ГЛАВА 8

Солнце уже начало клониться к закату, когда они покинули ресторан.

— Ну на сегодня приключений хватит, пошли домой, — распорядилась Янка.

— Может, еще погуляем? Куда спешить?

— Тебе, может, и некуда, а мне еще в одно место заскочить надо, опять же Васька с Жучком не кормлены.

— Кхе, кхе… Слушай, Янка, давно хотел спросить: а как так получилось, что ты в такие годы вдовой стала? Что с мужем-то случилось? Извини, конечно, если вопрос тебе неприятен…

— Это очень грустная история, — вздохнула девушка. — рыбак мой муж был. Нам и пожить-то с ним не удалось. Только поженились, а барину его приспичило свежей рыбки откушать. Вот Михей мой на рыбалку и ушел по утренней зорьке рыбку половить. Только и слышала, как скрипнула дверь, вышел он во двор и сгинул. Так его и не нашли.

— Во двор, говоришь, вышел? — слабым голосом спросил Виталий.

— Во двор. А что?

— Да нет, ничего. Сочувствую, — Царский сплетник тряхнул головой, отгоняя дурные мысли. А что, если Васька не врал? — Еще вопрос. Ты не знаешь, где находятся склады Никваса?

— Да тут, недалеко. Все лабазы и склады купеческие в Нижнем городе находятся, недалеко от ворот. Тебе каждый покажет.

— А не в порту?

— В порту их не держат. Мало ли чего? За стенами оно надежней. А тебе это зачем? — насторожилась девушка.

— Да я так, просто любопытствую. Я ж теперь царский сплетник. Материал для статьи готовлю. Пожар, поджог. Это же горящая тема!

— Ты смотри, не вздумай туда соваться! А то сгоришь на этой теме. На Никваса еще можно найти управу, а вот на того, с кем он беседовал… не из наших он, не из русских.

— С чего ты взяла? Шпрехает по-нашему нормально.

— Ты тоже по-нашему нормально говоришь, но не наш… пока не наш.

— Логично.

— Так, ты дорогу домой сам найдешь?

— Найду, конечно… Стоп, ты что, от меня слинять хочешь?

— Я же сказала, в одно место мне надо заскочить, травки кое-какие для своих зелий взять.

— Я с тобой!

— Перебьешься.

— А вдруг по дороге кто пристанет? С тобой даже Жучки нет!

— Жучка, а не Жучки.

— Да какая разница?!

— Большая.

Они миновали ворота Нижнего града.

— Ну все, царский сплетник. Топай домой. Тебе прямо, мне налево.

Янка посмотрела на расстроенное лицо Виталия, рассмеялась:

— Иди, иди, защитник. Не волнуйся, я умею за себя постоять. До темноты буду дома.

Девушка ласково ткнула царского сплетника кулачком в живот и скрылась в ближайшем переулке.

— Она ко мне явно неравнодушна, хороший признак. — Тут он вспомнил рассказ Васьки, — А может, и плохой. Однако куда это ее на ночь глядя понесло? За травками? Нет, милая, со мной этот номер не пройдет. Черт! Какого хрена? Вроде и не муж, а чувствую, будто на затылке уже рога растут. Большие такие, ветвистые. Неприятное ощущение.

Юноша решительно свернул в тот же переулок, в котором скрылась Янка, заметил ее голубенький сарафан, мелькнувший впереди в толпе, и поспешил следом. Профессия репортера обучила его азам филерской работы, и в Рамодановске он достаточно грамотно выслеживал свои жертвы, оставаясь при этом незамеченным, но среди пестрой толпы Великореченска его оригинальный костюм был настолько необычен, что все встречные и поперечные невольно останавливались и, почесывая темя, провожали царского сплетника долгими взглядами, пытаясь сообразить: из какой диковинной страны прибыл это странный господин? О какой конспирации могла идти в таких условиях речь? К счастью для Виталика, девушка лавировала по переулкам Нижнего града, не оглядываясь, спеша к своей цели. Целью ее была неприметная лавка со скромной вывеской «Лечебные травы».

— Надо же, не обманула, — искренне удивился юноша, но на всякий случай нырнул в лавку напротив, чуть не столкнувшись в дверях с приказчиком, который уже собирался было закрыть заведение.

Однако при виде «иноземного» клиента он метнулся обратно за прилавок и уставился на Виталия, зачем-то приглаживая руками разделенные прямым пробором напомаженные волосы.

— Чего изволите-с?

— Чего-нибудь да изволю, — пробормотал юноша, располагаясь около прилавка так, чтобы сквозь окошко было видно лавку напротив.

Виталий окинул взглядом висящий за спиной приказчика товар и только тут сообразил, что попал в магазин готовой одежды. Очень кстати! Пока Янка копается в своих травках, можно успеть подобрать себе что-нибудь не такое броское, что было в данный момент на нем.

— Значит, так, милейший, — побарабанил пальцами по прилавку царский сплетник, — у меня намечается небольшой морской круиз. Нужна соответствующая одежда.

— У нас есть все, что вам надо! — заверил юношу приказчик. — Не желаете наряд голландских моряков?

— Из чего он состоит? — спросил Виталик, украдкой посматривая в окошко. Ему не улыбалось прозевать Янку.

— Прекрасные кожаные штаны, великолепно отделанная кожаная жилетка, — начал расхваливать свой товар приказчик, — крепкие кожаные башмаки и наконец косынка!

— Кожаная, — усмехнулся юноша, — на плечи.

— Чистейший хлопок, на голову, — возразил приказчик.

— Так это же бандана.

— Как скажете, уважаемый, так и назовем: хотите — косынка, хотите — ушанка, хотите — бандана… Как вам будет угодно. Да, чуть не забыл: еще в комплект идет рубашка.

— Угу. Белая, с бабочкой. Очень красиво будет смотреться на корабле в бушующем море.

— Колер можете заказать любой, — пожал плечами приказчик, — у нас есть всех расцветок.

Виталий на мгновение задумался. Этой ночью ему сам Бог велел пошуршать около складов Никваса, а потому…

— Черного цвета есть?

