Книга: Заповедными тропами
Назад: Глава восьмая У СТРАХА ГЛАЗА ВЕЛИКИ
Дальше: Глава десятая ТАМ, ГДЕ ЗАРОЖДАЕТСЯ СУЕВЕРИЕ

Глава девятая
ВСПЫШКА ГНЕВА

Однажды зимой, в теплый, почти жаркий день, какие нередко выдаются у нас в Закавказье, я набродился по болоту за бекасами и решил отдохнуть и позавтракать. После недавно прошедших сильных дождей почва была настолько насыщена влагой, что для отдыха я вынужден был взобраться на стог соломы. Этот стог одиноко стоял на краю сжатого рисового поля. Отсюда мне открылся типичный зимний ландшафт нашего Закавказья. Широкая равнина, покрытая бурой, а местами и багровой прошлогодней травой, на близком горизонте подступала к желтой стене тростниковых зарослей. Влево виднелся небольшой азербайджанский поселок. Тутовые деревья с обрубленными вершинами да причудливые, обвитые диким виноградом ветлы окружали его со всех сторон; сквозь эту поросль только местами проглядывали одинокие домики.
Приятно отдохнуть после утомительной ходьбы по болоту, но особенно приятен отдых, когда его удается совместить с интересными наблюдениями. Так именно и получилось в самом начале. Неподалеку от стога паслись буйволы, затем сюда же прилетела большая стая зимующих скворцов и с шумом опустилась на сжатое поле. И вот, отдыхая, я смог наблюдать, как веселые, подвижные птицы вели себя по отношению к домашним животным. Одни из них суетливо бегали среди стада, другие взлетали на спины буйволов, копались в их шерсти клювами или, трепеща крыльями, распевали свои простенькие зимние песенки. Буйволы никак не реагировали на поведение птиц.
Однако на этот раз мне не удалось продлить свои наблюдения. К стаду подошел парень, и с его появлением скворцы с шумом поднялись в воздух и улетели.
Отыскав в стаде крупного буйвола, парень погнал его по дороге к селению. Буйвол покорно подчинился воле человека, но шел своей обычной медленной походкой, едва передвигая ноги. Эта медлительность раздражала парня, и он ударами палки старался заставить животное идти быстрее. Один за другим удары сыпались на бока и спину могучего зверя, но, увы, без всякого результата. Он положительно не реагировал на побои и продолжал идти таким же медленным и размеренным шагом.
— Зачем бьешь напрасно скотину? — вмешался я, приподнимаясь на стоге. Тот на мгновение остановился.
— А тебе какое дело? — огрызнулся он. — За дело, значит. Нужно, и бью; тебя спрашивать буду, что ли?
И, нагнав буйвола, он вновь начал наносить ему жестокие удары палкой.
— Смотри, председателю колхоза пожалуюсь! — крикнул я вслед парню.
Но и эта угроза не привела ни к каким результатам. Парень с ожесточением продолжал бить палкой буйвола в течение всего пути, пока оба они не исчезли из виду за кустарниками ежевики.
«Вот безответный зверь, — с раздражением думал я. — Такое крупное, могучее животное, и позволяет делать с собой все что угодно». И я невольно вспоминаю в этот январский день незабываемые картины, связанные с поведением буйволов летом.

 

