ГЛАВА СЕМНАДЦАТАЯ

Последующие две недели прошли настолько мирно и безмятежно, что я уже начала всерьез сомневаться, не померла ли я, а иначе с чего бы такое спокойствие и благодать? Гости, прибывшие на бал по случаю объявления моей помолвки, разъехались кто куда, и во дворце настала прямо-таки подозрительная тишь да гладь. Линирэлль отбыла последней, через восемь дней после разудалого бала, и я, хоть и подружилась с эльфийкой, вздохнула с облегчением — теперь никто не будет отвлекать меня от научных изысканий, посвященных вычитке из древнейших фолиантов способа вернуться домой. Вернее, это я так сначала думала. Как известно, благими намерениями вымощена дорога в ад. Эло таскал меня с собой повсюду, едва оставляя в покое в ванной. Я даже стала жалеть, что настояла на положении невесты — любовницу, думаю, принц бы не стремился предъявлять широкой общественности. А так… Скорее всего, ему просто доставляло садистское удовольствие наблюдать за моими мучениями на каких-то бесконечных церемониях, аудиенциях, презентациях, банкетах… Последнее было хуже всего — видимо, метаболизм эльфов все-таки отличался от человеческого, причем немало: некоторые оригинальные блюда, поедаемые в ритуальных целях, были мне просто противопоказаны, в чем я убедилась на собственном, весьма печальном опыте. После дегустации какого-то дивного яства на руках и животе проявились очаровательные синюшные пятна, живо напомнившие мне трупные, сошедшие лишь после продолжительных и жалобных завываний дворцового мага, долго махавшего надо мной руками и слегка приседавшего не то от почтения, не то от напряжения. Маг этот, кстати, после процедуры приведения моей особы в божеский вид смотрел как-то странно и долго шептался о чем-то с Эло, косясь в мою сторону и недоуменно делая большие квадратные глаза. Потом в известность был поставлен король, которого я все эти дни ухитрялась успешно избегать, и он тоже старательно и недоуменно тряс головой, а потом шептался со своим сыночком и магом, не ставя меня в известность, но разглядывая уж очень пристально, так что я, мигом вспомнив его посягательства, даже начала смущаться и прикидывать, как бы половчее спрятаться за спину Эло.

Результатом их полемики стало вежливое предложение раздеться и лечь на Зеркало в магической лаборатории для проведения какого-то чародейского опыта. Нашли себе лабораторную крысу! Я отказалась. Очень громко и эмоционально отказалась, так что эльфы растерялись и даже слегка попятились, дергая кончиками острых ушей и таращась на меня, как на бурак с глазами. В смысле они-то, конечно, знают, что такого не бывает, поэтому сейчас серьезно раздумывают, с кем это неладно, со мной или с ними. Хотя, возможно, эльфы просто не поняли некоторых особенно выразительных эпитетов и метафор. Переглянувшись, они дружно выпихнули вперед Эло, как имеющего на меня наибольшее влияние. Женишок уже понимающий, что это дохлый номер, все-таки попробовал настаивать:

— Тебе что, жалко?

— Жалко! — тут же согласилась я, с неодобрением поглядывая на Зеркало. — Возможно, вы, эльфы, и не простужаетесь, но я не собираюсь укладываться на ледяное стекло, здоровье дороже.

— Ну не позорь ты меня! — вполголоса взмолился Эло.

— Да пожалуйста! — пожала я плечами. — Только на зеркало я ложиться все-таки не хочу. Придумайте себе какую-нибудь другую забаву, менее опасную для моего здоровья. Ну что тебе стоит?!

— Еще чего! Если хочешь от меня избавиться, таки скажи! Зачем же придумывать такие изощренные издевательства?!

— А ну ложись! — рявкнул потерявший терпение и начавший сатанеть нелюдь.

— Мать твою за ногу да об стену! Отвали лучше, не доводи до греха! — в свою очередь вскинулась я, выбрав из богатого арсенала имеющихся у меня сильных выражений самое невинное.

Только вот начинать браниться все-таки не стоило. Взъярившийся Эло выругался так длинно и забористо, что меня проняло. Ну как же отказаться, когда приглашают столь любезно и горячо? Я, решив не искушать судьбу, поспешно стянула платье, улеглась на Зеркало вниз животом, подперла руками голову и принялась болтать согнутыми в коленях ногами. Мне бы еще книжку под нос да яблоко в руки — и получится отличная иллюстрация на тему: «Как отдыхают или очень закаленные, или совсем безголовые люди».

— Ты что, издеваешься?! — тихо, как-то безнадежно спросил эльф, присаживаясь рядом на корточки.

— Нет, — почти честно отозвалась я. — Вы же мне не объяснили, как лечь.

— Э-э-э… Ложитесь на спину… расслабьте ноги и руки… — начал инструктировать меня подобравшийся бочком маг. — Закройте глаза…

Интересно, как я должна расслабляться под пристальными взглядами троих эльфов, лежа на ледяном Зеркале и чувствуя себя распятой на прозекторском столе?! Я послушно перевернулась на спину, теперь перед глазами было не мое чуть встревоженное отражение, а пыльный потолок с зависшими на нем тремя пауками и одним тараканом. Ну ладно еще восьмилапые, а прусак-то тут чем питается?

Хлопнула дверь, на короткое мгновение по мне стегнуло сквознячком. Приподнявшись, я с возмущением оглядела еще двух эльфов, взиравших на меня с тем же недобро-ласковым интересом, с каким, наверное, Павлов смотрел на собак, прежде чем начать свои опыты с рефлексами и фистулами.

— Сюда что, сейчас весь Город-под-Кленами сбежится?

— Тихо, тихо! — беспомощно взмолился Эло, видя, что я уже готова подорваться с Зеркала и обломать им весь кайф. — Это наши лучшие маги!

— Устроили тут консилиум! — вознегодовала я. — Давайте скорее ваши опыты, а то я себе сейчас всю спину отморожу!

Эльфы вняли требованиям и немедленно взялись за дело: двое магов завели какие-то на редкость тягомотные и заунывные напевы, перемежающиеся громкими воззваниями и воздеваниями рук к потолку, а третий, тихонько подвякивая этой парочке, встал на колени около меня и бережно взял за левую руку. Я вздохнула и тут же поняла, что рано расслабилась. Противный эльф, бормоча какие-то стремительные скороговорки, со всей дури полоснул меня по запястью широким кинжалом с золотой рукоятью. Подумав секунду, я заорала. Потом села и заорала еще громче. Боль была вполне терпимой, надрывалась я скорее от негодования и возмущения — почему меня не предупредили о необходимости членовредительства?! Маги шарахнулись в разные стороны, венценосные родственнички тоже проворно отпрыгнули подальше от меня. Вглядываясь в их побелевшие лица, я поняла, что разбежаться они попытались не от хорошей жизни, и решила последовать их примеру. Да не тут-то было! Зеркало, на которое уже успели пролиться капли крови (суицидник и убийца из того мага, как из яблока табуретка, он не попал в крупные сосуды, так что кровь не хлестала, а лишь лениво канала, что, впрочем, не помешало мне тут же измазаться самой и чуть подкрасить алым Зеркало), и не подумало отпускать меня по краям словно выросла невидимая стена, об которую я ощутимо приложилась лбом и вытянутыми вперед руками. Да что это такое?!

Я с руганью провела ладонью по неожиданной преграде и в ужасе застыла — невидимое препятствие, тоже успевшее слегка перепачкаться кровью, начало пульсировать и сжиматься, отпихивая меня в центр Зеркала. Более того, на макушку что-то давило, заставив меня сначала встать на колени, а по-

том и вовсе лечь на стекло. Впрочем, стекло ли?! Плоскость подо мной начала волнообразно выгибаться и слегка топорщиться, как простыня на ветру. На грудь навалилась какая-то тяжесть, не дающая сделать вдох — мне живо вспомнилось начало знакомства с иллиатадом, тогда были примерно те же ощущения. Я дернулась и внезапно почувствовала, что вполне могу сопротивляться, — насевший на меня гнет слегка поддался попыткам отпихнуть его в сторону. Зато с зеркалом подо мной творилось нечто совсем уж невероятное. Казалось, оно просто расплавилось в вязкую полужидкую массу, в которой я начала медленно, но верно тонуть. Не чувствуя в себе никакого желания так глупо заканчивать свой земной путь, я от души заорала и изо всех сил дернулась вверх.

Как в тумане надо мной проплывали встревоженные лица эльфов с беззвучно разеваемыми ртами. Они давали какие-то дельные советы, возможно, просили просто не рыпаться и скончаться на благо науки, но, увы, за ограждающими меня стенами не слышно было ничего, даже моих криков — они словно обособлялись и тут же уходили к потолку, не вызывая ни малейших колебаний барабанных перепонок. Отмахнувшись от бестолковых остроухих, я заставила себя подняться на четвереньки и переползти к краю Зеркала. Прозрачные стены никуда не делись, я начала ощупывать их на предмет розыска каких-нибудь щелочек-трещинок-каверн и почти тут же заметила, что стены будто плавятся в том месте, где на них попала кровь, все еще стекающая по моему запястью. Воспрянув духом, я потеребила место разреза, стараясь спровоцировать еще сильнейшее кровотечение, и решительно мазанула заклятьем по стене. Подействовало, в ней появилась изрядная прореха, в которую я и вывалилась, зажимая порез и ругаясь на чем свет стоит.

