Глава 20

Уэйн Риз мог поверить чему-либо только в том случае, если видел это своими глазами. Он сам убедился в том, что бережливое производство и шесть сигм гораздо лучше работают в рамках теории ограничений, чем без нее. Это происходило потому, что с помощью TOC можно было быстро создать стабильную систему, а затем улучшать ее с помощью бережливого производства и шести сигм - но с сохранением основного ограничения. Подобная система координат - «истинный север» - создавала осмысленный контекст для принятия решений о том, какие именно улучшения представляются наиболее важными. Затем потенциал бережливого производства и шести сигм под руководством Уэйна целенаправленно применялся для улучшений, повышавших производительность системы в целом. Вопрос устранения потерь больше не воспринимался как цель сама по себе. Уже не было смысла выискивать «наиболее значительные» потери, поскольку при отсутствии концепции системного ограничения и финансового эквивалента уровня выпуска было сложно и даже невозможно понять, в чем заключались по-настоящему значимые потери. Основное внимание уделялось изучению системного ограничения и всего, что негативно влияло на его производительность, определявшую выпуск, и - как следствие - на операционную прибыль компании. Только после этого принципы LSS могли применяться для проведения тех или иных мероприятий, способствующих улучшению конечного результата.

Пока Мерфи Магуайер, Курт Конани и Джейро Пеппс работали над вопросами, связанными в основном с деятельностью Оуктона, Уэйн работал над более широким кругом вопросов, находившихся за пределами завода. Например, он занимался функционированием складов готовой продукции и системой заказов. Он работал над оптимизацией системы пополнения запасов для обеспечения бесперебойного производства композитных материалов с особыми свойствами. Он занимался интеграцией системы онлайн-заказов с тем, чтобы связанный с ней поток новых заказов (поначалу напоминавший узкий ручеек) мог автоматически учитывать объемы загрузки «:Годзиллы» - это позволяло обещать клиенту более точную дату отгрузки готовой продукции. Кроме того, он занимался целым рядом других вопросов, в том числе административным руководством всей операционной деятельностью.

В один прекрасный день Уэйн получил электронное письмо следующего содержания.

В письмо был вложен файл с фотографией уродливого цилиндрического агрегата. Уэйн понял, что видит перед собой изображение автоклава размером примерно в три раза меньше «Годзиллы». Как оказалось, некий производитель изделий из стекла, расположенный в Чаттануге, закрывал свое предприятие и продавал оборудование, в том числе достаточно новый и находившийся в хорошем состоянии автоклав. К фотографии Курт приложил все спецификации и задал вопрос:

«Что ты думаешь?».

Уэйн поднял телефонную трубку. Он понял, что Курт хотел установить второй автоклав - «Бэби-Зиллу» - рядом с огромной «Годзиллой», чтобы повысить мощность барабана и системного ограничения. По всей видимости, это решение соответствовало стратегическим планам компании. Тем не менее Курт, опасаясь, что Мерфи Магуайер сразу прекратит дискуссию, решил вначале отправить фотографию своему старому союзнику - Уэйну.

Разумеется, Уэйн знал, что Мерфи должен быть обязательно вовлечен в процесс принятия решения, так же как и Эми Киолара. Она настаивала на своем участии в любом решении, которое напрямую затрагивало «Годзиллу» и производительность всей системы.

Итак, все они встретились после того, как каждый изучил фотографию и спецификации. Курт изложил свою точку зрения. Технические параметры «Бэби-Зиллы» казались вполне подходящими. В отличие от большой «Годзиллы», она не была рассчитана на необычные и уникальные операции, но вполне подходила в качестве вспомогательного оборудования. Цена ее тоже казалась достаточно привлекательной. Тем не менее Мерфи колебался, стоит ли давать решению зеленый свет.

- Да ладно, Мерф! Что плохого в повышении мощности барабана? - спросил Уэйн. Вы говорите о том, что нам нужно наращивать резервные мощности на всех других участках; так почему бы не добавить ее и автоклаву?

- Я не говорю твердого «нет», - заявил Мерфи. - Но задаюсь закономерным вопросом о том, какое влияние это окажет на работу системы в целом? Мы точно знаем, что покупка этого оборудования повысит размер наших инвестиций, а если мы начнем его использовать -то и операционные расходы. Что же произойдет с выпуском?

- По всей видимости, - предположил Курт, - это приведет к росту выпуска.

- Почему?

- Автоклав сможет производить больше!

- То есть вы планируете использовать «Бэби-Зиллу»? - спросил Мерфи.

- Что?! Ну конечно! Разумеется, мы будем ее использовать! - изумленно воскликнул

Курт.

- Вот это-то меня и беспокоит. - Мерфи окончательно поверг в недоумение Курта и Уэйна.

Тут в разговор вмешалась Эми и заявила:

- Гарт Куинси говорил мне о том, что произведенные нами вводные в области маркетинга и продаж привели к желательному эффекту - даже в условиях снижающихся темпов развития рынка. Разве не целесообразно повысить мощность системного ограничения -барабана - для того, чтобы собрать урожай дополнительных продаж? Если мы этого не сделаем, то не столкнемся ли в скором времени с риском невыполнения взятых на себя обязательств?

