Глава 31
А что, если…

К Эвану я приехала совершенно расклеенной. Он сидел на качелях и читал учебник.

– Привет. – Я устроилась рядом и сразу прибалдела от свойственного только ему запаха свежести. Судя по его мокрым волосам, он только что вышел из душа. – Что читаешь?

– Ничего интересного. – Он захлопнул книгу и положил ее на доски крыльца. Поднял руки, и я нырнула ему под мышку, прижавшись к его груди. – Хорошая выдалась неделя.

Я прекрасно понимала, что он сейчас говорит о погоде, в общем, о том, как здорово, когда в апреле можно ходить в одной футболке. Однако мысли мои были заняты совершенно другим, и у меня непроизвольно вырвался горький смешок.

– Что?! Ты чем-то недовольна? – спросил Эван.

– Ой, прости, – покачала я головой, поняв, что мой смех прозвучал неуместно. – Да, погода замечательная.

– О чем ты думаешь? – Эван, как всегда, видел меня насквозь.

Я повернулась к нему лицом. Голова слегка кружилась, я сомневалась, удастся ли четко сформулировать, что именно меня мучает. Но попытка не пытка. Мне потребовалась целая минута, чтобы заставить себя открыть рот. Эван терпеливо ждал.

– Не хочу показаться слишком глубокомысленной, но я вот тут все время думаю, почему какой-нибудь пустяк может оказать кардинальное влияние на самые различные вещи. Причина и следствие. Выбор и его результаты. Имеются ли здесь определенные закономерности, или все дело случая? Простая вероятность. Типа один человек совершенно случайно встречается с другим. Они ходят на свидания, занимаются сексом, и вот – бах! – рождается ребеночек. Хотели они того или нет. Любили они друг друга или нет. Словом, свершилось. Но… что, если этого не должно было случиться?

Эван ответил не сразу.

– Откуда у тебя такие мысли? – наконец спросил он.

– Сегодня днем я кое-что такое узнала, но не уверена, что сейчас готова об этом говорить.

– Пошли погуляем, а заодно подумаем и о смысле жизни. А можем и вообще не разговаривать. Просто пройдемся немного. Но я категорически настаиваю на том, что буду держать тебя за руку, и это не подлежит обсуждению.

– Ладно, – согласилась я, сделав жалкую попытку улыбнуться, чтобы не казаться меланхоличной занудой. – Я даже хочу, чтобы ты держал меня за руку.

Мы обогнули дом и вышли на задний двор, переходивший в поле, а затем – в лес. Мы шли молча, слушали, как поют птицы и шумит ветер в верхушках сосен. Но на душе у меня было неспокойно, в голове роились самые разные мысли.

– Можно тебя кое о чем попросить? – завороженная ритмичным звуком наших шагов, сказала я.

– Хм… Конечно, – неуверенно ответил Эван.

– Давай поразмышляем на тему «Что, если…». Но не надо относиться к этому слишком серьезно. Все чисто гипотетически.

– Согласен. – Эван воспринял мою просьбу на полном серьезе.

– А что, если… меня бы не существовало, – начала я. – Словом, я вообще не родилась бы на свет.

– Эм! – нахмурившись, остановил меня Эван.

– Все чисто гипотетически. Как мы и договаривались. У меня нет суицидальных наклонностей или типа того. Честное слово, – поспешила я успокоить Эвана.

– Ну ладно. Расслабься, – со вздохом согласился Эван. – А что, если бытебя не существовало? Думаю, ты уже успела рассмотреть такую возможность. Почему бы тебе просто не сказать мне?

– Если бы меня не существовало, мой папа остался бы жив. – Я боялась поднять глаза, потому что, озвучив эту мысль, испытала шок, а глаза сразу наполнились слезами. – Если бы меня не существовало, у Лейлы с Джеком остались бы оба родителя. Если бы меня не существовало, возможно, моя мама была бы счастлива.

Эван вдруг резко остановился. Мы уже дошли до того места, где кончалась дорожка и начинался луг.

– А как насчет меня? – Он словно хотел прочесть мои мысли.

– Ну, тогда ты не поссорился бы с отцом. – Я попыталась перейти на шутливый тон, чтобы вернуться к игре в гипотезы.

– А вот это вряд ли, – хмыкнул Эван. – Было бы желание, а повод найдется. Поссориться… или перестать разговаривать.

Мы молча пошли дальше через луг, который уже начинал потихоньку зеленеть. Полноводный ручей весело журчал, перекатываясь по камням.

Эван сел прямо на землю на берегу, я пристроилась рядом.

– Ну что, моя очередь? – сказал Эван. – Я тоже хочу пофантазировать на тему «А что, если…».

– Вперед.

