Глава 4. Спокойствие не для воровок
Нирна
Я чувствовала, что мое ледяное спокойствие начинает рушиться под давлением ярости и гнева. Наглый тон брюнетки выводил из себя, но я постаралась успокоиться и даже нашла в себе силы присесть обратно и улыбнуться. Хотя при этом моя улыбка больше напоминала оскал голодного хищника.
— Не слишком ли много ты на себя берешь? — Я внимательно посмотрела на Лионну. — Я не могу воздействовать на тебя с помощью магии, но это не значит, что я не могу убить тебя. Так что не надо видеть во мне лишь смазливую воровку. Я могу быть опасным противником, если захочу. Запомни это.
— О, какая речь! Боюсь и дрожу от страха, — Лионна рассмеялась. — Не переживай, ушастая, я как–нибудь запомню. Только видишь ли, какая штука? Отвечу твоими же словами, чтобы понятнее было. Может, я и не владею магией, но это не значит, что я не могу убить тебя. Так что не надо видеть во мне лишь… ой. Кажется, я забыла. Мне так стыдно… не напомнишь?
Я вздохнула, понимая, что еще намаюсь с этой девчонкой. Но обещанные деньги заставили смирить гордость и попытаться все–таки договориться с так называемой напарницей:
— Вижу, что наша беседа превращается в какой–то фарс. Поэтому предлагаю временное перемирие. Иначе работать вместе нам будет очень тяжело.
— Наконец–то хоть одна здравая мысль, ушастая. — Воровка наклонилась ко мне и одобрительно похлопала по плечу. Я чуть не взвыла от такой фамильярности. Но все же сдержалась и лишь скинула ее руку.
— Больше так не делай. Ясно?
— Конечно, — сказала Лионна с такой гаденькой ухмылочкой, что я поняла: перемирие не помешает ей постоянно подкалывать меня. И откуда только такие берутся?
— Отлично. — Я вновь нацепила маску бесстрастной личности. — Раз уж начнем работать завтра, то неплохо бы сначала собрать побольше информации об этом артефакте. Чтобы потом не возникло никаких накладок.
— Естественно. Этим завтра и займись. — В глазах Лионны плясали вредные насмешливые шейсы.
— А ты? — возмущенно спросила я.
— Что я? Мои дела тебя не касаются!
— Касаются, раз уж мы начали сотрудничать. — Мой голос сочился ядом. Еще немного и я начну ощущать себя змеей, которая только и мечтает, как бы кого покусать. — А если мы не сможем сработаться, то плакали наши денежки.
— Деньги в жизни не главное, — задумчиво отозвалась Лионна и тут же улыбнулась: — Но они не помешают. Ради них я, наверное, даже соглашусь с тобой, хотя очень не хочется. Однако вот что я тебе скажу, милая: еще одна попытка надавить на меня выйдет тебе боком. — Мне показалось или у нее и, правда, стали вертикальными зрачки? Уж не оборотень ли эта девчонка?
Заинтересовавшись, я быстро просканировала ее ауру. Нет, конечно, что–то защищает Лионну от враждебной магии, но это не значит, что я не могу совершать безобидные магические действия.
Ага, я угадала. Аура двуцветная — а это верный признак того, что у человека есть вторая ипостась. Оказывается, наглая воровка не так уж и проста. Что ж, ее способность превращаться в зверя может нам пригодиться. Причем очень скоро.
— А я и не собираюсь тобой управлять. Если не будешь лезть в мою жизнь, то я не буду… как ты это говорила… ах да! То я не буду путаться у тебя под ногами. Договорились?
— Пока договорились, эльфийка. Но учти, что я договоры и всякие там обещания нарушаю очень легко, — весело, почти дружелюбно сказала оборотень. Зато в карих глазах горел вызов.
— Я учту. И больше не называй меня эльфийкой, я полукровка. А где завтра будем встречаться? Может, в городском парке? У статуи Даэны? Знаешь такую?
— Знаю. Жди меня там после полудня. А эльфийка ты там или полукровка — мне без разницы, — сказала Лионна и, даже не попрощавшись, встала и ушла.
Одно слово — выскочка. Самоуверенная, наглая, привыкшая быть лидером. Характер не лучше моего, хотя она не таится и не скрывает своих эмоций.
