37

Сразу после того как покинул место конфликта, я вызвал на связь Челбаса и приказал отправить в парк, где все произошло, пару разведчиков. Потом вернулся на квартиру и занялся своими делами.

До полудня все как обычно, а после обеда, когда я выходил из кафе, поступил доклад наблюдателей, и прорисовалась следующая картина. Домработница известной в московских кругах светской львицы, по–простому богатой столичной проститутки, вывела в парк ротвейлера по кличке Вольтер. Пес чрезвычайно дорогой, с длинной родословной, медалист, призер многих международных выставок и элитный производитель. Как говорится, ничто не предвещало беды и в этот момент в парке появился другой собаковод с американским питбультерьером. Он отпустил его погулять, питбультерьер набросился на ротвейлера и случайный прохожий, который скрылся с места происшествия, убил агрессивного пса ножом, а потом в двух местах сломал его хозяину челюсть и вышиб несколько зубов. Ротвейлер выжил и находится в ветеринарной клинике, а домработницу, которую звали Екатерина Архипова, разгневанная хозяйка, примчавшаяся на место происшествия, выгоняет.

В общем-то, это не мое дело. Но девчонка мне понравилась и, почему-то, я почувствовал себя ответственным за ее дальнейшую судьбу. Видимо, это какой-то психологический синдром, когда спаситель продолжает покровительствовать спасенному. Поэтому, не долго думая, я сел в купленный по случаю черный «Volkswagen Touareg» 2008–го года и подкатил к парку. Полиция уже уехала, а разведчики Челбаса неподалеку. Один из них подсел ко мне, повторил доклад, а затем указал на подъезд элитного дома напротив и сказал:

— Командир, вон девчонка, который ты интересовался.

В самом деле, из подъезда вышла Катя. Растрепанная, заплаканная и с большой сумкой в руках. Я велел разведчикам возвращаться на базу, а сам подъехал к девушке, которая медленно шла по тротуару, сбавил скорость и опустил боковое окно.

— Дэвушка, — копируя кавказский акцент, басом обратился я к ней, — садысь ко мнэ, красавыца, покатаемся.

Катя шарахнулась в сторону и посмотрела на меня с испугом, а я улыбнулся и махнул ей рукой:

— Привет! Не узнала?

— Да–а… — она была ошарашена моим появлением и растерянно кивнула.

— Тебе куда сейчас?

Она пожала плечами и в глазах появились слезы:

— Не знаю…

Остановившись, я вышел из машины, перехватил у девушки сумку и открыл дверь:

— Садись. По дороге все расскажешь.

— Я не знаю… — промямлила она.

Закинув сумку на заднее сиденье, я придержал Катю за спину и осторожно подтолкнул к автомобилю:

— Поехали–поехали. Ничего не бойся, я добрый.

Она не устояла, села в машину, и мы помчались по московским улицам, без цели и конкретного маршрута. Пока ехали, разговаривали, и вскоре я знал о Кате Архиповой почти все.

Девушке девятнадцать лет. Родилась в Подольске. Семья большая. Отец — рабочий. Мать — продавщица. Есть две младшие сестры и три брата. Жили небогато, но училась Катя хорошо, тяготела к гуманитарным наукам и после окончания школы поехала в Москву, поступать на исторический факультет МГУ. Ничто не мешало ей стать студенткой. Однако случилась беда. Серьезно заболел отец. Поэтому экзамены она не сдала. Все деньги, какие были отложены на учебу, отправила родным, а сама стала домработницей. Проработала почти год и ничего не скопила. Планировала поступить в этом году, но опять ничего не вышло. Проблемы не оставляли семью Архиповых, у отца начались осложнения и требовалась повторная операция, а теперь она еще и работу потеряла. Хозяйка Вольтера позвонила в фирму, которая предоставила Кате работу, и ее моментально уволили.

Такая вот история отдельно взятого человека и что делать дальше девушка не знала. Денег нет, зарплату уже не выплатят и занять не у кого. Проблем, по–прежнему, много. Квартиры нет, а в общежитие не пустят. Работу потеряла, и нет никаких перспектив. Остались только документы и сумка с пожитками.

Конечно, можно было дать Кате небольшую сумму, высадить возле вокзала или гостиницы, а потом забыть о ее существовании. Но… Мне хотелось, чтобы она находилась неподалеку, и если бы рядом со мной сидела разбитная девица, которая любит развлечения и озабочена только собой, все было бы просто. Я предложил бы ей деньги в обмен на тело, потанцуем–погуляем, а потом в постель. Однако Катя была иной, светлой и доброй. Сомнений в этом не было, ведовской талант определять внутреннюю суть людей работал четко. По этой причине я решил действовать осторожно и не торопясь.

