ГЛАВА 14
Айвен сразу отметил, что у дверей зала ожидания стоят в полной боевой готовности двое вооруженных солдат из службы охраны космопорта. Клан Арква изолировали от обычных транзитников, однако проделали все деликатно, не как обычно при задержании преступников. Хотя отсюда до камер предварительного заключения рукой подать: вот через те двойные двери без таблички и дальше по коридору, если он правильно помнит похожий на лабиринт план этого строения. Об этом факте Айвен решил не упоминать ни взбудораженной Теж, ни трясущейся нервной дрожью Риш. Судя по прищуру, с каким оглядывался вокруг Бай, тот припомнил ту же подробность и пришел к тем же выводам.
Охранники расступились, и офицер Службы Таможни и Иммиграции, старший смены по фамилии Мэйхон, набрал код на двери зала ожидания. Теж и Риш едва не сбили его с ног — да и друг друга тоже — попытавшись прорваться внутрь.
— Это мои родители, я думала, они погибли!.. — визжала Теж, локтями отпихивая таможенника с дороги.
Байерли дернул подбородком, показывая Айвену на записывающую камеру, зажатую в руке офицера. Мэйхон, сумевший устоять на ногах, негромко заметил Айвену:
— Все эти имена, которые выдала одно за другим мадам Форпатрил… вы же понимаете, что ни одно из них не соответствует документам, по которым эти люди путешествуют?
Таможенник улыбнулся, не разжимая губ, словно торжествуя победу своего опытного профессионального чутья.
— Это сможет создать проблему? — уточнил Айвен.
— Определенно, да. Но я пока не знаю, какую именно. Или какие.
Он переглянулся с настороженным лейтенантом СБ, Замботи, оценивая ситуацию. Айвен поморщился и поправил, в первый раз и просто на всякий случай:
— Леди Форпатрил.
Замботи в качестве меры предосторожности извлек парализатор из кобуры и снял с предохранителя, держа, однако, оружие опущенным, и прошёл в помещение, оттеснив Айвена плечом. Через мгновение он обернулся и взглядом дал понять Айвену, что теперь можно входить.
Из сонного, ворчливого царства скуки комната преобразилась в вопящий хаос: один за другим члены семьи Арква просыпались и узнавали Теж и Риш. Айвен едва успел убедиться, что никто не выхватил оружия, когда Теж бросилась прямо к коренастому, седому, краснолицему мужчине, которому удалось вскочить на ноги и изумленно поймать ее в свои медвежьи объятия. Незамеченный никем, Айвен увидел, как отец Теж на мгновение прикрыл повлажневшие глаза, и как дочка чуть не вышибла из него дух, врезавшись со всего размаху. Было что-то неправильное в том, чтобы глядеть на эту встречу непрошеным свидетелем, видеть этого мужчину настолько обезоруженным, а его эмоции — оголенными…
Айвен отвел взгляд от отца с дочерью — как раз, чтобы увидеть, как Риш, сделав в воздухе кульбит, приземлилась на колени у самых ног очень высокой женщины с короткими темными волосами, удерживаемыми ювелирным ободком, и склонилась, чтобы коснуться ее сандалий. Женщина торопливо наклонилась и подняла ее, обнимая. Она гораздо лучше держала лицо, чем ее супруг, однако его выражение, при всей сдержанности, было сейчас пугающе напряженным.
Все надежды сбылись…
Затем Риш бросилась к барону, а Теж — к баронессе, они обнялись, и тут толпа сомкнулась. Взгляд Айвена отчаянно метался из стороны в сторону в попытках опознать каждое из новых действующих лиц. Если бы они хоть минуту постояли смирно, а еще лучше, выстроились в линейку, у него был бы шанс.
Обе молодые женщины оказались выше Теж, хотя не такими высокими, как их мать — Айвен мысленно прозвал их Модель и Супермодель, пока, наконец, в памяти не всплыли ранее виденные снимки. Моделью оказалась Гуля, средняя сестра, щеголявшая красновато-коричневой кожей, такого же цвета волосами и глазами цвета корицы — она была одета во что-то голубовато-зеленое и струящееся. Тот же цвет кожи отличал и ее сестру Стар — выше, старше, и еще стройней, хоть это было попросту невообразимо — одетую в практичный черный брючный костюм и с черными блестящими волосами, прагматично стянутыми на затылке в тугой узел. Прекрасные глаза Стар были того же оттенка зеленого льда, как у ее матери-баронессы.
Драгоценностей, слава богу, можно было различить по цвету кожи, что упрощало дело. Айвен, не моргнув глазом — почти — узнал блестящую зеленую Изумруд с шевелюрой цвета заката или осенних листьев. И худую женщину с белой кожей, расписанной серебристым кружевом вен, заостренными ушами и так же коротко обстриженными снежно-белыми волосами — очевидно, Жемчуг. Их брючные костюмы наверняка смотрелись бы помятыми с дороги — если бы осмелились.
