ГЛАВА 12
В передачах о живой природе любят показывать прикольные сюжетики, в которых какой-нибудь милый маленький суслик бежит на маленьких лапках в теплую норку, где его ожидает выводок детишек, семейные разборки и скудный ужин, и тут замечает, что над ним кружит здоровенный кровожадный орел.
Сообразительный маленький суслик успевает юркнуть под камень и затаиться там. Он сидит и терпеливо ждет, пока хищный орел уберется прочь.
Проходит время, и суслик решает, что орлу надоело впустую нарезать круги и он улетел на поиски какого-нибудь другого суслика. Он выбирается из-под камня и весело продолжает свой путь.
И когда до дома остается всего ничего, здоровенный кровожадный орел камнем падает с неба и хватает бедолагу суслика здоровенными кровожадными когтями.
Почему я так долго об этом талдычу? Потому, что прекрасно понимаю, что чувствует маленький суслик.
* * *
Брэден больше не звонил, не присылал эсэмэсок и сообщений по электронной почте. Несколько дней я усиленно занималась делами. Подстегивая фантазию, написала несколько глав книги, беспомощных, как сочинение ученика начальной школы, отдраила квартиру от пола до потолка и, в надежде развеяться, вместе с Элли отдала должное Эдинбургскому фестивалю. Сначала мы сходили в театр в Медоуз, на спектакль под многообещающим названием «Леди-бойз из Бангкока». Парни, игравшие там, все как на подбор оказались чертовски смазливыми, так что мы не пожалели о потраченных деньгах. Потом мы побывали на выставке Эдварда Мюнха в Шотландской национальной галерее современного искусства и даже, купив самые дешевые билеты, приняли участие во встрече с каким-то многообещающим молодым драматургом, которая проходила в обшарпанной аудитории в старом здании университетского кампуса. Стоило оказаться в университетских стенах, на меня сразу навалились воспоминания о веселых денечках, проведенных здесь вместе с Райан и Джеймсом. Я честно пыталась слиться с толпой, радоваться толчее, шуму, запаху кофе, пива и горячих сосисок, прилавкам с украшениями и сувенирами, постерам и флайерам, которые раздавали на каждом шагу. Иногда мне даже удавалось получать удовольствие от всего этого.
К тому же я нанесла очередной визит психотерапевту. Он оказался дико болезненным, потому что мы говорили о Дрю.
Да. Сейчас мне не хочется об этом вспоминать.
В общем, к четвергу я почти убедила себя, что Брэден играл со мной в какую-то игру, которая успела ему надоесть. Уж конечно, будь у него серьезные намерения, он прислал хотя бы эсэмэску — напомнить о себе. Но от него не было ни слуху ни духу. Полное молчание.
Тогда я, подобно глупому маленькому суслику, высунула из укрытия свою глупую голову.
И Брэден налетел на меня, как здоровенный кровожадный орел.
* * *
Я была в квартире одна-одинешенька, сидела в гостиной, свернувшись калачиком в кресле, потягивала красное вино и смотрела «300 спартанцев» Зака Снайдера. Теперь-то я понимаю, это был неверный выбор. Чрезмерное обилие накачанных мускулов плюс расслабляющее действие вина. Именно это опасное сочетание виновато в том, что произошло.
— Знаешь, когда ты дома одна, лучше запирать дверь.
— Блин! — Я подскочила на месте, залив джинсы вином.
Брэден, невозмутимый как скала, стоял в дверном проеме. У него, конечно, не было повода выходить из себя. Ведь это не он только что испортил любимые джинсы.
— Брэден, когда ты наконец научишься стучать, прежде чем войти!
Он скользнул взглядом по моим погубленным джинсам и отчеканил:
— Тогда, когда ты научишься не оставлять дверь незапертой.
Серьезное выражение его лица заставило меня притихнуть. Он что, действительно обо мне беспокоится? Я нахмурилась, растерянно повертела стакан в руках и поставила его на кофейный столик.
— Хорошо, я последую твоему совету, — пробормотала я, совершенно не зная, как вести себя дальше.
— Элли сегодня вечером не придет, — сообщил Брэден.
Повернувшись к нему, я обнаружила, что он пожирает меня глазами. На нем был один из пресловутых костюмов, который, однако, имел несколько помятый вид, словно его владелец явился сюда сразу после тяжелого трудового дня, даже не заскочив домой.
— Это ты подстроил? — спросила я, ощущая, как в животе оживают знакомые бабочки.
— Кто же еще, — ухмыльнулся он. — Кстати, возьми на заметку: Элли можно купить с потрохами за коробку трюфелей с ликером.
Прикончить бы ее, предательницу.
Это ж надо так меня подвести! Оставить наедине с Брэденом, который сегодня выглядит еще сексуальнее, чем обычно. Это обстоятельство, вкупе с усилиями художников по костюмам, так соблазнительно раздевших героев фильма «300», вызвало в моем злополучном организме целую гормональную бурю. Я вспомнила совет доктора Причард — не просчитывать свой путь на пятьдесят шагов вперед. Действительно, прогнозировать будущее — занятие, которое неизменно вгоняет меня в депрессию. Поэтому в последнее время я честно пыталась жить сегодняшним днем. И все же тревоги о дне завтрашнем никак не хотели отступать. Может, стоит жить не просто одним днем, но одним часом или даже минутой?
