Глава 25
Ты где? х
Я посмотрела на эсэмэску Кэма, чуть вздохнула и быстро набрала ответ:
Повела Коула пообедать с Миком и Оливией. Похмелье?
– Я знаю, что это не мое дело, но ты выглядишь немного выбитой из колеи, – мягко заметила Оливия, подойдя ко мне.
Дядя Мик и Коул шли впереди, дядя весьма увлеченно что-то рассказывал. Мы сходили пообедать в «Баффало-гриль», прелестный техасско-мексиканский ресторанчик за университетом, и теперь «растрясали» бургеры в приятной воскресной прогулке по парку Медоуз. Огромным зеленым массивом позади университета сегодня наслаждались не мы одни. Его заполонили дружеские и семейные компании, которые играли в футбол и теннис, гонялись за веселыми собаками, – в общем, отдыхали, радуясь выдавшейся прекрасной весенней погоде. Я утром решила, что не готова сейчас встречаться с Кэмом или нашими проблемами, и вместо этого насела на Коула, как только он вернулся домой, а потом позвонила дяде Мику и предложила пообедать. Когда мы с братом вышли из дома, я обнаружила, что мне гораздо легче дышит ся, и старалась развлекаться по полной, пока Кэм не во рвался в мои мысли своей эсэмэской.
Мой телефон зажужжал, прежде чем я успела ответить Оливии.
Немножко. Ты как? х
– Одну секунду, Оливия, – извиняясь, пробормотала я и написала, что я в порядке и увижусь с ним, когда вернусь.
– Это Кэм? – кивнула Оливия на мой телефон.
– Угу. – Я садистски надеялась, что он будет страдать от жесточайшего похмелья. Но даже этого удовольствия мне не перепало. – Я еще никогда не видела его таким пьяным.
– С ним все нормально?
Секунду я внимательно смотрела на нее. Мы не так уж хорошо знали друг друга, а потому я не представляла, могу ли ей довериться. Я пошла за помощью к Джосс и Брэдену, так как была убеждена в их честности, но полученные от них столь желанные заверения были сметены вчерашним нырком Кэма на дно бутылки. Я ощущала необходимость поговорить с кем-нибудь еще. Но Оливия? Я просто недостаточно хорошо ее знаю.
И она как будто почувствовала направление моих мыслей и улыбнулась:
– Я понимаю, ты не знаешь, можешь ли мне довериться. Это правильно, но ты должна знать, что я очень хорошо умею давать советы и хранить секреты. Если бы я не стала библиотекарем, то наверняка бы днем вела колонку советов, а по ночам работала в разведке.
– Что ж, приятно узнать, – усмехнулась я. – Если честно, я даже не понимаю, что рассказывать. Не знаю, действительно у меня проблема или все только в моей голове.
Оливия кашлянула:
– Ты явно расстраиваешься из-за чего-то и… Ну… В прошлом я получила тяжелый урок, игнорируя то, что было только в моей голове – как мне казалось.
Я мгновенно отвлеклась от своих проблем и нерешительно спросила:
– А что случилось?
Ее необычные глаза сузились, и я заметила, что она неосознанно стискивает кулаки.
– Мама. Она странно вела себя еще до того, как мы узнали диагноз. Она стала резкой, раздражительной, нетерпеливой, а ведь была чуть ли не самым уравновешенным и спокойным человеком, какого я знала. Я нутром чуяла: что-то серьезно не в порядке, но не нажимала на нее. А надо было. Тогда я смогла бы заставить ее пойти к врачам по поводу уплотнения в груди. Мама так испугалась, что ушла в себя, а когда наконец собралась с духом и начала что-то с этим делать, было уже поздно.
– Бог мой, Оливия, мне так жаль.
Она пожала плечами:
– Я живу с этой виной каждый день, так что если тебе нутро что-то подсказывает, то не игнорируй его.
