Глава 13
И ТАКОЕ ЛЕЧАТ…

Утро началось для меня с ломоты в костях, заложенного носа, сильно повышенной температуры и дикой головной боли. Казалось, какой-то садист изо всех сил сдавливает мои виски и лоб, словно надеется, что вот-вот моя голова лопнет, как перезрелый фрукт в руках нечестного продавца. К этому добавлялась вся гамма ощущений, что в горло все тот же садист насыпал песка, после чего заботливо протер наждачной бумагой.

— Нет… ты не герцог, — раздался недовольный голос Альги, — ты — наказание за мои грехи.

Я на такой вывод ответил тихим, неразборчивым мычанием, надеясь, что Альга смилостивится и найдет где-нибудь топор, чтобы прекратить мои мучения.

— Надеюсь, в следующий раз ты подумаешь, прежде чем отправишься разгуливать в одном полотенце по старому замку…

Мне очень хотелось ответить, чтобы в следующий раздумала сама воровка, запираясь в ванной на два часа, но жалобный хрип вышел не очень убедительно.

— Ладно-ладно… уже иду к лекарю, — по-своему истолковала это Альга, с неохотой слезая с кровати и натягивая кофту. — Эольцам на смех: «Извините, господа убийцепоклонники, но грозный Оррен Рит слег с простудой и, по понятным причинам, не в состоянии дальше вас запугивать!»… Они ж от хохота перемрут. Хотя нет, такой радости мы от них не дождемся. Оррен, а если с тебя дар снять? Метка не поможет?

Я даже не стал задуматься над этим вопросом, решив, что Хель в деле борьбы с простудой точно не спасет — не для Убийцы это дело. Альга же, еще с минуту постояв надо мной воплощением немого укора, отправилась на поиски лекаря. Я же, попытавшись отвлечься от ломоты и жара, попробовал уплыть в тревожный, липкий от боли сон.

Зря.

В обрывочных видениях я то со стороны смотрел на самого себя, замершего на кровати и что-то шепчущего в бреду, то переносился в прошлое, пытаясь докричаться до друзей, то все вокруг начинало гаснуть, а из наплывающей темноты на меня с тоской смотрели Талли и Лареллин. Или это была не княжна, а моя дочь? Почему-то у меня никак не получалось соединить в своей памяти два эти образа…

Так и не дождавшись лекаря, я окончательно провалился в беспамятство.

— Дедушка, ну пойдемте быстрее! Ему же совсем плохо… — Альга печально взирала на еле-еле семенящего лекаря. Что и говорить, он был очень стар… настолько, что оставалось только удивляться, как вообще человек может так долго держаться на этом свете, сохраняя способность хоть как-то передвигаться на своих двоих и еще трезво размышлять.

— От простуды, молодая леди, еще никто не умирал, — нравоучительно отозвался лекарь, замирая на очередном повороте, чтобы отдышаться. — Вчера ваш друг меня измотал, пока я в десятый раз не повторил, что с девочкой будет все хорошо, сегодня вы меня куда-то тащите…

— Это Оррену кинжал в сердце не смертельно, а от простуды он и загнуться может! — воскликнула Альга, размышляя, как ей реагировать на «молодую леди»: с одной стороны, она, по сравнению с лекарем, только-только из люльки выбралась, а с другой — как-то было обидно, и в который раз вспомнилось, что молодость на самом деле давно прошла… Да и леди из нее никакая… — Его светлость вас защищает, а вы ворчите! — попыталась усовестить лекаря.

— А зачем меня защищать? — удивился вредный старик.

— Ну не вас, так вашу семью: детей, внуков, правнуков… — Альга, попытавшись на глазок прикинуть приблизительное число лет, отмеренных лекарю, добавила: — Праправнуков.

Лекарь головой в знак согласия покивал, но идти быстрее даже не подумал.

— Может быть, вы мне какой-нибудь настой дадите, и я вперед побегу? — без особой надежды уточнила женщина, с профессиональным интересом косясь на большую сумку, набитую целебными мазями и микстурами…

— Не осмотрев больного? Нет! — категорично заявил старик.

На счастье лекаря, в этот момент разозленной Альге попался спешащий по своим делам Василий.

— Ага! — кровожадно воскликнула она, заметив в конце коридора высокого иномирца.