Двоих мужчин помоложе сходу опознать не удалось, но методом исключения Айвен вычислил, кто они такие. Не настолько высокие, как старшие сестры Арква, ростом едва с Байерли. Один, с жесткими черными волосами и желтовато-смуглой кожей, вполне мог сойти за эскобарца. Другой, более плотного сложения, отличался такой же красно-коричневой кожей, как барон, но покрытой странными пятнами: тут и там проглядывали крапины иссиня-черного и серебряного. У него, единственного из всех Драгоценностей, уши были обычными, круглыми — еще одно расхождение с тем старым групповым портретом, который Айвен видел у Морозова. На обоих была эскобарская уличная одежда: рубашки с коротким рукавом и каймой, навыпуск поверх брюк. Предположительно, Оникс и…
— Амири! — завопила Теж, бросаясь к брату. — Как ты изменился! Гагат!
Смуглый мужчина обнял ее, на секунду зажмурившись, точно в молитве.
— Ты жива. Вы обе живы. Но… — он снова открыл глаза, и во взгляде раздражение мешалось с радостью. — Мы столько месяцев вас ждали! И ни словечка, пока… Мы даже не знали, живы ли вы!
— Прости, прости… — Теж то ли плакала, то ли смеялась, — у нас кончились деньги, удача, почти все кончилось…
Риш пощупала второго парня за мускулистую руку, потрогала закругленную верхушку его уха.
— Какой ты теперь здоровенный! А твоя прекрасная кожа — что с ней случилось?
— Ничего необратимого, — заверил тот, крепко ее обнимая. — Просто я прошел специальную процедуру, чтобы не отличаться от эскобарцев, но это все убирается. А дополнительные пятнадцать кило — в основном мускулы, хотя мне пришлось набрать немного жирка, чтобы изменить форму лица. Все — работа Дюрон.
Теж протанцевала по кругу, раскинув руки, точно желая обнять всех.
— О-ох, как вы меня нашли, как вы сбежали, почему вы все здесь?.. И бабушка тоже с вами?
Чуть в стороне от всего этого цирка стояла и глядела на происходящее с холодным одобрением самая высокая женщина в этой комнате, ростом выше даже Айвена. На ней были свободные шелковые брюки, рубашка и легкое пальто длиной до колен — в том стиле, который нельзя соотнести ни с одной из планет. Она держала спину безупречно прямо, однако была стройной практически до хрупкости. Истончившаяся с возрастом кожа облегала тело, над грациозностью которого время было не властно. Ярко-серебряные волосы, подстриженные почти под ноль, демонстрировали безупречную форму головы.
Теж с сияющим радостью лицом склонилась перед ней, уважительно прижав ладони одну к другой. Бледная кисть, изящная, как у ледяной скульптуры, легла на ее буйные кудри в жесте благословения.
— Ну и ну, — пробормотала женщина.
Таможенник, опасливо оглядев тараторящее и отчаянно жестикулирующее семейство Арква, придвинулся к Айвену поближе. «Лучше знакомый фор-лорд, чем незнакомые джексонианцы?»
— Всё это действительно ваши родственники, капитан лорд Форпатрил? — уточнил у него офицер, не особенно стараясь понизить голос.
Желая с жаром отречься от всего этого абсурда, Айвен уже открыл рот — и застыл на полуслове.
— Ну, э-э… в каком-то смысле. Вон тот, должно быть, мой тесть, это теща, — он кивнул в сторону обоих, — и, гм, свояки и свояченицы.
— Что, все?
— Ага, в общем. Я знаю, что они не похожи. Это несколько сложно объяснить… — он перевел дыхание и подтвердил: — Да.
И после тягостной паузы добавил:
— И еще моя, гм… вон та леди тоже приходится мне родней. Мать матери моей жены. Вдова.
Последнее обстоятельство заставило Айвена внезапно проникнуться глубокой благодарностью. Древний морщинистый гем-генерал непременно оказался бы последней соломинкой, сломавшей спину верблюду.
«Но погодите, комплект не полон!». Не хватало Эрика, старшего брата Теж, и пары Драгоценностей — Рубин, и… как там зовут вторую? Топаз, вот как. Может, Арквы выглядят такими дерганными и измученными не только из-за скачковой болезни и бесчисленных часов в заточении здесь?
Таможенный офицер что-то быстро и усиленно соображал. Айвен покосился на него с беспокойством.
