ГЛАВА 9

Путь через два графства и одно баронство занял пять дней. Как ни странно, ехать в уарлкоуте Вон понравилось еще меньше, чем верхом. Во-первых, в нем немилосердно трясло, а во-вторых, Креол настоял на том, чтобы использовать вынужденное безделье с пользой. «С пользой» в его понимании означало обучение магии.

– Ты не стараешься! – возмущенно заявил он уже в тысячный раз, когда Ванессе в тысячный раз не удалось увидеть его, Креола, ауру. – Я же снял маскировку, почему тебе не удается меня увидеть?!

– Не знаю! – обиженно огрызнулась девушка. У нее уже глаза болели от перенапряжения. – Может, у тебя ее нет!

– Как это – нет?! Она даже у тебя есть, а я архимаг, у меня аура – всем аурам аура!

– Вон, да ты не переживай так… – посоветовал Хубаксис, лениво жующий кекс размером больше его самого. – У меня тоже сначала ничего не получалось…

– А у тебя и сейчас ничего не получается, – слегка развеселился Креол. – Ладно, начинаем всё заново…

Ванесса тоскливо застонала…

Лод Гвэйдеон ехал рядом с уарлкоутом, напряженно шевеля губами. После долгих раздумий он наконец-то сумел придумать рифму к «красный». Правда, очень плохую – «синий».

– Фиалки красные, розы синие… – бормотал он, пытаясь продвинуться дальше этих четырех слов. – Фиалки красные, розы синие….

Эти стихи прочел Бат-Криллах, в собачьем обличье бегущий рядом с Гордым. Лод Гвэйдеон, опешив, воззрился на него и прошептал:

– Пречистая Дева, это же великолепно… Неужели это сочинил ты – демон?!

– Нет, господин Гвэйдеон, это Петрарка… Простите, я не хотел вам мешать, просто как-то само вспомнилось…

– Ты мне не помешал! – горячо возразил паладин. – Прочти еще что-нибудь… хотя нет, подожди, сначала прочти еще раз это, я должен записать!

Между нами, лод Гвэйдеон собирался бесстыдно выдать этот сонет за свой. Даже у самых чистых и благородных людей бывают свои слабости: лод Гвэйдеон ужасно стыдился своей редкой бездарности в стихосложении. На Каабаре считалось, что любой истинный дворянин должен уметь складывать простенькие вирши на раз, а Серебряные Рыцари и в этом давали сто очков вперед всем остальным. Но везде найдется своя белая ворона: Генерал не мог срифмовать даже пару строчек…

Несколько раз компания проезжала через села и веси, а один раз и сквозь небольшой городок. Он оказался столицей баронства Ростолед. Ванесса окончательно убедилась, как им повезло заполучить в проводники настоящего паладина: один только вид его серебристых доспехов открывал все границы и резко улучшал отношение таможенников и дорожных мытарей к их группе. Да и разбойники, встретившиеся на агидесской дороге, поспешили сбежать подобру-поздорову, едва смекнули, что нарвались на Серебряного Рыцаря.

Хотя были у такого проводника и свои недостатки – им дважды приходилось слегка отклоняться от прямого пути, поскольку лод Гвэйдеон у каждого встречного выспрашивал, нет ли где поблизости какой нечисти. Как уже упоминалось, дважды нечисть нашлась – в Омнико крестьяне пожаловались на троих некростеров, поселившихся в роще, а в Агиде обнаружился борамец. Ни некростеры, являющиеся, по сути, всего лишь ожившими скелетами, ни борамец, уродливая помесь животного и растения, не составили большой проблемы.

Священное государство Мерейерея не так уж сильно отличалось от других стран, не священных. Такие же леса и поля, такие же крестьяне – частью вольные, частью крепостные. Хотя вольных в Мерейерее было очень мало: вся земля в этой маленькой стране принадлежала правительству. То есть – Верховной Жрице. Так что даже вольным вилланам приходилось арендовать у нее пахотную землю…

В других государствах крепостной, недовольный своим лордом, имел право перейти к другому, если тот, другой, согласен его принять. Поэтому лорду волей-неволей надо было либо создавать своим вилланам приемлемые условия жизни, либо каким-то образом не давать им его покинуть. Теоретически такой закон действовал и в Мерейерее, но поскольку лорд тут был ровно один – Верховная Жрица, то и уходить было не к кому: крепостные не имели права самовольно пересекать государственную границу…

А вот столица с коротким названием Лор обыкновенной отнюдь не была. По сути, это были два города – внешний и внутренний. Во внешний допускали всех и каждого. Во внутренний – только женщин, Из мужчин исключение делалось только для монахов и Серебряных Рыцарей: экзорцисты уже давно источали желчь, требуя включить в этот список и их. Даже императору Кахалы, если бы он вдруг пожелал посетить Лор, пришлось бы оставаться во внешнем городе.