Тот неловко поскользнулся на плитах пола, сжимая в руках поднос, заставленный тарелками с едой, но равновесие удержал и, обернувшись, с укором посмотрел на воровку. Альга ответила ему натянутой улыбкой.

— Утро доброе, куда это ты решил перенести все съестные запасы нашей крепости? — поинтересовалась женщина, когда они с лекарем наконец доковыляли до конца коридора, нагнав Василия, который все это время спокойно стоял на месте, ничем не выражая недовольства по поводу такой задержки.

— Это я Маришеньке завтрак приготовил, чтобы ей лишний раз не вставать. Девочке сейчас нужно хорошо питаться.

— Людям вообще полезно питаться, — поддакнула Альга.

— И клыкастый этот… все время около ее комнаты ошивается… — спокойно продолжил мужчина, потом заметил маленького сухонького лекаря. — Что-то случилось?

— Оррен заболел! — пожаловалась женщина. — Вчера решил устроить прогулки в полотенце, а сегодня с утра дотронуться до него страшно — жар жуткий начался.

— Э-э-э, вон оно как… — огорчился Василий, — к нам тут скоро эольцы подойдут. Вы уж, уважаемый Гивар, сделайте все, что в ваших силах… — неожиданно обратился он к старику.

— Не сомневайся, Васенька, я быстро на ноги защитника вашего поставлю. Пойдемте, леди, скорее, что вы мух ловите? — Лекарь возмущенно посмотрел на замершую женщину и бодренько припустил в сторону герцогских покоев.

— Вот ведь пень старый! Это он, значит, издевался… — с восхищением протянула воровка.

— С пожилыми людьми уважительно нужно общаться, — прогудел Василий. — Пойду я кровососа этого гонять, чтобы Маришеньке аппетит не портил.

— Только ты поосторожней, он ей все-таки родной отец, — попросила Альга, зная тяжелую руку иномирца.

— Черт он лысый, а не отец… — недовольно откликнулся мужчина.

— Ревнуешь, Васенька? — захихикала Альга и поспешила скрыться за дверью герцогских покоев, чтобы еще сильнее не злить спокойного и доброго иномирца. Вот теперь она вампиру точно не завидовала.

Уважаемый Гивар уже суетился вокруг метавшегося по кровати Оррена. Выглядел мужчина, по мнению Альги, хуже некуда: спальная рубашка намокла от пота и прилипла к телу, дыхание было хриплым и прерывистым, бледное лицо по цвету слилось с накрахмаленными простынями, на которых и метался Рит, пытаясь вырваться из пут кошмаров.

Герцог бредил, но, к досаде Альги, звал он вовсе не ее, а ту, чье имя женщине хотелось слышать меньше всего на свете.

— Как его Убийца мучает… — покачал головой лекарь, пытаясь влить в рот Оррена какой-то настой. — Вы, леди, подержите своего защитника, а то я все расплескаю. Как же он так умудрился?

— Замерз… — уклончиво ответила Альга, думая: чтобы удержать Рита, требуются усилия отнюдь не одной воровки и дряхлого врача. Вот Василия бы позвать или Рика… Хотя, пожалуй, это будет лишним. Кто знает, о чем Оррен в бреду может проговориться?

Пусть остальные господа лучше эольцев развлекают.

Но к счастью, настой Гивара помог быстро. Герцог перестал метаться, жар немного спал, и, кажется, бред перешел в сон.

— К полудню должна прибыть остальная часть войск, с ними обязан быть специализированный маг. Он вашего герцога за пару минут вылечит. Вы только поменяйте постельное белье — выжимать можно, его светлость переоденьте, иначе ему только хуже станет, и второе одеяло достаньте. Я вам, леди, еще один флакон оставлю, на случай, если бред начнется снова, но не думаю, что такое возможно.

Лекарь наклонил голову, с явной насмешкой изучая гамму эмоций на лице Альги, которая представила, как она будет переодевать совсем не маленького Оррена.

— Доброго дня, леди, — пожелал лекарь и вышел за дверь.

— Хель! — с чувством ответила женщина и скептически оглядела герцога, думая, с какого бока к нему лучше подступиться. — Да, я, конечно, помню: «В горе и в радости, в болезни и в здравии…» — но как-то «в болезни» наступило чересчур рано! Да и не клялись мы еще…

К счастью, в этот момент в комнату кто-то деликатно постучался. Именно потому, что постучался, да еще и так осторожно, Альга сделала вывод, что это иномирец.