Теж сцапала Айвена за руку и подтащила его лицом к лицу с бароном, баронессой и леди гем Эстиф. Айвен пожалел, что не успел побриться и надеть мундир, а предстал перед ними со щетиной и в мятых штатских тряпках, второпях подобранных с пола спальни. Хотя такой вид, возможно, уравнивает его с потрепанными в дороге Арквами.
Робким, сдавленным голосом Теж произнесла:
— Папа, баронесса, бабушка — это мой барраярский муж лорд Айвен Ксав Форпатрил, — «как будто у нее в запасе есть куча мужей с различных планет?..» — Только он как лорд ничем не владеет.
Трое старших окинули Айвена пристальным взглядом. Три улыбки похолодели прямо на глазах.
— Лилия Дюрона нам рассказала, — заметил барон.
— Прозвучало это весьма странно, — добавила баронесса.
— И совершенно ничего не объясняло, — подтвердила леди гем Эстиф.
— Наша свадьба случилась отчасти экспромтом, — объяснила Теж, — но в ту минуту спасла нас с Риш от целой кучи неприятностей. Я позже объясню.
Тяжелые черты барона лишь самую малость просветлели. Должно быть, дело в том, что Шив Арква невысок и коренаст — что подсознательно напоминало Айвену графа Фалько, заставляя его чувствовать себя неуютно. А присущая барону резкость манер это чувство усугубляла уже благодаря его сходству с дядей Эйрелом, когда тот бывал не в настроении. «О, черт».
— Как поживаете — сэр, мэм, хаут? — выдавил Айвен, запоздало благодарный матери за все уроки дипломатии, которые она когда-либо в него вдалбливала.
Последнее было должной формой обращения к хаут-леди, хотя по отношению к женщине, выбракованной и пониженной до статуса гема, оно звучало скорее лестью. Серебряные брови леди гем Эстиф удивленно приподнялись, но, как бы то ни было, она его не поправила. Боже, и что дальше? «Рад познакомиться с вами» — дипломатическая ложь высшего порядка, в настоящий момент явно превышающая его возможности. Вместо этого с языка Айвена автоматически сорвалось:
— Чем я могу быть вам полезен?
«Погодите, нет…»
Барон просветлел еще капельку и удивленно глянул на свою дочь из-под тяжелых век. Айвен дал верный ответ?
— Очень многим, и давайте все выясним. Гуля, подойди-ка сюда.
Женщина в развевающемся сине-зеленом брючном костюме подлетела тут же.
— Барон?
Барон жестом подозвал таможенника.
— Офицер Мэйхон, я думаю, для вас настало время пообщаться с нашим семейным поверенным, баронеттой Софией Арква, — так звучат официальное имя и «титул вежливости» Гули, смутно припомнил Айвен. — Она будет говорить за всю нашу группу.
— Вы приведены к присяге и можете практиковать юриспруденцию на Барраяре, мэм? — чопорно уточнил Мэйхон.
Гуля, глядя ему глаза в глаза, тепло улыбнулась:
— Главным образом, я изучала галактическое и торговое законодательство, но имею определенный опыт и в уголовном. Однако последние две недели я интенсивно штудировала барраярские законы.
«Интересно, что такое на Единении Джексона уголовное право — право для уголовников?»
— Загвоздка, кажется, в том, следует ли нас считать по-прежнему домом Кордона, — она кивнула в сторону отца, тоже ответившего кивком, — что обязывает к должному дипломатическому протоколу, или бесклановыми персонами, которые ищут убежища под эгидой своего барраярского родственника-фора и которым положена соответственная помощь.
— Этими двумя вопросами все не ограничивается … — Мэйхон, повернувшись к лейтенанту СБ, протянул руку — то ли указывая на него, то ли моля о помощи.
Замботи, принявший сейчас нейтральную позу — даже не стойку вольно — заметил как бы в никуда:
— СБ препоручено защищать Империю от угрозы насилия. Здесь я пока не отмечаю ничего похожего. Бюрократические заморочки, как правило, проходят не по нашему ведомству.
Неужели в СБ офицерам теперь преподают краткий курс лицемерия? Вполне возможно.
Мэйхон потер лоб, пробормотав «Два часа…» Айвен не сразу сообразил, что тот, похоже, имел в виду конец своей смены, когда появятся дневные дежурные. К тому времени, напомнил он себе при взгляде на наручный комм, он сам должен быть на службе. Станет ли Мэйхон тянуть резину все два часа, чтобы потом свалить проблему на своих старших коллег и смыться? В любом случае, его немного осчастливил тот факт, что ему выделили для дискуссий одну-единственную Арква. Эффектную женщину, к тому же. Он устало согласился на то, чтобы Гуля, которая так и прожигала его взглядом, взяла его за руку, отвела в сторону и, склонив к нему голову, принялась что-то объяснять негромким доверительным тоном.