Лод Гвэйдеон с виноватым видом объяснил это, пока они подъезжали к внутренним воротам. Креол только презрительно фыркнул: плевать он хотел на любые законы. Впрочем, Бат-Криллаха они все же оставили снаружи – демону было страшновато входить в город с таким количеством храмов.

– Ни шагу дальше! – тонким голосом воскликнул привратник. Точнее, привратница – рядом с воротами стояла вполне миловидная особа в мягком кожаном доспехе с кирбасой. В руках она держала датоубан – жрицам, как и монахам, запрещалось использовать острое оружие. – Назови себя!

– Я лод Гвэйдеон – Генерал Ордена! – горделиво представился паладин. – Это благородная, леди Ванесса, а это святой подвижник Креол!

– Монах? – уточнила привратница.

– Святой! – поднял палец лод Гвэйдеон.

– Серебряный Рыцарь и благородная леди могут пройти, а «святой подвижник» останется здесь, – заученно сообщила женщина. – Мужчинам проходить запрещено…

– А как же монахи с паладинами?! – возмутилась за Креола Ванесса. На Земле она привыкла к мужскому шовинизму, но шовинизм женский… это было что-то новенькое.

– Паладинам мы доверяем, а монахи не мужчины, – слегка усмехнулась привратница. – Насчет святого ничего не знаю, но что мужчина – видно сразу… Кстати, через час меня сменят… – с намеком добавила она, обращаясь уже лично к Креолу. В ее глазах явственно читался неприкрытый интерес…

Ванесса позеленела от злости. Она никак не могла понять, что все эти… нашли в ее личном маге! Человек как человек, ничего особенного… Луис, например, на него даже не посмотрела… хотя, конечно, тогда он был лысый как коленка, и выглядел лет на пятнадцать старше…

Креол холодно уставился на преградившую ему путь женщину, повел рукой, и привратница, что-то невнятно пробормотав, мягко опустилась на брусчатую мостовую, сонно посапывая. Датоубан выскользнул из ее ладоней и упал рядом.

– Пошли, – пожал плечами он.

Внутренний город все же был намного меньше внешнего, и народу там было куда меньше. Действительно, как Ватикан внутри Рима. Большую часть внутреннего Лора составляли величавые храмы, украшенные символом Иштар – кольцом с поперечной полосой. Издалека они больше всего напоминали дорожный знак «кирпич».

– Верховная Жрица Гелада там – в Соборе Святой Метхере, – указал на самое видное здание лод Гвэйдеон, все еще смущенный таким необычным способом миновать стражу. По крайней мере, у Креола хватило ума использовать заклинание Усыпления, а не что-нибудь смертельное, не то паладин мог бы и усомниться в маге: такой ли уж он святой…

Собор был возведен в виде огромного каменного конуса со множеством разнокалиберных башенок. Его окружала крепостная стена с тяжелыми медными воротами. Воистину колоссальная постройка – почти сто сорок метров в высоту. Своеобразный «сверхвнутренний» город.

Если на тех воротах охрана была чисто формальная и состояла из одной-единственной легковооруженной привратницы, то непосредственно Собор охраняли целых шесть стражниц, ничуть не похожих на свою усыпленную коллегу – все рослые, накачанные, угрюмые и поразительно страхолюдные. Потому, наверное, и угрюмые…

Вооружены они тоже были куда как лучше. Броня – пластинчато-кольчатые панцири с мягкой подкладкой, панцирные пояса, кожаные панцирь-плащи, виотийские шлемы с выпуклым тыльником. Эти девицы казались бронированными лучше, нежели лод Гвэйдеон. Оружие – тяжелые кистени, куда более опасные, чем легкий датоубан.

– Благослови вас Пречистая Дева, добрые жрицы! – крикнул лод Гвэйдеон. – Могу ли я видеть леди Геладу?

– Верховная Жрица не может сейчас принять вас, Генерал, – пробасила главная стражница. – Она очень занята.