— Василий, если это ты — заходи скорее, помощь нужна! — радостно воскликнула она, потом опомнилась и мысленно дала себе затрещину — Оррен при звуке ее громкого голоса жалобно застонал сквозь плотно сжатые губы.

Иномирец замер на пороге, обозревая поле деятельности, потом опомнился, мягко затворил за собой дверь и, в отличие от Альги быстро сориентировавшись, спросил шепотом:

— Ну как тут у вас?

— Велели поменять постель и переодеть, но мне одной это не под силу…

— Сейчас все сделаем, — успокоил женщину иномирец. — Впервой, что ли?

Собственно, все Василий сам и сделал, Альга только больше мешала, не вовремя влезая под руку или понимая указания иномирца с точностью до наоборот. Впрочем, такую рассеянность решено было списать на волнение за Оррена.

— А не проще ли было слуг позвать? Все время про них забываю, но иногда сваливать работу на их плечи бывает полезно.

— Не проще, — мрачно отозвалась Альга, расправляя новую простыню. — Если у него снова начнется бред, посторонние могут услышать много чего интересного, для их ушей не предназначающегося.

Наконец переодетый герцог был устроен на чистой, свежей постели и укрыт двумя одеялами. Бледность сменилась не совсем здоровым румянцем. Но, в общем и целом, выглядел Оррен вполне пристойно — желания созывать народ на поминки, по крайней мере, больше не появлялось.

— Я тогда с ним посижу. Ты меня только кликни, когда Леран приведет остальных бойцов, лекарь сказал, с ними должен будет маг-целитель прибыть.

— Позову конечно же, — успокоил ее Василий, — даже лучше сам его поймаю и сюда приведу, чтобы тебе лишний раз по крепости не бегать. Я сейчас схожу узнаю, как дела обстоят. Завтрак принести на обратном пути?

Альга благодарно улыбнулась:

— Спасибо большое, что бы мы без тебя делали!

— Да уж как-нибудь сами справились. — Иномирец уже потянул на себя дверную ручку, выполненную в виде головы дракона, как в комнату без стука, ворвался наместник Хель, чуть не уронив Василия на пол.

— Оррен, Убийца тебя за ног-г… — так и не закончил свою фразу Рит, круглыми глазами смотря на открывшуюся ему картину. — Что с ним?

— Покушение злобных сквозняков на жизнь защитника Пресветлой матери почти удалось… — ухмыльнулась Альга.

— Покушение?! — вскричал Рик и тут же пугливо втянул голову в плечи, когда на него грозно зашикали с двух сторон. Кажется, из всей фразы он понял только одно слово.

— Да-да-да, — поспешила успокоить его воровка, — глупость Оррена покусилась на него, когда он отправился в одном полотенце бродить по замку. Правда, я тоже виновата, что заняла ванную комнату, но давайте потом будем с этим разбираться? Что-то случилось?

Рик вздохнул и, понизив голос, сообщил:

— Кто-то, точнее — эольцы, требуют Оррена. И что делать? — Наместник покосился на герцога, вздохнул. — Ладно. Понял. Альга, Василий, тогда вам придется пойти вместе со мной — будете отдуваться за нашего больного. Иначе штурм начнется уже через несколько часов.

— Но с ним должен кто-то сидеть! — возмутилась воровка, не зная, что пугает ее больше — толпа убийцепоклонников или то, что Оррен сболтнет новой сиделке что-нибудь лишнее.

— Я могу присмотреть за его светлостью… — В открытую дверь заглянула любопытная Маришка.

— У тебя же постельный режим! — Василий с неодобрением оглядел свою подопечную.

— А если я в кресле посижу, укрывшись пледом?

Иномирец уже хотел отправить девушку обратно в ее покои, как Альга опередила его.

— Лучше уж ты, чем кто-то другой, — вздохнула она и, дождавшись, когда мужчины выйдут из комнаты, протянула Маришке пузырек с лекарством: — Если он начнет бредить — сразу напои его этим. И не медли ни секунды, а то не удержишь! Поняла?

Девушка серьезно кивнула, бережно принимая пузырек из рук Альги.

— И да… — женщина замерла на пороге, некрасиво поджав губы, — не слушай того, что он будет говорить. Пожалуйста.

В деревне им пришлось пробыть еще четыре дня. Именно столько времени потребовалось Таллиэлю, чтобы более-менее прийти в себя и убедить друзей, что он в состоянии передвигаться и самостоятельно держаться в седле.