Шив Арква, оглядывающийся вокруг, наконец-то наткнулся взглядом на Байерли, стоявшего за плечом Риш, и удивленно изогнул бровь:
— А это кто?
Бай с тщательно скрываемой неохотой вышел вперед. Риш откашлялась.
— Барон, баронесса, хаут, позвольте представить вам моего, гм, друга Байерли Форратьера.
Байерли ухитрился как-то преодолеть паралич и изобразить поклон:
— Со всем моим удовольствием.
«О да, Бай — опытный профессиональный лжец».
Подошедшая Стар фыркнула:
— Гм-друг? Похоже на то. Ну, у тебя и вкусы, Риш. Он, должно быть, натурал.
— Естественно, это же барраярский фор, — заметила леди гем Эстиф с видом энтомолога, разглядывающего хорошо ему знакомую разновидность жуков.
— Но не лорд, — вставил Бай со своей характерной предупредительностью.
— Но друг? — уточнил барон у Риш. В его голосе снова слышалась резкость. — На самом деле?
Пойманная на месте Риш только пожала плечами:
— Ну… он свой. Я объясню позже, хорошо?
Осанка Бая утратила напряжение. Похоже, барон со всеми своими подозрениями смерил его взглядом и условно отнес к отдельному классу «Байерли Форратьер». Весьма условно. Но верно.
— Так, значит, новостные каналы солгали? — спросила Теж. — Там показали ваши тела…
— Да, и это поставило Престена в весьма неловкое положение, когда мы сбежали на Землю вслед за Стар и девочками, — сухо заметила баронесса.
— А что Рубин, Топаз… Эрик? — спросила Риш. — Все не так уж страшно?
— И да, и нет, — ответила ей баронесса. — Мы надеемся, что Рубин добралась до станции Фелл и сейчас состоит под покровительством барона Фелла. Очевидно, там же находится и Сеппи, хотя он за свое лечение попал в контрактный долг Дому Фелл.
Айвен увидел, как дрожь пробежала по телу Теж. Она выдохнула и смахнула влагу с глаз тыльной стороной запястья.
— Это было «да», — сказала Риш. Ее голос делался все тише.
Баронесса кивнула:
— Топаз… не сумела улететь со станции вместе с нами. Насколько нам сейчас известно, она остается в заложниках.
— А Эрик?.. — выговорила Теж. Теперь и ее голос был едва слышен.
Шив Арква помрачнел:
— Трудно сказать. Престен заявляет, что хранит его тело в криозаморозке. Пригодно ли оно для оживления, мы не знаем.
Теж сглотнула, и Айвен вслед за ней. Такая беспредельная неизвестность едва ли не тяжелее смерти. Это он знал по собственному опыту.
Арква поморщился:
— Глупый мальчишка. Когда вы, девочки, улетели, там не осталось ничего, что стоило бы защищать ценою жизни. Он должен был сдаться в плен!
— Возможно, он так и сделал, — тихо проговорила баронесса, и ее муж стиснул зубы.
— Значит, вы улетели сразу после группы Стар? — уточнила Риш. В вопросе прозвучало странное опасение. И странная надежда.
Баронесса запустила пальцы в свои короткие волосы, чуть не сбив со лба вызывающе роскошный обруч.
— Нет. Лишь через несколько недель. Когда меня схватили, то обрили наголо, и еще много чего пробовали… но ничего с этого не получили, — ее глаза вспыхнули каким-то мрачным торжеством: — Волосы отрастут. Мы всё себе вернем, теперь, когда спасли и вас обеих.
— Гм, мы вроде как спаслись сами… — попыталась заметить Теж, однако все это проигнорировали. Она повернулась и добавила:
— Но, бабушка, а что же тогда с вашими волосами?
На изящной челюсти леди гем Эстиф дернулся мускул:
— Я их продала. Еще на Земле.
— Все три метра волос, — подтвердила Стар. — На аукционе. Они ушли за внушительную сумму, в которой мы в тот момент нуждались. Я не верила, что за волосы столько могут заплатить, но, оказалось, на них находятся коллекционеры. На волосы безупречной подлинности — поскольку победителю аукциона мы дали право состричь их самому.
Изумруд пробормотала у нее из-за плеча:
— А я все равно считаю, что это был фетишист.
Жемчуг печально кивнула.
Баронесса, чьи темные волосы под алым ободком отросли едва на палец, промолчала. История, которую прятало это молчание… что ж, Айвен ее непременно услышит, только позже. На ее теле не было видно отметин, но кожа не сияла так, как на тех давних снимках. Наоборот, она казалась почти мертвенно-бледной. Эти люди по-настоящему устали.
