Глава 17

Не знаю, кто испугался больше. Я, когда меня под внезапно потухшим фонарем схватили за плечо. Или Малыш, узревший мою перекошенную физиономию в перьях. Наверно, все-таки он, потому что я нашла в себе силы втащить парня за куртку в темную подворотню, прошипев при этом «Не орать!». В то время как Виргиний открывал и закрывал рот да таращил на меня глаза.

После резкой остановки превращения меня слегка потряхивало. Я провела дрожащей рукой по щеке, скатывая с нее мягкие, не успевшие загрубеть перья.

— Ты… это… чего… — просипел наконец оборотень, — такая?..

Надо же, какие мы нежные и впечатлительные! Девушки в перьях испугался! Он свою-то мордень в другой ипостаси вообще видел? Вот где страх.

— Ничего, — буркнула я, скидывая с плеч рюкзак и всовывая его в слабеющие руки Малыша. — Ну-ка подержи.

Влажные салфетки нашлись, разумеется, в самом низу. На то, чтобы более-менее очистить физиономию и руки от перьев, ушло минут пять. Хорошо еще, что при перекидывании они в первую очередь покрывают открытые участки кожи. Спохватись я на пару мгновений позже, либо смены ипостаси было бы не избежать, либо застряла бы между ними.

От запоздалого осознания руки затряслись так, что я едва не выронила ингалятор. Пришлось покрепче сжать его обеими ладонями. Глубокий вдох… Теперь стало возможным разговаривать.

— Уй! — Малыш схватился за ушибленное плечо, а я за отбитый кулак.

— Ты какого брэга к людям так подкрадываешься! — Я отобрала у него рюкзак обратно. — А если бы меня удар хватил?! Что бы потом с трупом делал? Съел?

Парень сунул руки в карманы косухи и на всякий случай отступил на пару шагов.

— Вот еще. Нужно мне несварение, — пробурчал он, изучая носки моих кроссовок. — Я непонятно что в рот не тащу.

Вы поглядите на этого гурмана!

— Откуда ты вообще здесь взялся на мою голову?!

Виргиний обиженно засопел:

— Я вчера приезжал в Спэрроу-хилл, а тебя там не оказалось.

— Меня оттуда выставили. К мужу на постой. — Надев рюкзак на плечи, я придирчиво осматривала одежду на предмет зацепившихся перьев. — Разве тебе не сказали?

— Сказали. И вообще, — Малыш поднял на меня обиженный взгляд, — как насчет спасибо?

— За что?

— Я тоже нервный. — Он вернулся к изучению моих кроссовок. — Мог бы и покалечить, переволновавшись.

Мне стало не по себе.

Святая правда, мог. Располосовал бы с перепуга. Конечно, на мне заживает как на собаке, то есть воробье, но потом мне пришлось бы делать прививки против ликантропии больше месяца.

Вот уж увольте.

Стать оборотнем через укус и уж тем более царапину невозможно. А вот заработать хроническую бессонницу или лунатизм, обостряющиеся в полнолуние — запросто.

Наверняка вы тоже слышали или читали, что пару столетий назад верили, что человек может обернуться волком кучей способов. Например, попасть к злому колдуну под горячую руку, чтоб он бедолагу хорошенечко так проклял. Или перекувырнуться назад через девять ножей. А еще можно съесть мозг волка (обязательно сырой!) или выпить воды из волчьего следа. Ну и разумеется, быть покусанным оборотнем. Не знаю, как вы, а я от души похохотала. По мне так после подобных экспериментов можно получить переломы, глистов и суровую диарею, а вовсе не способность к превращению. Но многие верят в эти «народные методы» до сих пор, пусть уже давно научно доказано: истинным оборотнем исключительно рождаются, а никак не становятся.

К слову сказать, к разозленному колдуну в любом случае под раздачу лучше не попадать. Волком, конечно, не станете, но неприятностей огребете по полной программе. Поверьте нашему семейному опыту.

— Ладно, забыли. Мы оба хороши.

Малыш облегченно вздохнул. Его глаза блеснули любопытством в полумраке.

— Эла, а ты кто? Я никогда про таких оборотней не слышал.

Я бросила быстрый взгляд на пустую Набережную. Звуки по воде разносятся далеко.

— Я — не оборотень.

— А кто?

— Долго рассказывать.