— О! — Приказчик подскочил к двери, высунул голову наружу и, не заметив на улице ничего подозрительного, закрыл лавку изнутри на засов, после чего вернулся обратно к прилавку. — Я все понял. У меня есть нужный вам комплект, — заговорщически подмигнул он царскому сплетнику. — Все абсолютно черное! Гарантирую, в темноте никто не заметит.

— Но-но! — нахмурился Виталий.

— Понимаю, понимаю! Не волнуйтесь, — замахал руками приказчик, — Клянусь, об этом никто не будет знать. Мы сохраняем в тайне имена своих клиентов. Позвольте…

Приказчик извлек из-под прилавка бечевку и начал оперативно обмерять оторопевшего юношу, делая в нужных местах на бечевке узелки. Сняв мерки, приказчик метнулся в подсобку, вернулся оттуда буквально через несколько секунд и выложил на прилавок комплект нужного размера и колера.

— Кстати, — таинственно прошептал он, — косыночка у нас есть еще и такая. — Приказчик выудил из-под прилавка бандану, на которой красовалось изображение черепа со скрещенными под ним белыми костями, — Берете?

— Беру, — усмехнулся царский сплетник, представив глаза Янки, когда появится перед ней в таком экзотическом наряде.

— Не желаете примерить?

Виталий покосился на окно. На улице становилось все темнее, и дверь лавочки напротив просматривалась уже с трудом.

— А, давай! — Юноша быстро переоделся, завязал на голове бандану, вывернув ее наизнанку так, чтоб череп с костями был не виден, — Сколько с меня?

— Два рубля.

— Гривну? — возмутился царский сплетник, который уже знал цену деньгам в этом мире. — Ты что, обалдел? Да в Одессе на привозе такое барахло копейки стоит!

— Извиняюсь, я не знаю цен одесского привоза, — заволновался приказчик, — Я даже не знаю, что такое Одесса и что такое привоз, но у нас это эксклюзивный товар, продают его не каждому и за молчание…

— Дают по морде, — поднес к носу приказчика кулак царский сплетник.

— Да что ж это я! — сделал вид, что вспомнил что-то очень важное, приказчик, — О главном-то забыл! В комплект еще идет перевязь и вот это!

На прилавок легла широкая перевязь с четырьмя кармашками, из которых торчали… рукояти пистолетов.

— И все за ту же цену. Обратите внимание, — суетился приказчик, — вот эта пара кремневые, а вот эти два фитильные. Специальный набор. Если кремневые осечку дадут, то фитильные ни за что! Бьют без промаха!

— Угу, скажи еще, что у них самонаводящиеся пули.

— Насчет этого не знаю-с, но качество гарантирую. Заграничная работа!

— Пули, порох, фитили к ним есть? — строго спросил Виталий.

— Есть. Все есть, и шомпол, и запасные фитили, и даже форма для отливки пуль есть.

Все затребованное тут же появилось на прилавке. Виталик взял в руки один из длинных фитилей.

— Их вот этими ножничками отрезать надо. К пистолету фитили вот такого размера нужны, — раздвинул пальцы сантиметра на три приказчик. Один кончик к курку вот этим зажимом присоединяется…

— Заряди, — приказал юноша, делая вид, что ему недосуг заниматься такими мелочами.

Пока приказчик торопливо заряжал оружие, царский сплетник внимательно следил за его действиями, стараясь ничего не упустить, не забывая при этом коситься через окно на лавку, в которой скрылась Янка. Приказчик, желая угодить клиенту, так спешил, что, заряжая последний пистолет, просыпал часть порохового заряда на прилавок.

— Эх ты, неумеха. — Юноша вырвал у него из рук оружие, высыпал остатки пороха из дула на прилавок, щелкнул курком, убедился, что искра пошла, и довольно грамотно перезарядил пистолет по-новому, ловко орудуя шомполом. Он быстро всему учился.

— О! Сразу видна рука профессионала! — льстиво восхитился приказчик, — Эта экипировка для ваших занятий самое то!

Виталий подсыпал пороху на полку, неспешно утрамбовал его и приставил дуло пистолета ко лбу приказчика.

— Слышь, еще одно слово о том, чем я буду заниматься, и на одного приказчика в Великореченске станет меньше, — Юноша в упор посмотрел на побелевшего от ужаса продавца, — А теперь честно, как на духу: почем весь этот левак брал?

— Я-а-а… э-э-э… я-а-а…

— Меня интересует закупочная цена!

— П-п-полтора рубля серебром, — отстучал зубами приказчик.

— Расслабься, я своих не обижаю, — опустил пистолет Виталий, — двадцать процентов накрутки — это будет рубль восемьдесят, ну и кусок полотна, желательно черного цвета под узелок, — юноша покосился в сторону своей одежды, аккуратно лежавшей на стуле, — думаю, отрез еще на грош потянет. Итого рубль восемьдесят две.

Юноша легко мог бы округлить сумму покупки до двух рублей, но решил, что хватит жировать за государственный счет, который он уже считал своим, да и пора, в конце концов, обзавестись разменной монетой. Царский сплетник подошел к стулу, извлек из кармана брюк оставшиеся после гулянки в ресторане деньги и кинул на прилавок золотой червонец, запихнув остальное в карман новых кожаных штанов.

— Быстро гони сюда сдачу и отрез!

Радуясь, что так легко отделался, приказчик притащил затребованный кусок черной материи, честно отсчитал сдачу: четыре гривны, три алтына, грош и три полушки (одну полушку все-таки заныкал, подлец!), и даже помог увязать старую одежду и ботинки юноши в узелок.

Виталик закрепил широкую перевязь под жилеткой, подошел к зеркалу. Было уже так темно, что приказчику пришлось зажечь свечу. Юноша оглядел себя с ног до головы, недовольно покачал головой и рывком развернул перевязь на сто восемьдесят градусов так, чтоб пистолеты за его спиной скрывала жилетка.

— За отдельную плату могу предложить вам еще черный плащ, — вкрадчиво сказал приказчик.

— Черный?

— Черный.