Мерфи кивнул:

- Да риск есть, само собой. Но существует и другой риск. Если мы повысим мощности барабана, то «Годзилла» может перестать быть системным ограничением.

Курта захлестнула волна смущения и раздражения одновременно.

- Хорошо. Тайм-аут, - негромко сказал он. - Извините, но я не могу понять одной вещи. Мы хотим добиться роста, так? Поэтому нам необходимо улучшить работу системного ограничения для того, чтобы соответствовать этому росту. Разумеется, в какой-то момент в зоне автоклава появляются настолько большие мощности, что «Годзилла» перестает быть системным ограничением. Все понятно и логично. Но разве это не является необходимым и правильным действием? Не стоит ли нам хотя бы попытаться повысить эту мощность?

- Разрешите рассказать вам небольшую историю, - сказал Мерфи. - В старые времена, когда президентом был Дон, мы оба прочитали книгу «Цель», а потом придумали план. Тогда мы, как и многие другие люди, думали, что ограничения являются чем-то плохим по своей сути. Их необходимо было выявить, а затем - устранить. Мы понимали, что если не сделать этого и просто продолжить «проталкивать» продукцию, то вскоре компания получит закономерный результат: постоянно в разных местах начнут возникать новые ограничения или узкие места.

В этой книге рассказывалось о путешествии бойскаутов. Эта история была своего рода аналогией системы, имеющей определенные цели. Одним из персонажей был пухлый паренек по имени Херби, который являлся узким местом для группы скаутов, пытавшихся добраться до места ночлега. Херби делал все медленнее остальных и тем самым диктовал общую скорость движения. Так или иначе, мы с Доном придумали стратегию устранения Херби. Мы улучшили работу ограничения, в результате чего Херби переместился куда-то еще. Затем мы объявили охоту на нового Херби - и системное ограничение вновь переместилось, и так далее, и так далее.

При этом каждый раз, когда мы решали проблему с системным ограничением, происходили новые нежелательные последствия. В те времена Херби - или барабан, как мы его называем теперь - «прятался» не в автоклаве. Тогда у нас было четыре других автоклава в дополнение к «Годзилле». И мы ускоряли процесс работы за счет того, что один автоклав выгружался, а другой заполнялся. Оставшиеся находились в самой середине процесса работы. В то время Херби «прятался» на участке облицовки. Мы повысили там мощности -производство подскочило, а ограничение переместилось на участок ламинирования. Что мы сделали? То же самое. Мы купили новое современное оборудование для участка ламинирования, подняли его производительность, а ограничение переместилось на участок сборки -и так далее.

Каждый раз, когда нам удавалось выловить Херби, мы создавали себе новые проблемы. Постоянно возникали расхождения в графиках, и пару раз мы с Доном здорово поскандалили. В работе непрерывно возникал определенный период полного хаоса, пока все не налаживалось. Мы получали массу нежелательных последствий. Когда ограничение переместилось на участок сборки, это превратилось в настоящий кошмар, потому что менять и налаживать оборудование в этом цехе крайне тяжело.

Наконец мы с Доном пораскинули мозгами и решили: «Мы собираемся поймать Херби, удерживать его в одном и том же месте и выстроить все остальные операции с учетом имеющегося ограничения». Так мы и поступили. Мы специально выбрали автоклав, так как длительность процессов в нем делает его естественным ограничением - и это позволяет значительно упростить расчеты. Как только материалы оказываются внутри, они находятся там в течение определенного и заранее известного срока, а потому здесь мало что может пойти не так. Поверьте, никогда не надо выбирать в качестве системного ограничения участок, где многое может пойти не так.

Выбрав в качестве ограничения зону автоклава, мы начали добровольно отказываться от других автоклавов для того, чтобы ограничить мощность. Всем вокруг казалось, что мы спятили, но наш план сработал. Со временем мы полностью избавились от трех автоклавов - потому что нам удалось оптимизировать работу «Годзиллы» так, что она делала все необходимое. Какое-то время мы сохраняли еще один автоклав в качестве резерва на тот случай, если «Годзилла» по какой-то причине выйдет из строя. Но затем Торнадо заставил меня избавиться от него, сказав: «Вы используете только один автоклав! Вам не нужны два! Продайте один из них». Так мы и поступили.

- Забавно, - сказала Эми, - я помню, как Дон однажды сказал мне: «Мы прищучили Херби». Тогда я не поняла, что именно он имел в виду.

- И мораль этой истории состоит в том, - догадался Уэйн, - чтобы держать барабан только в одном месте.

- Точно, - кивнул Мерфи. - Если это возможно, убедитесь в том, что барабан никуда не движется.

Курт прокашлялся и произнес сдавленным голосом:

- Теперь я понимаю вашу позицию. Но может быть, нам все же имеет смысл купить этот подержанный автоклав и просто хранить его на случай, если он нам все же понадобится - например, когда потребуется увеличить выпуск?