Но когда рядом Брэден, это слишком опасно.
Я не хочу, чтобы между нами завязались отношения. Это я знаю точно.
— Насколько я понял, ты меня не ждала? — спросил Брэден, развалившись на диване.
Я, желая скрыть смущение, залезла в кресло и снова свернулась калачиком.
— Не ждала. Я надеялась, у тебя хватило ума понять, даже если между нами что-то было, продолжения не будет.
— А что между нами было? — пожал он плечами. — Ты имеешь в виду тот вечер в баре, когда я чуть не размазал тебя по стенке, а какой-то хмырь прервал нас на самом интересном месте?
У меня челюсть отвисла от злости. Терпеть не могу хамов. Особенно если они действуют в книгах или фильмах. А в реальной жизни мое похотливое тело не позволяло рассудку ненавидеть Брэдена за его грязный язык. Но он не должен об этом знать.
— Слушай, Брэден, мы с тобой знакомы уже несколько месяцев. И вот к какому я пришла любопытному выводу, наблюдая за тобой. Со всеми ты ведешь себя как истинный джентльмен, а со мной — как последний хам. Можно узнать, в чем причина?
— Причина одна — я хочу тебя оттрахать. А джентльмены чертовски скучны в постели.
Неплохой ответ.
— Джентльмен всегда остается джентльменом. И в постели он заботится о том, чтобы женщина тоже получала удовольствие.
— На этот счет можешь не беспокоиться. Я позабочусь о том, чтобы ты получала удовольствие. И обо всем остальном позабочусь тоже. Вот только не обещаю, что во время траха буду блистать хорошими манерами и учтивостью.
Бабочки порхали, живот сводило. Все как обычно.
— Мне казалось, мы с тобой уже это обсудили. Тебе не придется обо мне заботиться. Потому что у нас ничего не будет.
Он нахмурился и подался вперед, упершись руками в колени. Рукава пиджака задрались, обнажив запястья. Судя по всему, он знал, как на меня действует его тело.
— Мы еще ничего не обсудили, — отчеканил он.
— Брэден, ты мне нравишься, врать не буду, — тяжело вздохнула я. — Конечно, у тебя непомерно раздутое самолюбие и ты почему-то не считаешь нужным следить за своей речью. Но все же ты производишь впечатление славного парня. К тому же я вижу, какой ты заботливый брат, и это подкупает.
Тут глаза наши встретились, и я ощутила такой острый приступ желания, что едва не заскулила.
— Мы с Элли подружились, и мне нравится жить в этой квартире вместе с ней, — продолжала я, совладав с собой. — Мне бы не хотелось ничего портить. И я не собираюсь закручивать роман. С кем бы то ни было.
Он так долго глядел на меня в молчании, что я уже не рассчитывала дождаться ответа. Может, стоит тихонько удалиться и оставить Брэдена наедине с собственными мыслями, спрашивала я себя. Но тут Брэден откинулся на спинку дивана. Глаза его потемнели. Я знала этот взгляд. Ничего хорошего он не предвещал.
— Я вовсе не предлагаю тебе крутить со мной роман, — изрек он.
Сказать, что я была сбита с толку, означает не сказать ничего.
— А что же ты предлагаешь?
— Голый секс.
«Что?» — спросила я сначала про себя, потом вслух.
— Что?
— Нам с тобой необходимо хорошенько потрахаться. Потому что мы оба этого хотим. И ничего больше.
— Значит, голый секс, — медленно повторила я, словно пробуя эти слова на вкус.
Голый секс. Возможность трахаться с Брэденом без всяких обязательств, претензий и осложнений.
— А как же Элли, квартира и все прочее? — в замешательстве пролепетала я.
— Ничего не изменится, — пожал плечами Брэден. — Мы с тобой будем друзьями, которые время от времени трахаются.
— А что мы скажем людям?
— Что это не их собачье дело.
Я сердито затрясла головой.
— Под «людьми» я имела в виду Элли.
— Ну, Элли мы скажем правду. Не стану же я обманывать сестру.
— Не думаю, что ей это понравится.
— Понравится ей это или нет, мне ровным счетом наплевать, — усмехнулся Брэден. — Честно говоря, я считаю, что моей маленькой сестричке нечего совать нос в мою сексуальную жизнь.
— Не совать нос довольно трудно, если женщина, с которой ты собираешься заниматься сексом, живет с ней в одной квартире.
Этот аргумент тоже не возымел действия.
— Твоя спальня далеко от спальни Элли, — заявил Брэден. — Кстати, у меня тоже есть квартира. И там стоит превосходная широкая кровать.
Хм. Что ни говори, побывать в логове Брэдена было бы любопытно.
Ну-ка прекрати, тут же одернула я себя. Что за дурацкие фантазии!
