ГЛАВА 8

Пробудившись рано утром, Ванесса обнаружила, что костер потушен, Гордый деловито опустошает торбу с овсом, привязанную к шее, а остальные члены отряда занимаются водными процедурами. Спросонья у девушки немилосердно чесалось лицо – здешние места кишмя кишели москитами.

Бат-Криллах мылся сам и заставлял мыться Хубаксиса. Тот орал и вырывался: его ифритское начало относилось к воде с отвращением. Но деваться было некуда: рядом стоял хозяин и намекающе постукивал жезлом по ладони. Сам Креол уже успел окунуться, волосы у него были мокрыми. А теперь он стоял шагах в двадцати от берега, полностью одетый. Стоял прямо на воде, даже не думая тонуть.

Вон даже протерла глаза – да, действительно ходит по воде, как по суше.

Рядом деловито намыливался лод Гвэйдеон. Паладин сложил доспехи блестящей грудой у самого берега, положив сверху еще одну кучку, поменьше, – нательное белье. Оно оказалось очень толстым, подбитым ватой, чтобы смягчать удары. На груди и вовсе было что-то вроде небольшой подушки.

Несмотря на преклонный возраст, Серебряный Рыцарь выглядел здоровяком – его руки и плечи напоминали сытых удавов. Только вот кожа казалась чересчур уж бледной: видно было, что в доспехах он даже спит, а снимает их лишь в том случае, если иначе совсем уж никак не обойтись. При таком образе жизни загореть трудновато…

– Благослови вас Пречистая Дева в это утро, леди Ванесса! – жизнерадостно крикнул лод Гвэйдеон, выбираясь на берег.

Вон резко зажмурилась – каабарцы, похоже, не слышали о таком изобретении цивилизованного общества, как плавки. Секунд через пять она рискнула приоткрыть один глаз и удивленно заморгала: лод Гвэйдеон стоял уже в доспехах, как будто и вовсе их не снимал. В истории Ванесса разбиралась из рук вон плохо, но всё же слышала краем уха, что рыцари снаряжались в бой по целому часу, да еще с помощью оруженосцев. Похоже, об этом паладин тоже не слышал…

– Как будем перебираться? – хмуро осведомился Креол. Река в этом месте не отличалась чрезвычайной шириной, но все же раскинулась между берегами на сотню метров. – Есть тут где-нибудь мост или паром?

– Переходах в пяти к югу, – начал деловито нарезать копченую свинину лод Гвэйдеон. – Паром старый, но еще работает…

– В пяти переходах?! – возмутилась Вон, быстро подсчитав, что это будет почти пятнадцать километров. – А поближе ничего нет?

– Сожалею, леди Ванесса… Северный Личлиорр – дикие места, здесь никто не ездит. Вот к югу будет баронство Деволд, там уже места обжитые…

– Мы срежем это расстояние, – категорично заявил Креол. – Жаль, по воде никто из вас ходить не умеет… Тебя одну я мог бы перенести на руках… – задумчиво посмотрел он на Ванессу, – но лода с его доспехами, да еще это четвероногое… Я вам не Хедамму, такие тяжести тягать! Телекинезом тоже заморюсь… Замораживать реку слишком уж долго… о, придумал!

Покончив с завтраком, лод Гвэйдеон и Ванесса с любопытством уставились на Креола, ожидая обещанного чуда. Тот важно кашлянул, встряхнул ладони, воздел их вверх и воскликнул:

Посреди Дордавра словно кто-то воздвиг невидимую дамбу – воды остановили свой вечный бег, обнажив песчаное дно и множество бьющихся в агонии рыб. Прямо перед воздевшим руки магом образовался проход, по краям которого ревели водяные стены. Точнее, только с одной стороны – с севера, против течения. Та вода, что осталась по течению, постепенно стекала, и если бы Креол сохранил свое заклятие надолго, со временем обмелел бы весь Дордавр…

– Святой Креол, надеюсь, ты потом вернешь все как было? – тревожно воскликнул лод Гвэйдеон, пока они бежали по проходу, то и дело увязая в мокром песке и спотыкаясь о здоровенные раковины каких-то моллюсков, похожих на изрядно растолстевших устриц.

– Если не поторопишься, то сможешь убедиться на собственной шкуре! – сквозь зубы процедил маг, с трудом удерживая реку в таком неестественном состоянии.

– Ну ты прямо Моисей! – весело крикнула Ванесса, выбираясь на противоположный берег.

– Не напоминай мне об этом иудее! – злобно рявкнул Креол, также покидая самодельную переправу и отпуская воду подобру-поздорову.