Эльфы, крысами разбежавшиеся по углам лаборатории во время эксперимента, теперь всем скопом бросились ко мне.

— Ну Ксенон! Ну Ксенон! — беспомощно повторял Эло, помогая мне подняться.

— Отлезь! — коротко и четко сформулировала я, стараясь не шататься так уж явно — отчего-то голова сильно кружилась, а все тело болело так, будто я, вздумав поставить олимпийский рекорд, без подготовки пробежала пятикилометровый кросс.

Маги, едва удостоив меня беглыми взглядами, стояли на коленях перед коварным Зеркалом, старательно водя над ним руками и помахивая острыми кончиками ушей. Король повел глазами туда-сюда, потом со вздохом присоединился к ним, внимательно вглядываясь в перемазанные подсохшей кровью руны.

— Невероятно! — экзальтированно прошептал один из магов, поднимая голову и вглядываясь в меня с нехорошим профессиональным интересом, как рубщик мяса на лежащую перед ним тушу.

Я решила проигнорировать нескромные взгляды и принялась поспешно натягивать платье — меня здорово трясло, отчасти от холода, отчасти от испуга.

— Что там такое? — подал голос Эло, не знавший, куда ему смотреть и за что хвататься.

— Вы только взгляните! — отозвался маг, продолжая свои странные телодвижения.

Мне подходить к зеркалу не хотелось совершенно, но любопытство победило — кое-как приведя себя в порядок и перевязав носовым платком руку, я присоединилась к эльфам. Впрочем, ничего особенного я не заметила, разве только поняла, что уборщице придется как следует потрудиться, отскребая присохшую к рунам кровь, прежде чем на это стекло возляжет кто-то другой. Но эльфы смотрели на зеркало, как детишки на Деда Мороза, явившегося к ним летом с бонусными подарочками за хорошее поведение.

— А что здесь случилось? — поинтересовалась я, так и не поняв, в чем тут фишка.

— Похоже, мы запаслись энергией для непрерывного круглосуточного колдовства столетия на три-четыре вперед, — рассеянно заметил король, глядя на магов.

— Лет на триста восемьдесят, если быть точными, — отозвался один из них.

— Я не понимаю! — настаивала я. Конечно, эльфы не люди, но, думаю, даже они должны быть способны объяснить все по-человечески.

— Но ведь это невозможно! — воскликнул другой маг, слегка потряхивая головой, как конь, которому в ухо заполз слепень.

— Милая леди Ксенон только что очень наглядно доказала, что возможно, — передернул плечами король.

— Ясно! — Я решительно двинулась на выход. Вот решат они свои проблемы, тогда можно будет спокойно уточнить, что к чему, а пока эти эльфы так же непробиваемы, как токующие глухари по весне.

— Стой, Ксенон, куда ты?! — крикнул Эло.

— Ванну принимать и руку залечивать! — отозвалась я, изо всех сил хлопнув дверью.

Задерживать меня никто не стал. Ну и фиг с вами!

В коридоре мне заплохело столь конкретно, то пришлось привалиться к стене и переждать приступ дурноты в полусогнутом ракообразном состоянии, мысленно проклиная неугомонных остроухих экспериментаторов, втравивших меня в жуткий обряд, и себя саму — зачем согласилась на это безобразие?! В таком виде меня и нашел выскочивший следом Эло.

— Что такое? Тебе плохо?!

— Нет. — Я решительно мотнула головой и, оттолкнув его, заставила себя двинуться по коридору, изо всех сил стараясь не раскачиваться в разные стороны.

Видимо, получилось у меня не слишком хорошо, потому что эльф сделал попытку взять меня на руки. Какой позор! Я упрямо вырвалась и взглянула ему в глаза:

— Со мной все в порядке. Лучше расскажи, что там случилось. Отчего начался такой нездоровый ажиотаж?

— Ты уверена, что тебе это нужно знать? — с сомнением протянул он.

— Конечно! Если хочешь, спиши это на банальное женское любопытство.

— Ну видишь ли, энергию для магии мы берем из зеркал. Они способны генерировать и накапливать ее, заодно служа передатчиком и проходом между Отражениями. В любой магический ритуал нужно вбухать уйму энергии, которую можно взять из зеркала, можно — из собственных резервов, можно — из чужих.

— Ну и? — поторопила я, немало заинтригованная.

— Ну так вот. Я не знаю отчего, но ты в отличие от прочих людей способна как бы усиливать, резонировать вложенную в тебя энергию. Может, это получается потому, что ты пришла из другого мира… Наши маги задействовали лишь малую толику, чтобы пробудить Зеркало, а потом твое тело начало просто фонтанировать силой, распыляя ее в пространстве и вкладывая в Зеркало. Теперь мы обеспечены магической энергией на очень и очень немалый срок. Ты понимаешь?

Эло говорил так весело и оживленно, без малейшей тени удивления, что до меня и впрямь начало медленно, но верно доходить.

— Понимаю. Ты знал, что может произойти нечто подобное?

— Предполагал! — отозвался эльф. — Ты так странно реагировала на направленную на тебя волшбу, что…

— Так вот оно что! — ахнула я, вновь хватаясь за стену, чтобы не упасть от внезапно ударившей в голову догадки, и с трудом борясь с сильнейшим желанием вцепиться ему в физию ногтями. — Ты знал! Ты все знал! Ах ты ж гад двуличный! Вот зачем ты тянул меня в Город-под-Кленами! Хотел просто подтвердить или опровергнуть свои догадки, решил ставить на мне магические опыты! Резонировать энергию, говоришь?! Так вот кто я — всего лишь аккумулятор, усилитель! Сволочь! А я-то почти поверила, что и впрямь что-то значу для тебя! А я всего лишь резонатор! да как тебе не стыдно?! Хотя, стоп, что это я?! Какой может быть стыд у эльфа по отношению к человеку?! Люди для вас — всего лишь ущербные игрушки на пару часов! Или, если уж так не повезет, резонаторы!

— Ксенон, ты что?! — испуганно залепетал эльф, но я оттолкнула его руки.

— Отойди от меня! Какой же ты все-таки гад! Это ж надо — резонатор!

Последнее слово у меня получилось выплюнуть, как грязное ругательство, я шарахнулась от Эло, как от зачумленного, и бегом бросилась по коридору — и куда только слабость и дурнота девались?! Эльф что-то кричал вдогонку и даже, похоже, попытался припуститься следом, но нагнать разъяренную меня ему оказалось не под силу. Вскоре Эло затерялся в лабиринте коридоров и переходов, а я, запыхавшись, перешла сначала на трусцу, потом и на шаг, в бессильной ярости колотя кулаками по стенам и пиная подвернувшиеся под ноги двери. Но каков же поганец! Резонатор! Усилитель! Ха! И я, наивная чебурашка, еще думала, что нравлюсь ему! да окажись в конце концов, что я живу на положении не невесты, а любовницы и содержанки, и то было бы лучше — тогда, по крайней мере, можно было бы гордиться своими внешними данными. А так — какая разница, каким будет аккумулятор, страшным или хорошеньким?! И, главное, я сама рассказала ему про странное поведение мага, лечившего меня в Большом Привозе, а Эло, конечно, все сразу же понял и смекнул, какую выгоду сможет получить. Дура, дура! Самонадеянная идиотка! Можно подумать, мало мне по жизни доставалось, уж, казалось бы, можно было и поумнеть! Так нет! Уши развесила, в сказку поверила! Замуж за принца! Ха! Да сказки если и бывают, то только для принцесс!

Я, взбешенная, расстроенная, притопнула каблуком и случайно наступила на паука, которому не в добрый час вздумалось пересекать по полу одну из подземных галерей. У меня вырвался какой-то дикий, придушенный стон-вопль-взвизг, переходящий в тихое рычание — я не верю в приметы, просто паука было очень жалко, и это происшествие стало достойным продолжением на редкость гадостного и поганого дня. Так, ладно! Рыдать будем потом!

Я, сориентировавшись, едва ли не бегом бросилась в свои покои. В свои?! Ха! У самых дверей я налетела на Торинэлль и обрадовалась, насколько это было вообще возможно в подобном состоянии:

— О как хорошо, что это ты! Принеси мне, пожалуйста, ту сумку, с которой я приехала сюда!

Эльфийка, испуганная моими дикими глазами и перевязанной рукой, попыталась лепетать что-то отрицательно-вопросительное, но, видимо, у меня сделалось настолько нехорошее лицо, что бедная Торинэлль почла за лучшее не спорить и опрометью бросилась на поиски барахла. Я разыскала перевязь с ножнами, поводок и, пристегивая его к ошейнику Шэра, тихо сказала своему щенку:

— Ну мой милый, надеюсь, ты еще не успел избаловаться дворцовой жизнью. Мы уходим!