Я была так занята разглядыванием темных теней, бродящих в ее глазах, что совершенно пропустила мимо ушей ее совет.
– А дядя Мик знает, как ты себя чувствуешь в связи со смертью твоей мамы?
– Угу, – кивнула она. – Он тревожится. Но я справляюсь.
– Если захочешь поговорить об этом…
Оливия печально улыбнулась:
– Спасибо, Джо. Правда спасибо. Ты так здорово восприняла, что я здесь, а я понимаю, это было нелегко. Я вижу по тому, как ты смотришь на папу, что он очень важен для тебя, и, взглянув, в каком виде твоя мама, я прямо даже ненавижу себя за то, что отняла его у тебя, когда он тебе наверняка был страшно нужен.
– Никогда так не думай. Ты его дочь, и ты была нужна ему. Я это понимаю. Я-маленькая не понимала, но я-взрос лая – да. И я-взрослая наконец-то смирилась с этим и приняла как должное. – Я взглянула, как Мик смеется над чем-то, сказанным Коулом. – Но приятно хоть ненадолго заполучить его обратно.
– Кэмерону ты, судя по всему, по-настоящему дорога, раз он прошел через все эти сложности, чтобы найти нас?
В ее вопросе прятался другой вопрос, и я поняла, что Оливия знает: то, что меня беспокоит, связано с Кэмом. Я ощутила необходимость открыться ей, взять и вынести свою проблему на обозрение и обсуждение. Я так долго все утаивала и носила в себе, что, видимо, устала молча переживать каждую мелочь.
– Мы с Кэмом вчера наткнулись на его бывшую девушку.
– А-а, – тяжело вздохнула Оливия.
– Некоторое время назад он сказал мне, что был влюблен в эту девушку, Блэр. Они расстались, потому что она уехала работать в университет во Франции, а не потому что разлюбили друг друга. Теперь Блэр вернулась, и они уже перекидываются эсэмэсками. Ты же заметила, каким подавленным и странным был Кэм вчера после этого, а потом видела, как он надрался, а он никогда не напивается. Так что теперь я предполагаю худшее. Блэр вернулась, и в голове у Кэма все перепуталось, потому что он все еще любит ее.
– Ух, ладно, этого уже достаточно. – Оливия распрямила плечи и начала загибать пальцы по пунктам. – Раз: ты не знаешь, любит ли он ее до сих пор. Два: от встречи с человеком, с которым когда-то был настоящий роман, у любого мозги перепутаются. Три: он не обязательно возобновит дружбу с этой женщиной, ничего не сказав тебе, что приводит меня к пункту четыре. Тебе надо поговорить об этом с ним самим, иначе сомнения будут разъедать ваши отношения, как вирус.
– Ты права, – кивнула я, – у тебя это отлично получается.
– Знаю. И что, ты последуешь моему совету?
– У меня некоторые проблемы с уверенностью в себе, так что может потребоваться время, чтобы собраться с духом и подойти к нему с этим.
– Иными словами, ты боишься, что он вдруг скажет, что любит эту Блэр.
– Можешь добавить в свое резюме строчку про чтение мыслей, – нахмурилась я.
– Да-да, по-моему, мы уже пришли к выводу, что я крута, – широко ухмыльнулась Оливия.
– Верно, – улыбнулась я в ответ.
Оливия посерьезнела так же быстро, как вспыхнула ее усмешка:
– Найди мужество поговорить с ним, Джо, или это раздуется в целого слона.
– Мужество найти? – Я наморщила лоб. – Думаешь, его можно из Интернета скачать?
– Меня бы это не удивило. Но наверняка в комплекте с кучей сомнительных условий и последствий.
– Значит, мне надо его у кого-нибудь украсть?
– В каком смысле «украсть мужество»? Джоанна Уокер, ты одна из самых смелых и сильных людей, какие мне известны, а это что-нибудь да значит – я же из Аризоны, где около шести миллионов людей добровольно живут в жуткой жаре с мая по сентябрь.