— Да ты совсем из меня Бэтмена сделать хочешь. Темно-синий есть?

— Есть! Алтын.

— Держи, — рассмеялся царский сплетник, кидая монету приказчику, и накинул на свои плечи поданный ему плащ. — Не, не Бэтмен, — хмыкнул он, таращась в зеркало, — Зорро. Маску на рожу, шпагу в руку — и вылитый Зорро.

— Может, еще чего желаете?

— Ничего я не желаю… Черт! — Юноша подхватил свой узелок и бросился к выходу.

С этими примерками он совсем забыл про Янку. Только бы не упустить! Лавка «Лечебные травы» была еще открыта. Царский сплетник, наплевав на конспирацию, с разгону ворвался внутрь и даже застонал с досады. Кроме старушки, неспешно перебиравшей пучки сушеных трав, там никого не было.

— Какая хворь с тобой, касатик, приключилась?

— Любовная лихорадка, — прорычал царский сплетник, проклиная свою нерасторопность.

— Э, милай, — всплеснула руками старушка, — у бабы Нюры травки от всех болезней есть, а кромя ентой. Табе, мил-человек, к ворожее иттить надобно! У меня приворотных зелий нет. Мои травки тело, а не душу лечуть.

— Слышь, баба Нюра, сюда недавно вдовушка одна заходила.

— Янка-то? Заходила.

— И где она?

— Травки купила и ушла.

— Сразу ушла?

— Сразу ушла, — решительно мотнула головой старушка. Виталий поскрипел зубами, окинул подозрительным взглядом помещение, на всякий случай посверкал глазами на старушку, но предъявить ей было нечего, хотя всеми фибрами души чувствовал — врет! Юноша немедленно озвучил свои подозрения.

— Врешь ты все! Не выходила она сразу. Точно знаю. Наверняка через черный ход ее выпустила.

— Я вру? А ну пошел отсюдова, бесстыжий!

Бабка схватила стоящую в углу потрепанную метлу и попыталась огреть ею царского сплетника, но тот оказался шустрее и успел выскочить за порог.

— Боевые пенсионеры в Великореченске живут, — пробормотал он, оглядываясь по сторонам.

Купцы уже спешили закрыть свои лавки, пока не стемнело окончательно. Народу на улице становилось все меньше, и перед юношей встал вопрос, в какую сторону направить свои стопы? Вариантов было всего два. Вариант первый — прийти домой, дождаться хозяйку, если ее еще там нет, и устроить ей скандал за то, что шляется незнамо где по ночам. Вариант второй — разобраться с темной историей на складах Никваса, выяснить, что за подозрительный товар он прячет там, прийти домой и схлопотать от Янки за то, что ее постоялец шляется незнамо где по ночам. К складам Виталий был явно ближе, так как находился в данный момент в Нижнем граде, что и повлияло на его решение. Сообразив, что купеческие склады и лабазы сгруппированы, скорее всего, неподалеку от городских ворот, ведущих в порт, юноша двинулся в обратный путь.

Пока он определялся с маршрутом следования, Великореченск как-то незаметно накрыла ночная мгла. Да это был не Рамодановск, улицы которого освещались ярким светом фонарей, гирляндами огней зеркальных витрин и мерцающими вывесками неоновых реклам. И если б из-за тучки не выплыла ущербная луна, пришлось бы бедолаге пробираться дальше на ощупь. Виталий решил проверить качество своей новой экипировки. Юноша прислонился к бревенчатой стене чьего-то дома, натянул свой синий плащ на голову так, чтобы скрыть лицо, и стал обозревать окрестности одним глазом сквозь щелочку между полами плаща. Качество маскировки было отличное. Он практически слился со стеной. Редкие прохожие, спешащие домой, не обращали на него никакого внимания. Удовлетворенный проведенным испытанием, юноша продолжил путь к городским воротам.

Возможно, он не там свернул, но узкий переулок вывел его к складским помещениям раньше, чем царский сплетник увидел ворота. В том, что это были именно складские помещения, а не жилые дома, сомнений не было. Жилые дома — неказистые хибарки и зажиточные терема — остались позади, и в их окнах теплились лучины или свечи, здесь же наблюдались высокие заборы с мощными амбарными замками на воротах, а над заборами в слабом свете луны можно было различить покатые крыши купеческих складов. Что-то прошуршало за спиной царского сплетника. Юноша резко повернулся, напряженно прислушался. Тишина. Померещилось? Вряд ли. Было ощущение, что за ним кто-то следит. Тем не менее переулок позади был пуст. Виталий двинулся вдоль складов, гадая, какие из них принадлежат Никвасу. Главное теперь — не нарваться на стражу. А то потом объясняй, что ты иностранный купец.

Из переулка, по направлению к которому он двигался вдоль складов, послышались приглушенные голоса, металлическое звяканье и мерцающие отблески света. Виталий поспешил накинуть плащ опять на голову, вжался в простенок между двумя хибарами напротив складов и затаил дыхание. Из проулка, освещая дорогу факелами, вышла группа стражников с алебардами на плечах в красных стрелецких шапках и того же колера кафтанах.

Один из стражников свернул было налево, но его остановил грозный окрик начальника:

— Куда прешь? Нам в другую сторону.

— Так мы ж всегда обход оттуда начинаем, Сильвестр, — растерялся стражник.

— А сегодня с другой стороны начнем! И вообще, неча нам там сегодня делать. Ну чего хлебало разинул? За мной!

Стража протопала мимо Виталика, и голоса их скоро затихли вдали. Как добропорядочный гражданин Виталий обязан был бы остановить наряд и сообщить о готовящемся преступлении, но как журналист, корреспондент и, наконец, царский сплетник, он только мысленно потер руки, радуясь, что остался незамеченным доблестными блюстителями порядка. Соваться к ним тем более было глупо, что кое-кто из стражников, а конкретнее, скорее всего, тот самый Сильвестр, был куплен местными олигархами с потрохами. Печальный опыт родного мира рекомендовал юноше иметь с силовыми структурами как можно меньше общих дел. Два месяца в больнице с пробитым черепом его многому научили. Причем Виталий точно знал, что пробит он был не бандитами, а ментами, которые этих бандитов крышевали. «Значит, так, — смекнул царский сплетник, — кажется, теперь я знаю, в какой стороне искать склады Никваса. Там, где стражи нет!»