— Я же не прошу вас, отъехав на лигу, сразу же браться за новое задание? — разумно возразил он на довод Рита, что эльф сейчас неспособен и от комара отмахнуться. — И где ты только такого найдешь? — усмехнулся он, и остальным пришлось согласиться, что даже за с виду надежной оградой селения они все равно могут оказаться в опасности, как это вышло с плакуньей.

Эти дни они занимались ничегонеделанием. Точнее, Кристиан пытался усиленно сдружиться с компанией охотников и заодно впихнуть в получившийся коллектив Юлю. Ведь, несмотря на то что ни Альга, ни Талли не выступали против княжны, как это с большим удовольствием делал Рит, все равно эльфийку всерьез не воспринимали. Юльтиниэль была готова метать громы и молнии и нещадно истреблять всю окрестную нечисть на зависть будущему отцу, но приходилось ограничиваться высокомерными взглядами и обиженно-надутыми губками. Она даже как-то уговорила воровку устроить небольшой тренировочный поединок, с трудом удержалась от того, чтобы не выиграть, нарочно оступившись в самый последний момент. Но даже неплохое (по мнению остальных, за вычетом Криса — император-то знал, что оно было прекрасным) владение оружием не умалило Оррена и не особо подействовало на эльфа, хотя Альга все-таки долей уважения к Лареллин прониклась.

— Да… работы предстоит много, — как-то обреченно вздохнул Крис после очередной перепалки Юльтиниэль и Оррена, в которой Рит пытался убедить всех окружающих людей, что лучезарные эльфийки — вещь совершенно бесполезная. «Они могут служить украшением спальни своего супруга, но никак не охотиться на слуг Хель», — брякнул мужчина сгоряча, за что и заработал звонкую пощечину.

— Работы?! — взъярилась Юльтиниэль в ответ, услышав реплику Кристиана о том, что он уже не надеется подружить ее с Ритом. — Некоторых не дрессировать надо, а усыплять, чтобы не мучились! — После чего весь оставшийся день ни с кем не общалась.

Крис в общем-то не очень этому огорчился. Он давно понял, что девушка относилась именно к тому типу людей, которые оттаивали так же быстро, как и загорались. И долго злиться Юля не умела принципиально. Если чувствовала потребность — отмечала в памяти тех неприятелей, которым хотелось отомстить за обиду. Так что император был уверен: как только полуэльфийка перемоет косточки всей компании, помянет прошлые грехи и соскучится, обязательно сменит гнев на милость. А у него и без того, чтобы переживать за Юлю, дел оказалось достаточно: сперва нужно купить себе и подруге лошадей, а требовали селяне даже за разваливающихся кляч совершенно безбожные суммы, какие обычно давали за породистых скакунов. Видимо, так они пытались вернуть себе хоть часть выплаченного гонорара. Затем Кристиану предстояло раздобыть себе сменную одежду и подобрать нормальное оружие — утащенный эльфийский клинок нравился ему куда больше, но светить им не хотелось. Да еще и Оррен, узнав, что новый знакомый собирается посвятить остаток дня покупкам, выдал ему длиннющий список.

— Составить тебе компанию? — Крис не успел отойти от постоялого двора и на сотню шагов, как его догнала Альга.

— Если тебе больше нечем заняться…

Девушка забрала у него список, принявшись изучать мелкий, аккуратный почерк Оррена. Читала она с явным трудом. Это так удивило императора, что, не заметив ямы, он чуть не подвернул ногу, наблюдая, как Альга разбирает слова.

— А что? — недовольно огрызнулась воровка. — Можно подумать, у нас стали в деревнях школы открывать неожиданно! Это городским детям хорошо, и то если у родителей лишние деньги имеются в большом количестве, а у нас в селе только старый лекарь немного грамоту знал…

Кристиан втянул голову в плечи. Сама того не зная, в его огород Альга бросила не просто камень, а очень и очень увесистый булыжник. Хотя нет, не Криса, а его предков, хотя и сам он особо не увлекался реформированием сложившихся за столетия систем… Впрочем, большинство деревенских жителей образование считали господской блажью — учебник по азам дойки коров не нужен, огороды пропалывать — наука не самая сложная, а прочее только мешать будет и время отнимать.

— Рит тебя научил? — чтобы неловкая пауза не затягивалась, спросил император.

