ГЛАВА 17
Ну вы, блин, даете!
Кинофильм «Особенности национальной охоты»
Когда после приличного подпития вам во сне шепчут: «Ласковая моя… нежная…» — начинайте беспокоиться! Это к вам пришла белая горячка с целью отвоевать у вас жизненное пространство. Если потом не хотите жить в мысленной коммунальной квартире — принимайте меры.
Я начала принимать их сразу, как донеслось:
— Покажи мне…
— Ага! — согласилась я и показала свой кулак. Даже два.
Мои судорожно сжатые пальчики встретились с чем-то твердым и теплым. И это большое и тяжелое ойкнуло и чертыхнулось. Я заволновалась. Неужели опоздала и глюки тут, а я все еще там? На той стороне бутылки.
— Нет! — твердо сказала я глюкам и начала лягаться!
— Ну зачем же так, котенок? — заявили мне, прижимая к кровати.
И тут до меня дошло! С опозданием, но все же! Это не сон, и не белая горячка, и даже не глюки. Это гораздо хуже. Это молодой, здоровый, разгоряченный мужик на мне. Сразу как-то стало неуютно и тоскливо. Я попыталась воздействовать на ранимое и промычала:
— Я не в состоянии, у меня это…
— У тебя ЭТОГО нет, — нежно прошептали мне и настойчиво продолжили изучение моей «Австралии».
— Как это нет? — Я с трудом разлепила глаза. — Есть! У меня похмельный экстаз!
Глаза-то я разлепила. Правда, не поняла — зачем. При таком обзоре из амбразуры было видно только грудь, не поддающуюся идентификации. Все остальное терялось в темноте. Можно было, конечно, поднять голову. Но нужно ли? У меня там поселилась колония дятлов, и сейчас у них был как раз сеанс игры на барабанах.
— Уйди, — жалобно попыталась я в последний раз воззвать к чужой совести. — Мне и так плохо!
— Я сделаю, что будет хорошо, — сказал мне местный Ганнибал Лектор и продолжил ставить опыты.
— Я буду бороться своими методами! — пригрозила я, разминая челюсть.
— Не… — заупрямился этот негодяй.
— А-а-а-а-а! — выдохнула я во всю мощь легких. — Спаси-ите! Я не хочу стать убийцей!
Вдалеке, словно кувалдой по моим и так измученным мозгам, захлопали двери и послышались испуганные голоса.
Мой гость нежно чмокнул меня в лоб, погрозил пальцем и сбежал через окно.
Не поняла? Это вроде второй этаж был? Или меня туда не донесли, поближе уложили?
Я рискнула здоровьем и пошла проверять. Если Грэг приходил мириться… С этими тревожными мыслями я высунулась в окно и выяснила — падать высоко. Достаточно высоко, чтобы убиться.
Сзади брякнула дверь (если судить по звуку, похоже, на сей раз пострадал лишь хлипкий засов), и сильные руки выдернули меня с подоконника и воздели вверх, словно нашкодившего котенка, перед злобно-обеспокоенным лицом Грэга.
— Что случилось? — потряс он меня, держа одной рукой меня, а другой шпаблю… ой, саблю… или шпагу?
— Ты тут? — выровняла я ряды зубов и совместила нижние с верхними.
— А где я должен быть, когда ты кричишь? — приподнял бровь маг.
— Тут! — ткнула я пальцем через плечо. Меня озарило: — Так ты кругами ходишь?
— Не понял?.. — отпустил меня Грэг, бережно усаживая на кровать. Всмотрелся повнимательней. — Тебе плохо?
— Мне хуже всех, — пригорюнилась я. — У тебя опохмелина нету? Тогда зачем вернулся?
— Потому что ты кричала, — терпеливо, как маленькой, растолковал мужчина.
— А… — протянула я. — А зачем тогда сбегал?
— Кто?! — Маг начал заводиться по новой.
— Ты, — указала я пальцем в его грудные мышцы. — Ты только что выпрыгнул в окно!
— Я только что вбежал в дверь, — отказался Грэг и прищурился.
— Ага, — задумалась я. Оглядела дверь, смерила расстояние до окна. Зачем-то подсчитала что-то на пальцах и выдала: — Так это был не ты?
— Не я, — согласился маг, поглаживая меня по волосам. — Где?!
— Тут кто-то был, — попыталась я внести ясность. — И приставал ко мне…
— КТО? — взъярился мужчина, вскочил и пошел выглядывать в окно.
— Лось! — злорадно ответила я. — Ты действительно думаешь, что он там до сих пор висит? Как украшение?
— Ты слишком много выпила за обедом, — рассудительно заявил он, бдительно изучая окрестности. — И тебе все приснилось!
Я потрогала припухшие губы и скривилась:
— Понятно. Тогда будем условно считать, что все случившееся между нами — тоже мне приснилось. И тебе, кстати, тоже!
— Ты ничего не знаешь, — как-то грустно сказал маг. — Я делаю это специально для тебя…
— Да ты что?! — поразилась я. — Как познавательно! Теперь я буду в курсе нового способа, как грамотно отмахиваться от одноразовых связей! Просто буду с таинственным видом говорить: «Я это делаю для тебя!»