Виталий покинул свое укрытие и двинулся туда, где стражи нет. Однако задачу это ему не облегчило. Складов да лабазов и в неохраняемой зоне было много, и какие из них принадлежали купцу первой гильдии Никвасу, понять было трудно.

Отсутствие стражи едва не сыграло с юношей злую шутку. Он так расслабился, что чуть не прозевал новых действующих лиц, вынырнувших из еще одного переулка, ведущего к складам. К счастью, вынырнули они не за спиной, а впереди, по ходу движения царского сплетника, и Виталий успел прикрыть лицо полой плаща, прижаться к высокому забору и замереть, затаив дыхание. «Кажется, это мои клиенты», — обрадовался юноша, разглядывая в щелочку между полами плаща пять подозрительных личностей, одна из которых тянула за собой на поводу лошадь, запряженную в телегу. Копыта лошади были обмотаны тряпками, а потому двигалась она практически бесшумно. Подозрительные личности, как и Виталик, были облачены во все черное. «Вот они-то моими гидами и будут! — решил юноша. — Сами к складам Никваса выведут».

Крадущимся во тьме товарищам работать гидами долго не пришлось. Их целью оказались складские помещения рядом с лабазом, возле забора которого притаился царский сплетник. Судя по всему, это и были лабазы купца Калитина, о котором упоминалось в разговоре Никваса с неизвестным. Одна из темных личностей извлекла из кармана огромный ключ и начала ковыряться им в амбарном замке, висящем на створках ворот. Замок тихо щелкнул. Бандиты распахнули створки, завели во двор лошадь с телегой, спокойно зашли сами внутрь и аккуратно закрыли за собой ворота изнутри.

«Уроды, — обиделся Виталий, — а я как входить буду?» Царский сплетник прислушался. Темные личности уже громыхали засовом склада. Парень, недолго думая, перекинул узелок со своей одеждой через забор купца Калитина, перемахнул его сам и замер. Кажется, его пока не заметили. Разбойники на соседним дворе, вполголоса ругаясь, возились с очередным замком, который, похоже, заело, и он отказывался пускать их в склад. Виталий огляделся. Его внимание привлекла лестница, приставленная к крыше лабаза купца Калитина. Это было очень удачно. Чтобы оказаться на самом верху, юноше потребовалось не больше десяти секунд, и соседний двор теперь был передним как на ладони.

Разбойники наконец справились с замком, проникли внутрь склада и начали там копошиться в темноте, переговариваясь вполголоса, но в ночной тишине их было отчетливо слышно.

— Это где-то здесь.

— Куда полез, придурок! Никвас сказал: в правом углу склада.

— Это смотря с какой стороны смотреть… да ё-моё!!!

До Виталий донеся грохот рухнувших ящиков.

— Иди сюда, идиот! Бочки здесь.

— А какая из них наша?

— Самая тяжелая, болван! Остальные пустые.

— Вот она, наша бочка!

— А что в ней, не знаешь?

— То не нашего ума дело, якорь вам в глотку! Наше дело доставить ее по адресу. А ну разом дружно навалились!

Внутри склада что-то ухнуло.

— Осторожно, идиоты! Бочку не разбейте!

— Выкатывай!

Мужики выкатили во двор тяжеленную бочку, поставили ее на попа и, тяжело отдуваясь, расположились вокруг нее на отдых. Кто-то пристроил свое седалище на телеге, а кто-то и прямо на земле.

— Перекур!

Разбойники извлекли из карманов кисеты, набили трубки. Зачиркали кресала. Разбойники запыхтели, раскуривая табак.

«Во дают! — восхитился Виталий. — Вдумчиво грабят, с перекурами».

— Факел запали, — приказал главарь шайки одному из разбойников. — Как бочку загрузим, сразу склад поджигай — и за нами.

— А не рано факел? Вдруг стража.

— Сказал, ее тут всю ночь не будет, значит, не будет! У меня все схвачено!

— Ладно. — Бандит послушно зажег факел.

Юноша на всякий случай передвинул перевязь под жилеткой так, чтобы пистолеты были под рукой. Он еще не знал, как будет действовать дальше, но уйти, не удовлетворив свое любопытство, ему не позволяла честь профессионального журналиста. Ясно было, что в бочке находится контрабанда, иначе бы ее под покровом ночи со склада не извлекали. Пока мужики отдыхали, парень в свете факела присмотрелся к ним повнимательней. Все, как один, были бородатые, в треуголках, да к тому же с саблями на боку. Царский сплетник напряг зрение и тихо, мысленно, ахнул. Сабли явно были абордажные. Именно такие он не раз видел в фильмах про корсаров, которые пачками штампует Голливуд. Да и вид у разбойничков был под стать лихим джентльменам удачи, бороздящим морские просторы. Охренеть! Натуральные морские пираты в речном порту! В смысле в Великореченске… А не закосячить ли под «своего»? — мелькнула в голове Виталий шальная мысль. Вдруг это поможет ему все выяснить без драки. А что? В этом наряде запросто! Юноша сдернул с головы вывернутую наизнанку бандану и надел ее, как положено, так, чтоб череп с костями красовались на лбу. Затем, усмехнувшись, извлек из кармана два фитиля и засунул их под бандану так, чтоб концы торчали из-под нее с двух сторон.

— Слышь, братва, — окликнул он пиратов, — Курить — здоровью вредить.

Пираты поперхнулись дымом, закашлялись, вскочили на ноги и начали озираться.

— Кто?

— Где?

— Что?

— Хари свои бородатые вверх поднимите! — посоветовал Виталий, поднимаясь на коньке крыши лабаза во весь рост.

Пираты задрали головы и шальными глазами уставились на юношу. В своем плаще и бандане выглядел царский сплетник очень представительно.

— Слышь, Сема, да это никак свой, — прошептал один из пиратов.