– Кэм говорит, что тоже считает меня сильной, – не веря своим ушам, пробормотала я.
– Подруга, поговори с ним. Не могу поверить, чтобы мужчина, который смотрит на тебя так, что я начинаю думать, будто отношения могут приносить и удовольствие, может быть влюблен в кого-то другого.
Я втянула воздух:
– Ладно. Я поговорю с ним.
Оливия хлопнула меня по спине, отчего я вздрогнула:
– Вот и молодчина!
* * *
Через пару часов я распрощалась с дядей Миком и Оливией на Принцесс-стрит, договорившись встретиться и поужинать на следующей неделе, потом забросила Коула в торговый центр «Омни», где он планировал потусоваться с друзьями. Прежде чем я ушла, брат схватил меня за руку.
– Джо, с тобой все в порядке? – спросил он, участливо сведя брови.
Я подивилась, что, уже не наклоняясь, смотрю брату в глаза. Он так высок для своего возраста, а жаль: если бы Коул выглядел маленьким мальчиком, я бы с удовольствием продолжала притворяться, что он пока еще ребенок. Однако рост ростом, а проницательности и чутья у него не отнимешь. Брат знал меня слишком хорошо – это было частью наших отношений, частью его личности.
– Я в порядке, – пожала я плечами.
Коул засунул руки в карманы, сгорбился, наклонился и внимательно вгляделся в меня:
– Может быть, мне нужно что-то узнать?
– Я просто не очень хорошо себя чувствую. Это женское, – заверила я его с милой улыбкой. – А теперь иди. Тусуйся с друзьями и будь просто ребенком. Ответственным, – поспешно добавила я, – но ребенком.
Он скорчил рожу:
– А что, можно одновременно?
– Если твоя ребячливость может привести к дурным последствиям, то это безответственно.
Коул хмыкнул:
– Ты бы записала эту му…друю мысль.
– Я услышала тут другое слово, малыш, и в наказание утащу последний «Поп-Тарт».
– Сурово, Джо. – Он покачал головой, улыбнулся и отстал. – Где-то даже жестоко.
Я закатила глаза, помахала ему и оставила там. Дорогу домой я надеялась потратить на взращивание и укрепление мужества.
К тому времени, как добралась до двери Кэма, я уже была совершенно уверена, что готова призвать его к ответу за столь дурацкое поведение. Стучать я не стала, поскольку написала эсэмэску, что скоро приду.
– Это я, – крикнула я, входя и закрывая за собой дверь.
– Сюда.
Я пошла на голос Кэма в гостиную и с удивлением обнаружила его в компании Нейта. Еще более удивило меня то, что телевизор не был включен.
Взглянув на кружки из-под кофе и недоеденные сэндвичи из местного гастронома, я поняла, что Нейт заскочил поговорить.
Мое сердце заколотилось.
Ой-ой. Это же не может значить ничего хорошего?
– Привет, Нейт, – дрожащими губами улыбнулась я.
– Джо! Как всегда, шикарно выглядишь, крошка. – Он ухмыльнулся мне, стряхивая с пальцев остатки бутерброда.
Я не знала, как здороваться с Кэмом, ведь после нашей встречи с Блэр он не прикоснулся ко мне. Кэм, который, казалось, вдохнуть не может без контакта с моим телом, не дотрагивался до меня и кончиком пальца – не брал за руку, не сжимал талию, не щекотал носом шею. С тех пор как мы начали встречаться, я не могла припомнить такого: мы рядом, а он не трется нежно носом о мою шею.
Не расположенная сейчас получить отказ из-за внезапного нежелания Кэма прикасаться ко мне, я не подошла поцеловать его, как обычно. Я просто неловко стояла в дверях и смотрела на него. Этот везучий дьявол совсем не выглядел с похмелья.
– Как ты себя чувствуешь?