Явилась побледневшая Торинэлль сумкой. Я вытряхнула рубашку, штаны и начала поспешно стаскивать платье. До эльфийки дошло, что что-то тут нечисто.

— Что вы делаете?!

— Помоги лучше! — Я, выпутываясь из пышных нижних юбок, одновременно старалась натянуть рубашку и потихоньку зверела от бестолковости Торинэлль и собственного бессилия в сражении с гадким придворным нарядом. — Дай слово, что никому не скажешь, что ты здесь видела! Ну!

— Но что…

— Пообещай, что от тебя никто не узнает о моем побеге! Ты должна понять: тебе же будет лучше, если ты никому не признаешься, что присутствовала при моих сборах, иначе придется объяснять, отчего ты не задержала меня!

Конечно, в моем наспех составленном плане побега были сплошные дыры, но при удачном совпадении факторов внезапности и всеобщего неведения должно и прохилять. Вся охрана знала, что в невестах у принца ходит человеческая девушка, значит, вполне вероятно, я смогу попросту выйти через какую-нибудь калитку, а если кто-то вздумает задержать меня, то наору так, что он до гробовой доски не забудет. В конце концов, живут же люди как-то в этом мире, проживу и я. Главное — подальше отсюда!

Вещей у меня было мало, я ничего не хотела забирать из того, что надарил мне противный эльф. Поэтому все богатство составляла лишь сумка с запасной рубашкой и барахлом из моего мира, Шэр на поводке и Тэрриэт за плечами.

Я уже застегивала пряжки перевязи с ножнами, когда в комнату влетел Эло:

— О! Куда это ты собралась?

— Я ухожу.

— Куда же, позволь полюбопытствовать?

— Какая тебе разница?! Энергии у вас хватит лет на четыреста, а если экономить, то и на пятьсот. Надобность во мне отпала, так что дальше я как-нибудь сама!

— Вот как? — сощурил глаза Эло.

— Торинэлль, выйди, пожалуйста! Нам с принцем нужно поговорить! — обратилась я к застывшей на пороге эльфийке. дождалась, пока она выскочит за дверь, и внешне спокойно, в душе кипя от бешенства, продолжила: — Лет через триста я к вам загляну, Пополню запасы магической энергии. Если доживу, конечно! Все, счастливо оставаться!

Я, задыхаясь от злости, клокотавшей у самого горла и закупоривавшей его плотным комом, забросила сумку с остатками пожитков из моего мира на плечо. Проклятый Эло! Я надеялась улизнуть тихонько и незаметно, а теперь придется прорываться со скандалом! Вот же принесло его в недобрый час!

Как я и предполагала, эльф и не подумал вежливо отойти отдверей, пропуская даму, наоборот, сделал шаг вперед, ясно показывая, что так просто не отпустит.

— Погоди! Ты можешь внятно объяснить, отчего так взбеленилась?

— Отчего?! Ты еще спрашиваешь?!! Да меня никогда в жизни так не унижали! Отвали с дороги, честное слово, если бы могла, я убила бы тебя! Я понимала, что ты не за красивые глазки везешь меня в Город-под-Кленами, но и помыслить не могла, что буду так цинично и жестоко использована в качестве аккумулятора! А теперь будь умничкой, освободи проход, у меня куча дел вне стен этого дворца!

— И ты полагаешь, что я тебя так просто отпущу?! Ну уж нет! Довольно я бегал за тобой по всей Лоррее! Ты остаешься здесь, и точка! — Эло Неуловимо-легким движением оттолкнул меня обратно в комнату и встал в дверях, демонстративно привалившись к косяку. Видя, как я нервно оглядываюсь в поисках другого выхода, он безмятежно добавил: — А если будешь орать, так я еще охрану позову. И мага, пусть тебе какое-нибудь успокоительное даст. Расслабься, ты все равно никуда от меня не денешься.

Это стало последней каплей. Я бросила сумку на пол.

— Неужели ты и впрямь думаешь, что сможешь удерживать меня помимо моей воли? — В голосе, как всегда в состоянии исступленной ярости, прорезались нежные, мурлычущие, до приторности сладкие нотки. Я почувствовала, как по губам невольно ползет кривая циничная ухмылка. Похоже, принц сейчас лишится своего резонатора, а по совместительству подруги, Постельной игрушки и невесты! Пока эльф не опомнился, я отпрыгнула к окну, поспешно распахнула створки и влезла ногами на подоконник. — Ну что, спорим, я все-таки уйду?! Неважно, что на тот свет, главное — отсюда!

Эло, поняв, что я задумала, замер. Мои покои находились на пятом этаже, а учитывая страстную и неизбывную любовь местных зодчих к высоченным потолкам, то по стандартам моего мира этаж был седьмой-восьмой, а то и девятый. Под окном рассп4лался миленький газончик с аккуратно подстриженной травой. Конечно, мощеная площадь была бы предпочтительнее — тогда убьюсь наверняка, но и падение на газон с такой высоты просто не сможет пройти бесследно.

— Ну так как, ты отойдешь от двери или мне выходить в окно?

Честно говоря, я была уверена, что придется все-таки отступать менее традиционным и более травмоопасным способом (я была так унижена, что думала о самоубийстве без всякого трагизма, скорее, с легким философским равнодушием), но побледневший Эло, двигаясь как сомнамбула, медленно отошел от дверей. Я перевела дух и соскочила с подоконника в комнату. Это было моей основной ошибкой. Эльф с места, как кошка, легко прыгнул на меня, повалил на поли прижал к ковру. Ах ты ж… Такой дикой ярости я не испытывала, кажется, еще никогда в жизни. По-настоящему взбешенная женщина страшнее атомной войны! Кто сказал, что эльфы намного сильнее и стремительнее людей?! да я сейчас, специально для того, чтобы доказать, что это не так, голыми руками просто-напросто разорву принца на части!

Под аккомпанемент жутких воплей мы с Эло покатились по ковру — он просто силился ограничить мою двигательную активность, стараясь не повредить ценный генератор — резонатор, а я, не имея возможности забросить руку назад и выхватить Тэрриэт, просто и безыскусно пыталась придушить его. Причем к тому времени, когда на дикое вокальное сопровождение нашей милой, можно сказать, внутрисемейной разборки сбежалась охрана, акт насильственного перекрывания кислорода для достижения летального исхода мне почти удался, так что подоспевшие эльфы о-пащI4ли своего принца полузадохшимся, с помутневшими от недостатка воздуха глазами.

Без ложной скромности могу сказать, что я втот день определенно была в ударе. Прежде чем охрана смогла повязать меня, я ногтями оставила автографы на лицах четырех эльфов, одного пнула в пах так, что он из строявыбыл надолго, еще у троих здорово проредила серебристые шевелюры, а держали они меня вчетвером, причем я мстительно пыталась доплюнуть до принца, громко и с наслаждением высказывая все, что думаю о нем, его отце, магах, Городе-под-Кленами и всей эльфийской расе. Охранники старательно отводили глаза и делали вид, что ничего не видят и не слышат. Эло с трудом отходил в уголке. Насмерть перепуганная Торинэлль, вбежавшая в комнату вместе со стражей, обмахивала платочком то его, то меня, явно не зная, к кому кидаться и оказывать первую помощь — посиневшему от недостатка кислорода эльфу или красной от ярости мне, в бешенстве не оставляющей попыток дотянуться до своего дражайшего женишка и сделать себя вдовой. В конце концов она, как законопослушная подданная своего монарха, бросилась к принцу и, приведя его в более-менее приличное состояние, со страхом повернулась ко мне. Нос этой стороны ей опасность не грозила — я к тому времени уже выбесилась и обессилено обвисла на руках охраны, мечтая провалиться сквозь землю, только бы не видеть и не разгребать последствий этого безобразия.

Эло, очухавшийся и более-менее бодрый, решительно взял командование на себя: велел охранникам усадить меня на диван и осторожно, по одному, отпускать руки. Я невольно ухмыльнулась — это ж как надо напугать сильных, самоуверенных эльфов, чтобы они, держа меня вчетвером, косились с ужасом и не спешили выполнять приказ принца, опасаясь, что я опять затею драку! Видимо, в моих глазах плясали все огни преисподней — один из эльфов, взглянув мне в лицо, испуганно отшатнулся и не сумел сдержать нервное передергивание плечами. Воистину, ни в одном мире нет ничего страшнее и опаснее женщины, доведенной до белого каления! до эльфов эта простая истина, похоже, медленно, но верно дошла, потому что они, обеспокоено поглядывая на меня, не торопились отпускать мою социально опасную особу и старались приподнять ее над полом повыше, дабы я не почувствовала под собой точку опоры и не начала вновь пинаться и ругаться. Я, без стеснения повиснув всей своей массой на руках стражи, усмехнулась еще откровеннее. Всерьез озверевшая я — это, что называется, хавайся у бульбу и молись, чтобы пронесло. Приняв ехидную и самодовольную улыбку за выражение искренней вины и раскаяния, эльфы аккуратно ссадили меня на диван и, видя полную покладистость и спокойствие, рискнули разжать руки, намертво сцепленные на разных частях моего тела. Я с признательностью вздохнула и принялась растирать ноги. Однако лапищи же у них — за те десять минут, что меня продержали на весу, руки и ноги затекли, а потом еще наверняка синяки проявятся. Торинэлль устремилась на помощь, бросая на меня виноватые и смущенные взгляды (как потом выяснилось, стражу позвала именно она, выскочившая из комнаты, но не ушедшая далеко и очень встревоженная дикими воплями и звуками глухих ударов, понесшимися из моей гостиной). Эло благоразумно пристроился подальше от меня, невольно потирая шею. Кажется, гематомами щеголять придется не только мне…

— Ну что, может, поговорим? — осторожно пустил пробный шар Эло.