— Ты чё, упал? Откуда здесь свои? — отмахнулся Семен.

— Да ты глянь, Сема, точно из наших!

— Мы на Руси, придурок, откуда здесь наши?

— Ну и чьи вы, хлопцы, будете? — спросил Виталий, — Кто вас в бой ведет?

— А ты сам-то кто таков будешь? — ответил вопросом на вопрос Семен, который, судя по всему, был в этой шайке за главного.

— Я? Я вольная птица. Летаю, где хочу, делаю, что хочу. Вот сейчас гуляю, где хочу.

— Спускайся к нам, потолкуем, — предложил Семен.

— Да запросто.

Юноша скользнул по скату крыши лабаза, который примыкал вплотную к забору, отделяющему складскую территорию купца Калитина от территории Никваса, подхватил полы плаща, чтоб не зацепились за забор, прыгнул вниз и ловко приземлился на ноги. Полы плаща при этом распахнулись, обнажив перевязь, из которой торчали рукояти пистолетов.

— Сема, — ахнул кто-то из пиратов, — да у него амуниция точь-в-точь, как у Бороды!

— Молчи, идиот! — прошипел Семен.

Чувствовалось, что он никак не мог определиться, как вести себя с молодчиком, за каким-то чертом полезшим в их дела. Виталий же спокойно прошел сквозь строй пиратов, запрыгнул на телегу и, небрежно покачивая ногой, начал допрос:

— Ну и под чьим флагом ходили? На каком корабле служили?

— Сначала скажи сам, чьих будешь? — уперся Семен.

— Чьих… — усмехнулся Виталий. — Ничьих! Я с самим Драммондом за ручку лично здоровкался.

— Это кто еще такой? — нахмурился Семен.

— Эдварда Тича не знаешь?

— Знаю.

— Так это он и есть.

— Ты что, Черную Бороду знал?

— Знал. Не веришь?

Семен сомнительно покачал головой.

— Жаль. Я привык, чтоб мне верили.

Виталий выхватил из руки стоявшего рядом пирата факел, поджег им концы фитилей, торчащих из-под банданы, и кинул факел обратно джентльмену удачи. Пока тот его ловил, в руках царского сплетника появились пистолеты, нацеленные на Семена.

— Ну а теперь веришь?

Однако на слабо пирата взять не удалось. Он оказался не робкого десятка.

— И как у Черной Бороды корабль назывался? — небрежно спросил он, косясь на тлеющие фитили, болтающиеся в опасной близости от полок пистолетов.

— Если экзамен решил устроить, — усмехнулся царский сплетник, — спросил бы чего поумнее. Кто ж не знает его флагман «Месть королевы Анны»?

— А вот и неправильно, — ощерился Семен, — его корабль называется «Месть королевы Жанны»!

Виталий мысленно чертыхнулся. Надо было сразу сообразить, что не все в этом мире будет совпадать с его миром.

— Иди уши помой, глухая тетеря! Я так и сказал: «Месть королевы Жанны»! — В таких случаях юноша всегда действовал нахрапом, не давая опомниться противнику.

— Точно, он так и сказал — Жанны!

— Тебе послышалось, Сема, — загалдели пираты.

— Да ты на него посмотри! Копия Черной Бороды… только без бороды.

— Да, ребятки, он в свое время многому у меня научился, — ностальгически вздохнул Виталий.

— У тебя? — ахнули пираты.

— А у кого ж еще? Никудышный, правда, ученик оказался. Горяч был слишком. Но сорвиголова. Двадцать пять сабельных ранений, говорят, в последнем бою получил, но не сдался. До последнего бился. А вы, как я понял…

— Под его началом мы служили, — отрезал Семен, в глазах которого по-прежнему плескалось недоверие. — Только вот тебя почему-то не помним… учитель.

— Я что, больной — под флагом этого ненормального ходить? — хмыкнул Виталий. — Это вы, может, считаете, что Эдвард был добрый пират, а я считаю: дурак! Потому и отказался его дальше искусству каперства обучать. Работал топорно и, на мой взгляд, довольно глупо.

— Глупо? — насупились пираты.

— Очень глупо. Сколько раз ему говорил: не зарывайся! А он все норовил сорвать разом большой куш, а потом хоть трава не расти. А дела надо делать неспешно, с чувством, с толком, с расстановкой. Взял куш, часть отдай команде, а остальное пусти в оборот. Деньги должны на тебя работать, а не оседать в портовых кабаках. Вот и получилось, что вроде бы ваш Черная Борода и хапал, а один хрен работал по мелочам.

— По мелочам?

— По моим меркам, по мелочам. И вот вам результат: голову ему снесли и подвесили на рее! А имел бы хорошие бабки, работал бы с умом, сейчас губернатором какого-нибудь острова заделался и был там самовластным царьком.

— А что ж ты такой умный тут делаешь? — настороженно спросил Семен.

— Это я вас хочу спросить: что вы тут делаете? Как это благородные пираты, вместо того чтобы пенить море и брать торговые корабли на абордаж, занялись вульгарным воровством?

— Да мы вот…

— Как эскадру-то Черной Бороды разгромили…

— Едва сумели уйти!

— А тут вот не у дел оказались, — понурились пристыженные пираты.

— Как к Тичу попали? — требовательно спросил Виталик.

— На купеческом корабле плыли. Черная Борода нас на абордаж взял. Ну кого за борт, а кому под его начало идти предложили.

— Ясно, — задумчиво пожевал губами юноша.

Семен продолжал сверлить недоверчивым взглядом царского сплетника.

— А все-таки сам-то ты кто таков будешь? И что тут делаешь?

— Кто я таков, вам пока знать рано, — спокойно ответил Виталий. — А что делаю? Пока ничего. Хожу, присматриваюсь. Подыскиваю подходящих ребят для своих дел. А вот как наберу команду, тогда и начнутся настоящие дела.

Пираты переглянулись. Царский сплетник усмехнулся, пнул ногой стоявшую рядом с телегой бочку:

— Надеюсь, внутри хоть ром?