— Это невозможно, — отрезала я.
— Почему? — спросил он. — Потому что ты не хочешь? Или потому, что не можешь?
Его прищуренные глаза таили в себе опасность.
Бабочки у меня в животе продолжали свое бешеное порхание. Я закрыла глаза, почти физически ощущая, как его тело прижимается к моему, язык переплетается с моим языком, а руки ласкают мою грудь. Боже мой. Открыв глаза, я наткнулась на его взгляд, спокойный и выжидательный.
— Значит, голый секс?
Он с трудом удержался от улыбки, самодовольной улыбки победителя.
— Ну… почти.
Это что-то новенькое.
— Почти? — переспросила я.
— Я был бы не прочь появляться в твоем обществе на деловых обедах и прочих мероприятиях, которые, по мнению моей секретарши Мораг, мне следует украшать своим присутствием. На таких тусовках приятно бывать с девушкой, которая не ждет, что в конце вечера ты сделаешь ей предложение или хотя бы подаришь бриллиантовое колье.
— А, значит, понятие «голый секс» ты трактуешь довольно широко. Это больше похоже на соглашение. Насколько я понимаю, подобные соглашения ты заключал со всеми своими красотками. Но с чего ты взял, что я готова играть в такие игры? Брэден, у тебя куча денег, ты недурен собой и слишком хорошо это знаешь. В общем, у тебя есть некоторые основания, чтобы быть самовлюбленным павианом, каковым ты и являешься. Любая блондинка с модельной внешностью с радостью прыгнет к тебе в койку. Так иди и играй со своими куклами Барби.
В глазах Брэдена вспыхнуло неподдельное удивление.
— Во-первых, играть в куклы мне надоело, — ухмыльнулся он. — С ними слишком много мороки. Постоянно требуют, чтобы я распинался о своих чувствах и скупал для них целые магазины. К тому же у них кошмарная привычка болтать без умолку. Во-вторых, ты это серьезно?
Я нахмурилась, сбитая с толку. Что он хочет этим сказать?
— Ты не перестаешь меня удивлять, — сообщил Брэден.
— И чем я удивила тебя на этот раз?
— Я был уверен, ты сознаешь свою сексуальную привлекательность. Похоже, я ошибался.
Мать твою. Стараясь скрыть смущение, я недоуменно округлила глаза, всем своим видом показывая, что его слова даже не поцарапали мою защитную броню.
— Ты вообще частенько ошибаешься. Особенно на мой счет.
Брэден пропустил мимо ушей мое насмешливое замечание. Он был полон решимости дать исчерпывающие разъяснения.
— Да, ты и в самом деле не похожа на девушек, которые нравились мне до сих пор. У тебя короткие ноги. А мне нравятся длинные.
Короткие? Вот сволочь. Я попыталась испепелить его взглядом.
— И все же, когда я увидел тебя в шортиках — помнишь, в такси, — у меня едва не произошла эрекция. Потом ты явилась в этих шортиках к Элоди и Кларку. Снова тот же эффект.
— Врешь и не краснеешь, — выдавила я.
Он покачал головой. Судя по всему, он веселился.
— У тебя классные ножки, Джоселин. Хотя и коротковаты. И потрясающая улыбка, которую ты довольно редко пускаешь в ход. Фантастические сиськи. Ты права, прежде я западал на блондинок. Но тебя тоже можно считать блондинкой. С небольшой натяжкой.
Он довольно расхохотался, не обращая внимания на мой полыхающий яростью взгляд.
— Цвет волос у тебя малость подкачал, но это не смертельно. Думаю, если их распустить, они выглядят шикарно. У меня перед глазами так и стоит картина — ты извиваешься подо мной, волосы разметались по подушке, а я вхожу все глубже.
Только не заводиться. Только не представлять себе подобных картин.
— Но самое офигительное, что у тебя есть, — глаза, — продолжал Брэден. — Таких глаз я еще ни у кого не встречал.
— И что же в них такого особенного?
Я с удивлением обнаружила, что голос охрип. Его слова распалили меня не хуже афродизиака.
— Они словно обращены внутрь. — Голос его стал ниже, глубже и еще сексуальнее, если только последнее возможно. — Я привык видеть в женских глазах ледяной холодок расчета. Или огонек охотничьего азарта. Поэтому твой отрешенный задумчивый взгляд так меня зацепил.
Я судорожно сглотнула, стараясь сделать это как можно незаметнее, склонила голову набок и язвительно усмехнулась:
— Надо отдать тебе должное, ты наделен даром красноречия.
— Это не единственный мой талант. Хочешь, докажу это прямо сейчас?
Я рассмеялась, и он улыбнулся в ответ — соблазнительной, неотразимой, сексуальной улыбкой. Я вздохнула.
— Но, несмотря на все свое хваленое красноречие, ты выражаешься неточно. Или сам не знаешь, чего хочешь. Сначала говорил о голом сексе. Потом выяснилось, что тебе нужна девушка для светских тусовок. Это усложняет дело.