— Ага, я его одному учила, он меня другому. Равноценный обмен. Правда, я все равно плохо в этом разбираюсь.

— И как младший герцог преуспел в искусстве воровства? — улыбнулся Крис.

Альга скорбно вздохнула:

— Так заметно, да? Вы, эльфы, все какие-то чересчур внимательные и понятливые… и Талли, и Рэль, и ты тоже, оказывается, а вроде нечистокровный перворожденный. Эх… — Она покачала головой, но в ответ улыбнулась. — Читать у меня, во всяком случае, получается хуже, чем у Оррена подрезать кошельки, хотя его это не вдохновляет.

Альга наконец добралась до конца списка, возмущенно фыркнула и поспешила поделиться впечатлениями:

— Опять написал все самое необходимое, и никаких приятных сердцу мелочей! Давай сами что-нибудь интересненькое выберем? Если хочешь, Лареллин какой-нибудь подарок посмотрим…

— Зачем? — удивился Крис, думая, что на самом деле хотел присмотреть для Юльки какую-нибудь милую безделушку, чтобы та быстрее перестала дуться на весь белый свет. И такая проницательность девушки показалась ему не очень своевременной.

— Не хочешь своей кузине, можешь что-нибудь подарить мне… — Альга подмигнула ему, подумала и подмигнула еще раз, будто решила, что мужчина может не понять ее шутку с первого раза.

— В этом вопросе я скорее солидарен с Ритом — бережливость еще никому не вредила, а деньги лишними не бывают.

— Жадность это, а не бережливость. — Кажется, Альга передумала составлять Кристиану компанию. — Скажи, почему ты, как и Лареллин, называешь Оррена Ритом? Конечно, имя рода часто используется в обращениях, но как-то грубо это звучит, и ему не нравится…

Император пожал плечами. Ну не отвечать же ему, что в противном случае его придется назвать крестным — именно так, как он и привык. Все-таки имя сильно сбивало настрой и еще сильнее вгоняло в тоску. Альга немного похмурилась, разглядывая странного мужчину и ожидая нормального ответа, потом махнула рукой и свернула на соседнюю улицу: то ли решила срезать обратно путь до постоялого двора, то ли просто захотелось погулять.

Крис, облегченно вздохнув — одному быстро пробежаться по торговым рядам было намного проще, — продолжил свой путь, надеясь, что Юля за это время не успеет чего-нибудь не того начудить.

А Юльтиниэль в это время и не думала о каверзах или недавней обиде, она вообще старалась не думать. И причина такого странного состояния заключалась в Хель, которая все-таки решила навестить полуэльфийку, появившись именно в тот момент, когда девушка блаженствовала в горячей ванне.

— Ой! — Юлька попыталась спрятаться под слоем пены, но с сожалением вспомнила, что учебник с заклинанием подводного дыхания остался где-то в далеком будущем. Пришлось вынырнуть обратно. — А мы вас тут звали… — как-то не в тему брякнула она.

Творец, не мигая, разглядывала ее, замерев на шатком трехногом табурете: ноги смешно поджаты, руки лежат на коленях, как у покладистой ученицы. И настолько неестественно выглядела эта поза в сочетании с уродливым лицом-маской, что Юльтиниэль против воли скривилась.

— Да, девочка… — согласилась с гримасой полуэльфийки Убийца, — кому-то смазливая рожица, а кому-то безумие. Я слышала ваш зов, но решила не торопить события. Как хорошо, что сейчас рядом нет твоего надоедливого друга и можно спокойно побеседовать. Надеюсь, вы поссорились?

Юльтиниэль помотала головой.

— Жаль… жаль… — Выражение лица Хель не поменялось ни капли: не нахмурились брови, не появилось и морщинки на высоком лбу, не искривились тонкие губы. И Юля так и не смогла понять — всерьез ли творец озаботилась личными отношениями девушки или же не знала, с чего начать разговор.

— Я думаю, мы сами с этим разберемся, — упрямо протянула Юля, надеясь, что на этом расспросы закончатся. — Вы пришли, чтобы дать дальнейшие указания?

— Почти.

Творец устало прикрыла глаза и замолчала. Юльтиниэль даже подумала, что женщина уснула, в то время как вода в ванне начала остывать, от пены остались некрасивые серые разводы, и до полотенца еще ползти и ползти… Вроде как стесняться нечего, да и Хель вряд ли чего-то не знала об анатомии, но все равно было невыносимо неудобно. Еще к этому прибавлялась опаска, что сейчас вернется Альга и решит проверить: не утопла ли лучезарная княжна, увидит Убийцу, и дальше будет все совсем невесело. Или творец успеет почувствовать опасность?