А меня еще в Ордене приучили менять маски как перчатки и держать чувства под контролем. Следить, анализировать, оценивать. Ведь у ведьмы, прежде всего, должен быть холодный разум, дабы она могла контролировать свою силу.
Впрочем, это касается и магов. А из эмоциональных и непокорных быстро выбивают всякую дурь. Ломают, как старые игрушки. И потом выкидывают за ненадобностью.
— Пустите меня, пустите! Я не выдержу! Я не хочу–у–у! — Худенькая девочка в темном балахоне извивается в руках двух мужчин.
— Заткнись. — Один из них наотмашь бьет ее по лицу.
Девочка вскрикивает и замолкает, бессильно повиснув в руках своих мучителей. А те продолжают тащить ее по темному, едва освещенному коридору.
С каждым их шагом у нее замирает сердце. Там, в конце, ее ждет Испытание. Очередное.
Снова будет дикая боль и сила, что рвется из тела, сила, пытающаяся поработить ее разум. Страшно… Страшно… Папа, зачем ты отдал меня им? Зачем?
Двери распахиваются. Девочку впихивают в зал и подводят к алтарю. Насильно укладывают на него и заковывают руки и ноги, чтобы не смогла сопротивляться и дергаться. Она плачет, но слезы не в силах растопить уже давно зачерствевшие сердца…
А затем они уходят, и она остается одна. Темная пелена застилает ее разум, и адептка чувствует, что еще немного и волна безумия сомнет такой беззащитный сейчас разум.
Ей видится страшная старуха, она тянет к ней руки, окутывает ее мерзким серым туманом. Боль, боль и снова боль. И весь мир — средоточие этой боли…
Бьющаяся в оковах на алтаре девочка не замечает своей зеленоглазой ровесницы, которая, глядя на нее, не пытается скрыть слез. А рядом с ней стоит высокий, слегка сутулый мужчина и довольно ухмыляется, сильно сжимая плечо девочки. Но та будто и не чувствует боли, наблюдая за мучениями подруги.
— Ты больше не будешь кричать на старших? — холодно спрашивает мужчина, наклоняясь к зеленоглазой.
— Нет, нет, никогда, — шепчет та, тихо всхлипывая.
— Ну и умница. — Мужчина ласково гладит девочку по плечу. — Но в воспитательных целях твоя подруга останется здесь до утра. А теперь идем, тебе еще предстоит выучить девять заклинаний и показать, как ты с ними справляешься.
— Но господин Риго…
— Никаких "но", Нирнаэль, идем.
Зеленоглазая умолкает, оборачивается на кричащую девочку, а затем бросается к массивным дверям. Вслед ей несется довольный мужской смех.
…Ту девочку в зале Испытаний звали Тирилл, и она была моей лучшей подругой. Теперь она — красивая девушка, но ее удел — безумие и страх. Вечный страх. Орден смог сломать ее. Ее, но не меня.
Я почувствовала на щеке что–то горячее. Слезы? Неужели? Ведь я давно уже не плачу. Лет с восьми. А тут вдруг расстроилась. Глупая! Все равно Тирилл уже не помочь. Да и прошлого не исправить. Но можно хоть немного успокоить измученную душу и навестить подругу.
Что я и не преминула сделать.
***
Дома благости, а проще говоря, приюты для душевнобольных при храмах, всегда угнетали меня и вызывали глухую тоску. Но при всей ненависти к ним, один из них я посещала много раз. В том, куда отправили Тирилл.
Я навещала ее так часто, как могла, но эти визиты лишь ненадолго успокаивали мою мятущуюся душу. Улиган твердила, что в том, что случилось, нет моей вины, но я так не думала. Будь я чуть расторопней, чуть сговорчивей, такой, какой хотели видеть меня наставники, Тирилл возможно удалось бы спасти от того ужасного испытания.
Но я плохо старалась и что в итоге? В ясных голубых глазах Тирилл редко появляется хотя бы тень узнавания. Я для нее очередная благодетельница, хорошая, но совершенно чужая.
От этого хотелось кричать, кричать от ярости и собственной беспомощности. Жизнь Тирилл могла быть совершенно иной, полной счастья и смеха. Могла бы, но не будет.