— Почему? Разве друзья не могут вместе пообедать, а после заняться сексом?
Я взглядом выразила сомнение, он пожал плечами:
— Слушай, я не понимаю, зачем вообще тратить время на объяснения, когда все элементарно. Я хочу тебя, ты хочешь меня. Нет никаких причин, мешающих удовлетворить наше взаимное желание. И при этом оставаться друзьями.
— Почему ты ничего не говоришь о том, сколько времени продлится наша так называемая сексуальная дружба? — спросила я.
В глазах его вспыхнула досада, но он загасил ее одним взмахом ресниц.
— Может, ты сама определишь срок?
— Месяц.
Он ухмыльнулся, сознавая, что победа осталась за ним.
Жесть. Я сама выбросила белый флаг.
— Давай условимся на шесть месяцев, — предложил он. — Вдруг мы войдем во вкус?
— Два, — фыркнула я.
— Три.
Мы уставились друг на друга, словно не понимая, о чем именно препираемся. Внезапно оба осознали это; взаимное притяжение, толкавшее нас друг к другу, усилилось, воздух насытился сексуальными разрядами. Протянутая между нами невидимая нить превратилась в канат, и этот канат становился все короче. Воображение мое рисовало самые откровенные эротические сцены, участниками которых были мы оба, и тело бурно на это откликалось. Трусики моментально увлажнились, под майкой выпирали напряженные соски. Брэден это заметил, и огонь желания в его глазах вспыхнул ярче.
— Заметано, — выдохнула я.
Его следующий вопрос оказался неожиданным, но чрезвычайно практичным:
— Ты принимаешь таблетки?
— Да.
У меня были нерегулярные, болезненные менструации, и врач прописал мне противозачаточные в качестве лечения.
— А ты… давно проверялась?
Я сразу поняла, о чем он. Мой последний сексуальный опыт был настолько бурным, что я сама не помнила, что произошло. Очухавшись, я первым делом сдала кровь на СПИД и на венерические болезни.
— Недавно. А ты?
— Я делаю это постоянно.
— Значит, все тип-топ.
Едва эти слова сорвались с моих губ, Брэден встал и протянул мне руку. Глаза его горели, лицо было исполнено решимости.
— Что? — всполошилась я. — Прямо сейчас?
К такому стремительному развитию событий я была не готова.
— Зачем откладывать?
— Ну… мне надо подготовиться… духи, красивое белье…
Вместо ответа, Брэден схватил меня за руку и выдернул из кресла, словно я ничего не весила. Мгновение — и я ощутила жар его сильного тела. Одна его рука скользила по моему бедру, другая юркнула под майку. Он прижимал меня все крепче, я ощутила, что его орудие пришло в боевую готовность. Постанывая от наслаждения, я запрокинула голову, чтобы видеть его лицо. Глаза его потемнели и казались бездонными.
— Детка, красивое белье нужно тем, кто хочет соблазнить мужика, — пробормотал он. — А я уже болтаюсь на крючке.
— Но все равно, я…
Его губы прижались к моим, не дав договорить, язык проник мне в рот. Поцелуй был долгим, требовательным, жадным. Этот поцелуй словно говорил: «Это не романтическое свидание, это голый секс». Такое положение вещей меня вполне устраивало. Я застонала и обвила его шею руками. Брэден воспринял это, как знак согласия.
В следующее мгновение его сильные руки приподняли меня над полом, я обхватила его бедра ногами и запустила пальцы в его густые волосы. Он слегка покусывал мои губы, я отвечала тем же. Каждый словно пытался всеми возможными способами впитать вкус и запах другого.
— Обалдеть, — пробормотал Брэден, его дыхание щекотало мне губы.
К моему разочарованию, наши рты разлучились, но сожалеть было некогда — перед глазами у меня все поплыло, я ощутила, что Брэден несет меня в холл и дальше — в спальню. С губ моих сорвалось удивленное «ух», когда он резко бросил меня на кровать, и я растянулась на матрасе.
— Поосторожнее нельзя? — возмутилась я.
— Раздевайся! — отрывисто скомандовал он, расстегивая рубашку проворными пальцами.
Внизу живота у меня все сжалось.
— Что еще прикажешь? — спросила я сквозь зубы.
Брэден оторвался от своего занятия и склонился надо мной. Руки его упирались в мои бедра, наши лица разделяло всего несколько дюймов.
— Давай договоримся: во время секса никаких споров, — процедил он.
— Но…
— Джоселин, — угрожающе зарычал он.
Я закрыла глаза, мысленно призывая его губы, по которым мои губы успели истосковаться. Пожалуй, он внес разумное предложение. Спорить во время секса действительно совершенно ни к чему. Тем более словесными перепалками я сыта по горло.
— А почему ты зовешь меня Джоселин?
Надеюсь, вопрос прозвучал не как приглашение к спору. Мне просто хотелось удовлетворить любопытство.
Его губы коснулись моих, ласково, нежно, он слегка отстранил лицо, темно-голубые глаза полыхали желанием.