- Курт, Эми, поймите - я согласен с вашей позицией. Мы, конечно же, должны быть готовы обеспечить мощности при росте продаж! - воскликнул Мерфи. - Поэтому я предлагаю следующее: давайте установим «Бэби-Зиллу». Но при этом четко продумаем, как и когда включать ее в работу. Если барабан начнет опустошать буфер, то в какой-то момент размер буфера окажется недостаточным для бесперебойной работы - и мы вернемся к прежней проблеме. Барабан должен оставаться барабаном, канат - то есть выпуск материалов - должен быть синхронизирован со скоростью работы барабана, а буфер должен всегда обеспечивать полную загрузку барабана.

- Все понятно, Мерф. Итак, все согласны? - спросила Эми. - Тогда давайте сделаем

это!

- Хорошо, так и поступим. - Уэйн с улыбкой повернулся к Курту. - А ты, судя по всему, мыслями уже в пути, чтобы осмотреть «Бэби-Зиллу»?

Адмирал Джонс обладал способностью не просто оказывать влияние на людей, а пугать окружающих, моментально набирая силу, подобно десятиметровым волнам во время сильного шторма. Но в тот октябрьский день, когда адмирал прибыл в Хайборо для торжественной церемонии продления многолетнего контракта с Hi-T Composites, он был спокоен и просто-таки искрился, подобно волнам Карибского моря под ласковыми лучами солнца. Для Эми Киолара это было редкой возможностью пообщаться с ним. Но она все равно очень волновалась. После торжественной встречи она устроила для почетных гостей экскурсию по заводу в Оуктоне, а затем сопроводила их на обед, где к группе присоединился Найджел Фурст. После этого было запланировано проведение небольшой пресс-конференции на площади перед мэрией Хайборо.

На следующее утро в бизнес-разделе газеты «Хайборо Таймс» была опубликована фотография адмирала Джонса, пожимающего руку Найджелу Фурсту. Слева и справа от них стояли один из конгрессменов и мэр Хайборо. За завтраком Эми показала эту фотографию Бену и Мишель.

- Мам, а где ты? - спросил Бен. - Разве тебя там не было?

- Была, - ответила Эми, указывая на фотографию. - Видишь, вот моя макушка, которую загородило плечо мистера Фурста.

- Это нечестно, - запротестовала Мишель. - Ты же сделала всю работу за него.

- Нет, дорогая, над заключением этого контракта работало множество людей. И я счастлива, что мы смогли получить его.

- Он принесет вам кучу денег? - спросил Бен.

- Да, хотя в общем денежном выражении он меньше, чем предыдущий.

- А это значит, что ваша компания меньше заработает?

- Если все пойдет по плану, мы заработаем немного больше того, что бухгалтеры называют чистой прибылью. Однако при этом правительство будет расходовать меньший бюджет. Это хорошая сделка для всех сторон, - пояснила Эми.

- Подожди, как это возможно? - возмутилась Мишель. - Как можно получать больше денег, вкладывая меньше?

- Разве ты не заметила? - ответила ее мать. - Я же день ото дня учусь быть более толковой и сообразительной.

* * *

3 января 2008 года цена закрытия по обычным акциям Winner составила 82,02 доллара - это было самым высоким значением для только что наступившего года. После этого цена начала снижаться, и это не оставило спокойным ни одного смелого инвестора, упрямо придерживающего акции Winner. К началу апреля котировки составляли всего пятьдесят семь долларов за акцию. К концу апреля цена упала до тридцати девяти долларов - то есть почти на пятьдесят процентов за четыре месяца. И судя по всему, на этом плохие новости не заканчивались.

Всю весну и лето рынок сотрясали все новые и новые сведения о проблемах финансовой группы Winner, связанных с ее ипотечными ценными бумагами и другими дери-вативами, после чего акции продолжили свое падение. Финансовая неразбериха была, конечно, основной, но не единственной причиной неудач Winner. Все эти годы корпорация активно занимала немалые средства для финансовых инвестиций и маскировки своих ошибок. В итоге Winner сломалась под бременем огромного долга. Попытки выплаты процентов по долгам напоминали действия плохого пловца в волнах прибоя... Денежный поток иссяк, а финансовые резервы оказались полностью исчерпаны. По сути, именно такая корпоративная политика и привела к возникновению феномена Рэндала «Торнадо» Турандоса, мастера краткосрочных скачков. В корпорации были и другие, правда, менее одаренные чемпионы по достижению краткосрочных результатов. Оказавшись в условиях прекращения роста экономики, они совершенно не представляли, что делать дальше. Бизнес-стратегия на 2008 год практически для всех компаний в составе Winner состояла из планов массовых увольнений, еще более жесткого сокращения издержек и ожиданий. Ожиданий лучших времен, которые должны были вот-вот настать.

И в этих условиях Hi-T Composites показала один из лучших результатов за всю историю своего существования. В то время как остальные руководители Winner занимались урезанием своих прежних прогнозов и мрачно шутили, что пора вместо этого начать резать вены, Эми Киолара немного сократила (исключительно из вежливости) прогнозы развития Hi-T, а затем легко преодолела поставленные ею же барьеры.

- Но как? - изумленно спросил ее Найджел Фурст в конце третьего квартала. - Как вам это удается? Ваши показатели растут и растут, не так ли? Каждый президент в моей группе либо заявляет о потерях, либо как минимум отстает от аналогичных периодов прошлого года. А вы показываете еще более значимые результаты, чем в прошлом году, когда с экономикой все было в порядке. И уж конечно, эти результаты куда лучше, чем несколько лет назад.