Кэмерон ответил не сразу. Долгую – по моим ощущениям самую долгую в моей жизни – секунду он сидел, качая в ладонях кружку с кофе, а его взгляд блуждал по моему лицу, впитывая каждую черточку. Потом улыбка медленно растянула его губы, и от нежности в его глазах в моей груди распустился шипастый цветок боли.
– Гораздо лучше, детка. Гораздо.
В его словах будто бы заключалось куда больше, чем информация о физическом здоровье. Я только не могла понять, что именно.
– Ну что ж, моя работа здесь закончена. – Нейт хлопнул по коленям и встал.
Я следила за ним, совершенно обескураженная.
– Какая работа?
– О-о, – покачал он головой, ухмыляясь, как будто знал какой-то секрет. – Покормить Пивного Мальца. – Все так же улыбаясь, Нейт подошел ко мне и легонько поцеловал в щеку. Его темные глаза радостно заблестели, когда он отодвинулся. – Всегда приятно тебя увидеть, Джо. Встретимся попозже.
– Пока, – тихо отозвалась я, пораженная его дружелюбием и обескураженная их с Кэмом странным поведением.
Можно только гадать, в какое дерьмо я опять вляпалась.
– До скорого, дружище, – сказал Кэм, и Нейт помахал ему, а потом оставил нас в молчаливом пространстве квартиры.
Недоуменно наморщив нос, я повернулась к Кэму:
– Что все это значит?
Кэм покачал головой, ставя кружку на кофейный столик:
– Он просто забежал поболтать. – Уголки его губ чуть приподнялись. – Почему ты все еще там, когда я тут? – Он согнул палец и поманил меня к себе с сексапильной уверенностью, от которой все мои эрогенные зоны тут же выкинули зеленые флажки.
Секс-моторы завелись и зажужжали у меня в ушах, флажки махали, готовые упасть…
Я физически встряхнула себя, пытаясь вспомнить, что пришла сюда поговорить с Кэмом, а не набрасываться на него при первой же возможности. Одно лишь то, что он вдруг решил вести себя мило и ласково, не означало, будто я должна ему поддаваться. Я жаждала ответов по поводу его вчерашнего выступления.
«Правда?»
– Джо? – поднял бровь Кэм. – Иди сюда, детка.
– Нет. – Я выпятила подбородок и прищурилась. Что за игру он со мной ведет? – Если хочешь меня, сам иди и возьми.
Басовитый рык был последним, что я услышала, – двигался Кэм поразительно быстро для страдающего похмельем. В один момент он сидел в кресле, а в следующий – оказался на другом конце комнаты, притиснув меня к своему рабочему столу. Чуть грубовато раздвинул мне колени и прижался так, чтобы я чувствовала его эрекцию. Я вцепилась в него, обхватив за пояс и откинув голову от внезапного удовольствия, когда он пощекотал мне носом шею.
– Кэм, – простонала я, пытаясь припомнить цель своего визита, пока он двигал бедрами так, что грубая ткань штанов на его напрягшемся члене терлась о шаговый шов моих джинсов. Вся возбужденная и жаждущая, я задыхалась.
«Что происхо… Что мы… Что?»
Я ощутила его язык на своей шее и сильнее прижалась к нему во встречном движении.
Его губы мелкими поцелуями передвинулись к моему уху.
– Я скучал по тебе утром, – хрипло шепнул Кэм.
– Да? А я думала, в похмелье ты и не заметишь моего отсутствия.
Мои руки погладили ему спину и обняли за шею, пальцы запутались в волосах, когда я наклонила его голову так, чтобы посмотреть в глаза и понять, смогу ли разглядеть правду. Я глубоко вдохнула, опасаясь, что мои слова наверняка приведут к полной и ужасной потере Кэма – и его объятий.
– Ты вчера был сам не свой. После… Блэр…
Кэм осторожно кивнул, пробежавшись руками вверх-вниз по моим бедрам – очевидно, в попытке утешить.