— Да мы и сами не знаем, что там есть, — честно признался Семен. Чувствовалось, что он начинал оттаивать, — По бумаге там вроде как вино…

— По бумаге! Ну вы даете! Склад чужой вскрыли, бочку за каким-то хреном выкатили. Вы что, опухли? По царским законам вас за это всех на кол посадят, а вы даже не знаете, за что на этих колах сидеть будете!

— То нам не страшно! — отмахнулся Семен, — Я ж говорю, у нас на этот случай бумага есть.

— А ну-ка покажи, — приказал юноша.

— Да вот, пожалуйста, — вынул из-за пазухи сложенный вчетверо бумажный лист пират, — Здесь все прописано. По этой бумажке мы должны доставить со склада купца Никваса бочку зелена вина на постоялый двор трактирщика Трофима. Это в Верхнем граде, — на всякий случай пояснил Семен.

— Что я вижу, — ужаснулся Виталий, вчитываясь в неровные строчки, — благородные пираты занялись частным извозом! Знал бы об этом Тич, он бы себе бороду собственной саблей побрил, а потом ею же и зарезался! Хорошо, что он до этого дня не дожил! Какой позор!

— Если ты дело какое предложить хочешь, — насупился Семен, — так говори. Чего зря языком чешешь? Мы сейчас груз доставим, расчет получим и для любого фрахта свободны.

— Нет, ребята, не моего вы поля ягоды. — Юноша засунул пистолеты обратно в кармашки перевязи, пальцами затушил фитили и спрыгнул с телеги, — Лапотники вы, а не пираты. Неинтересно мне с вами. Занимайтесь своим извозом дальше, а я пошел.

Царский сплетник, как кошка, взметнулся по забору вверх, перепрыгнул на территорию купца Калитина, подхватил свой узел, перекинул его еще раз через забор, уже ведущий на улицу, и последовал за ним. Со стороны двора купца Никваса до него донеслось натужное пыхтение недовольных исходом переговоров пиратов, закатывавших бочку на телегу. Виталий усмехнулся, перебежал на другую сторону улицы и опять затаился в простенке между двумя домами. Это шоу он решил досмотреть до конца и проследить путь товара до места назначения. А до содержимого бочки он потом найдет способ добраться. «Главное сейчас — понять расклад сил в местном криминалитете. Кто чем дышит, кто кого пасет. А там, глядишь, и на нужных людишек выйду, — азартно потер руки Виталий, — если хороший компромат на них заиметь, сами дорожку в родной Рамодановск покажут».

— Филька, чего хлебало раззявил? — донесся до него сердитый голос Семена. — Поджигай!

Из ворот вышла лошадь, таща телегу с бочкой. Семен вел её, держа под уздцы. За телегой спешили пираты. Уходили они тем же путем, каким и пришли. Виталий хотел было скользнуть следом, но потом решил, что ловчее будет в одиночку пробраться в Средний град и подождать их уже за воротами.

— Митяй, через два проулка тряпки с копыт сымай, — услышал он хриплый голос Семена. — Там ужо по-нормальному поедем.

«Как-то они по-дурацки все спланировали», — хмыкнул юноша и поспешил нырнуть в другой проулок, спеша опередить пиратов и первым добраться до ворот, отделявших Нижний град от Среднего. Придурки. Чем они вообще думают? За каким хреном склад подожгли? Тут сейчас такой кипеж начнется! Всех заметут. И Никвас тоже дурак, раз на такое пошел. Такое ощущение, что этот незнакомец, что с ним терки вел, его специально подставил. А что? Запросто! Ладно, с этим мы потом разберемся.

Впереди замелькали факелы стражников, несших караул у ворот.

— Идиот! — обругал себя юноша, торопливо стаскивая с головы бандану, — Щас бы с этим черепом да костями вляпался по самые не балуйся.

Царский сплетник затолкал бандану в карман, перевернул перевязь за спину, скрывая пистолеты под плащом, и, небрежно размахивая узелком, нетвердой походкой направился к воротам, старательно изображая пьяного.

Ворота были уже закрыты. Два стражника расхаживали около приоткрытой двери в рост человека, встроенной в ворота.

— О! — полез обниматься к одному из них Виталик. — Майн либен френд! Тьфу, блин! Камрад! — С языками у журналиста всегда были проблемы.

— Иди, иди отсюда! — замахал на него руками стражник.

— Кто там, Федька? — высунул голову из сторожки, стоявшей рядом с воротами, десятник.

— Матрос какой-то иноземный загулял.

— Да пропусти ты его, — махнул рукой десятник, — пусть идет на свой постоялый двор, отсыпается.

Благополучно миновав первый кордон, юноша винтом прошел вдоль улицы, завалился в ближайшую подворотню и моментально «протрезвел». Скоро зацокали копыта.

— Открывайте ворота! — услышал царский сплетник сердитый голос Семена.

— Кто такие? — строго спросил стражник.

— Охранники.

— Чего везете?

— Вино. Кабатчику Трофиму отвезть велено.

— Пропускай! — Это уже был голос десятника. — Меня предупреждали. Есть такой заказ.

Заскрипели, отворяясь, ворота. «Надо же, — удивился Виталий, — и тут все схвачено!»

— Давайте мухой туда и обратно, — приказал десятник, — До полуночи не успеете — пеняйте на себя. Ворота до утра на запоре будут.

— А нам ни к чему. Мы у Трофима на постое.

Пираты запрыгнули на телегу, заскрипевшую под дополнительной тяжестью, и подхлестнули лошадку. Телега прогромыхала мимо царского сплетника.

— Э! — обиделся юноша. — Я так за вами не успею.