Однако Хель, потянув несколько минут паузу, встрепенулась.

— И как тебе Оррен? — спросила она наконец, покинув стул и принявшись мерить ванную комнатку, примыкающую к номеру, размашистыми шагами.

— Ужасно, — честно ответила Юльтиниэль.

Женщина согласно кивнула, нахмурив брови.

— Почему-то мало кто задумывается, какую роль в его жизни сыграла Лареллин. — Творец вытянула губы трубочкой, сморщила нос, словно собираясь чихнуть, потом передумала и подала полуэльфийке теплое, пушистое полотенце.

— Я? — Юля поспешила вылезти из холодной воды, заматываясь в полотенце и бормоча под нос заклинание для того, чтобы быстро высушить волосы. Вопросительно посмотрела на дверь в номер, будто спрашивая: не хочет ли творец продолжить разговор там, и, получив утвердительный кивок, проскользнула в комнату, спеша к оставленной на кровати одежде.

— Конечно же не та бледная, никчемная девица. Ты хотела узнать, почему твой отец стал тем, кем видела его маленькая Юльтиниэль? Общение с тобой изменило его, заставило пересмотреть взгляды на многие вещи… Почти во всех случаях наперекор мне, но, быть может, это и к лучшему. И чем быстрее ты возьмешься за дело, тем больше вероятность, что Оррен сможет стать собой и будущее не изменится.

— Но…

— Ты хочешь рискнуть и поиграть со временем? — уточнила Хель.

Она встала рядом с окном так, чтобы с улицы ее никто не заметил, но сама могла бы наблюдать за людьми. На Юльтиниэль женщина больше не смотрела, кажется полностью поглощенная картиной того, как какой-то тощий паренек пытался тихо увести двух изморенных кобыл. Зачем ему понадобились эти мешки с костями, которых даже на живодерню взяли бы скрепя сердце, сложно было сказать, но зрелище оказалось очень увлекательным.

— Нет, не хочу. Но он меня терпеть не может! Даже не знаю, чем я ему не угодила… — пожаловалась Юля, надеясь, что Хель смилостивится и даст какой-нибудь дельный совет. Не может же она вечно прикрываться общими, почти бессмысленными фразами? Если, конечно, хочет, чтобы все действительно получилось так, как нужно.

— Попробуй для начала нормально на него посмотреть. Ты не думала, каким становится твой взгляд, стоит ему только упасть на молодого герцога Рита? — хмыкнула творец. — Тебе придется много работать над самой собой, девочка. Но не советую медлить и думать, что время еще есть… Именно его у нас катастрофически не хватает. Теперь по делу: завтра вы выезжаете — Оррен собирается поворачивать в сторону дома, но вы должны убедить его, что лучше направиться в столицу. Ехать быстро не нужно, желательно опоздать к закрытию следующей деревни. Вот тогда вы и встретите Алека, которого конечно же не откажетесь проводить в обитель ордена и на поклон к императору. Все понятно?

Творец отошла от окна и встала напротив полуэльфийки так близко, что Юле стали видны расширенные поры на носу Хель, трещинки, покрывающие бледные сухие губы, маленькие точки двух родинок над бровью.

— Более-менее, — ответила девушка, еле удерживаясь от того, чтобы отшатнуться назад. Ей очень хотелось спросить, как же можно отговорить Рита, если он все решил, но для Убийцы ее мысли не оказались тайной.

— Ты можешь подойти к нему прямо сейчас — это будет удачный момент. Прошу тебя, — неожиданно мягко добавила Хель, пытаясь улыбнуться. — Помни, что от решений и действий зависит не только будущее, но и твоя собственная жизнь. Удачи.

Творец с легким хлопком исчезла; Юльтиниэль заметалась по комнате.

Маришка устроилась в большом кресле, укрывшись пледом, и не сводила тревожного взгляда с герцога. Изредка она косилась на пузырек с лекарством, стоящий на широком подлокотнике. В душе девушки боролись между собой хорошо знакомые любому человеку «правильно» и «интересно». С одной стороны, Маришка понимала, что просто так не слушать его светлость Альга не стала бы советовать — некоторые, даже самые интересные, тайны могли иметь слишком большую цену, чтобы позволять любопытству одерживать над собой верх. Но с другой стороны, что же такого мог сказать герцог?!