— Имя Джосс годится только для девчонки-школьницы, — ухмыльнулся он. — Если эта девчонка — настоящий сорванец. А Джоселин — это имя для настоящей женщины. Сексуальное имя. Так что давай раздевайся, Джоселин.
О'кей. Пусть зовет меня Джоселин, если ему так нравится.
Я села, стянула футболку и швырнула ее в дальний конец комнаты. Вслед за ней на пол полетела рубашка Брэдена. Я проводила ее глазами и медленно повернулась к нему. При виде его обнаженного мускулистого торса во рту у меня пересохло. Ткань брюк натянулась под натиском эрекции, и я улыбнулась, предвкушая продолжение.
Никто не заводил меня так, как он. Никто и никогда.
Я возбужденно покусывала губы, охваченная одним желанием — прикоснуться к его плоскому мускулистому животу. С трудом оторвавшись от созерцания рельефных мышц в самом низу, я скользнула взглядом по крепкой груди и широким плечам, оценив безупречную золотистую кожу.
— Прекрати, Джоселин, — сверкнул он глазами. — Если ты будешь так на меня таращиться, все кончится намного раньше, чем я рассчитываю.
Вот как. Значит, сейчас я обладаю над ним властью. Приятное ощущение.
— Нет, этого допустить нельзя.
Я похотливо ухмыльнулась и завела руки за спину, чтобы расстегнуть лифчик. Он полетел в дальний конец кровати, голые груди покрылись мурашками от холодного воздуха. Теперь пришла очередь Брэдена жадно пялиться на меня.
Взгляд его поднялся от моей груди к лицу, губы внезапно искривились, словно от горечи. Я настороженно напряглась.
— Знала бы ты, как я изводился с того дня, как увидел тебя голой в этой самой квартире! Это было настоящим мучением — сидеть в баре или за обедом, смотреть на тебя и знать, что под одеждой скрывается тело, от которого можно с ума сойти.
Оказывается, он умеет говорить приятные вещи.
Прищурившись, он взялся за молнию на брюках. Молния расстегнулась, громко взвизгнув.
— По твоей милости мы тянули с этим до жути долго, — промурлыкал Брэден. — Сейчас я с тобой расквитаюсь, негодница.
Я ничего не имела против. Пульсация внизу живота усилилась.
Я выдернула заколку и распустила волосы. Они рассыпались по плечам во всей красе. Брэден пожирал это зрелище ненасытным взглядом.
— Знай наших, — пробормотала я осипшим голосом.
Не знаю, кто из нас первым разделся донага. Я любовалась впечатлением, которое произвели на Брэдена мои волосы, как вдруг оказалась на спине, без трусов, придавленная к матрасу его тяжелым телом. Я раздвинула ноги, пропуская его внутрь, и, дрожа от предвкушения, уставилась в его потемневшие глаза.
— Чего ты ждешь? — пролепетала я.
— Даю тебе время одуматься, — нахально усмехнулся он.
Я сердито запыхтела.
— Какое там одуматься! Ты что, не видишь, что я голая!
— Голой я тебя видел и прежде. Но тогда ты не хотела трахаться.
— Брэден, хватит дурить!
Я ткнула его кулаком в плечо. Брэден расхохотался, его мощный член пришел в движение, щекоча мой живот.
Наслаждение было таким острым, что я едва не задохнулась. Брэден приглушенно застонал и впился губами в мои губы. Поцелуй наверняка задумывался как долгий, сексуальный, распаляющий медленным огнем. По крайней мере, он начался именно так. Но несколько недель ожидания сделали нас обоих нетерпеливыми. Поцелуй становился все более жестким и агрессивным, мои пальцы вцепились ему в волосы, его руки все крепче стискивали мои груди, чувствительность которых обострилась многократно. Когда он принялся ласкать мой сосок большим пальцем, мои бедра невольно пришли в движение.
— Тебе это нравится, детка, — промурлыкал он, скорее утверждая, чем спрашивая.
Губы его прочертили дорожку легких поцелуев на моей шее. Я, оставив его волосы, скользнула ладонями по безупречной коже плеч, а он тем временем сосредоточился на моей правой груди. Губы его коснулись соска, и у меня перехватило дыхание. Еще один поцелуй. И еще один.
— Брэден, — взмолилась я.
По движению его губ, приникших к моей коже, я поняла, что он улыбается. В следующее мгновение сосок оказался во влажном плену его губ, которые сжимались все плотнее, втягивая его. Острое копье вожделения пронзило меня насквозь.
— Господи, Брэден, что ты со мной делаешь!
Он выпустил мой сосок и переключился на второй. Я пыталась как можно теснее прижаться к нему бедрами. Нетерпение, сжигавшее меня, казалось, было более неуемным, чем его нетерпение. Мне слишком долго пришлось сдерживаться.
— Детка, детка, — бормотал он, щекоча губами мне ухо.
Руки его скользнули вниз, к моим бедрам, словно уговаривая не спешить.
— Ты уже увлажнилась для меня, Джоселин?