Моисея Креол не любил. И вообще не любил иудеев. По сути, он был самым настоящим антисемитом, да еще и воинствующим. Он мог с ходу припомнить кучу обид – от Великого Потопа, насланного их богом, до секретов шумерской магии, которые иудеи украли и выдали за свои. Когда Креол прочел Каббалу в английском переводе, то жутко взбеленился, разорвал ее в клочья и заявил, что это все их, шумерское, только изуродованное до нерабочего состояния. Кстати, когда он прочел книжку по шумерской мифологии и узнал из нее, что они, шумеры, считали-де, будто бы Потоп наслал Энлиль, то и с этим фолиантом обошелся точно так же…

Ванесса с удовольствием подумала, что надо будет познакомить мага с Ицхаком и его родственниками. Этот еврейский юноша четыре года назад ухлестывал за ней почти месяц, но потом неожиданно бросил. Оказалось, что о их романе прознала его мамочка и строго-настрого запретила сыну «иметь детей с гойкой». Примерный сыночек тут же послушался, буквально разбив Ванессе сердце. Не всерьез, конечно, но все равно обидно. Когда же она пришла к ним домой выяснить, в чем дело, то получила в свой адрес немало нелестных эпитетов от полоумной бабульки и такой же полоумной тетки Ицхака. Вот уж Креол навел бы там шороху…

– Святой Креол, мы могли бы и просто переплыть… – посмотрел на смыкающиеся воды лод Гвэйдеон. – Гордый отлично плавает…

– Я тоже хорошо плаваю, – пожала плечами Ванесса. – Да ладно, зато так прикольнее!

Узнав от лода Гвэйдеона, что самое позднее через час пути им попадется по дороге некая весь, и в этой деревне можно будет купить лошадей им с Ванессой, Креол милостиво согласился пройти это расстояние на своих двоих, не распугивая поселян зрелищем летающего человека.

По крайней мере, чувствовалось, что начались цивилизованные места. Дороги на Каабаре строили неплохие, по ним вполне можно было нормально ходить и даже ездить, не увязая в грязи по уши. И лесов пока что не предвиделось – Благородные Дома, зажатые между рекой Дордавр и Арганами, могли похвастаться богатыми пашнями, жирными пастбишами, небольшими светлыми рощицами, но уж никак не темными, дремучими лесами, как их восточный сосед – Личлиорр. Примерно так же обстояли дела и у остальных каабарских Благородных Домов, да и неудивительно – хорошие земли всегда в цене, их рвут друг у друга и делят на мелкие кусочки. Благородные Дома постоянно воевали друг сдругом и более крупными соседями, которые то и дело норовили заграбастать какой-нибудь особенно завидный участок. И не всегда безуспешно – Великое Княжество Хи, лежащее к юго-востоку от этих земель, за последние тридцать лет покорило уже три графства и два баронства, а от герцогства Сушиф отрезало в свою пользу чуть ли не половину. И королевство Стэрак давно точило зубы на графство Фетлечерро, славящееся своими тонкорунными овцами…

До вышеназванной веси дойти так и не успели. Впереди на дороге показалась небольшая пробка – столкнулись нагруженная телега и старый, обшарпанный уарлкоут. Ванесса посмотрела в бинокль и поняла, что это вовсе не случайное столкновение – разыгрывалась нормальная бытовая сцена, совершенно типичная и для Каабара, и для Земли, да, наверное, и для любого другого мира. Дорожное ограбление.

Восемь плечистых молодцов сноровисто перегружали из телеги в уарлкоут пузатенькие бочонки. Девятый, самый плечистый, стоял рядом и, напряженно шевеля губами, пересчитывал добычу. Рядом маялись хозяева телеги – старик и две женщины. Плюгавенький старичок-боровичок явно утратил интерес к жизни давным-давно: в его взоре не было ничего, кроме вселенского равнодушия. Полная дамочка лет сорока пяти возмущенно сопела в сторону грабителей, но помалкивала. Зато ее дочь, довольно миленькая девчонка лет четырнадцати, визжала во всю мощь девчоночьих легких. Главарь некоторое время терпеливо сносил истерику малолетней соплюшки, но потом, в очередной раз сбившись со счета, не выдержал:

– Цыц, козявка! – заорал он. – Умолкни немедля, а то щас изнасилую прям здесь!

Девчонка испуганно замолчала, будто выключили звук. Зато почему-то завопила мамаша…

Увидев происходящее, лод Гвэйдеон гневно нахмурился. Ванесса, заметив выражение его лица, вздохнула и потянулась за пистолетом: она сомневалась, что банда мародеров поддастся на одни только уговоры. На Креола рассчитывать не приходилось: маг задумчиво ковырял в носу и явно не собирался обрушивать с небес громы и молнии. Вот если бы кто-нибудь покусился на него самого или на его собственность…

Кстати, Ванесса и лод Гвэйдеон очень удивились бы, узнав, что их обоих Креол тоже считает чем-то вроде личного имущества. Да и вообще не делает больших различий между терминами «друг» и «ценная вещь». Это Хубаксис давно привык к своей рабской участи…

– Что здесь происходит? – грозно осведомился лод Гвэйдеон, подъехав поближе.