– Ты не можешь знать, что было бы с твоим отцом, если бы он остался жив. Мне кажется, он был счастлив именно с тобой, а все остальное от лукавого. Я же видел фотографию у тебя на комоде. Он смотрит на тебя, и у него буквально светится лицо. Ты делала его счастливым, и, даже если счастье это оказалось недолгим, было бы жестоко лишать его этого. – (Я нежно улыбнулась и положила голову Эвану на плечо.) – И мне, конечно, очень жалко Лейлу и Джека, но Кэрол в любом случае осталась бы той же маньячкой – с тобой или без тебя. Уж тут ты точно не виновата. И вообще я больше не желаю о ней говорить. – От негодования у Эвана сразу вздулись вены на шее. – А что касается твоей матери, я недостаточно хорошо понимаю, почему она так несчастна, чтобы заниматься предположениями. Вот ты считаешь, что, если бы твой отец был жив, она была бы счастливой. Не буду спорить. Все может быть. Но за поведением твоей мамы кроется нечто больше, чем просто печаль. Я понял это во время празднования ее дня рождения. Как я уже сказал, не знаю, что с ней не так, но и тут ты абсолютно не виновата.

У меня сейчас не было моральных сил разубеждать его, хотя я знала, что в последнем случае какая-то доля моей вины тоже есть.

– А уж я точно был бы совершенно другим, если бы тебя не существовало, – продолжил Эван. Я приподняла голову и замерла в напряженном ожидании. – Любой человек задумывается о том, зачем он пришел в этот мир. Но запомни раз и навсегда, для меня смысл жизни в тебе. И что бы я ни делал, я делаю это ради тебя и ни за что на свете не соглашусь все изменить.

Мои губы невольно расплылись в улыбке, по телу разлилось приятное тепло. Сердце буквально переполняла любовь. Я осторожно наклонилась и поцеловала его.

– Ну, так как насчет твоего отца? – отстранившись, спросила я.

Эван сухо усмехнулся и сказал:

– Тебе не стоит беспокоиться по поводу моего отца. Мама никогда не допустит, чтобы он лишил меня Стэнфорда или тебя. В свое время он воспитал меня сильной личностью, так пусть теперь отойдет в сторонку и позволит мне быть именно таким, каким он и хотел. Решение буду принимать я сам, и он должен с этим смириться.

Эван говорил уверенно, но спокойно. И сейчас, вопреки ожиданиям, я не слышала в его голосе ни досады, ни разочарования. Более того, меня потрясла его выдержка и зрелость суждений.

– Давай подведем итоги, – ухмыльнулся он. – Ну что, примирилась с фактом своего существования?

– Да, – уверенно ответила я. – Ничего не скажешь, ты умеешь заставить девушку… почувствовать свою значимость.

– Хорошо. – Эван улыбнулся и поцеловал меня.

Его слова подействовали успокаивающе, буря в душе сразу улеглась, только слегка гудела голова. Конечно, меня здорово выбила из колеи утренняя встреча, но теперь я твердо знала, что мое место здесь, рядом с Эваном.

Я растянулась на спине, положив голову на ногу Эвана, и подставила лицо солнцу.

– Мне здесь нравится.

– Мне тоже, – ответил Эван, перебирая пряди моих волос. – Тебе идет солнце.

Я лежала и слушала умиротворяющее журчание ручья. От теплых солнечных лучей, нежных прикосновений Эвана слегка покалывало кожу. Мне вдруг захотелось остановить мгновение, спрятать его в карман и унести с собой.

– В свое время мне говорили, что девушке всегда нужно время на подготовку. Итак, Эмма Томас, ты согласишься пойти со мной на выпускной бал?

Я сразу резко села и, открыв рот, уставилась на него во все глаза.

– Это… Боже мой! Это ведь уже в следующем месяце. Да, Эван Мэтьюс, я с большим удовольствиемпойду с тобой на выпускной бал. – И в ужасе пробормотала: – Ой, значит, надо срочно бежать за платьем, да?

– Можешь идти хоть голой. Я где-то слышал, что после розового это последний писк, – усмехнулся Эван.

Я расхохоталась.

– Ты наверняка был бы не против, да? – поддразнила его я. – Ой, секундочку! Обещай, что мы не будем заниматься сексом в ночь выпускного вечера, – сказала я и, заметив удивленный взгляд Эвана, добавила: – Мы не можем впервые заняться сексом в такой день.

Меня даже передернуло. Нет, совсем не такя представляла наш первый раз. А то получится совсем как в плохом кино.

– Торжественно клянусь, что мы не будем заниматься сексом после выпускного вечера. – Эван изо всех сил сжимал губы, чтобы не рассмеяться. – А как насчет вечера накануне?

– Что? Не может быть! – Я пристально на него посмотрела, а он в ответ поднял брови, словно ничего странного в своей идее не находил. – Ты что, серьезно это планируешь?!

– А почему бы и нет? Спонтанно у нас что-то плохо получается. Так что предлагаю назначить твердую дату.

– Все, заметано. Я пересплю с тобой накануне выпускного вечера, – с шутливой торжественностью произнесла я. – Секс-свидание.

– Жду не дождусь, – рассмеялся Эван.

