Глава 15
Другая
Я скромно стояла в углу главного зала похоронного бюро, подальше от толпы скорбящих. Мое внимание привлекло пятно света на полу. У самого потолка имелось небольшое прямоугольное окошко, через которое можно было увидеть кусочек неба и клочки облаков. На фоне голубого неба облака казались белоснежными, они словно плыли вниз по реке. Время от времени мимо окна пролетала птица, и я пожалела, что у меня нет крыльев, – вот бы взмыть сейчас ввысь, подальше от перешептываний, слов утешения, ненужных рукопожатий и чужих объятий. Я не могла больше видеть печальные лица и полные слез глаза.
А вы слышали, что она повесилась?
Я ошеломленно заморгала, ощущение блаженного уединения мгновенно исчезло. Затем вгляделась в окружающее море лиц. Лиц, обращенных в мою сторону.
– Эмма, сочувствую твоему горю. – Передо мной стояла худая женщина в возрасте. Я сложила губы в подобающую случаю улыбку. Она обняла меня, и я невольно напряглась. – Мы с Рейчел работали вместе. Она всегда казалась такой счастливой! Мне будет ее не хватать.
– Спасибо, – рассеянно кивнула я.
Привязала веревку к балке и прыгнула. Сразу сломала себе шею.
Я вгляделась в лица присутствующих, пытаясь найти источник пересудов. И сразу же голову пронзила дикая боль: напоминание о выпитой у бассейна водке. Перед глазами сразу все завертелось. Я невольно прижала руку ко лбу. Похоже, у меня начинаются слуховые галлюцинации.
– Эмма, ты хоть что-нибудь ела?
– А? – За целый день я впервые услышала Сарин голос. Она вернулась в мотель далеко за полночь, но мы друг с другом не разговаривали.
– Эмма? – вопросительно посмотрела на меня Сара. – Что случилось?
– Хм… Ничего. Похоже… Похоже, мне нужно сделать перерыв.
– Ты должна немного поесть, – настаивала Сара. – Мама на кухне готовит тебе перекусить.
Я рассеянно кивнула, продолжая разглядывать присутствующих. Мне казалось, будто я что-то упустила. Дико болела голова, и я не понимала ни слова из того, что мне говорили.
Но незаметно проскользнуть мимо пришедших на траурную церемонию не удалось: меня то и дело останавливали, чтобы обнять или принести свои соболезнования. Я уже столько раз произнесла «благодарю вас», что слова эти автоматически слетали с моих губ.
Всю свою жизнь ты думала только о себе! Ты мне не мать и никогда ею не была!
Они не знали всей правды о женщине, которую оплакивали. В отличие от меня. А выставленные в зале фотографии, на которых были запечатлены редкие минуты счастья, сводили меня с ума.
Я бочком прокралась на кухню в конце коридора. Взяла высокий стакан и наполнила льдом, а затем прошла по коридору в офис, где была вчера. Позади большого письменного стола имелся стенной шкаф, а в шкафу лежала моя сумка, в которой находилась единственная вещь, способная снять головную боль и помочь мне забыть о существовании других людей.
Открыв бутылку, я налила водку в стакан и жадно пригубила. С коробочкой мятных пастилок в кармане и со стаканом в потной ладони я вернулась в зал, забилась в свой угол и поставила стакан так, чтобы он был под рукой. Я стояла в своем углу и непрерывно говорила «благодарю вас» людям, собравшимся отдать последний долг женщине, которая никогда не была мне матерью.
Мне не хотелось здесь находиться. Наверное, даже больше, чем ей. Но я пришел сюда отнюдь не ради женщины по имени Рейчел Уоллес. Я лавировал в толпе людей в уставленном цветами и фотографиями похоронном бюро, стараясь не задерживаться перед фотографиями, чтобы раньше времени не попасться ей на глаза, потому что был еще не готов. И вообще сомневался, что в ближайшее время буду готов.
– Она в другом зале.
Я поднял голову и обнаружил прямо перед собой доброе лицо мисс Майер.