— Говори! — Я пожала плечами и невольно поморщилась от боли. Видимо, при падении или перекатывании по полу моя спина познакомилась с ним намного ближе, чем хотелось бы.

Принц нервно взглянул на охранников, потом — на по-прежнему суетящуюся вокруг меня Торинэлль. Я поняла и засмеялась:

— Не бойся! думаю, всех присутствующих можно вежливо попросить на выход.

Присутствующие не поняли. Пришлось построже повторить:

— На выход!

Столь откровенный посыл они проигнорировать не смогли и, недоверчиво поглядывал на нас с Эло, послушно потянулись к дверям. Торинэлль уходила последней, я успела шепотом поблагодарить ее и попросить не отходить далеко от моих покоев — мало ли как разговор повернется, если что, я покричу.

Эло откинулся на спинку кресла и демонстративно затряс разодранным в лоскуты рукавом, через который виднелись какие-то странные царапины на коже.

— А это еще что такое? — вслух удивилась я. И впрямь, похоже, там поработали зубы, но я-то на все сто уверена, что эльфий камзол в рот не тянула.

— Это твоя псина постаралась, — любезно пояснил Эло, закатывая рукав и аккуратно промокал особенно глубокую царапину платком.

— Шэр, мой маленький, ты что, укусил Эло? Да, как будто, не раз… — до глубины души поразилась я.

Щенок, вспрыгнувший на диван рядом со мной, покаянно вздохнул.

— Какой же ты отважный, бросился меня защищать… Спасибо, конечно! Но, знаешь, впредь не тяни в рот все что ни попадя, мало ли где этот эльф валялся…

— И ты еще хвалишь его?! — возмутился Эло, по-прежнему вздымая прокушенный рукав над головой, как знамя пролетариата.

— А что мне еще делать?! — хмыкнула я, поглаживая Шэра. — Не самой же тебя грызть, хотя, видит бог, очень хочется. Так ты дашь мне спокойно уйти или объявим второй раунд партерной борьбы?

— Объясни хотя бы, отчего ты так взъелась?

— Эло, не корчи из себя придурка. Ты прекрасно понимаешь отчего. Я бы смирялась с ролью невесты и даже любовницы. Но резонатором я быть отказываюсь!

— Одно другому не помеха! — нахально объявил Эло, чем едва не спровоцировал у меня еще один яростный припадок.

— Слушай, ты, урод…

— Чего?! — Голос эльфа взлетел до трагических высот, похоже, за всю его немалую жизнь Эло еще ни разу не обзывали уродом. — Как ты сказала?!

— Как есть, так и сказала! Могу еще раз повторить! — нагло улыбнулась я, поняв, что наконец-то смогла задеть и пронять его как следует. Так тебе и надо, гадовец!

Выбран из богатого арсенала своих ухмылочек самую мерзкую и поганую, я надела ее налицо и откровенно издевательски хмыкнула в сторону эльфа, демонстрируя полнейшую готовность обхамить его как-нибудь еще.

— Ну ты… — Нелюдь задыхался, казалось, еще секунда, и он набросится на меня.

Что ж, сам виноват, кто к нам с мечом, того мы кирпичом!

— Ну я! — согласилась я, вставая. — И что дальше?! Сделай милость, дай мне уйти спокойно! Тихо и без скандала уже не получится, я понимаю. Но давай ты не будешь заставлять меня прорываться к дверям с ниратой в руках или выходить через окно. Мне на самом деле, веришь, нет, уже наплевать, что со мной будет.

— Что ты собираешься делать в Вириалане, одна, без друзей, без денег? — спокойно спросил эльф, тоже поднимаясь.

— Какая тебе разница?! — пожала я плечами. — Да вот хотя бы к какому-нибудь чародею устроюсь помощницей, а по совместительству резонатором! Если мои способности и впрямь столь необычны и уникальны, то на рынке магических услуг такую работницу с руками оторвут.

— Так, может, поработаешь резонатором здесь?

— Нет, Эло. Вам энергии и так хватит. Посторонись с дороги!

— Я тебя не отпущу!

— Ха! И что же ты сделаешь? Посадишь на цепь и запрешь в клетке?!

— А хотя бы и так! — запальчиво отозвался нелюдь.

— Да я скорее с собой покончу или с ума сойду, прежде чем это произойдет! В худшем случае тебе останется труп, в лучшем — оболочка без проблеска сознания и индивидуальности! Устраивает такая перспектива?!

— Я тебя не отпущу!

— Против моей воли ты мне все равно не удержишь! — хмыкнула я, подбирал сумку с вещами и конец поводка Шэра. — На это не хватит сил и могущества даже у принца.

— Останься! — Эло сделал быстрый шаг в сторону и преградил мне дорогу.

Я поморщилась. Ну неужели он хочет еще раз покататься по ковру?!

— Зачем я тебе? Ну теперь-то, когда ты получил то, ради чего затевал весь этот фарс, можешь четко и внятно объяснить, на кой я тебе сдалась?

— Останься! На следующей неделе намечается поездка в Город-увитый-Плющом, я хочу, чтобы ты поехала со мной. Ничего особенного — политика, экономика. Я займусь делами, а ты будешь развлекаться.

— Хочешь пополнить энергетические запасы соседей за мой счет? — фыркнула я. — Извини, но я чуть не скончалась на этом зеркале, и у меня нет ни малейшего желания повторять ваш оригинальный эксперимент, слишком дорого он мне обошелся.

— Да кто говорит про энергию?! — Эльф по-прежнему непреодолимым монументом стоял у меня на дороге, приходилось топтаться рядом и волей-неволей слушать его, прикидывая, как бы половчее обойти этот монолит. — Ты поедешь в качестве моей любимой невесты.

— Ха! Не пори ерунды, это уже не смешно! Любимая невеста! Меня еще никогда в жизни так не унижали! Конечно, отчасти я и сама виновата, но все-таки! Да, я не ангел, но такой цинизм мне даже и не снился! Будь любезен, дай мне пройти!

— Останься, — тихо, безнадежно сказал он, послушно отступая от двери.

И тут в глазах Эло мелькнуло нечто такое, что я притормозила уже на пороге. В конце концов, если я хочу попытаться вернуться домой, то надо бы все-таки постараться остаться в этом замке — за предыдущие две недели мне едва-едва удалось разузнать, где библиотека и приступить к разбору пыльных фолиантов, которые, похоже, никто не трогал с момента написания. Черт с тобой…

Я осталась. Возможно, сделав ошибку. Но я осталась…

Мы и впрямь поехали в Город-увитый-Плющом, столицу владений клана Ветки Плюща. Посольство было богатое и пышное — а как же иначе, когда в его составе принц и его невеста! Меня везли в очаровательном открытом экипаже, из которого я выскочила при первой же возможности — трясло там немилосердно, кроме того, в обивке гнездилась какая-то насекомая мелочь, хоть и не кусающаяся, но здорово пугающая меня внушительных размеров жвалами. Поэтому я пересела в седло, спихнув в карету на съедение неведомым тварям одного из охранников. Шэр, которого насекомообразные соседи по экипажу тоже не слишком радовали, выскочил следом и понесся перед посольством, звонким лаем распугивая птиц, пением которых эстеты эльфы планировали наслаждаться всю дорогу. Остроухие не пришли в восторг, но я взглянула так, что жалоб на поведение щенка и просьб унять его так и не последовало. То-то же!

В Городе-увитом-Плющом мне не понравилось. Было ли тому виной подчеркнутое равнодушие местного короля, высоченного даже по эльфийским меркам, холодноглазого красавца с жемчужными волосами, или склочность его двух жен, постоянно плетущих изощренные интриги друг против друга, но не гнушающихся и простым выяснением отношений посредством склочных пикировок и громких, каких-то базарных ссор на глазах у всех, или восторженное любопытство эльфиечки-подростка, единственной дочери короля, которая вздумала учиться у меня оригинальности и своеобразию и ходила хвостом — не знаю, но, когда отведенная на решение дипломатических вопросов неделя истекла, я с большим восторгом вернулась в Город-под-Кленами, подумав, что, того и гляди, он станет мне вторым домом. Эло был доволен — он выбил-таки какие-то торговые льготы, кроме того, ухитрился решить вопрос о спорных землях на границе.