— Для хаутессы это поразительная жертва, — попытался Айвен перейти на более безопасную, с его точки зрения, тему. — Мне несколько лет назад случилось видеть хаут-леди на Эте Кита, в самих Звездных Яслях. Волосы, которые они никогда не стригут — главный признак их статуса.
Выражение лица леди гем Эстиф стало непроницаемым.
— Я давно покинула Звездные Ясли, — отрезала она и помедлила, пристальней разглядывая Айвена. — А что, консорты нынче разговаривают с чужаками?
— Это был особый, гм, случай. А из какого вы клана… ну, то есть, из какого созвездия хаутов вы происходили, прежде чем вышли замуж за гем-генерала?
— Ронд, — односложно и без каких-либо эмоций ответила леди гем Эстиф.
Ронды были одним из цетагандийских созвездий среднего ранга, хотя сказать такое — все равно, что сказать «один из миллиардеров средней руки». Однако теперь леди гем Эстиф смотрела на Айвена с новым тончайшим оттенком… меньшего неодобрения. Словно сочла его подлежащим дрессуре посредством правильной программы упражнений и стимулов.
Байерли с озадаченным видом прикусил нижнюю губу.
Офицер Мэйхон и Гуля вернулись из своего угла, где все это время вели быстрые переговоры вполголоса. Мэйхон поджал губы — выражение лица явно не радостное, но и не враждебное. Гуля выглядела пугающе безмятежной.
Вздохнув, Мэйхон сообщил:
— Вот что я могу предложить прямо сейчас, чтобы позволить вам выйти отсюда и разместиться в более комфортабельных условиях. Если присутствующий здесь капитан Форпатрил, как барраярский подданный и ваш родственник, станет вашим представителем, даст свое слово и предоставит залог, я могу освободить вас под его временную опеку как соискателей политического убежища. Вы получите визу длительностью на две недели, за которые ваше дело рассмотрит суд. С возможностью продления, если это рассмотрение затянется.
Выпихнуть проблему на уровень выше — отличный вариант. Айвен бы был с ним солидарен, вот только…
— Учитывая многочисленные нарушения правил, не говоря уже о прямой подделке проездных документов, которую, конечно, вы можете попытаться оправдать перед судом смягчающими обстоятельствами, — он выставил ладонь в сторону Гули, пресекая ее возражения, — вам не стоит рассчитывать, что в результате ваше прошение окажется одобрено. Но у меня хотя бы будут бумаги, чтобы все это прикрыть, — сообщил он вполголоса и сам себе, возможно, как единственной здравомыслящей персоне в этой комнате.
Теж повернулась к Айвену, ее прекрасные глаза сияли восторгом:
— О, да! Я знала, что ты это сможешь сделать, Айвен Ксав!
Айвен попытался заметить, что он пока ничего не делал, но слова застряли у него в горле, особенно когда Теж крепко его обняла. «Я не виноват! Ведь так? Да?» Он покосился на Бая, но тот лишь подмигнул в ответ, а это не помогало решительно ничем.
— Залог, — уточнил Айвен у Мэйхона. — Вы имеете в виду поручительство под залог моего доброго имени, или нужно, чтобы я рассчитался наличными?
— Боюсь, что наличными, капитан. В девятикратном размере, хотя я могу предоставить вам групповую скидку. И вы должны зачитать клятву вслух, учитывая, что вы фор.
— А-а.
«Заполнить бланки? Сколько? И в девяти экземплярах каждый?» Нет, сегодня он определенно опоздает на работу. Айвен глубоко вздохнул:
— В таком случае, офицер Мэйхон, мне необходимо сделать несколько звонков.
Мэйхон знал свое дело: весь ад с документацией закончился спустя каких-то полтора часа после окончания его смены. Из добросовестности или из любопытства, но таможенник задержался присмотреть за происходящим до конца. По его шпаргалке Айвен зачитал вслух множество обещаний и взял на себя ответственность за множество же разных вещей, которыми, похоже, совершенно не мог управлять, и тем самым все было оформлено официально. Арквы взирали на это барраярское действо с любопытством столичных жителей, приехавших посмотреть представление на деревенской ярмарке в Округе.
Наконец, Теж, Айвен, девять новых Аркв и небольшая гора их багажа разместились в арендованном фургоне, который в самый разгар утренних пробок покатился к деловому центру столицы. Бай и Риш, добравшиеся до космопорта по новой ветке шарокара — разнообразия ради, на этой неделе она работала, пусть даже временно — взяли спортивную машину Айвена и поехали на ней вперед. Интересно, о чем они собираются говорить друг с другом?..
* * *
Отель располагался в квартале от дома Айвена Ксава. К тому времени, как фургон туда доехал, все беседы в нем уже увяли до сонного бормотания. Здание отеля было ничем не примечательной утилитарной конструкцией времен императора Эзара, местами достроенной впоследствии, зато места лучше найти было нельзя. Айвен Ксав проследил, чтобы гости зарегистрировались — в процессе ему пришлось предъявить и офицерское удостоверение, и кредитку — а затем отвел Теж в сторону.
