36
По пешеходному мосту я пересек Москва–реку, сделал несколько шагов по набережной, остановился и, облокотившись на ограждение, посмотрел на проходящий мимо речной кораблик. Справа от меня фонтан Европы, и за ним Киевский вокзал, а слева зеленый сквер, где еще при советской власти планировали поставить монумент в память 300–летия воссоединения Украины с Россией. Однако монумент не поставили и в центре провонявшего мочей, пищевыми отходами и бомжами сквера стоит одинокий камень, напоминание о былом намерении. Прохожих немного, день холодный, несмотря на то, что уже середина мая, и рядом только усталая тетка в оранжевой куртке, которая сметает в кучку окурки и прочий мусор.
Полной грудью вобрав наполненный газами воздух мегаполиса, я поморщился. Да уж, Земля не Кромка. Это там от девственной природы деваться некуда, а в Москве, как и в других крупных городах планеты, нескончаемые потоки автомобилей, фабрики, заводы и люди, которые ежедневно производят тысячи тонн мусора. Отсюда болезни, психозы и стрессы. Люди меняются не в лучшую сторону и, глядя на них, мне становится жаль этих несчастных. Куда-то бегут, торопятся, добывают денежку, копят мелочные обиды и строят планы. Зачем? Для чего? Все равно конец один, могила.
«Что-то ты, Олег, философствовать начал, — промелькнула у меня мысль и я улыбнулся. — Кромку вспоминаешь, а сам сбежал обратно в родной мир».
В самом деле, так и есть. Вот уже три месяца я проживал в столице нашей родины, городе–герое Москва. Сменил внешность, отрастил волосы, завел аккуратную бородку и усы. Поменял стиль одежды, спрятал камуфляжи и горки, а взамен прикупил костюмы светлых тонов и хожу в дорогих очках с обычными стеклами. Плюс к этому у меня новый паспорт на имя Антона Караваева, который не пожелал вернуться на Землю и в настоящий момент бегает где-то в параллельном мире, охраняет границу Преображенского анклава или путешествует с Соловьевым по Перуновым горам.
В общем, в данный момент меня даже родная мать не узнала бы, и я спокойно занимаюсь, чем пожелаю. Каждое утро пробежки или длительные прогулки, как сегодня. Потом завтрак в хорошем кафе и возвращение на съемную квартиру. Принимаю душ и открываю электронную библиотеку учителя, много читаю и многое переосмысливаю. Далее обед, который иногда готовлю сам, но чаще снова иду в кафе. И снова квартира, тренировки с оружием и развитие ведовских навыков.
В основном стараюсь повысить скорость реакции и усилить частичную трансформацию, а заодно развить телекинетические и регенеративные способности. Хватаюсь за все сразу, и пока серьезных успехов нет. Серьезных, если сравнивать мои возможности с тем, что умеет настоящий ведьмак, который прожил под сотню годков, как Велимир. А на фоне обычных людей я крут. При желании, могу легко побить мировой рекорд по бегу, хоть марафон, хоть стометровку. С легкостью трансформирую ладони рук и пальцы, а один раз даже получилось отрастить крепкие длинные когти. В течение нескольких минут держу в воздухе штурмовой нож, который в будущем планирую метать силой мысли, и заживляю незначительные раны.
Ближе к вечеру отправляюсь в спортзал, где качаюсь и выхожу на жесткий спарринг с любым желающим. Почти бойцовский клуб с минимальными правилами, поражений у меня нет, и хозяин спортзала уже сделал предложение поучаствовать в подпольных боях за весьма хорошие деньги. Но я отказался, мне это не интересно и не нужно. И снова оказавшись в квартире, я ужинаю, смотрю новости и ворошу интернет, а затем ложусь спать и приходят видения. Сейчас нет ни одной ночи, чтобы я спокойно выспался. Видения идут без перерывов, и меня это устраивает, ибо каждый сон приносит знания и дополнительный опыт.
О чем еще можно упомянуть?
Пару раз под прикрытием Ворона и воинов его группы выезжал на закрытие порталов в районе Москвы и близлежащих районов. Сработали чисто, даже не пришлось воевать, и я закупорил семь точек перехода. А Челбас создал собственную группу, отслеживает перемещения сектантов и проверяет порталы, которые нужно запереть в ближайшее время. Ну и попутно поддерживает контакт с преображенскими спецназовцами. Они в нашем мире освоились быстро и уже отправили на Кромку первую партию трофеев. Все верно, не товаров, а трофеев, которые были отбиты у демонопоклонников. Адреса-то есть и оружие имеется. Вот они и работают. По возможности, отстреливают врагов, грабят их, копят золото, присланное полковниками, и собирают деньги для покупки серьезного вооружения и промышленного оборудования. Кстати, через них была получена весточка из Преображенского анклава. Там все относительно спокойно. Возле моей базы, которую охраняют повольники, часто появляются разведгруппы противника, и к отряду Лиса прибились шпионы, но их не трогают. Пусть они убедятся в том, что меня на Кромке нет, и это избавит преображенцев от очередного большого набега.
Еще не так давно созванивался с Велимиром. Я скинул его агенту временный номер телефона, и ведьмак перезвонил. Мы неплохо пообщались, и я запомнил почти весь разговор.
— Привет, Олег, — сказал он.
— Здравствуй, ведьмак, — ответил я. — Как ты? Где сейчас?
— У меня полный порядок. Отдыхаю на Урале.
— Так уж и отдыхаешь? Наверняка ведь ведешь поиск.
— Верно. Я продолжаю искать объекты, о которых мы с тобой говорили.
— И как успехи?
— По–прежнему, никак.
— А с Валентиной встречался?