Ответ Эми на этот вопрос не был однозначным. Но стратегия дерева реальности, созданная ею вместе со своими коллегами, работала до сих пор - на стабильное развитие в будущем. Альянсы Hi-T с некоторыми из ее клиентов помогали им переигрывать конкурентов. Влияние таких союзов было двояким. С одной стороны, лучшие из клиентов Hi-T получали дополнительную долю рынка по мере того, как их конкуренты прогибались в условиях рецессии, а с другой - Hi-T укрепляла свои собственные продажи. И точно так же любой клиент, решавший воспользоваться предложенной Hi-T системой управления запасами, оказывался в более сильной позиции.

Фиксированные сроки пополнения запасов Hi-T привели к значительному - и рекордному - снижению их величины по сравнению с имевшимися статистическими данными. Как известно, именно в этом и состоит ключевое преимущество компании во времена всеобщего экономического спада. Стимулирование клиентов к использованию стандартизированных продуктов помогло снизить расходы для обеих сторон. Все эти механизмы работали как швейцарские часы.

Кроме того, компании просто повезло. Точнее, ей удалось заработать на своем везении. Несколько доверенных лиц Сары Швик в F&D покопались в исследовательских архивах и наряду с парой-тройкой драгоценных камней, найденных в грязи, обнаружили старую, но все еще интересную идею 1980-х годов. Она была связана с композитами, обладающими фотоэлектрическими свойствами, и до сих пор имела все основания считаться инновационной. Много лет назад эту идею отложили в долгий ящик из-за высоких производственных расходов и минимальной привлекательности для рынка - в то время цены на углеводородное сырье были крайне низкими. Но времена изменились. Эми заказала аналитическое исследование относительно возможности производства этого композита в промышленных масштабах. Оказалось, что сегодня этот новый композит (получивший название Juicebug) производить гораздо дешевле, а потенциальный рынок с учетом его цены просто огромен. Доктор Марв создал пробную партию Juicebug для тестирования, а затем отвез его в Калифорнию, где лично продемонстрировал новый продукт одной из компаний, занимающихся солнечной энергией. После презентации он сразу же получил заказ на 1,7 миллиона изделий из данного композита для реализации пилотного проекта.

Г арт Куинси и все его менеджеры ликовали - рост продаж продолжался. Даже в период рецессии были очевидны четкие тенденции роста. Как и в случае с Juicebug, одной из наиболее перспективных стала тема возобновляемой энергии. Клиентам нужны были композитные лопасти для ветряных турбин, композитные корпуса для электрических автомобильных аккумуляторов и композитные компоненты для новой «морской турбины», превращающей энергию морских волн в электрическую. Кроме того, появились заказы на композиты для трубопроводов, работающих в сложных погодных условиях. Объемы продаж и стоимость акций повсеместно снижались, но даже в этих условиях находились люди, готовые инвестировать в завтрашний день, - и они не жалели денег. Именно стопроцентно гарантированная возможность купить нужное количество продукции и быстро получить свой заказ стали основными факторами, которые сделали Hi-T наиболее предпочтительным партнером по сравнению с другими производителями.

Тем временем в Оуктоне была установлена «Бэби-Зилла». Но после проведения нескольких тестовых запусков ее не пустили в работу - по крайней мере, до тех пор, пока не будет улучшена деятельность прежнего производственного ограничения - все той же «Год-зиллы». В результате система была идеально отлажена, а связка «барабан - буфер - канат» создавала прочную основу для улучшений в области LSS - как в производстве, так и в общей организации работы компании.

Таким образом, в 2008 году, когда большинство других руководителей компаний в составе Winner недальновидно урезали расходы, Эми Киолара и ее команда занимались серьезным развитием бизнеса. На самых верхах в Winner наконец-то заметили достижения Hi-T. Питер Уинн внимательно следил за работой Эми Киолара. Несмотря на очередное падение стоимости акций - в октябре 2008 года цена составила 6,13 доллара, а концу года снова выросла до 12,57 доллара (Ура! Цена удвоилась всего за три месяца!), Питер понял, что Эми ему нужна.

Истории, как известно, свойственно повторяться. Близился к концу январь 2009 года. Эми уже давно перестала дремать по утрам из-за отсутствия встреч. Она стремительно выбежала из офиса, чтобы забрать из пекарни заказанное накануне печенье, предназначенное для отряда девочек-скаутов, в котором состояла Мишель. Скауты планировали раздавать это печенье на благотворительных мероприятиях. Кризис мировой экономики был заметен повсюду - даже количество печенья, заказанного Мишель, было куда меньше прошлогоднего.

Тем не менее сейчас все заднее сиденье и багажник БМВ Эми были завалены коробками с различными видами печенья. Она как раз собиралась отъехать от пекарни, но в этот момент подал голос ее мобильный телефон.

- Что случилось, Линда?

- Только что звонили из офиса Питера Уинна. Он хочет, чтобы вы прямо сейчас прилетели в Нью-Йорк и поужинали с ним на Манхэттене.

- Боже мой, сколько шума, - вздохнула Эми. - Неужели этот парень не умеет ничего планировать наперед? Подарю-ка я ему на следующий день рождения календарь.