— Да мы вроде никуда не торопимся. — Виргиний потер замерзший нос, всем своим видом показывая, что от объяснения мне не отвертеться. — Прошвырнемся в паб? Я чего-нибудь принял бы для согрева и успокоения.

— Я бы тоже… Ой! — Настало время вспомнить, что я вроде как старше и умудренней. — То есть… Несовершеннолетним алкоголь не положен.

Парень заговорщицки подмигнул:

— Тут неподалеку есть один приличный паб, где на это закроют глаза. Ну так как? Идет?

Перспектива совместного времяпрепровождения меня не то чтобы ужасала, но особо и не радовала. Тому были веские причины.

— А у тебя есть на что? Я на мели, сразу предупреждаю.

— Не боись! Все за счет заведения. — Он схватил мою руку и потащил по направлению к метро.

Я с тоской оглянулась на удаляющийся дом Тэмаки. Вряд ли в пабе покормят, а у Хиро в квартире скучает без меня битком набитый холодильник.

Разумеется, «недалекий приличный паб» обернулся жуткой дырой в пятой юго-восточной зоне. С другой стороны, парень не потащил меня в родной, печально известный Рукери, и на том спасибо.

Больше половины букв на вывеске не горело, поэтому название паба в моей голове не отложилось. Внутри же было тесно, душно, шумно и до головной боли накурено.

Виргиний урвал нам столик у самой стены, за сценой, отгороженный от зала здоровенными колонками. Слава Создателю, они были выключены.

— Мы обычно здесь с ребятами из группы зависаем, — в ответ на мой недоуменный взгляд пояснил он. — В этом пабе у нас живые выступления — с четверга по воскресенье. По понедельникам и вторникам у Рокки один фокусник-зомби халтурит. Но сегодня среда, так что можем посидеть спокойно. Погоди, я сейчас.

Парень утопал к бару, а я вскарабкалась на табурет. Зал отсюда просматривался плохо, зато и чужое внимание не досаждало. Тем более что женщин в пабе практически не было. В основном здесь выпивали мужики — самой что ни на есть рабочей наружности. Их разговоры, больше похожие на площадную брань, резали слух. И познакомиться с этими ребятами поближе я желанием не горела.

— А вот и я! — Смахнув рукавом косухи окурки, Малыш поставил на стол пару пол-литровых бокалов с элем.

Придвинув к себе тот, что поближе, я заметила:

— Мне казалось, мы хотели согреться.

Запотевшее стекло стакана леденило пальцы.

— В долг здесь наливают только эль. — Виргиний уселся напротив. — К тому же от чего покрепче мне крышу сносит напрочь.

Заметка на будущее: оборотням не верить и не наливать.

Здраво рассудив, что в нынешних условиях не мне качать права и требовать выпивки, я решила сменить тему:

— Ты играешь в группе?

— Ага. Я — барабанщик.

— Круто. — Я отхлебнула из бокала. — От девчонок, поди, отбоя нет.

В отличие от заведения эль оказался отменным. Терпкий, с высокой шапкой пены и карамельным привкусом. Прямо как я люблю.

— Да ну этих дур. — Малыш отвел взгляд. — Нужны они мне…

Все понятно. Толерантность к магменьшинствам — это одно, а встречаться с парнем-оборотнем — совсем другое.

— Что, неужели девчонки сбегают, прослышав о твоей ипостаси? — сделав еще один большой глоток, посочувствовала я.

— Где-то третья часть из них, — не поднимая взгляда, Виргиний пожал плечами. — Другая треть начинает кидаться с возгласами: «Возьми меня, мой дикий зверь!», а оставшиеся идиотки пристают с вопросами, трахался ли я когда-нибудь в измененном состоянии.

Кажется, я уже сокрушалась о нравах современной молодежи? Так и хочется добавить еще пару эпитетов. Но понимающее молчание в данной ситуации, пожалуй, будет самым верным выбором.

— Одна ты нормально отреагировала. Теперь понятно почему.

Интересно, мне померещилось, или в его голосе и на самом деле послышалось разочарование.

— Тебе бы такую семейку, как моя, ты еще не на такое спокойно реагировал бы. — Я понизила голос и придвинулась к Малышу поближе. — Знаешь, я только в школе поняла, что уже столетие как покойный прапрадедушка в няньках, бегающие по дому наперегонки кастрюли и бродящие по ночам с места на место парковые деревья — это не совсем нормально. Мягко выражаясь.