Порой я ловила себя на мысли разыскать мучителей подруги и убить их, но разве месть чем–то помогла бы ей? Вернула разум? Или мне стало бы легче жить, и совесть перестала мучить? Нет. К тому же тогда я превратилась бы в чудовище, каким меня желали видеть темные жрецы.
Занятая мрачными размышлениями, я и сама не заметила, как достигла нужного приюта. Стиснув в неожиданно вспотевших руках подарок для Тирилл, я медленно стала подниматься по каменным выщербленным ступеням. Надпись, вьющаяся замысловатой вязью над входом и гласящая "Да идешь ты дорогою света", казалась насмешкой. Скорее уж мои ноги несли меня в царство Ульриковое.
Миновав жрицу–хранительницу, я привычно свернула налево, прошла под аркой и оказалась в светлой просторной комнате, по которой тут и там были расставлены куклы в пышных одеждах. Сама Тирилл сидела у раскрытого окна и что–то тихо напевала.
У нее был разум десятилетней девочки, а взгляд был чистый и незамутненный. Девушка с глазами ребенка — это выглядело совсем не мило, а чрезвычайно жутко. Казалось, что прошлое и будущее соединились в одном миге.
— Здравствуй, Тирилл, — наконец произнесла я охрипшим от волнения голосом. — Сегодня у меня для тебя очередная кукла, аж с самих Истхейских островов. Она очень красива.
— Спасибо, — мягким голосом ответила подруга, даже не обернувшись. — Вы очень добры, моя госпожа.
— Тирилл, я — Нирнаэль, твоя подруга. Неужели ты даже этого не помнишь? — Голос мой прервался, я бросила куклу на кровать и подошла к девушке. — Совсем ничего?
— Я…я …не знаю. — Тирилл кинула на меня беспомощный взгляд. — Ваш голос знаком мне, госпожа, но и только. Я…нет, я не помню.
— Прости. Я знаю, нужно время… — договорить мне не удалось.
Выражение глаз Тирилл вдруг изменилось, она дико закричала и прыгнула на меня.
Я была столь ошарашена, что и не думала сопротивляться. В результате довольно чувствительно приложилась спиной о пол, что заставило меня болезненно застонать. Тирилл же, плача и что–то бормоча, ударила меня по лицу с силой, которую трудно было заподозрить в столь хрупкой с виду девушке.
В голове зазвенело, я почувствовала, как из носа стекает кровь. Та–ак, пора брать себя в руки, пока меня не убила собственная же подруга. Сказано — сделано.
Я перехватила руки Тирилл, отшвырнула ее от себя и спешно активировала щит, ожидая нового нападения.
Но его не последовало. Девушка сидела на полу, прислонившись к стене, взгляд ее был устремлен в пространство. А от ее последующих слов у меня мороз пошел по коже:
— Она… она пожирает меня изнутри, словно мерзкий червь, эта проклятая сила. Папа, я ..я не хочу больше возвращаться в ту комнату. За что ты так, папа? Я люблю тебя и никогда не брошу. Я буду самой лучшей девочкой на свете, только забери меня отсюда. Пожалуйста!!!
Я больше не могла выносить ее плача и криков и выбежала из палаты. Спешившая навстречу жрица–хранительница кинула на меня злой взгляд, но ничего сказала.
Но слова и не были нужны.
Я и сама знала, что веду себя как трусиха и предательница. Откупаюсь куклами и кратковременными визитами.
Хотя на самом деле Тирилл нужна дружеская поддержка и близкий человек, который окружил бы ее домашним теплом.
Но где взять в себе силы, чтобы каждый день общаться с живым напоминанием собственной вины?
***
На душе было так муторно, что я не захотела сразу идти домой, а отправилась к Эрику. Он, как никто другой, мог поднять настроение, а порой просто выслушать и тем самым облегчить муки моей совести. Настоящий друг, правда, в последнее время он начал как–то странно себя вести. Провожал до дома почти каждый вечер, приносил мои любимые пирожные, пару раз посылал скромные букеты из лилий. Все это слишком смахивало на ухаживание, что приводило меня в ужас.
Я ценила Эрика как друга, но в то же время боялась, что могу дать слабину, позволить былым чувствам вернуться. А что, если у нас ничего не получится, и я потеряю единственного мужчину, который ценил именно меня, со всеми недостатками и достоинствами, а не просто красивую куклу?