— Вот теперь мне и вправду надо бежать на службу. Не дай им натворить что-либо ужасное до моего возвращения, хорошо? Лучше вообще ничего не позволяй им делать.
— Я думаю, что в первую очередь они хотят спать.
— Ну и прекрасно. Договорились, — он поцеловал ее и скрылся.
Уже у самого лифта Риш, что удивительно, ухитрилась отделаться от Бая; последний отбыл, изобразив напоследок нежное прощание. Выйдя из лифта в фойе на седьмом этаже, Риш приостановилась и, вытащив из-под воротника что-то вроде металлической нити, пробормотала: «Отличная попытка, Бай. Люблю-целую», — исполнила выразительный чмок, поднеся вещицу к самым губам, а затем выкинула ее в мусор. Когда Теж на нее покосилась, она лишь пожала плечами.
Айвен Ксав ухитрился зарезервировать всем номера рядом. Люкс с двумя спальнями и центральным холлом для старших членов семьи примыкал к обычным номерам: в одном разместились со всем своим багажом Амири и Гагат, в других — Стар, Гуля, Жемчуг и Изумруд. Они как можно быстрее вернулись в холл, где Теж и Риш по второму разу рассказывали историю своего затянувшегося бегства, и расселись их слушать. И, что неизбежно, критиковать.
Когда Теж дошла до рассказа о том, как хитро Айвен Ксав спас их на Комарре, взяв ее в жены, она покосилась на Амири с Гагатом и умолчала насчет балкона, заметив только:
— Наверное, к этому моменту мы обе соображали не слишком хорошо. Мы так устали!
— Да вы, похоже, не соображали вообще, — едко отозвалась Гуля. — Бог мой, Теж, у тебя вечно каша в голове!
Жемчуг повернулась к Риш:
— А ты ей позволила?
— Это сработало, — заявила Риш в свою защиту.
Воздев широкую ладонь, папа пресек их назревающий привычный переход на личности, однако добавил мягко:
— Но, правда, Теж, лапушка моя, за последние пять лет мы могли бы в любой момент договориться для тебя о выгодной сделке с наследником Дома. Ты упустила столько возможностей, и все для того, чтобы в конце концов выйти за барраярца?
Стерпеть такое было возможно лишь потому, что последние пять лет папа принимал все ее отказы (выраженные вежливым «нет, папа, спасибо») безропотно, всего лишь ворча и морщась. По крайней мере, он не станет возражать, что Айвен Ксав — натурал, ведь он сам такой. Да и баронесса не сможет, ведь с ее стороны это прозвучит явным лицемерием. Впрочем, у нее найдутся и другие причины для недовольства.
— Должна признать, этот Форпатрил оказался весьма интересным для барраярца, — заметила баронесса. — Будь это с вашей стороны хитрый ход, а не слепое везение, я бы гордилась вами обеими. Или… ты уже знала о его высоких связях, когда договаривалась об этом странном устном контракте?
— Продалась за бесплатно, ни больше, ни меньше, — расстроенно пробормотала Стар. — Ну, Теж!
— Нет, — вздохнула Теж, — мы это выяснили уже потом.
— Как похоже на тебя, — обронила Жемчуг.
— Вы поискали про него сведения в справочниках? Там, на Эскобаре? — спросила Теж у баронессы.
— Разумеется. Едва узнали об этом от Лилии. Хотя в первый момент эта история показалась нам просто искаженными слухами, но в ней оказалось слишком много точных деталей, и я поверила. Конечно, мы были просто счастливы наконец-то отыскать вас обеих. И все же, как близко этот мальчик стоит к трону Барраярской Империи?
«Ох, проклятье, баронесса всегда смотрит на вещи под таким углом. Еще бы. Она же баронесса».
— К походному табурету Империи, — тихо поправила Теж. — На нем император Грегор сидит на церемониях. Потому что форы — это военная каста.
От уточнения баронесса отмахнулась. А Теж… вспомнила табличку в мостовой, по которой мчались машины.
Вмешалась Риш:
— Со времен его юности между ним и этим постом добавилось еще несколько претендентов. Плюс для того, чтобы заявить свои права, ему потребовалось бы выиграть не одну гражданскую войну. Он никогда не был единственным потенциальным наследником.
Бабушка успокаивающе воздела палец:
— Я бы советовала не строить планов в этом направлении, дорогая Юдин. Для достижения наших целей есть много других, более безопасных способов, и, уверяю, ввязаться в эскалацию конфликта с аборигенами тебе не понравится, — она, в общем-то, не вздрогнула, но впечатление создалось именно такое.