– Мы можем подождать?

– Можете. Но мне неизвестно, когда она освободится… и освободится ли сегодня вообще. Она очень занята. Но только потому, что это вы, а не рядовой проситель, вы можете подождать аудиенции в башне Святой Прехаллары.

– Со мной еще двое… – обернулся лод Гвэйдеон.

– Не может быть и речи! – категорично отказала стражница. – В Собор Святой Метхере допускаются только жрицы! Мы делаем исключение только для вас, Генерал, так не испытывайте нашего терпения! Вашей подружке и этому… существу придется ждать вас здесь!

Ванесса в ужасе зажмурилась. Сейчас Креол начнет свой маленький Армагеддон…

Когда она спустя несколько секунд открыла глаза, ничего не изменилось. Маг, похоже, даже не заметил, что его оскорбили, – стоял себе спокойненько, скрестив руки на груди…

– Лод Гвэйдеон, этот вход единственный? – вежливо уточнил он.

Паладин молча кивнул, выжидающе глядя на Креола.

– И меня внутрь не пускают? – Паладин снова кивнул.

– Ну тогда…

Стражницы потянулись к кистеням: уж очень угрожающе он это произнес. Но сделать они ничего не успели – Креол резко раскинул руки в стороны, активируя Веерный Звуковой Резонанс. Лод Гвэйдеон с Ванессой, стоящие сзади, ничего даже не почувствовали. А вот стражницы разлетелись как кегли, сметенные мощнейшей звуковой волной. Парадокс – волна звуковая, но совершенно беззвучная, она вызывала только колебания воздуха, и ничего более.

– Вам это даром не пройдет, Генерал… – простонала главная стражница, бессильно глядя на то, как эти трое проходят внутрь. Женщин разбросало по стенам с такой силой, что пять из шести сразу потеряли сознание.

Креол шагал по внутреннему двору Собора, время от времени расшвыривая в стороны других стражниц, возмущенных таким святотатством – мужчина здесь, в священном месте! На этот раз он даже не использовал хоть мало-мальски сложные заклинания – обычный телекинез, самое простое магическое умение.

– Не смейте входить! – завопила стражница гигантского роста, охраняющая святая святых – ступени самого Собора. – Не смейте! Туда нельзя даже Генералу!

Креол разочарованно покачал головой и начал поднимать руку. Стражница покосилась на свою дубинку, явно прикидывая, не бросить ли ее в этого жуткого пришельца, но тут же передумала, поглядев на то, что осталось у него за спиной, – два десятка стонущих и охающих жриц-стражниц. Креол привел всю охрану Собора в недееспособное состояние за считаные минуты! Хорошо еще, что никого не убил…

– Стойте! – вскинула руку стражница. – Я доложу Верховной Жрице! Она снизойдет к вам сама, только не входите внутрь!

Креол подумал и опустил руку. Такой вариант его вполне устраивал.

Ждать пришлось не слишком долго: стражница явно сумела напугать свою госпожу. Не прошло и пяти минут, как на ступенях появились четыре дамы – Верховная Жрица Гелада и три высшие жрицы. Всего в каабарской жреческой иерархии было пять уровней – Верховная Жрица, высшая жрица, старшая жрица, жрица и младшая жрица, или послушница. Если сравнить с католической системой, то высшие жрицы по рангу были чем-то средним между кардиналом и епископом.

Верховная Жрица оказалась вполне заурядной особой лет сорока. Высокого роста, с худощавым лицом и впалыми глазницами. Очень смуглая, почти чернокожая – явно откуда-то с юга. Облачена в шелковую рубашку с пристегнутыми рукавами и длинное платье, подол которого волочился по полу, а на голове – особый убор в форме венца. Именно такое одеяние ей и полагалось по статусу.

«Кардинальши» тоже носили положенные им наряды – такие же платья и рубашки, но на головах не венцы, а что-то вроде тюрбанов. И цвет одежды не чисто белый, как у их начальницы, а скорее бежевый. Прямо за Геладой стояла рослая старуха с лицом-маской, на котором вообще отсутствовало выражение, слева от нее на редкость низкорослая толстуха лет пятидесяти с ехидной крысиной мордочкой, а вот справа…

Последняя высшая жрица выглядела от силы лет на двадцать, у нее была пышная копна золотистых кудряшек, кукольное личико кинозвезды и грудь – зависть Памелы Андерсон. Ее «сутана» явно не рассчитывалась на такое богатство: тонкая ткань разве что не трещала под напором изнутри. Непонятно, как эта девчонка вообще умудрилась залезть так высоко в таком юном возрасте…

Ванесса неожиданно заметила, как эта кукла призывно облизывает губки и стреляет глазками, глядя на них троих.