Вообще, было такое ощущение, что мой жених вздумал готовить меня в соправительницы и старательно посвящал в подробности принятых решений, дотошно объясняя тонкости политических ходов и экономических преобразований. Я старательно делала вид, что понимаю, и утвердительно трясла головой, поражаясь его мудрости и дальновидности. Политика меня никогда не интересовала, я была совершенно равнодушна к ней и в своем мире, и в Неалоне, и в Городе-под-Кленами — ну наплевать мне на судьбы народов! Но проявлять подобное безразличие было бы верхом неприличия, и я старательно изображала заинтересованность, в глубине души недоумевая — неужели это может хоть кого-то интересовать?!

Город-увитый-Плющом в принципе ничем не отличался от Города-под-Кленами, другое дело, что из дворца меня не выпускали, так что узнать как следует это эльфийское поселение мне не удалось. В конце концов он мне стал даже ненавистен — Эло, опасаясь, как бы я чего не отчебучила, постоянно таскал меня с собой, не отпуская ни на минуту. Приходилось сопровождать его на каких-то скучнейших заседаниях, где эльфы, едва не душась собственной чопорностью и жесткими рамками этикета, тихими голосами церемонно обсуждали совершенно непонятные и не интересные мне вопросы. Приходилось, чинно склонив голову, сидеть рядом во врёмя торжественных обедов и ужинов, организовываемых, кажется, лишь для того, чтобы гости не поели, а подавились правилами приличия и степенным официозом, невидимым демоном реющим над столом и владеющим всеми душами… кроме моей (я с трудом удерживалась от искушения пошалить и вытворить что-нибудь этакое). Приходилось, дабы не раздражать хозяев, обряжаться в платья, сшитые по местной моде, — вычурные, тяжеленные наряды с обилием нижних юбок и даже с корсетом, в который, впрочем, меня так и не смогли впихнуть. При виде этого оригинального предмета туалета я разразилась такими воплями, что служанки невольно попятились, а потом закружились вокруг, как акулы вокруг китобойного судна, стараясь затронуть в моей душе струнки тщеславия и самолюбия — неужели я не хочу щеголять самой тонкой талией во всех эльфийских землях?! Я с трудом удержалась от горького недоброго смеха — по сравнению с изящными местными дамами я по-прежнему казалась себе толстой, неповоротливой затянутой в балетную пачку коровой на пуантах. Поэтому эльфийская мода была совершенно неприемлема для меня, всегда старавшейся носить не то, что модно, а то, что мне нравится и подходит.

Вернувшись в Город-под-Кленами, я воспрянула духом, надеясь уж сейчас-то вплотную приступить к изучению древних фолиантов. Но у Эло были на меня свои планы. Он по-прежнему не отпускал меня от себя ни на секунду, так что я никак не могла улучить пару часов, чтобы запереться в библиотеке. В конце концов я нашла более-менее приемлемый способ штудирования магических книг, что, правда, вскоре вылилось в довольно серьезный скандал.

Проснувшись посреди ночи, я даже не понял сразу, что не так. Потом сообразил: иномирянки рядом нет. Ну мало ли куда можно отойти ночью! Хм, впрочем, действительно мало… Решив дождаться ее возвращения, я и сам не заметил, как уснул.

Утром, вспомнив не то сон, не то произошедшее въяве, я затряс головой, пытаясь сообразить, и в самом ли деле Ксенон ночью где-то шаталась. Сейчас она мирно спала на своей половине кровати, слегка посапывая и стягивал на себя одеяло. Длинные волосы темными волнами разметались по подушкам, одна светлая прядь упала на лицо и слегка шевелилась в такт спокойному дыханию иномирянкя. Все как всегда, Я потянулся и погладил девчонку по плечу:

— Эй, соня, просыпайся!

— А?.. да-да… сейчас… — мрачно пробормотала Ксенон.

Один глаз приоткрылся, обозрел меня с потрясающим выражением глубочайшего отвращения и тут же закрылся вновь. Иномирянка страдальчески поморщилась и передернула плечами, пытаясь стряхнуть мои руки и выгадать себе еще пару минут полудремы.

— Слушай, ты куда ночью ходила?

— Чего?! — девчонка приподняла растрепанную голову и рассеянно запустила пальцы в свою гриву. Как всегда со сна, она выглядела трогательно и беззащитно, еще не успев надеть циничную и скептическую маску, в которой шла по жизни. — Как-то этот факт прошел мимо моего сознания. Я куда-то ходила? Поясни!

— Да вот я сам понять не могу, то ли наяву видел, то ли во сне, что ты куда-то ушла, — смущенно пояснил я, уже сам понимал, что, кажется, говорю глупости.

— Да-а, похоже, я тебе так надоела, что ты уже спишь и видишь, как бы я куда-нибудь убежала! Желательно подальше и надолго! — хмыкнула Ксенон, пытаясь пригладить взъерошенные кудряшки.

На том разговор и закончился. Если бы иномирянка так старательно не пыталась подавить зевки во время завтрака, я, возможно, и вовсе забыл бы о нем. Потом я заметил глубокие тени, залегшие у нее под нижними веками, тщательно отретушированные и запудренные, и слегка покрасневшие белки глаз, что косметика, увы, была не в состоянии скрыть. Странно. Такое ощущение, что она уже несколько ночей подряд не спит… Но ведь засыпали и просыпались мы всегда вместе. А вот что она делала, пока я спал…

На следующую ночь я проснулся внезапно, как от толчка. Ксенон рядом не было. Равно как не было и ее одежды, и нираты. Вообще, о том, что иномирянка здесь устраивалась ночевать, напоминала лишь спящая на ковре собачина да большое серебряное блюдо с тремя мятными пастилками и россыпью сахарной пудры — у Ксенон была трогательная привычка есть в постели конфеты, правда, делала она это очень осторожно и аккуратно, спать на крошках не пришлось ни разу, а потом от нее восхитительно пахло сладостями… Вздохнув, я залег в засаду, решив дождаться возвращения девчонки и выяснить, где ее демоны носят по ночам.

Ждать пришлось долго, я пару раз задремывал и вновь подхватывался, услыхав за дверью тихие шаги. Но это ходила охрана, а девчонки все не было.

Наконец, когда край неба за окном уже окрасился алым, в коридоре послышались быстрые шаги, сопровождающиеся легким клацаньем. Такой звук издает домашняя обувь, стукаясь задником о босую пятку, когда ее хозяйка куда-то торопится, но старается идти тихо, боясь быть услышанной, Я быстро улегся так, чтобы было видно дверь, и прикрыл глаза, притворяясь спящим. Едва слышно скрипнули двери в покои, клацанье приблизилось. На пороге спальни оно прекратилось. Приоткрыв глаза, я увидел, как Ксенон, пристально вглядываясь в мое лицо, снимает туфли. По ковру прошуршали стремительные босые шаги, девчонка, остановившись у кровати, быстро стянула платье и, положив на простыни нирату, которую несла в руках, аккуратно опустившись на перину. Полулежа еще раз присмотрелась ко мне и, облегченно выдохнув, тихонько потянула на себя одеяло.

— Ну и где ты была?

— Ты не спишь?! — ахнула она, от неожиданности выпуская край одеяла.

— Не сплю! — подтвердил я, поворачиваясь к ней. — Так где ты была?

— В туалете! — с потрясающей смесью замешательства и наглости объявила Ксенон.

— Полночи?! — откровенно не поверил я.

— Именно! Могу во всех физиологических подробностях расписать, что я там делала, — нахально отозвалась она, пытаясь скрыться от меня под одеялом.

— И все-таки? К кому ты ходишь по ночам? — Я сдуру вцепился в край, некоторое время мы глупо, по-детски перетягивали одеяло, пока наконец Ксенон не отняла его и тут же не приложила им же меня по голове.

— Что за бред, Эло? Если хочешь, можешь обнюхать меня на предмет обнаружения чужеродных запахов! Неужели ты думаешь, что я бегала бы к кому-нибудь под покровом темноты?! да заведи я интрижку, то, поверь, ходила бы к своему любовнику открыто и даже демонстративно, с удовольствием провоцируя придворный скандал. Так что прекрати взлохмачивать свои волосы, нашаривая рога, успокойся и дай мне по- спать, а то уже светать начинает!

— Но где ты шаталась всю ночь? — по-прежнему недоумевал я.

— Где надо, там и шаталась, — ласково отозвалась она, отбросила в сторону одеяло и томно потянулась, кося на меня лукавым глазом из-под опущенных ресниц.

Я невольно почувствовал, что теряю пить беседы, и насторожился еще больше — на моей памяти она впервые попыталась уйти от разговора подобным способом.

— И все-таки?

— Ой, Эло, какой же ты зануда! — фыркнула Ксенон. — Отвали, не доводи до греха…

— Где ты ходишь по ночам? куда пропадаешь днем? Знаешь, иногда мне хочется просто разорвать тебя на части, на кусочки, досконально изучить их, понять, о чем ты думаешь и чем дышишь… Мне кажется, мыслями ты не здесь. Ты куда-то уходишь, улетаешь, исчезаешь, оставлял мне только изящную оболочку… А я хочу, чтобы ты целиком была здесь, со мной…

Иномирянка приподняла одну бровь и коротко, очень горько и зло хохотнула:

— Целиком? Прости, Эло, раньше тебе, как другу, принадлежала частичка моей души. Теперь, как жениху, — все тело. Но и того и другого ты не получишь, и не пытайся!