Однако пока сон мужчины оставался спокоен, и мысли Маришки плавно перетекли с чужих грехов на собственную семью. А потом на способности. Девушка прислушалась к себе, оценивая состояние резерва, а затем начала с самого простого: попыталась ощутить изменения погоды — будет ли снова вечером дождь и не стоит ли в ближайшую неделю ждать первых заморозков.

Надо сказать, как только Маришка поняла, что станет полноценным магом, почти забросила заниматься своими способностями погодника, решив, что никуда они от нее не денутся, а вот возможность управлять хотя бы одной стихией может и испариться. А сейчас, когда так неудачно ее подвел собственный резерв, пришлось возвращаться к тому, с чего Маришка начинала.

Сила послушно откликнулась, без вспомогательных заклинаний разворачивая тонкую сеть: да, к вечеру действительно пойдет дождь — сильный, намного сильнее вчерашнего, зато недолгий, а завтрашний день и вовсе выдастся теплым, немного не подходящим для осени, но бесконечно приятным и солнечным. Скорее всего, эольские маги, умеющие определять погоду, предложат переждать сегодняшний день. А вот завтра нападут, если, конечно, Василий с Альгой не придумают, чем их еще отвлечь.

Маришка помнила, когда Юля у озера израсходовала весь резерв на сожжение демона, его светлость легко поделился с ней силой, используя как проводник свою стихию. Тогда это все казалось простым и неважным. А теперь она знала, что так делиться волшебным даром могут только родственники, и то если оба маги… И поскольку Вэр вот уж железно кем не был, так это колдуном, даже неожиданно обретенный отец не давал ей возможности быстро и надежно восстановить резерв.

Именно в этот момент (как всегда, неожиданно) Маришке пришлось быстро выныривать из своих размышлений — герцог неловко дернулся, попытавшись откинуть одеяло, и что-то быстро, невнятно забормотал.

Полувампирка вскочила на ноги, случайно сбив пузырек с лекарством на пол. Чуть не наступила на него и, все-таки подняв, приблизилась к кровати. С секунду помедлив, она дотронулась меленькой ладошкой до лба его светлости, отметив, что жар усилился, а потом, не дожидаясь, когда у герцога начнется бред, осторожно влила лекарство в приоткрытый рот. Оррен замер и с трудом сглотнул. Несколько мгновений ничего не происходило, а потом он медленно открыл глаза.

— Где Альга? — Голос мужчины был хриплым и еле слышным.

— Они с Василием ушли на переговоры… Как вы? Лекарство должно подействовать. Еще сказали, что с главнокомандующим прибудет маг-целитель. А я сижу, вас караулю, как мне сказали, — зачем-то добавила девушка, робко улыбнувшись. — Альга не велела звать слуг…

— Правильно, — согласился герцог, закашлялся, прижимая к губам край одеяла.

— Подать вам воды?

— Целитель не справится. Хель нет, но что-то делает метку сильнее. Лучше покинь комнату, чтобы я не причинил тебе вреда.

— Но… — Ничего умного или успокаивающего сказать Маришка не успела: зелье подействовало, и герцог снова забылся тревожным сном. Только жар отказывался спадать и, по мнению девушки, наоборот, стал невыносимым.

«Ну не съедят же они меня, если я на минутку с совещания позову Альгу?» — рассудила Маришка, поднимая сброшенный на пол плед и аккуратно складывая. Заглянула в зеркало, проверяя, насколько она плохо выглядит и не напугает ли ее физиономия эольского императора. Отражение в небольшом зеркале отличалось угнетающей бледностью и унылостью, но было признано годным для явления его монаршей особе.

Оставалось только убедиться, что за время ее отсутствия в покои его светлости никто не проникнет. Маришка недолго раздумывала, насколько такой шаг будет безрассудным и опасным для нее: собрав остатки резерва, она запечатала дверь заклинанием. Внутри стало пугающе пусто, словно с магией она вынула из себя какой-то важный орган. Девушка переступила с ноги на ногу, борясь с приступом страха: вдруг больше никогда не сможет колдовать, но, уже через секунду справившись с собой и пообещав вернуться к переживаниям позже, быстрым шагом направилась к залу совещаний.