- Они сказали, что могут прислать за вами самолет. Поэтому я думаю, что это достаточно важно.

Судя по всему, поездка была неизбежна. Эми сказала Линде:

- Хорошо, я поняла. Ты знаешь, что делать. Отмени все дела на вторую половину дня и на завтра. Забронируй мне отель - ничего роскошного, но при этом комната не должна быть рядом с котельной или лифтом.

- Они сказали, что сами обо всем позаботятся, и задали единственный вопрос - когда бы вы хотели вылететь, чтобы они могли прислать самолет?

Эми подъехала к дому, выгрузила все печенье из машины, сложив его на обеденный стол в гостиной. Упаковав вещи для поездки в Нью-Йорк, она позвонила Тому Доусону.

После африканского фиаско Тома их отношения стали более-менее стабильными. Но он постоянно куда-то улетал - то поохотиться на лося в Скалистых горах, то порыбачить в заливе. Обычно он отправлялся в такие путешествия с кем-либо из своих друзей по морской пехоте и никогда - с Эми. Кроме того, он продолжал управлять своей авиационной компанией, и поэтому каждую неделю проводил день-другой вне города. Эми же постоянно работала по вечерам и выходным дням, ездила в командировки, занималась чем-нибудь с Беном и Мишель, помогала своим больным родителям. Однако, несмотря на все эти препятствия, им с Томом удалось построить довольно комфортные отношения, отчасти даже напоминавшие семейные - конечно, только в тех случаях, когда они оба находились в городе.

- Эй, ты не заглянешь к нам сегодня вечером? - спросила его Эми по телефону.

- Зачем? Хочешь страстного свидания?

- К сожалению, нет. Я должна неожиданно для себя самой вылететь в Нью-Йорк.

- Так тебе нужен пилот?

- По правде говоря, нет. Мне нужен кто-то, способный присмотреть за детьми. Я хотела попросить маму, но у нее сейчас масса проблем по уходу за папой. Мог бы ты мне помочь?

Том вздохнул:

- Конечно. Я тебя прикрою.

- А могли бы вы с Мишель отвезти скаутам печенье для благотворительного вечера?

- Без проблем. Что-нибудь еще?

- Это все. Прости, я должна бежать. Спасибо тебе. Обещаю, мы придумаем что-нибудь интересное на ближайшие выходные.

- Да, я уже это слышал много раз, - иронично сказал он. В сущности, это была чистая правда.

Когда сверхбыстрый и легкий самолет Cessna Citation X, принадлежавший корпорации, приземлился в Нью-Йорке, на летном поле Эми уже ждал серебристый Mercedes. Водителем был молодой человек в строгом пиджаке и белой рубашке с галстуком. Он демонстрировал высший пилотаж вежливости и рассыпался в комплиментах всю дорогу от аэропорта до города. Подъехав к штаб-квартире Winner, машина через неприметные небольшие ворота, выходившие на боковую улицу, проникла прямо внутрь офисного знания. Поднимаясь на пятьдесят девятый этаж в лифте для руководства, обшитом панелями из красного дерева, Эми сказала себе: «Даже к таким вещам наверняка можно привыкнуть».

«Нет, - ответил ее внутренний голос. - Это очень мило, но такие вещи не для меня».

Перед вылетом Эми позвонила в офис Питера Уинна. Их быстро соединили. Разговор был непродолжительным, Питер был общительным, даже благосклонным, но не сказал ни слова о причинах ее вызова. Теперь ей предстояло это узнать самой - с минуты на минуту.

Ассистент мистера Уинна положил перед Эми соглашение о конфиденциальности, которое она должна была подписать. После того как документ был завизирован, Эми пропустили в святая святых корпорации, где ее уже поджидал Питер Уинн. Он тепло приветствовал гостью, пока она шла к его столу по восточному ковру невероятных размеров. Питер выглядел подозрительно милым, однако Эми заметила следы усталости на его лице. Идеально подстриженные волосы отливали сединой значительно сильнее, чем при их последней встрече.

- Как ваш перелет? Все восхитительно, правда? Вы знаете, я люблю «X» больше любого другого самолета, правда-правда. Конечно, есть самолеты побольше и повместительнее, но нет ничего быстрее этой ласточки. Мне следовало попросить пилота устроить для вас взлет с ускорением. Вам когда-нибудь доводилось взлетать с ускорением? Это что-то особенное. Вы чувствуете, что вас буквально вдавливает в сиденье, - в этот момент на полную начинают работать оба двигателя, мощные, как у Rolls-Royce. Сейчас, правда, надо думать и о цене топлива, и о законодательстве, ограничивающем уровень шума. Ну да ладно... В следующий раз.

Во время этой ни к чему не обязывающей легкой беседы - хотя, надо признать, что говорил только Питер; Эми успела сказать лишь «Добрый день!» - они шли по коридору из офиса в сторону небольшой комнаты, более уютной и приятной, чем его огромный кабинет. Убранство этой комнаты напоминало скорее сельский домик. Мебель была похожа на деревенскую, а на стене висел огромный плазменный телевизионный экран. Кроме того, Эми, просвещенная своим сыном, заметила в комнате все самые модные устройства для видеоигр: PlayStation, Xbox, Wii и Falcon Northwest Fragbox. Ей показалось, что это именно то место, куда Питер Уинн приходит, когда хочет забыть на время обо всех своих проблемах.