– Здравствуйте, мисс Майер. Очень рад вас видеть. – Я тепло улыбнулся женщине, которая всегда находила время, чтобы попытаться все понять, и нередко понимала гораздо лучше, чем мы себе думали.
– Эван, мне тоже очень приятно тебя видеть. Жаль только, что при столь печальных обстоятельствах. Надеюсь, в Йеле у тебя дела идут хорошо. – Она потрепала меня по руке и, прежде чем пойти дальше, сказала: – Она в самом дальнем углу зала. Ты должен с ней поговорить.
– Спасибо, – благодарно кивнул я.
Я действительно хотел с ней поговорить. Я ждал целых два года, чтобы с ней поговорить. Но я знал, что сейчас не время и не место.
– Эван… – Сара наградила меня суровым взглядом. – Что ты… – Она тяжело вздохнула. – Я знала, что ты непременно здесь будешь. И вправду знала. Но она не должна тебя видеть.
Примерно такой реакции я и ожидал, но это вовсе не значит, что мне она понравилась.
– Привет, Сара, – ответил я. – Могу я хоть чем-то быть полезен?
– Нет, мы справимся, – отозвалась она. – И все же, Эван, хочу тебя предупредить, что она теперь… совсем другая, – прошептала Сара и растворилась в толпе.
Ошарашенный ее словами, я еще долго смотрел ей вслед.
Я прошел по упиравшемуся в маленькую кухоньку длинному коридору, откуда можно было выйти в большой зал. Обшарил глазами помещение и увидел множество знакомых еще по школе и незнакомых лиц. Я искал ее, я хотел видеть ее, и наплевать – готов я или нет.
– Эмма, дорогая. – При звуках ее голоса у меня перехватило дыхание. – Сочувствую твоей утрате.
Я смотрела прямо в лучистые голубые глаза Вивьен Мэтьюс, и все слова разом застряли в горле.
Она нежно погладила меня изящной прохладной рукой по щеке:
– Ты очень сильная девочка. Мне жаль, что тебе пришлось пройти через такое.
Я поспешно отвела глаза, пока она не заметила, что в данный момент «моя сила» меня покинула.
– Эмма, прими мои соболезнования.
Услышав полный сочувствия глубокий голос Джареда, я слегка кивнула в ответ. И поняла, что пора бежать.
Вивьен нежно обняла меня и ласково шепнула на ухо:
– Если тебе что-нибудь когда-нибудь понадобится, я всегда к твоим услугам.
Дрожащими руками я неуклюже обняла ее в ответ.
А потом они исчезли, затерявшись в толпе. Я повертела головой в твердой уверенности, что раз уж они здесь, то, значит, и он тоже. Взяла стакан и сделала несколько приличных глотков, чтобы успокоить разгулявшиеся нервы. Я была не готова. И вообще никогда не буду готова снова увидеть Эвана. Однако это не помешало мне оглядеть зал в поисках знакомых дымчатых глаз.
А потом я увидел Эмму. И в тот же самый момент она увидела меня. В ее светло-карих глазах появилось загнанное выражение. Ей удивительно шел легкий калифорнийский загар, но в своем темном платье она казалась изможденной и очень хрупкой. Она сделала стрижку каре, лоб закрывала челка. Она похудела, некогда округлое лицо осунулось и заострилось, что еще больше подчеркивало высокие скулы. Я собрался было убедить себя, что это вовсе не она, но, заметив, как она покраснела, невольно растянул губы в ухмылке. Она по-прежнему была потрясающе красивой. Просто дух захватывало. Только глаза безжизненные.
– Эван, поверить не могу, что ты здесь!
Я с трудом отвел взгляд от Эммы.
– Привет, Джилл. Как поживаешь? – Поборов дикое желание послать куда подальше эту надоедалу, я вежливо улыбнулся.
Затем скосил глаза туда, где только что стояла Эмма. Но она уже исчезла.
– А когда ты в последний раз общался с Аналайз? – Джилл была явно не из тех, кто уважал личное пространство.
– Да так, не слишком давно, – ответил я, крутя головой в поисках спасения.
– Она не переживет, если узнает, что ты был здесь, – не сдавалась Джилл. – А Эмму ты уже видел? Зуб даю, она точно с бодуна.