– Я совершенно растерялся, увидев ее. И на какое-то время заблудился в своих мыслях.
– Ты напился, – слабо улыбнулась я. – Ты уверен, что все в порядке? Что… с нами все в порядке?
Взгляд Кэма стал нежным, и он взял меня за подбородок:
– Детка, с нами все более чем в порядке.
Он поцеловал меня, притягивая ближе, крепче, и я расслабилась и со стоном прижалась к нему. Господи, я хотела верить этому человеку больше, чем кому-либо в моей жизни.
Кэм языком пощекотал мою нижнюю губу, и я ощутила его пальцы на пуговице джинсов. Я чуть отодвинулась. Предвкушение и возбуждение вышибли остатки вопросов из моей головы. Он убедил меня.
Этого было достаточно. Я облизнула губу там, где только что оставил след его язык, и удержала его обжигающий взгляд, пока он расстегивал на мне штаны. Когда последняя пуговица выскочила из петли, Кэм приподнял мои бедра и мягко двинул меня вперед, так чтобы моя задница не слишком надежно свесилась с края стола. Его горячие пальцы скользнули мне за пояс, и я оперлась о стол, приподнимаясь, чтобы ему было удобнее спустить мои джинсы с ног. Они свалились вместе с красными туфлями на плоской подошве.
Дразнясь, Кэм медленно стянул с меня трусики и, когда они сползли совсем, засунул их в задний карман своих джинсов.
– Да ты извращенец.
Он тихо рассмеялся, глядя на меня, наблюдающую, как он расстегивает свои джинсы. Спустив их вместе с трусами до щиколоток, Кэм, не отрывая взгляда от моего вспыхнувшего лица, провел большим пальцем по своему члену.
Я изогнулась, непроизвольно раздвигая ноги шире.
Кэм шагнул вперед, джинсы прошуршали вокруг его щиколоток, и, когда я подумала, что сейчас он войдет в меня, Кэм опустился на колени, еще шире раздвинул мои бедра и уткнулся лицом мне между ног.
– О боже, – простонала я, откидывая голову от электризующего прикосновения его языка к клитору. Я вцепилась в его волосы, то замирая, то чуть подаваясь к его рту, пока он лизал меня и торопил к оргазму.
И тут он втянул губами мой клитор. Резко и жестко.
Я закричала, превращаясь под его ртом во вспышку жара и света. Не успела я расслабиться, как Кэм встал, стиснул мои бедра, дернул их вверх и вонзился в меня на полную глубину, почти до боли. Я охнула, хватаясь за него, пока мои внутренние мышцы пульсировали вокруг члена остаточными волнами оргазма.
Он стискивал мои ноги чуть ли не до синяков, его толчки были грубыми, резкими и исступленными, но мне это не мешало. Напряжение уже снова начало свиваться во мне, и мои бессвязные выкрики и вздохи смешивались с его животными стонами и кряхтением.
Я завелась не на шутку.
Даже слишком.
Мне хотелось сорвать с нас футболки, но пришлось бы замедлиться, а ничто уже не могло меня остановить.
Одна его ладонь покинула мое бедро и сжала затылок, а потом Кэм обрушился на меня ртом – задыхающаяся, судорожная возня губ и языка… без всякой деликатности и нежности, с одним только диким стремлением повторять то, что его член делает внутри меня. Он выше вздернул мои бедра и, когда я вдруг замерла, оторвался от моих губ. Его глаза были темны от жажды обладания, он словно вбивал себя в мое тело.
Мне казалось, я вся свечусь красным и вот-вот пойду огненными трещинами. Каждый рывок нес меня к точке невозврата.
И наконец…
Я разлетелась на миллион осколков.
Оргазм шел волна за волной, и невероятные ощущения так захватили меня, что я едва услышала, как Кэм зарычал: «Ео-о-о…», – и кончил, судорожно дернувшись на мне.