— Вот как? — Ну это мы еще посмотрим!

— Да. Так ты не собираешься успокоиться и дать мне отдохнуть? Ну и лежи здесь один, раз так! — Ксенон спрыгнула с постели и потянулась за платьем. — Я устала, какие знаю кто, очень хочу спать, а ты тут из себя сыщика и философа водном лице разыгрываешь! Где я была, там меня уже нет! Все, я пошла спать в гостиную на жесткий узкий диван, раз ты всерьез настроен трепать мне нервы и никак не хочешь угомониться!

И впрямь ушла. Редкостное умение — будучи виноватой повернуть вопрос так, что вину начинают ощущать все окружающие…

Проклятый Эло! Мало ему таскать меня за собой днем, как болонку на поводке, так еще он повадился ночевать у меня, не давая просиживать в библиотеке все темное время суток! Я задыхаюсь от недосыпа, а он разбор полетов устраивает! Собственник фигов! Кроме того, меня очень встревожила и даже напугала его фраза насчет «разорвать на части». Кто знает этих остроухих, может, для них это вполне нормально, когда принц избавляется от своей надоевшей невесты подобным способом…

Таки не признавшись, где хожу по ночам, я стала вдвойне осторожна и внимательна. Призван на помощь всю фантазию, я начала попросту сбегать от своего жениха, каждый раз выдумывая невероятные кунштюки и выверты для оправданий своего отсутствия. Эло попробовал было приставить ко мне соглядатаев, то есть, пардон, охрану, но я избавилась от них очень простым способом — выбран эльфа пострашнее, усиленно строила ему глазки и делала непрозрачные намеки, после чего принц понял, что безопаснее удалить от меня «предмет внезапной страсти», а то как бы чего не вышло… Избавившись от назойливых филеров, я повеселела и начала таскать фолианты из книгохранилища в свои покои, чтобы, если эльф подхватится посреди ночи, тут же ответить ему из соседней комнаты. Заикаться Эло насчет моего страстного желания вернуться в свое Отражение было бессмысленно, этот собственник не отпускал меня от себя даже на полкилометра, что уж тут говорить про другой мир…

Я попыталась наладить переписку с Линирэлль. Моя подружка с радостью ухватилась за эту идею — все-таки принцессам живется довольно скучно, бесконечные балы и танцы когда-нибудь да приедаются. Я же неожиданно получила от ее эпистол ощутимую пользу. Обычно мы обменивались ничего не значащими сплетнями, иногда она консультировала меня относительно каких-то нюансов придворной жизни, а я рассказывала и описывала некоторые способы времяпрепровождения из моего мира, доступные и здесь. Но одно из писем Линирэлль меня здорово насторожило. Начиналось оно какими-то бестолковыми слухами, но потом внезапно проскользнула важная информация, мигом заставившая меня встревожиться и даже зачитать этот кусок Эло:

«Возможно, я становлюсь слишком нервной и впечатлительной, но, мне кажется, ты должна знать, что твое имя, равно как и имя нашего сиятельного жениха, все чаще склоняется вместе с моим применительно к каким-то невнятным замыслам и задумкам нашего двора. Меня никто не посвящает в детали, но то, что я успеваю услышатькраем уха, внушает определенную тревогу. Право, не знаю, чем ты можешь помешать моему отцу и брату, но считаю себя обязанной предупредить о каких-то непонятных разговорах, безусловно касающихся именно тебя. Мой клан давно враждует с кланом Кленового Листа, брачный союз с принцем позволил свести на нет неприязнь и раздоры, но это только внешняя сторона дела. На самом деле отец явно затаил обиду на клан нашего дражайшего жениха и старательно настраивает против него и моего брата. Еще раз повторюсь, я не знаю, в чем дело, просто на всякий случай прошу тебя быть осторожной и осмотрительной — в нашей семье принято устранять неугодных с помощью весьма жестких методов…»

Эло безумно разволновался и понесся совещаться к своему отцу, Я наскоро выдумала какую-то отмазку и осталась в своих покоях писать ответ Линирэлль — встречаться с королем мне по понятным причинам совершенно не хотелось. Вернувшийся Эло многословно и старательно принялся убеждать меня быть осторожной, внимательно следить, что я делаю и с кем говорю. Более того, он, всегда недолюбливавший Тэрриэт, в ультимативной форме потребовал от меня никогда не расставаться с ниратой. Я охотно подчинилась.

Явление невесты Наследника с обнаженным клинком произвело Настоящий фурор в чопорном эльфийском обществе, Эло старательно делал вид, что не обращает на это внимания. Мне было наплевать.

К сожалению, предсказанные Линирэлль Неприятности не заставили себя ждать.

Письмо из Города-под-Елями здорово встревожило и даже напугало меня. Я не слишком хорошо знаком со своей политической невестой, но она не производила впечатления мнительнойистерички и перестраховщицы, которой за каждым углом чудятся враги. Кроме того, она, кажется, действительно подружилась с Ксенон и искренне хотела уберечь иномирянку от бед.

Снедаемый беспокойными мыслями, я машинально перебирал бумаги на своем столе и вдруг увидел свиток, на который раньше не обращал внимания тонкий лист, стянутый темно-зеленой лентой. Края скрепляла сургучная клякса с простым круглым отпечатком — автор отчего-то не пожелал оставить оттиск своей печати. Развернув свиток и пробежав глазами короткое послание, я почувствовал, как волосы невольно становятся дыбом.

«Не радуйся, принц. Я повешу тебя на темных кудрях твоей невесты…»

И все. Ни печати, ни подписи, ни хотя бы объяснения причин такой Непонятной агрессии. Откуда этот свиток?! Я бестолково заходил по кабинету, раз за разом перечитывая странное послание. Кто это написал и что он хотел сказать?! Потом в голову толкнулось последнее слово, и я подскочил как ошпаренный, Ксенон! Где она?! Я не видел иномирянку с самого утра, а теперь уже солнце клонилось к закату…

Сломя голову кинулся к ее покоям. Никого. Заглянул на всякий случай в свои. Пусто. Проверил любимую беседку иномирянки. В ней обнаружился один из советников в компании милой эльфиечки, поспешно соскочившей с его колен. Ценная находка, ничего не скажешь, девчонка как сквозь землю провалилась, Окончательно потеряв самообладание, я начал бестолково метаться по дворцу, приставая к каждому встречному с вопросом:

— Я ищу леди Ксенон! Где она? Вы не видели леди Ксенон? Не знаете, куда могла пойти моя невеста?

Придворные откровенно шарахались от своего принца. Я почувствовал, что схожу с ума. Мигом вспомнился рассказ отца о его любимой невесте, отравленной кланом Еловой Ветви. Ну если с иномирянкой случилось хоть что-нибудь!..

Ксенон нашлась в одном из кабинетов недалеко от библиотеки. Девчонка, не желая ничего знать о поднятом мною переполохе, мирно сидела у открытого окна, вглядываясь в расстилающееся внизу зеленое море.

— А, это ты… — При виде меня она встала и тщательно выверенным движением, словно случайно, столкнула локтем с подоконника большую чашку, стоявшую перед ней.

Слава богам, жива и цела! Я подошел к окну, высунулся по пояс и с интересом воззрился на валяющиеся внизу осколки чашки. Интересно, что же такое компрометирующее в ней было, раз иномирянка, завидев меня, поспешила избавиться от этой утвари?

— Что ты пила?

— Какая тебе разница? — тихо отозвалась она, тоже глядя на черепки.

— Зря подхватывалась. Даже если ты тут напиваешься, меня могла бы не стесняться, я тебя и не в таком состоянии видел! — улыбнулся я, уже понимая, что не прав, алкоголем от Ксенон не пахло совершенно.

— Да нет, — спокойно откликнулась она, глядя вниз с какой-то странной тоской и отрешенностью. — Я просто думала, не отравиться ли мне…

— Вот уж глупости! — хмыкнул я, усаживаясь в ее кресло. Ксенон мягко опустилась на пол и оперлась спиной о мои ноги.

— Вовсе нет. Даже особенно напрягаться бы не пришлось: мне принесли чашку с ядом.

— Что?!

— Что слышал, — ровно ответила она. — Вот я и сидела, думала. Может, и впрямь надо было выпить его — и мне, и тебе, и всем остальным проблем меньше.

— Подожди, подожди! — Я взял ее за подбородок и заставил смотреть мне в глаза. — Откуда ты знаешь, что там был яд?

— Во-первых, нирата. Она задрожала и начала нагреваться — как всегда, когда мне грозит какая-то опасность, не связанна с окружающими И, во-вторых, запах. От поданного мне горячего шоколада поднимался легкий, несвойственный ему аромат миндаля. — Ксенон говорила совершенно спокойно, даже как-то деловито, словно описывала фасон платья, а не неудавшееся покушение на свою жизнь.