Ей немедленно захотелось убить эту смазливую дрянь… но тут она сообразила, что высшая жрица подает знаки вовсе не Креолу и даже не лоду Гвэйдеону, а ей, Ванессе! В одно мгновение стало понятно, каким местом она заработала свой сан – Верховная Жрица Гелада тоже смотрела на Вон очень внимательно. Теперь Ванессе уже не хотелось никого убивать – она больше не чувствовала ничего, кроме глубокого отвращения. Всяких извращенцев девушка ненавидела с детства.

– Лод… лод Гвэйдеон… – еле заметно кивнула Верховная Жрица, с трудом отрывая взгляд от экзотического для этого мира лица Ванессы. – Мы… мы не ожидали вашего визита… Что… что вы здесь делаете?

У Верховной Жрицы был какой-то странный выговор: она слегка пришепетывала, чуть-чуть растягивала гласные, а если фраза начиналась односложным словом, то повторяла его дважды. В Мерейерее все говорили на «священном шумерском», и Ванесса успела порадоваться, что демон Ронов обучил ее этому языку. У леди Гелады явно не было такого хорошего учителя…

– Что здесь произошло?! – гневно воскликнула низенькая жрица, заметив пустынный двор с еле шевелящимися стражницами. – Что за ублюдок такое сотворил?!

– Да… да, это хороший вопрос… – рассеянно согласилась леди Гелада. – Вы… вы можете ответить, лод Гвэйдеон?

Паладин тяжело вздохнул и вкратце объяснил, кто такой Креол и чего им троим здесь надо. В конце он пространно извинился за такое грубое вторжение и очень вежливо попросил Верховную Жрицу передать «святому Креолу» ее часть Священного Ключа.

Жрицы выслушали паладина очень недоверчиво. Потом они плотно сдвинули головы и начали совещаться. Креол немедленно активировал заклинание Чуткого Уха, чтобы слышать, о чем они говорят. Вон недовольно пихнула его в бок, и маг неохотно растянул заклятие и на нее. Слышимость немного ухудшилась, но зато теперь они оба слышали разговор.

Женщины никак не могли прийти к соглашению. Толстая карлица, которую звали леди Морой, была категорически против всего вообще. Она яростно настаивала, что надо немедленно выкинуть за ворота всех троих, поскольку издалека видно, что никакой Креол не святой. И вообще, святой не может быть мужчиной! Всем известно, что все Посланники Пречистой Девы были женщинами! Примеры Алкеалола и лода Каббаса ее не убеждали: она вообще не признавала их святыми.

Старуха, леди Атлая, рассуждала куда более здраво. Она указала на тот несомненный факт, что Креол способен творить чудеса, и добавила, что он никак не может быть колдуном – ни один колдун просто не смог бы войти в эти стены (это она так считала). Значит, если мыслить логично, он и вправду святой. Да и лод Гвэйдеон в нем уверен, а Серебряные Рыцари обычно не ошибаются.

Молоденькая красотка, леди Шедабр, вообще не смогла высказать толкового мнения. Хотя Ванессе было приятно услышать, что у нее красивые глаза и изумительной формы ноги. Только вот немного странно было слышать такие комплименты из женских уст… Но небесполезно – Креол, услышав это, посмотрел на свою ученицу с куда большим интересом, чем раньше.

Сама Верховная Жрица, за которой, собственно говоря, и оставалось окончательное решение, пребывала в сомнениях. Она соглашалась с леди Морой, что мужчинам в святая святых не место; соглашалась с леди Атлаей, что Креол, несомненно, владеет магией; и уж точно соглашалась с леди Шедабр по всем пунктам. Но как следует поступить, она не знала.

Но в конце концов, похоже, пришла к какому-то решению. Леди Гелада сложила пальцы знаком «ОК», однако, судя по реакции высших жриц (они резко замолчали, и на их лицах застыли постные выражения), на Каабаре этот знак означал что-то другое.

– Мы… мы выполним твою просьбу, свя… гм… Креол, – сообщила леди Гелада. Похоже, в святость мага она по-прежнему не верила. – Но… но только при одном условии.