— Сразу, как только оказался на Земле. На следующий день уже был на кладбище…
Он замолчал, и я его поторопил:
— Не томи. Как она тебя встретила и что ты узнал?
— Честно говоря, ничего у меня не вышло. Подошел к ней, вежливо поздоровался, и она меня послала. Думаю — наглая старуха, сейчас покажу тебе свою силушку. Валентина с виду хлипкая и я расслабился. Руку к ней протянул и непонятно как оказался на земле. Лежу на чужой могилке, лицом в грязь, а она рядом ходит и поучает. Мол, не надо ее тревожить, ни расспросами, ни пустой болтовней. И если я немедленно не уберусь, будет мне худо. Весьма серьезная волхва, таких еще встречать не доводилось, и я ей поверил. Чуйка сработала, надо уходить, и пришлось ретироваться. Обидно как-то даже.
— Она больше ничего не сказала?
— Сказала, — ведьмак усмехнулся.
— Что?
— Вдогонку бросила, что знает, кто про нее проболтался и меня на Землю пустил. Так что лучше тебе ей на глаза не попадаться.
— Ты серьезно?
— Успокойся, шучу.
— Да ну тебя с такими шутками. Лучше скажи, ты за ней хвост пустил?
— Конечно. Только ничего не вышло. Я за ней специалистов пускал, настоящих профессионалов, и каждый раз они ее упускали.
— Хреново.
— Понятное дело, что хреново. Но ничего, я нашел выходы на других местных ведунов и волхвов. Знают и умеют они немного, но кое–какой информацией поделились. А у тебя что?
— Набиваю мускулы и готовлюсь к великим свершениям.
— Это дело нужное. Новостей нет?
Далее я пересказал ему о вестях с Кромки и на этом разговор прервался. Договорились созвониться через пару месяцев, если ничего не произойдет, и отключились. После чего я выкинул телефон в мусорный бак, на всякий случай.
Больше ничего интересного не было, да и не надо. Чем спокойней вокруг, тем лучше.
Еще раз посмотрев на реку, я продолжил прогулку. Брел, куда глаза глядят, и в следующий раз остановился минут через двадцать, в каком-то парке. Пора поворачивать обратно.
Однако пришлось изменить свои планы, потому что неподалеку зарычали псы, и я услышал истошный женский крик:
— Па–ма–ги–те!!! Кто-нибудь!? Скорее!!! На помощь!?
Без промедления я бросился на голос, перескочил через зеленую изгородь и оказался на тропинке.
Спиной к дереву прижалась стройная светловолосая девушка в легком плаще. В руке у нее был поводок и на нем крупный черный ротвейлер в наморднике, на которого набросился другой пес, американский питбультерьер. Он был без намордника и без хозяина, и вел себя крайне агрессивно, вцепился в загривок ротвейлера, который пытался его сбросить, а девушка продолжала кричать. Все равно она не могла ничего сделать.
Питбультерьер собака в принципе хорошая, но если его не обучать, не выгуливать или бить, он становится очень опасным, а челюсти у него мощные. Размышлять некогда, нужно было что-то сделать, и я поступил по наитию. Нащупал рукоять ПСС, который с недавних пор всегда таскал под одеждой вместо массивного «стечкина», но сразу же отпустил пистолет и выхватил узкий стилет. После чего подскочил к собакам и вонзил клинок в башку питбультерьера. Ударил сильно и пробил череп, моментальная смерть.
Ротвейлер, под тяжестью мертвого пса, который не разжимал челюсти, истекая кровью, завалился набок, а девушка бросилась к нему и закричала:
— Вольтер, только не умирай! Меня хозяйка убьет! Вольтер!
В этот момент на сцене появился еще один персонаж, хозяин питбультерьера, крепкий накачанный мужик, который тоже стал кричать:
— Робби! Что вы, суки, сделали с моим псом!? Козлы, млять! Вы хоть знаете, сколько он стоит!? Хрен вы за него расплатитесь!
Я подошел к нему и открытой ладонью оттолкнул его:
— Почему собака без намордника и ошейника?
— А ты кто такой!? — он раскинул пальцы веером. — У меня брат полковник полиции! Сейчас звонок сделаю, и отправишься на кичу!
По–хорошему не получалось и оставаться на месте побоища не следовало. Знаю, что дальше будет. Разборки. Приедет полиция и начнется составление протоколов, а потом возможные неприятности с хозяином питбультерьера. А оно мне надо? Конечно, нет. Значит, необходимо уходить. Но прежде придется успокоить мужика, который продолжал кричать:
— Тебе конец! Да я тебя…
Договорить я ему не дал. Снизу вверх резко ударил с правой в челюсть и послышался треск кости, а затем он отлетел в кусты, упал на спину и затих.
Девушка перестала кричать, испуганно посмотрела на меня и спросила, кивнув в сторону мужика:
— Вы его убили?
Отметив, что у девушки красивые глаза и сама она очень даже привлекательная, я покачал головой и ответил:
— Нет.
Она помедлила и задала новый вопрос:
— А что же теперь делать?
— Ветеринара надо вызвать и полицию. Тебя, кстати, как зовут?
— Катя.
— Меня Олег. Телефон у тебя есть?
— Конечно.
— Давай звони в полицию и собачьему доктору.
— А вы?
— А я, пожалуй, пойду. Мне с полицейскими встречаться не интересно. Номер своего телефона продиктуй.
— Зачем?
— Проконтролирую, чтобы тебя этот бугай, не напрягал, — я кивнул в сторону потерявшего пару зубов и сознание хозяина питбультерьера.
Девушка продиктовала свой номерок, и мы расстались. Она осталась, а я, на ходу обтерев травой клинок стилета, вышел из парка и нырнул в ближайшую подворотню.