Но комната не пустовала. Здесь уже сидела элегантная женщина примерно шестидесяти лет, вставшая, чтобы поприветствовать Эми. Это была высокая и худая изысканная леди, одетая в твидовый довольно формальный костюм и блузку оранжево-розового цвета. Широко и искренне улыбнувшись, она подошла к Эми и протянула ей руку. Эми отметила про себя, какие у ее новой знакомой длинные белые пальцы и идеальный маникюр.

- Миссис Диана Бул, - представил даму Питер. - А это Эми Киолара.

- Эми! Рада с вами познакомиться, - приветливо сказала Диана.

- Спасибо, мне очень приятно познакомиться с вами, миссис Бул, - ответила Эми.

- Прекрасно, и прошу вас - называйте меня Диана.

По ходу разговора Эми пыталась сопоставить внешность женщины с ее именем. Она вспомнила, что видела это лицо на обложке какого-то из журналов - Fortune или Forbes, а может быть, и того и другого. Но никак не могла вспомнить причины известности Дианы Бул.

- Что ж! - сказал Питер, представив их друг другу. - Я дам вам время познакомиться.

И с этими словами он покинул комнату, прикрыв за собой дверь.

- Пожалуйста, Эми, присаживайтесь, - пригласила Диана. - Думаю, вы удивлены происходящим.

- Да, но. Питер - мистер Уинн - ничего мне не сказал.

- Хорошо. Так и должно быть. Позвольте мне ввести вас в курс дела, - сказала Диана. -Я возглавляю частный инвестиционный концерн под названием Boole Group Partners. Наше партнерство владеет или, точнее, имеет контрольный пакет в... я бы не сказала «небольшом», но ограниченном количестве компаний. Это все, во что мы инвестируем. Мы инвесторы. Мы не заинтересованы в продаже компаний. Мы не подгребаем все под себя. Мы не хедж-фонд и не хищники - наша цель не состоит в лишении руководителей их законных прав. Это не наш метод. Мы просто инвестируем в успешные компании с отличным руководством - и производим такие инвестиции в самый подходящий момент и на самых выгодных для себя условиях.

- Понятно, - автоматически произнесла Эми, пытаясь понять, не является ли это очередной ловушкой Питера, и если да, то в чем она заключается.

- Питер уверяет меня, что в этой комнате нет микрофонов, - добавила Диана. - Никаких «жучков». Так что можете высказываться свободно.

- Конечно, но для начала я должна разобраться со своими мыслями, - ответила Эми.

- Вам нечего бояться, - продолжила Диана. - Boole Group Partners придерживается философии инвестирования, сходной с философией Уоррена Баффета и Бенджамина Грэма. Мы инвестируем в компании на длительный период. Конечно, время от времени мы продаем компании, когда понимаем, что их бизнес-модели исчерпали себя и уже нельзя улучшить ситуацию. Однако по мере возможностей мы предпочитаем избегать продаж. Мы не стоим на пути у руководства компаний, не лезем в детали. Мы слушаем. Мы заявляем о своих ожиданиях, а затем уходим в сторону и позволяем талантливым менеджерам, которых лелеем и поддерживаем, делать свою работу.

- Это звучит очень мудро, - заметила Эми.

- Рада, что вы так думаете, - улыбнулась Диана. - Дело в том, что Boole Group Partners сделала предложение Winner о покупке Hi-T Composites. Мы даем хорошую и адекватную цену. Конечно, Питер хотел бы получить премиальную цену, но сейчас не те времена. В любом случае механика сделки достаточно проста. Winner отчаянно нуждается в денежных средствах для пополнения капитала своего подразделения, занимающегося финансовыми услугами. Hi-T представляет собой единственное из подразделений Winner, которое стоит покупать инвестору с мозгами. У меня есть полномочия подписать контракт на любую сумму (чем я, однако, не хотела бы злоупотреблять), которая выведет меня на первое место среди потенциальных кандидатов.

- А согласился ли мистер Уинн продать компанию? - спросила Эми.

- Да. Winner и Boole Group Partners достигли принципиального согласия - при одном условии, моем условии: вы, Эми, остаетесь на должности президента и CEO Hi-T. Именно этим и продиктована наша сегодняшняя конфиденциальная встреча.

Диана и Эми поговорили в течение часа, затем еще раз встретились с Питером и его юристами. Через пару часов сделка была завершена. Некоторое время ушло на формальности, но это уже были второстепенные детали. Hi-T становилась частью Boole Group Partners. Крупная (и не подлежавшая публичному разглашению) сумма поступала в распоряжение Winner, а Эми Киолара становилась президентом и CEO Hi-T с окладом, способным со временем сделать ее вполне обеспеченной и ни от кого не зависящей женщиной.