– Это каком же? – насторожился Креол. – Вам что, тоже вина захотелось?

Верховная Жрица явно задумалась над этим предложением: в Мерейерее хорошее вино считалось дефицитом, хотя, конечно, не для жриц… Но потом она решительно мотнула головой и сказала:

– Нет… нет, нам не нужно никакого вина. Мы… мы желаем, чтобы твоя спутница стала послушницей Собора Святой Метхере. Оставь ее нам, и я передам тебе мою часть Священного Ключа…

– А не пошли бы вы все в задницу с такими предложениями?! – Глаза Ванессы возмущенно округлились. – Может, мне вам еще и стриптиз исполнить?!

– Ты что, спятила, женщина?! – почти одновременно с ней заорал Креол. – Мою ученицу ты не получишь!

– Что… что?! – возмутилась такой наглости Верховная Жрица. – Вы… вы отказываетесь?! Но… это же великая честь!

– Я еще не спятила! – гордо подбоченилась Вон. – Тоже нашли честь!

– Я скорее разнесу ваше капище по камешку, чем соглашусь! – опять одновременно с ней рявкнул маг.

– В таком случае немедленно убирайтесь отсюда! – гневно сверкнула глазами леди Гелада, указывая на крепостные ворота. Она явно не привыкла, чтобы ей отказывали. – Лод… лод Гвэйдеон, я прошу вас тотчас покинуть Мерейерею и никогда больше здесь не появляться!

– Уйдем прямо сейчас, – мрачно пообещал вместо него маг. – Но сначала отдай мне то, за чем я пришел!

– Вы… вы еще смеете заикаться об этом?! Вы… вы недостойны даже дышать воздухом этого священного места! Сейчас же покиньте Собор, я приказываю!

– Покинуть Собор, говоришь?.. – Креол медленно поднял руки так, как будто взялся за незримые поручни. – Клянусь колебателем земли Энлилем, сейчас здесь не будет никакого Собора!!! Приди, Адду! Какодамму!!!

Маг размашисто встряхнул руками, словно изо всех сил тряс что-то невидимое. И земля вздрогнула! Землетрясение, вызванное Креолом, было узконаправленным – Ванесса, лод Гвэйдеон и жрицы даже не покачнулись. А вот великолепное здание самого главного каабарского храма явственно задрожало. Креол продолжал с силой молотить руками по воздуху – теперь так, как будто стучал в невидимую дверь, и огромное сооружение дрожало все сильнее и сильнее…

Верховная Жрица сначала даже не поняла, что происходит. Но потом, когда вокруг нее начала сыпаться пыль и грязь, скопившаяся за многие века на стенах и крыше Собора, разинула рот в немом ужасе. Когда прямо рядом с ней по стене зазмеилась узкая трещина; она с трудом удержалась от крика. А еще через секунду основание одной из башенок после очередного толчка покрылось сетью мелких трещинок. Башня как-то лениво отвалилась от фронтона, к которому крепилась, и полетела вниз. Ванессе показалось, что она падает очень медленно, но на самом деле это для нее самой время словно ускорилось.

Каменная глыба рухнула на крепостную стену, изрядно ее повредив. Во все стороны полетели камни и щебень, но, к счастью, Креол со товарищи стояли слишком далеко от эпицентра падения. Леди Гелада наконец сообразила, что еще несколько минут – и от Собора действительно ничего не останется: стены всё сильнее трескались, не выдерживая немилосердной тряски, прочие башенки мелко дрожали, угрожая присоединиться к своей поверженной товарке. Вокруг троих пришельцев вырос защитный купол, между делом сотворенный Креолом. Магу отнюдь не хотелось оказаться погребенным под разрушенным храмом. А вот добрую сотню жриц, находящихся сейчас внутри и снаружи Собора, ожидала именно эта участь…

– Хватит, хватит, пощадите!!! – дико закричала Верховная Жрица, умоляюще простирая руки. – Прошу, остановите это, я сделаю всё, что вы хотите!

Креол неохотно замедлил колебания, а потом и вовсе остановил их. Гигантский Собор прекратил трястись, словно осенний лист на ветру, замер и будто бы облегченно вздохнул…

– Отдай мне часть Священного Ключа, женщина! – грозно потребовал маг, готовый в любую минуту продолжить прерванное землетрясение.

– Берите… – еле слышно прошептала леди Гелада, бессильно оседая на ступени..