясь под тяжестью золота, оружия и плетеных щитов (каждому досталось по два), должен был пересечь остров по кратчайшему направлению на юг.

Таким макаром, по мнению Рихарда, мы подвергались наименьшей опасности.

Почему-то он был свято уверен, что, когда мы дойдем до моря, циклопы на нас уже не покусятся.

Проблема была в том, что это самое «кратчайшее направление» заодно уводило нас очень и очень далеко от наших кораблей, которые, напомню, стояли на якоре в Черепашьей бухте на противоположной, северной, стороне острова.

То есть получалось, мягко скажем, глуповато: спасаясь от циклопов, мы загоняли себя в самый глухой угол острова Скелетов, после чего выходило, что наша карма – пройти по его извилистому побережью восемнадцать полных километров! Если снова же верить Рихарду, который был единственным из нас, кроме Таис, кто посещал эти места.

Осознавая всё это, я, как человек, прошедший во главе отделения, а затем взвода сотни километров марш-бросков, хотел предложить внести в план Рихарда коррективы. А именно: двинуть не на юг, а все-таки на восток. Тогда выходило бы, что мы пройдем меж лесистых пригорков лишних полтора километра. Но зато сократим свой путь по песчаным пляжам километров аж на девять!

Почувствуйте разницу, как говорится. Я собрался было открыть рот, чтобы внести свои драгоценные коррективы, как коррективы внесла сама жизнь…

Впереди раздался вой, от которого по спине сразу побежали мурашки, и из-за плотной кулисы густых кустарников поднялись разом четыре одноглазых башки.

О да, это были циклопы…

– Старшина Незванов, к бою! – прокричал я и, сорвав с плеча «АК-12», зарядил в него одну из немногих оставшихся, а потому поистине драгоценных гранат.

– Да вижу, вижу, – проворчал дядя Вова и взял на прицел самую крупную особь.

Пираты, конечно, струхнули, да так сильно, что, ни будь на каждом по тридцать килограммов ювелирки, они вернее всего бросились бы наутек.

Но алчность все-таки заставила их драться. Не оставлять же награбленное чудищам!

Как и было условлено, Кукса с Бутом прикрыли нас, главную огневую силу отряда, плетеными щитами.

Лод, Таис, Рихард и трое пиратов с «Голодного кракена» расставили свои щиты полукругом, так что получилось нечто вроде укрепления. Картечь или хотя бы арбалетный болт такое легкое сооружение задержать было, конечно, неспособно. А вот ядовитые иглы из хребта циклопа – очень даже.

Я помнил, что накануне дяде Вове не удалось напугать тварей грохотом пулеметной очереди. Но я лелеял надежду, что разрыв гранаты все-таки произведет на гигантов впечатление. Поэтому я, недолго думая, выстрелил из подствольника.

Увы, не попал.

Граната усвистела куда-то за спины одноглазых и взорвалась уже довольно далеко, на полянке пальмовой рощи. С пальм в изобилии посыпались зеленые кокосы…

Однако чудовищ это не образумило, а, напротив, послужило сигналом к общей атаке.

Циклопы перепрыгнули кусты и, грациозно, особенно для такого веса, развернувшись в полете на сто восемьдесят градусов, метнули в нас ядовитые иглы из своих загривков.

– Бесстрашные, как роботы! – высказался по этому поводу дядя Вова.

К счастью, все иглы до единой были поглощены щитами.

Я впервые подумал, что вот не зря, оказывается, мордовались с этими лозами (вчера всё это было мне неочевидно). И что Рихард хоть и авантюрист, а все же голова.

В общем, мы с дядей Вовой принялись поливать засранцев свинцом.

Пираты же посылали в них стрелы. Причем стреляли они весьма метко. И вот уже первый мускулистый исполин, испустив жуткий утробный рев боли и злобы, покатился по земле, изрыгая из пасти кровавую кашу.

Но, даже несмотря на то, что мы попытались сразу же добить его в два ствола, раненый нашел в себе силы снова распрямиться и подняться в полный рост…

В это же время остальные три циклопа воспользовались тем, что наше внимание занято их упрямым сородичем, и уполовинили дистанцию до нашего укрытия, вновь осыпав нас иглами!

На этот раз две иглы нашли свою жертву – ею стал Кукса.

Он побледнел, затем как будто слегка посинел, упал на колени и… как-то очень театрально завалился на бок, не издав ни звука.

– Его можно спасти! – крикнула Таис и бросилась к Куксе, извлекая из сумки некое снадобье в бутылочке из темного стекла.