Более чем. Я просто истекаю влагой. И желанием.
— Брэден…
— Отвечай, — потребовал он.
Руки его проникли меж моих ног, они поглаживали внутреннюю сторону бедер, распаляя мое ожидание.
— Скажи, что ты для меня увлажнилась.
После, когда я вспоминала об этих минутах, мне трудно было поверить, что это настойчивое требование не вызвало у меня ни малейшего смущения. Более того, я с радостью поспешила его выполнить. Прежние мои партнеры не имели привычки говорить во время секса. Тем более о таких пикантных вещах. Я даже не представляла, что это действует дико возбуждающе.
— Я увлажнилась для тебя, — прошептала я одними губами.
Брэден удовлетворенно вздохнул и вновь впился в мои губы глубоким ненасытным поцелуем. Его язык сливался с моим, пальцы делали свое дело. Я задрожала, когда они оказались там, куда давно уже не проникала ничья рука. Губы Брэдена стали настойчивее, пальцы — осторожнее. Когда его большой палец нащупал мой клитор и принялся его ласкать, я не выдержала, оттолкнула его губы и издала приглушенный сладостный вопль.
— Детка, ты обалденно влажная, — простонал он, голова его упала на подушку рядом с моей, губы щекотали шею.
Он оставил мой клитор, но прежде, чем я успела запротестовать, запустил в меня два пальца. Широко расставив колени и вцепившись ногтями в обнаженную спину Брэдена, я таяла от наслаждения.
— Давай, давай, — молила я.
Пальцы его проникали все глубже, двигаясь туда-сюда. Приподнявшись на локте, он заглянул мне в лицо, проверяя, близка ли я к оргазму.
— Да, да, — выдохнула я, ощущая, как внутри меня туго сжимается спираль.
Внезапно его пальцы прекратили свое сладостное вторжение.
— Что…
— Так ты кончишь раньше, чем я в тебя войду, — сказал он, прижимая мои руки к матрасу. Лицо его исказило напряжение страсти. — Я хочу, чтобы мы кончили одновременно.
Я ничего не имела против.
Дыхание у меня перехватило от удовольствия, когда я ощутила прикосновение его возбужденного члена. Он терся и терся, распаляя меня до крайней степени, так, что мне хотелось подпихнуть Брэдена в задницу и заставить наконец войти. Но он крепко сжимал мои запястья и при этом ухмылялся, словно догадываясь о моих намерениях. Бедра его медленно ходили туда-сюда, продолжая упоительную пытку.
— Давай, Брэден, — нетерпеливо требовала я.
В ответ он рассмеялся:
— Что ты хочешь, детка?
— Поспеши, или я сейчас кончу.
— Нет, этого я не допущу.
В следующее мгновение он мощным толчком вошел в меня, и я тихонько заскулила. Прежде мне не приходилось иметь дело с таким впечатляющим размером, и в первый момент я почувствовала легкое неудобство.
Брэден напрягся, глаза потемнели.
— Все хорошо, детка?
Я кивнула и выдохнула, расслабляясь.
Железная хватка, сжимавшая запястья, ослабела, но он не выпустил меня на свободу. Медленно, словно на ощупь, он продвигался вперед, глаза его были закрыты, губы сжаты, словно он ощущал сильную боль.
— Господи, Джоселин, как у тебя там тесно, — хрипло выдохнул он.
Я слегка приподняла бедра, побуждая его войти глубже. Спираль наслаждения сжалась во мне, готовая развернуться в любую минуту. Тело упивалось полнотой близости и жаждало абсолютного удовлетворения.
— Я давно этим не занималась.
Он удивленно поднял веки:
— Что значит давно?
— Четыре года.
— Ну ты даешь.
Губы его нежно коснулись моих губ, но, когда он поднял голову, его самодовольная ухмылка была на месте. Он входил все глубже и глубже, пальцы его переплелись с моими. Продвижение его было нарочито неспешным, он дразнил меня, то доводя до грани оргазма, то вновь отдаляя вожделенный миг.
— Быстрее, — молила я.
— Попроси об этом, Джоселин, — прошептал он.
— Быстрее, Брэден. Не тяни.
Я подняла бедра еще выше, и Брэден вошел в меня до предела. Я выгнулась и завопила от наслаждения. Он глухо застонал в ответ. Тела наши содрогались в едином ритме надвигающегося оргазма. Брэден выпустил мои пальцы и сжал ягодицы, приподнимая меня и насаживая на собственный член еще глубже.
— Не отставай, детка, — отрывисто приказал он.
Я кивнула, ощущая, что горячая волна подхватила меня и вознесла на самую вершину.
— Брэден, Брэден…
Рука его скользнула между моих ног и принялась медленно массировать мой клитор.
— Давай, давай, — стонала я.
Оргазм накрыл меня с головой, плоть моя пульсировала, сжимая его член все крепче.
— Отлично.
Потемневшими от расширенных зрачков глазами он наблюдал за моими долгими и сладостными конвульсиями. Я опустила ресницы, отчаянно желая, чтобы наша близость не кончалась никогда. Брэден уронил голову мне на плечо. С коротким утробным рычанием он вышел, обдав меня напоследок влажным жаром.