Теж поглядела на нее с благодарностью. Папа что-то проворчал, но без особого протеста.
— И все же, он служит в здешней армии, — заметила Стар. — Он не может совсем ничего не соображать в критических ситуациях. Возможно, он пригодится в нашей Службе безопасности. Нашей новой Службе безопасности, когда мы ее создадим.
— Или в Администрации, — поправила Гуля. — Ты сказала, он что-то вроде секретаря?
— Или в представительской службе, — с хихиканьем добавил Гагат. — Он как, красиво раздевается?
Теж прожгла его сердитым взглядом, но баронесса от шутки просто отмахнулась, лишь поджала губы и заметила:
— Очевидно, что практически всю свою карьеру он провел в столице на глазах кураторов. Приковать к письменному столу — милосерднее, чем заковать в цепи и посадить в клетку. И точно так же не дает объекту впутаться в какие-либо неприятности.
— Он работает не для вида, — возразила Теж, но не слишком громко. — А адмирал Десплен — его шеф в Оперативном отделе — его ценит.
На самом деле, Десплен как-то сказал: «Несмотря на всю свою неупорядоченную личную жизнь, Айвен всегда безошибочно различает, когда кто-то дергает за скрытые политические ниточки. Редкий талант». Или он говорил про политические веревки? А может, змей? Как всё запутано.
— Этого следовало ожидать, — согласилась баронесса. — Этот армейский начальник, должно быть, заработал немало бонусов за то, что пригрел под своей опекой нашего принца. Почти что Драгоценность. Интересно, о чем с ним негласно договорились в обмен на подобное бремя?
— Ему нравится работа Айвена, — отстаивала свою позицию Теж, но правды ради добавила: — Чаще всего.
Баронесса откинулась на спинку дивана и побарабанила пальцами по подлокотнику.
— Вряд ли ты прикидывала, какой нам от него прок, да, Теж? Хотя все это время имела возможность — или удовольствие? — взглянуть на него поближе.
«Ну же, баронесса, разве обязательно было это подчеркивать?» Теж неуютно поежилась.
— Гре… барраярцы собирались тайно отвезти нас на Эскобар. На правительственном корабле-курьере. Это дало бы нам с Риш все шансы стряхнуть с хвоста преследователей. Я думала, это не так уж и мало.
Стар фыркнула:
— Избавиться от охотников можно и проще, Теж.
Стар, припомнила Теж, была дублером шефа безопасности Дома Кордона — то есть ведала тем самым департаментом, который так впечатляюще проморгал шанс предотвратить нынешние неприятности. Но, несмотря на болезненную досаду, Теж предпочла смолчать, а не отвечать критикой на критику. Все равно самая важная часть в захвате Дома заключалась в закулисных сделках, финансовых и дипломатических; так, а ведь это уже департамент Гули? Стар просто нравились большие пушки.
— А как ты поступила с наемниками Престена? Они ведь должны были преследовать и вас четверых.
Стар гордо вздернула подбородок:
— Несчастные случаи со смертельным исходом, а ты что думала?
Папа уже привычно покачал пальцем, не давая детям отвлечься от темы, и заметил:
— Сейчас очередь Теж рассказывать.
— И все же, — заметила Зуми, — если бы вас отвезли на Эскобар — конечно, все зависит от того, что они хотели взамен — мы бы сэкономили кучу денег, и нам не пришлось бы ехать сюда за вами. Жаль, что вы не уехали две недели назад.
— Ну, мы ждали этой штуки с разводом…
— С чем? — переспросил папа.
С неохотным вздохом Теж пустилась в отчет о своей с Айвеном Ксавом поездке в Нью-Эвиас, странном, архаичном суде графа Фалько и его неожиданном отказе.
Когда она договорила, папа задумчиво потер губы, и в его темных глазах зажегся огонек.
— Полагаю, этот местный казус мы можем попросту игнорировать, когда уедем. Но если нет, и ты предпочла бы овдоветь, только попроси. Такое уже случалось; я уверен, что-нибудь можно будет устроить.
— Нет! — негодующе выпалила Теж в надежде, что папа пошутил. Он ведь наверняка пошутил! Хоть Айвен Ксав и барраярец, он не расходный материал.
— Не поступай опрометчиво, дорогой, — с нежной улыбкой заметила баронесса своему супругу. — В конце концов, не стоит зарывать в землю пока что неизученный талант.
Зловещий каламбур «зарывать в землю» папа не упустил и чуть усмехнулся, как это бывало всякий раз, когда его полу-хаутская королева в разговоре приближалась к сленгу джексонианского дна. Баронесса никогда не позволила бы себе употребить его напрямую, в отличие от самого папы, когда тот пускался в рассказы о старых временах. Но Теж не была уверена, что такой поворот в беседе про Айвена Ксава ей нравится больше.