– Джилл, у нее только что умерла мать, – отрезал я, сдерживаясь из последних сил.
– И все же я не понимаю, что ты здесь забыл, – повторила она. – Я хочу сказать, после всего того, что она с тобой сделала… Боже ты мой!
Я демонстративно пропустил мимо ушей последнее замечание.
– Джилл, было очень приятно повидаться. Но мне надо узнать у миссис Маккинли, не требуется ли моя помощь.
Я прошел вглубь зала, оглядывая лица скорбящих, но Эмма как сквозь землю провалилась.
– Ты вроде не собирался с ней разговаривать, – услышал я голос Джареда.
– Я и не собираюсь, – виновато ответил я. – Наоборот, искал тебя.
– Ну да, говори-говори, – фыркнул он, но тут его внимание отвлекла мелькнувшая в толпе копна рыжих волос.
– А ты сам-то собираешься с Сарой поговорить?
Он ответил мне яростным взглядом:
– Что, черт возьми, я могу сказать?! К тому же это не лучшее место для разговоров.
Я прекрасно понимал, что́ он имеет в виду. Его взгляд неотрывно следовал за ней. Словно почувствовав его присутствие, Сара подняла голову, их глаза встретились. Джаред оцепенел. Я пихнул его локтем в бок, подталкивая к решительным действиям, но Сара резко развернулась и зашагала в противоположную сторону.
– Что ж, неплохо прошло, – ехидно заметил я.
– Заткнись, – пробормотал он. – Эмма тебя высматривала. Как только она увидела нас с мамой, то сразу принялась тебя высматривать. Итак, что ты намерен делать?
– Еще не знаю, – признался я, продолжая выискивать среди моря лиц девушку, которая разбила мне сердце.
Увидев Вивьен, я сразу поняла, что он должен быть здесь. Я сердито потрясла головой и принялась мерить шагами офис. Нет, я никак не могла туда вернуться. По крайней мере, пока не буду твердо знать, что Эван ушел. Мне казалось, что сердце вот-вот выскочит из груди. Я посмотрела на серебряный контейнер, который сунула под мышку по пути из зала.
– Какого черта он здесь делает?! – обратилась я к коробке.
Неожиданный приступ паники застал меня врасплох. Я услышала голоса за дверью, среди них замогильный голос владельца похоронного бюро. Не желая объяснять, что делаю в его офисе с маминым прахом в руках, я ринулась к стенному шкафу и спряталась внутри.
Я замерла и стала ждать, когда голоса в офисе стихнут. Наконец погас свет и хлопнула дверь. Облегченно вздохнув, я прислонилась к стене. Пошарила над головой, нашла веревочку и дернула за нее. Загоревшаяся под потолком голая лампочка осветила длинный узкий шкаф. На металлической палке, прикрепленной с двух сторон к стене, висели пальто. Мое, Сары, Анны и Карла. В углу стояли коричневые металлические складные стулья. Я случайно задела ногой свою сумку.
– Почему бы и нет, – прошептала я. – Словом, я хочу сказать, это же твои поминки.
Я опустилась на пол и скинула туфли. Стакан, что я хлопнула в зале, отчасти снял напряжение. Но явно не до конца. Я откупорила бутылку.
– За тебя, мама. – Я чокнулась с серебряным контейнером, сделала большой глоток – и мне сразу ударило в голову.
Я уставилась на сверкающую урну и еще пару раз приложилась к дарующему беспамятство волшебному эликсиру.
– Неужели ты действительно повесилась? – спросила я и сделала паузу, точно она могла ответить. – Почему? Что тебя заставило? Неужто ты и впрямь была настолько несчастна? – Я положила отяжелевшую голову на крышку урны. – Ну… Надеюсь, ты получила, что хотела. Надеюсь, тебе уже не больно.
– Сара! – вмешался я в ее разговор с чьими-то родителями, которых знал чисто визуально. – Можно тебя на минуточку?
Извинившись, Сара подошла ко мне:
– Тебе чего?
– Ты, случайно, не видела Эмму?
Сара остановилась и задумалась.