Он расслабился, придавив меня своей тяжестью, дыхание обжигало мне шею. Все мое тело наполнилось истомой, по коже ручьями струился пот, бедра все еще подрагивали, прижимаясь к его бедрам. Запах пота и секса, исходивший от нас, кружил мне голову.
Улет.
Это был лучший секс в моей жизни.
Брэден поцеловал меня в шею и поднял голову. Наслаждение сделало черты его лица непривычно мягкими.
— Джоселин, — промурлыкал он и припал к моим губам долгим поцелуем.
Когда наши губы расстались, он осторожно сполз с меня, перекатившись на бок, и, лежа рядом, принялся ласкать мой живот.
Я смотрела на него, и в голове гудел целый рой вопросов.
Было ли это для него таким же светопреставлением, как для меня? Да, судя по силе его оргазма.
Как он поведет себя теперь? Долго он намерен вот так лежать, молчать и смотреть на меня?
Я уставилась в потолок. Его взгляд, подернутый мягкой дымкой, действовал мне на нервы.
— Э… спасибо, — пробормотала я.
Матрас затрясся. Резко повернув голову, я обнаружила, что Брэден смеется.
— В чем дело?
Смех был искренним, но я никак не могла взять в толк, что его так позабавило. Он наклонился, поцеловал меня и погладил пальцем по нижней губе.
— Всегда рад служить, — ухмыльнулся он. — Тебе тоже спасибо, детка. Ты просто супер.
Неожиданно для самой себя я расхохоталась. Может, от облегчения. А может, от радости. Или оттого, что мне никак не удавалось поверить в реальность произошедшего.
У меня только что был фантастический секс с Брэденом Кармайклом. Я уверена, что мы еще не раз этим займемся. И мне этого дико хочется.
Но на моих условиях.
— Мне нужно привести себя в порядок, — сказала я и поднялась с кровати.
Собственная нагота ничуть меня не смущала, ведь он только что доказал, что ему нравится мое тело. Я закрыла за собой дверь ванной, надеясь, что Брэден понял истинный смысл моих слов. Они означали примерно следующее: «К тому времени, как я вернусь, будь любезен одеться. И вообще, тебе пора уносить прочь свою сексуальную задницу».
Но когда я вернулась, его голая сексуальная задница по-прежнему нежилась на моей постели.
Я недовольно сдвинула брови и уперлась руками в бока:
— Долго ты намерен здесь валяться? Одеться не хочешь?
— Знала бы ты, до чего соблазнительно сейчас выглядишь, — ухмыльнулся он.
— Брэден! — рявкнула я.
Мой резкий тон согнал ухмылку с его лица.
— Я пока не собираюсь уходить, — сообщил он, садясь на кровати.
— А когда собираешься?
Этот вопрос он оставил без ответа. Точнее, в качестве ответа схватил меня за руку и повалил на кровать. Черт, до чего он сильный.
— Брэден, — пробормотала я, лежа в его объятиях.
— Как ты хорошо пахнешь, — сказал он, коснувшись губами моего лба.
Что это он задумал?
Взглянув на него из-под опущенных ресниц, я увидела, что он лежит с закрытыми глазами.
Он что, с ума сошел? Спать здесь собрался?
Я разомкнула кольцо его объятий и повернулась к нему спиной. Намек был такой ясный, что не понять его было невозможно. Но Брэден решил разыграть из себя тупицу. Секунду спустя его ручища обхватила меня за талию, вторая легла на живот, и тело мое вновь оказалось прижатым к его горячему мускулистому телу.
Он крепче сжал меня в объятиях, поцеловал в плечо и промурлыкал:
— Спокойной ночи, детка.
Я была так ошеломлена, что впала в подобие ступора.
Такого поворота я не ожидала. Мы так не договаривались. Мы решили, что будем только сексуальными партнерами.
Заниматься сексом — это одно, спать вместе — совсем другое.
Может, это и приятно. Но мне подобные удовольствия ни к чему.
— Мы с тобой как два нежных голубка, — громко произнесла я, стараясь придать голосу язвительность.
Тщетные усилия.
Он пробормотал, щекоча мне шею своим дыханием:
— Спи, детка.
Фиг тебе я буду спать!
Словно почувствовав, что я готова сорваться с кровати, Брэден прижал меня плотнее и просунул свою ногу между моими. Я оказалась в западне.
— Детка, я сказал, спи! — повторил он.
Он еще будет мной командовать. Не на такую напал!
— Ты нарушаешь условия нашего соглашения, — процедила я. — Мы не договаривались, что ты будешь дрыхнуть в моей постели.
Он и ухом не повел. Через несколько минут я почувствовала, как дыхание его стало глубоким и ровным. Он и в самом деле заснул! Я попыталась освободиться из кольца его рук, но об этом нечего было и думать.
Мне оставалось только лежать и ждать.