«Бесстрашная… И добрая», – подумал я умиленно. Хоть мысль эта была и не ко времени, приходилось признать, что Таис нравится мне все больше.

А циклопы все перли и перли. «Да как же их, черт возьми, остановить?» – пойманной пичугой металась в моей голове одна-единственная мысль.

И вдруг меня осенило!

– По глазам! Целимся только в глаза! Точнее, в глаз! – воскликнул я. – Он у них единственный!

И вот, когда циклопы, отработав очередной цикл своего кошмарного иглометания, в ходе которого они, ловко закрутившись юлой, поворачивались к нам спиной, наконец-то вновь открыли нам свои миловидные волосистые личики, я в режиме одиночного огня, вдумчиво прицелившись через коллиматор, плавно выдохнул и выстрелил.

– Есть!

Тварь схватилась обеими лапами за свою драную башку и, пронзительно заверещав, ударилась в бегство.

Сослепу она треснулась головой о молодую пальму и даже повалила ее.

Тут же успеха добились и пираты. Несколько стрел воткнулись в глаз циклопа, который был уже так близко, что удар его когтистой лапы разодрал ивовый щит справа от меня, словно тот был сделан из старых картонок!

История повторилась.

Вместо того чтобы отведать нашей кровушки, деморализованный исполин убежал, широко расставляя ноги и размахивая длинными, как оглобли, лапищами.

Таким образом, циклопов осталось, так сказать, полтора.

Тот, которого мы изранили первым, и еще один почти неповрежденный экземпляр, изготовившийся оторвать голову Буту.

Жизнь своего телохранителя спас капитан Рихард, хотя, по идее, все должно было происходить наоборот.

Схватив Бута за кожаный пояс, он отшвырнул его назад, и удар циклопа просвистел мимо!

Я тотчас выстрелил несколько раз в глаз циклопа, но промахнулся.

Однако Рихард, в которого как будто вселился сам бог рукопашной, отважно бросился вперед и вонзил свой богато украшенный клинок меж ребер твари, прямо в ее злое сердце.

Тварь захрипела, зашаталась, а затем быстро обмякла и рухнула на землю.

– Не расслабляемся! Быстрее к морю! – закричал Рихард. – Их тут полно!

– Да, вон с юга уже подходят… – добавил дядя Вова.

– Главное, золотишко не порастерять, – сказал Лод Рыжая Борода.

«Кто о чем, а вшивый о бане…» – подумал я.

Вот так и вышло, что двинулись мы не на юг, а все-таки на восток, как я и хотел предложить с самого начала.

Преследующие нас циклопы прониклись незавидной судьбой своих сородичей и теперь держались от нас на почтительном удалении.

Но проблема была в том, что мерзавцев было уж очень много…

Я насчитал двадцать пять голов и сбился со счета!

А еще большую проблему составляло то, что нам в любой момент могла преградить дорогу другая ватага чудовищ. И что бы мы тогда стали делать?

Впрочем, до заваленного сухими водорослями пляжа на восточном краю острова мы добежали беспрепятственно.

Теперь, по плану Рихарда, нам надлежало двигаться по кромке прибоя и таким путем обойти всю правую голову российского гербового орла (на которого, напомню, походил остров Скелетов) с тем, чтобы наконец увидеть с ее макушки наши корабли, поджидающие в Черепашьей бухте.

Но для начала мы остановились отдышаться и оглядеться.

– Я больше не могу, – заныла Таис. – Два пуда золота это неподъемная ноша… Меня уже ноги не держат.

– А пять пудов Куксы, прикинь? – обливаясь потом, сказал Бут, который всё это время честно нес раненого товарища на себе.

Между прочим, и его доля золота, и доля Куксы были распределены между нами, здоровыми мужиками. Так что нам всем было не до хиханек!

Скажу честно: хотя у нас в училище во время марш-бросков с полной выкладкой я, начиная с третьего курса, редко когда приходил вторым, последний километр до пляжа я уже лихорадочно (и позорно!) обдумывал, что же выбросить первым – пару кило золотишка или аккумуляторы к прибору ночного видения. Или, может быть, правильнее всего выбросить обвес к «АК-12»?

Дядя Вова, который поначалу молча и стойко переносил все тяготы военной службы, как того требует устав, под конец тоже сорвался. Он называл это состояние «перегорели предохранители».

– А знаешь что, Сергуня? – начал он взволнованно. – Вот сколько, ты думаешь, раз я «Остров сокровищ» Стивенсона читал в детстве?

