ГЛАВА 9
Квартала через три заряд бодрости у лошадки кончился, и она плавно перешла с галопа на шаг, а затем и вовсе остановилась. Над телегой появилась голова царского сплетника со сбитой набекрень банданой. Лошадка мирно жевала придорожную траву. Виталий выбрался из телеги, повертел головой, разглядел в призрачном свете ущербной луны возвышающиеся над крышами домов купола собора и сразу понял, куда надо идти. Намотав на руку поводья, юноша потащил лошадь за собой, не дав ей насладиться поздней трапезой.
— Так оно надежней, — пояснял он по дороге лошадке, — а то, я подозреваю, тебе кто-то тормозную жидкость слил.
Ты в управлении такая дурная!
Он не ошибся в направлении. Скоро впереди замаячил терем Янки Вдовицы, и, судя по мерцающему огоньку в окошке второго этажа, хозяйка еще не спала, что очень расстроило царского сплетника. С телегой через сени в терем заезжать было несподручно, а потому юноша направился прямиком к воротам подворья Вдовицы и начал в них долбить кулаком.
Встроенная в ворота дверь приоткрылась. Оттуда высунулась морда огромного волка. Лошадь оглушительно заржала, и Виталий пришлось повиснуть на вожжах, чтобы не дать ей встать на дыбы.
— Ты кто? — ошарашенно спросил Жучок.
— Конь в пальто, — сердито пропыхтел Виталий, борясь с взбунтовавшейся лошадкой. — Не видишь, копытами стучу.
Волк потряс лобастой головой, сел на хвост, почесал задней лапой за ухом.
— Надо Янке доложить, — сказал он и заорал во всю свою волчью глотку: — Хозяйка! Тут какой-то пират пришел. От него такой дурью пахнет! Видать, обдолбанный. Пускать?
В проеме окошка второго этажа появилась русая головка Янки.
— Что? Царский сплетник пришел?
— Да кто ж его знает? По запаху вроде он, а по дури, у-у-у…
— Слышь, собака страшная, — рассердился юноша, — долго мне тут у порога топтаться? Открывай ворота.
Пока «собака страшная» неспешно открывала ворота, Янка Вдовица успела подготовить блудному постояльцу очень теплый прием. Она вылетела из сеней с ухватом во двор и сразу не огрела постояльца только потому, что, как и Жучок, была ошарашена его видом. Юноша с расцарапанной физиономией (последствия неоднократных падений в чужих подворьях) стоял перед ней в синем плаще, сбитой набекрень бандане, украшенной черепом и костями, и при этом явно на ходу придумывал, что бы такое ляпнуть в свое оправдание, чтобы его не очень сильно за это ругали ухватом. И что интересно, придумал!
— Хозяйка, рыбка не нужна?
— Чего? — опешила Вдовица.
— Рыбка, говорю, не нужна? Я тут по ночной зорьке чуток наловил, — кивнул юноша на бочку.
— Ага… понятно… по ночной… вечерняя зорька тебя не устраивает. Ты где был, урод? — сверкнула зелеными глазами хозяйка подворья и осеклась, увидев зарево пожара над крепостной стеной за спиной юноши.
Гулко ударил колокол. Звуки набата проплыли над городом, и Великореченск начал просыпаться.
— Провалиться! А я думала, они после полуночи начнут… Быстро сюда! — Бросив ухват, Янка схватила лошадь под уздцы и потащила ее во двор. — Жучок, помогай!
Волк одним прыжком оказался за телегой. Лошадка, почуяв зверя теперь сзади, тут же перестала упираться и рванула вперед. Жучок торопливо захлопнул за ними ворота и запер их на засов. Как только они отгородились от внешнего мира, рассерженная хозяйка опять взялась за ухват.
— Порыбачить, значит, захотелось?
— Да я вспомнил, что ты за рыбаком замужем была, — пятясь от агрессивной девицы, врал напропалую Виталий, — и подумал: вдруг ты рыбку любишь? Дай, думаю, сделаю своей даме сердца приятное! Вот, рыбки наловил.
— Ры-ы-бки? — промурлыкал неведомо оттуда взявшийся Васька и начал тереться об ноги Янки. — Хозяйка, хозяйка, ты его сильно не ругай! Видишь, какой хороший у нас постоялец! Ры-ыыбкой снабдил.