Вздохнув, я взъерошила челку и решила, что пока не стоит создавать проблему на пустом месте. В конце концов, пока не захочу дальнейшего развития отношения, Эрик вряд ли предпримет какие–то решительные действия.
Поправив капюшон, я свернула за угол и направилась в сторону главной площади.
***
Эрика дома не оказалось, а магический хранитель (между прочим, созданный мной и подаренный приятелю на день рождения) вежливо сообщил, что хозяин ушел в таверну "Медная кружка". Я поблагодарила его и присела прямо на ступеньки, размышляя, что лучше: пойти домой или все–таки отыскать Эрика.
В принципе, "Медная кружка" была паршивенькой забегаловкой, единственное, что там было стоящее — так это на удивление хорошо прожаренное мясо. Другой особенностью заведения была забористая настойка "Вышибайка", рецепт которой Азга, хозяин таверны, держал в секрете и ни с кем не желал им делиться.
Ну а название объяснялось весьма просто: любому кто решался отведать сие знаменитое пойло, так отшибало память, что бедняга на следующее утро не мог вспомнить, что он делал и где.
Ну и, как в любой забегаловке, там собирались самые низы общества. Нищие, мародеры, карманники всех мастей. Они служили источником не только полезной информации, но и постоянных проблем в виде мордобития и поножовщины.
В общем, отвратное местечко.
Но если Эрика понесло туда, то и мне придется наведаться в "Медную кружку". Не смогу спокойно заснуть, пока не поговорю с ним.
***
Дверь таверны пронеслась мимо. Хорошо хоть я успела вовремя рухнуть на землю.
А если учесть, что накануне прошел дождь, то можете представить, во что превратилась моя одежда, когда я, наконец, поднялась.
Злая, как шейс, которого вынудили совершить доброе дело, я ворвалась внутрь и обомлела. Ибо внутри царил полнейший хаос.
Кто–то орал дурным голосом, гоблин в поварском колпаке усердно дубасил половником здоровенного минотавра, который с блаженной улыбкой растянулся на полу. А в углу, держась за стол и качаясь, будто пьяный, расположился Эрик. Лицо его было бледным, с руки капала кровь.
Я кинулась к нему и без лишних раздумий активировала одноразовый телепортационный браслет. Им расплатился один из заказчиков, и я не стала настаивать на деньгах. Такие вещи достать ох как непросто, даже охотнице за артефактами.
Будто из ниоткуда возник серебристый вихрь, который окутал нас с Эриком.
Миг, и мы уже стоим у меня дома.
Если бы еще не тошнило так сильно, было бы совсем замечательно!
Впрочем, шейс с ней, тошнотой, Эрику вон намного хуже. Если я сейчас не окажу ему первую помощь, то он вполне может отправиться к праотцам. А мне этого ой как не хочется.
Мои мысли были прерваны стоном приятеля. Держась из последних сил, он прохрипел "с твоим заказом что–то неладно" и потерял сознание.
Я только вздохнула и, пыхтя, дотащила его до ковра. Подложив под голову вора подушку, я начала раздевать его. М-да, в прошлом я только об этом и мечтала. Ну, когда была подростком. Все–таки возраст давал о себе знать. Но я никогда не предполагала, что мои девичьи грезы претворятся в жизнь таким извращенным способом.
Под пропитанной кровью рубашкой обнаружилась глубокая рана на левом плече. Одно радует: кость вроде не задета. Впрочем, я не совсем в этом уверена, потому что мои познания в медицине неглубоки. Но сама я все равно не справлюсь, надо звать целителя. Благо он живет недалеко.
Но сначала нужно хотя бы промыть рану. И перевязать по–быстрому, чтобы Эрик не истек кровью. Да, сделать это необходимо, вот только почему меня так трясет, а? Ведь раненых я видела, себе часто приходилось перевязку делать, а тут…
"Нирна, возьми себя в руки!" — приказала я себе и пошла на кухню. Сняв котелок с настоем и поставив его на стол, я метнулась в гостиную.
…Следующие несколько минут я угробила на поиски старой рубашки, которую потом разрезала на чистые лоскуты. После этого я промыла рану и осторожно ее перевязала. Ну, а теперь можно и за целителем отправляться…
— Нирна, что случилось? — Метем, высокий мужчина лет сорока, сонно зевнул и встревожено посмотрел на меня.