– Грабют нас, мил-человек… – надтреснутым голоском пожаловался старичок. – Оно дело-то житейское…

Вопреки ожиданиям Вон, грабители отнюдь не помышляли о сопротивлении. Напротив, при одном только виде паладина они испуганно сжались. Главарь попытался было спрятаться за спины своих подельников, но те вытолкнули его обратно.

– Доброе утречко, лод паладин… – неестественно улыбнулся он, кланяясь чуть не до земли. – Такая приятная встреча…

– Повторяю – что здесь происходит? – еще грознее спросил лод Гвэйдеон и потянулся к рукояти меча, торчащей над правым плечом.

– Да ничего уже не происходит… – раздосадованно махнул рукой главарь. – Эй, братва, грузи пиво обратно…

Банда разочарованно застонала, но послушно принялась таскать бочонки назад.

– Слава Пречистой Деве, слава! – восторженно воздела руки к небу тетка. – Ты что стоишь, дура, благодари лода паладина!

Ее дочь что-то испуганно пискнула, делая неуклюжий книксен. Лод Гвэйдеон прижал ладонь к груди, кланяясь дамам.

– Вот бы вам немножко попозднее здесь проехать, лод паладин… – пожаловался главарь. – Подумаешь, ерунда какая…

– Грабить – грех, – нравоучительно изрек лод Гвэйдеон. – По закону мне полагается отвести вас всех в ближайший городок, к бейлифу…

– Так это ж и есть бейлиф! – пожаловалась недограбленная тетка. – Дивитесь на него, лод паладин, графов человек, а по дорогам грабит, ровно тать какой!

– Так я ж и не граблю вовсе, – обиделся бейлиф. – Это налог подорожный!

– Налог мы уже заплатили! Тебе же, собаке такой, и заплатили, всё честь честью! Да и где это видано – чтоб на налог весь груз забирать?!

– Бейлиф?! – поразился паладин. – Да, что-то неладное творится в вашем графстве… Куда ваш граф-то смотрит?!

– Так старый граф почил о прошлом месяце! – затараторила челночница. – А такой обходительный лорд был, куда там его сыновьям… Их-то у него двое, да близнецы! Отец последней воли изречь не успел, вот они уж целый месяц и спорят, кому, значит, корону примерять… Столица аж ходуном ходит, а на окраинах так и вовсе кавардак… Недаром гуторят, что от близнецов ничего хорошего быть не может! Вы б разобрались там, лод паладин, а?

– Орден не вмешивается в политику, – покачал головой Серебряный Рыцарь. – Между прочим, а что вы везете?

– Пиво, самосваренное! – похвасталась тетка. – Отведайте, лод паладин, будьте так любезны!

– А пивцо-то у нее дрянь! – наябедничал обиженный бейлиф, пока лод Гвэйдеон не чинясь отправлял в рот кружку самодельного напитка. Ванесса тоже попробовала и согласилась – иная моча на вкус лучше бывает. Креол так вовсе раз глотнул и тут же выплюнул. – Неурожай у нас, лод паладин, хмель не растет совсем, пива хорошего днем с огнем не сыщешь…

– А с вином еще хуже! – крикнул один из его людей.

– Это да… – поник носом бейлиф. – На виноград еще о третьем годе болезнь напала, на пятьсот переходов вокруг все виноградники повыморило… Издалека теперь возят, аж из Свеленда… Да цены заламывают страшенные: аж по золотому лебредону за кувшин требуют! Да я овцу за этот лебредон купить могу! Разве ж при такой жизни вина попьешь? Вот и не удержались – хоть и дрянное пивцо у них, а все лучше, чем совсем насухо…

– Это правда, – подтвердил лод Гвэйдеон. – Вино в этих краях товар дорогой, редкий.

– А я про что, лод паладин! Не удержались, согрешили…

– Бейлиф, вам всё равно теперь лошади не нужны, так продайте их нам! – предложила Ванесса, когда люди бейлифа закончили антиэкспроприацию, и челноки двинулись своим ходом, продолжая благодарить славного паладина.

– Оно, конечно, и можно, благородная леди маркиза… м-м-м…

– Ванесса Ли, – представилась Вон. Креола она представлять не стала – у него свой язык есть. – Так что, по рукам?