– Ну, сколько?

– Десять!

– Ну и?

– И «Таинственный остров» Жюля Верна семь раз! И «Пятнадцатилетнего капитана»! И «Похитителей бриллиантов» Луи Буссенара!

– К чему это ты?

– К тому, что, когда школу прогуливал у бабушки в сарае, так лежал на сене и мечтал, что вот бы сейчас пиратом заделаться, да чтобы сокровища… Чтобы всякое такое: приключения, тетеньки голые… А не алгебра с химией… И вот, бляшечки, настала сбыча мечт! Вот я несусь через джунгли, потный, как лось, с золотом и драгоценностями! И мечтаю только о том, чтобы откуда-то из-за дерева вышла фея с волшебной палочкой! Чтобы она меня этой палочкой огрела по кумполу! И чтобы я оказался вновь в своем кубрике, на «Ретивом»! Или ладно в кубрике! Готов даже оказаться на губе! Готов драить медяшку! И даже с понижением звания! Эх…

– Как увидишь фею, про меня не забывай, – сказал я. – Скажи, кореш мой Серега тоже мужик достойный… Его надо бы тоже… вернуть.

Переведя дух, мы уже собирались двинуться дальше, когда случилось самое худшее: с севера подошла вторая ватага циклопов!

Она была меньше той, что наступала нам на пятки все это время, но значительно многочисленней самой первой группы нападавших.

В итоге мы попали в ситуацию, которая в обиходе называется «все пропало», а в военном деле именуется «плотное кольцо окружения превосходящих сил противника».

Мы поставили все щиты в круг. И, набившись в середину этого крошечного импровизированного редута, готовились принять последний бой.

Настроение было ни к черту.

– Знал я, что все закончится чем-то гнусным, – мрачно проворчал Лод. – Потому что проклятие Фарида – это проклятие Фарида… Ну не хотел он, чтобы кто-либо его золотом пользовался… В принципе, имел право, конечно… Великий был человек.

– Если знал, зачем тогда идти сюда согласился? – Рихард не был бы собой, если бы промолчал.

– Может, чтобы увидеть, как ты сдохнешь в муках, – сказал Лод с кривой усмешкой и тепло похлопал соперника по плечу.

«Пиратский юмор – он на любителя, как французские сыры с плесенью», – подумал я в этот исторический момент.

Очнулся Кукса. Пират обвел всех нас мутным взглядом и произнес:

– Я умираю… Но мне приятно знать, что я умер не от холеры… и не от срамной болезни… А от боевых ран, на руках у верных товарищей… Прощайте… И передайте моим… они в Желтой Гавани живут… что я… что я… что будь я не таким идиотом… в общем, что я всегда любил их…

И Кукса, закрыв глаза, тотчас испустил дух.

Я почему-то ожидал, что Таис, спасшая Куксе жизнь час назад, вновь бросится к богатырю и попробует реанимировать его какими-то новыми магическими эликсирами.

Но девушка, удостоив умершего лишь одним исполненным сожаления взглядом, ни слова не говоря, вышла за забор из ивовых щитов и легкой танцующей походкой (ее больше не пригибало к земле награбленное!) зашагала к кромке прибоя.

– Таис! Вернись немедленно! Куда тебя несет?! Кругом циклопы! – крикнул Рихард в ужасе.

Но она не обернулась.

«Помешалась девка… От горя и стресса», – подумал я печально.

Тем временем Таис дошла до воды и остановилась.

Прибой лизнул кончики ее длинных пальцев. Волна посильней что было дури плюхнула ее по животу.

Девушка обернулась к нам и закричала:

– Я поплыву к «Любовнице ветра» и приведу ее на помощь! Ваша задача продержаться хотя бы час!

После этих слов Таис на наших изумленных и восхищенных глазах сбросила часть одежды, оставшись лишь в белой нательной рубахе из тонкого атласа, прыгнула в воду и уверенно поплыла!

Причем поплыла кролем! Нашим, человеческим кролем! Вполне профессионально!

– Она сказала «час»? – я повернулся к Рихарду. – Но как она за час успеет? Расстоянье-то ого-го!

Рихард, в приливе гордости за свою наперсницу, ответил:

– Она просто учитывает лоцию. Сейчас ей поможет отливное течение, а там, за мысом, ее подхватит уже приливное.

– Хорошо, допустим, Таис сверхженщина. Допустим, она может всё и даже знает местные течения. Но как успеет «Любовница ветра»?!