— Срочно нужно твоя помощь. У меня друга ранили, — сказала я.
— Понял, сейчас оденусь, и пойдем к тебе, — сказал целитель и исчез в глубине дома. Я же осталась стоять на крыльце.
Метем собрался довольно быстро и вскоре мы бежали к моему дому.
***
— Повезло твоему другу, — улыбнулся целитель, заканчивая осмотр. — Кость не задели, хотя рана глубокая. Ну ничего, я смазал ее специальной мазью, так что через несколько дней она затянется. И останется только шрам.
— Спасибо тебе, Метем. Не знаю, что бы я без тебя делала, — я благодарно улыбнулась мужчине.
— Сама бы его лечила, — усмехнулся мой сосед, накидывая на себя плащ. — Ладно, пойду спать дальше.
— Иди, иди. Но сначала возьми заслуженную плату, — я протянула ему несколько серебряных монет.
— Нирна, не обижай старика, — усмехнулся целитель и поспешно удалился.
— М-да, не знал, что подобное благородство еще существует, — вдруг послышался тихий голос Эрика.
— Дружище, ты очнулся! — я кинулась к вору и нежно погладила его по голове. — Как себя чувствуешь?
— Паршиво, но у меня бывали состояния и похуже. Да и полученная информация стоила того. В общем, не давал мне никак покоя твой новый заказчик. Решил я поговорить с кое–какими проверенными людьми, выяснить все толком. Ну и выяснил на свою голову. Короче, один тип проболтался, что заказчика с той фамилией, которую назвал тебе посредник, в природе быть не может, так как его душу уже лет десять как шейсы в подземный мир утянули. Я хотел разговорить его, но он вышел на минутку по нужде, а когда вернулся, то резко переменился, начал все отрицать и говорить, что знать ничего не знает. Ну, повздорили малость, вот и результат, — спокойно сказал Эрик, будто речь шла о какой–то мелочи, а не о его ранах. — А дело все–таки темное. Прошу, Нирна, отступись.
— Я уже взялась за заказ и воровская честь не позволит отступить мне, милый. Ну а то, что фамилия не настоящая, так я и без того знала. И прошу тебя, больше не лезь в это дело, — я невольно поймала себя на том, что разговариваю со старым другом как с душевнобольным.
Он это заметил и нахмурился. Я потянулась к нему, чтобы потрепать по волосам и заверить, что не стоит обижаться, как он вдруг перехватил мою руку и потянул на себя. От неожиданности я даже не стала сопротивляться. Теплые мужские губы на мгновение прикоснулись к моим, а потом я резко отстранилась.
— Извини, пожалуйста. Считай, ничего не было. — Эрик смущенно улыбнулся и резко сменил тему: — Знаешь, на полу очень неудобно. Может, поможешь дойти мне до кровати?
— Метем сказал, что тебе лучше пока лежать. Так что поспишь на полу, — сурово сказала я, решив не заострять внимание на поцелуе.
— Дай тогда одеяло, — друг состроил рожицу обиженного ребенка
— Сейчас, подожди немного, — попросила я и, сходив в спальню, принесла одеяло.
Укрыв Эрика, я наконец–то отправилась отдыхать. Похоже, опять толком не высплюсь…Уже далеко за полночь, а завтра надо встать пораньше, чтобы все успеть. Когда же я, наконец, научусь жить по определенному графику и перестану издеваться над своим несчастным организмом?
***
— Нирна, Нирна, Нирна–ааа! — услышала я сквозь сон. Открыв глаза, я села на кровати и поморщилась от воплей Эрика. И чего ему не спится? Еще ведь даже не рассвело!
Зевнув, я надела на себя пеньюар поверх ночной рубашки и вышла из спальни.
Стоило мне войти в гостиную, как Эрик потрясенно замолчал.
— Чего звал? — буркнула я.
— Нирна, а…, — вор не договорил и смущенно отвел глаза.
— Что?
— Ты всегда щеголяешь по дому в таком наряде? — Эрик быстро взглянул на меня.
— Только утром. А чем он тебе не нравится? — я нахмурилась.
— У тебя все просвечивает. — Вор стал почти пунцовым.