Моя рука свесилась со стола, все мои мышцы обмякли, и ладони Кэма обхватили мою талию, удерживая от падения, пока сам он тяжело дышал мне в плечо.
Это был самый жесткий секс в моей жизни, что-то между удовольствием и мукой.
Я не знала, на что так грандиозно откликалось мое тело: на это или на властную, будто сверхъестественную жажду, которая вела Кэма, – жажду обладать мной, сделать меня своей. Его поведение во время секса всегда отличалось таким свойством, но сегодня это было… по-другому.
Почти отчаянно.
– Я сделал тебе больно? – тихо спросил он с некоторым раскаянием.
Я покачала головой под его плечом, и ткань промокшей от пота футболки Кэма мазнула мне по щеке. Привычные запахи лосьона после бритья, геля для душа и свежего пота действовали на меня умиротворяюще.
– Нет.
– Точно?
– Абсолютно, – чуть усмехнулась я. – Но теперь я бы целый месяц проспала.
– Я тоже, – фыркнул он, отодвинулся, улыбаясь мягко и нежно, и провел костяшками пальцев вниз по моей щеке. – Нет ощущения лучше, чем быть в тебе.
Вот так он и рассеивал все мои сомнения.
– Нет ощущения лучше, чем когда ты во мне.
Его поцелуй был теплым и ласковым, таким нежным по сравнению с только что случившимся сексом… как будто то, что произошло между нами, убедило его и разрядило обстановку.
Я вспомнила слова Энди о том, что он никогда не видел Кэма таким счастливым, как со мной, и вдруг ощутила себя полной дурой из-за своих сомнений насчет нас – насчет него. Словно насытившийся довольный котенок, я оперлась на локти и стала смотреть, как Кэм натягивает джинсы. Мне он велел оставаться так.
Он исчез из комнаты и вернулся через пару минут с салфеткой. До сих пор я всякий раз смущалась, когда Кэм помогал мне приводить себя в порядок после секса, но теперь что-то изменилось между нами, и я опять почувствовала себя легко и свободно – даже свободнее, чем раньше, если такое возможно. Я больше не стеснялась. Я ощущала себя… могущественной, наделенной нешуточной властью.
Я раздвинула ноги пошире с шаловливой улыбкой, и его синие глаза вспыхнули от моего заигрывания.
– Сексуальна, как сам секс, – заключил он, прижимая салфетку мне между ног.
Мои ресницы дрогнули и опустились от приятнейшего ощущения, и я чуть приподнялась, чтобы помочь ему. Теплые губы накрыли мои, его язык проник в мой рот. Салфетка исчезла, и я приглушенно вскрикнула, когда два крепких пальца скользнули в мое припухшее влагалище.
Невозможно больше.
Я покачала головой, застонала и отодвинулась от него:
– Не могу.
Кэм не согласился. Он двигал пальцами вперед-назад, пристально наблюдая за моим лицом. Я думала, что после такого грандиозного оргазма завести меня получится не скоро, но мое тело все еще было натянуто, как струна, и проникновение Кэма в сочетании с мучительно нежным блужданием большого пальца по клитору чуть ли не моментально загнали меня в новый оргазм.
Он был мягче, но мою кожу почти жгло от передозировки.
– Ты пытаешься меня убить.
Кэм снова поцеловал меня, и я почувствовала, как между ног появилась салфетка.
Я все еще дрожала, когда он помог мне слезть со стола и натянул на меня джинсы. Про трусики я даже спрашивать не стала – знала, каков будет ответ.
Вскоре мы уже устроились на диване и стали смотреть кино. Я лежала между ног Кэма, спиной на его груди, и наконец ощущала полную расслабленность – впервые за много дней. Невозможно было поверить, что мы наткнулись на Блэр только вчера. Мне казалось, эта встреча преследовала меня неделями.
Кэм громко рассмеялся от увиденного на экране, и я повернула голову, чтобы улыбнуться ему:
– Сегодня ты определенно в лучшем настроении.