Эми провела вечер с Дианой Бул в ее пентхаусе на манхэттенском Ист-Сайде. К ним присоединился муж Дианы - признанный скульптор, который никогда не участвовал в бизнесе жены, а также несколько партнеров Boole Group. Личный шеф-повар семьи Бул приготовил прекрасный ужин. В качестве основного блюда гостям предлагалась курица в вине, к которой было подано восхитительное красное бургундское вино Cote d’Or. Эми позволила себе два бокала и уже подумывала о третьем, но вовремя поняла, что стоит держать себя в руках. После окончания приема Эми осталась ночевать в гостевой комнате апартаментов семьи Бул, за окнами которой медленно падал снег.

На следующее утро Эми получила на свой телефон текстовое сообщение от Тома:

Когда самолет, возвращавшийся в Хайборо, коснулся земли, она увидела, что самолет Тома отсутствует на своем привычном месте. Он снова куда-то улетел... Может, просто порыбачить, а может, с каким-то клиентом. По дороге в офис она почувствовала укол разочарования из-за того, что его никогда нет рядом именно в тот момент, когда он так нужен. Но Эми тут же одернула себя - разве можно жаловаться после того, как она доверила ему своих детей?

В Хайборо все было по-прежнему, точно так же, как и накануне. Эми прошла в свой кабинет и начала просматривать почту, накопившуюся за время ее отсутствия. В кабинет вошла Линда.

- Что произошло в Нью-Йорке? - полюбопытствовала она.

- Извини, но я не могу ничего говорить еще несколько часов - до тех пор, пока не выйдет официальный пресс-релиз по этому вопросу, - ответила Эми.

На лице Линды отразилось беспокойство.

- Это плохие новости? - тревожно спросила Линда. - Хотя бы это вы можете сказать?

Эми встала и обняла свою ассистентку.

Затем, не в силах сдерживаться, Эми широко улыбнулась и произнесла:

- Линда, на этот раз новости удивительно, фантастически хорошие.

Почти все из лидерской команды Hi-T - «Команды V», как теперь называла ее Эми, -остались в компании. Исключением стал Курт Конани, который принял предложение Winner по наведению порядка в одном из самых отстающих подразделений корпорации. Для Курта открывалась отличная возможность, и на прощание все пожелали гавайцу удачи. Эми сказала, что он может звонить ей каждый раз, когда ему потребуется стороннее мнение или по любому другому вопросу. Уход Курта позволил Джейро Пеппсу подняться на следующую ступеньку и возглавить завод в Оуктоне, чего он уже давно заслуживал. К большому облегчению Эми, все остальное в «Команде V» осталось по-прежнему. Эми еще раз убедилась в том, что каждый из ее участников имел достаточное количество возможностей и стимулов, связанных с долгосрочным успехом Hi-T.

* * *

- Мистер Том?

- Да, мисс Эми.

- Вы понимаете, что в имени каждого из нас по три буквы?

- Это факт или предположение?

- Это факт. Эми. Том. По три буквы в каждом. А знаете ли вы, что это означает?

- У меня такое ощущение, что вы сейчас мне об этом расскажете.

- Это означает, - сказала Эми, обнимая его, - что мы были созданы друг для друга. Рука судьбы. Воля провидения.

Том поднялся и обнял ее. Они сидели на диване в его квартире. Пустая коробка из-под пиццы лежала на кухонном столе. По телевизору транслировалась баскетбольная игра университетского чемпионата, и примерно через час на поле должна была выйти команда Северной Каролины. Эми, действовавшая без особого лукавства, но заранее укрепившая свои позиции парой бокалов калифорнийского вина, решила, что время наконец настало -по крайней мере, для того, чтобы попытаться посеять нужные зерна.

- И о чем это говорит? - поинтересовался Том.

- Давай скажем так: ты понимаешь, что мы с тобой вместе уже три года?

- И что? Ты хочешь продолжить наши отношения еще на год? Отлично, я не против.

- Нет, Том, я хочу, чтобы это было навсегда!

- О боже мой.

- Да, именно это я хочу - з-м-ж.

- Но почему? Каким образом формальный брак может улучшить то, что у нас уже есть?

- Позволь мне перечислить все причины. Для начала, мы могли бы делить дом и спальню на двоих.

- Эми, мы можем делать это и сейчас.

- Нет, только не в моем случае. У меня есть репутация. У меня есть обязанности. Я прямая, как стрела. Все должно быть законно.

- Да ладно, Эми. У нас и так все отлично! Мы любим друг друга, нам хорошо вместе...

- Когда мы вместе.

- Ты виновата в этом не меньше меня. Если тут уместно говорить о вине. Я имею в виду, что во мне действительно живет то, что называется. «охотой к перемене мест». Ну, а ты? Если бы мы поженились, ты что, перестала бы ездить по командировкам?

- Нет, конечно.

- И тем не менее ты ждешь, что я откажусь от вещей, которые мне по-настоящему нравятся, которые делают меня счастливым?

- Минутку, я не сказала «откажись». Я хочу сказать.

- Конечно. Ты хочешь, чтобы я ограничил свою свободу.

- Да нет же!

- Эми, ты толковая и умная зеленоглазая красавица. Но при этом ты - трудоголик с чрезмерным чувством ответственности. Ты слишком устаешь и редко когда можешь удержаться от сна после половины десятого вечера. Ты не захочешь или не сможешь отправиться даже в половину тех мест, где я хотел бы побывать. Ты вряд ли захочешь делать вещи, которые хочу делать я. Так почему бы нам просто не оставить все как есть. Давай просто наслаждаться обществом друг друга, когда мы вместе?