— Ах какие мы стеснительные. — Я обворожительно улыбнулась. — Эрик, мы же росли вместе, ты мне как брат, так что нечего тут краснеть и изображать из себя невинную девицу. Лучше скажи, чего ты хотел.
— В первую очередь я мужчина, — гордо заявил вор. — А хотел я всего лишь попить.
— Ой, какая я дура. Надо было тебе на ночь оставить хотя бы кружку с водой. Ничего, сейчас принесу, — я побежала на кухню, быстро налила Эрику воды и вернулась в гостиную.
После того, как друг утолил жажду, я поправила ему подушку и велела еще подремать. Мне, конечно, тоже не мешало бы поспать, но что–то уже не хочется. Ну а раз не хочется, то пойду–ка я и приготовлю завтрак. Все равно делать нечего.
Когда завтрак был приготовлен и Эрик утолил голод, я стала собираться в городскую библиотеку. Вдруг найду там что–нибудь полезное о Черной химере?
Не знаю, что на меня нашло, но вместо привычных штанов и рубашки я выбрала длинное зеленое платье со шнуровкой. Надев его, я заплела волосы в косу и посмотрела в зеркало.
Увиденное потрясло меня. Мой зеркальный двойник походил на скромную дочку состоятельных родителей, а никак не на бывшую воспитанницу ордена, служащего Йну, и воровку, много раз нарушавшую закон. Хм, все–таки внешность обманчива. Очень обманчива.
Но едва я посмотрела в глаза своему отражению, как иллюзия благовоспитанной девушки истаяла как дым. Эти глаза принадлежали хищнице, в меру холодной, в меру циничной. Той, которая способна убить ради того, чтобы выжить…
Я зло выругалась и отвернулась от зеркала. Взяв сумку, я поспешно покинула спальню. Стоит поторопиться, если я хочу успеть на встречу с Лионной.
А на душевные переживания времени тем более нет.
***
Городская библиотека была очень старой: ей недавно исполнилось около двухсот лет. Располагалась она в здании бывшей ратуши и могла похвастать богатой коллекцией книг, в том числе редких и старинных.
Впрочем, меня больше интересовали хроники, в которых, возможно, были хоть какие–нибудь упоминания и о роде барона Тавайна, и о нужном мне артефакте.
Тяжелые массивные двери были приветливо распахнуты и я, немного поколебавшись, вошла внутрь.
— Юная леди, я могу вам чем–нибудь помочь? — Из–за стеллажей вышел… темнокожий седовласый гоблин? Хм, с каких это пор жителю гор и пещер книги милее молота и наковальни, а также драгоценных камней?
Справившись с изумлением, я сказала:
— Уважаемый, меня интересуют людские хроники последних ста лет. Если конкретнее — хроники аристократических родов.
— Может, упростите старику задачу? Возможно, вас интересует хроника конкретного рода? — поинтересовался библиотекарь.
А почему бы и нет? Я ничем не рискую, если попрошу хронику семьи Тавайн. В последнее время многие бастарды и всякие новоявленные лорды, купившие себе титул, часто интересуются хрониками старинных родов. Первые, чтобы узнать историю своего рода, вторые, чтобы придумать себе похожую хронику или же попытаться отыскать доказательства дальнего родства со старинными аристократическими родами.
— Хорошо. Найдите хронику рода Тавайн, — сказала я.
— Тогда придется подождать. Посидите пока там. — Гоблин указал на массивный стол возле окна и вновь скрылся среди стеллажей.
Что ж, подождем…
Часа через два я покинула библиотеку. Кое–что о Черной химере я все–таки узнала, разговорив гоблина–библиотекаря, который оказался суровым только на первый взгляд.
Он припомнил, что статуэтку с подобным названием три года назад купил у его друга странный человек. Помимо этого я выяснила, что колдовать рядом с Черной химерой можно, главное, чтобы магия была направлена не на барона и его родственников.
Конечно, Тирш уже говорил об этом, но кто его знает… Вдруг он солгал ради того, чтобы я согласилась на его предложение? В любом случае проверка информации, полученной от какого–то там посредника, не была лишней.
Та–ак, а что у нас со временем? Ого, до встречи с Лионной еще целый час. И, пожалуй, я потрачу его с толком. То есть пойду в ближайшую таверну и нормально поем.