Он прислушался. Судя по звукам, лошадка проскакала по извилистой дороге Среднего града, где-то через квартал сбросила ход и уже неспешно потрусила параллельно переулку, где притаился Виталий. Юноша, ориентируясь на слух, ринулся наперерез, прыгая через плетни и заборы. К счастью, в этих подворьях цепных псов не держали, и он благополучно прошел полосу препятствий. Теперь его светлым патлам в лунном свете мелькать было ни к чему, и царский сплетник поспешил натянуть на голову свою черную бандану, отодвинул щеколду ворот подворья, в котором оказался, и осторожно высунул наружу нос. И опять-таки, к счастью для него, ворота при этом не заскрипели. К счастью, потому что прямо около ворот стояли пять стрельцов в красных кафтанах стражников. К ним неспешно приближалась лошадка с пиратами. Увидев стражу, пираты соскочили с телеги и дальше двинулись пешком. Стрельцы переглянулись. Что-то в их поведении Виталию не понравилось. Но что, он никак не мог понять. Что?.. И тут до него дошло. Все они были разного возраста, но все, как один, невзирая на возраст, были, словно иноземные приказчики, гладко выбриты. У них не было ни усов, ни бороды! И это на Руси, которую еще не тронули Петровские реформы (а может, их тут и не будет никогда)! Кажется, у кого-то сейчас начнутся неприятности! Виталий осторожно убрал из проулка свой нос и, стараясь не дышать, закрыл ворота на щеколду, после чего крадучись сместился в сторону, предпочитая досмотреть финал сквозь щелочку забора, не рискуя своей драгоценной жизнью.

— Ну что? Товар с тобой? — спросил один из стрельцов Семена.

— Со мной. А почему ты нас здесь встречаешь, Демьян? Мы ж это… договорились у Трофима бочку передать.

— Дальше мы сами с усами. Вы свободны. Вот ваш расчет.

Стрелец кинул Семену кошель. Пират поймал его на лету, встряхнул, прислушался к приятному звону монет.

— Без обмана?

— Можешь пересчитать, — пожал плечами Демьян, кивая своим помощникам на лошадь.

Один из стрельцов подбежали к телеге, взял лошадь под уздцы и повел ее за собой.

— Ладно, поверю. Пошли, ребята, — махнул рукой своим подельщикам Семен, — Сегодня у нас есть на что погулять.

Как только пираты повернулись спиной к стрельцам и тронулись в обратный путь, Демьян кивнул своим помощникам.

Они дружно прислонили алебарды к воротам, из которых только что высовывал свой нос Виталий, скинули стрелецкие кафтаны, под которыми оказались черные одежды, одним движением руки натянули на себя маски и…

У одного из стражников в руках появились нунчаки, другой извлек из складок своего черного одеяния звездочки — сюрикены, третий начал поигрывать хитрыми кинжалами, узкими острыми лезвиями напоминающими стилеты. Гарды кинжалов хищно загибались вперед, параллельно лезвию клинка, превращая их в подобия трезубцев. Это были саи — излюбленное оружие ниндзя. Сам Демьян извлек из ножен меч, подозрительно смахивающий на катану Любителей ударить в спину Виталий, мягко говоря, не уважал. Ах как не уважал! Можно даже сказать — не любил! Он торопливо переместил перевязь на грудь, для устрашения вывернул опять бандану черепком наружу и сразу об этом пожалел. Время безвозвратно утекало! Стражник со звездочками поднял руку для броска.

— Атас, братва! Сзади! — заорал во всю глотку царский сплетник, чуя, что не успевает выдернуть пистолеты и прицелиться. Да и как тут целиться в щелочку?

Его предупреждение сработало. Пираты инстинктивно пригнулись, и звездочки пролетели над их головами.

— Ах вы… Мочи их, Филя!

— Заходи справа, Митяй!

Зазвенели абордажные сабли, высекая искры из японских катан. Кидавший звездочки стражник тоже взялся за самурайский меч. На помощь подельникам спешил и ниндзя, державший под уздцы лошадь. Виталик толкнулся было в ворота, но прислоненные к ним алебарды, упершись древками в землю, а широкими лезвиями секир в створки, сыграли роль импровизированной подпорки. Плюнув с досады, царский сплетник пронесся вдоль изгороди, увидел лежащую на боку кадушку, перевернул ее и, используя как трамплин, взметнулся вверх. Уселся на заборе и шарахнул сразу из двух стволов по русским ниндзя, практически не целясь. Знал бы он заранее, какая у этих древних пистолей отдача, ни за что не стал бы стрелять с такой ненадежной позиции. Ножки юноши взметнулись вверх и, увлекаемые телом, скрылись за забором. Раздался жуткий треск.

— Ё-моё!!! Какая сука сюда кадушку поставила?!

Однако предаваться своим горестям времени не было.

Виталий поднялся с земли, ударом ноги вышиб сразу две доски из забора, но, как только попытался высунуться в образовавшуюся дырку, тут же отшатнулся назад. Около его носа просвистело хищное жало сая.

— Ах ты, гад!

Юноша сунул теперь уже бесполезные пистолеты в кармашки перевязи, поднял с земли обломок кадушки и сунул ее в дырку. В обломок доски тут же вонзился сай. Виталий резко дернул доску вместе с саем и рукой противника на себя, заставив его вмазаться лбом в забор. Лжестражник зашипел, рванулся назад, после чего попытался сквозь дыру достать юношу другим саем.

— На! — На голову незадачливого ниндзя обрушилась широкая доска и разлетелась в мелкую щепу.

Лжестражник рухнул на землю, а вместо него в проломе показалась огненно-рыжая голова Ваньки Левши.

— Ты как, барин, живой?

— А ты откуда тут взялся?

— Да я давно за тобой хожу.

— Ладно, с этим потом, — Царский сплетник протиснулся в щель и ринулся в атаку, на ходу крикнув кузнецу: — В драку без оружия не лезь, они с катанами!

— Понял, ща я их дрыном раскатаю.

Кузнец начал зачем-то выворачивать из земли удерживающий ворота столб. Этого царский сплетник уже не видел, так как из общей сечи навстречу ему вывалился лжестражник с нунчаками. Обучали Виталий в спецназе неплохо, а он еще и до армии увлекался восточными единоборствами. Царский сплетник ловко поднырнул под свистнувшие над головой нунчаки, распластался на шпагат и нанес всего-навсего один удар кулаком по причинному месту противника. Удар был такой силы, что вытряхнул из кармана лжестражника маленький мешочек, напоминающий кисет. Обычно болевой шок от такого удара надолго выводил из строя противника, заставляя его согнуться пополам, но, к удивлению Виталий, ниндзя этого удара словно не почувствовал, хотя он и заставил его подпрыгнуть.