— И что?

— Миндалем пахнет цианид, — равнодушно пояснила она. — Сильнейший яд, Вызывающий удушье и мгновенную остановку сердца.

— И… — я почувствовал, что голос невольно дрогнул, — и ты раздумывала, не Выпить ли его?

— Ага, — спокойно ответила она.

— А почему все-таки не выпила?

— Труп был бы некрасивый! — поморщилась девчонка. — Лицо бы раздулось, посинело… Хотя я бы не мучилась, умерла бы легко…

— То есть ты не отравилась только потому, что тело выглядело бы неэстетично?!

— Именно! — безмятежно ответила она. Длинные пальцы девчонки задумчиво теребили оголовье нираты, лежащей у нее на коленях, Ксенон, казалось, мысленно общалась со своим Кровным клинком, попутно поддерживая разговор и со мной. — А тебе было бы приятно хоронить уродину? По глазам вижу, что нет…

— Ты так шутишь?! — наконец дошло до меня.

— Нет, — безразлично ответила она. — Если хочешь, сходи проверь осколки чашки, на них наверняка остались следы яда.

— Ксенон, Ксенон, что с тобой происходит?! Неужели ты и впрямь хотела отравиться?

— да, — отозвалась иномирянка, отрешенно глядя куда-то мимо меня.

— Тебе здесь плохо?! Что случилось? Почему?

— Я хочу домой.

— Я не отпущу тебя!

— Я знаю. — Ксенон попыталась улыбнуться, но приподняла только левый уголок губ, отчего усмешка получилась больше похожей на болезненную гримасу.

Потом девчонка встала и вышла, оставив меня переваривать услышанное.

Я и сама не знала, отчего сразу же не выпила или не столкнула смертоносный напиток в окно, а долго сидела над ним, вдыхая смесь миндаля и шоколада и раздумывая о смысле жизни. Я хотела домой. Но толстенные фолианты никак не желали делиться со мной способом возвращения в мой мир, я хандрила и тосковала, отчего в голову лезли всякие глупости. В конце концов я действительно не на шутку испугалась, что просижу в Городе-под-Кленами всю оставшуюся жизнь, и начала всерьез задумываться о самоубийстве. Но этот путь оставался у меня всегда, а в библиотеке лежали еще кипы не перебранных и неизученных книг… В общем, я решила отложить торжественное сошествие в могилу и с удвоенным усердием взялась за изучение древних манускриптов.

Из Города-под-Елями продолжали поступать тревожные сведения. Линирэлль писала, что ее отец и старший брат несколько дней пребывали в состоянии сильнейшего озлобления, пару раз проскользнула фраза: «девку демоны хранят». А так как эльфиек даже самого низкого происхождения не принято называть девками, то моя подружка вполне логично заключила, что речь идет обо мне. Я не стала ей писать про яд, дабы не нервировать и не настраивать Линирэлль против ее родин или против себя, а мысленно перекрестилась, моля, чтобы придворные интриги эльфов каким-нибудь образом не коснулись ни в чем не повинной девушки из другого мира.

Неудавшееся отравление, уже третье, которое я ухитрилась каким-то чудо пережить в Вириалане, здорово встревожило Эло. Дело удалось замять, я клятвенно пообещала быть осторожной и побожилась, что не помню, кто принес мне злосчастную чашку. Самое смешное, я и в самом деле не помнила, откуда она взялась. Просила-то я принести шоколад Торинэлль, но чашку приволокла уже какая-то другая служанка. Массовых репрессий удалось избежать только благодаря моему заступничеству, Эло был полон решимости узнать, откуда появился ял, и собирался отправить в пыточные камеры всех эльфиек-служанок по очереди. Придя в ужас от подобной перспективы я пригрозила, что немедленно отравлюсь сама, без посторонней помощи, если принц вздумает начать карательные процедуры. Эло внял моим мольбам; служанок оставили в покое. Я же этот самый покой потеряла. Враги-убийцы чудились за каждым углом. С Тэрри я вообще не расставалась, Шэр тоже постоянно был при мне. Ивсе-таки я здорово нервничала и поминутно оглядывалась, то и дело ожидая нападения или удара в спину.

В один далеко не прекрасный день на нас и впрямь напали. Эло выудил меня из гостиной, где ясидела над очередным талмудом, с трудом разбирал мелкую вязьрун, и поволок на какое-то никому не нужное скучное совещание, Яприхватила Тэрриэт и послушно пошла за ним по пустынным коридорам, с тоской представляя, сколько времени пропадет зря, а я, кажется, наконец-то натолкнулась на что-то дельное. Во всяком случае, вступление кочередной главе очередного фолианта было весьма Многообещающим и я изнывала от любопытства и нетерпеливого желания вернуться к прерванным занятиям, еще даже не добравшись до зала совещаний. Впрочем, спокойно дойти до него нам было не суждено. На одном из поворотов что-то с силой ударило меня в спину и опрокинуло на пол. Я, еще не соображая толком, что произошло, выхватила Тэрри, одновременно криком предупреждая Эло. Мы оказались в абсурдной, совершенно невероятной ситуации: принца и его невесту окружили шесть человек, вооруженных короткими мечами и стилетами. И это в галереях собственного замка! А раззява Эло был без меча, полностью уверенный, что уж в родовом-то гнезде ему ничего не грозит.

— З-замечательно! — процедила я сквозь зубы, по-прежнему лежа и внимательно осматривая честную компанию.

Мужики, здоровые, довольно молодые, лет тридцать — тридцать пять, то есть как раз такой возраст, когда опыта и умения уже хватает, а сила и гибкость еще при них. Сдается мне, сейчас будет очень весело…

Нападавшие переглянулись и всем скопом бросились на нас. Я перекатилась по полу, уходяот прямого удара, и вскочила на ноги, замахиваясь Тэрри и радушно поприветствовав самого ретивогокаблуком в живот. Мужик охнул и, шарахнувшись в сторону, мгновенно лишился уха, я подосадовала, что не успела дотянуться до шеи, и отступила к Эло — похоже, роли поменялись, и теперь не он меня, а я его защищать буду. Впрочем, эльф и сам вполне мог постоять за себя. Одним ударом ноги он выбил меч у высокого рыжеволосого красавчика и четким тычком в шею отправил его в нокаут. Галерея для нападения была выбрана великолепно — отдаленная, тихая, нехоженая. На вопли и лязг мечей никто и не подумал набежать, скорее всего, стража элементарно не слышала их.

— Держись возле меня! — крикнула я Зло, отмахиваясь Тэрриэт от очередного возжелавшего полюбоваться на цвет моей крови.

Эльф скривился, но мне было не до его уязвленного самолюбия и достоинства — моя нирата ненавязчиво подсказывала, что от жениха лучше далеко не отходить, а то как бы потом не пришлось шить траурные наряды.

Нападающие и впрямь были отлично обучены и подготовлены. Нам безумно повезло, что они оказались людьми, с шестью эльфами я с Тэрри и Эло с кинжалом не справились бы. А человеческих мужчин победить мы все-таки сумели, правда успев вымотаться до предела и пожертвовав частью моего подола, отрубленного одним из недобитков — еще повезло, что до ног не дотянулся. Я, уже научившаяся лишать людей жизни без лишних слез и сантиментов, благополучно и хладнокровно убила всех шестерых по очереди. Пока я разбиралась с одним, Зло отвлекал на себя внимание оставшихся. Тэрриэт руководила моими действиями, и я, привыкшая доверять нирате и подчиняться самым абсурдным ее советам, поскольку знала, что они никогда не бывают глупыми или бесполезными, крутилась волчком, нанося и отражая удары. Последнего нападающего мы с Зло прикончили слаженным выпадом с двух сторон — он пнул мужика ко мне, а я невозмутимо вогнала лезвие Тэрри в его шею. После чего покачнулась и едва не свалилась прямо на свежеиспеченный труп.

— Эло, ты цел?

— Ксенон, цела? — хором выдохнули мы, внимательно изучая друг друга на предмет повреждений.

Я, не сдержавшись, истерично хохотнула.

— Знаешь, похоже, нам следует убираться отсюда, и как можно скорее, — задумчиво сказал Зло, хватая меня за руку.

— Поддерживаю! — Я вцепилась в него, и мы бегом бросились в ту сторону, откуда пришли.

Выскочив в один из главных коридоров, мы постарались напустить на себя как можно более спокойный и безмятежный вид и медленно двинулись в сторону моих покоев, Я впервые порадовалась, что на всех дверях изнутри имеются замки и щеколды — запершись, я чувствовала себя намного спокойнее. Сидя в обнимку на ковре, мы с Эло попытались понять, чем спровоцировали всплеск подобной агрессии. Вроде бы шли себе спокойно, никого не трогали, не шалили, ни к кому не приставали, и вдруг на тебе — налетают, пинают, грозят мечами, вызывают на драку…

— С тобой хоть раз подобное бывало?