— Ишь заступник выискался, — фыркнула Янка, — Рано губу раскатал. Еще неизвестно что за рыбку он наловил. — Девушка хмуро глянула на царского сплетника. — А что это от тебя, касатик, порохом тянет?
— Так говорю ж тебе, пошел порыбачить, а сети нет, Удочки тоже. — Виталий вытащил из-под жилета пистолеты. — Пришлось глушить.
— И откуда они у тебя? — поинтересовалась девушка, поигрывая ухватом.
— Хочешь — верь, хочешь — не верь, но я их на берегу нашел! — Юноша скосил глаза на свой кожаный наряд, — и одежка подходящая там же лежала. Наверное, кто-то искупаться решил, а потом одежку свою по пьяни на берегу забыл.
— Угу, — хмыкнула девица, — и голый домой пошел.
— Какая ты умница! Все схватываешь налету! — обрадовался царский сплетник.
— Ну пойдем, — кивнула на терем Янка, — сейчас ты у меня схватишь на лету. Сейчас ты мне все расскажешь: как рыбку глушил, как в бочку ее складывал, как бочку потом запечатывал. Тебе бондарем случайно подрабатывать не приходилось?
— Ты даже не представляешь, какими талантами наделен твой постоялец… Ай! — Царский сплетник успел таки увернуться и пулей влетел в сени, вопя во всю глотку: — Васька, спасай кормильца!
За ним, размахивая ухватом, неслась очень недовольная своим постояльцем Янка. Однако Ваське было уже не до Виталия. Он запрыгнул на телегу и взволнованно обнюхивал бочку.
— Жучок, тащи доски, надо ее с телеги скатить. И топор, топор не забудь!
Виталий проскочил сени, ворвался в гридницу и начал бегать вокруг стола, удирая от Янки.
— История повторяется, — жизнерадостно сказал он.
— Это ты о чем? — пропыхтела девица, норовя огреть его ухватом.
— В прошлый раз ты на Жучка отвлеклась, а уж теперь-то мне никто не помешает тебя поцеловать.
Янка тут же дала по тормозам и выставила перед собой ухват, который теперь из оружия нападения превратился в оружие защиты.
— Только попробуй! Ка-а-ак дам!
— А то я против! — засмеялся царский сплетник.
Янка мучительно покраснела, сообразив, насколько двусмысленно прозвучала ее фраза, и рассердилась еще больше.
— Развлекаешься? За дурочку слабоумную меня держишь? Посмотри туда! — ткнула она черенком ухвата на окно, за которым пламенело зарево пожара. — А что, если там что-нибудь из твоих вещей найдут? А если потом собак по твоему следу пустят? Как ты думаешь, что следом заполыхает? Не знаешь? Так я скажу. Терем этот, вместе с тобой, со мной и Жучком с Васькой. Виталий внезапно побледнел.
— Твою мать! — энергично выругался он.
— Что такое? — насторожилась девица.
— Узелок с одеждой забыл.
— На складах Никваса? — ахнула Янка.
— Если б там, черт с ним. Сгорел бы, и все дела. В другом месте забыл. В Среднем граде.
— Болван! — Янка бросилась к окну, распахнула створки. — Жучок!
В проеме окна появился оборотень с топором.
— Брось эту гадость и гони по следам постояльца. Найди его узелок с одеждой и быстро сюда.
Глухо стукнул откинутый в сторону топор, и оборотень растворился в темноте.
— Знаешь, мне опять хочется взяться за ухват, — кровожадно сказала девица.
— А давай так: чистосердечное признание смягчает наказание.
— Если Жучок без узелка вернется, будет тебе наказание, — посулила царскому сплетнику Янка.
— Думаешь, он без узелка вернется?
— Еще чего! В отличие от тебя Жучок свое дело знает. Эх ты! Царь-батюшка тебе серьезное дело доверил, а ты чем вместо этого занялся?
— Делом! — очень убедительно ответил воспрянувший духом Виталий, — Я же репортер! Царский сплетник. Да я сегодня такое видел, такое видел! На десяток разгромных статей материала добыл! Тут тебе все: и терроризм, и коррупция. Да мы с тобой еще и на заговор вышли! Возможно, мирового масштаба! Да я…
— Ты меня непонятными словами не пугай, — тормознула увлекшегося авантюриста Янка. — Лучше скажи, почему от тебя иноземной дурью пахнет.