— Упс… — Юноше пришлось делать кувырок в сторону, чтобы выйти из зоны действия нунчаков, — Попал…

Виталий упруго вскочил на ноги, принял защитную стойку. В этот момент Левша все-таки вывернул из земли столб. С грохотом рухнули оставшиеся без подпорок ворота. Взбешенный неудачей ниндзя зажал под мышкой нунчаки и сделал пасс в сторону царского сплетника. Из его руки вырвался фаербол. Юноша упал на колени, пропуская огненный шар над собой, но тот все же слегка опалил его русые волосы. От второго фаербола ему уклониться не удалось. Огненный шар летел прямо в живот царского сплетника, однако, вместо того чтобы спалить его, вдруг резко изменил траекторию и всосался в левую половину груди юноши, заставив на мгновение нагреться татуировку. Ниндзя зарычал и вновь взялся за нунчаки. И плохо бы пришлось парню, если б не Левша со своим «дрыном».

— А получи! — ухнул Ванька.

«Дрын» вмял голову ниндзя в плечи.

— Вот что столб-то животворящий делает, — обрадовался Виталий, глядя на рухнувшее под ноги тело, вырвал из безвольных рук ниндзя нунчаки и принялся крутить «летящее крыло». Оставшиеся на ногах лжестражники заволновались, почуяв, что пора делать ноги. Они явно не ожидали встретить такой яростный отпор. А когда Ваня со столбом наперевес ринулся в общую свалку, поняли это и пираты. Все бросились врассыпную. Один из лжестражников, панически убегая, выхватил что-то из кармана и швырнул на землю.

— Глаза!!! Закрыть глаза!!! — заорал Виталий, сообразив, в чем дело.

Яркая вспышка ослепила юношу даже сквозь плотно сомкнутые веки. Поле боя заволокло едким, удушливым дымом. Отчаянно заматерились непривычные к таким фокусам пираты. Рядом с царским сплетником упало бревно, а следом за ним, чихая и кашляя, рухнул кузнец, яростно растирая кулаками глаза. Через минуту, когда дым рассеялся, юноша осмотрел поле боя. Пираты закидывали сабли в ножны, тревожно озираясь вокруг. Лжестражников нигде не было. Они все же сработали профессионально. Исчезли, захватив с собой павших товарищей. Все, что от них осталось, — это нунчаки в руках юноши да выбитый из кармана одного из них кисет.

— Слышь, капитан, — подошел к Виталию Семен, — спасибо, что выручил, но отчаливать пора. Сейчас стража нагрянет. Ты с нами?

— Нет, — покосился юноша на отчаянно моргающего баньку Левшу, — у меня здесь еще дела.

— А может, и нас в свои дела возьмешь?

— Может, и возьму. Вы в какой бухте якорь кинули?

— В трактире «У Трофима».

— Вот и ладненько. Ждите. Подгребу к вам завтра туда ближе к вечеру. Потолкуем.

— Заметано.

— Ну вперед! Семь футов вам под килем!

— И тебе удачи, капитан!

Пираты скрылись в ближайшем переулке. Царский сплетник поднял с земли выбитый из лжестражника кисет, пихнул его к себе в карман, решив с содержимым разобраться позднее, засунул трофейные нунчаки за пояс, помог подняться на ноги кузнецу и потащил его за собой, подальше от места схватки.

— Так как ты здесь все-таки оказался? — спросил он на бегу.

— Дык… говорю ж, как у лавки тебя заприметил, так за тобой и пошел. Дощечку все хотел тебе показать. Ладно ли вырезана, хотел узнать. А ты такой сердитый был, что я это… заробел…

— Тьфу! Так это ты за мной следил?

— Ага.

— Ну и где твоя дощечка?

— Дык… разбилась. Кто ж знал, что у этого татя голова такая крепкая. Знал бы — из дуба вырезал. Ноты, барин, не волнуйся. У меня дома еще четыре есть. Пойдем, покажу.

— Некогда. Завтра поутру принесешь. А теперь…

Царский сплетник замер на полуслове, увидев забытую всеми в пылу сражения лошадку, которая понуро брела им навстречу. За ней громыхала телега, а на телеге мерно покачивалась в такт ухабам контрабандная бочка.

— Что теперь? — дернул за рукав царского сплетника кузнец.

— Теперь валим домой. Я в свой, ты в свой, — расплылся Виталий, запрыгивая на телегу. — Ворота в Верхний град в какой стороне?

— В той, куда эта кобыла брела, — пожал плечами кузнец, — ежели никуда не сворачивать…

— Понял. — Виталий был чисто городской житель, гужевым транспортом еще ни разу не пользовался, но по телику видел, как им управляют, и смело взял в руки вожжи, — Так, если за эту дернуть, повернет направо, а если за эту, повернет налево. А если…

Виталий со всей дури хлестнул вожжами по крупу лошадки. Лошадка, «радостно» заржав, рванула вперед с такой скоростью, что царский сплетник брыкнулся в глубь телеги, треснувшись головой о бочку.

— Убьешься, барин!

Иван кинулся вдогонку, да разве ж может нормальный человек догнать от души взбодренную лошадку? Виталий пытался подняться, но прыгающая на ухабах телега стряхивала его назад.

— Твою мать! Чтоб я еще хоть раз связался с кобылами!

Стража, увидев несущуюся на них во весь опор лошадку и торчащие из телеги ноги, торопливо распахнула ворота, пока этот буйный экипаж их к чертовой матери не снес.

— Вот погулял кто-то, — завистливо вздохнул один из блюстителей порядка, провожая взглядом просвистевшую мимо телегу. — Сапоги добротные. Видать, купец.

— Да-а-а, — почесал затылок второй стражник, — наши купчишки гулять умеют. Глякось, цельную бочку на опохмел прихватил, чтоб поутру головой не маяться…