Альга состроила самый честный взгляд и скорчила милую рожицу в ответ на кислую мину эольского императора; сидящий рядом с женщиной ректор и вовсе попытался прикинуться веником; наместник жевал грушу, делая вид, что попал в зал совершенно случайно и переговоры волнуют его меньше всего на свете. Один Василий хмурился, рассматривая не «дорогих гостей», а сервиз восхитительной работы.

— Итак, вы утверждаете, что Оррен Рит в данный момент не может участвовать в переговорах, и вместо него вы предлагаете нам… хм… — Чар прямо-таки пригвоздил Альгу презрительным взглядом к креслу.

— Именно это мы и утверждаем, — лучезарно улыбнулась воровка, ни капли не тронутая или обиженная пренебрежением императора. — Нет, если мы вас не устраиваем, можете заехать завтра. Надеюсь, Оррен к этому времени разберется со всеми срочными делами и сможет присутствовать. Так как?

— Тянете время… — скривился молодой офицер. — Нас этим не купить.

— Серьезно? — встрепенулся наместник.

— А чем купить можно? — не осталась в долгу Альга.

Император усмехнулся и сделал вид, что задумался. Он даже нацелился на последнюю грушу, оставшуюся на подносе, но Рик его опередил. Пришлось Чару довольствоваться большим яблоком.

— Ночью было совершено дерзкое ограбление офицерского состава, — оповестил он после того, как фрукт был употреблен в пищу, а Эриам успел задремать.

Темный эльф встрепенулся:

— Соболезнуем…

— Какой кошмар! — Тут же нарисовала на лице искреннее сочувствие воровка.

— Так вот, — как ни в чем не бывало продолжил эолец, упорно не замечая насмешек лирийских представителей. — Мы согласимся отложить наступление еще на один день, если вещи будут возвращены законным владельцам.

— Наступление? — переспросил Василий.

— Именно, — покивал Чар. — Видите ли, нашего творца несколько огорчает задержка, и как бы ни хотелось разобраться, что же не так с вашим доблестным защитником, можем позволить лишь еще один день отсрочки. Вы принимаете предложение?

Альга переглянулась с Эриамом и с тревогой посмотрела на наместника. В ответ она получила такой же растерянный взгляд. Женщина понимала, что всю ответственность уже свалили на ее плечи, какой бы глупостью ни казалось это решение: разве возможно такое, чтобы настолько важный выбор требовалось сделать какой-то воровке? А кому еще? Иномирцу? Наместнику Хель? Темному эльфу, который замечательно разбирается в магии, но в политике дальше очевидного не смыслит?

Да, Оррен бы обязательно нашел какую-нибудь лазейку, выкрутился, убедил в своей правоте, нашел еще один довод и обязательно уговорил бы противника подождать еще один день, а то и вовсе заставил вновь звать творца. Но Альга-то была… Альгой и не обладала сообразительностью и фантазией герцога. Как любому другому человеку, промышляющему воровством, ей была присуща доля изворотливости и хитрости, но в таких серьезных делах эти качества работали не очень хорошо.

— Хорошо, — решилась женщина, — вещи принесут, если вы подождете минут двадцать. Думаю, на этом мы можем закончить?

— Да, конечно же. Я рад, что вы приняли верное решение, — по-змеиному неприятно улыбнулся император, поднимаясь из кресла. Мы подождем внизу, чтобы сразу отправиться в свой лагерь. Желаю вам удачи.

— И вам того же, — вздохнул архимаг, вызываясь проводить гостей.

— Пойду обрадую своих парней. — Наместник виновато наклонил голову и также поспешил прочь из зала совещаний.

С Альгой остался только Василий. Мужчина ободряюще похлопал ее по плечу, словно говоря, что она все сделала правильно. Женщина вымученно улыбнулась.

— Надо идти за вещами… Ты не знаешь, что можно еще придумать, чтобы их задержать?

— Посидим, подумаем, а там, может быть, Оррену лучше станет — что-нибудь подскажет.

На этой оптимистичной ноте их прервала Маришка. Девушка тихо проскользнула в комнату, не забыв осмотреть все углы, укрытые тенью, словно ожидала увидеть там затаившихся врагов.

— Маришенька, что-то случилось? — воскликнул Василий.

— С Орреном? — правильно расценила затравленный взгляд девушки Альга.

Девушка кивнула, потом добавила:

— Он считает, что это метка виновата в его состоянии. Она что-то с ним делает.