Когда я подъехала к дому, Рейчел как раз вылезала из машины. Как странно было называть ее просто Рейчел. Рейчел. Я прокрутила это слово в голове. Ведь она всю дорогу хотела, чтобы я именно так ее и звала. И Чарльз называл ее исключительно Рейчел. Когда речь шла о моих родителях, он говорил твой папаи Рейчел.

– Как прошел обед? – спросила она, прежде чем войти в дом.

– Очень мило, – сказала я. – То, что нужно.

– Хорошо. – Ее явно озадачила формулировка ответа.

– А ты сама-то хоть что-нибудь ела? – поинтересовалась я, включая по дороге свет.

– Мы заказали готовый обед в офис.

Она скинула туфли на каблуке и вытащила блузку из брюк. Я ждала, что Рейчел, как обычно, принесет из кухни бокал вина, но она воздержалась. Просто села рядом со мной на диван и включила телевизор.

У меня в голове крутилось столько самых разных мыслей, что я, не подумав, выпалила:

– А откуда ты родом?

– Что? – Она явно удивилась, но как ни в чем не бывало продолжила переключать каналы.

Я, конечно, могла отыграть все назад и перестать совать нос в чужие дела. Но решила идти до конца.

– Где ты росла?

Она замерла, в результате остановившись на передаче о рыбалке. Странный выбор. Значит, она меня прекрасно слышала. Я повернулась к ней. Она глядела на меня так, словно впервые видела. Да, скорее всего, ответа не будет.

– Хм, в маленьком городишке в Пенсильвании, – медленно сказала она. – А с чего это тебя вдруг заинтересовало?

– Просто раньше не догадалась спросить, – прямолинейно ответила я. – Твои родители до сих пор там живут?

Она как-то странно притихла. Смотрела то в телевизор, то на меня, словно не могла решить, хочет ли продолжать этот разговор. И явно не была готова к подобным вопросам. Может быть, сказался эффект неожиданности, но она действительноответила.

– Мама, возможно. Хотя точно не знаю. Я уехала из дома в семнадцать. С друзьями. И уже не оглядывалась назад. Отца я вообще не знала. Он был законченный алкаш и свалил от нас, когда я была еще совсем маленькой.

– Но как так получилось, что я ничего не знаю? – с любопытством спросила я.

Хотя меня не слишком удивили ее слова о тяжелом детстве. Значит, ей действительно пришлось несладко, раз уж она никогда не говорила об этом и ни разу не захотела навестить мать.

– Не люблю жить прошлым. Какой смысл?! – Она снова уставилась в телевизор и принялась переключать каналы.

Господи, кто бы говорил?! Ведь она сама так и не смогла справиться с воспоминаниями о прошлом и научиться, как жить дальше после смерти отца. Хотя, возможно, она всему прекрасно научилась, а папина смерть просто удобный предлог считать себя несчастной. Она ведь не прикладывала ни малейших усилий, чтобы быть счастливой. Разве что с Джонатаном. Но даже тогда своими пьяными выходками она все испортила. Может быть, вселенская печаль – это и есть ее выбор. Ума не приложу, почему она выбрала именно такую жизнь.

– А почему ты никогда даже не делала попытки спросить, что произошло, когда я жила у Джорджа и Кэрол?

Рейчел резко выпрямилась. Мой вопрос ее неприятно удивил. Я поняла, что зашла слишком далеко, но отступать не собиралась.

– Для начала скажи, как я у них оказалась. Почему ты меня им отдала?

Этот вопрос мучил меня много лет. Я считала, что все дело во мне. Что ей просто было со мной не справиться. Именно поэтому я старалась стать идеальной, чтобы не быть никому обузой. Но совершенство далось мне слишком дорогой ценой – ценой шрамов в душе и на теле.

А сейчас я просто хотела знать правду.

– Я тебя не отдавала, – прошептала она.

Тут я буквально потеряла дар речи. И прежде чем успела хоть что-то сказать, она резко поднялась и вышла из комнаты. Я увидела, как она взялась за ручку холодильника, борясь с желанием открыть его.

Я продолжала ждать. Она выпустила ручку и покачала головой. Вид у нее был измученный и несчастный.

– Не знаю, почему у тебя вдруг возникло желание ворошить прошлое, – произнесла она с порога дрожащим голосом. – Зачем вспоминать то, что уже случилось? Что было, то было, и мы ничего не можем изменить. Так что давай оставим все как есть. Хорошо?

Я заглянула в ее бегающие голубые глаза и кивнула.

– Пойду приму ванну, – объявила она и исчезла наверху.

Мне всегда было страшно задавать ей вопросы. Уж не знаю, с чего это сегодня я так осмелела, но, несомненно, здесь сыграл свою роль визит Чарльза Стенли.

Я уже была готова к тому, что она разозлится на меня и даже начнет орать. Но, слава богу, обошлось. Наоборот, она явно нервничала и вертелась как уж на сковородке. И вид у нее был даже слегка… виноватый, что ли.