— Чем? — опешил юноша.
— Дурью, — повторила девушка.
— Да откуда у меня дурь?
— Ты мне зубы не заговаривай. Откуда у тебя дурман-трава?
— Да нет у меня никакого дурмана! — На этот раз Виталий возмутился вполне искренне. — Я этой гадости боюсь. Видел однажды, как нариков колбасит. На эту дрянь подсядешь — не слезешь.
— Выворачивай карманы!
— Ну ты даешь! — рассмеялся царский сплетник, — «Гоп-стоп! Мы подошли из-за угла»? — Юноша запустил руки в карманы и изменился в лице. — Черт! Как же я про тебя забыл? — пробормотал он, извлекая на свет божий выбитый из лжестражника мешочек.
— Скажешь, и это тоже на земле валялось?
— Ты очень догадливая, — тяжко вздохнул Виталий.
Он прекрасно понимал, что Янка не верит теперь ни одному его слову, хотя на этот раз говорил чистую правду: мешочек царский сплетник действительно подобрал с земли.
— Целый фунт чертового табака с земли…
Юноша молча подошел к столу, сел на стул, пододвинул поближе к себе свечу и высыпал на столешницу содержимое мешочка.
— Ты что делаешь? — нахмурилась Вдовица.
— Ни разу не видел чертов табак. Должен же я знать, что это за хрень такая?
Виталий взял щепотку рубленой сушеной травы, поднес к носу, принюхался.
— По-моему, конопля…
Внимание царского сплетника привлек комок коричневой массы размером с полушку в кучке рубленой конопли, горкой лежавшей на столе. Комок внешне напоминал пластилин. Юноша взял его в руки, помял между пальцев.
— А ребятки-то продвинутые оказались, — искренне удивился он, — Я, конечно, не большой специалист в этой области, но, по-моему, это гашиш. Это что ж за ниндзя такие? Насколько мне известно, среди них нариков никогда не было. Хотя… если они этой гадостью обкурились, неудивительно, что боли не чувствовали. Я ж одного там практически без наследства оставил, а ему хоть бы хны!
Янка видела, что Виталик дурью уже не мается, а конкретно пытается в чем-то разобраться. Из-за окна до нее доносился стук топора — это Васька жаждал добраться до рыбки, — но она не обращала на него внимания. Девушка настороженно смотрела на царского сплетника.
— Знаешь, — Виталий ссыпал конопляную труху и комок гашиша обратно в мешочек, — Русь любого ворога одолеет, но если по ней пойдет вот эта гадость, — тряхнул он мешочком, — пиши пропало. Можно сказать, сами себя изведем. Ниндзя с гашиком… Бред! Нет, не для себя они его таскали, зуб даю! — Царский сплетник выдернул из-за пояса нунчаки, взвесил их в руке. — Боевые. Концы свинцом залиты… — Виталий на мгновение задумался, а потом продолжил рассуждения вслух: — Оружие на них было чисто японское, тел они за собой не оставили. Так действуют только ниндзя. Только вот беда, морды у этих ниндзя были конкретно наши, русские…
— Слушай, — не выдержала Янка, — может, ты мне расскажешь наконец, что там у вас произошло?
Рассказывать о своих терках с пиратами Виталику не хотелось.
— Так вот я и говорю: там, где я рыбачил, место, видать, уже прикормленное было…
— На! — Терпение у Янки кончилось, и она все-таки огрела его ухватом.
— У, ё-о-о… — Оказавшись на полу, Виталий шустро юркнул под стол.
— Ты кому врешь, обормот? — Разгневанная девица начала шуровать ухватом под столом. — Думаешь, я не видела, как ты за мной тащился, а потом в соседнюю лавку нырнул? А ну говори, откуда у тебя все это добро?!!
— Так я и говорю, когда я рыбку-то удить начал… Уй! Больно! — Царский сплетник перехватил ухват за железные рогульки и, успокоившись за целостность своих ребер, продолжил гнать пургу: — только удить начал, а тут ко мне пятеро с претензиями. В нашем месте ло-о-овишь! Да ты кто тако-о-ой! Мы тут место прикорми-и-или. Я их спрашиваю: чем? А они мне эту травку под нос суют. Ну я ж чую, туфту гонят! Обиделся, а они наседают! Ну что я против пятерых могу? Пришлось, как положено, первый выстрел в воздух, предупредительный, а из второго пистоля ка-а-ак дал! Короче, эта травка теперь мой боевой трофей.