— Замолчи! — рявкнул Грэг, склоняясь к моим губам. — Я уничтожу любого…
— Уходи, — оттолкнула я его. — Уходи, пока я не сказала то, о чем потом буду жалеть. Если ты уж «делаешь это для меня», — передразнила его с горечью, — то сделай и это!
— Саша! — потянулся он ко мне. С ласковым упреком, будто ребенку: — Милая, сладкая, Саша…
— УХОДИ! — закричала я, глотая слезы. — Я прошу тебя — УХОДИ!
Снова захлопали двери, и в коридоре послышались встревоженные голоса. Грэг нежно провел пальцем по моим губам, засунул свою шпаблю в ножны и удрал… через окно.
Я проводила его недоуменным взглядом.
— А говорил, что не он! — Упала на спину, раскинув руки. — Надеюсь, сегодня уже никто не заблудится и я смогу наконец спокойно поспать.
Утро началось с надоедливых дятлов и графини. И я даже не знаю, кто был хуже.
— Александра, — нервно мельтешила туда-сюда Лоретта, пока я лежала в постели с острым приступом раскаяния и мокрым компрессом на лбу. — Молодые незамужние девушки не должны так себя вести!
Мне было что сказать по этому поводу, но я промолчала, потому что язык склеился от похмелья.
— Вы не сможете удачно выйти замуж! — пригрозила мне тетя.
Ка-ак она меня напугала! До колик. От смеха. Я от энтого счастья в своем мире всю сознательную жизнь бегала и тут себе изменять не собираюсь. Надеюсь отбиться от участи дрессированного домашнего животного. «Принеси тапки — унеси тапки». Уж больно незавидная функция: «Да, масса хозяин! Сейчас сделаю, господин!» — и делить одного мужчину с кучей голодных пираний-любовниц.
Имея «вышку» и кучу хороших экономических специальностей — стать бесправной женой, чьим-то имуществом? Вот еще! Уж лучше я сама стану вольной охотницей. Всё веселее и задорней. Для жены я или слишком старая, или слишком молодая, или социально несознательная. Будем считать — третье. Аминь.
Я решила провести мелиорацию в отдельно взятом речевом аппарате и вскинулась:
— С этого места поподробнее, ваше сиятельство! Зачем мне замуж?
— Как зачем? — Графиня даже остановилась и поморщилась от моего цветущего зеленого вида. — А что тебе еще остается? Без надежного опекуна или защитника?
— А какие еще варианты, госпожа графиня?
Ванда, горничная графини, со всей душой шлепнула мне на лоб новый холодный компресс.
— Никаких! — немедленно отрезала тетя. — У женщины только один путь — замуж!
— О как! — поразилась я. — То есть вы замуж уже сходили, ничего там хорошего не нашли и сейчас играете в шпионов?
— В каких шпионов? — запунцовела тетя. — Что за ерунду ты несешь?
— В настоящих, — попыталась я улыбнуться. Получился звериный оскал, отпугнувший Ванду. — Вы вчера официанту записку передавали. Или я неправильно поняла и вы ему свидание назначали?
— Нет! — взвизгнула Лоретта. — Как ты посмела такое предположить!
— Значит, шпионаж, — сделала я вывод. — Меня — замуж, а сама в Штирлицы. А как же магия? Кто-то вчера бил себя пяткой в грудь, что найдет мне наставника!
— Я бы еще и не то сказала! — повысила голос тетя. — Чтобы разлучить вас с Грэгом. Вы мне солгали! Между вами что-то происходит.
— Уже нет, — призналась я. — Он ушел и не обещал вернуться. Но это не значит, что я открыта для матримониальных планов!
— Вы уверены? — нахмурилась гер Дальвинг. — Судя по его поведению…
— А вы судите по моему самочувствию, — посоветовала я, отпивая из миски с холодной водой для компрессов. — И в чем, собственно, проблема?
— Проблема в том, что Грэг не может иметь с вами никаких серьезных отношений, — сообщила мне тетя. — Вы не равны по рождению. Вы знаете, что ваш Грэгор внебрачный сын барона? — Она пытливо глянула мне в лицо. — Но ходят определенные слухи, что на самом деле он — непризнанный бастард короля, а это… скажем так, для вас не лучшая партия. — Еще более пристальный взгляд.
Похоже, аристократическая дамочка меня путает с обольстительной девушкой Джеймса Бонда… Ну, это она зря. Девушки для Джеймса Бонда из меня даже технически не получится, все его возлюбленные если не в первом фильме, так в следующем — обязательно умирают. А наше семейство крепкое. И держится оно в первую очередь на женщинах, а не на баболовах с серыми глазами! Так что если тут кто и умрет, то это будет Джеймс Бонд!
— А кто сказал, что я хочу иметь с ним отношения? — делано удивилась я, внутренне корчась от боли.
— Тогда пообещай мне не поощрять его, и я найду тебе учителя, — поставила мне условие графиня.
У-у-у, Макиавелли в кружевных панталонах!
— Поощрять не буду, — быстро согласилась я. Про себя добавила: «Буду провоцировать!»