Стар озадаченно наморщила лоб:
— Если твой барраярский муж хотел от тебя избавиться, почему он просто не сдал тебя охотникам за головами? И проблема, с его точки зрения, была бы решена.
— Барраяр сложнее, чем я думала, — ответила Теж в потенциально тщетной попытке предупредить свою родню. Слушает ли ее здесь хоть кто-нибудь?
Как ни удивительно, своим негромким голосом ее вдруг поддержала бабушка:
— Действительно, это не то место, куда стоит бросаться с разбегу.
— Сперва я намерен выспаться, и только потом куда-нибудь бросаться, — папа зевнул так, что едва не вывихнул челюсть. — Что за унылое место этот космопорт. Нет, сейчас всем пора в постель. Никто из нас не в состоянии мыслить здраво.
— Может, мне лучше выйти наружу и попытаться пополнить наш арсенал? — уточнила Стар. — Мы сейчас совершенно безоружны.
— Признай, — вставила Гуля, — папа был прав, сказав, чтобы мы не пытались провезти наше оружие с собой. Тот, второй, обыск оно бы не выдержало.
— Но выдержало бы первый… — проворчала Стар. — Пока Амири не настоял на том, чтобы упомянуть имя этого Форпатрила.
— Нет, не смей! — Теж была совершенно уверена, что рысканье по темным переулкам в поисках нелегального оружия явно подпадает под определение «чего-либо ужасного». Особенно с такого недосыпа. И незнания местной обстановки, если уж на то пошло.
Риш пришла ей на помощь:
— Я думаю, от незваных гостей, которых пришлет Престен, нас сейчас прикрывает барраярская Имперская СБ. Я точно знаю, что та их отслеживает, и у нее больше ресурсов, чем мы могли бы собрать здесь и сейчас.
Папа кивнул, понимая и соглашаясь:
— И я так думаю. По кроватям, мои цыплятки, — он встал и потянулся, хрустя суставами, и, ворча, все семейство разбрелось — каждый в свою постель.
Теж и Риш возвращались на квартиру к Айвену Ксаву, и папа с баронессой обняли их перед недолгим расставанием, долго не выпуская из объятий, словно убеждая себя непосредственными ощущениями в том, что с девушками все в порядке и они здесь.
— Да, позвоните нам на номер Айвена Ксава, когда будете готовы сходить в город поужинать, — сказала Теж.
В коридор отеля за ними вышла Гуля.
— Если бы вы не отступили от первоначального плана, — пожаловалась она, — мы были бы уже в Ступице Хеджена и на полпути домой. На этот крюк мы столько всего потратили! И времени, и денег. Почему было просто не отправить за вами Амири?
— От первоначального плана давно ничего не осталось, — нахмурилась Теж. — И это к счастью, честно говоря. Если ты, конечно, хочешь говорить честно, разнообразия ради.
Взмахом руки Гуля отмела эту колкость прочь.
— Мы возвращаемся, чтобы вернуть себе Дом. Все должны внести свою долю — даже Амири. И мы ждем помощи от всех. Даже от тебя.
Теж рассерженно взлохматила свои волосы, но только запуталась и дернула их.
— И что мне делать?
— Папа и баронесса, разумеется, занимаются общей стратегией. Стар берет на себя безопасность, я веду переговоры, а Драгоценности делают все, что могут. А могут они многое. Ну, а ты… как минимум ты могла бы нам помочь, согласившись на генетический союз. Ты наш козырь — и я уверена, что баронесса могла бы тебя куда-нибудь пристроить.
— Папа сказал, что я не обязана! И баронесса с ним не спорила!
— То было тогда, а то сейчас. У нас больше нет возможностей для личных поблажек. Ни у кого из нас.
— Папа не станет просить меня об этом.
— Папа и не должен тебя просить! Перестань висеть на Доме досадным мертвым грузом. Тебе предлагали на выбор самое лучшее, ты ни на что не согласилась, так что теперь ты потеряла право голоса.
— Что-то не вижу, чтобы ты предлагала свое тело бонусом к какой-то сделке!
— А тебе откуда знать, — ответила Гуля мрачно.
— О-о…
— Вот так.
— Ну, гм… все равно позвоните нам, когда проснетесь.
— Ладно, — и Гуля ушла к себе в комнату.
Теж и Риш двинулись дальше к лифту. Риш покосилась на нее, но на этот раз промолчала. Теж любила свою семью, по-настоящему любила. И ни на миг не усомнилась, что и они ее любят, на свой лад. Просто интересно, как за каких-то пару часов ей удалось скатиться от парящего восторга к мрачной депрессии?