Янка рванула на себя черенок ухвата с такой силой, что выдернул из-под стола царского сплетника. Ее пальцы сдернули с головы юноши бандану и быстро пробежались по волосам.
— Вот это другой разговор, — одобрил Виталий, — гладь меня, гладь, я хороший. Я твой защитник, я твой герой.
— А почему у тебя, мой хороший, волосы такие опаленные? — Ласковые пальчики Янки совсем не ласково сгребли шевелюру юноши в кулак.
— Яночка, ты у меня такая умная, ну придумай что-нибудь сама! — взмолился ее герой.
— МЯУ-У-У!!! — Дикий кошачий вопль заставил их подпрыгнуть.
Со стороны двора послышались глухие удары, затем наступила тишина. Виталий схватился за нунчаки, Янка судорожно сжала в руках ухват. С треском распахнулась входная дверь, и из сеней на них уставилось два горящих глаза.
— Погоди, — перехватил руку Янки Виталик, видя, что она собирается метнуть в эти глаза ухват, — Может, это свои.
— Свои, — раздался из сеней мрачный голос Васьки, — в доску. И сейчас я с тобой по-свойски разберусь. Значит, рыбка, говоришь?
В гридницу ввалился наполовину общипанный кот, стряхнул лапой на пол одну особо усердную пиранью, которая яростно жевала его ухо, и обгрызенным топором пригвоздил ее к половицам.
— А теперь твоя очередь пришла, кормилец.
Однако осуществить угрозу ему помешали еще две рыбки, от сотрясения слетевшие с его шерсти вниз. Они спикировали прямо на топор и начали деловито грызть топорище.
Кот поспешил, от греха подальше, убрать лапы, выпустил из них когти и двинулся на царского сплетника. Виталику стало не по себе, и он нырнул за спину Янки.
— Предлагаю ничью! — крикнул он.
— Какую ничью? — прошипел Васька.
— Хорошую ничью. Ты мне преподнес удобренные человечиной яблочки, а я тебе веселеньких рыбок.
— Это о чем речь? — нахмурилась Вдовица. — Не поняла.
— Все вопросы к нему, — ткнул царский сплетник пальцем в Ваську через ее плечо.
— Ладно, — не по-кошачьи шмыгнул носом кот, — Пока один-один. Но учти, партия еще не закончена.
— Это какие игры вы за моей спиной затеяли? — возмутилась девица.
Васька по-собачьи встряхнулся, запустив в полет еще несколько зубастых рыб, и выпрыгнул в окно, оставив вопрос без ответа. Виталий в одиночку отдуваться не хотелось, а потому он поспешил перевести разговор в более безопасное русло.
— Слушай, Янка, — переместившись на безопасное расстояние от девицы, спросил он, — а почему ты обычную коноплю называешь чертовым табаком?
— Из конопли у нас веревки вьют! — сердито ответила Вдовица, — А зельем этим обычно черти балуются.
— Черти?
— Черти. Этот табачок их магические силы увеличивает, если люди это зелье принимать начинают, то они постепенно в мелких бесов превращаются.
— Тут я с тобой согласен, — кивнул царский сплетник, — Эти обдолбанные ради дозы душу дьяволу продадут. А под Кайфом порой такое творят! Насмотрелся я на них в Рамодановске. Но насчет бесов ты все-таки загнула.
— Это еще почему?
— Ну бесы — это такие с рожками?
— Да.
— И с хвостиком?
— И с хвостиком.
— Ну насчет хвостиков не знаю, а вот рожки у них, если Неженатые, ни за что не вырастут.
— Трепло! Вместо того чтобы мне все честно рассказать…
— О драматических событиях этой ночи читайте в первом выпуске царского сплетника!
Виталик с хохотом вылетел из гридницы и застучал сапогами по лестнице вверх. Вслед ему полетел ухват, но юноша оказался шустрее.
— Заказывайте свежую прессу! — крикнул он, ныряя в свою спальню, — Фу-у… на сегодня, кажется, отмазался, — пробормотал он, захлопывая за собой дверь.