Он заразительно рассмеялся. А мне неожиданно подумалось, что когда он подрастет и слегка заматереет, девчонки будут из-за него волосы друг другу рвать. А «клеймо» оборотня станет всего лишь будоражащей девичье воображение пикантной особенностью.

— Так что ты хотел узнать? — Не сидеть же нам здесь, стесняясь друг дружки, до самого закрытия метро.

Малыш покрутил одну из сережек в правом ухе и ненадолго задумался.

— Че-та столько всего хотел спросить, а так сразу и не соображу.

— Ну начинай с того, что хочешь узнать в первую очередь.

Моя подсказка вогнала его в еще больший ступор.

— Почему ты сказала, что не оборотень? — выпалил он после тяжких раздумий.

— Наверное, потому, что я — не оборотень.

— Святой Йорик! Ну, Эла!

От этого вопля в пабе даже разговоры на секунду стихли. Впрочем, через мгновение они возобновились как ни в чем не бывало.

Я засмеялась. Больно уж интонации Виргиния напомнили мне Мари.

— Ладно-ладно. — Хватит шуток. А то действительно сидеть нам тут долго придется. — Проклятая я.

— Чего?!

В этот раз тишина продержалась подольше. А кое-кто даже попытался рассмотреть, что там творится за нагромождением колонок.

— Тише ты! — шикнула я на парня, затем вернулась к теме разговора: — Ты знаешь, как появляются оборотни? А ведьмы?

— Откуда берутся дети, нам еще в школе, в шестом классе на уроке сексуальной грамотности рассказали, — пробурчал Малыш.

Сообразительный парень.

— Все верно. Оборотнем, ведьмой, баньши, суккубом и тому подобное можно только родиться. И лишь вампирами, зомби, вурдалаками и так далее становятся в посмертии. Этот основополагающий принцип классификации магических существ…

— Ты издеваешься? — перебил меня Виргиний. — Я школу бросил месяц, а не десять лет назад. Какого брэга ты мне тут эти прописные истины толкаешь?

— Для наглядности. Чтоб потом дурацких вопросов не появлялось. Так перебивать будешь или слушать?

Парень кивнул. Немного подумал и уточнил:

— Буду слушать.

— Отрадно слышать. Короче, у ведьмы всегда родится ведьма, а у оборотня — оборотень, тут главное с полом будущего ребенка правильно попасть. Так, например, родившийся у ведьмы мальчик вырастет самым обычным человеком, а дочь оборотня не сможет перекидываться в звериную ипостась, хотя и будет очень восприимчива к фазам луны. Правда, вовсе не все особы женского пола с фамилией Спэрроу — ведьмы. Только из нашей, давкаутской ветви клана.

Я сделала многозначительную паузу.

— Но ты не ведьма, — в очередной раз не посрамил свою сообразительность Малыш.

— В точку. — Бокал пустел быстрее, чем ожидалось. — Мой дар проявляется по-иному, я даже сказала бы, в извращенном виде. Виной тому мощное проклятие, наложенное на наш род тьмущу лет назад.

— Это как?

Так уж повелось, что в проклятиях, которые сыплются на наш род, по большей части виноваты наши же мужчины (о склочной прапрапрабабке Элен Спэрроу речь сейчас не идет). Оно и понятно, надо же им как-то самовыражаться на фоне ведьмовского дара у прекрасной половины рода. Вот предок Артур и проявил себя, как мог.

Тут стоит упомянуть, что женщины в нашем роду если и выходят замуж, то фамилию мужа не берут. Мало того, мужчина, решившийся взять в жены ведьму, становится частью нашего многочисленного клана. И возможно, если бы Эллис Спэрроу остановила бы свой выбор не на Томтитсе, а, скажем, на ком-нибудь из Пиджинов, я бы сейчас здесь не сидела.

— Обещаешь сохранить в секрете все, что я сейчас тебе расскажу?

Не то чтобы наша семья делала из этого особую тайну, просто широкая огласка нам ни к чему. Инквизиция, сами понимаете. Не хотелось бы, чтобы об этом узнали у меня на работе. Проклятие как инвалидность: вроде бы твоей вины в этом нет — со всеми может случиться, но при встрече дети в тебя тычут пальцами, а взрослые стыдятся встретиться взглядом.