— Но учти! — припугнула меня тетя. — Правила хорошего тона еще никто не отменял. И моя протеже не будет посмешищем в обществе! Ты будешь учить этикет и следовать ему, иначе я срочно озабочусь выдать тебя замуж!
— Не кидайте меня, тетенька, в терновый куст! — издевательски пропела я. — А то я соблазню всех мужиков вокруг и сообщу обществу по секрету, что это было ваше секретно-шпионское задание.
— Не забывайтесь, Александра! — взорвалась Лоретта, алея кончиками ушей. — Вчера вы строили глазки двум абсолютно незнакомым мужчинам и, что хуже всего, приняли от них помощь и симпатию, хотя имели за столом спутника!
— Давайте разберемся. — Я лениво обмахивалась тряпочкой — своего рода медитация по успокоению разгулявшихся нервишек. Не моих. — За столом я никого не имела, а также под столом и около оного. Господин Грэг за ним присутствовали, но спутником моим не были…
— Демагогия! — отклонила мои возражения леди Дальвинг.
— Допустим, — не стала сопротивляться я, оставаясь при своем. — Помощь кавалеры сами предложили, я не напрашивалась. И было бы весьма невежливо отклонять предложенное без видимых причин. Господин же Грэг даже не соизволил поднять со стула свою мускулистую задницу, чтобы мне помочь!
— Это не довод! — не соглашалась тетя.
— Точно! Не довод, — спокойным тоном ответила я. — Поскольку вы не реагируете ни на один из приведенных мной разумных доводов, делаю вывод — я вас опередила, и вы сами хотели строить глазки этим симпатичным блондинам.
— Да как вы смеете! — подскочила тетя. — Это безнравственно! Как можно меня обвинять в подобном!
— Ага-а! — обрадовалась я. Обвиняюще направила палец в ее сторону. — Значит, я права!
— Александра, прекратите паясничать! — возмутилась графиня, складывая и раскрывая непонятно откуда взявшийся веер.
— Всегда к вашим услугам! — не осталась я в долгу. — Если я теперь и буду строить глазки, то исключительно на трезвую голову!
— За что мне это? — Лоретта, болезненно щурясь, прикоснулась к вискам тонкими пальцами, унизанными кольцами.
— За грехи, — посочувствовала ей я. Добавила: — Не расстраивайтесь вы так! Ничего страшного. Ну не побыли крестной феей, зато у вас замечательно получается быть Крестной Фурией!
— О-о-о! — застонала аристократка. — Какое плебейство!
— А вот и нет! — добила ее я. — Вдруг я окажусь в результате принцессой?
— С такими манерами? — изумилась тетя. — Никогда!
— Это маскировка, — оскалилась я, отпихиваясь от очередной мокрой тряпки, которую мне пытались водрузить на голову.
— Убоище, — фыркнула Лоретта. — Вставайте, приводите себя в порядок — мы скоро выезжаем. Завтрак вам накрыли в гостиной. После ваших вчерашних… шалостей… в ресторации вам лучше не появляться.
— То есть вы там уже были и обкокетничали всех, кого поймали?
Ответом мне был громкий стук двери.
И начался процесс хождения по мукам…
Для начала мне помогли встать с кровати и обрести равновесие. Получалось не очень. Тяжелая голова клонилась то на одну, то на другую сторону…
Ванде надоело меня ловить при заходе на посадку, и она сунула мне под нос адскую смесь, используемую здесь как нюхательная соль.
Вообще-то эта гадость — карбонат аммония; соли, пропитанные эфирными маслами. Эта воняла лавандой и аммиаком. Вырубился. Нюхнул. Пришел в себя — и снова вырубился! Безостановочный процесс. Теперь я в курсе, почему в исторических фильмах дамы постоянно лежат в обмороке. Раньше я думала — отдыхают. Не-а! Теперь поняла — вырубаются! Эти соли точно мужики придумали, чтобы сдерживать женскую активность!
— Сюда кладу, ваша милость, — протянула мне горничная сумочку в виде затягивающегося мешочка, вышитого бисером.
Я сунула туда нос. Помимо нюхательной соли, выпущенной государственным военным концерном «Черемуха», там еще был носовой платок и флакончик духов.
И зачем я вытащила пробку? Кой черт подбил мою руку?! Это был парный флакон к солям. Модификация «Тухлая роза на фоне помойки».
— Что это? — прочихалась я, вытирая бегущие слезы.
— Подарок ее светлости графини, — поведала мне Ванда, старательно утрамбовывая меня в коричневое платье и затягивая шнуровку на спине. Капкан для аристократок: «Некому развязать — спи стоя!»
«Это она специально! — дошло до меня. — Чтобы после ни один мужчина с нормальным обонянием ко мне не подошел и вокруг меня крутились бы только подозрительные типы с распухшими сопливыми носами!»
Наконец после некоторых дополнительных усилий я была готова. Горничная плюхнула мне на голову бронебойную дорожную шляпу с перьями и широкими полями.
— Местный вариант чадры, — пробурчала я, кося глазами из-под полей.
Собралась с духом и вышла в коридор. Завтрак я оставила врагу, пусть скончается от ожирения!