После потрясающего секса все тело наполняла сладкая истома и сон манил меня, как райское блаженство. Но я твердо решила, что не буду спать в его объятиях. Так делают только близкие люди. А мы — партнеры по голому сексу, и ничего больше.
Прилагая отчаянные усилия, чтобы не уснуть, я протомилась около получаса. Брэден глубоко провалился в сон, мышцы его расслабились. Прикусив губу и затаив дыхание, я приподняла его руку и высвободила из плена свою ногу.
Двигалась я бесшумно, как ниндзя.
И все же он что-то почувствовал. Дыхание его стало менее глубоким. Или показалось?
Я замерла, прислушиваясь. Да нет, он по-прежнему безмятежно сопит в две дырочки.
Я осторожно отползла на край, опустила ноги на пол и уже готовилась оторвать от матраса задницу. Внезапно кольцо его рук захлестнуло меня и повалило на кровать с такой силой, что я жалобно заверещала.
Сердце колотилось, как загнанная птица. Брэден заставил меня лечь на спину, крепко сжал мои запястья и навис надо мной с самым угрожающим видом.
— Ты будешь спать или нет? — проскрежетал он.
— Нет, — ответила я с непреклонностью мученицы. — Пока ты валяешься в моей постели, я спать не буду. Это нарушает условия нашего соглашения.
— Есть два обстоятельства, которые тебе следует уяснить, Джоселин. Первое: эту кровать купил я. Второе: здесь хватит места для двоих, и если одну ночь мы поспим вместе, это ничего не изменит.
Замечание насчет кровати я оставила без комментариев, тем более оно соответствовало истине. А вот со вторым его утверждением никак не могла согласиться.
— Нет, изменит. Мы с тобой договаривались о голом сексе. Голый секс не предполагает, что мы будем засыпать, сжимая друг друга в объятиях. Так делают только любовники. Мы классно потрахались. Доставили друг другу удовольствие. Теперь, будь любезен, убирайся ко всем чертям.
Он с любопытством смотрел на меня, голова его склонялась все ниже, так что губы едва не касались моих.
— Мы классно потрахались и доставили друг другу удовольствие, — повторил он. — Теперь мы отлично выспимся. Я не собираюсь тащиться домой посреди ночи. Если я не сплю посреди ночи, мне всегда хочется трахаться. Причем по каким-то неведомым причинам трахаться мне хочется именно с тобой. Значит, уходить отсюда совершенно бессмысленно. Все, что я могу тебе предложить: давай спать.
Он выпустил мои руки, позволив лечь на бок, и устроился рядом.
Зря он воображает, что я опять оставлю за ним последнее слово.
— Видишь ли, дело в том, что я ненавижу, когда мне мешают спать. И не намерена ублажать тебя, если тебе вдруг приспичит потрахаться посреди ночи.
Брэден прижался лицом к моей шее, и я кожей ощутила, что он улыбается. Он поцеловал меня в плечо и ближе притянул к себе:
— Обещаю, в случае, если мне приспичит, ты не будешь в претензии.
Я вновь оказалась на спине, губы Брэдена чертили дорожку поцелуев по моей шее. Зная, как чувствительны мои груди, он сосредоточил на них все внимание, лаская рукой один сосок и втягивая ртом другой. Я вздохнула, замирая от удовольствия. Все мои хваленые принципы и жизненные правила вылетели из головы. Я вновь истекала влагой, бедра мои пришли в движение. И он это чувствовал. Выпустив соски, он прочертил дорожку поцелуев ниже, к животу, вылизал языком ямку пупка и двинулся ниже, словно пробуя на вкус мою мягкую, покрытую мурашками кожу.
Руки его раздвинули мои бедра, язык проник внутрь.
Я упоенно поскуливала, пока его язык ласкал мой клитор. Когда к языку присоединились пальцы, я едва не задохнулась от наслаждения. Пальцы мои ерошили его волосы, требуя продолжения. Его пальцы и язык, бесстыдные, настойчивые, искусные, доводили меня до безумия.
— Еще… — застонала я, когда он убрал пальцы.
Оргазм был так близок… Так чертовски близок…
Мгновение спустя пальцы его снова проникли в меня и задвигались там, язык продолжал творить чудеса с клитором.
О, от такого блаженства, превышающего все земные удовольствия, невозможно отказаться. Но это в последний раз, честное слово!
Я смотрела в потолок, оглушенная, потрясенная, и тяжело переводила дыхание. Внезапно надо мной снова возникло лицо Брэдена. Не говоря ни слова, он наклонился и приник губами к моему рту. Его язык еще хранил вкус моей плоти, и это было странное, головокружительное ощущение. Поцелуй, глубокий, неспешный, говорил о том, что он одержал победу.
Подавил бунт. Показал, кто здесь главный.
Размякшая от наслаждения, я покорно улеглась в его объятиях.
Если он хочет спать вместе, так тому и быть.
— Спокойной ночи, детка, — прошептал он мне на ухо.
— Спокойной ночи, — ответила я, и веки опустились сами собой.
Сон накрыл меня мгновенно.