И вообще, я считаю, проклятие, как шестой палец на ноге — мое личное дело. Кому хочу — тому показываю. Ну или когда другого выбора нет.

— Серебра мне в брюхо, если я проболтаюсь! — горячо уверил меня в своей надежности Малыш.

— Как я уже говорила, началось это давным-давно. Один мой предок захотел такой же силы, как у его жены-ведьмы, а магбанков в те дремучие времена еще не придумали. Он был из тех Томтитсов, что хоумсвильские. Слышал про таких?

— Не-а.

— Твое счастье. А мужику так не повезло. Ведьмами у него были мама, сестры, бабушка да жена до кучи. Благодаря чему предок Артур, говоря языком современной психологии, стал человеком мало того, что с комплексом неполноценности, так еще и нереализованных амбиций. Но нашелся некто, кто помог ему их реализовать. Не за бесплатно, само собой. Я доступно объясняю?

Малыш подпер рукой щеку.

— Не сказал бы. Но ты не отвлекайся, дальше давай.

— Так вот, этот самый предок, сказав жене, что едет на заработки, подался в услужение к самому по тем временам сильному магу.

— И че, она не догадалась, что он ей врет, как пойманный на кармане щипач? Какая ж она после этого ведьма была!

— Какая, какая… Беременная она была. — Виргиний покраснел, а я продолжала: — Это не афишируется, но первые три-четыре недели беременности, особенно если ведьма ждет девочку, дар изменяет ей. В общем, неудачное стечение обстоятельств, или, как написано в нашей семейной хронике, злой рок, чья тень упала на род Спэрроу.

Я хотела сделать еще один глоток, но неожиданно оказалось, что мой бокал уже практически пуст. Пришлось продолжать рассказ «на сухую».

— Не подозревающий о том, что он уже пару недель как будущий счастливый папаша, Артур взялся за исполнение своей давнишней мечты. А Мерлин ему в этом деле подсобил. Вообще-то уровень выработки маны у мага не намного выше, чем у обычного человека, и насколько я могу судить по описаниям в хрониках, он, договорившись с третьей силой, провернул обычную факторинговую сделку и…

— Чего? — не понял Малыш.

— Ну как бы это попроще объяснить… — Как бы между прочим я взяла позабытый Виргинием бокал и отлила из него эля себе. — Это когда два человека договариваются, что платить первому за полученные блага будет кто-то вообще третий, с которым второй при случае сочтется.

— Разводилово какое-то, — засомневался парень.

— Не разводилово, а обычная магбанковская сделка. Наравне с форфейтингом и магбанковскими гарантиями. — Поймав непонимающий взгляд Малыша, я вздохнула. — Ладно, об этом как-нибудь в другой раз. О чем я? Ах да, о Мерлине. Взамен он потребовал, в лучших сказочных традициях, то, о чем Артур пока еще не знает. Предок у меня сказки не жаловал, поэтому не раздумывая согласился.

— Вот дятел!

Я была полностью с ним согласна. За что и предложила выпить. Тост прошел на ура. Мысль о том, что я спаиваю подрастающее поколение, конечно, пришла мне в голову, но надолго там не задержалась.

— А что потом было?

— Узнав об условиях сделки, Эллис Спэрроу выгнала муженька из дома и отказалась платить. У ведьм с разводом вообще быстро — благоверного и сундук с его барахлом за порог, да пусть еще спасибо скажет, что своими ногами ушел, а не уполз, ускакал, уплыл и так далее. Мерлину такой расклад не понравился. Он продолжал настаивать, что, согласно законам Соединенного Королевства, судьбу родившегося в задокументированном браке ребенка определяет отец. На что Эллис заявила, что это не отец — сволочь распоследняя, и ребенок не ребенок вовсе, а так, птенец неоперившийся. А Мерлин ответил: ну раз так, пусть этот род только воробьями полнится. Одного живущего будет вполне достаточно, сказала Эллис, оставляя за собой последнее Слово. Вот с тех пор и повелось: одна проклятая сменяет другую. Я родилась как раз на сороковой день после похорон прабабки Эмбер.

— Эй, погоди! Артур, Мерлин… Ты это… самое… того!..

Эх, переоценила я сообразительность парня.