- Потому что. Хочешь знать правду? Для меня этого недостаточно.

- Ух ты! Недостаточно! Ну ладно!

- Том, я скажу тебе, кто ты. Ты милый и хороший человек с добрым сердцем. Ты тянешься к приключениям, как мотылек к огню. Возможно, у тебя есть неосознанное желание смерти. Ты слишком независим и слишком сильно стремишься конкурировать. И еще -ты не умеешь быть преданным. А это как раз то, чего я хочу от своего мужа. Даже странно немного, почему я тобой заинтересовалась?

- Минутку. Что значит - «не умеешь быть преданным»? Я был предан морской пехоте! Я был предан моей первой жене - которая бросила меня и совершенно не заслуживала такой преданности!

- Хорошо, беру свои слова назад. Ты способен на преданность. Просто ты не можешь быть преданным мне.

- Я предан тебе. Я люблю тебя. Просто. мы с тобой слишком разные люди. И я хорошо знаю, что случится дальше. Ты захочешь, чтобы я все чаще оставался дома и занимался какими-нибудь делами по хозяйству. А когда я захочу бросить все дела и полететь с тобой в Кис или куда-нибудь еще, окажется, что тебе нужно готовить квартальную отчетность.

Эми почувствовала, как на ее глаза наворачиваются слезы, - она знала, что в его словах была доля правды.

- Я не буду пытаться изменить тебя, - сказала она, борясь с желанием расплакаться.

- Я не верю тебе, - ответил Том.

- Что ж, тогда, я думаю, все кончено.

- Видимо, да. Я хочу, чтобы ты вернула мне мою летную куртку.

- Конечно. Без проблем.

Она встала.

- До свидания.

- Увидимся, - ответил он.

- Не думаю, - откликнулась она.

Эми подошла к двери, открыла ее, на секунду заколебалась и обернулась. Затем решительно вышла на улицу, прямо под дождь.

Потом она остановилась.

Руки Тома укрыли ее плечи, он заключил ее в свои сильные объятия так, что Эми не могла даже пошевелиться. Она стукнула его ногой по голени, но Том продолжал крепко ее держать.

- Отпусти меня, - тихо сказала она.

- Ни в коем случае, - прикоснулся губами к ее уху Том. - Как-нибудь, понемногу, все образуется.

- Как-нибудь... - сдалась Эми. - Все образуется.

Свадьба состоялась через три месяца, в июне, в небольшой церквушке у подножия гор в прекрасный день с легким ветерком и чистым небом.

Со стороны невесты присутствовала вся семья. Конечно же, в церкви в этот день собрались и члены семьи Hi-T: Кларенс «Мерфи» Магуайер, Уэйн Риз, Элейн Айзенуэй, Джейро Пеппс и Гарт Куинси со своими супругами: Корин, Терезой, Биллом, Элли и Фенни.

С далекой Аляски приехала семья Тома, а все остальные гости представляли его вторую семью - корпус морской пехоты Соединенных Штатов. Половина гостей были действующими военными, а вторая половина - отставниками.

На столиках стояли предварительно охлажденные бутылки с шампанским Dom Perignon, ящик которого был прислан семейством Бул вместе с запиской с извинениями за отсутствие. Второй ящик Veuve Cliquot Ponsardin был прислан Найджелом Фурстом, проявившим неслыханную щедрость - и наверняка понимавшим, что об этой свадьбе и подарках будут много говорить.

В центре всеобщего внимания находилась невеста, прекрасная в своем белом платье. Когда заиграл свадебный марш, Эми Киолара - которой предстояло в ближайшее время стать миссис Эми Киолара Доусон - выглянула из-за арки и увидела, что к церемонии все готово.

Ее уже ждали Линда, Мишель и Сара Швик, выступавшие в роли подружек невесты.

Рядом стоял Том, одетый в смокинг, со скрещенными руками и терпеливой улыбкой. Ее сын Бен, попросивший у Тома разрешения быть шафером, выглядел серьезно и сильно нервничал. Вторым шафером стал командир взвода, в котором служил Том. По просьбе Тома он надел свою синюю парадную форму.

Эми взяла под руку своего отца и тихонько сказала ему: «Пойдем, папа».

Отец Эми вот уже несколько месяцев как окончательно потерял интерес к жизни. Через несколько недель ему предстояло умереть. Но в этот день Гарри, настоявший на том, чтобы надеть к черному костюму ядовито-яркий галстук с цветами, находился в приподнятом настроении. Он вышел вперед, держа свою дочь за руку, и теперь медленно шел по проходу церкви, сияя гордостью. Он двигался так медленно, что свадебный марш закончился и пианисту пришлось снова начать играть. Однако им все же удалось добраться до алтаря. Гарри, человек, проживший на земле девяносто один год, посмотрел прямо на Тома и, собравшись с силами, громко сказал:

- Вот и она.

Беря Эми за руку, Том повернулся к нему и прошептал:

- Спасибо, сэр. Вы с женой проделали отличную работу. Благодарю вас.