Его рука крепче сжала меня.
– А сегодня все так хорошо. Невероятный секс, отличная компания, добрые друзья. О, кстати, я тебе сказал, что на следующей неделе у меня будет вечеринка? – (Я улыбнулась и покачала головой.) – Ага, значит, Нейту и Блэр говорил. Я приглашаю всех к себе на следующих выходных. Позови Оливию.
Я услышала только «… и Блэр говорил».
– Блэр?
Кэм кивнул, снова уставившись в телевизор, его сосредоточенность на мне исчезла.
– Я поболтал с ней сегодня утром, как раз перед тем, как Нейт пришел. Подумал, что ей, возможно, хочется увидеться с Нейтом и Пити.
– Мне показалось, ты говорил, что вчера встреча с ней тебя шокировала?
Я старалась игнорировать удары моего сердца о грудную клетку и отчаянно надеялась, что Кэм их не чувствует.
– Ну да. Но это был хороший шок, позитивный. Наткнуться вчера на Блэр – именно это мне и было нужно… – Кэм фыркнул, глядя в экран. Сосредоточившись на фильме, он не закончил предложение.
Какого черта он собирается со всем этим делать? Что он имел в виду под «наткнуться вчера на Блэр – именно это мне и было нужно»?
Я как будто снова оказалась на первой клетке игры.
Видимо, пришло время спросить его прямо, на чистом английском языке, что он чувствует по поводу возвращения Блэр в его жизнь. Что это значит для нас? Что он испытывает к Блэр? Любит ли он ее до сих пор?
О боже, неужели этот сумасшедший жесткий секс – это все?
Я почувствовала, что не могу дышать. В груди все сжалось.
Неужели хорошее настроение у него появилось из-за разговора с Блэр? Неужели он переносит свои любовные мечты о ней на меня только потому, что я рядом и всегда готова?
Или это мои огромные, жирные, безумные сомнения снова подняли уродливые головы и все искажают?
– Ты как? – мягко спросил Кэм, погладив меня по руке.
«Скажи ему! Спроси!»
Но меня обуял панический ужас. Если я спрошу, а Кэм все еще любит Блэр, то он сочтет необходимым сказать правду и мне придется выбраться из его объятий и никогда в них не возвращаться.
Как это жалко: я готова сидеть с ним во лжи, лишь бы ощущать его дыхание на ухе.
– Мне хорошо, – тихо прошептала я, прижимаясь к его груди и закрывая глаза. – Просто устала.
Его пальцы прошлись по моим волосам, и я нанесла ответный удар своим сомнениям: «Секс только что, теперь объятия – это не может относиться ни к кому, кроме меня. Кэму на меня не наплевать. Совсем не наплевать».
– Джо? Я же знаю, с тобой что-то происходит. Ты вся напрягаешься.
«Проклятье!»
Я вздохнула и отодвинулась, положив ладони ему на грудь и глядя в его родное, такое чудесное лицо. В моем животе внезапно завихрились бабочки.
– Я просто гадаю, стоит ли мне тревожиться из-за того, что любовь всей твоей жизни вдруг в нее вернулась.
Брови Кэма сошлись, как будто мое заявление совершенно ошарашило его.
– Я никогда не говорил, что она любовь всей моей жизни. Я сказал, что мы были влюблены друг в друга. Были. Мы оба теперь другие люди. Ну, по крайней мере, я. – Он провел по моей губе большим пальцем, следя за его движением, а потом снова посмотрел мне в глаза. – Тебе не о чем тревожиться, я же сказал. Ты веришь мне, правда? – Его ладонь скользнула по моей шее, и сильная рука придвинула мое лицо еще ближе к нему.
– Ты мне доверяешь?
Когда Кэм смотрел на меня вот так, напряженно и искренне, было трудно ответить иначе чем тихим:
– Я тебе доверяю.