— Сам ты того. Ты у нас в Давкауте королевский замок видел, что ли? Имя популярное в те времена просто было. Артур-то. Наша семейка дворянское звание лет триста назад всего прикупила. И то зачем, непонятно — наследников по мужской линии все равно нету.

Последнее я сообщила, чтобы Малыш не сообразил, что про Мерлина я ни слова опровержения не сказала. Человеческие жертвоприношения обычно положительный образ магов весьма и весьма портят, о чем они и сами прекрасно знают, изымая из своих хроник целые абзацы, а то и главы.

— Понятно, — протянул Виргиний, пододвигая ко мне свой стакан.

В два глотка я осушила и его. Мне стало совсем хорошо, хотя голова потяжелела. Наверное, поэтому мысли как-то путались, а язык развязался окончательно.

— Знаешь, Ба считает, что вовсе это и не проклятие, а дар. Ха-ха, три раза. Это мне, а не им приходится таскаться по всяким подворотням, выручая наших дебильных родственничков! А ты в курсе, сколько их?!

Парень помотал головой. За плечо я притянула его поближе.

— До брэга их, Малыш. — Мой голос понизился до свистящего шепота. — Этих чокнутых Спэрроу просто до брэга, и всем я обязана помочь. А они вечно во что-то влипают. Вечно! Было дело, у дэвильских Спэрроу соседи сперли заветный рецепт пудинга, а я потом две недели копалась у тех в мусоре да подслушивала под окнами в поисках доказательств. Малыш, ты можешь себе это представить?! Две недели, каждый вечер, как последняя идиотка, летала в Дэвиль. Это шестьдесят миль от Давкаута, между прочим! Думаешь, потом мне кто-нибудь спасибо сказал?

Болезненно морщась, Виргиний кивал, пытаясь аккуратно освободить плечо из моих цепких пальцев. Но избавиться от меня, нашедшей наконец-то того, кому можно высказать все, что наболело, было не так-то просто. Малыш покорно выслушал с десяток историй Спэрроу со всего графства, пока разговор не дошел до зятька дяди Берни.

— А последняя история, страх какой. Знаешь, сколько я всего натерпелась, выбираясь из этого вашего Богом забытого Рукери?! Вот скажи, оно мне надо было — следить за тем связавшимся с суккубом идиотом? Если своих мозгов нету, я тут при чем?

Виргиний вывернулся-таки из моих пальцев.

— Погоди-погоди, так ты тоже там была?! И нас видела, да? И чего тогда спрашивала?

— Да нет, я раньше улетела. И правильно сделала! Нечисто что-то с этим делом. Представь, я встретила его сегодня утром, покойничка нашего.

— Эла, похоже, ты перебрала. — Он издал нервный смешок.

Я схватила его за воротник косухи.

— Ты не понимаешь! Зомби он был. 3-о-омби!

— Ладно-ладно, я понял. — Малыш аккуратно отгибал один мой палец за другим.

Колонка с противным скрипом отъехала в сторону.

— А у нас тут, оказывается, дамы, — фальшиво удивился чей-то голос.

Я подняла мутный взгляд на здорового рыжего детину. Возможно, в этом виноват выпитый эль, но парень даже показался мне симпатичным. Грубоватые, но приятные черты лица. Одет был в джинсы и рыбацкий свитер грубой вязки. Отпихнув ногой, обутой в тяжелый ботинок с рифленой подошвой, колонку еще немного в сторону, парень подошел вплотную к нашему столику.

— Привет, красавица! — поощренный моей улыбкой, пробасил он.

Красавица. Хм… Похоже, гражданин принял на грудь побольше моего.

Оборотень слез с табурета, втираясь между мной и нежданным поклонником. Посетители паба с интересом следили за развитием событий. Детина опустил на плечо худосочному Виргинию пудовую пятерню:

— Эй, малец, детям спать давно пора. Шел бы домой, взрослые тут без тебя разберут…

Договорить он не успел — не без помощи удара в челюсть, полученного от оборотня, неудачливый ухажер отлетел к барной стойке, где и затих. Малыш тотчас сдернул меня за руку с табурета и поволок к задней двери. Судя по шуму и крикам за нашими спинами, с легкой руки, а точнее кулака Виргиния, в пабе зачинался душевный мордобой.

Но меня в этот момент больше всего интересовало, что скажет Хиро на мое очередное появление под дверью своей квартиры, и будут ли в его приветствии цензурные слова…