Знойный летний полдень. Ослепляет, безжалостно жжет горячее южное солнце. Туча жалящих насекомых назойливо вьется над стадом, гудит в воздухе. Спасаясь от них, большие спокойные буйволы теряют терпение, спешат к подсыхающему водоему и погружаются в воду. Часами отдыхают они, лежа в неглубокой воде озера, на поверхности выступают только их широкие спины да большие, украшенные рогами черные головы. Но в жаркий полдень вода привлекает не только домашних животных, здесь же купаются местные ребятишки. Они забираются на спины буйволов и отсюда бросаются в мутную воду. Угомонится, уйдет наконец шумная ватага мальчишек, и тогда им на смену прилетят к озеру десятки малых белых и египетских цапель. Медленно бродят они по спинам флегматичных животных, ловят порой близко подлетающее насекомое или тоже безмятежно отдыхают. И буйволы не реагируют ни на доверчивых птиц, ни на бесцеремонных мальчишек. Они продолжают лежать в воде, то погружая до самых ушей головы, то вновь поднимая их над поверхностью. А ведь тот же буйвол, только в диком состоянии — это страшное животное. Иной раз он смело дает отпор даже тигру. Мне вспоминаются когда-то прочитанные страницы об Индии.
Облако пыли привлекает в этот момент мое внимание. Оно поднимается вдали по дороге и ползет в моем направлении. Невольно я приподнимаюсь на стоге и, воспользовавшись биноклем, пытаюсь выяснить, что там случилось. И что же я вижу? По дороге, размахивая руками, быстро бежит тот самый парень, который минут десять тому назад так бесцеремонно палкой бил несчастного буйвола. Его глаза, все лицо выражает ужас; видимо, он бежит, не чуя под собой ног, напрягая все силы и боясь оглянуться. А позади него, вытянув вперед черную рогатую голову и поднимая целое облако пыли, бежит уже знакомый нам буйвол.
Две-три минуты спустя я вижу их простым глазом. До меня доносится тяжелый топот, храп и какое-то хрюканье.
Поза бегущего буйвола с вытянутой вперед головой, клубы пыли под его ногами — все это выражает бешеный гнев, внушает угрозу и заставляет человека бежать как можно быстрее.

 

Не скрою, я полностью на стороне буйвола. Жестокие и бессмысленные побои на этот раз не прошли даром, и я оправдываю возмущение и гнев зверя. Но мне страшно за парня. В его движении чувствуется утомление, бег становится неуверенным, не таким быстрым. Буйвол же бежит, правда, тяжелой, трясущейся рысью, но ничуть не сбавляя скорости. И расстояние между бегущими медленно сокращается. «Неужели нагонит, и что тогда будет?» — с напряжением слежу я за ними издали. А тем временем наступает критическая секунда. К счастью, на мгновение парень оборачивается назад. Совсем рядом за его спиной колеблется голова разъяренного зверя. И тогда, чтобы спасти жизнь, он напрягает последние силы, бросается в одну, затем в другую сторону, падает на землю, катится вбок, вскакивает и вновь бежит по прямой линии. Этот прием позволяет ему увеличить расстояние. Буйвол не в силах повернуть круто при быстром беге. Он замедляет скорость, но упрямо продолжает преследовать своего более ловкого противника. И расстояние между ними вновь сокращается. «Хоть бы сюда, к стогу бежал», — нервничаю я, продолжая оставаться только зрителем. Но не могу же я стрелять в домашнее животное? В этот момент, взмахивая руками, парень делает большой прыжок и отскакивает в сторону. «Арык», — соображаю я. Глубокий сухой арык — это препятствие сравнительно легко берет, спасая жизнь, человек, но с трудом преодолевает буйвол. Он неудачно перескакивает на противоположную сторону, с трудом вытаскивая из арыка задние ноги. В ту же секунду человек прыгает через арык обратно, заставляя животное вновь брать препятствие. Это продолжается несколько раз. Без разбега буйвол не в состоянии сделать прыжок. Он спускается в арык и с большим трудом выбирается на противоположную сторону. Измученный этим лазаньем, он наконец останавливается, издает глухое хрюканье и издали смотрит на своего врага. Останавливается и человек.
Проходит минута, другая, еще и еще, а человек и животное остаются на одном месте. Оба они тяжело дышат. Наконец буйвол начинает щипать траву. Переждав еще немного, парень осторожно приближается к буйволу, выгоняет его на дорогу и уже без побоев, негромко покрикивая, гонит к селению. Вспышка гнева прошла, и могучий зверь, страшный в секунды ярости, опять покорно повинуется человеку.
— Ну что, получил удовольствие? — кричу я парню, когда он проходит недалеко от стога. — Будешь зря бить животное?
С сокрушением покачав головой и ничего не ответив, он продолжает осторожно гнать буйвола по дороге к селению.
Назад: Глава восьмая У СТРАХА ГЛАЗА ВЕЛИКИ
Дальше: Глава десятая ТАМ, ГДЕ ЗАРОЖДАЕТСЯ СУЕВЕРИЕ