— Нет! Честно говоря, я в шоке! — отозвался эльф. — Даже не могу припомнить, были ли еще прецеденты нападения на наследника в его собственном замке! Да еще чтобы атаковали люди…

— Интересно, кому и чем я так помешала?

— Ты? — удивился Эло. — Вроде бы напали на нас обоих!

— А ты заметил, как старательно они стремились нас разделить? Причем на тебя эти мужики нападали постольку-по-скольку, ежу понятно, что человеку одолеть даже безоружного эльфа практически невозможно, Да они и не особенно хотели, бросались главным образом на меня.

— Нет, — задумчиво отозвался нелюдь. — Зато я заметил кое-что другое. Ты не присматривалась к их глазам?

— Ну… — Я покопалась в памяти и погладила Тэрриэт. Сама ли вспомнила, нирата ли подсказала, не знаю, но нужные моменты всплыли перед внутренним взором с потрясающей четкостью. — У всех шестерых зрачки оказались расширены так, что радужки почти не было видно. А она, кстати, вроде бы отливала каким-то неестественным цветом — не то красным, не то фиолетовым…

— Правильно! Знаешь, на что глаза могут реагировать подобным образам?

— Нет, — покачала головой я.

Будь это мой мир, можно было бы вспомнить про лекарства, расширяющие зрачки, что-нибудь вроде атропина, и цветные контактные линзы, но что может вызвать подобные видоизменения глазного яблока в Вириалане, я и представить не могу…

— А я знаю. Некоторые магические воздействия, изменяющие волю и поведение объекта, внешне проявляются подобным образом — трансформацией цвета глаз и формы зрачка. Похоже, над этими молодчиками сначала поработал маг, причем довольно умелый и могущественный, такие заклинания не каждому под силу.

— Значит, на меня еще и маг какой-то взъелся, — обреченно констатировала я, поглаживая подсунувшегося под руку Шэра.

— Ты так уверена, что охотились именно за тобой? — сощурился Эло, переводя внимательный взгляд с моего лица на руки и обратно.

— Думаю, да. Ты же видел, тебя хотели просто задержать, а не убить. А вот в отношении меня подобных гуманистических заморочек нападавшие не имели. Кроме того, та злосчастная чашка… Одно покушение провалилось, почему бы не устроить другое, проявив большую выдумку и фантазию?! — Я лениво потянулась и улеглась на спину. Все-таки драка порядком измотала меня, шутка ли — шестерых уложить. И тут же подпрыгнула вертикально вверх из положения лежа: — Заседание совета! Мы опоздали!

— Мрато! — Эльф вскочил, распахнул дверь, потом оглянулся и охнул: — Стой! Тебе нельзя показываться в таком виде!

Мельком взглянув в зеркало, я поняла, что Эло прав — платье мятое, жеваное, местами измаранное кровью, кусок подола отрублен, волосы встрепаны… Я метнулась к гардеробной, на ходу пытаясь высвободиться из наряда:

— Да не стой ты столбом, помоги мне!

Эло догнал меня и взялся распутывать шнуровку на спине. Вот в таком виде нас и застал лакей, явившийся узнать, куда запропастились принц и его невеста, отчего не идут на заседание. Постучаться он не соизволил, за что и поплатился, едва не померев на месте от удивления и неожиданности: мы с Эло возились на пороге гардеробной, стараясь одно платье экстренно с меня снять, а другое надеть. Но придворные наряды не созданы были для спешки, поэтому мы только путались в завязках и крючках, шипя сквозь зубы и мешая друг другу. Услыхав скрип входной двери, я вырвалась из эльфьих рук и дернулась в ту сторону, не сомневаясь, что к моему порогу явилась еще одна партия нападающих. При виде невесты наследника, полураздетой, растрепанной, с мрачным блеском в глубине глаз и мечом в руках, лакей схватился за сердце и попятился, наверняка решив, что его сейчас будут убивать за отсутствие такта и воспитания. Поняв, что тревога ложная, я выпихнула вперед Эло, а сама вернулась к прерванному туалету, стараясь зачесать волосы наверх и сотворить хоть какое-то подобие прически.

— Чего надо? — злобно прошипел нелюдь, одной рукой застегивая крючки на моей спине, а другой подавая заколку.

— А… — простонал лакей, старательно и очень ответственно краснея. — Вы на заседание совета… э-э-э… не пожалуете?

— Пожалуем! — отозвалась я, одергивая платье. — Вот сейчас оденусь, и пожалуем. Чем мяться на пороге, лучше идите сюда, помогите с этими застежками!

В четыре руки они быстро привели меня в приличный вид, я в последний раз взглянула в зеркало, и мы отправились за заседание. Опоздали безбожно, пришлось вытерпеть и строгие взгляды советников, и тихий шепоток за спиной — лакей спешно посвящал остальную прислугу в подробности причин нашей задержки, явно подумав что-то не то.

Мы с Эло так никому и не рассказали о нападении, вполне логично решив, что нам просто не поверят. От той галереи я теперь шарахалась за километр, обходя ее более длинными и неудобными путями, лишь бы вновь не прогуляться к месту упокоения противников. Самое смешное, что моему примеру, похоже, следовали и все придворные — во всяком случае, скандала, неминуемо разразившегося бы после обнаружения трупов, так и не последовало, из чего я заключила, что на них попросту никто не напоролся.

После заседания я поспешно вернулась к брошенной в гостиной книге. Кажется, дело сдвинулось с мертвой точки — глава начиналась подробным описанием Зеркала как дверей между мирами. Внимательнейшим образом проштудировав ее, я с восторгом поняла, что наконец-то напоролась на необходимую информацию. Во всяком случае, перемещение между Отражениями было описано именно так, как в свое время пережила я — Зеркало становится своеобразной дверью, через которую легко пройти, а потом начинается падение с большой высоты и прохождение сквозь полы-потолки до достижения другого Зеркала. Задыхаясь от нетерпения, я вцепилась в фолиант, как ребенок в леденец, и принялась с жадностью вчитываться в вытертые руны. На обед и ужин не пошла, верховую прогулку тоже проигнорировала, Торинэлль вежливо попросила принести какой-нибудь еды и не беспокоить, Эло послала куда эмоциональнее и образнее, на- нрав ему с три короба и потребовав не лезть ближайшие несколько часов.

Уже за полночь я наконец разогнула затекшую спину и позволила себе тихо порадоваться свалившейся на меня удаче. По книге выходило, что для перемещения между мирами нужно не так уж много: кровь царственного существа, обладающего магической силой (тот же Эло вполне подойдет), кровь существа, желающего переместиться, и начальный заряд магической энергии. Последний пункт вызывал самые большие сомнения, но я решительно отмела их — в конце концов, я же резонатор, преобразователь и еще черт знает что магических сил. Есть надежда, что мне самой удастся провести обряд перемещения между мирами — помощи ни у кого просить нельзя, это ясно как божий день. Эло меня стопроцентно не отпустит, а любой царедворец, посвященный в мои планы, наверняка тут же побежит ему ябедничать. Торинэлль? Мм… пожалуй, нет, она ведь по-прежнему остается прежде всего служанкой эльфийского двора, и только потом моей фрейлиной и наперсницей. Линирэлль? Может быть… Хотя лучше постараться провернуть все самой, не привлекая к этому делу посторонних — так оно надежнее…

В ту ночь я почти не спала (Эло, разобидевшись за дневной посыл, на ночь ко мне не явился, чему я, честно сказать, была

несказанно рада), сидела на подоконнике и тупо смотрела на две разноцветные луны, висящие в небе над Городом-под-Кленами, и неизвестные созвездия, с любопытством заглядывающие в открытые окна. Ночные светила льдисто помигивали с вышины, багровая луна целомудренно драпировалась в кокетливую кружевную тучку, зато ее соседка, не признавая подобных предрассудков, сияла ровно и мощно, как прожектор. Почувствовав близкую возможность возвращения, я внезапно поняла, что успела привыкнуть и полюбить этот мир. Хотя что я в нем хорошего видела?! Сколько раз едва со шкурой не попрощалась… А скольких сама, своими руками убила… Вспомнился Ариан, наивный, восторженный рыцарь, ожившая девичья мечта. Холодная красавица Миларэлина, напавшая на королеву, отстаивая свое счастье. Проклятый иллиатад с его выдумками и заморочками. Мастер Оритарэль, едва не убивший меня, но подаривший самую лучшую подругу — мою Тэрриэт. Принц-эльф, отчего-то вцепившийся в меня ногтями и зубами и не желающий отпускать. Еще не вернувшись, я уже начала тосковать по ним.

Стоп! Что за пораженческие мысли?! Я хочу домой? Хочу! Значит, я вернусь!

Я криво улыбнулась и слезла с подоконника. Привычка ставить собственное «хочу» выше всего остального мира и теперь сослужила мне неплохую службу, не дав расчувствоваться и с головой утонуть в воспоминаниях. Вот вернусь домой, сяду в свое любимое кресло, заварю свежий чай с мятой и мелиссой, тогда и повспоминаю, долго, с удовольствием, восстанавливая в памяти каждую деталь и ностальгируя по прошедшим событиям. А сейчас еще не время…