– Хм… Если честно, она куда-то запропастилась. Вроде собиралась что-нибудь перехватить на кухне. Но это было примерно полчаса назад.
– Как по-твоему, где она может быть? – Сара старательно отводила глаза, и это меня задело. – Сара, с ней все в порядке?
Однако Сара явно не решалась на меня посмотреть. Она с притворным интересом разглядывала редеющую толпу.
– Пойду поищу ее на кухне, – сказала она. – Дай знать, если найдешь ее первым.
Сара вела себя крайне подозрительно. Ее неподдельное беспокойство меня насторожило. Не пойму почему, но я твердо знал, что должен найти Эмму, пока ее не нашли остальные.
– Коул! – радостно воскликнула я, когда он ответил на мой звонок. Мой голос эхом разносился в замкнутом пространстве. – Ой, как громко! Тс! – Я прижала палец к губам.
– Эмма? Что происходит? А где Сара?
Похоже, он был не слишком рад меня слышать. Может, все еще злится?
– Не знаю, – ответила я. – Где-то там ходит. Коул, скажи, ты все еще злишься на меня?
– Что? – растерялся он. – Нет. Но в данный момент я очень за тебя беспокоюсь. Ты где?
– В стенном шкафу. Вместе с мамой. Выпиваем помаленьку.
Коул как-то странно притих.
– Хм… Что ты сказала?
– А что, и вправду смешно? – расхохоталась я.
– Эмма, где Сара?
– Разве ты не хочешь со мной поговорить? – искренне удивилась я. – И зачем тебе Сара?
– Похоже, у меня сейчас крыша поедет. Ведь я в Калифорнии и понятия не имею, что с тобой происходит. И тот факт, что ты заперлась в шкафу, чтобы наклюкаться, меня не слишком радует.
– Боже мой! Неужели дверь заперта?! – Я дотянулась до ручки и легко повернула ее. – Нет, не заперта, – радостно сообщила я.
– Эмма, – вздохнул Коул. – Я могу приехать прямо завтра.
– Нет! – заорала я и добавила: – Не хочу, чтобы ты был здесь. Ты здесь чужой. Я здесь чужая. Я застряла. Я застряла во вчерашнем дне, а ты – день завтрашний. Завтра, потом еще одно завтра – и мы встретимся. Идет?
– Ты говоришь загадками. Я абсолютно ничего не понял.
Я сидела, прислонив голову к стене и приложив телефон к уху, между коленями была зажата практически пустая бутылка.
– Коул.
– Да, Эмма? – (Я закрыла глаза и уже не смогла их открыть.) – Эмма? – (Я слышала голос Коула, но сам он затерялся в окружавшем меня тумане.) – Эмма?
– Эмма! – Сара вошла в офис и чертыхнулась, увидев тонкую полоску света из-под дверцы шкафа. – Вот дерьмо!
Я проследовал за ней, включил свет. И когда подумал о том, что ждет нас за дверцей шкафа, мне неожиданно стало не по себе.
Сара открыла шкаф и сокрушенно покачала головой:
– Нет, ты, наверное, надо мной издеваешься!
Я подошел к ней и не поверил своим глазам. Эмма с телефоном в руке сидела, прислонившись к стене, рядом валялась бутылка водки, остатки которой лужицей растеклись по полу.
– Она что, пьяна?! – Я был просто в шоке.
– Я же говорила тебе, что она другая. – Сара наклонилась над Эммой, заправила ей выбившиеся волосы за ухо, вынула из руки сотовый телефон и прислушалась.
Мне оставалось только смотреть. Что уж там говорить, мне было очень и очень нелегко принять представшую перед моими глазами картину. Я нахмурился, чувствуя, как в душе закипает злость.
– Алло? – Сара вытаращила глаза, услышав голос собеседника Эммы. – Коул? Привет. Ага, я нашла ее… Она… отрубилась. Но сейчас я собираюсь отвезти ее обратно в мотель, а утром попрошу ее тебе перезвонить. – Она выключила телефон и засунула его в синюю полосатую сумку на полу.
– Вот дерьмо! – оглядев безжизненное тело на полу, выругалась Сара. – Интересно, как, черт возьми, я смогу вытащить ее отсюда и потом пронести незаметно от мамы?!