В детстве читал книгу незабвенного классика Александра Дюма о похождениях графа Монте–Кристо, а потом неоднократно смотрел различные экранизации этого романа. Чего скрывать, хотелось быть похожим на главного героя и в грезах виделось, что я такой же сильный, волевой, богатый и целеустремленный. Только фантазии находились в одной плоскости, а реальная жизнь в другой. И вот сейчас, в данный отрезок своей жизни, я осознал, что детские мечты могут стать реальностью. Несмотря на свои умения и таланты, которые необходимо постоянно развивать, я не в состоянии облагодетельствовать всех людей и помочь каждому, кто нуждается или попал в беду. Но выручить девушку, которая мне понравилась, и решить проблемы ее семьи я мог. Почему нет? Побуду некоторое время графом Монте–Кристо, сделаю доброе дело и потешу собственное эго, а потом, возможно, приглашу Катю в романтическое путешествие или хотя бы на свидание.

Крутанув руль, я развернулся и направился в сторону Подольска, подмосковный городок, и когда мы покинули столицу, девушка спросила:

— А куда мы едем?

— К тебе в гости.

— Зачем?

— Решать ваши проблемы.

— Каким образом?

— Для начала оплачу операцию твоего отца.

Она замолчала, сжалась на сиденье в комок, обдумала мои слова и сказала:

— Не надо так шутить. Это злая шутка.

— А я не шучу.

— И у тебя есть тридцать тысяч долларов на операцию?

— Да.

— А что взамен?

— Ничего.

— Так не бывает… — она покачала головой и добавила: — За все в жизни надо платить…

«Умная девушка», — подумал я и усмехнулся:

— Считай, что сегодня день, с которого ты начинаешь новую жизнь, и тебе выпал счастливый билет.

— Какой счастливый билет? О чем ты? Я ведь даже не знаю, как тебя зовут.

— Это упущение исправить недолго. Меня зовут Олег.

— А как я тебя родителям представлю?

— Как жениха. Так им будет спокойней.

Она замолчала и до Подольска не проронила ни слова, а дальше все получилось как-то легко и просто. Мы добрались до конечной точки, заехали в магазин, где купили много игрушек для младших и продуктов, а затем я был представлен родителям Кати. После чего отвел в сторону мать, которая в семье была главной, и передал ей деньги. А она, в отличие от дочери, сомнениями не мучилась, ведь на кону жизнь мужа, судя по всему, любимого. Правда, соблюдая приличия, попробовала отказаться, но как-то вяло и нерешительно. Я слегка надавил и больше этот вопрос не поднимался.

Далее был звонок в больницу, где должна пройти дорогостоящая операция, которая поставит Архипова–старшего на ноги, и счастливая «теща» быстро накрыла праздничный стол. Я не хотел оставаться, некомфортно чувствую себя на таких посиделках, и уже искал повод удалиться, как он появился, потому что позвонил Ворон.

— Что-то случилось? — выходя на лестничную площадку, спросил я его.

— Ничего серьезного, — ответил он. — Преображенцы на связь вышли, предложили поучаствовать в боевой операции, и я подумал, что тебе будет интересно.

— В чем суть?

— Помнишь, в Коломне разгромили молельный дом сектантов?

— Да. Там еще новейшее оружие было, и спецназовцы его на Кромку уволокли.

— Верно. А теперь продолжение. Преображенцы вышли на поставщика и хотят его приплющить.

— И что, они сами не справятся?

— Подпольный оружейник не один. Он действующий майор спецназа и стволы держит на запасной точке, которая охраняется сектантами, и сразу заметно, что вояки опытные.

— Много их?

— Человек шесть–семь и они настороже.

— Серьезно все.

— Весьма. Потому преображенцы нас на помощь и зовут. На всякий случай. Вся группа собраться не может, а оружейник сегодня две «газели» с товаром приволок. Того и гляди, сектантам передаст.

— Когда операция?

— Сегодня ночью. Пятнадцать километров от Коломны, склад сантехники.

— Ладно. Поможем спецам. Сбор на пятой точке, она как раз возле Коломны.

В голосе Ворона появились веселые нотки:

— Понял, командир. На тебя стволы брать?

— Нет. Рядом буду, понаблюдаю.

Отключившись, я почувствовал приближение Кати, обернулся и развел руками:

— Надо ехать. Бизнес. Скажи родителям, что рад бы остаться, но не могу.

— Они огорчатся. Ты им понравился.

— Это потому, что я хороший человек.

Она, молча, кивнула, и когда я уже собрался спуститься вниз по лестнице, спросила:

— Мы еще увидимся?

— А тебе этого хотелось бы?

— Да.

— Значит, увидимся. Я позвоню завтра. Хорошо?

Девушка улыбнулась:

— Я буду ждать.

От этих слов и улыбки по душе прокатилась теплая волна. После чего, подмигнув девушке, двинулся на выход…

Через два с половиной часа я был в точке сбора, и вскоре появились бойцы Ворона. Немного позже подтянулись преображенские спецназовцы и вместе с Дементием, который ими командовал, мы еще раз все обговорили, порядок выдвижения и наши действия, а потом посмотрели карты местности.