– Оно-то можно, конечно… – продолжал мяться бейлиф. – А вот сколько вы заплатите, леди маркиза? Мы бы, разумеется, благородному лорду с леди да с лодом паладином за так бы отдали, но ведь бедуем, если лошадей всем раздавать, совсем впору в дервиши идти…

Вон понятия не имела о здешних ценах и растерянно посмотрела на Креола с лодом Гвэйдеоном. Паладин, которому, вероятно, в жизни не приходилось покупать лошадей, растерянно почесал шлем. А вот Креол наконец-то оставил в покое свои многострадальные ноздри, забрал у Вон кошель с золотом и продемонстрировал бейлифу одну-единственную монету.

– Сколько таких хочешь? – коротко спросил он. – И смотри – будешь жадничать, я из тебя шашлык сделаю

– Э-э-э, благородный лорд, да что вы со своими кругляхами… – разочарованно протянул бейлиф, осмотрев монету. – Да и странные они у вас какие-то, я таких и не видал… Золото что – мусор, у нас тут его и тратить-то не на что… Голодаем, благородный лорд!

– А чего же ты хочешь за своих копытных? – вкрадчиво поинтересовался Креол.

– Да я даже и не знаю… – зачесал в затылке бейлиф.

– Бочку вина желаешь? – заговорщицки наклонился маг.

– Бочку?! – мужик вскинулся, словно гончая, учуявшая зайца. – А велика ли бочка?

– Вот такая… – Креол вытянул руку вверх, сколько было сил.

– Эх-ма, благородный лорд, да за такую бочку я маму родную продам! – восхищенно крякнул бейлиф.

– Она ж у тебя померла о третьем годе… – тупо удивился один из его людей.

– Цыть, дурак! Благородный лорд не маму мою покупать собрался, а лошадок! Правда ведь? Только… а где ж у вас столько винища припрятано?

– Сейчас всё будет, – успокоил его маг.

Он сноровисто начертил на земле круг диаметром метра полтора, нарисовал внутри какой-то сложный знак, похожий на перевернутый вверх ногами «№», коснулся его жезлом и произнес:

Примерно месяц назад Креол составил новое заклинание для творения вина, взяв за основу наиболее понравившийся ему сорт – красное сухое бордо «Шато Помроль» почти десятилетней выдержки. Именно такого коллекционного, высококачественного сорта он и сотворил сейчас целую бочку. Две тысячи литров дорогого марочного вина!

– Колдовство! – ахнули, люди бейлифа, с ужасом наблюдая за тем, как прямо из земли лезет огромная деревянная дурища.

Сам бейлиф, будучи все же поумнее своих солдат, с сомнением зачесал в затылке. Как и у большинства каабарцев, в его голове прочно сидело убеждение в том, что уж кто-кто, а Серебряные Рыцари с прислужниками Близнеца общаться не станут. Лод Гвэйдеон смотрел на чудо совершенно спокойно, и мужик решил рискнуть.

Он повернул краник, прикрепленный к низу громадной бочки, и подставил под него берестяную кружечку, вынутую из-за пояса. Одного только аромата божественного напитка хватило, чтобы его люди потянули носами и двинулись вперед, уже не вякая ни о каком колдовстве. Креол глядел понимающе: в его родном Шумере тоже делали неплохое вино, но когда он познакомился с тем чудом, что производила прекрасная Франция…

– О-о-о-о… – блаженно простонал бейлиф, опрокинув в глотку этот нектар. – О-о-о-о…

– Так ведь колдовство же… – неуверенно пискнул самый упрямый солдатик.

– Цыц, дурачина! – разъярился его начальник. – Да разве ж Близнецова тварь сможет такое диво сотворить?! Да еще и нас, бедных людей, поить ею станет?! Благородный лорд, как на духу, да вы же святой!!!

– Истинно так, – подтвердил лод Гвэйдеон. – Се святой Креол, Посланник Пречистой Девы…

– Верю! – истово подтвердил бейлиф, жадно глядя на нежданно привалившее богатство. – Эх-ма, лод паладин, забирайте лошадей, да и повозку с ними! Для святого ничего не жалко! Братва, налетай, тут нам на месяц пировать хватит!

Бейлиф явно не прогадал, отдав Креолу свой старенький уарлкоут и двух не менее дряхлых лошадей. Даже на Земле такое количество отличного французского вина стоило бы огромных денег, а в этих местах, где возник острый дефицит спиртного, эту бочку можно было обменять на не самый маленький дворец. Только вот вряд ли бейлиф со товарищи захотят примерять на себя роль виноторговцев – сами всё и выдуют…

– Да уж, они теперь и правда до следующего месяца не просохнут… – неодобрительно покачала головой Ванесса, усаживаясь в скрипучий уарлкоут. – Пустили козла в огород…

– Умрут от горячки, – равнодушно согласился Креол. – Да и Кингу с ними…