– Кажется, ты сказала, что вы остановились в мотеле, да? – спросил я. – А почему не у тебя дома?
– Потому что Эмма не хочет иметь ничего общего с Уэслином. – (В словах Сары была своя логика, но я почувствовал, будто мне дали под дых.) – Ей здесь очень нелегко находиться. Что есть, то есть. – Сара неопределенно помахала рукой.
– Она не останется в мотеле, особенно возле шоссе, если это то, о чем я думаю.
Сара бросила на меня усталый взгляд:
– А ты можешь предложить что-нибудь получше? Потому что я не могу допустить, чтобы мама узнала. Она этого не переживет.
– Эмма может пожить у нас, – недолго думая, выпалил я. – Например, в гостевой комнате.
– Нет. Никогда, – отрезала Сара. – Не самая удачная идея.
– Если хочешь, чтобы я помог тебе незаметно вынести ее отсюда, соглашайся на мое предложение.
– Эван, а тебе-то зачем это нужно?!
Я не ответил. Застав Эмму в столь жалком состоянии, я сразу понял, что все гораздо сложнее, чем мне казалось. Из моей груди рвались вопросы, оставшиеся без ответа два года назад, и вот теперь еще и это. Я был на пределе.
Сара не стала продолжать допрос. Она обреченно покачала головой, поскольку у нее вообще не было никакого плана.
– Тогда я тоже останусь у тебя, – сказала она.
– Прекрасно. Вторая гостевая комната в твоем полном распоряжении.
– И ты, конечно, понимаешь, что когда она проснется, то будет буквально писать крутым кипятком, – предупредила меня Сара.
– Полагаю, когда она проснется, ей будет не до того, чтобы переживать, где именно она находится. – Я кивком показал на незнакомку в шкафу, не в силах связать ее образ с той, которую когда-то знал. Это были два совершенно разных человека.
– Отгони мою машину к черному входу, – проинструктировал я Сару. – Возвращайся назад и дай знать, когда проход через кухню будет свободен. В любом случае, думаю, народ уже в основном разошелся по домам.
Сара наградила меня неодобрительным взглядом:
– Эван, только на одну ночь. Железно.
– Прекрасно, – пожал я плечами. – Тогда завтра тебе придется уговорить ее переехать к тебе. Потому что мотель – это не вариант.
Сара взяла ключи от машины, сделала пару шагов и после секундной заминки вернулась за серебряным контейнером.
Я прислонился к косяку и стал прислушиваться к хриплому дыханию, вырывавшемуся из полуоткрытых губ Эммы. Нет, к такому я был явно не готов.
– Эмма, что же с тобой стало?
Я достал телефон, чтобы засечь время, и в ожидании Сары снова уставился на девушку, сопевшую на полу шкафа.
– Все готово, – объявила вошедшая Сара.
Я отвернулся от забывшейся тяжелым сном незнакомки. Сара взяла из шкафа туфли и сумку. Я опустился перед Эммой на колени и осторожно обнял ее одной рукой за бедра, а второй – за спину, под лопатками. Бессильно свесив руки, она навалилась на меня всем телом. Я встал, но она даже не шелохнулась. Сара одернула задравшийся подол ее платья и открыла дверь.
Теплое дыхание щекотало мне шею, и я сразу напрягся, поскольку уже отвык от ее близости. Нервно сглотнув, я последовал за Сарой через кухню – прямо в холодную весеннюю ночь.
Я устроил ее на переднем сиденье, Сара закрыла дверь.
– Сгоняю пока в мотель за вещами. Я недолго.
Могла бы и не говорить. Ведь я прекрасно понимал, что она вряд ли захочет, чтобы Эмма проснулась одна в чужом доме.
Затем я сел за руль и снова посмотрел на нее. Сумеречный свет смягчил черты ее лица, сделав похожей на девушку, которую я когда-то знал. Та девушка сейчас просто спала, спрятав за свинцовыми веками измученные глаза. И пока я глядел на это умиротворенное лицо, у меня в душе что-то перевернулось. Я понял, что я в беде.