Противник, семь человек включая подпольного оружейника, находится в поселке невдалеке от автострады. Объект — склад крупной торговой сети. Мы оставляем машины в лесополосе, в трех километрах от поселка, и подходим к объекту, за которым наблюдают бойцы Дементия, полями. Если все в порядке, окружаем здание, включаем помехопостановщик, дабы вырубить мобильную связь, и проникаем внутрь. Незаметно всех убрать не получится, во дворе собаки и охранники настороже. Поэтому действуем грубо и быстро, силовой вариант. Убиваем всех, кто попытается нам помешать, хватаем подпольного оружейника и забираем груженые оружием «газели». Они уходят проселочными дорогами, и через семнадцать километров груз переносится в фуру. Все готово и неожиданностей быть не должно. Добычу делим после окончания операции, на базе преображенцев.

Мобильные телефоны были оставлены в машинах и бойцы проверили радиостанции. Преображенцы вооружены ВСС и АКМС с ПБС-1. Воины Ворона с АКС, которые снабжены ПБС-3. Лица закрыты черными балаклавами, у всех бронежилеты и каски. Плюс у каждого пистолет и гранаты. Волнение чувствуется, а вот страха нет.

Готовы? Да. Выдвигаемся.

Сменив одежду на спортивный костюм, я двинулся вслед за воинами. Шел позади, добрался до поселка, взобрался на небольшую высотку, еще раз проверил связь и достал бинокль.

Внизу одноэтажное здание, окруженное забором из металлопрофиля. Во дворе две «газели» и пара легковых автомобилей. Вижу охранников, вооружены пистолетами, и рядом три собаки. Горит свет. Над воротами и по периметру видеокамеры.

К забору метнулись черные тени. Пошла работа.

Засевший на соседней высотке снайпер преображенцев отработал из ВСС. Один охранник упал, а следом второй. Собаки заскулили и во двор, помогая друг другу, полезли спецназовцы.

«Пока все неплохо», — промелькнула у меня мысль и в этот момент противник огрызнулся. На крыше откинулся кусок шифера и заработал пулемет, судя по звуку, РПК. Очереди прошлись по двору и сразу же из окон склада полетели гранаты, а затем ударили автоматы.

Отблески огня и рассекающие темноту трассера. Взрывы. Крики людей. Охранники склада, действительно, оказались профессионалами, и взять добычу тихо у нас не получилось. Однако превосходство все равно было на нашей стороне. Снайпера преображенцев быстро подавили пару огневых точек, а потом в здание полетели ответные гранаты, светошумые, потому что нужен пленник, и на этом бой закончился. В потерях один убитый у преображенцев и двое раненых у Ворона. Легко отделались.

Я собрался спуститься вниз, но не успел. Неподалеку раздался скрежет металла, и я почувствовал присутствие человека.

«Что такое? Кто это?»

Сделав пару шагов, встал за раскидистым кустом и вытянул шею. Присмотрелся и обнаружил рядом канализационный люк. Он был открыт и из него вылезал крепкий мужик в камуфляже и АКСУ на плече. Наверное, это был майор, который, пока шла перестрелка, решил сбежать. Но ему не повезло.

Я шагнул к нему и под ногой хрустнул сучок. Майор обернулся и, срывая с плеча автомат, попытался ударить меня стволом. Но я пригнулся, развернулся вокруг своей оси и подсечкой сбил его наземь, а затем навалился сверху и придавил.

Он захрипел и затих. Живой, падла. Оклемается.

Вызвав преображенцев, передал им пленника, а сам спустился к дороге. «Газели» уже выезжали из склада, который поджигали бойцы Ворона.

— Что взяли? — я окликнул Дементия, который сидел за рулем первой машины.

На миг спецназовец остановил грузовичок и ответил:

— Снайперские винтовки. Много. ВСК-94, ОСВ-96 и СВН-98. Еще ВСС и АС «Вал», по десять штук. Автоматы ОЦ-39, коротыши спецназовские, с полсотни. Пара «Печенегов» и один «Корд» с какой-то очень навороченной оптикой, мы такой никогда не видели.

— А что с боеприпасами?

— Вторая машина ими и забита.

Кивнув Дементию, я отошел в сторону, и грузовички продолжили движение. До приезда полиции и пожарных есть четверть часа, надо уходить. Ворон с бойцами сам отойдет, а я буду один.

Еще раз оглядевшись, прикинул направление движения и побежал к дороге. Три километра по бездорожью преодолел за десять минут. Машина завелась сразу, и через пару часов я уже был в Москве. Принял доклад Ворона, поужинал, посмотрел новости и заснул.

В общем, день прошел не зря, а утром я позвонил Кате и пригласил девушку в театр.